Грязное дело

        Запустив в лягушатник последнюю группу детишек детского садика, Вера Леонидовна Попандопуло с облегчением вздохнула. Во-первых, детей привели всего шесть человек, а не десять-двенадцать, как иногда бывает. Во-вторых, среди них не оказалось Вовки Барашкова – капризного и бестолкового пацана, за которым нужен глаз да глаз, иначе жди каких-нибудь неприятностей. Особенно, когда в воде находится с дюжину ребят, за которыми не то что их обучать, но и уследить то трудно. А этому засранцу только того и надо – только начнешь с кем-то заниматься отдельно, он обязательно кого-то ущипнет или ударит исподтишка.
        Минут за десять до окончания урока плавания, из двери душевой комнаты выглянула медсестра Ира.
        - Вера Леонидовна. Вас требует к себе заведующая, говорит срочно.
        - Передайте ей, что сейчас отлучиться не могу. Закончу занятия и минут через пятнадцать подойду.
        - Молча кивнув, медсестра скрылась за дверью.
        - Вот ведь народ, – подумала Вера Леонидовна – как им «приспичит», так бросай все и беги. Ведь не понимают, что нельзя оставлять детей одних в лягушатнике, не дай Бог кто-то захлебнется. За каких-то десять минут запросто и утонуть можно. Ведь тонут то чаще всего на мелкой части водоемов, особенно маленькие детки.
        По окончании занятий, покатав детей на пластмассовой горке, отведя их в душ и раздевалку, Вера поднялась на третий этаж к заведующей детского сада.
        - Звонили из СЭС (санитарной эпидемиологической службы) и сказали, что нужно срочно заплатить деньги за дополнительные услуги – без всяких там «здравствуйте», перешла к делу начальница.
        - Мы же уже заплатили им за это. Что, еще раз что ли? – возмутилась было инструктор по плаванию.
        - Не знаю, говорят надо оформить еще один договор в каком-то "СЭС-Сервисе", или что-то в этом роде.
        - Хорошо, я съезжу туда, но мы каждый год платим одну и ту же сумму.
        - Езжайте, езжайте. Выясните и мне доложите, а то могут закрыть бассейн.


                ПО ДОРОГЕ В СЭС

        По дороге в СЭС Вера Леонидовну преследовали нехорошие мысли и предчувствия, роились какие-то догадки, что просто так эта поездка не закончится. Что-нибудь «показушники» и бездельники из этой давно прогнившей организации придумали, чтобы содрать с ее кровных денег, которые она зарабатывает занимаясь с детьми по вечерам. Они уже и так обнаглели до крайности. Раньше хоть предварительно позвонив, чтобы успеть сделать уборку, почистить ванну лягушатника, отменить занятия и налить свежую воду, приезжала их сотрудница и брала пробы воды, «смывы и соскобы» с ручек дверей и поручней. Теперь эта дама по фамилии Маханькова перестала приезжать, обязав инструктора самой наливать в бутылочки воду из разных частей лягушатника, собирать всякие «смывы» и привозить все это в лабораторию СЭС.
        Казалось бы, для инструкторов этих лягушатников это благо – один раз в году взять из-под крана воду (естественно не содержащую какие-либо бациллы от плавающих детей) и «смывы», и отвезти это в СЭС. А с другой стороны, зачем тогда нужна эта санитарная служба, которой на все наплевать. При их небольшой заработной плате ездить в государственные учреждения и «утруждаться», не очень приятная обязанность и работа. Зато проверить всякие частные коммерческие заведения и найти у них нарушения, это хороший навар и себе, и вышестоящим руководителям, с которыми надо делиться, иначе можно потерять столь хлебное место.
        Так оно все и шло по накатанной дорожке, пока мелкие коммерческие предприятия не стали методично ликвидировать и «драть» становилось мало с кого. "Что делать?" - говаривали Ленин с Чернышевским. Тетеньки из СЭС очень быстро сообразили, как выйти из эдакого положения и приступили к осуществлению коварного плана с двух сторон. Во-первых, они скоренько «сляпали» свою коммерческую организацию, написали Устав и зарегистрировали это как ООО «СЭС-Сервис». Во-вторых, внутренним указом обязали всех, кто занимается коммерцией и дополнительным образованием и услугами, оплачивать якобы разработку, якобы необходимого для них Плана производственного контроля (ППК). Нонсенс полнейший – причем здесь коммерсанты и преподаватели, занимающиеся дополнительным образованием? То есть этот "СЭС-Сервис", возникший ниоткуда, начал «втюхивать» то, что просто СЭС должен делать по своему Уставу бесплатно, выплачивая сотрудникам  заработную плату. Мама не горюй! Вот такое небольшое отступление промелькнуло в голове Веры Леонидовны.
       Влезть в грязь – плевое дело, а вот как выйти чистым?


