Господин товарищ сыщик 2 часть

  За занятостью не замечаешь, как пролетают дни, которые в свою очередь суммируются в месяцы. Так проходят годы, проходит жизнь. Этот процесс за будничной суетой совсем незаметен. Но стоит на миг остановится у зеркального отображения и ты делаешь маленькое и весьма неприятное открытие. Ты стареешь. Не сразу, незаметно, предательски. А потом, махнув на это рукой, продолжаешь заниматься тем же, чем и до этого момента опять полностью окунувшись в трясину каждодневной суеты.
5 октября 1918 года нашу организацию переименовали в уголовный розыск, ввели штатное расписание. Сыщики стали называться «агентами уголовного розыска»,  которым присваивалась категория.
В двадцатом году Советская власть объявила самую настоящую войну преступникам, и издало специальное распоряжение о привлечении на службу «старых» кадров. Именно в этот момент третье отделение уголовного розыска возглавил Павел Кузьмич Барзай, ранние знакомый мне по службе в сыскной полиции, но не лично. После революции он работал в архиве, а вот теперь был возвращен к делу сыска, то есть розыска.
 Сергей Кондратов приобрел опыт, надо отдать ему должное, его пытливый ум схватывал все на ходу, достиг должности начальника бригады УгРо. Сотрудников он отбирал туда лично. За ним прочно закрепилась слава грозы преступного мира Петрограда. Надо отметить, что на тот период грозе Питерских преступников всего двадцать пять лет. Я же стал его заместителем. Без всяких обид и претензий.
 Если говорить о глобальном, то в стране на смену «военному коммунизму» пришла «новая экономическая политика» призванная вытащить со дна нищеты молодую республику. Большевики пошли на то, что бы в стране были разные формы собственности, с особыми гарантиями частной и провели денежную реформу. В обиход вошли советские рубли, которые должны вытеснить старорежимные обесценившиеся деньги и покончить с миллионными ценами. Коробок спичек четыреста тысяч старыми. Забавно, не так ли?
  Апрель 1922 года. Нами покончено, с довольно интересной бандой, если так можно выразиться, с фантазией.
«Живые мертвецы», ну, или «Попрыгунчики». В полутемных переулках на одинокого прохожего нападали на ходулях, в белых длинных балахолонах, чем наводили на попавшего в переплет несчастного цепенеющий ужас. В таком же одеянии, но с притороченными к подошвам обуви пружинам к нему подскакивали те, кто непосредственно совершал грабеж.
Каково? Талантливо, вынужден признать.
…………………………………………………………………………………..
  Сережи не было с самого утра 4 марта, все, кроме дежуривших, тоже по делу отсутствовали. Я же занимался составлением отчета.
  После обеда, я вошел в кабинет и застал там Сергея в новом костюме серо-зеленого цвета из добротной ткани.
- Ну, как на мне смотрится? Не слишком я на нэпмана похож, Иван Карлович?
- Недурственно выглядите. Вам милостивый государь теперь по рангу так и надлежит выгладить. Начальник бригады при управлении уголовного розыска. Знаете ли, в старое время… полковник, при чем с перспективой на обер-полицмейстера.
- Шутите, Иван Карлович?
- Отнюдь! Великолепный фасон, со вкусом подобран. А вот галстук завязывать, вы не умеете должно.
- Это с премии мы с Машей, вернее сказать она настояла…
- Извините Сережа за мою неосведомленность, а кто эта Маша?
- Встречаемся мы, уж третья неделя пошла. Вот, пока так вот… Мы  на политкурсах познакомились.
- Это прекрасно, мой юный друг. Вы знаете, Сергей я так иногда завидую вашей молодости, которой вы прямо, так и пышите. Так, что должен отметить, что у вашей пассии великолепный вкус.
- Иван Карлович а вот вы сами вон кожанку носите, галифе, сапоги… Ведь вы в как одеваться знаете, а носите, так сказать пролетарское?
- Дань времени, не более чем дань времени. И я не начальник, а скорее исполнитель. А у вас, все же статус.
