Золотаревка. путешествие в город мертвых

Золотаревское городище – памятник археологии VIII – XIII веков. Находится в непосредственной близости от рабочего поселка Золотаревка в 30 км под г. Пензой, областным центром Пензенской области Приволжского Федерального Округа. Согласно официальной исторической версии жители Золотаревского городища погибли, защищая свой город от орды Батыя в 1237 году, после чего орда отправилась завоевывать Русь. Город был уничтожен, письменных исторических свидетельств о нем нет. Уникальность данного места в том, что оно является археологически засвидетельствованным полем битвы XIII  века, подобных мест можно пересчитать по пальцам на одной руке. Кто в теме – тот знает.
Судя по археологическим раскопкам, город являлся столицей феодального государства, центром ремесла и торговли. Найдено множество ювелирных украшений, как местного, золотаревского производства, так и импортируемых чуть не из Китая. Находки экспонируются в Пензенском краеведческом музее, но вроде как часть артефактов хранится в Музее Золотаревского городища в самой Золотаревке, в помещении местного клуба.
Жить в Пензе – и не посетить подобный памятник как-то стремно, и вот в символический день 07.07.2013 года мы решили поехать в Золотаревку. Так как собственного транспорта у нас нет, планировалось добираться на общественном.
Золотаревка – достаточно крупный поселок, и туда по моим агентурным сведениям бегает маршрутка. Вопрос: откуда из Пензы она стартует? Интернет указал на Автовокзал, хотя мои агентурные сведения (правда, устаревшие года на два) говорили о железнодорожном вокзале Пенза 1. Благо оба вокзала в Пензе находятся в пешеходной доступности, решено было назначить встречу в здании Автовокзала в 8 ч 30 мин.
Встречаемся. Выясняется, что с Автовокзала такие перевозки не осуществляются, и никто не знает, когда, откуда и на чем можно добраться до пригородного поселка. Отлично. Идем на железнодорожный вокзал и медленно обходим привокзальную площадь по периметру, обращая внимания на указатели маршрутных такси, а так же на сами маршрутки, одновременно вопрошая водителей о том, не знают ли они, откуда стартует транспорт на Золотаревку. Никто ничего не знает. Таксист предложил довести нас до вожделенного поселка за 900 рублей, мы посчитали такую цену неадекватной. Один из водил припомнил, что маршрутки локализуются у Центрального Рынка, но точного места назвать не смог. Мы шли, обсуждая план дальнейших действий: двигать на Центральный Рынок и продолжить поиски там, либо доехать до Ахун, встать на выезде из города и ловить маршрутку, которая рано или поздно должна мимо нас проехать. Тут рядом с нами остановился автобус, и кондукторша радостно  завопила: «Я вспомнила! Маршрутки на Золотаревку отходят от Муравейника, там на углу бар и небольшая площадка для отстойника транспорта! Ищите и обрящете!» Названия бара она вспомнить не смогла, сказала, что там тусуются все местные алкоголики, так что мы его найдем по их характерным рожам. Ладно, уже что-то. Муравейник – крытый вещевой рынок – это рядом с Центраком, т.е. Центральным Рынком, пешим ходом от Пензы 1 – минут 15. Пенза вообще город компактный, если не забираться в гребеня новостроек.
Доходим до перекрестка основной трассы с дорогой на Муравейник и останавливаемся. Баров тут – плюнуть негде, причем одно злачное местечко под названием RUSH – прямо перед нами, аккурат на углу. Здесь? Не здесь? Куда идти? Вновь обращаемся к маршрутчикам. То, что мы рядом с вожделенной целью обнаруживается почти сразу. Уже второй водила радостно сообщает, что маршрутки на Золотаревку отстаиваются рядом с «гадюшником» под названием «Уголок», это мимо RUSH дальше к Муравейнику. Ура!
