Дневник

В музее космонавтики этот дневник занимает отдельный стенд, им занимается отдельная группа учёных.
Причин тому есть несколько:
Во первых - никто не мог объяснить что конкретно записано в этом дневнике и как относиться к записи.
Во вторых – это была самая загадочная история среди тех, которые вам могли рассказать в Управлении Космонавтики. Ситуация усугублялась тем, что кроме дневника каких либо других свидетельств не осталось, а его самого обнаружили при загадочных обстоятельствах, о которых мне известно не очень много
В третьих – по непонятным причинам часть данных была повреждена и утеряна, хотя никаких видимых повреждений самого дневника обнаружить не удалось.
 
Экскурсовод всегда шёпотом рассказывал об этом дневнике, а молодые слушатели внимательно кивали бледнея от страха.
Вот что удалось и мне узнать об этой вещице.
 
<--невозможно отобразить предыдущие данные, память повреждена//
 
День 57. 13 марта 2183 г. Марсианский аванпост Омега. Дальний рубеж.
На экране появляется молодой техник лет 30. Лицо спокойное, гладко выбритое, черты лица правильные, скулы волевые, ярко выраженные, взгляд серьёзный, кажется что эти карие глаза смотрят тебе прямо в душу. Синяя форма с золотистыми нашивками техника сидит ровно, как с иголочки. Камера немного подрагивает, она летит за техником вдоль щитов с датчиками и приборных панелей.
Техник вещает низким красивым голосом, неспешно и немного меланхолично.
 
- Пятьдесят седьмой день стодневного дежурства, третий день идёт пылевая буря, примерная оценка мощи 9 из 10. Связь так и не появилась, прихожу к выводу что повреждена антенна, исправить не смогу до окончания бури, слишком опасно.
Он смотрит на панель, и не поворачиваясь к дневнику зачитывает:
-Температура ядра – норма.
-есть. –отмечает монотонный голос дневника.
-Напряжение и сила тока – норма.
-есть.
-Скорость бурения – норма.
-есть.
-Показания атмосферы – установить невозможно, буря.
-есть.
Техник останавливается и поворачивает голову в сторону двери в отсек. Стоит молча несколько минут, после чего оборачивается в сторону дневника. Смотрит в объектив внимательно и сосредоточенно, немного бледнеет.
-Дневник, воспроизвести запись за последнюю минуту.
Идёт воспроизведение, слышны пощёлкивания датчиков и гул ядра.
- Странно. Чтоб их всех с этими одинокими стодневными дежурствами, так и с ума сойти можно. В общем все показатели в норме. Дневник, конец записи.
 
День 58. 14 марта 2183 г. Марсианский аванпост Омега. Дальний рубеж.
На экране все тот же техник, выглядит немного нервно, форма сидит ровно. Камера немного подрагивает, она летит за техником вдоль щитов с датчиками и приборных панелей.
Техник вещает низким красивым голосом, неспешно и немного нервно.
 
- Пятьдесят восьмой день стодневного дежурства, четвёртый день идёт пылевая буря, примерная оценка мощности 9 из 10. Связи по прежнему нет. Вчера услышал странные звуки, которые повторялись через случайные промежутки времени, определить источник не удалось. Прогнозируемая причина – износ подвижных частей бура или паразиты в вентиляции. Вчера было полностью продиагностировано ядро, причины для звука не были обнаружены.
Он массирует несколько секунд указательным и большим пальцем переносицу, после чего возвращается к дневнику:
-Температура ядра – норма.
-есть. –отмечает монотонный голос дневника.
-Напряжение и сила тока – норма.
- Есть.
Техник останавливается и смотрит на вход в отсек.
- дневник за мной.
Видеозапись подрагивает, техник выходит в коридор и замирает. На аудиозаписи появляются едва различимые звуки доносящиеся с правого рукава коридора.
-дневник за мной. – спокойным голосом сообщает техник, перед тем как он повернётся спиной к дневнику видно его напряжённое лицо.
Он проходит один пролёт, со спины видно как напряглись его руки..
Ещё один пролёт. Ботинки с металлической подбойкой стучат по металлическому же полу заглушая все звуки кроме монотонного гудения ядра.
Он резко останавливается, дневник тормозит и отлетает на положенные 45 сантиметров.
Пол минуты он стоит, постепенно чувствительность микрофона усиливается.
С правого прохода слышится приглушенный и отдалённый детский плачь.
Ребёнок плачет взахлёб, прерываясь на то чтобы вдохнуть воздуха. Техник поворачивается лицом к проходу, на записи видно его побледневшее лицо.
Он начинает медленно двигаться в сторону детского плача, к записи примешивается звук аккуратных шагов, звон метала о метал. Впереди появляется дверь, на ней четко видна надпись «кухня».
Техник тянет руку к двери, на записи чётко видно что рука немного трясётся.
Дверь отъезжает в сторону и он шагает внутрь, мгновенно включатся свет и плачь прекращается.
Запись в дневнике немного подрагивает, но угол обзора камеры легко позволяет охватить сразу все помещение. Техник стоит посреди квадратной кухни, стол, стулья, на стенах встроенные холодильники и печь перемигиваются неоновыми лампочками. Он стоит несколько минут внимательно вслушиваясь в происходящее, но вокруг абсолютная тишина.
Техник медленно обходит всю кухню, осматривает каждый ящичек и немного роется в холодильниках.
- Дневник, конец записи.
 