                МАХАНЬКОВА И ПЛАН КОНТРОЛЯ

        Поднявшись на лифте на четвертый этаж, где располагался кабинет, в котором работала Тамара Владимировна Маханькова, Вера постучала в дверь.
        - Войдите – раздался чей-то женский голос.
        Открыв дверь и войдя внутрь она увидела, что Маханьковой там не было. За одним из столов справа сидела молоденькая сотрудница, которой и принадлежал этот голос. Она в это время подкрашивала губы, смотрясь в маленькое зеркальце, стоящее перед ней на столе.
        - Слушаю вас. Вы ко мне? – спросила она тоненьким голосочком.
        - Нет, мне нужна Маханькова.
        - Она только что вышла, скоро подойдет. Подождите в коридоре.
        Выйдя в коридор, Вера присела на стоящую около стены, лавку. Знаем мы это «скоро», - про себя подумала она – с утра наверняка «чаи гоняют» в соседнем кабинете. Это минут на двадцать-тридцать, не меньше. Хорошо, что взяла с собой книжку.
         Зачитавшись она не заметила, как мимо нее в комнату прошла «эсэсовка», как за глаза окрестила она Маханькову, которая даже не удостоила ее взглядом. Сюжет книжки настолько поглотил ее внимание, что она чуть было не прозевала такой же стремительный выход обратно в коридор «блюстительницы» чистоты. Хорошо, что та сама к ней обратилась:
        - Вы ко мне?
        - Да, я к вам из детского сада № 36. Мне заведующая сказала, чтобы я оплатила дополнительные услуги, но ведь я их уже недавно оплачивала. Вот квитанция, посмотрите.
         Небрежно взяв в руки бумажку, даже не читая ее, «эсэсовка» скорчив удивленное лицо, выдавила из себя:
        - По новым правилам, вы должны дополнительно оплатить в Сбербанке еще некоторую сумму на счет ООО «СЭС-Сервис».
        - Извините, но я и так заплатила достаточно много, а это за что?
        - «СЭС-Сервис» разработал План производственного контроля для более эффективной работы вашего детского сада. Поэтому все, кто занимается дополнительными услугами, должны дополнительно перечислить эн-ную сумму на счет этой организации. Эта организация призвана контролировать все дополнительные услуги, соответственно приказу министра.
         Вера Леонидовна, лихорадочно вспоминая имя и отчество «эсэсовки», в уме прикидывала сколько же теперь ей придется платить за тех 12 детей, которые приходят к ней вечером заниматься плаванием. Наверняка сдерут три шкуры. Почему то за двести ребят, занимающихся в основное время, никакой дополнительной оплаты не требуется и План контроля тоже не нужен. Тут как раз, ей вспомнилось имя и отчество Маханьковой.
        - Тамара Владимировна, скажите, а почему этот ваш План производственного контроля необходим для 12 человек дополнительного образования, а для двухсот детей, занимающихся у меня в основное время, никакой дополнительной оплаты не требуется? И за План контроля тоже.
         Слегка оцепенев от такой наглости (никто не смеет перечить СЭС), Тамара Владимировна не зная ответа и как повести себя дальше, как можно тверже, ответила:
        - Если вас подробно интересует этот вопрос, давайте пройдем в 23-ый кабинет в "СЭС-Сервис". Там вам все расскажет Людмила Сергеевна Смирнова. Пойдемте сейчас к ней, думаю она подготовила все расчеты.


                "СЭС - Сервис"

         Деваться было некуда и Вера Леонидовна двинулась за блюстительницей чистоты. ООО находилось на этом же этаже, но в другом крыле здания. Остановившись у его двери, «эсэсовка» сказала:
        - Подождите меня здесь в коридоре. Я вас скоро позову.
         Войдя без стука в кабинет №23 она исчезла, оставив Веру перед закрытой дверью.
        На этот раз ждать пришлось не долго – каких-то минут пятнадцать. Высунувшись из проема полуоткрытой двери, блюстительница чистоты пригласила ее войти. Комната, в которую вошла Вера, оказалась огромных размеров – метров пятидесяти, а то и побольше. В ней находилось всего несколько столов, на которых стояли компьютеры. Вдоль стен располагались шкафы, набитые ворохом документов и бумаг. Кроме одной «мордастой» женщины, сидящей за одним из ближних столов с компьютером, там никого не было.
        - Пройдите сюда – указала ей рукой «эсэсовка» в направлении «мордастой», к которой и подошла Вера.
       Словно не замечая ее женщина, лет пятидесяти с  небольшим, продолжала увлеченно стучать по клавишам, внимательно глядя на экран монитора. Не глядя на Веру, она буркнула:
        - Вы ко мне? Присаживайтесь, я сейчас освобожусь.
        - Ну я пошла к себе, Людмила Сергеевна, дел невпроворот. А вы зайдите ко мне потом – обратилась она к Вере Леонидовне – Вам надо будет подписать кое-какие бумаги.
         Выпалив это как из пулемета, «эсэсовка» исчезла за дверью, плотно прикрыв ее за собой.