- Иван Карлович, а у вас есть женщина, а то вы все один, да один?
- Я живу один. Понимаете ли, Сережа. Дело в том, что по своей природе, я однолюб. У меня в свое время были большие чувства к княжне Горецкой.
- И как?
- Увы, увы Сергей. Мои воздыхания оказались напрасны. Она княжна, я поручик полиции… Ее родители были против наших отношений.
- Ну, та сейчас? Встретили бы ее, объяснились. Сейчас, то, что она княжна, не имеет ни какого значения!
- Не могу.
- Гордость не дает, Иван Карлович?
-  Нет. Просто, по всей видимости, я не смогу быть проездом в Париже.
 Двери в кабинет открылись, и Никита прямо с порога взволновано сообщил.
- Сергей Валерьянович, налет, Казанская тридцать девять, на меховщика Богачева.
- Давай «дежурку» на выезд! Иван Карлович, поедемте!
……………………………………………………………………………………..
- О чем задумались, Иван Карлович?
Спросил меня, возвращаясь после осмотра жилища меховщика Богачева, в котором по орудовали налетчики.
- Сергей, вас не смущают некоторые детали данного налета?
- Налет как налет. Наскочили на нэпмана, и было ваше, стало наше.
- Хм. А вот меня, если позволите, некоторые обстоятельства все же подводят к неким размышлениям.
- Поделитесь.
- Ну, первое, что бросилось на вид, из рассказа горничной, как ее…Зинаиды, так это то, что они представились, деловыми партнерами Богачева, и та их впустила. Но это не самое основное.
 Организованные действия банды и как они были одеты. У каждого был создан свой «театральный» образ, что позволило растворится в толпе прохожих, так сказать не привлекая к себе внимание. А улов ведь не малый, шутка ли сказать, тридцать миллиардов. Золотых украшений взяли целый саквояж. Ну понятно, что интеллигентно одеты человек не привлекут внимание… А вот тюки мехов… По этому двое остальных были одеты под дворника и угольщика. Угольщик с мешком, или дворник, ну так и, что такого? Они всегда в мешках, что-то тащат? Так, что не все так просто с этим налетом-с.
  Действовали они тихо, четко, заранее продумано, между собой как говорит свидетельница, не общаясь. За исключением, по завершению обратились к своему главарю, по кличке «Фартовый».
 При, чем меня так же смутила и кличка.
- Да вот меня тоже. Из тех «Фортовых» которых я знаю в Питере, два в местах не столь отдаленных, третий «щипачь» на Гостином дворе. Даже если представим, что он сменил окраску, все равно по приметам не подходит. Которых, собственно у нас не так густо, но зато яркие.
- Это вы Сережа имеете в виду дорогой френч и оттопыренные уши?
- Ну а, что? Чем не примета? Так, что найдем по ней быстро.
- Все же я, боюсь, что предстоит, нам повозится, с этим «Фартовым».
……………………………………………………………………………………….

На следующий день, примерно по такому же сценарию, был налет в Столярном переулке, не далеко от предыдущего.
После налеты последовали с периодичностью, раз в неделю. Налетчики представлялись, курьерами, пациентами, коммерческими партнерами. Хозяева открывали двери, и ….
«Фартовый» не убивал без причины, но если чувствовал опасность стрелял не задумываясь.
За прошедшие три недели, уже двое получили пули его нагана.
……………………………………………………………………………………
- Северьян Никитович, вам посылка из Пскова.
Ответил я на вопрос из-за запертой двери.
- От уж не ожидал, так уж не ожидал. Проходи Ваня.
Я вошел в полумрачную, небольшую квартиру. Ссутулившийся старик, хозяин жилища, вздыхая и еле слышно пооховая, шел первый.
- Присаживайся Ваня, в ногах правды нет.
- Ее везде нет.
- Не поспоришь. Чайком угостишься? У меня как раз самоварчик поспел.
- Ну, отчегош не угостится? С удовольствием.
Старик загремел чайной посудой, которую стал извлекать из комода.