Итак, если вы приехали в Пензу и ни шиша не знаете, то необходимо либо с вокзала Пенза 1 или с Автовокзала, где уж вы приземлились на благодатной Пензенской земле, доехать до остановки Центральный Рынок. С обеих точек туда идет прорва общественного транспорта. Далее идете против хода транспорта до первого перекрестка, (ориентир Аптека «Первая Помощь») разворачиваетесь на 900 направо и видите вдалеке огромные буквы «Муравейник». Пересекаете перекресток по ул. Суворова и доходите до «гадюшника» «Уголок». На другой стороне дороги отстаивается маршрутка до Золотаревки под номером 419,  у нее на трафарете большими буквами написано «Пенза – Золотаревка», так что ошибиться невозможно. Маршрутка отправляется каждый час 8, 9, 10 и т.д. до 18, вроде бы на лето они продлили время до 20, но на это надежда плохая, лучше не припоздняться. Стоимость проезда на 1 человека до Золотаревки 52 руб. 50 коп.
Мы выехали в 10 00, потому как на 9-часовую маршрутку со своими поисками опоздали. Трасса достаточно живописна. Проезжаем Сурский мост, затем въезжаем в Ахуны. Это район Пензы, в недавнем прошлом место отдыха: сосновый лес и т.д. Сейчас отдан под частную застройку, так что вместо сосен там все больше растут коттеджи. По трассе расположена Детская Железная Дорога – радость узко-колейщиков. В летнее время по ней бегает поезд с тремя вагонами. Проезжая мимо, мы его видели.
Затем база отдыха «Семейная» - теннисные корты, есть пляж и пруд, правда в пруде официально купаться нельзя. Остатки соснового леса. Поворот на базу отдыха «Русская охота» - пафосное место для тех, кто страдает избытком денег. Но нам туда не надо. Лес, крутые повороты, холмистый рельеф. Дорога ровная, ее проложили не так давно, после строительства объекта по уничтожению хим. оружия под Леонидовкой. Тогда тяжелым автотранспортом разворотили все, что можно разворотить, и Золотаревцы закидали местную власть жалобами. Сейчас дорога в порядке, кроме приблизительно километрового участка битого асфальта, оставленного, видимо, на память.
На 18 километре  виден съезд на Сурское водохранилище – неорганизованную зону отдыха пензенцев, имеющих транспорт. Мы едем дальше. Из окна можно полюбоваться на тот самый Завод. Видны предупреждающие надписи «Фото и видео съемка запрещена». Опять лес, опять крутые повороты. Указатель «конно-спортивный клуб «Лукоморье». Вроде бы они организуют конные прогулки, но мы до него не добрались.

Слева мелькает большой деревянный стенд «Золотаревское городище. Памятник …», впереди показались жилые домики. Золотаревка. Приехали.
Нынешняя Золотаревка была основана в конце XVII века помещиком А.Ф. Золотаревым, в честь него и названа. Наследники помещика оказались деловыми:  построили суконную фабрику, на которой работали  крепостные. После революции суконная фабрика продолжила работать, но уже не на помещика, а на государство. В принципе, поселок процветал. В нем находилась сельская участковая больница, был проложен водопровод и канализация.
Все бы ничего, но где-то под поселком советское государство расположило склады с хим.оружием. По непроверенным слухам, после принятия конвенции о запрете, его начали уничтожать самым варварским образом: выливать в болота. ФОС разлагается во внешней среде под действием солнечного света на фосфор, углекислый газ и кислород, а иприт – сохраняется веками. Основа иприта – мышьяк, тяжелый металл, обладающий канцерогенным действием. И по сю пору онкологическая заболеваемость среди золотаревцев раз в 10 выше средне-областных, тоже не самых маленьких.
Тащимся по Золотаревке. Одноэтажная застройка, типичная для русской сельской местности. Домики добротные, на вид – середина 20 века.  Многие хозяева обшивают их сайдингом, меняют окна на пластик. Большое панельное здание. Напротив – на косогоре – большое деревянное строение. Аллея, где среди деревьев мелькает Ленин и Памятник Павшим в Великой Отечественной. Дорога поворачивает направо. Налево – забор, вдалеке здание красного кирпича: бывшая суконная фабрика. Холм уходит вверх. Дорога идет по подножию холма. Справа – буйная растительность. Слева – застройка: двухэтажные кирпичные дома. Жилье для рабочих фабрики. Одинокая корова подает голос. Спрашиваем маршрутчика, где конечная остановка. Оказывается, мы ее проехали, она была у магазина, а это он совершает круг почета, развозя сельчан. Выходим «у дуба» и медленно идем в обратку.