         Пристроившись на краешке стула, Вера застыла в томительном ожидании. В голове ее роились множество мыслей, наскакивая одна на другую - этот визит явно не предвещал ничего хорошего. Под крышей «любимого» государства жить всегда непросто, а сейчас после горбачевской перестройки, особенно тяжело. Получив в начале ее «по мордасам» и, на какое-то время, притихнув в ожидании, чиновники поняли, что «новая старая» власть плохо соображает, как управлять свалившемся на нее хозяйством, и вновь подняли головы. Быстро сориентировались в обстановке, подкупив занявших ключевые посты руководителей-демократов и вновь взяли бразды правления в свои руки. В мутной перестроечной воде они получили еще большую власть, спокойно проведя залоговые аукционы и приватизацию. Вот и здесь, в «чистилеще» СЭС, вполне легально начали плодить фантомные фирмы, якобы необходимые для пользы дела. За этими мыслями Веру и застала «мордастая».
        - Вот я подготовила и распечатала вам договор и План производственного контроля. Ознакомитесь и подойдете к Тамаре Владимировне, а потом вместе с ней, опять ко мне. Печать поставите на обоих документах в канцелярии - Тамара Владимировна знает где. Давайте быстренько к ней, а то она скоро должна уехать на объекты, жду.
         Передав объемистую пачку бумаг Вере, она вновь уткнулась в экран монитора, всем своим видом показывая свою занятость.
         Положив эту кучу бумаг на колени, Вера начала машинально их перелистывать, пытаясь понять смысл только что произошедшего. Откуда взялся весь этот ворох, зачем? Какие-то таблички, цифры, свалились на ее бедную голову.
        - Ну, что же вы сидите, потом прочитаете. Сейчас быстренько к Тамаре, а то она исчезнет на своих объектах до послезавтра. Давайте, давайте к ней – подстегнула ушедшую в себя Веру, «мордастая».

         Машинально взяв в руки переданные ей бумаги Вера Леонидовна, закрыв за собой дверь, покинула помещение. Выйдя в коридор она, ничего не соображая и на ходу листая бумажную массу, медленно двинулась в направлении «эсэсовки» в другое крыло здания. Подойдя к нужной двери и постучав в нее, вошла в помещение. В углу за одним из столов слева, захламленных отчетами и бумагами, сидела Маханькова рядом с девушкой, которую она уже здесь видела при первом посещении кабинета. Они бойко разговаривали и пили кофе с печеньем. Увидев Веру, Тамара Владимировна преобразилась - из только что веселенькой и улыбающейся, она приняла вид несколько уставшей, обремененной заботами женщины.
        - Ну вот видишь Леночка, никакого покоя. Только присядешь на минутку, как… - сделала она кислую физиономию – Подождите пару минут в коридоре – повернув голову к Вере, обратилась она к ней.


                ОЖИДАНИЕ В КОРИДОРЕ

         Поняв этот толстый намек на тонкие обстоятельства, Вера Леонидовна вышла в безлюдный коридор, с одним единственным посетителем, сидящим на соседней лавочке. Лысоватый мужичок, лет около пятидесяти, покосившись на нее замер, видимо выжидая пока его вызовут в соседний кабинет. Это был хорошо одетый человечек в модном черном пальто и лакированных узких ботинках. Из-под светлого шарфика была видна белая рубашка с повязанным синим галстуком. На его лоснящейся от пота мордочке совершенно не проглядывалось лицо. Зато маленькие глазки так и «зыркали» из стороны в сторону. На коленях он держал узкий черный кейс. Если где-то в глуши коридора, за поворотом хлопали дверьми, он быстро поворачивал голову и напряженно всматривался в означенном направлении. Вера в это время принялась за чтение бумаг.
         Спустя некоторое время, из-за дальнего поворота коридора, громко стуча каблуками появилась какая-то дама, где-то 60-того размера тела лет сорока пяти, и протопала как раз в соседний кабинет. Даже не окинув взглядом посетителей, она вошла вовнутрь, оставив дверь нараспашку.
         Мужчинка, вытянув шею, привстав и приподняв кейс с коленей, замер в ожидании. Пока мадам шуршала у себя в кабинете бумагами, лысоватый в волнительном и томительном напряжении ерзал задницей по скамейке. А ведь специально «тянет резину», - подумала про себя Вера – показать надо кто есть ху.
         Выдержав необходимую паузу и перестав передвигать бумаги на столе (это хорошо было видно из коридора), мадам голосом оперной певицы позвала:
         - Мужчина, вы ко мне? Если ко мне – заходите, а то мне некогда.
         Так долго ждавший вызова мужичонка, держа почему-то кейс перед собой двумя руками, молча проскочил в кабинет оставив дверь открытой.
         - Здравствуйте Ираида Михайловна. – послышался его голос – Вы помните, я в среду у вас уже был, вы сказали, чтобы зашел сегодня к трем часам. Принес исправленные, как вы мне сказали сделать, документы на «Шашлычную», на Перовской.
         Чтобы лучше увидеть происходящее внутри кабинета через открытую дверь, Вера передвинулась и сместилась на край лавочки. Отсюда ей хорошо был виден стол с нагромождением папок с документами и подобострастно изогнувшегося перед ним посетителя. Даму почти не было видно, но если привстать и наклониться, то и ее высокая прическа с накрашенными перекисью водорода волосами, из-за стопок бумаг отчетливо выглядывала.
         - А, это «Шашлычная» возле "Продуктов". Вспомнила, давайте посмотрим, что там получилось.
          Стоя открыв свой кейс и достав документы, лысый положил их перед, видневшейся из-за бумаг прической. Застыв в нелепой позе, держа кейс двумя руками перед собой, он был весь во внимании.
         - Так, так. Вижу договор есть, заключение экспертов тоже, а где выписка из приказа, заверенная у нас в канцелярии? Как никого не было? Нет, без этой подписи и печати нельзя.
         Наблюдая из коридора Вера видела, как перегнувшись через стол, что-то тихо говоря, мужчинка с пунцовым от волнения лицом передавал большой пухлый конверт белого цвета.
         - Ну, хорошо, – смилостивилась начальница стола – я подпишу, но учтите, что без выписки пакет у вас в канцелярии не примут.
         - Да, да, Ираида Михайловна. Я сейчас же бегу и все сделаю, как вы говорите. Огромное спасибо, всегда рады будем видеть вас у себя. Можно идти? До свидания.
          Пулей вылетев из кабинета, держа по-прежнему перед собой  двумя руками кейс, мужчинка засеменил по коридору и растворился за поворотом. За ним следом вышла и мадам, лишь искоса взглянув на Веру и закрыв дверь на ключ. Развернувшись, как корабль, она поспешила в ту же сторону, переваливаясь с ноги на ногу и стуча каблуками.
          Брали, берут и брать будут. Везде, всегда и всюду, – подумала Вера Леонидовна – а теперь вот и через свой ООО "СЭС-Сервис" придумали обдирать нас, сволочи.


