Так больше не может продолжаться

«Так больше не может продолжаться», — к такому заключению пришел глубокой ночью Гоша Канарейкин. Он сидел на своей кровати в трусах и одном тапочке с большой блестящей шишкой на лбу. Минуту назад Гоша пошел на кухню, чтобы попить, и в прихожей подскользнулся на своей черепахе Тильде. Потеряв один тапок, он летел через всю прихожую словно истребитель, пока не налетел лбом на дверную ручку. Всему виной Гошина рассеянность — покормив вечером Тильду, он забыл закрыть клетку и вот результат.
Вчера с утра Гоша тоже отличился. Всего-навсего поставил на плиту кастрюльку с яйцом. Пока собирался на работу, вода в кастрюльке выкипела, и яйцо взорвалось. Кастрюлю пришлось выбросить, а кухню – весь вечер оттирать от шершавого яичного налета. Позавчера вечером Гоше показалось, что в квартире нестерпимо жарко, и он решил увернуть батарейный вентиль. Итог – сорванный вентиль, залитые кипятком квартира вместе с Канарейкиным, плюс – разъяренный сосед снизу, требующий компенсацию за протечку.
Не проходило и дня, чтобы Гоша что-нибудь не учудил. Собственно, из-за этого от него и ушла жена. Наверное, устала.
Канарейкин и сам порядком устал, но старался не унывать и каждый день исправно ходил на работу в институт. Буквально через неделю случилось чудо – в институте Гоша познакомился с очень приятной девушкой по имени Кристина, и ещё через неделю девушка переехала к нему с двумя милыми клетчатыми чемоданчиками и морской свинкой Нюшей. Кристина была полной противоположностью Гошиной «бывшей» – оптимистичная, улыбчивая, заботливая. Канарейкин был на седьмом небе от счастья. Как-то само собой в квартире Гоши все перестало срываться, разливаться, взрываться и падать. В общем, неприятностям, которые так долго его преследовали, пришел конец.
В понедельник Гошу отправили в плановую командировку, а в воскресенье он уже нёсся с вокзала к Кристине с букетиком розовых альстромерий – её любимых.
Добежав до квартиры, Канарейкин отдышался и позвонил. Дверь открыла музыкально сморкающаяся в платок Кристина. Такой Гоша видел её впервые — непричёсанную, с распухшим покрасневшим носом и отёкшими от слёз глазами.
    — Что случилось? — плюхнулся на стул ошарашенный Канарейкин.
    — Не спрашивай, просто пройдись по квартире, — глухо ответила Кристина, потупив глаза.
Первым делом Гоша прошёл на кухню. Её небольшое окно куце обрамляла почти доверху обгоревшая занавеска. Обои вокруг окна тоже были в темных подпалинах и отошли от стен.
    — В среду я поставила на плиту варить суп, — хлюпала носом Кристина. — Он у меня убежал и залил конфорку. Я снова зажгла конфорку и открыла окно, чтобы всё проветрить. Через какое-то время я почувствовала, что с кухни пахнет гарью, а когда прибежала, занавеска уже почти сгорела.
    — Такого со мной еще не случалось, — ошалело произнёс Канарейкин.
    — Конечно, не случалось! Такое случается только со мной. И это ещё не всё.
    — Н-не всё?
    — Весь ламинат в прихожей вздулся, — почти шёпотом сказала Кристина.
Канарейкин посмотрел на пол в коридоре. И действительно, только что переложенный после недавно сорванного Гошей батарейного вентиля ламинат вздымался бугорками там и тут, напоминая рельефную поверхность глобуса.
  — Позавчера я решила постирать, — продолжала каяться девушка. — Загрузила полную машинку белья и ушла в продуктовый, а сливной шланг забыла опустить в ванну. В общем приходил сосед снизу, кричал про какой-то сорванный вентиль и батарейного мастера. Я ему пыталась объяснить, что не в вентиле дело, но он сказал, что придёт к тебе сегодня и хлопнул дверью. Хам.
    — Это всё? — вздохнул Канарейкин.
Кристина взяла Гошу за руку и потянула в комнату.
   — Вот, — показала она на пол, и взгляд Канарейкина уткнулся в большое ярко-зеленое пятно на ковре. — Сегодня к твоему приходу я решила сделать праздничный ужин и поранилась. Хотела продезинфицировать рану и выронила пузырек с зеленкой прямо на ковер. Нюша тоже пострадала.
Недалеко от пятна стояла клетка с ассиметрично позеленевшей Нюшей. Судя по виду Нюша неплохо себя чувствовала — наевшись до отвала, она неистово сгоняла жиры в крутящемся под её лапами барабане.
    — А Тильда? Где Тильда? — забеспокоился Гоша.
    — Жива, слава богу. Ест капусту на кухне...
    — Так это хорошая новость!
В дверь настойчиво позвонили.
    — Это, наверное, сосед снизу, — сказала Кристина. — Пойду открою и поеду домой. Погром возмещу.
   — Погром? А видела ли ты настоящий погром? Не уезжай. Родственные души должны жить вместе.
    — Что?
    — Открой дверь и ты всё поймёшь, — улыбался Гоша. — И про сорванный вентиль тоже.