Один день в Аду

Се место, я тебе о коем рек;
Здесь с благом их от вечныя разлуки
Скорбят душой погибшие навек.

         Данте Алигьери (1265-1321).
               Божественная комедия.
                Ад. Песнь третья.

    
     Что сделало революцию? Честолюбие.
Что положило ей конец? Тоже честолюбие.
И каким прекрасным предлогом дурачить
толпу была для нас всех свобода.

                Наполеон Бонапарт.



     Смола в котле уже не кипела, а только лениво булькала - редкие пузырьки в центре огромного сосуда, под которым едва тлел костер.
     - Това"гищи, вам не кажется, что стало довольно п"глохладно? - спросила лысая голова с рыжей бородкой, торчащая над поверхностью смолы. - Феликс Эдмундович, в чем дело? "газбе"гитесь!
     - Тут не разбежишься, - хохотнула голова, покрытая седыми волосами.
     - Ваши  пьяные шуточки здесь сове"гшенно не уместны, - сердито глянула в его сторону лысая голова с бородкой.
     - А у него других шуток нет. Вон он что сотворил со страной, которую мы выпестовали, - вмешалась в дискуссию голова с пробитой головой и в пенсне.
     - Чья бы корова мычала, а твоя молчала, - огрызнулась седая голова. - Иудушкой ты был, им и остался. Правильно тебя Сталин по башке ледорубом жахнул. И я, как первый президент России...
     - Нэ свалывай с болной головы на здоровую, - не дала ему договорить украшенная усами голова, пыхнув при этом трубкой. - Мэня вэс совэтский народ признал нэпогрэшимым гэнием.
     - Ха-ха-ха, - заржала голова, сменившая маску великого и неповторимого полководца на скептическую. Ордена и медали, навешанные на него до самого паха, слабо загремели, напоминая легкий вечерний церковный перезвон.
     - Колокола? - вздернула брови вверх лысая голова с бородкой. - Откуда?
     - Это не колокола, это Георгий мудями трясет, - снова захохотала пьяная голова.
     - Не мудями, не мудями, а заслуженными наградами, - обиженно проговорила голова великого полководца.
     - Кто там на Григория хрен дрочит? - басом пророкотала возвышающаяся над всеми лысая голова с пулевым отверстием в центре лба. - Щас как дам по кумполу!
     Над поверхностью смолы показался здоровенный мохнатый кулак.
     - Григорий Иванович, это не к вам, - заискивающим тоном пропищала голова жуликоватого вида, напоминающая Якова Михайловича.
     - Володинька, не сейчас, здесь же люди! - игривым голосом проговорила башка с накрашенными губами.
     - Чего это он? - пробасила лысая башка с прострелянной головой.
     - Это Зиновьев, - снова захохотала пьяная голова. - Вспомнили, как они были в Разливе и развлекались друг с другом.
     - Гомосеки, - прорычала голова Григория Ивановича. - Убивать таких надо.
     - Гдэ Эжов? - нахмурила брови голова с курительной трубкой.
     Поверхность смолы у края котла ритмично колебалась.
     - Хе, да он снова Инессу или Екатерину Великую удовлетворяет, - отмахнулась голова в пенсне, напоминающая Свердлова. - Все маленького росточка, до поверхности смолы не достают, вот и пользуются тем, что их не видят. Что хотят, то и творят в глубине.
     - А гдэ Лаврэнтий? - спросила голова с рубкой.
     - Я здэсь, - отозвалась еще одна лысая голова в пенсне, нащупывая что-то в глубине холодеющей смолы. Было видно, что он что-то отыскал внизу.
     - Что ты делаешь? - возмутилась пробитая лохматая голова в пенсне. - Куда ты лезешь со своим отростком?
     - Извини, дорогой, - вежливо промурлыкала лысая голова в пенсне. - Ошибка вышла. Показалось, что нашел...
     - Креститься надо, если кажется, - пробурчала та, на всякий случай отодвигаясь от лысого.
     - Кто здесь надумал к"геститься? - выкрикнула лысая голова с рыжей бородкой. - Я не позволю "газводить поповщину!