                НАДУМАННЫЕ И РЕАЛЬНЫЕ РАСЧЕТЫ

          Ее грустные мысли прервала открывшаяся дверь. Маханькова, окончившая чае-кофе-питие, приглашала к себе:
         - Можете заходить, мы закончили.
          Войдя в кабинет, она прошла к столу «эсэсовки» и села напротив нее. Вторая сотрудница отдела еще допивала свой чай.
         - Так, ну что, прочитали План контроля? Расчеты там стандартные по методике НИИ труда. Сколько вы должны нам заплатить? Давайте, я посмотрю.
         Вера, просидевшая в ожидании около получаса пока шло чаепитие, внимательно просмотрела всю эту бумажную «лабуду», с надуманными расчетами и цифрами. Из всего этого выходило, что ни за что, ни про что из ее кармана эти «жучки» пытаются взять ни много, ни мало, а семь тысяч двести рублей. Эту сумму они требуют оплатить, согласно их расчетам единовременно, хотя она рассчитана на три года. До этого времени ежегодно за контроль за доп. услуги СЭС брала 470 рублей в год. Счет за них выписывала сама Маханькова, а теперь она «отфутболила» ее в этот "СЭС-Сервис", где стоимость возросла в несколько раз. И что самое интересное, что с детского сада где в наличии 200 детей, за их услуги они не берут ни копейки! А здесь за  детей, занимающихся дополнительно – более семи тысяч, при зарплате инструктора высшей категории менее двух тысяч. Это же четырехмесячная зарплата! Этот План производственного контроля оказывается необходим только для 12 человек, а для 200-х сот, плавающих согласно основной сетке занятий, не нужен! Чертовщина да и только – наслаивались мысли одна на другую в голове Веры Леонидовны.
        - Ага, вот и нашла – прервала ход мыслей Веры «эсэсовка» - Вам надо срочно пойти и оплатить в Сбербанке 7 тысяч 200 рублей. После этого я отдам вам План и можете спокойно работать целых три года. Если конечно стоимость услуг повысится, мы сразу уведомим заведующую, а она вам передаст. Вопросы есть?
        Чего-чего, а вопросов у Веры было множество. Стоя перед Маханьковой, которая даже и присесть не предложила, она обдумывала сейчас с чего начать. Платить эту неподъемную сумму не то, чтобы не хотелось, но и денег у нее таких не было. Было со всей очевидностью понятно, что пора переходить в контратаку.
        - Я вижу, вас что-то смущает, – прервала паузу «эсэсовка» - вы не думайте - все законно - главный санитарный врач утвердил. Сами знаете, всех сейчас переводят на хозрасчет и нас сверху тоже обязали, ничего не поделаешь.
        - А вы знаете, какая у меня зарплата вместе с доплатой за уборку бассейна? - наконец-то выдавила из себя Вера Леонидовна.
        - От неожиданного вопроса Маханькова, открыв рот откинулась назад в своем кресле и уставилась глазами на инструктора по плаванию. Такого поворота событий она никак не ожидала. Обычно все требования, исходящие от СЭС, безоговорочно принимались и выполнялись из-за боязни запрещения предпринимательской деятельности. А тут какая-то…
        - Вы знаете, что с доплатой за уборку бассейна, душевых и раздевалок я получаю 2200 рублей в месяц? Без подработки у меня выходит 1800 рублей. По вашим, так называемым расчетам, я должна немедленно выложить из собственного кармана четыре месячных оклада. Где я возьму такие деньги? У меня их  просто сейчас и нет – выпалила, как на духу Вера.
         Не зная, что ответить, чтобы потянуть время Маханькова начала перелистывать План производственного контроля. Вновь возникшая пауза придала Вере еще большей уверенности, что что-то здесь не чисто в этой, призывающей к чистоте конторе.
        - Вы знаете сколько денег после налогов и вычетов я зарабатываю за эти две дополнительные группы? – еще раз огорошила она «эсэсовку», которая в это время как раз начала что-то говорить.
         Не обращая внимания на это, Вера Леонидовна придвинула к себе стоящий сзади стул и уселась на него напротив Маханьковой.
        - Давайте подсчитаем, сколько я зарабатываю за них в месяц. Можно попросить вас дать мне ручку и листок бумаги?
         Не понимая, как теперь сейчас себя вести «эсэсовка», покопавшись в своих бумагах, нашла чистый листок и передала его вместе с ручкой Вере.