День 59. 15 марта 2183 г. Марсианский аванпост Омега. Дальний рубеж.
На экране все тот же техник, выглядит уставшим, лицо не бритое. Форма сидит ровно, но выглядит помятой, такое ощущение что он не менял ее несколько дней. Камера немного подрагивает, она зависла над столом. Вокруг все та же привычная щитовая.
Техник вещает низким красивым голосом, неспешно и немного меланхолично.
 
-пятьдесят девятый день стодневного дежурства, пятый день идёт пылевая буря, примерная оценка мощности 8 из 10. Связи все ещё нет, и не смотря на уменьшение разряда бури, выйти чтобы отремонтировать антенну все так же не предоставляется возможным.
Он складывает руки в замок перед собой, и облокачивается локтями на стол.
- причину звуков, похожих на плачь идентифицировать не удалось.
В этот момент микрофон улавливает детский плачь, громкий и сильный, доносящийся откуда-то из-за перегородки. Техник нехотя оборачивается туда, чешет рукой небритую щеку, жмурит глаза и чешет переносицу. После чего снова смотрит в объектив камеры.
- у меня нет предположений о причине звука. Его зафиксировали микрофоны дневника, значит это не иллюзия. Я не спал всю ночь проверяя все что только можно проверить. Проверка всех механических частей не дала результатов, все исправно. Боты проверили вентиляцию, пусто. Я искал плееры, думаю это чья-то шутка, но даже чувствительные к электронике датчики не нашли их, скорее всего плееров нет.
Плачь продолжается, и возникает ощущение что он усиливается. Секунда максимальной громкости, кажется что он доносится сразу из-за двери,  после чего он начинает слабеть. Стает очевидным, что источник звука прошёл мимо двери.
Техник сидит бледный, глаза напуганные. Руки нехотя сжались в кулак, на побелевших костяшках играют жилы.
Он встаёт и снимает ботинки, оборачивается на дневник, секунду думает.
- они слишком громкие, - он указывает пальцем на подошву ботинков, - чтобы не являлось причиной звука, оно всегда убегает от моих шагов.
Ставит ботинки у выхода из отсека, и берет отвёртку которая лежит тут же.
Двери в отсек отъезжают, и он выходит в коридор. Плачь явно раздаётся слева, теперь кажется что звук доноситься  из-за первого поворота, он тихо движется туда, микрофон улавливает его тяжёлое дыхание.
Он останавливается как раз перед поворотом, судя по громкости плача, его источник как раз за поворотом. Дневник висит из-за спины, лицо техника не видно, но его не твёрдая рука держится за стенку, он явно напуган.
Он делает резкий рывок за поворот, дневник еле поспешает за ним, и сразу наступает тишина.
В коридоре светло, мерно светят лампы дневного света.
Техник несколько минут смотрит в тупик, который заканчивается дверью в отсек ядра, о чем-то думает, после чего подходит к двери.
-система, когда в последний раз открывалась дверь.
- последний раз дверь открывалась 4 часа назад. – вежливым женским голосом отвечает система.
Он открывает перегородку, и сразу же включаются лампы реагируя на движение.
Внутри тихо, чисто, монотонно гудит ядро.
-Дневник, конец записи.
 