- Это же сколь мы с тобою Ваня, то не видались?
- С февраля семнадцатого. Тогда, на Соломенской площади.
- Кто старое помянет, тому глаз вон.
- А кто старое забудет, тому два, вон, Северьян Никитович.
- Да, давненько не видались.
- Ты еще добавь, Северьян Никитович, что еще бы столько не виделись, беды для тебя в том не было бы.
- Врать не буду. Я слыхал, краем уха, что ты у нонышней власти на службе состоишь? Аль брешут?
- Нет, не брешут.
- Тебе Ваня в чашку наливать? А то я с блюдца привык, чаек употреблять. Ты сахарок Ваня бери сколь душе угодно. У меня его запас. Я это, просто привык  вприглядку.
- Благодарю, Северьян Никитович.
- Вань, а ты как ко мне заходил, лишних глаз не встретил?
- Я в соседний подъезд зашел и через чердак к тебе.
- Ага, ладно сделал. А уходить, как будешь?
- Там посмотрим.
- Ну, что же, тоже правильно. Так, чего ко мне решил то наведаться?
- Да вот  шел мимо, дай зайду. Сам же говоришь, что долго не виделись, былое повспаминать, чаю попить. Что нового в Питере творится, может чего такого скажешь, чего я не знаю?
- Ну, что там нового. Тихо все, так озорничают, но,  а так то все тихо.
- Понятное дело, что озорничают, так и мы вроде как озорников осаживаем.
- Твоя, правда, Ваня.
- «Храп», хватит дурня лепить! Про «Фартового» мне расскажи.
- Ваня, не сторож я, брату своему. А про «Фартового» я знаю, что и все. На «Гостином» спецом по карманной тяге промышляет.
- «Храп», ты мне горбатого до стены не тули. Я тебя не за «щипача» спросил.
- Карлыч, за того не ведаю.
- Ой, ли?
- Как есть говорю.
- Так ты бы узнал, Северьян Никитович, что он за один, кто с ним в упряжке ходит, где квартирует.
- Хм. И мы краями расходимся?
- Ну, за старое не вспомню. А за новое, то уж такое дело.
- Ваня, я уже старик, чо у меня нового то может быть?
- Ты меня, как и впрямь за дурака держишь, а, Северьян Никитович?
- Не наговаривай, Ваня. За «Фортового», одно сказать могу. Не Питерский он, из «залетных». Боле за него не скажу, с «блатными» не вяжется, сам по себе.
- И за то спасибо. Но ты все равно поспрашивай про него, Северьян Никитович. Поспрашивай и дай знать, если, что.
- Как Бог даст.
- Даст, если хорошо просить станешь.
Ну, я пошел, пора и честь знать. За чай спасибо, вкусный.
- Грузинский.
- Уйду, как пришел.
- Да уж, не свети старика.
Открыв двери на лестничную площадку, Северьян Никитович, прислушался, тихонько прошел и осмотрелся, после чего дал мне знак, что можно уходить.
……………………………………………………………………………………….
Прошло полтора месяца, а мы не то, что не приблизились к «Фортовому» а продолжали стоять на месте. Налеты продолжались с регулярностью, увеличивалось число трупов, последствий этих налетов. «Фартовый» был, не досягаем. Возникал не откуда, делал свое черное дело, и исчезал до следующего раза. Кто он, и от куда взялся, до сих пор оставалось загадкой.
……………………………………………………………………………………
- Иван Карлович, нас товарищ Барзай к себе вызывает. Так, что сейчас за «Фартового», чертей давать будет.
- Ну, так, этого и следовало ожидать. Согласитесь Сережа, что наши старания не принесли ни какого результата. И говоря по чести, такого за мою практику еще не было.
Но! Что меня более, чем, беспокоит, это то, что про «Фартового» в народе стали слагать легенды. Ведь он грабит, так называемых нэпманов, а народ злорадствует по этому поводу. По сему «Фартового» он произвел в ранг этакого Робин Гуда.
- Да слышал я те легенды. Конечно, оно меня не радует.