        - Вот посмотрите из чего складывается мой дополнительный заработок за обучение детей плаванию в вечернее время, помимо основной работы с детьми детского сада.
         Немного расчистив место от нагромождения лежащих на столе бумаг и положив чистый лист перед собой, Вера начала свои расчеты. Маханькова, перегнувшись через стол и приподняв задницу, уперлась ничего не понимающим взглядом в него.
        - Вот видите, это стоимость одного занятия за каждого ученика. Вот суммарная стоимость за всех двенадцать человек. Получается, что при смете 1800 рублей, после вычетов и налогов моя дополнительная зарплата составляет всего около 700 рублей. Сейчас у нас декабрь, если работать с декабря по май месяц, в этом учебном году общая максимальная дополнительная зарплата будет чуть больше четырех тысяч. На самом деле, из предыдущего опыта, она меньше трех тысяч, так как дети зимой склонны, как вам известно, к заболеваниям. Надеюсь, как женщина вы это понимаете, не так ли?
        - Да, но… - попыталась вклиниться в рассуждения и расчеты Веры, Маханькова.
        - Нет, нет. Смотрите, что дальше – не дала ей «встрясть» в монолог  инструктор по плаванию.
        - То, что вы сейчас видите, это голые расчеты - я ничего от себя не приукрашиваю. Даже если детки болеть не будут вообще, а их родители будут платить по квитанциям регулярно, до конца года я заработаю около четырех тысяч рублей. А мне сейчас одним махом "ООО СЭС-Сервису" нужно отдать 7 тысяч 200 рублей. Получается, что я в этом году не то что не заработаю дополнительно, а и еще должна буду 3 тысячи 200 рублей. Позвольте вас спросить, из каких денег я вам оплачу План производственного контроля? Получается, что мне лучше вообще не работать дополнительно и жить на основную зарплату. Так? Или у вас есть другие соображения на этот счет?
         Упершись взглядом в цифры на листке бумаги, лежащем перед «инструкторшей», как про себя окрестила визави, Маханькова что-то туго и долго соображала. Не найдя ничего подходящего она, не привыкшая разговаривать по-другому, сказала:
         - Вы знаете, что этот План и расчеты за услуги нашего сервиса делала не я? Они делались по методике НИИ труда, утверждены главным санитарным врачом Москвы.
        - А вы понимаете, – перебила ее Вера Леонидовна – что это грабеж среди бела дня? За 200 детей детского сада, с которыми я тоже работаю днем, платить не надо и План контроля не нужен, а вот за 12 человек занимающихся вечером, плати! И так ведь дураку ясно, что эти 10-12 человек «нагрязнят» гораздо меньше, чем две сотни ребят детского сада. У вас там в вашем  Плане столько понаписано, только ведь ничего этого никто делать не будет. Все опять сведется к тому, что приедете один раз, нальете в бутылки воды из бассейна, с поручней лесенки и дверных ручек возьмете смывы и соскобы, и на этом все закончится. Я уже много лет работаю в бассейне и знаю это хорошо. Если вы будете заставлять меня выплачивать, вернее вымогать деньги, я пожалуюсь куда следует.
         Опешив от этой тирады слов «инструкторши» «эсэсовка» поняла, что нарвалась на человека, который может осуществить задуманное. Что она не так уж и проста, как ей показалось раньше. Ссориться с такими людьми опасно – дело может дойти до самого верха, а там зная о незаконности создания их "ООО СЭС-Сервиса", могут испугаться. Найдут крайнего, то есть ее, и уволить с работы. Хоть денежки и нужны, а своя шкура дороже. Быстро сообразив это она, с бегающими глазками, сказала:
        - Ну, ладно. Я, конечно, не знаю, но может мы что-то придумаем, чтобы взять с вас за услуги меньшую сумму. Пойдемте сходим еще раз к Людмиле Сергеевне, она женщина нормальная и войдет в ваше положение, пересчитает и может даст вам льготы.
         С этими словами она, встав из-стола, быстро замельтешила в коридор, держа в руках злополучный План. Вера Леонидовна, не ожидавшая столь быстрой перемены обстановки, автоматически двинулась за ней. Попала в самую точку, – подумала она про себя – раз так перепугалась эта дамочка. Уже приятно и сдаваться теперь нельзя, надо быть готовой ко всему. Видимо на крайний случай, эти сволочи предусмотрели более мягкий вариант «обдираловки». Интересно, на сколько они сбросят?