     - Да успокойся ты, сифилитик, - плюнула в его сторону пробитая ледорубом голова. - И отодвинься подальше, а то перезаражаешь всех.
     - Он не сифилитик, - возразила лисья голова, похожая на Зиновьева.
     - Конэчно, тэбэ лучше знать, - пыхнула в его сторону дымом курящая голова. - Иначе и у тэбя в заднице был бы сифылис.
     - Сам дурак, - огрызнулась оскорбленная голова.
     - П"гек"гатите п"гения, - взвился лысый, вздернув рыжую бородку. - Смола застывает, а истопник -эсе"говец п"говоци"гует "газд"гай в нашей большевистской ячейке. Феликс Эдмундович, наведите же, наконец, "геволюционный по"гядок!
     Курильщик начал шарить руками в смоле и вот на поверхности  показалось что-то круглое, белое, без каких-либо признаков волос.
     - Задница Коллонтай, - высказала предположение пробитая голова в пенсне.
     - Памагытэ кто-нибудь, - пыхнул дымом усатый курильщик.
     - Эх ты, сухорукий, - усмехнулся Феликс Эдмундович. - Ничего без меня сделать не можете...
     Он пошарил в смоле в районе выглянувшей округлости и помог дымокуру.
     - Ба, Никитка! - вскинула лохматые, как у неандертальца, брови еще одна голова.
     - А вы кто такой, батенька? - поинтересовалась рыжебородая голова.
     - Как кто? Я - Ильич!
     - Еще один придурок! - засмеялась голова, прозванная Иудушкой-Троцким.
     - Я не просто Ильич, я - дорогой Леонид Ильич! - вякнул лохматобровый.
     - Ильич может быть только один, - Феликс Эдмундович выпростал руки из смолы и, положив их на головы того, что объявил себя вторым Ильичем и Никиты, утопил их.
     - Мне всегда н"гавилась ваша "гешимость в бо"гьбе с фальсификато"гами исто"гии, това"гищ Дзе"гжинский, - тоном предводителя масс проговорила рыжебородая голова.
     - Всегда готов! - тот поднял руку в пионерском приветствии.
     - Садист, - проворчала еще одна голова в пенсне, похожая на Лаврентия.
     - Помолчал бы, бабник, - обрезал его Феликс Эдмундович. - Сам-то сколько людей положил?
     - Я - невинная овечка овечка по сравнению вот с этими, - он кивнул в сторону рыжебородого и усатого курильщика.
     - Э, я убырал толко врагов народа, - возразил усатый. - По сравнению вот с этим, - он посмотрел на рыжебородого, - положыл много мэнше.
     - А вы считали, считали? - взвился рыжебородый. - Мы уби"гали исключительно в"гагов "геволюционно наст"гоенных т"гудящихся масс.
     - Вы нэ толко людэй убывали, но и грабыли ых, - пустил тот в сторону рыжебородого струю дыма. - Бандыты. У кого огромные счэта в швэйцарских банках? Э?
     - Эти деньги "гезе"гви"гованы на па"гтийые цели, - огрызнулся рыжебородый.
     - Цэли партийные, а счэта ваши, личные, - усмехнулся курильщик.
     - Хватит вам собачиться, замерзаем, - вынырнула из смолы голова Никиты. - Вон уже по краям на поверхности твердая корка начала образовываться.
     - Ягода, - крикнул Лавренитий. - Наведи порядок с истопниками.
     - Расстрелять их? - спросила голова с невзрачным лицом?
     - Ыдиот, - пыхнул трубкой усатый. - Эсли их расстрэлять, кто топыть будэт?
     В это время вдалеке показался черт с охапкой дров.
     - Comm zu mir! (Иди сюда!) - раздался грозный голос из соседнего котла. На голове под носом виднелись черные усики, ограниченные размерами ноздрей и больше смахивающие на застывшую соплю.
     Ни слова не говоря, черт положил дрова и, взяв кочергу, трахнул ею говорившего по фашистской фуражке. Голова глухо чмокнула и утонула в смоле, фуражка осталась на поверхности.
     - Э, дарагой, - обратилась к черту курящая голова. - Что хочэшь за дрова?