Углубляемся в заросли. Лопухи – метр в диаметре, пустырник в высоту – два метра, такой же чертополох. То ли фосфор из ФОС дает такой эффект, то ли иприт, который подобно малым дозам радиации провоцирует у растений полиплоидию. Спускаемся ниже и обнаруживаем ручеек и мостик через ручеек. Выше – то ли пруд, то ли болото. Возвращаемся на торную тропу и идем под палящим солнцем.
Подходим к фабрике. На заборе надпись: требуются рабочие на лесопилку. Куда пойдет ипритная древесина? Надеюсь,  забугорным друзьям. Единственный раз, когда можно порадоваться нашей экспорт-ориентированной экономике.
Останавливаем местную жительницу, интересуемся клубом, музеем и т.д. Жительница оказывается словоохотливой. До клуба мы не дошли, про музей она ничего не знает. Зато она рассказывает много интересного. То, что мы поначалу приняли за речку-вонючку, на самом деле – система прудов, которую построил еще барин в 19 веке. Верхний Пруд через систему шлюзов соединялся с Нижним Прудом. По всей видимости, поток воды крутил колесо, которое давало энергию для работы станков суконной фабрики. После приватизации фабрики в 90-е эффективный собственник воспользовался услугами  мастеров-ломастеров, таких же спецов, как и он сам, которые полностью открыли промежуточный шлюз и спустили Верхний Пруд вниз. Водяной поток снес шлюз Нижнего Пруда, и система перестала работать. Восстанавливать ее некому. Эффективный менагер продал фабрику и исчез на просторах России, а у сельской администрации, как водится, денег нет ни на что.
В лучшие времена на фабрике были пятнадцать прядильных и чесальных станков, и с десяток станков СТБ или шерстенабивочных. Сейчас осталось в лучшем случае по одному, если последний владелец фабрики не сдал на утиль. Разорять фабрику эффективные менагеры начали в девяностые. Первый  собственник продал  оборудование на утиль, но его оказалось достаточным, чтобы после него перепродажей остатков занимались последовательно еще пяток таких же эффективных собственников. Они покупали фабрику у предыдущего владельца, продавали то, что по каким-то причинам не мог продать предыдущий, после чего фабрику приобретал следующий владелец. В настоящее время, фабрика, естественно, стоит. Видимо, продать ее можно только на кирпич, он изготовлен в 19 веке, так что тоже имеет ценность. Часть территории фабрики взяла в аренду лесопилка. Золотаревская молодежь большей частью работает на Объекте в Леонидовке, другие ездят в Пензу. Дорога хорошая, ехать не дальше, чем из какого-нибудь Арбекова. Умные люди (умные ли?) покупают в Золотаревке индивидуальные дома, стоимость которых много меньше, чем в областном центре. Пенза растет, так что через какое-то время городская черта может доползти и до Золотаревки, и цена земли сразу увеличится. Участковую больницу разорили. Зато  в бывшем административном здании фабрики открыли сельскую врачебную амбулаторию. Там работает зубной врач, терапевт и педиатр.
Коль мы сюда приехали, мы можем подняться на Зорьку, оттуда открывается отличный вид на окрестные леса, а так же дойти до Лукоморья, покататься на кониках.
Мы поблагодарили тетку и пошли к клубу, надеясь, что музей работает.
Мимо проезжает такси, и водила интересуется, не надо ли нам в Пензу. Мы вежливо отказываемся. Пока мы ходили по поселку, такси проехали не менее трех. Кто-то из местных прокомментировал, что люди стали так хорошо зарабатывать на сборе ягоды, что им нет ничто отдать 600 рублей за такси. Тут же саркастически продолжив, что одну сборщицу укусила змея, а двое отправились по скорой с гипертоническим кризом.
Да, ягодки из Золотаревки. Зарин, зоман, иприт – в качестве бесплатного приложения. Скушай ягодку – сыграй в русскую рулетку: достанется ли молекула иприта с канцером впридачу или пронесет нелегкая.  Вспоминается анекдот: продавец на базаре завлекает покупателей: «Яблочки из Чернобыля. Покупайте яблочки из Чернобыля!» Покупатель недоуменно спрашивает продавца: «И что, берут?». «Берут, - отвечает продавец. – Кто для тещи, кто для свекрови».
