Плацкартный вагон

Тёплое осеннее утро провожало солнечными лучами пассажирские поезда со станции Минск по разным направлениям Белорусской чугунки. Стук колёс  выводил мелодию «Прощание славянки», которую лёгкий ветерок разносил по окрестностям исчезающего из вида вокзала.
       Плацкартный вагон, в котором ехали герои этого рассказа, и который являлся звеном длинной цепочки вагонов, направлялся на юг России. Пассажиры сидели у окон и взглядами поглощали картины осеннего великолепия. Они, молча, созерцали калейдоскоп красок, и каждый из них думал о чём-то своём. Полотно хвойных лесов сменял чёрно белый рисунок берёзок и вышивки блюдец болот были разбросаны по земле.
        Все места в вагоне были распроданы заранее, даже у верхних полок были свои пассажиры, и им не приходилось скучать в приподнятом виде. Поезд отправлялся в путь слишком редко, раз в четыре дня, а желающих уехать собиралось  много.
         Пожилой женщине, возвращавшейся домой после долгого пребывания в гостях, досталась одна из боковых полок. Ольга спокойно отнеслась к выпавшему ей жребию,  потому что превосходно помещалась на выделенном ей месте. Она наслаждалась своим одиночеством. У неё было время подумать о смысле жизни и том, что ждёт её впереди. Двое суток пути располагали к этому. Верхняя полка над ней пустовала, что ещё раз указывало на то, что рядом с ней всегда есть место, но нет желающих, занять его. А вот, напротив, в полу-купе, нижние места обрели своих пассажиров. Женщина мельком обвела их взглядом, но и этого ей было достаточно, чтобы почувствовать свою связь с ними. Какая - то растерянность проскользнула в её душу. Она почувствовала близость этих людей, но не могла понять, почему они являются частью её. Отвернувшись, и глядя в окно, она уже не любовалась природой. В её голове вертелась одна и та же назойливая фраза: нохчи ю? Всю свою жизнь она прожила на юге России. Для неё не было лиц кавказской национальности. Ольга видела в каждом человеке его этническую принадлежность, и никогда не спутала бы армянина с грузином, дагестанца с чеченцем, или осетина с черкесом. Слишком долго и много она общалась с ними в своей жизни. Среди них у неё не было врагов, но в друзья она никогда не спешила их записывать. Это был принцип её жизни, заложенный в ней при рождении и сформированный казачьими корнями.
          На одной из нижних полок полу-купе, воткнув в уши наушники от смартфона, сидел молодой русский парень. Он раскачивался в такт только им слышимой музыки.  Был рослым, спортивного телосложения, но его взгляд, скрывал что-то такое, о чём можно только догадываться, и чего нельзя знать наверняка. Он видел многое, но привык и много молчать. Именно из-за этого взгляда он казался старше своих лет. Напротив него сидел его ровесник, так решила пожилая женщина. Именно ему ей хотелось бросить в лицо назойливую фразу, но её желание  сдерживала внутренняя осторожность. Она боялась обидеть, при  этом непреодолимое желание заговорить с ним, терзало её душу.
          Первую половину дня молчание невидимым занавесом разделяла всех троих пассажиров. Каждый не находил себе места от затянувшейся паузы. Аслан, так звали одного их молодых людей, обратился за помощью к Максиму. Оказалось, что он впервые за свои двадцать пять лет жизни ехал в поезде российских железных дорог. Ему с трудом приходилось обживаться в условиях  цивилизации по-русски.  Всю свою сознательную жизнь он провёл в Германии, и отличия европейских транспортных услуг и российских были явными. Он отказался от поездки на свою незнакомую ему ещё родину самолётом, но не ожидал, что этот отказ обернётся проблемами такого масштаба. Что для русского человека является нормой, для европейца, пусть даже и кавказского происхождения, стало из ряда вон выходящим делом. Но именно на этой почве и началось оживлённое общение всех троих.
