Неутомимый бумажный кораблик

В мутном, резвом потоке, в первые минуты после июньской грозы, запускал бумажные кораблики.
Стремительно мчатся они. Бегу рядом. Поток исчезает в огромной трубе, с собой увлекая кораблики. Смотрю вслед, провожаю.
К морю направились, к океану. Не каждый кораблик преодолеет бесконечные версты, долгие годы.

- Слышишь, как хлопают ставни? Надо закрыть, гроза начинается.
- Нет. Пусть себе хлопают, давай ещё окна откроем.

Пусть ветер врывается!
Пусть рвет занавески!
Пусть стеклами вдребезги провозгласит
о неминуемом
всепобеждающем
скором приходе грозы!

Пора торопиться, нужно успеть.
Настало ведь время великих свершений,
то самое время, когда
необходимо придумать что- то такое,
бесконечно большое
что- то подобное этой грозе!

- В смысле?
- Ну, в смысле эмоций таких же и силы.

Ну, например, расклеить листовки по всему городу.
На столбах, остановках,
домах и заборах,
автомобилях,
киосках, деревьях,
на спины прохожим,
на урны, на двери
сараев, заводов,
больниц, министерств,
разных учреждений
таящих в удушливых недрах своих
учредителей всяческих нагромождений
указов, законов,
повесток и правил,
справок и предписаний.

Листовки же, призваны им возвестить
о неминуемом и беспощадном
скором приходе грозы,
что грозно ворвется в их кабинеты
яростным ветром,
стеклами вдребезги,
всё раскидает, закружит, сметёт,
все их бумаги, печати и бланки,
справки, повестки и дыроколы
скоро!
ДА БУДЕТ ГРОЗА!

- А что там, в листовках?
- В листовках – стихи.
- А кто автор?
- Автор не важен.

Стоит гражданин на остановке автобуса номер такой-то. Ждет автобус, нервничает, на часы то и дело поглядывает, спешит в своё учреждение. Вдруг, замечает, листовка наклеена, он подошел, читает:

«В зрелые лета не так опечален скорым уходом весны
радует новое время года деревьев зеленый наряд
и вдохновившись стихи напеваю солнце идёт на закат
двери закрою ведь певчие птицы нынче почти не слышны»

И гражданин тот на месте замрет от удивления,
от внезапно нагрянувшего всеоткровения.
И даже автобус ему уж не нужен
Забудет, куда так спешил.
Автобус подъедет, двери откроет,
а люди не входят,
стоят, недвижимые,
сгрудились возле какой-то листовки
кем-то наклеенной на остановке.

Водитель сигналит - не слышат его.
Он любопытствует, из автобуса вышел
тоже листовку прочтет
внезапно, что- то такое поймет,
что- то такое - бесконечно большое
забудет автобус свой номер такой-то
забросит ключи
и пойдет себе прочь,
босиком, тут же разувшись.

Встретив торговца воздушными шариками
на все деньги свои, он шарики скупит
тут же отпустит их.
Они устремятся все в небо.

Смеется водитель, дивится торговец
а шарики уж улетели.
А двое, смотрите! Красный и желтый
сцепились, сплелись меж собою
и парой летят!
К солнцу решили добраться.

- Сгорят же!
- Ну, это любовь, здесь иначе нельзя.

Помню забрался на старый чердак, достать велосипеды, себе и ей. Утром заеду перед рассветом, она будет ждать. Мы собрались тайно сбежать.
На велосипеды и прочь покатили
спешим торопиться ведь скоро рассвет,
уехали в поле, в луга.
Ловили мы бабочек, потом отпускали рассмотрев хорошенько.

Так было.

- Точно, ты не ошибся?
- Нет, не ошибся.
- Но, вроде, она совсем не любила
ловить насекомых.
- Что ж, вполне может быть.

Зато она точно любила, куда-то уехать, сбежать,
где её никому не найти.

Мы с ней убегали.
Было так увлекательно
Мы – судьбы испытатели
мчим по дорожке
на велосипедах
в лес, потом, через поле,
чем дальше, тем лучше,
где нас никому не найти.

Ещё мы любили лазить по деревьям. Помню, добрались до сада тутовника, залезли на дерево, ягоды рвем. Их много там, спелые, сочные. Мы их срываем, едим, глядим друг на друга, смеёмся.

- Стоп, что ты болтаешь, всего этого не было.
- Может, и не было, может, было другое

Лежим, утомились, в глубокой траве,
смотрим на облака
«а это похоже на лошадь, а это…»

Да, давно это было, или не было вовсе.

Мы писали друг другу письма. Написав письмо, я шел в лес, накалывал письмо на ветку и уходил. Гуляя по лесу на следующий день, я находил письмо с ответом, также на ветку наколотое.
Мы никогда друг друга не видели. В том лесу очень трудно было нам встретиться. Лес, он большой.

- А имя её помнишь?
- Имя её… имя её - словно море...

бескрайнее море
где одиноко скитается
неутомимый бумажный кораблик,
что добрался, доплыл,
преодолел бесконечные вёрсты,
долгие годы,
с того самого места,
где в путь он пустился
в мутном, резвом потоке
в первые минуты
после июньской грозы.