Останавливаемся у  большого деревянного дома, в котором муж опознает барскую усадьбу, она же разоренная участковая больница. Он вспомнил, что в бытность работы в районе, он приезжал сюда с проверками и видел изразцовые печи, которыми больница (барский дом) отапливалась. Пройти мимо  просто невозможно.
В советское время барскую усадьбу приспособили под участковую больницу, которая работала до 2008 года. Закрыли ее отнюдь не по причине отсутствия мед.персонала и под протесты жителей. В участковой больнице работал педиатр, терапевт, гинеколог, имелась клинико-диагностическая лаборатория, где лаборант делал общий анализ крови и мочи. В больнице было 40 коек, и они далеко не пустовали. Лечили несложную терапевтическую патологию: гипертоническую болезнь, гастриты, неосложненные пневмонии и др. С закрытием участковой больницы, здание барской усадьбы, вообще-то представляющее собой памятник архитектуры минимум XIX века, осталось предоставленной злой воле аборигенов. Надо отдать им должное, они отнеслись к нему бережливо, так что пока дом еще не превратился в окончательные руины и может быть восстановлен.
Усадьба расположена на косогоре. Деревянная постройка с мезонином стоит на каменном подклете. В советское время подклет, который, видимо, представлял собой хранилище продовольствия, используемого на нужды господской семьи (помним, что холодильников тогда не было), был засыпан, зато в дом было проведено водоснабжение и канализация, сейчас, разумеется, о былом комфорте напоминают лишь трубы, которые можно увидеть через щели в полу.
Каменная кладка подклета, а также наружные деревянные стены и крыша сохранены. По фронтону идет деревянная резьба, окна украшены резными наличниками. В украшениях видно изящество и сдержанность. Стекла выбиты, двери раскурочены. Внутри – разруха. Пол покрыт разбросанными историями болезней, которые вместо того чтобы вывезти в архив, просто бросили. В полу – дыры, половицы частично выдраны, но несущие бревна сохранены. Они крепкие, вполне выдерживают вес человеческого тела. Вниз – открывается вид на нулевой этаж: каменная кладка, арочные конструкции, которые наводят на мысль, что фундамент дома, возможно, более древний. Первый этаж – анфилада комнат, стены частично разрушены, но, возможно, внутренняя планировка была изменена еще в советское время, когда усадьбу приспосабливали под больницу. Сохранилась галерея с колонадой, явно дореволюционный элемент. Изразцы на печах оказались утрачены. Увы и ах.
Пройдя по галерее, мы подошли к лестнице, ведущей в угловое помещение. Лестница частично разрушена, но деревянные опоры достаточно крепкие, так что проникнуть в помещение возможно. Там имеется печь с частично сохранившимися изразцами.
С центрального входа частично обрушившаяся лестница ведет в мезонин. В уголке притаилась балясина, такое впечатление, что тоже дореволюционная. Пол второго этажа также частично разобран, но балки опять же крепкие.
В здании, несмотря на общий разор, дышится очень легко. Стены «держат температуру», поддерживая комфортный микроклимат. На улице - +30, внутри – приятная прохлада. Умели строить наши предки!
Покидаем усадьбу с чувством горечи. Да, Россия – самая богатая страна в мире, семьдесят лет советской власти, двадцать лет перестройки, а все еще есть, что растрачивать. По-хорошему, усадьбу следует восстановить и сделать в ней хотя бы тот же музей Золотаревки.
Да, о музее. Подходим к зданию клуба, изучаем вывески. Ничего, ни о чем. Дверь открывается, выходит тетка с половым ведром. Мы спрашиваем ее о музее. Ответ озадачивает. Нет, о музее она ничего не знает. Клуб закрыт. Знать может директор, но ее сейчас нет. Вечером будет какое-то мероприятие, она не знает какое, но если мы его дождемся, то непременно увидимся с директором, и она ответит на наши вопросы про музей.
Ну, что ж. Выходим на трассу и идем к указателю «Золотаревское городище. Памятник археологии VIII – XVIII века». Три дороги разбегаются в разные стороны. Направо пойдешь – налево пойдешь….  И никуда не придешь. Потому что, хотя указатель стоит на столбе рядом с правой дорогой, на самом деле идти надо по центральной. Она шире остальных, колея наезженная, а если присмотреться по сторонам, можно найти ма-а-аленькую стрелочку, которая указует путь вглубь леса. Вступаем на тропу.
