День мёртвых вождей

(миниатюра из серии «Разговоры в предбаннике»)

Сегодня – четверг, наш  традиционный банный день, и поэтому вся наша дружная компания, намывшись и весело звеня свежераспаренными куконьками, выползла в предбанник и расселась вокруг стола, на котором  уже выставлены бутылки и закуски. Выпили, закусили, не спеша закурили… Хорошо! Я люблю тебя, жизнь! Даже гадкое матерное слово никому сказать не хочется! Даже в щи соседу плюнуть нет ну никакого эстетического желания! Вот что баня с человеком делает! Напрочь перевоспитывает всю глубину распаренной души!
- ВиктОр, начинай! – торжественно разрешил Мишка Витьке, нашему великолепному и единственному на всю компанию фанату Интернета, а значит, источнику всевозможной информации и самых разнообразных новостей. Сейчас в каждой компании есть хоть один такой… Интернетом пришлёпнутый. А что делать? Веяние, так сказать, времени! «Всемирная паутина» раскинула свою сеть действительно на весь наш развесёлый мир!
- Мировые агентства сообщают: в Буркинафасе – переворот, - ответил Витька, вкусно обгладывая селёдочный хвост.
- Чего?
- Переворот.
- В смысле? – не понял Мишка. – Кто чего перевернул? За каким консенсусом?
- Не чего, а переворот, - не купился на столь дешёвую провокацию Витька. - В смысле, государственный!
- Это страна, что ли, такая – Буркина… как её? – догадался, наконец, наш незатейливый друг.
- Фасе, - продолжил за него Витька. - Буркина.
- Это где ж такая?
- В Африке.
- Ну, в Африке! – облегчённо засмеялся Витька-второй, который не интернетчик, а совсем наоборот: любитель алкогольных напитков усиленной градусности и повышенно жирной закусочности. – Там негры! Там тепло! Им-то чего ж не переворачиваться! Хочешь на бок, хочешь – на спину, хочешь – мордой прямо в песок. У меня шурин туда ездил в отпуск в прошлом годе. Рассказывал, что всё замечательно. Только обезьяны на голову прямо с пальм серут. Вот сволочи!
- И кто перевернул? – не отставал Мишка, проигнорировав витькиного шурина с его замечательно сообразительныыми обезьянами. - Небось, коррумпированные военные с большими погонами?
- Они, - кивнул Витька-первый. – Собрали кворум, записали необходимый консенсус, сапоги начистили, бляхи надраили, картузы генеральские на уши натянули – и перевернули. Делов на три копейки. В первый раз, что ли?
- Вот же собаки! – открыл рот Сирёнька. - А я всю неделю себе кокки чесал, всё думал да решал: перевернут или нет! Вишь ты: все-таки перевернули! Это надо же! И недели не прошло! Собаки!
- Я больше вас, дуракам, ничего рассказывать не буду, - Витька-первый решил что пора уже и обидеться. – Вам что фасе, что Гондурас, что пингвины на льдине, что окурки у скамейки – один хрен. Всё опОшлите. Ничего приличного.
- А чего ты сразу обижаться-то? – пожал плечами Мишка. - Толком ничего не объяснил, сразу: в этой… как её… фасе – переворот! Откуда мы знаем, чего это такая – фасе? Кто чего перевернул? Губищи-то не надувай! Чего ещё в мире?
- В Мексике… Надеюсь, такую-то страну знаете?
- Не дурей тебя, - кивнул Витька-второй. – Там-то чего? Тоже перевернули?
- Не. Не перевернули. Пока что. Там народ может остаться без традиционного Праздника. Дня мёртвых.
- В смысле? – удивился Витька-второй.
- У них праздник есть такой – День мёртвых.
- Это что ещё за… Херня какая-то! Придумали денёчек!
- Чего?
- Праздника такого. С какого перепугу?
- А я откуда знаю? – резонно возразил Витька-первый. - Я в Мексике не живу. Я здесь, с вами, дураками, прохлаждаюсь.
- День мёртвых…, - пожевал губами Мишка. - Придумают же, черти… Может, у них в этот день народ помирать любит?
- Ага. Любит, - ехидно согласился Витька-первый. -. Прям жить не может, чтоб именно в этот день не помереть. Сам-то соображаешь, чего бормочешь? Любит он… Любитель, едрёна вошь!
- А чего ты сразу лаяться? Праздники, они просто так не бывают! Вот, например, у нас – Седьмое ноября, красный день календаря! Это значит – Октябрьская революция. «Аврора» возвестила, и дедушка Ленин залез на броневик. Правильно? Или Первое мая. День солидарности всех стран с солидарными трудящимися рабочих и крестьян. Или Покров. Да мало ли! А тут – День мёртвых. Дурость какая-то.
- Почему дурость? Может, у них в этот день какой-нить вождь помер. Ихних рабочих и крестьян. Обожрался, к примеру, ихней кактусовой водки – и двинул на радостях.  Или, как в твоей фасе, в результате переворота ему эти переворотщики кишки выпустили и приказали долго жить. Вот они на радостях и отмечают. А что? Имеют, как говорят, полное конституционное  право! Правильно я говорю?
Компания, поняв всю необоснованность своих претензий к Витьке-первому, одобрительно загудела и дружно потянулась к стаканам…