Потерянные мечты

Все мы  мечтали, все мы  хотели стать знаменитыми. Верили, что мы особенные, способные намногое и нас непоглотит, та пучина быта, которая поглотила остальных. Нам обязательно должно подфартить, ведь мы не такие, как все.
Я уже давно забыл, о чём мечтал 10 лет назад. Слишком давно казалось это было.
Все молодые люди склоны мечтать, пуская по воде бумажные кораблики с надеждами, Но надежды такие же бумажные, как и сами кораблики. И они покорно плывут по воде подавшись воле ветра.
Четыре года назад уехала моя младшая сестра в Москву, с мечтой стать актрисой. Она уехала не задумавшись, не поколебавшись. Она регулярно писала письма, рассказывая о своей сложившийся жизни. Судя по письмам, ей жилось не так уж плохо.
Она снимала хорошую квартиру, может и не в центре города, но зато в доме с хорошими доброжелательными жильцами. Она постоянно бывала на спектаклях и брала уроки у одного известного актёра.
Мне не верилось, что она могла так спокойно оставить дом  и даже не иметь желания вернуться назад. Постепенно я стал осознавать, что я ей завидую. И я решил, во что бы ни стало поехать к ней.
Уже едя в поезде, я думал, что расскажу о себе. Ну, я банкир. Женат. У меня двое детей. Трёхкомнатная квартира в центре города, машина. Всё как у нормального состоявшего человека.
Представил, как говорю ей всё это в лицо, смотря в глаза. Она вежливо улыбнётся и разочаровано посмотрит на меня.
Да это всё не то. Я банкир, но мало ли банкиров на свете? Меня даже в родном городе мало, кто знает. Об этом ли я мечтал?

Мы встретились с ней в кафе. На ней было лёгкое кожаное пальто, вязаная синяя шапочка и белые сапожки на не высоком каблучке.
Мы крепко обнялись, она чмокнула меня в щёку. От неё пахло дешёвыми духами, сигаретами и ещё чем – то непонятным, но в то же время своим родным.
Ты приехал, я так рада тебя видеть, - улыбнулась Наташа. – Но не стоило, Тимур, я бы сама бы вас навестила.
«Когда»?
Это скорее было не вопросом, а вызовом.
Наташа молчала, лишь напряжёно улыбалась.
- Лет через десять. Тебе же это не нужно, ты для этого и уехала, чтобы навсегда проститься с окончательно осточертевшим тебе городом, - продолжил я.
- Тимур, у меня много дел, много работы, чтобы выжить в этом городе, нужно крутиться, как белка в колесе. Это не то, что там у вас в городе В…, тихо и спокойно идёт жизнь, тут за жизнью едва поспеваешь.
Похоже она не на шутку обиделась. Она содрогнулась, словно от холода и отвела взгляд в сторону.
- Ты ничего не понимаешь. Ты никогда ничего не понимал, - сказала сестра.
Возможно, я действительно её никогда не понимал. Она для меня всегда была младшей сестрёнкой, которую я должен оберегать и учить жить.
- Я думала ты приехал не для того, чтобы меня попрекать, - процедила Наташа.
Она выросла. На самом деле выросла. А я пытался язвить, давить на неё, как тогда, несколько лет назад.
И тут я заметил, что у ней бледное изнеможенное лицо, усталые, но не потерявшие блеск глаза.
- Прости, просто я так давно тебя не видел, - сказал я.
- Всё хорошо. Только не надо так больше.
- Ну и как ты поживаешь, - непринужденно продолжил я разговор.
- Ты же знаешь, я же писала в письмам, - холодно ответила она. – Милая квартирка, работа, театр. – Мне здесь очень хорошо и я не собираюсь уезжать.
Когда я ехал к ней в Москву, я думал о ней, как о бедном несчастном существе, которое по ночам свёртывается в клубочек, тихо плачет в подушечку. Она совсем одна, такая одинокая и несчастная, так хочет вернуться домой, но так боится в этом признаться.
И я надеялся это увидеть, хотел её успокоить, увезти домой. Чтобы она снова жила в тепле и уюте в родном городе, а не в этом дьявольском муравейнике, вышла замуж, родила детей.  Моя любимая младшая сестрёнка.

Шёл ливень. Я лежал на кровати в номере гостиницы и просто смотрел в потолок.