То, что мы на правильном пути подтверждается уже более солидными стрелками. Вокруг шумит лес. Береза. Осина. Комаров мало, зато кругом изобилие бабочек. Березовые пяденицы, перламутровки и тополевые ленточницы. Особенно красивы ленточницы, крылья которых переливаются глубокой лазурью. По сторонам стелется папоротник и хвощ. Дорога убегает вниз, в неглубокий овраг. Растущий по склонам папоротник просто огромен, листья длиной с метр, не меньше. Кажется, мы провалились во времени в эпоху динозавров. Или опять ФОС с ипритом? Фотоаппарат не берет объемы, на снимках – сплошной зеленый ковер.
Вырубка. Дорожка убегает направо. Над ней указатель: археологический лагерь. Туда – не надо. Надо идти вперед по торной тропе. Вступаем в лес, березу сменяет сосна, но лес остается смешанным – и дорожка устремляется вниз-вниз-вниз. Склон очень крутой, но на дорожку положены мостки, а рядом установлены перильца, так что идти легко. Внизу – ручеек, бывшая река Медоевка, которая оберегала Золотаревское городище от врага. Первый рубеж обороны. И опять склон-склон-склон. Идти вверх, вверх, вверх. Преодолеваем откос. Лес становится реже, сосна исчезает. Впереди небольшой вал, на нем – сруб и табличка. Надвратная башня над мысовой частью городища. Когда-то, пятьсот лет назад, этот вал был границей города, а сверху поднимался частокол – преграда для залетного кочевника.
В настоящее время территория городища поросла мелколиственным лесом. Расчищенно и раскопано не более 10%. У вала идут раскопки, флажками обозначены квадраты. По агентурным сведениям, это, возможно, дворец правителя города.
Дорожка идет через городище. Срубами обозначены места бывших раскопов. Рядом таблички, изображающее реконструированное жилье золотаревцев. Оно почти не отличалось от нынешнего, за исключением очага: в XIII  веке еще не знали печей, жилье отапливалось очажной ямой, дым уходил в дырку в крыше. Еду готовили в отдельном помещении. Вот дом, где согласно археологической находке были найдены кости четырех убитых жителей: старик, женщина и двое детей. Дом впоследствии был сожжен батыевцами.
Еще один вал. Сруб обозначает жилой дом. Рядом – так же срубами обозначены хозяйственные постройки.  Идем дальше. И еще один вал. Валы поросли травой и березами. Когда-то, давным – давно, валы были расчищены от подлеска, а поверх стоял частокол: внутренний рубеж обороны. Дорога вилась змейкой, каждый вал имел свою пропускную систему с воротами и надвратной башней.
Подходим к границе города, обозначенной валом. Табличка сообщает, что мы находимся на месте пропускных ворот. Здесь также была надвратная башня и подвесной мост. Город штурмовали именно с этой стороны.
Если выйти из города и углубиться в лес, можно увидеть рассыпанные в шахматном порядке ямки. Это остатки оборонительных ловчих ям, которые были вырыты защитниками города пятьсот лет назад. Сейчас ямки оплыли, но вполне узнаваемы. Сделаны они были для лучшего увеселения штурмующих, ибо кони на полном скаку падали в ямы и ломали ноги, а если всадник поворачивал коня, чтобы объехать яму, то строй ломался. Терялся наступательный напор, плюс открывалась уязвимая для лучников боковая сторона. Кроме того, по полю были разбросаны железные колючки, так же для увеселения всадников: лошади, наступая на них, повреждали копыта, от боли начинали беситься и ломали строй. Колючки – «чесноки» можно увидеть в Пензенском краеведческом музее.
На валах обильно растет малина, крупная и сладкая, больше похожая на садовую. Откуда она здесь? В траве рдееет капельками крови земляника. Пятьсот лет назад эту землю костьми засеяли и кровью полили.
Где-то, дальше в лесу, прячется Озеро Моховое, имеющее неофициальное название Мертвое. По слухам, именно в него вылили иприт. Жизни в нем нет, вода стерильная. Я знаю, потому что мне привозили эту воду на бак.анализ.