     - А что ты можешь предложить? - спросил заинтересовавшийся черт.
     - Бабу хочэшь?
     - Покажи, - попросил черт.
     - Лаврэнтий! - крикнул усатый.
     Тот нырнул в смолу и вскоре показался на поверхности, держа за волосы явно женскую голову.
     - Во! - радостно объявил он.
     Приглядевшись, черт спросил:
     - А чегой-то у ней глаза вытаращены? - поразился черт. - Вы что, ее все разом пользуете?
     - Нет, у ней болезнь такая - базедова. Но она не заразная, мы проверяли.
     - Чего вы мне брак подсовываете за сухие березовые дрова?
     - Нэ спэши, дарагой! Ашибка вышел, - остановил собиравшегося уходить черта курилка с усами. - Лаврэнтий!
     Голова в пенсне мгновенно скрылась в смоле, утащив за собой и женскую голову с выпученными глазами. Через недолгое время она вынырнула, держа за волосы симпатичную женскую головку. Приподняв тело повыше, Лаврентий ухватил женщину за грудь и воскликнул:
     - А сиси какие, гляди!
     - Ну, это другое дело! - согласился черт и, бросив дрова под котел, схватил дар и умчался с ним в глубину преисподней.
     - Дурак, ты же ему Инессу отдал, - шепнул ему зацепившийся было за женщину Ежов - Хорошо, что еще рыжий Ильич не видел, а то бы кивнул Феликсу. А у того суд короткий - оторвал бы тебе все самое главное внизу.
     - Перетопчется, - отмахнулся от него Лаврентий. - Я и сам не пальцем делан.
     - А это что за хрен моржовый? - уставившись на Ежова, спросил Котовский.
     - Садист, - коротко ответил Лаврентий. - Он в феврале 1938 года "очистил" московские тюрьмы от инвалидов - с ампутированными ногами или руками, слепых, туберкулезных и сердечных больных расстрелял...
     - Антимо"гально, но "гационально, - коротко заметил рыжебородый Ильич.
     - Интересная у нас подобралась компания, - в раздумье проговорила голова Феликса. - Два Ильича, трое в пенсне, лысые и двое садистов, гомосеки...
     - Кого ты назвал садистом, скелет туберкулезный? - грозно спросила голова Котовского.
     - А ты не садист? - ехидно спросил Ильич, который "дорогой".
     - Помолчи, убогий, - ощерилась голова Лаврентия. - Заткнись, если бог ума не дал, может быть, за умного сойдешь.
     - Ха-ха-ха, - заржала седая голова.
     - Апят нажрался, - презрительно глядя на весельчака, пыхнул трубкой курильщик с усами. - Лаврэнтий, в чем дэло?
     - Он в наше время был пацаном и прятался в уральской деревне, - оправдывался тот. - Просмотрели, извини, дорогой.
     - И хорошо, что просмотрели, - на поверхность всплыла еще одна лысая голова, которая, прежде чем произнести слово, долго шлёпала мокрыми губами.
     - Это что за чудо? - удивленно спросил Феликс.
     - Почетный наследник заслуженного революционера и детского писателя из сумасшедшего дома, - горделиво произнес пьяный седобородый. - Главный перестройщик, переучился в Оксфордах и Гарвардах, вот маленько и того...
     - Хорошая у нас смена подросла, - вставил свою реплику Зиновьев. - Один -алкоголик, второй - блаженный. Хороша парочка - баран да ярочка.
     - Помолчи, гомосек, - Котовский окунул голову Зиновьева в смолу.
     - Я всэгда нэ был согласен с тэзисом товарища Ленина: учиться, учиться и учиться, - в раздумье начала курящая голова с усами. - Вот вам харакэрный прымэр, - он ткнул трубкой в сторону пьяного седоволосого, Ильича второго, Никиты и губошлепа из Оксфорда и Гарварда - закончили институты и развалили страну. Когда чэловэк много учится, в голове возникают мысли. Поэтому я держал возле себя только нэдоучек - Ворошилова, Буденного, Жукова, Мыкояна, Кагановича, Молотова, Эжова, Лаврэнтия...