- Между прочим, уважаемый Сережа Робин Гуд существовал, это реальная личность. Так называемый благородный разбойник из Йорка. Он, яко бы деньги забирал у богатых и отдавал бедным. Так утверждает легенда. Реальный, отличался тем от легендарного, что оставлял деньги себе.
- Я Иван Карлович, про другое думаю. Уж больно он ловко от засад уходит, все у него точно рассчитано, ни в чем збоя нет.
- Вы хотите сказать, что кто-то из наших информирует бандитов?
- За наших, я поручится могу. А вот…?  Улик, ни каких у меня конечно на этот счет нет, ни прямых, ни косвенных… Ладно, пойдемте, пора на по загривку получать.
…………………………………………………………………………………….
- Проходите товарищи. Нуте-с, какими побасенками меня в этот раз почивать будете, а Сергей Валерьянович?
- Павел Кузьмич. Со слов очевидцев, художником составлен портрет «Фартового». Он есть у каждого постового и квартального, у сотрудников УгРо. Ищем, Павел Кузьмич.
- Видал сей портретец. Судить про который, всяк может разно. Одно там только обедняет по схожести, оттопыренные ужи негодяя. Все! А где результат? Где позвольте вас спросить результат?! Нет-с! Почиваете товарищи сыщики! А в это время бандит злодействует!
- Теперь вы, Иван Карлович. Ежели Сергею Валерьяновичу можно дать скидку на его возраст и недостаточность знаний и опыта, то вам сие снисхождение не положено. У вас все это с лихвой…
  В этот момент без стука в кабинет Барзая вошли трое в кожанках по верх униформы. Один сделал шаг вперед, подчеркивая свое иерархическое превосходство.
- Вы Павел Кузьмич Барзай?
- Да. Чем могу служить?
- Следователь ОГПУ Волошин, сдайте оружие и пройдемте с нами.
Потом Волошин обратился к нам: - А вы товарищи возвращайтесь на свои рабочим места и продолжайте заниматься своими делами.
Я и Сергей вышли из кабинета.
……………………………………………………………………………………..
Я молча стоял и затянувшись папиросным дымом и выпустил его в форточку.
Сергей в этот момент молча сидел за своим рабочим столом и бездействовал. Это уже продолжалось минут пятнадцать, после того как мы вернулись в свой кабинет после совещания.
- Что скажете Иван Карлович?
Первым нарушил нервозную тишину Сергей.
- С моим происхождением лучше будет, если я сею ситуацию, ни как не прокомментирую.
- Иван Карлович, вы сейчас не правы. Нет такого сотрудника в бригаде, кто про вас хоть на секунду посмел бы дурно подумать. Я вас знаю с первого дня в милиции, и доверия у меня к вам больше, чем к себе. И вы это знаете. Так за чем вы лишний раз вот этот разговор затеваете, ни кому не нужный.
- Я знаю, причем очень давно Павла Кузьмича. Это чистейший человек. Дабы вам было известно, уважаемый Сережа, он в одиночку на Лиговке бандитов арестовывал. Воровские к нему, по имени отчеству всегда к нему и на вы обращались. Он, ежели угодно знать, потомственный сыщик, и отец его и дед в сыскном деле трудились. Не может он с бандитами якшаться, ни коем образом. Да-с! Да-с милостивый государь.
- Ну, может еще чего?!
- Было дело, до революции, что большеви…, прошу прощения, рЭволюционЭры, казначейский фургон ограби…, пардон, экспроприировали, а он раскрыл, за что имел высочайшее поощрение.
- Тоже портсигар с монограммой?
- Нет, неважно…, так может это ему теперь в укор теперь поставили?
- Нет, наверняка это не сыграло такого значения. Тут, что-то другое.
- Ну, есть у него страсть одна. Любитель Павел Кузьмич, пульку с вистами под коньячок расписать. Водится за ним этот грешок.
- Пулька с вистом, это, что такое?
- Преферанс, Сережа, это игра такая карточная, на деньги. Так вот он любитель мизера срезать.
- А это, что значит, мизера срезать?