А может быть, это не случайно? Мертвый город. Мертвое озеро. Могильник хим.оружия. Те, убитые и не погребенные, чьи кости потом сгребли бульдозерами при вспашке в славные советские годы, не хотят делить эту землю с нами, живыми. Здесь живые обслуживают мертвых: копаются археологи, валит деревья лесопилка, утилизируется хим.оружие. Мертвые дают работу живым, и потихоньку-полегоньку подбирают их к себе, напуская змей, инсульты и раки.
Возвращаемся назад той же дорогой. На вырубке у таблички «лагерь археологов» замечаем машину.
-  Наконец-то живые люди! – радостно кричит нам мужик. С ним женщина, видимо, жена, и двое детей. – Куда дальше ехать, чтобы попасть на Городище?
Их ввела в заблуждение табличка. Мы объясняем, что в том направлении ехать не надо, машину лучше оставить у края вырубки, потому что дальше она все равно не проедет и идти пешком по торной трассе. По ходу разговора выясняется, что они – приезжие из Норильска, машину арендовали для путешествия. Людям необходимо знать свою историю. Мы, как сироты, жадно разглядываем чужие семейные альбомы, вглядываемся в незнакомые лица, пытаясь найти среди них родных,  а между тем, чужой дядя, выдающий себя за родного отца, аккуратно ластиком стирает нашу память.
У государства нет денег на восстановление системы прудов, барской усадьбы, археологические раскопки ведутся в час по чайной ложке, так что мне не придется увидеть реконструированную Золотаревку, какой она была до сожжения Батыем. Какое мне дело до Универсиады в Казани и Олимпиады в Сочи, если рядом со мной умирает Золотаревка? Это все равно, что человеку, горюющему о смертельно-больном родственнике сказать: «Да чего расстраиваться? Посмотри на Анджелину Джоли в телевизоре и радуйся ее красоте и здоровью!».
А всего-то надо: провести настоящую экологическую экспертизу на наличие остаточных количество иприта. Если его нет и все разговоры о химическом заражении местности – сплетни, выяснить, наконец, настоящую причину повышенной онкологической заболеваемости жителей рабочего поселка. Наверное, современные технологии позволяют это сделать. Проводить онко-профилактику среди местных жителей. Такие методики есть: прием внутрь хитозана и полисорба способствует выведению тяжелых металлов и других экзобиотиков, но делать это лучше не наобум. Выделить деньги на интенсификацию археологических раскопок, а там, где уже все раскопано, начать проводить реконструкцию городища. Восстановить его во всей красе: с частоколом, башнями, дворцами, домами и мастерскими. Тут же развернуть этно-деревни, изготовление и продажу сувениров и т.д. В восстановленной барской усадьбе вполне можно сделать филиал Пензенского краеведческого музея. У него запасники уже ломятся от экспонатов, экспонируется процентов 10, а все остальное надежно сокрыто от любопытных сограждан.
Зажилятся музейщики, не беда. Даже сами по себе восстановленные интерьеры 19 века привлекут немало желающих их посмотреть. Восстановить систему прудов, барский парк с беседками и скамеечками. Проводи в усадьбе свадьбы, балы, корпоративы. Это же круто: вообразить себя барином. Нашить костюмы, сдавать их в аренду. Проводить театрализованные постановки. Кто побогаче – арендует дворянский костюм, победнее – крестьянский, совсем нищий – так и будешь нищим: получи лохмотья за символическую плату. Пара профессиональных аниматоров, и вот тебе ролевая игра: день помещика.
В Золотаревке можно будет проводить интерактивные уроки истории. Тут тебе и 10 век, и 13 и 19 и 20. Учить историю не за партой, разглядывая микроскопические картинке, а встать на сторожевой башне с луком и видеть приближающиеся баллисты. Тут даже самый прожженный двоечник не просто запомнит, кожей впитает в себя дату 1237 год: Батыево нашествие.
Я верю, что так будет. Я хочу, чтобы было так. Что Золотаревка станет городом живых, а не мертвых.
Возвращаемся назад, в центр поселка. Маршрутка у магазина собирает людей на Пензу. Нас мало, всего три человека. В 1400 отправление. Делаем круг по Золотаревке, однако желающих ехать в Пензу не находится. Маршрутчик что-то бурчит о планах и налогах, но выезжает на трассу. Через 40 мин высаживаемся у «Уголка». Путешествие закончено.