День 59. Вечер того же дня.
На экране появляется техник, лицо помятое, губа разбита. Форма в нескольких местах разорвана, взгляд полубезумный.
Голос техника высокий, взволнованный, на лице его гуляет невообразимый ужас.
 
- я… я должен записать это. Я уже ничего не понимаю… я… я кажется сошёл с ума, буря все еще зверствует, но я близок к тому чтобы переждать ее за стенами аванпоста.
Он выходит из каюты, вокруг тихо, видимо он не одел ботинки.
Он замирает на секунду в тишине, и прислоняется спиной к стенке.
Спустя пару минут снова начинается плачь, ребенок кричит громко и надрывно.
Он произносит шёпотом глядя в объектив дневника, его блуждающий взгляд кажется не задерживается ни в одной точке.
- слушайте внимательней…
Минут десять на записи он просто стоит и смотрит в сторону плача, ничего не происходит и не меняется.
Внезапно к плачу добавляется новый звук – тихая колыбельная.
Слышно что поет женщина, мотив знаком каждому. Кажется что вот-вот вспомнишь что это за песня, но никак не можешь произнести название. Женщина поёт и ребёнок перестаёт плакать. Спустя минуту, слышна только печальная песня колыбельной.
Техник вжавшись спиной в стену движется вперёд, табличка на стене коридора предупреждает что дальше находиться складской отсек, двери в него почему-то открыты, внутри светло.
Он замирает в нескольких шагах от входа. На лице выступил пот.
Женщина поёт совсем рядом, кажется что она внутри.
Техник шепчет не своим голосом:
- свет, почему свет в отсеке… датчики движения… я… я не понимаю.
Внезапно, по полу коридора мелькает тень – кто-то прошёлся внутри склада, и преградил дорогу свету изнутри.
Техник бросается внутрь, камера едва поспевает за ним.
Когда она влетает внутрь, он стоит посреди склада один, вокруг тихо и пусто.
Склад пустой, возле стен одни стеллажи, в углу склада мигает информационная панель.
Песня раздаётся откуда-то со спины, из глубины коридора и одного из десятков складских помещений.
Техник выглядит раздавленным и доведенным до крайности.
-мне… мне страшно. Я сегодня не буду спать, надеюсь завтра буря прекратиться. Я сдаю пост, я хочу уехать, мне плевать на все, хоть бы буря прекратилась… нужно вернуться в щитовую, она герметизируется, я прекращаю обходы и не хочу в этом участвовать… надо зайти на кухню, наверное, набрать еды.
Дальше бормотание техника становиться неразборчивым, он поворачивается чтобы выйти из отсека, уже выйдя в коридор произносит чётко:
-Дневник. Конец записи.
 
День 60. 16 марта 2183 г. Марсианский аванпост Омега. Дальний рубеж.
- Автоматическое включение дневника. – комментирует система.
Запись идёт в инфракрасном спектре, на видео уже знакомая щитовая, судя по обзору внутри пусто. Дневник несколько раз обводит помещение стараясь найти пользователя, но ничего не находит.
Как понятно из инфракрасного режима записи, внутри темно.
Возле входа в отсек стоят ботинки техника с металлической подошвой, панели управления открыты, на них что-то мигает, но в инфракрасном спектре ничего не разобрать.
Запись длиться 30 минут, все это время тихо и ничего не происходит.
- Автоматическое выключение дневника. – комментирует система.
 
День 61. 17 марта 2183 г. Марсианский аванпост Омега. Дальний рубеж.
- Автоматическое включение дневника. – комментирует система.
На видео все та же щитовая, съёмка ведётся в обычном режиме так как внутри светло. Дневник несколько раз обводит помещение стараясь найти пользователя, но внутри пусто, если не считать ботинков техника, которые все так же стоят возле входа.
Панель управления открыта, на панели мигает уведомление «герметизация» и изображение замка, из чего понятно что вход заблокирован.
Запись ведётся 30 минут, на протяжении всей записи свет почему-то не гаснет, что обычно происходит только при наличии человека в помещении.
- Автоматическое выключение дневника. – комментирует система.
 
<--невозможно отобразить данные, запись потеряна или память повреждена//