- Сейчас это не важно.
- Да, ну, Иван Карлович, за карты ОГПУ его арестовало, ерунда полная.
- Сергей, не разочаровывайте меня. Нынче где играют в подобные игры?
- Ну, па ночных притонах, нэпманы с жиру бесятся.
- Правильно. А теперь, потрудитесь связать во едино, ваши подозрения о утечки информации из нашего департамента, весьма скудные успехи в деле поимки «Фартового», и картежные ночные посиделки милиционера высокого ранга. Картина получается весьма неприглядная.
- Мда. Ничего не скажешь.
- Я еще раз настоятельно утверждаю, что ни при каких обстоятельствах подполковник сыскной полиции не пойдет на сговор с преступниками. Смею вас заверить.
- Там разберутся.
- Наслышан. Господи Помини Усопших.
- Иван Карлович!
- ?
- Давайте лучше, делом займемся.
………………………………………………………………………………………
Примерно, через два часа, тишину, воцарившуюся в кабинете, разорвал стоящий на столе Сергея телефонный аппарат.
- Слушаю, Кондратов.
-………………………
- Есть, Павел Кузьмич.
- Иван Карлович, товарищ Барзай нас на совещание вызывает.
- А где он?
- У себя в кабинете.
Тоном победителя спора произнес Сергей.
……………………………………………………………………………………..
На совещании был придуман весьма авантюрный план, как выйти на «Фартового» и его банду. Который мы, начали осуществлять. Подробности знали только Барзай, Кондратов и я.
……………………………………………………………………………………..
Пока длилась вся эта история с Павлом Кузьмичом, в тот вечер «Фартовый» обнаглел в конец, перейдя всякие рамки «приличия».
Вечером, в коммерческой ресторации «Глория», что на Невском он остановил играющую музыку и обратился к веселившимся с речью.
- Минутку внимания! Это налет. Гостей категорически приветствую, дамам выражаю свое восхищение. Хозяев прошу, не беспокоится.
Кавалеры, освободите ваши карманы от отягощающих ваш быт кошельков.
Дамы снимите украшения как бренные оковы капитализма и передайте моим подручным.
 После как эти условия были выполнены, «Фартовый» со своими подручными удалились.
Нам же досталось, подробное описание его внешности.
 Небольшого роста, худощавый, волосы густые, темные. Глаза синие или голубые. Уши оттопыренные. Одет, в элегантный френч, цивильного покроя. Обут, в сапоги хорошего хрома.
…………………………………………………………………………………..
  В течении трех последующих суток были проведены облавы силами всех сотрудников уголовного розыска усиленных отрядом матросов балтийского флота прибывших специально для этого мероприятия из Кронштадта.
  За три дня было раскрыто восемнадцать преступлений, предотвращено девять, задержаны семь разыскиваемых, и прочие, прочие, прочие.
  Не всегда поведение сотрудников во время проведения облав были законны, но палка особо не перегибалась. Стояла основная задача, показать преступному миру Питера, на чьей стороне сила. Это было наглядно продемонстрировано.
…………………………………………………………………………………..

- Ну, что Сережа, с вашего разрешения, переходим ко второму акту нашей оперетты?
- А может еще сегодня, чертей дадим?
- Как бы не перестараться.
- Кто пойдет, вы или я?
- Я. Вы Сережа начальник, я под вами хожу, мне по рагу «стрелу забивать».
- Вот не люблю я, когда вы так разговариваете.
- Я в образ вхожу. С волками жить, по «фене ботать».
- Да я все понимаю…
- Ну тогда, с вашего разрешения, пойду домой, приведу себя в порядок. Мне если так выразиться фасон держать надо, хоть лопни.
- Удачи вам.
- Сережа надеюсь, что и вам она сегодня, тоже, лишней не будет.
……………………………………………………………………………………
Я извлек из шкафа, черный костюм, для особых случаев, одел, свежую манишку, воротничок и манжеты. Моему виду солидность добавляла жилетка цвета бордо и трость с секретом, (клинок шпаги в нутрии трости).