Почему Наташа не хочет, чтобы я пожил у неё? Конечно, я понимаю, ей больше двадцати лет, наверняка у ней есть мужик. Может она просто стыдится этого и не хочет меня с ним знакомить, Но ведь она уже не ребёнок и имеет право на личную жизнь, я бы не стал ей мешать. А я должен жить всё это время в гостинице.

Мы с отцом провожали Наташу на вокзал. Её решение было непоколебимо, несмотря на все наши уговоры, она уже всё для себя решила.
- Всё будет хорошо. – улыбнулась Наташа. – Скоро  я стану известной актрисой, вы меня ещё по телику увидите. Что такие хмурые?
Она стала теребить меня за щёки и скорчила серьёзную мину, передразнивая меня.
- Но ты ведь скоро вернёшься, - сказал отец. – Ты ведь нас не оставишь? Ты ещё такая молоденькая, а ведь одной так трудно выжить.
- Ничего я не боюсь одиночества, я и сам с усам, - самоуверенно подчеркнула она. – Ведь главное верить в себя и тогда можно добиться желаемого.
Я проснулся в холодном поту, этот сон был для меня настоящим кошмаром. Что с ней стало, почему она так изменилась.
Много лет тому назад я тоже пустился в авантюру и поехал в Москву. Я неплохо играл на гитаре, пописывал немного. Мои песни под гитару хорошо шли на праздниках под пиво. В родном городке все друзья принимали меня с гитарой на «Ура», а особенно девчонки сыграешь что – нибудь якобы им посвященное и сразу растают. Естественно я сразу возгордился и поверил в себя. Меня манили огни большого города, слава, поклонники.    
Но в Москве я столкнулся с большими трудностями. Меня никто не понимал, никто не принимал, для всех я был чужой, да и сам город был для меня чужим. Я чувствовал себя не в своей тарелке, этот город – чудовище хотел сожрать меня.
Я видел и таких же мучеников, как я, я сразу понимал, что это они. Они пугливо всматривались буквально во всё.
Я пытался устроиться, достичь желаемого, бегал по всему городу, искал лазейки, потайные ходы, но безрезультатно. Не кому не нужны были мои песни и моё бренчание на гитаре. Работал дворником, чтобы выжить, стал пить
Я не понимал. Почему же так. Я бился из последних сил и никаких результатов.
И в один прекрасный день я сдался, и вернулся домой, поверженный. Женился и зажил спокойной семейной жизнью, по своему даже счастливой семейной жизнью. И даже почти забыл обо всём этом. Зато взамен я получил прекрасный дорогой костюмчик, кашне, пальто из натуральной кожи, машину, трёхкомнатную квартиру, милую жену, двое отпрысков, ну и спокойную жизнь до самой смерти. Разве этого мало? Но меня не покидало ощущение, что - то не так, что я потерял что- то важное, а что  понять не мог. Но эта была не материальная ценность, а  нечто другое. Но что?
А мне хотелось верить, а может быть не хотелось верить, что моя сестра добивается желаемого и может быть на своём веку увидит то, что не увидел я.
На следующий день я встретился со своей сестрой, на ней было всё тоже коричневое пальто и синяя шапочка.
Она рассказывала о театре, о своём наставнике Ремизове. Но не разу обмолвилась о своей работе.
Конечно искусство превыше всего. Это может я насквозь прагматичный человек. Но почему – то в первую очередь меня интересовала работа, заработок и личная жизнь моей сестрёнки.
- А всё таки кем ты работаешь и сколько ты зарабатываешь? – решил завалить её напрямую вопросами я.
- Ну, я театральный работник, на жизнь мне хватает. Что ещё нужно для счастья?
Такой краткий ответ, меня не очень удовлетворил, но я не хотел, что бы она обиделась, и поэтому не стал переспрашивать.
- А когда мы сходим и посмотрим на твою милую квартирку? – поинтересовался я.
- По крайней мере, не сегодня. Да ты погоди не спеши, не завтра же уезжаешь. Ещё успеешь насладиться прекрасным видом на город из моего окна, - улыбнулась она.
Мне оставалось только на это надеяться, меня не оставляло ощущение, что здесь что-то не так.
В любом случае я решил сам разузнать о её работе и квартире. Она ведь моя сестра.