                ПОСМОТРИМ, ЧТО МОЖНО СДЕЛАТЬ

         Миновав коридор, Маханькова без стука вошла в 23-ий кабинет, рукой показывая, чтобы Вера тоже заходила туда. В комнате была одна Смирнова и играла за своим столом в компьютерную игру. Увидев их, она быстренько все выключила и сделав удивленное лицо, спросила:
         - Что случилось Тамара, какие у вас вопросы?
         - Да вот Нина… Вера Леонидовна очень просит снизить ей оплату за услуги. Она человек заслуженный, с большим производственным стажем - у нас ведь для таких есть льгота на обслуживание. Давайте поможем хорошему человечку.
         - Хорошо, дайте мне ваш План. Я посмотрю, что можно для вас сделать в виде исключения, если уж сама Тамара Владимировна так просит.
         Передав План, Маханькова подсела рядом с ней на соседний стул, предложив присесть и Вере.
         - Ничего, – сказала она – я постою.
         Взяв в руки калькулятор и пролистав несколько страниц, Смирнова начала что-то лихорадочно высчитывать и записывать на листок. Не более чем через три минуты, закончив расчет она под одобрительным взглядом сослуживицы, взглянув на Веру, сообщила:
         - Я тут исключив два повышающих коэффициента за сложность работ, могу вас обрадовать – заплатите всего 5600 рублей. Вы пока подождите в коридоре, а я с Тамарой введу это в компьютер, распечатаю и она вам все передаст.
         На ходу соображая что делать дальше, Вера покинула кабинет, если его можно было так назвать, и вышла в коридор. Не закрыв за собой дверь, которую тут же прикрыла расторопная Маханькова.


                ПРОВЕРКА "НА ВШИВОСТЬ"               

         Ждать пришлось не очень долго. Минут через двадцать в коридоре появилась Тамара Владимировна.
         - Держите квитанцию. Я думаю будете не в обиде – на целых 1600 рублей меньше. Теперь шагайте в Сбербанк, тут недалеко. Знаете где, вы на машине? Если нет, то пешком пройдете через парк до метро Щукинская, там рядом. Если что, кого-то спросите.
         Лихо «работают» эти крысы, – подумала Вера – сразу так огорошить, чтобы подумать даже не успела. Ну уж нет, со мной сегодня у вас «не выгорит».
         - Нет, никуда я не пойду и оплачивать такую сумму не буду. Даже если бы у меня были деньги, все равно не стала бы. Этих денег я не верну в этом году, я же вам говорила. Мне что теперь работать себе в убыток?
         - Подождите, подождите - это же не такие уж большие деньги. Возьмете и наберете еще группу на обучение – мы же не препятствуем. Будет у вас человек 18, а то и больше если захотите - все в ваших руках.
         - Не буду я набирать никого и так устаю, как собака.
         - Хорошо, пойдемте ка ко мне – взяла Веру под руку «эсэсовка» - посидим, поговорим, еще раз посчитаем. Может, еще какую-то возможность изыщем.
         Почти насильно она повела Веру по направлению к своему кабинету. Как она не упиралась, та потянула ее за собой. Поняв, что сопротивление бесполезно, Вера Леонидовна под ручку с ней двинулась в означенном направлении.
         В кабинете, справа за столом, все еще попивала кофе сотрудница, которая явно маялась от безделья. Пройдя к своему столу Маханькова, предложив Вере сесть напротив и кофейку, обратилась к коллеге:
         - Леночка, лапочка, ты не могла бы оставить нас ненадолго наедине? Буквально минут на десять, не больше, ладно?
         Леночка, изобразив на лице понимание, сразу же среагировала на предложение старшей коллеги:
         - Конечно, Тамара Владимировна. Мне как раз сейчас нужно сходить к Смирновой. У нее наверное, готов производственный план для кафе-бара.
         Оставив на столе  недопитый кофе, она «утиной» походкой покинула помещение.
         - Да вы присядьте, – обратилась Маханькова к Вере, не запомнив ее имя и отчество – в ногах правды нет.
         - Как впрочем и везде – добавила Вера.
         - Вот, вот, согласна с вами. Давайте я посмотрю, где мы сможем еще немножко понизить ваши расходы за наши услуги – скороговоркой выпалила она, листая пресловутый План.
          Листала она недолго и быстро остановилась на одной из последних страниц.
         - Ну вот и нашла наконец. Я думаю можно исключить из оплаты транспортные расходы. Специально для отбора проб и анализов, для такого небольшого количества детей нет надобности брать машину. Вы и сами сможете привезти все это к нам в лабораторию. Если вычесть еще 800 рублей, получится 4800 рублей. Как вы считаете, справедливо? Вот я и исправила.
          Делая свои исправления, Маханькова краем глаза внимательно следила за реакцией Веры Леонидовны. Видя, что та еще больше нахмурилась и готова высказать что-то нелицеприятное, «эсэсовка» сделала вид, что пытается еще найти и сэкономить для нее деньги. Еще раз перелистнув страничку и покосившись на оппонентку, она сказала:
         - Ну вот еще разве здесь - вот этот анализ вам делать не обязательно. Его делают для предприятий общепита – кафе, чебуречных, шашлычных. Заминусуем еще 800 рублей, итого получается всего 4 тысячи. Вот видите, а было 7200. Сократили почти в вдвое и теперь расчет будет окончательным. Больше экономить не на чем, – подвела она итог – надо идти к Смирновой и распечатать квитанцию на оплату услуг.
          Лихая бабенка, – подумала Вера – а как же методика Минтруда, главный санитарный врач? Оказывается все можно обойти, лишь бы содрать с кого-нибудь денежки. Интересно, а на сколько еще она способна скостить цену за «липовые» услуги?  Этот План видимо сделан заранее и по сути, для всех одинаковый, только в разных денежных единицах. Ну, прямо «рыночные» отношения у них, точнее базарные. Оказывается, нужно уметь торговаться, а кто не умеет, тот платит по полной. И это в государственной организации, которая сама должна бороться за чистоту, следить за соблюдением санитарных норм и правил. А получается, что за деньги на все можно закрыть глаза. Нет милая, не отдам я тебе своих денег! Я работаю, делаю благое дело для детей, да еще и должна отбирать за них пробы и везти их к ним в лабораторию. Ни черта не делая драть с меня, а не с учреждения – детского сада – не выйдет, «милая»! - все более распалялась она про себя.
         - Не буду я вам платить этих денег. Ну и что, хотели с меня взять больше трех моих зарплат, а сейчас хотите две? А на что мне жить, скажите? Зачем мне брать эти дополнительные занятия, если они окупятся только через несколько месяцев? Все, с меня хватит ваших «расчетов», за кого вы меня здесь принимаете? Я человек заслуженный, меня хорошо знают в плавательном мире, много лет выступала за сборную команду СССР. Сейчас вот пойду и напишу жалобу на этот ваш" СЭС-Сервис" и пусть разберутся на каком основании, и законно ли его создали? Все хватит, я пошла.