        Аслан пересёк границу Европы и Белоруссии ещё в Бресте. Оттуда он добрался до Минска, в надежде обрести там заветный билет на поезд до Ростова - на - Дону. Он очень плохо говорил по-русски, его вторым родным языком, после чеченского, стал немецкий. Но там, в Германии, где он прожил столько лет, его всегда называли русским. Именно поэтому он самостоятельно изучил язык того народа, к которому его причисляли, не задумываясь о своём истинном происхождении. В билетных кассах Минска он с трудом объяснил направление своего маршрута, именно поэтому он следовал до Минеральных Вод с последующим возвращением в нужный ему пункт назначения. Там в Ростове - на - Дону его должны были встречать мать и дядя. Услышав такой расклад движения, Ольга только улыбнулась. Поезд проезжал этот город, не заходя на центральный вокзал, но станция Первомайская так, же являлась пригородом Ростова, и Аслан прекрасно мог выйти на ней. Изучив расписание движения по времени, было решено перезвонить родственникам Аслана об изменении  его маршрута. Тут он обнаружил, что забыл в гостинице свой мобильный телефон с белорусской сим-картой, а телефон с немецкой уже был вне зоны доступа. Проблему решили почти сразу. Разговор с матерью состоялся и успокоенный хоть какой-то определённостью, Аслан стал смотреть на всё происходящее вокруг него более уверенно. Там, в Германии, он работает кинологом. Он очень любит животных и природу. Много времени уделяет спорту (вольной борьбе) выступает на соревнованиях с такими же русскими, как и он сам: дагестанцами, ингушами и чеченцами. Их так и называют – русская команда. В его личной жизни произошла страшная трагедия, не считая той, которую он пережил в детстве. Любимая жена Амина погибла в автокатастрофе. Он долго переживал эту потерю и вот решился на поездку к родственникам в далёкую и незнакомую ему Чечню. Они мечтали сделать это вместе, ведь Амина тоже была беженкой, которую вывезли родители во времена чеченской войны. Там в Германии они нашли друг друга и потеряли навсегда. Его рассказ был очень эмоциональным, пережитое горе тяжёлым грузом лежало на его душе. Но он был несказанно рад поделиться им с людьми, которые, как и он сам, звались русскими. Он много рассказывал о Германии, но очень удивлялся просторам, глядя в окно вагона. Там в Германии расстояния не имеют таких размеров, и понятие простор сужено до размеров какой-нибудь области в России. Но главное он понял, что его не оставят в беде и помогут добраться туда, где его уже давно ждут. Обратно он решил все-таки лететь только самолётом, экстрима от поездки он получил уже предостаточно.
          Пожилая женщина, наблюдавшая со стороны общение двух молодых красивых парней, таких разных на внешний вид, и таких схожих в своём стремлении жить и радоваться каждому мгновению, сама забывала о своём возрасте. Как прекрасен человек, не отягощённый грузом прожитой жизни. Он шагает налегке, его поступь уверенна и целенаправленна. Ребята выскакивали на перрон на коротких остановках, возвращаясь в вагон с кучей впечатлений. Их рассказы радовали Ольгу, она искренне любовалась той жизненной силе, которая сияла улыбками на их лицах.
          Поезд отмерял километры пути. Смоленские леса плотной стеной стояли за окнами вагона. Наши герои, обжившись в своём маленьком тесном кругу, даже не подозревали, что их ждёт новая удивительная встреча. Почему удивительная? Это купе было непростым, судьба собирала в нём тех, на ком  война поставила свою особенную метку: «дано право, жить»
          В Смоленске две верхних полки полу-купе обрели своих хозяев. Это была молода женщина с ребёнком. Девочке на вид было лет семь. Хрупкого телосложения, с жиденькими косичками и огромными синими, как весеннее небо, глазами.  Она была молчаливой и совсем не улыбалась. Казалось страх, сковал её взгляд и слёзы застыли в неподвижном хрусталике.