Адрес Наташа мне  выболтала во время наших разговоров. Я естественно запомнил его, на всякий случай. И теперь я стоял перед домом, где она снимает квартиру. Домик конечно не в центре города, даже далеко не в центре. Эдакое пятиэтажное строение непонятного цвета, вроде грязно – жёлтого, с облезлыми стенами. Возле нужного мне подъезда собралась стая старушек, которые впились в меня своими волчьими взглядами, мне аж стало не по себе. Я вошёл в подъезд, и стал посматривать по сторонам, боясь, что рухнут стены, или что – нибудь свалиться на меня. Ощущение было именно такое, пахло мочой, везде валялись окурки сигарет, иногда мне попадались бутылки из под пива одиноко стоявшие на лестнице.
Не знаю, как я добрался до пятого этажа. Звоню в дверь. Дверь открывает женщина лет сорока пяти, жующая капусту.
- Ну, чего надо? – с набитым ртом поинтересовалась она.
«Уже весело» - подумал я.
- Тут снимает квартиру моя сестра. Я её брат, приехал в Москву посмотреть, как она живёт. Можно посмотреть?
- Вот ещё! – разозлилась женщина. – Ходют тут всякие, впустишь, ещё изнасилуют и убьют.
Я так и подумал. Женщина с виду не внушает доверия, действительно войдёшь изнасилует и убьёт.
 - Извините, но я ехал сюда из гостиницы, и потратил уйму времени
- Нету Наташи сейчас. А у ней, между прочим, за второй месяц не оплачено
Пришлось заплатить. Я прошёл в комнату Наташи. Хозяйка стояла и наблюдала за моими действиями. Обычная кровать одноместная стояла у правой стены комнаты, под кроватью сумка, в углу комнаты шкаф. В шкафу была старая Наташина одежда, с которой она уехала ещё четыре года тому назад. Посередине комнаты стоял стол на нём лежало несколько книг по актёрскому мастерству, и стояла в рамке моя фотография с семьёй. Из окна виднелась помойка.
- У Наташи видимо с деньгами совсем туго, - произнёс я.
- Да. Приезжим тут трудно пристроиться. А у ней в голове один театр, вот работает в театре уборщицей, ходит на репетиции спектаклей. Да и тут пару раз заходил этот, как его, Ремизов.
- Уборщица, Ремизов, - крутилось у меня в голове. – Лучше бы я об этом всём не знал. Но теперь знаю и я должен её спасти, увезти домой. Она ещё молода и должна жить хорошо потому, что она моя сестра.
Следующей станцией в моём пути должен стать Ремизов.
Был ли у моей сестры актёрский талант я точно не знал. Но ведь желание и способности это совсем разные вещи. Много людей приезжают в столицу с мечтой стать актёрами. Ну и где они? Одни сразу начинают понимать, что таланта так такового у них нет, а другие просто думают, что им не повезло, опускаются, спиваются, погибают.
«Милая квартирка, прекрасный вид из окна» - у моей сестры явно было чувство юмора. Теперь я понимал, почему она не хотела показывать свою квартиру
- Слышь браток, - толкнул меня небритый мужик в драном сером пальто. – Дай стольник.
- Какой я тебе браток! Да и зачем тебе?
- Ну, мужик я же по-хорошему прошу. Денег нет не хрена.
Я достал из кармана брюк стольник и отдал ему. Не хотелось связываться с этим оборванцем.
- Может помочь, чем нибудь? – поинтересовался осчастливленный пьянчуга.
Меня сейчас интересовал только Ремизов, но я очень сомневался, что этот несчастный любитель выпить общается в элитных актёрских кругах Москвы.
- Мне нужен один человечек Александр Ремизов, - спросил я  только из вежливости. – Актёр. Только вот адреса я его не знаю.
- Знаю одного Ремизова, тоже Санёк. – улыбнулся забулдыга – Но он уже, как лет восемь нигде не играет. Хотя был раньше актёром
Скорее всего, этот был не тот Ремизов, которого я искал, но выбора у меня не было.
Мужик мне объяснил, как добраться до дома Ремизова, даже дал мне его номер телефона. Сомнения ещё больше прокрались в моё сознание. Образ Ремизова, про которого мне рассказывала Наташа стал ускользать из памяти. Настоящие ценители культуры навряд ли стали бы общаться с такими пропащими людьми. 