                ДАВАЙТЕ ЕЩЁ ПОСМОТРИМ

         Встав со стула, Вера Леонидовна направилась к двери около которой столкнулась со входящей в нее Леночкой, видимо подслушивавшей их разговор в коридоре.
        - Постойте, погодите, куда же вы? – взвизгнула от такого поворота событий Маханьковаи, вскочившая со стула – Давайте еще посмотрим и уладим с финансами.
         Увидев, что строптивица уже переступает порог кабинета, она схватила злополучный План и рысью ринулась вдогонку. Стремглав вылетев в коридор, Маханькова рванула за повернувшей за поворот Верой, которая не спеша и не оборачиваясь шла к лифту. Догнала она ее только около него.
         - Послушайте, не нужно так переживать, – заговорила она встав рядом с Верой у двери – давайте сделаем так. Спустимся на третий этаж и зайдем с вами к нашему главному врачу. Я с ним переговорю, он человек добрый и, в виде исключения, может разрешить провести расчеты по усеченной программе. Она предусматривает льготы для детских учреждений. Пойдемте спустимся по лестнице, а то лифт можно прождать долго – он у нас плохо работает.
         Она взяла Веру Леонидовну под локоть и чуть ли не силком повела к дверному проему, ведущему на лестницу. Вере, не ожидавшей такой наглости и напора, пришлось невольно подчиниться и они спустились этажом ниже. Прошли налево по коридору и оказались у двери с табличкой «Приемная». Открыв дверь, они вошли в небольшую комнатку, где за столом у окна сидела молодая девушка, по-видимому секретарша.
         - У себя? – коротко спросила Маханькова – Есть кто-нибудь еще?
         - Виктор Николаевич на месте. Проходите, сейчас у него никого нет – также коротко ответила она.
         - Вы посидите здесь на стульчике, – обратилась «эсэсовка» уже к Вере – только никуда не уходите ради Бога. Я же вам обещаю, все будет хорошо, потерпите еще минут пять-семь, ладно?
         Усадив ошалевшую от такого наглого обращения Веру на стул возле секретарши, Маханькова «мышкой» юркнула в кабинет начальника.


                НЕУТОМИМАЯ МАХАНЬКОВА

         Оглядевшись вокруг, Вера  Владимировна застыла в ожидании нового фортеля неутомимой «эсэсовки». Так хотелось уйти их этого неприятного учреждения, от людишек со скользкими взглядами, обозначающими видимость работы и ковыряющимися в завалах никому не нужных бумаг. Неоднократно бывая в этом сером кирпичном здании, где годами делают ремонт, отчего там всегда грязно, она наблюдала за снующими из кабинета в кабинет вымогателями. Видела как блюстительницы чистоты, покурив бросали окурки на пол лестничной площадки, где никто не удосужился поставить урну. Заставляли по долгу простаивать в очередях посетителей, зависящих от их подписей на всякого рода разрешительных документах. Ее невеселые мысли оборвала Тамара Владимировна, «выплывшая» с широкой улыбкой из кабинета шефа.
         - А вот и я. Как видите, я не обманула и быстро решила вопрос в вашу пользу. Пойдемте, все расскажу на месте.
         Ни черта она там не решала – подумала Вера вставая с места и направляясь за «эсэсовкой» - Наверняка, просто зашла для виду, перекинулась ничего не значащими фразами, или спросила начальника о чем-то своем. Она и без него знает, как действовать дальше, чтобы «срубить» с меня хоть какие-то деньги.
         - Выйдя в коридор и подождав Веру, Маханькова вновь взяв ее под руку, заговорщицки «защебетала», понизив голос до шепота:
         - Ну, все. Я с Виктором Николаевичем договорилась о максимальной скидке и он дал «добро» на применении льготы для вашего детского сада. С учетом этой скидки, я уже посчитала, мы выпишем вам квитанцию всего на две тысячи рублей. Это еще в два раза меньше, чем в последнем расчете. Меньше просто не бывает, понимаете?