         Новых пассажиров приняли радушно, предложили занять нижние полки, но что последовал категорический отказ. Их внутренняя скованность чувствовалась во всём. Они быстро взобрались наверх и уснули там почти сразу, несмотря на то, что за окном ярко светило солнце. Знакомство было отложено на неопределённый срок, сомнение, что оно вообще состоится, закралось в души наших героев.
         Уже под вечер, когда в вагоне включили свет, и мать, и дочка спустились вниз. Они с той же неохотой шли на контакт. Девочка сидела в сторонке и посматривала на пожилую женщину. Та достала из своей походной сумки толстую тетрадку и поманила ребёнка к себе. Дав ей конфетку, предложила послушать детские стихи, которые она сама  иногда пишет. Любочка, так звали девочку, присела на краешек боковой полочки и на удивление всем, с большим интересом стала слушать то, что читала ей незнакомая бабушка.
           В это время оба молодых человека старались, как можно больше, уделить внимания её маме. Аксана, так звали молодую женщину, сначала с опаской смотрела на них, а потом её взгляд оттаял и она улыбнулась.
          Новые пассажирки совсем не собирались ужинать, а ведь прошло много времени, после того, как они сели в вагон. Первой эта мысль осенила пожилую женщину. Она быстро собрала свою полочку, и на образовавшемся столе разложила свои нехитрые пищевые запасы. Она пригласила Аксану с дочку присоединиться к ней. На их отказ она ответила безобидной хитростью, сославшись на то, что ей одной кусок в горло не лезет, а мужчины ей не компания,  их она просто стесняется. Уговоры подействовали и ужин состоялся на троих. Было понятно, что тяжёлое материальное положение гнетёт молодую маму. Она старалась накормить дочку, сама при этом ела очень мало, стараясь скрыть своё чувство голода.
             Поздно ночью, когда свет в вагоне погас, но спать новые пассажирки ещё не собирались, состоялся их разговор на развёрнутом боковом сидении. Наверное, бабушка чем-то приглянулась и дочке, и матери. В полутьме они тихим голосом поведали ей свой жизненный путь. Их рассказ показался пожилой женщине просто чудовищно страшным, но она сдерживала свои слёзы. Воспоминания её молодости оживали перед глазами.
               Аксана с Любочкой были беженцами из Донбасса. Колонна из пяти машин вывозила людей под артиллерийским обстрелом украинских силовиков. Снаряд попал в третью машину, мать с дочерью сидели в четвёртой. Когда конвой доставил их живыми в Ростов - на - Дону, ворота ада закрылись за их спинами. Этот рассказ не изобиловал подробностями, на них не было сил у рассказчиков, да и в них не было необходимости. После Ростова их путь скитаний был долги и изнурительным. Это сначала Воронеж, потом Смоленск и конечным пунктом стал небольшой городишка Смоленской области. Пройдя свой нелёгкий путь, они познали в жизни горечь призрачных обещаний, зыбкость надежд и безысходность своего положения. Их души оттаивали лишь, когда в рассказе появлялись простые добрые люди, с их теплом и заботой. Те, кто имел слишком мало, отдавал всё, что в их силах. Сейчас беженцы возвращались обратно домой, где после долгих месяцев войны наступило, пусть хрупкое, но перемирие. Аксана была медсестрой и знала, что там, на родине, нуждаются в её помощи. Поезд увозил своих пассажиров в ночь, но ночь давно поселилась в их душах.
              Утром всем купе пили чай. Было видно по поведению молодых людей, что и они не спасли ночь, а рассказ произвёл на них неизгладимое впечатление. Выскочив на очередной станции, они набрали целый пакет пирожков с картошкой, угощение было на славу.
          Дорога уже не казалась такой длинной и печальной, как раньше. Станции мелькали за окнами, но их уже никто не замечал. Темы живлённых разговоров сменяли одна другую. На станции Чертково, это граница СКЖД и ЮВЖД, поезд должен был простоять сорок минут. Пассажиры приняли решение погулять по перрону. В переполненном вагоне было очень душно, поезд уходил на юг и градус термометра стремительно двигался вверх.