Поблагодарив мужика и вручив ему  по его настойчивым просьбам ещё полтинник я двинулся в дальнейший путь.
Этот мужик явно не был похож на фею с волшебный палочкой. Но в моей ситуации мало, что могло помочь отыскать Ремизова. А мужик оказался не хуже любой феи и попался как раз кстати. Видимо в России фею замещал настоящий русский мужик с бутылкой волшебной губительной влаги.
Звонил я Александру Семёновичу из гостиницы. Как маленький ребёнок очень волновался.
- Алло.
- Александр Семёнович?
- Да.   
- Извините, вы случайно не актёр и не обучаете некую Наташу Горелову.
-  Допустим. А вы кто?
- Я её брат Тимур. Мне нужно с вами встретиться и поговорить
Мы встретились с ним в кафе в 14.00 на следующий день, в том же в кафе, в которым мы встретились с сестрой накануне.
Александром Семёновичем оказался мужчина сорока восьми лет, одетый в чёрное длинное пальто, шея его была обмотана старым бардовым шарфом. Он подошёл к моему столику и сел ссутулившись и уткнувшись носом в свой кулак.
- Вы Александр Семёнович?
- Да. Так, о чём вы хотели поговорить со мной? – спросил он, с настороженностью посмотрев мне в глаза.
- Да так пустяки. Мне сестра очень много рассказывала о вас, а ваш телефон я достал у одного товарища очень любившего выпить.
- У Петьки Маринова? – сказал Александр и сокрушено вздохнул. – Неплохо сочинял, но подружился со спиртным и вот результат. Пропил всё, что только можно. Жалко бедолагу, дружили когда-то.
Я вежливо кашлянул. Не стоило затрагивать сейчас такие печальные темы.
- Так чему вы обучаете Наташу?
- Актёрскому мастерству. Она ведь с детства мечтала стать актрисой, а вдруг ей повезёт. Она ещё очень молода, у ней вся жизнь впереди. 
- Но вы уже не актёр, и вам не положено заниматься обучением, - стал допытываться я. – Тогда почему?
- У меня рак, - улыбнулся он. – Мне осталось жить не очень долго, а она мне очень понравилась своим стремлением и терпением. Я всю жизнь мечтал принести пользу, помочь кому-то, но так и не смог этого сделать. Я уже давно потерял свою мечту, мне уже не дано осуществить желаемое.
- Как будто кроме вас больше никто не потерял свою мечту.
- Я знаю. Но Наташа ещё мечтает и верит. А это тоже играет большую роль.
- Не думаю, что вы сможете особо помочь ей. Словами сыт не будешь.
- Я люблю её. Она такая необычная, особенная.
У меня кулаки сжались от злости. Какое право имеет этот мужик говорить такое?
- Вы же не против, что бы у нас были отношения, мы же любим друг друга. Может вы сможете оказать нам материальную поддержку. Вы же её брат и наверняка человек не очень бедный.
- Как вы смеете говорить такое! – закричал я, вскочив из-за стола. – Вы же ей в отцы годитесь! Вы ещё моих денежек захотели! Я вам сейчас такое устрою!
Я кинулся на него.  Он что-то лихорадочно стал лепетать, пытаясь оттолкнуть меня. 
- Прекратите немедленно! – завизжала официантка. – А то иначе я вызову милицию!
Пришлось остановиться. Но мои руки ужасно чесались, так хотелось заехать по его харе.
Мы вышли из кафе. Александр Семёнович видимо сразу захотел исчезнуть.
- Подождите, куда вы так торопитесь?
Я чувствовал, как внутри меня злоба закипает всё сильнее и сильнее
- Я думаю нам говорить больше не о чём, и мне пора. А вам нужно отдохнуть и подумать над своими действиями, - полез ко мне с нравоучениями актёришка.
И тут я уже не выдержал и заехал ему по первое число.

Воспоминания о прошедшей драке у меня были явно неприятные. Дрался Ремизов, как девчонка,  совершено не мог себя защитить. Героем любовного романа ему не быть, особенно теперь, без двух передних зубов. И чем хотела привлечь мою сестру эта старая неухоженная обезьяна?
