Мне холодно...

После окончания второй мировой войны многие люди остались без крова. В поисках уцелевших поселений они набрели на старую деревню. Мало кто осмеливался жить в ветхих домиках, которые скрипели лишь от легкого дуновения ветра. Но на тот момент у людей не было другого выхода, война отобрала у них все. В один дом заселяли сразу по несколько семей, так как места катастрофически не хватало. Люди старались жить дальше. Поле рядом с деревней стало отличным местом для выращивания урожая.

Моя бабушка тогда была еще ребенком, им приходилось тяжелее всех. Взрослые старались сделать жизнь их детей счастливой, обычной, будто бы еще год назад не было на этом самом месте кровавых битв. И люди искренне стали верить, что все в прошлом, все встанет на круги своя.

Ребятня часто любила играть на том самом поле, изображая из себя храбрых воинов, что мчатся вперед, к победе. Однажды после наступления темноты дети перестали бегать, и все, как один, сели на землю, будто к чему-то прислушиваясь. Напуганные старшие сразу постарались увести ребят домой, но дети отдернули руку и приставили палец к губам:
- Тише, она же плачет.
Но кто плакал? Взрослые ничего не слышали, лишь ветер, тихо завывая, тормошил волосы. Бабушка тоже прислушивалась, приставляя ухо к земле. Некоторые дети начали плакать:
- Ей очень холодно, - говорили они.

Так продолжалось каждое полнолуние, будто сама земля звала их к себе. Взрослые старались понять, о чем говорят дети, но они ничего не слышали. Однажды бабушка прибежала домой вся в слезах:
- Она пела, пела о своей жизни, как на ее глазах погибали друзья и товарищи.
 
На месте поля начали копать: то ли от страха, то ли от любопытства. Катакомбы, их тоннели действительно проходили под этой местностью. Были найдены десятки мертвых людей, которые так и не смогли выбраться из подземного лабиринта. Дети описывали незнакомку, чей голос слышали, так: черные волосы, бледная кожа, шрам на щеке. Но такой девушки так и не было обнаружено. Простая детская фантазия?
- Она всегда рассказывала много историй тихо-тихо, иногда прерывая их и постукивая зубами от холода.
Одна девочка нашла среди груды камней старый дневник, в котором были вырваны все страницы, кроме одной. Небольшое четверостишие. Это все, что здесь было:

Исполнилось мне ровно восемнадцать,
Я здесь сижу, бездействую, трясусь.
Мне никогда не будет девятнадцать,
И долго здесь никак не продержусь.

- Она нас защитит, мама, она сказала, что не позволит нам умереть.
И взрослые старались улыбнуться на такое заявление, но почему-то все тело бросало в дрожь, а на плечо будто опускалась ледяная рука. Ощущалось присутствие нечто неживого, чужого. Дети принимали этот холод за родной, но тогда почему из-за него становилось так трудно дышать? И тогда даже старшие слышали глухой шепот, от которого застывало сердце:
- Мне холодно...