          Так я и думала, – рассуждала про себя Вера – не о каких льготах никто в кабинете начальника и не говорил. Это понятно даже по тому, что никаких расчетов не было – эта сучка последнюю сумму просто поделила пополам в голове. Видимо поняла, что они там со Смирновой элементарно не удосужились взвесить, сколько надо брать с одного предпринимателя, занимающегося столь небольшим бизнесом и доходом. А сколько «содрать» с коммерческого предприятия, например общепита, где  значительно большие доходы. Скоты! Сволочи!
          В этот момент, чего с ней раньше не было, ее изнутри начал распирать всеобъемлющий, все распирающий гнев. Если эти гады сейчас же не снизят плату за свои «услуги» до 400 рублей, она им не даст ни копейки. Пусть даже придется увольняться и искать работу в другом месте, она будет стоять на своем до конца.
          Освободив локоть от руки «эсэсовки» и сделав шаг в сторону она, глядя Маханьковой прямо в лицо, бесстрастно сказала:
          - Да не отдам я свою месячную зарплату невесть за что, за ваше многостраничное словоблудие и неизвестно откуда-то взявшиеся расчеты. За то, что я за вас, вам же в вашу лабораторию отвожу пробы, мною же и взятые? Я уже говорила, что «накатаю» на ваш "СЭС-Сервис" «телегу» президенту и премьер-министру. Пусть разберутся, какие такие бумажные «липовые» услуги и за что берете деньги с таких, как я. Вы же должны это делать бесплатно, государство выделяет немалые деньги, так как это государственный, а не частный контроль. На этом и закончим – оборвала свою тираду Вера Леонидовна.
          Здесь надо было видеть, какая метаморфоза произошла с «эсэсовкой», которую так все боялись. Не зная что делать и что сказать, та опешила и стояла как изваяние, открыв рот. Она пришла в себя лишь только тогда, когда увидела как «инструкторша» подойдя к лифту, нажимала кнопку вызова.
          Еще не соображая и не зная, как ей поступить дальше, Маханькова рванула вслед за ней и настигла, когда отворилась дверь и «инструкторша» входила вовнутрь. Как раз вовремя – та нажала кнопку первого этажа. Как только Тамара заскочила в кабинку и встала рядом с Верой, дверь закрылась и они медленно поехали вниз.
          - На вас где сядешь, там и слезешь! – выдохнула в лицо Вере Маханькова – Хорошо, ну хоть тысячу рублей вы сможете?
          - Нет, я уже вам сказала, что пойду к юристу и напишу на вас и ваш сервис жалобу. Нет у меня таких денег.
          - Хорошо, а сколько вы сможете?


                ПЛАТИТЬ НЕ НАДО!

         В это самое время кабина лифта достигнув первого этажа, остановилась и открылась дверь. Волей-неволей, обе оппонентки одновременно, бочком протиснулись наружу, встав друг напротив друга. Произошедшие события  метаморфозой отразились на лицах обеих дам. Всегда наглое и уверенное лицо Маханьковой, теперь являло униженно-подобострастное выражение человека, попавшего в западню, ловко расставленную опытным охотником. И наоборот, еще недавно озадаченное и неуверенное выражение лица Веры Леонидовны, горело огнем гнева и решительности по отношению к еще недавно всесильной «эсэсовки», представляющей столь грозную для простых людей организацию.
          - А сколько теперь вы мне предложите, а?
         Маханькова, совсем ничего не соображающая, потерявшая себя и запутавшаяся окончательно в расчетах с все время изменяющимися цифрами, вдруг ни с того, ни с сего выпалила:
          - Я все поняла наконец, - вам не надо ничего нам платить, – и добавила – и План производственного контроля тоже не нужен.
          - Как не нужно, но ведь я уже заплатила недавно по старым расценкам 270 рублей – изменилась в лице Вера Леонидовна.
          - Этого достаточно, больше платить не надо, вышла какая-то ошибка.  Извините за беспокойство, мне нужно срочно ехать на обследование, всего вам хорошего.
          С этими словами, не дожидаясь лифта, «эсэсовка» быстро зашагала к лестнице и скрылась из виду, оставив Веру с ее переживаниями и мыслями о внезапной развязке и победе в единоборстве с российским «ненавязчивым сервисом».
          Только сейчас не крещеная и не уверовавшая Вера Леонидовна поняла, что Бог есть. Ведь кроме него, сегодня  ей помочь было некому.