           В Чертково прибыли во второй половине дня. Поезд приняли на третий путь. По перрону бегали торговки с сумками через плечо, предлагая нехитрые завтраки и обеды. Наши пассажиры разбрелись кто куда. Ольга стояла около вагона и наблюдала за происходящим на небольшом станционном вокзале. Военные в форме, с автоматами наперевес, курсировали вдоль железнодорожного полотна. Это совсем не пугало тех, кто был на перроне, они даже не подозревали о близости опасности. Мужчина с баночкой мёда в руке подошёл к  пожилой женщине. Он был её возраста, и им было о чём поговорить. Прожитые годы и накопленный опыт поставил их на одну ступень знаний. Его рассказ был коротким, но женщина поняла, что именно с ней ему хотелось поделиться своими переживаниями. Ведь она уедет сейчас так далеко, и никто никогда не узнает о той слабости, которая на несколько секунд смогла завладеть этим крепким ещё мужчиной.
           Чертково поделено на две части: одна является собственностью Украины, вторая  России. Сейчас, когда на Украине шла необъявленная гражданская война, жителям посёлка приходилось одинаково испытать её тяготы независимо от государственной принадлежности. В магазинах расплачивались и гривнами, и рублями. Их принимали с одинаковым правом, главное, чтобы они были в наличии. Зайдя в очередной раз за покупками пенсионер, а таковым являлся встреченный на перроне Ольгой мужчина, стал расплачиваться рублями. Из-за его спины неожиданно выросли два огромных молодых парня, одетые в неопрятную военную форму. Они окликнули старика, он обернулся. На их небритых лицах играли желваки скул. Злобный взгляд буквально сверлил купюру российского государственного знака. Но самое главное - автомат одного из них дулом упёрся в бок пенсионера.  Палец, посиневшей от напряжения руки, лежал на спусковом крючке. Что пережил в то момент, этот видевший жизнь человек, знал только Бог. Взгляды  мужчин встретились, и бандит опустил автомат. Старик поспешил выйти из магазина.
                Когда пожилая женщина вернулась  в вагон, представленная ею по рассказу незнакомца картинка, долго стояла перед глазами. И одна мысль неотвязно кружилась в голове: почему этот человек должен был появиться в её жизни. Почему горе каждый раз напоминает о себе, как бы говоря, что именно оно, и только оно владеет её судьбой. Посмотрев через окно на ряд товарных вагонов, стоявших на всех железнодорожных путях вплоть до синего пограничного забора с Украиной,  она вдруг поняла:  война снова рядом с ней. Бандиты Ляшко в любой момент могли обстрелять поезд, в котором она возвращалась домой. Да и дом её совсем не был её домом. Свой она потеряла двадцать лет назад и так и не обрела нового. Душа осталась на развалинах родного города, который был стёрт с лица земли во время чеченской войны. Неожиданно эти мысли были прерваны возвращением её попутчиков. Каждый наперебой рассказывал о том, что видел и слышал в этой приграничной зоне. Пожилая женщина, молча, слушала их рассказы. Поезд тронулся и повёз наших героев вдоль длинного синего забора. Потом вагоны резко стали уходить влево, увозя своих пассажиров подальше от призраков войны.
              Уже в полночь, на станции Лихая, остановка снова была очень длительной. Но никто не выходил из вагонов. Холодная ночь и соседство военного эшелона на параллельном с ними пути, не располагали к прогулке. Прильнув к оконным стёклам, после того, как вновь возобновилось движение поезда, пассажиры  купе провожали взглядом мелькающие перед глазами платформы с военной техникой. Каждый их них думал о том, что пережил  когда-то, с надеждой в душе на то, что это уже никогда не повторится.