     - У вас самого, батенька, только два класса духовной семина"гии, - начал было рыжебородый, но голова с трубкой в зубах не дала ему закончить мысль.
     - Поэтому у мэня галава была болеэ свэтлая и чистая, чэм у нэкоторых нэдоучившихся юрыстов!
     - Что-то я давно не вижу това"гища Инессу, - перевела разговор на другую телу голова с рыжей бородой.
     - Возбудился, - хохотнула пьяная седая голова.
     В это время из глубины преисподней возник другой черт, явно возбужденный, и направился прямиком к подогреваемому котлу.
     - Мне бы бабенку, - заискивающе промямлил он.
     - Нам самим не хватает, - тотчас начал торговлю смышленый Лаврентий.
     - Я что хотите вам достану, - канючил черт.
     - Това"гищ, п"гинесите нам телевизо"г, - распорядился рыжебородый. - Мы хотим знать, как п"годвигается моя идея ми"говой "геволюции.
     - У меня есть только старенький черно-белый КВН с линзой, - извиняющимся тоном промямлил черт.
     - Тащи, - распорядился Котовский.
     - А бабу? - не отставал черт.
     - Лаврэнтий! - распорядился постоянно курящий Иосиф.
     Лысая голова в пенсне скрылась в глубине и долго не появлялась. Наконец, она вынырнула наружу, держа за волосы голову довольно пожилой женщины.
     - Ты кого достал? - спросил, икая, седовласый.
     - Катьку Вторую, - шепнул Лаврентий. Такая бл...дища, всех достала своими домогательствами.
     - Так она же развалится под ним, - также шепотом проговорила седая голова.
     - Какой тэлэвизор, такая и плата, - пыхнула дымом голова с усами.
     - А получше там не было, - заныл было черт, но Лаврентий оборвал его хныканье:
     - Рухлядь за рухлядь! Тащи, а то и эту оставим себе на всякий случай.
     Сгорбившись, черт уполз в глубины преисподней и через некоторое время приволок обещанное.
     - Давайте бабуську, - уныло промямлил он.
     - Включи и настрой на программу "Время", - распорядился Феликс.
     На экране появилось размытое изображение, особенно сильно искаженное по краям. Звук был едва слышен.
     - Гриша, Гришенька, - завопила бабулька.
     Все посмотрели на Котовского.
     - Чего вы на меня уставились? - возмутился тот. - Это она графа Орлова зовет.
     Головы уставились на экран. Там показывали заполненный на четверть огромный зал, в котором мордастые личности вели себя, словно в английском клубе: некоторые лениво переворачивали страницы газет и журналов с красотками, кто-то болтал с соседкой, кто-то расхаживал между рядами и, обернувшись спиной к президиуму, оживленно болтал с коллегами...
     - Что это? - спросил лохматый в пенсне, время от времени прикладывая смолу к пробитой ледорубом голове.
     - Верховный Совет? - предположил Лаврентий.
     - Это Дума, - гордо произнес пьяный седовласый. - Я придумал.
     - Эта Дума - боя"гская! - жестко отрезал рыжебородый. - Я не вижу п"гетставителей "габочих и т"гудового к"гестьянства.
     - А на хрена они нужны? - рыгнув, отмахнулся седовласый. - Был у нас один такой "профессор от рабочих", только толку от него, как от козла молока.
     - Где какая ф"гакция? Где ф"гакция большевиков* - не отставал рыжебородый.
     - Мы всех перекрасили во время Перестройки, - усмехнулся седовласый. - Большевики стали кумунистами, эсеры - справедливороссами, анархисты - либерал-демократами...
     - Ключевые посты заняли наши люди, - ткнул пальцем в экран Феликс.
     В это время на экране возникли кадры разгона митинга. Дюжие молодцы в форме утюжили дубинками стариков и женщин.
     - Разгон контрреволюционного выступления? - спросила голова Иудушки-Троцкого, обратив строгий взгляд на Лаврентия. - Почему они не были заранее отправлены в концлагеря или расстреляны?
     - Видно, патронов не хватило - весь запас из арсеналов украли бандитские группировки, - предположил тот. - А еще бойни в Афганистане, Чечне, Грузии... Тут и патронные заводы развалились
     - Все, что я создавал, развалыли, - пыхнул трубкой усатый.