Мне стало совестно, что я подрался с больным, почти пожилым мужчиной. Мне уже больше тридцати, а я веду порой себя, как мальчишка.
Скоро я встречусь с сестрой и обязательно с ней как следует поговорю. Она должна уехать из этого города, обратно, домой, немедленно.

Наташа сосредоточено помешивала сахар  в чашке с кофе. Я смотрел на неё и нервно постукивал кончиками пальцев по столику.
- Наташ, ты ведь всё знаешь?
- Что? – спросила она не поднимая глаз, продолжая размешивать сахар.
- Не притворяйся.
- Допустим. Так ты хочешь начать ругаться ещё до того, как я не выпила кофе?
- Я не хочу ругаться, я просто хочу всё тебе разъяснить.
- Что разъяснить? Почему ты подрался с Александром Семёновичем?
- Я не хотел, чтобы этот старый козлина приставал к тебе.
- Ты не понимаешь это мой последний шанс стать кем-то.
- Этот не шанс, это чудо в перьях и не связывайся с ним. Он просто пудрит тебе мозги, твой Александр Семёнович давно уже не актёр.
- Но…
- Ни каких но, - отрезал я. – Уезжай быстрей из этого чёртового города! Так жить нельзя! Я твой старший брат и я лучше знаю, что делать!
Дальше началась игра слов. Я ей два, а она мне четыре, я ей пять, а она десять.
- Я не хочу оказаться в такой же луже, как и ты. Я способна на большее.
- Это я то в луже? - возмутился я. – А как же мой дорогущий костюмчик, машина, трёхкомнатная квартира, милая жена и двое отпрысков. Если будешь так жить, тебе это точно не светит!
- Ты перечисляешь все преимущества своей жизни. У меня есть квартира, машина, жена, дети. Для тебя жена, дети тоже вещи? Ты их перечисляешь рядом с такими ценностями как квартира и машина, даже после. Они для тебя вещи, даже менее ценные, чем квартира и машина. Ты не замечаешь, что не только телом поправляешься, но, что и твой мозг тоже начинает заплывать жиром. Ты ведь раньше был совсем другим и понял бы меня тогда раньше. Почему всё так плохо…
Между нами стала стена, каменная нерушимая стена. Я пытался понять, для чего она произносит этот набор бесполезных фраз, то ли она пытается обидеть меня или обвинить в чём-то.
Я любил свою семью. А вот Наташа не стремилась завести семью и даже эта мысль вызывала у ней отвращение. Кто после этого факта был нелюдь.
- Я счастлива. А для человека главное счастье. Я не собираюсь никуда уезжать. Мой дом здесь, моя судьба здесь. И не пытайся мне мешать, ты не имеешь права Я не обижаюсь на тебя, просто оставь в покое меня и уезжай! Уезжай! Пожалуйста.
Слёзы потекли по её щекам. Она ничего не говорила, только тихонько всхлипывала. Я её расстроил, но ведь она меня тоже расстроила. Что теперь я скажу нашему отцу? Он старый парализованный человек и ему осталось жить недолго. Каково будет узнать правду о своей дочери. Он будет винить меня, что я не повёз её силком домой.
Теперь я видел, что она ненамного изменилась за четыре года. В её душе осталась ещё что-то детское. Эта наивность, вера, способная сломить горы и мечты. Мечты воздушные, радужные, вечные на все времена. Но скоро эти мечты могут стать потерянными мечтами.
Мне пришлось уехать и оставить её одну наедине саму с собой. Мне было плохо. Но я понимал, что я не могу ничего сделать, пока не могу.
Быть может Наташа затянется в серую пучину жизни, заведёт семью, будет наслаждаться маленькими житейскими радостями, забудет о своей мечте и присоединится к остальным людям просто живущим.
Или её затянет тина неудач, и она превратится одну из тех, кто ходит, вечно опустив глаза, не в силах поднять их то ли от разочарования, то ли от стыда. Они обречены, но не хотят в это верят, они ещё что-то ищут, они ещё бережно хранят свою мечту. Но жизнь выметает их, как ненужный мусор за борт. И они скитаются одинокие, жалкие, вызывающие непонимание и даже презрение. Они уже не могут стать нормальными людьми и зажить обычной спокойной жизнью и бьются до тех пор, пока или они или их мечты не разобьются вдребезги.