            На станцию Первомайская, пригород Ростова - на - Дону, поезд должен был прибить к часу ночи, в купе никто не спал. Клетчатые потёртые сумки Аксаны  стояли в проходе. Матери с ребёнком ещё предстояла нелёгкая ночь на вокзале, переезд на центральный вокзал, а потом ещё дорога до Донецка на маршрутном такси. Ольга, незаметно для остальных, засунула в одну из сумок небольшой свёрток с продуктами. Ведь у беженцев совсем не оставалось денег, а дорога была опасной и неблизкой. Когда поезд сделал остановку, все вышли на ночной перрон. Мать Аслана с нетерпением обняла сына, на её глазах навернулись слёзы. Она с благодарностью смотрела на пожилую женщину, и протянула ей свои руки. Впервые за столько лет руки русской женщины, пережившей тяготы чеченской войны, коснулись рук чеченки. Дрожь пробежала по всему телу обеих. Они не понаслышке знали, что такое война и общее горе объединяло и разъединяло их одновременно. Пара фраз на родном языке, обращенная Асланом к дяде,  и клетчатые сумки уже были в руках встречающих. Теперь можно было быть спокойными за Аксану и её дочку. Кто однажды пережил горе войны, никогда не бросит того, кто переживает его сейчас.
                Поезд тронулся, и Максим со своей спутницей вернулись в вагон. Купе опустело. Ночь хозяйничала в его стенах, но не в душах наших пассажиров. В полутьме Максим неожиданно попросил Ольгу дать ему почитать тетрадку со стихами. Пожилая женщина была немного удивлена, но достала и протянула её молодому человеку. Он в свою очередь протянул ей наушники со своим смартфоном.  Началось их знакомство один на один. В ушах пенсионерки звучал реп, причём его слова глубоко проникали в её душу. Так мог петь, и такое мог написать только человек, чья жизнь была не увеселительной прогулкой. Автором и исполнителем репа был Максим. Почти одновременно они обратились  друг к другу с одними и этими же словами: кто ты? Максим стал расспрашивать пожилую женщину с нескрываемым интересом обо всём, что ей пришлось пережить. В свою очередь он как-то вскользь, стесняясь того, что говорил, рассказывал о себе. Он был снайпером, ему приходилось много убивать по приказу. Каждый убитый им человек навсегда остался в его памяти. На последнем задании, когда он с напарником сидел на четвёртом этаже здания и объекты, а их было два (на каждого по одному) вышли на линию огня, он с первого же выстрела уложил своего майора. Напарник промахнулся. Нарушив приказ, он решил довести дело до конца вторым своим выстрелом, но его ошибка чуть не стоила жизни обоим. Их уже засекли с земли, и автоматной очередью он был тяжело ранен. Сейчас он  не воюет, но война, ни на минуту, не уходит из его жизни. И награда, вручённая ему президентом, постоянно напоминает ему о том времени.
         Уже под утро оба уснули в ожидании близкого конца их путешествия во времени. Сколько всего им пришлось пережить заново за эти двое суток в пути. И каждый думал:  почему судьба вновь и вновь напоминает им о том, что подарила жизнь. И меряет их  дела и поступки особенной только для них изготовленной меркой. Когда забрезжил рассвет и поезд, уже в который раз, сделал свою короткую остановку, Максим и Ольга стали прощаться. Они обменялись адресами компьютерного мира и ещё раз посмотрели в глаза друг друга. Каждый прочёл в них, то, что нельзя передать словами, но что невозможно забыть ни при каких обстоятельствах. Уже стоя на перроне своего вокзала, пожилая женщина поняла, что жизнь ещё и ещё раз показала ей, что она не одинока в своём горе, и что её горе даёт ей силы жить и помогать другим. А в этом наверно и есть счастье. Счастье быть нужным тому, кто нуждается в тебе, при этом забывая о себе самом. Поезд тронулся,  скрипя вагонами. Он увозил за собой не нужные воспоминания. Утро приветствовало своим  спокойствием. Солнце старалось коснуться лучами женщины, которая не переставала удивляться жизни, которую ей отмерила судьба.