Зуб

Жил, был зуб. Самый обыкновенный. Так он думал, и так думали его братья и сестры, которые не отличались от  него ничем, почти ничем.
Рот, в котором они жили и трудились, был не такой уж и маленький, но и не такой уж и большой. Достаток был, работы хватало на всех, жуй себе, да жуй, пока язык ворочает… И работа шла скоро, быстро, только успевай подкидывать.
В семействе все отличались отменным здоровьем. Ни кривых, ни косых отродясь не было, а чтоб уж рябых, так и подавно. Все с лица белы, как на подбор. Истертая эмаль быстро восстанавливалась, слюна омывала со всех сторон, белые и блестящие бока – чистота да красота! Темно, тепло и сыро. Чего можно еще желать?
Но однажды, что-то попало в эту молотилку, и зубы не задумываясь принялись за работу. Вдруг раздался хруст, треск… Зуб качнулся, под тяжестью согнулся и надломился, да и проскочил вместе с травой и пережеванными былинками прямо в горло, а затем в желудок, из него в кишечник, а там уж и рукой подать, до матушки сырой земли.
Уж и натерпелся, уж и насмотрелся зуб за время своего путешествия. А теперь, лежит и не знает, жив он или помер давно. Вокруг туман, вонь и ни души. Один он во всем белом свете. Прошло какое то время и стал скучать зуб. Непривычно вот так, праздно лежать без дела. А что поделаешь? Ног нету, никуда не пойдешь, ума нету – задачку не решишь, будь она даже самая, что ни на есть простенькая. Как быть? Что делать? Кричи, не кричи, никто не услышит. А если и услышит, что он сможет сделать?
Вдруг рядом упало что-то. Глядь, а это семечко. Много в своей жизни зуб повидал разных семечек, много перемолол, но никогда он так не радовался встрече как сейчас, когда он был совсем один. Это было совсем обыкновенное, ничем не примечательное, еще совсем не знавшее жизнь зернышко. Оно было такое же белое, блестящее, похожее на его братьев и сестер, ну почти похожее, почти, как брат, только двоюродный… Вроде похож, а вроде и не очень. И стали они присматриваться друг к другу. И так они жили, вроде не вместе, а вроде и не врозь. И проходили дни за днями. Семечко стало немногого приоткрываться, показывая зубу свою сокровенную тайну, которую оно  хранило в себе, свой молодой и маленький росточек. И чем больше он раскрывался, тем сильнее становился, тем привлекательнее, загадочнее и интереснее он был для своего друга.
 С каждым днем происходили изменения с уже бывшим и когда-то крошечным семечком. И зубу было радостно, что он находится рядом, и является свидетелем чуда, пусть совсем маленького, пусть в масштабах земли не такого значительного, но для него, оно имело огромную цену… И зубу иногда казалось, что и он полежит здесь еще немного и тоже прорастет. Ведь у него, в отличие от семечек даже есть корни… Проходили дни за днями. Из семечка  выросло огромное дерево. Теперь ее крона раскинулась, ствол стал стройным, а корни уверенно цеплялись за землю. Целыми днями оно рассказывало  зубу новости, которые происходили вокруг, будь то на земле или в небе. И так незаметно проходили дни за днями.
 Многим поколениям птиц дерево позволило вырасти в своем дупле и стать самостоятельными, свободными птицами. Теперь на радость другим звучали их песни.
В непогоду заботливое дерево закрывало своими листьями продрогший зуб, а в солнечные дни раздвигало свою крону, чтобы прогрелись косточки старого зуба под теплыми лучами ласкового солнца. А зуб все лежал и лежал, и наблюдал за жизнью, которая происходила вокруг. И принимал все как есть.  Сезон сменялся сезоном. Дерево стало стареть. Некоторые его ветви были уже сломаны, корни начали подгнивать, а в древесине завелись жуки-короеды. И они уже болтали все меньше и меньше. Нет, не от того, что им было скучно, совсем нет. Просто они научились уже понимать друг друга без слов. Они чувствовали этот мир, как одно целое. И слова здесь были уже не так важны.
Прошло несколько весен. На месте старого дерева появились новые и тоже состарились. А зуб все лежал и лежал. И он уж давно потерял счет годам, и стал забываться, и болтать с молодыми деревьями, как со своими  братьями, он стал путаться в названиях и событиях, вызывая смех и недоумение у своего окружения. … Он хорошо помнил своего старого друга, которого встретил еще маленьким семечком, и который давно уж превратился в прах. Но воспоминания оставались с ним, и с каждым днем они не теряли даже малейшие крупицы той ценности и важности, с каждым годом становясь все дороже и дороже. 
Прошел сильный дождь и вымыл старый зуб на поверхность. Солнце его обсушило, ветер сдул пылинки. И так он лежал один, прокручивая свою жизнь, забывая про реальность… Как вдруг, взмыл  в воздух, открыл глаза и увидел себя лежащим на чьей-то руке. Это было так неожиданно. Так внезапно. Много лет с ним ничего подобного не происходило. А сейчас на него смотрят такие интересные, удивленные глаза, что право, становится даже неловко.
И у зуба началась новая жизнь. Его долго чистили, вертели в руках все, кому не лень рассматривали под микроскопом, вздыхали, чесали затылки… и наконец оставили в покое, поставив под блестящее стекло музейной полки.
Вечерами все вокруг погружалось во тьму и не слышно было ничего, но днем…Включали яркий свет, и стекло начинало блестеть, напоминая о молодости, о силе, которой уж нет, но которая как будто бы начинала приходить с этим блеском, исходящим снаружи. Приходили посетители, подолгу удивленно рассматривали зуб за стеклом, разговаривали и показывали пальцем. И зубу, скажу вам, было приятно это внимание. Нет, он совсем не загордился, но он стал чувствовать свою нужность, свою значимость. И маленькие детишки, которые оставляли грязные разводы на стекле, радовали его больше всего. Что поделаешь, ведь это дети. Перед закрытием, приходила молодая девушка, протирала стекло и убегала, чтобы в следующий вечер вернуться вновь. В музее тушили свет. И зуб погружался в свои мысли. Перед ним стояла табличка. И он знал всего одно слово, которое было написано «Зуб…». А что дальше? Не разобрать.  Прежде он думал, что он зуб, как зуб, сам по себе, а сейчас оказалось, что он чей-то. Интересно узнать, чей?