     - Все делалось в строгом соответствии с ленинскими заветами, - икнув, ответил седовласый.
     - Как это? Ну-ка, батенька, "гасскажите по под"гобней, - взвилась лысая голова с рыжей бородкой.
     - Дак все просто, - пояснил седовласый. - Вы, большевики, начали с того, что ограбили страну и народ и спрятали награбленное в швейцарских банках на личных счетах. Так и мы поступили. Вы мотались по заграницам, в том числе и в Лондон, и наши люди тоже смылись с деньгами в тот же Лондон. Вы выдвинули лозунг: "Весь мир насилья мы разрушим до основанья...", мы его и разрушили - даже Гитлер такого не смог. А что из этого вышло, то вышло...
     - А стариков-то зачем мутузите? - спросил Котовский.
     - Это мы опыт дела Ленина-Сталина преобразовали, - спокойно ответил тот.
     - Э? - хмыкнул Иосиф, замерев с трубкой в руках
     - В ваши времена их задарма кормили в лагерях, а во время Кукурузника загоняли в психушки. А это расходы из государственной казны. А так пусть сами себя кормят. Заодно правоохранителям - ОМОНу, милиции тренировка - надо же где-то опыт подавления отрабатывать!
     - Любопытное "гассуждение, не п"гавда ли? - обратился рыжебородый к Троцкому.
     - Оппортунисты, - буркнул тот.
     - Вы всегда не были согласны с гене"гальной линией па"гтии, - огрызнулся Ильич Первый.
     - Не с линией партии, а с твоими причудами, - ответил Иудушка.
     - П"гокомменти"гуйте, что там п"гоисходит, - обратился рыжебородый к седовласому.
     - Где? - притворился непонимающим седовласый.
     - Толпа возле аэ"гопланов? - пришурился Ильич I.
     - А это реализация вашего плана по освобождению страны от особо умных, - ответил тот. - Вы в свое время усадили их на пароход и на поезда и на средства госбюджета отправили за границу. А это затратная технология.
     - Каково же ваше "гешение? - продолжал допытываться рыжебородый.
     - А мы закрыли почти все научно-исследовательские институты и заводы, все эти умники оказались на улице. Вот они за свой счет и уматывают из страны.
     - Нет, каково! - воскликнул главный Ильич, поднял палец вверх и торжествующе посмотрел на Троцкого.
     - Проще было расстрелять, - возразил Иудушка.
     - Тьфу на вас, милейший, - вождь плюнул на бывшего сподвижника. - А как вы поступили со ста"гыми специалистами? - Ленин вновь обратился к седовласому.
     - Сами вымрут, - усмехнулся тот.
     - Долгий процесс, - в очередной раз не согласился Троцкий.
     - На те пенсии, что мы им дали, долго не протянут...
     - П"гек"гасно, - Ленин хотел было заложить руку за жилет, но передумал и принялся пальцем очищать ноздрю от попавшей в нее смолы. - И много уехало за "губеж?
     - Больше миллиона, - седовласый самодовольно выпятил грудь колесом. -Сэкономлены десятки миллионов долларов, которые мы разместили на личные счета в зарубежных банках в "Фонде будущих поколений".
     - Хит"го! - Ильич победоносно посмотрел на Троцкого. - Каковы наши потомки, а! Не чета нам!
     - Хитрожопость - не лучшее свойство революционера, - пробурчал тот.
     - Скучный вы, батенька, - Ленин отвернулся от сподвижника.
     - Зачэм храм Хрыста Спаситэля восстановили? - пробурчал усатый с трубкой поглядывая то на седовласого, то на Лаврентия.
     - Да, кстати. Для чего вы поповщину "газвели? - строго глянул вождь мирового пролетариата на первого президента России.
     - Так я же говорил - патронов нет для расстрелов. Вот мы и прикормили попов, теперь они одной крови с нами. И народ пусть лучше пальцами по лбу стучит, чем ходит на разные митинги.
     - Нет, Надюша, ты слышала?
