Комедь

   Обувь, в которой они ходили навстречу друг другу на цыпочках двадцать пять супружеских лет, вдруг стала стираться с каблуков. А причина лишь в том, что дражайшая половина господина Вешкина - госпожа Вешкина получила прибавку к жалованью настолько значительную, что Вешкин, не удостоенный в своей затхлой конторе никаких поощрений, почувствовал себя опущенным в ничтожество...Он, прежде восседавший на семейном коне, спешился, разжалованный до рядового на альтернативной службе по состоянию здоровья.
   Вешкин бросился на вторую работу, однако преодолеть в тугриках отставание в достоинстве не сумел, что сказалось на его самолюбивой психике...Прежние ночные сны о благополучном завтрашнем дне сменили сцены абсурда, сцены телевизионных ток-шоу: "Расскажи всему свету о себе и умойся слезами!".. Один и тот же сюжет, где он в роли истца против любимой жены - в роли ответчицы.Судья каждый раз призывал к компромиссу. Истец, то есть Вешкин, был непреклонен, предъявляя иск, ибо переживания обошлись ему в душевную копеечку, оцененную им в тридцать тысяч рублей.
   - Я согласна! - каждый раз выплескивалась мадам Вешкина. - Хоть сейчас наличными!.. Пусть, все равно деньги пойдут в общий котел... А свою зарплату он может оставить себе на мелкие расходы... на сигареты, например.
   - Мелкие расходы?! На сигареты?! - взрывался Вешкин, окончательно униженный. И на этом месте просыпался.
   Неизвестно доподлинно, каким образом закончилась эта история. Говорили разное: то ли Вешкин жене назло бросил курить, то ли фирма, где служила госпожа Вешкина лопнула, и Вешкин снова вышел в люди.