Эх Степановна или история про Махно

Нестор Иванович Махно немало  погулял по необъятным просторам Рассеи-матушки в период гражданской усобицы. И оставил о себе очень разную память. Наверное, и потому, что активно сотрудничал с большевиками. А потом уже и с большевиками боролся. И в официальных документах его повстанцев только бандитами и называли. И все бы наверно в таком русле и сохранялось, если бы не существовало памяти народа. А она хранит не официоз, а реальные дела.

Было время гулял батька Махно и по казачьим землям. Не жаловали его повстанцев казаки. Правда, они никого кроме своей Войсковой власти в ту пору не жаловали. Ни красных ни белых ни тем более зеленых. А потом много лет спустя случилась история. И ее мне дед казак поведал, она в его юности случилась. В период хрущевской «оттепели».
 
Жила в станице бабка, назовем ее Степановна. Жила на пенсию от колхоза в 15 рублей, воспитывала внука. И стал как то внук канючить – купи мне баушка мопед, да купи. И не поймет ведь отрок, что бабка и так еле концы с концами сводит. Думала думала Степановна и полезла в сундук. Достала сверток и протянула внуку.
 
- Отнеси это Атаману станицы (так бабка на прежний манер председателя сельсовета называла) пусть оценит и в обмен сколько то денег даст и мопед тебе купим.
Внук так и сделал. Развернули в правлении тот сверток и только что заикаться от изумления не стали. В сундуке оказывается бабка колье хранила. С большим сапфиром и россыпью мелких бриллиантов. Когда и ее в правление вызвали  Степановна какое то время запиралась как могла. Но потом рассказала все начистоту.

В период гражданской усобицы она была еще молода и даже наверное красива, даже сегодня от полыхания ее синих как небо глаз замирали многие мужские сердца.  И обратила Нюра на себя тогда внимание самого Махно. И оставил ей батька то колье на память об общих сладких минутах. Имел Нестор Иванович широту души в таких вопросах.
 
Конец той истории был наверное даже забавен. Колье то оценили, Степановне дали полагающиеся от клада 25%. И оказалась эта сумма в пару  десятков советских тысяч рублей. Мало того что мопед внуку бабка тогда купила. Так и еще вся станица видела, как она с база метлой гнала племянника двоюродной сестры Глафиры – отродясь у бабки сродников не было, а тут племяш аж с соседнего района приперся. Да и одностаничники стали вдруг гурьбой в помощники набиваться. На бабкино вечное безденежье никто не зарился, и помогать не торопился. А сейчас и отбоя не стало. Вот только нрав у Степановны крутой был, отвадила таких добровольных помощников быстро.

Это все к тому вспомнилось, что не всегда память о батьке Махно может у народа храниться дурная хотя стоит признать гражданская усобица это всегда боль и кровь и ничего человеческого. Может поэтому, и запоминаются больше такие светлые сполохи как нежданная и горячая любовь.