     Из глубины на миг показалась голова с выпученными глазами, но тут же утонула, выпустив несколько пузырей.
     - Так, так, так, - продолжил вождь, потирая руки. - А какова ваша политика в отношении молодежи?
     - А что молодежи нужно больше всего? - усмехнулся седовласый. - Свобода трахаться, пить и наркотики. Все это мы дали в полной мере. Вдобавок мы воздействуем на сознание идиотской школьной системой обучения, дебильной массовой культурой, стимулируем развращенность, стремление к богатству. Мы создаем соответствующих культовых исполнителей, награждаем их государственными наградами, премиями и почетными званиями, возводим их на пьедестал славы, вводим в Думу, в советники президента...
     - Этого даже Гитлэр нэ дэлал, - поднял руку с трубкой вверх, возмутился усатый диктатор. - Лаврэнтий, в чем дэло?
     - Так меня там уже нет - Кукурузник с орденоносцем грохнули - начал оправдываться тот.
     - Кем же вы соби"гались "гуководить? Идиотами? - схватился за голову главный революционер и предводитель трудового народа.
     - Это твои идеи в развитии, - съехидничал Иудушка.
     - Вы - п"говокато"г, - замахнулся Ленин на него
     - Не тронь больную голову, - защитился тот руками.
     - Това"гищ, что вы сотво"гили с нашей ст"ганой? - с тоской глянул Ильич Главный на седовласого.
     - Империю, которую мы собирали веками, развалил, - вынырнула по поверхность аккуратная голова с усиками и короной на затылке.
     - Заткнись, недоумок, - седовласый ударом кулака отправил голову в смолу. -Чтобы забыть о тебе, скудоумном, я приказал снести дом инженера Ипатова, где расстреляли и тебя, и семью твою, и прислугу.
     - Сам дурак, - донеслось снизу.
     - Вы же пост"гоили бандитское госуда"гство! - в ужасе воздел руки вверх лысый с рыжей бородкой.
     - Все это по вашей задумке, - пожал плесами седовласый.
     - Вы продаете страну оптом и в розницу, - заорал Троцкий.
     - Ой, ой, ой, - сморщил физиономию седовласый.- Сами распродавали все направо и налево, все ценности, что копили веками. И церковную утварь в том числе.
     - У нас на счетах были сотни тысяч в иностранной валюте, а вы воруете миллиардами, - не сдержался Феликс.
     - Инфляция, сейчас миллион долларов ничего не стоит - на него даже приличного коттеджа не купишь, - отмахнулся седовласый.
     - А вы не боитесь, что появятся новые Кондраты Булавины, Игнатии Некрасовы, Емельяны Пугачевы, Стеньки Разины? - сощурился на седовласого Дзержинский.
     - Не боимся, - седовласый показал кукиш первому чекисту. - У нас прикормленных милиционеров, СОБРовцев, ОМОНовцев больше, чем солдат в армии. За деньги они что хошь сделают. А если кто-то захочет организовать митинг или пикет, мы замучаем выдачей разрешений, а если нечаянно и разрешим, то туда же направляем сотни ОМОНовцев с дубинками-демократизаторами. У нас не забалуешь. Дисциплина, понимаешь...
     - Зачем мы тогда концлагеря строили? - потер разбитую голову Троцкий. - Оказывается, все можно было сделать значительно проще.
     - Смотри, кацо, как они все просто сделали, - обратился Лаврентий к Иосифу. - Мы организовали формальные суды-тройки, а эти, - он ткнул пальцем в сторону седовласого, - просто тихо убирают слишком активных журналистов и убийц, естественно, не находят...
     В это время на поверхность всплыла голова, настолько заляпанная смолой, что узнать, кто это, не представлялось возможным. По бумажке, которую всплывший держал перед глазами, он зачитал: "Машина коммунистическая действует прекрасно, воля огромная - но мысль остановилась и содержание ее мертво. А затем малограмотные, ограниченные и бездарные люди во главе - а затем огромное количество воров и мошенников... Их очищают, но они лезут лавиной, понижая все более уровень..."
     - Ну и чего ты нам, умник, зачитал? - спросил Котовский.
     - Это письмо академика Вернадского к сыну..., - начала было отвечать голова, но кто-то дернул говорившего снизу и он исчез в смоле.
     - К чему это он? - недоуменно спросил Зиновьев.
     - Это earpe diem, - успела выкрикнуть снова всплывшая голова, но от удара кулаком снова погрузилась в пучину.
     - Он что, обругал нас? - спросил седовласый, уставившись на рыжебородого.
     - Earpe diem - по-ф"ганцузски означает "све"гшившийся факт", - перевел тот.
     - Причем здесь французы? - седовласый непонимающе заморгал глазами.
     Иосиф молча постучал ему трубкой по голове, а Лавренитий внимательно посмотрел на шефа, видимо, ожидая команды "Фас!".
     - Как это согласуется с ма"гсистской тео"гией "геволюционного движения и "голью т"гудящихся масс..., - начал было очередную речь Ильич Первый, но в это время в глубине преисподней показались черти, которые толкали впереди себя женщин.
     - Ого, новых баб ведут, - обрадовался было Лаврентий, но, приглядевшись, узнал Инессу и бывшую императрицу.
     - Эй, в чем дело? - закричал он.
     - Забирайте эти сексуальные машины себе, - рыкнул один из чертей. - Сил уже никаких нет! Только и слышно: еще, еще, еще...
     - Това"гищ Инесса? - удивленно вскинул брови рыжебородый.
     - В чем дэло, генацвале? -  спросил Иосиф, пыхнув в сторону чертей дымом.
     - Затрахали вконец, - тяжело дыша, проговорил черт, запихивая Инессу в котел.
     - А эта достала меня, - пожаловался второй черт. - Как только кончает, так кричит: "Ох, хорошо, майор!", "Прекрасно, полковник!", "Еще, генерал!"... Я уже теперь в гофмаршалах хожу.
     - А мы сами через нее поголовно фельдмаршалы и генералиссимусы, - усмехнулся Лаврентий.
     - Провела уравниловку, - выкрикнула всплывшая голова, потряхивая многочисленными наградами на маршальском кителе. - Обидно даже.
     - Опять ты лезешь, когда тебя не спрашивают, жук навозный, - с этими словами Лаврентий начал запихивать голову поглубже в смолу.
     - Давайте других или заберем телевизор, - категорическим тоном заявил первый черт.
     - Лаврэнтий, - неспешно проговорил курящий Иосиф.
     - Отдайте им Зиновьева, - капризно проговорил Ильич Первый.
     - Почэму именно его? - закашлявшись, спросил Сталин.
     - Он отдается только тогда, когда его поп"госишь, - ответил создатель партии большевиков. - А това"гища Инесса я поп"гошу ко мне.
     - Э, нет, - возмутились черти одновременно. - Он отчасти мужик, кто его знает, что у него на уме? Нам бы молоденьких, свеженьких...
     - Да где же их взять-то, - простонала седоволосая голова.
     - Ну, на нет и суда нет, - отрезали черти и, забрав телевизор, скрылись в темноте преисподней.
     - Мы же заме"гзнем, - заныл первый большевик в России.
     - Нэ вэрнутся, - Иосиф начал набивать новую трубку.
     - Давайте хором их звать, - предложил седоволосый. - Крики надоедят, явятся, как миленькие.
     Грешники заорали, что было мочи, но это не принесло никакого эффекта.
     - А ты чего молчишь? - крикнул Феликс в сторону соседнего котла.
     Там над застывшей поверхностью смолы торчала одна голова с косой челкой и застывшими усами-соплями под носом и несколько затылков, принадлежность которых определить было невозможно. Посиневшая голова молчала, дико вращая расширенными глазами.
     - Застывшая корка смолы глотку перехватила, - предположил Иудушка.
     - И нас то же ждет, - плаксивым голосом проговорил Зиновьев, теснее прижимаясь к Ильичу и отжимая Инессу.
     - Хреновое дело, - проговорил, заикаясь от холода седовласый и нырнул в глубину смолы.
     - Бардак, - прохрипела голова с погасшей курительной трубкой, но корка застывшей смолы перехватила горло и ему.
     В аду воцарилась тишина...