 Со спины за пояс я засунул свой табельный наган, в портмоне положил два новых советских червонца, полученных в бухгалтерии на проведение мероприятия.
…………………………………………………………………………………..
Я зашел в коммерческую ресторацию под названием «Пальмира». Неслучайно мой выбор пал именно на это заведение. Внутри интерьер был богат, но как на мой вкус, оляпистый.
 Пройдя в зал, я сел за столик ближе к стене, что бы видеть улицу за стеклом и вход в залу.
- Что желаете? Обратился ко мне подошедший официант.
- Крепкий кофе с двумя сахара, и овсяного печенья к нему.
- И все?
- Пока все.
- Сей момент.
- Минутку любезнейший.
- Слушаю вас.
 Я взял салфетку и достав из кармана вечное перо, написал записку.
  Есть базар. Забей стрелу.
                Коршун.
Протянув ее в согнутом виде, я опять обратился к официанту.
- Передайте месье Жоржу.
- Виноват-с, такого не имею чести знать.
- Слышь баклан, твое дело петушиное, прокукарекать, а там хошь расцветай, хош, не расцветай. Я понятно выразился, осетр ты бешеный?
- Если таковой спросит, непременно-с передам-с.
- Не сочтите за труд. Будьте так любезны.
……………………………………………………………………………………….

Через минут десять, за мой столик подсел высоковатый мужчина, моложе меня, лет тридцать пять, не более. На нем темно-бежевый костюм дорогой ткани. Довольно приятной наружности, с черно-смоляными тонко выбритыми усиками и уложенной прической.
- Мне передали, что вы хотели меня видеть.
- Вас? Нет. Месье Жоржа.
- Я его секретарь, если можно так выразится. Гершвиц, Моисей Натанович, к вашим услугам.
- Коршун Иван Карлович. Имею коммерческое предложение к месье Жоржу. Уверен, что оно его заинтересует.
- Какую фирму вы представляете?
- Уголовный розыск.
- Шутить изволите?
- Ни коем образом. Вам мандат предъявить?
- Увольте, к чему эта бюрократия.
- Кода и где мне получить ответ?
- Через полчаса, возле входа. Надеюсь, ни каких эксцессов не произойдет?
- Конфиденциальность, моя фирма гарантирует. На стрелке, в случае положительного ответа нас будет двое, неоговаривается.
После этих слов, я направился к выходу.
Я шел по улице в сторону «пяти углов», и сразу обнаружил за собой увязавшийся хвост. Он мне не мешал.
 В назначенное время я ожидал в назначенном месте.
- Дядька, дай гривенник, чо скажу, рад будешь!
 Обратился ко мне беспризорного вида мальчишка.
- Говори, целковый дам.
- Не врешь?
- Послушайте, сударь, мы с вами деловые люди.
- Сказали, что бы в вечером в восемь, к Исакию подошел. Там пролетка тебя с корешем твоим дожидаться будет. Конячник знает кудой ехать надо.
- Держи целковый.
…………………………………………………………………………………..
- Иван Карлович, пока есть время, по подробнее об этом Жорже.
-  Ну-с, по паспорту Либерман Григорий Соломонович. Родился и вырос в Одессе, долгое время там проживал. В прошлом налетчик. Имел дела с Японцем.
- Пленным?
- Помилуйте, Сережа, Мишкой японцем. Известным, в смысле этого слова Одесским налетчиком.  Что-то там у них не заладилось, что именно не заладилось, история умалчивает, но разошлись миром. Он осел у нас в Питере, еще до войны. От налетов отошел, имеет доход с картежных притонов, марафетом барыжит, ну и так по мелочам. Не глуп, имеет определенный авторитет у тех к кому мы собрались апеллировать по нашему делу.
- Ну, про его доходы я знаю.
- Пожалуй, все. А вот и наша пролетка, дожидается.
……………………………………………………………………………………..
Проехав метров сто, к нам в экипаж запрыгнули двое.
- Тихо граждане мильцанеры, усе без шухера. Пожалуйте ваши шпалера на время, от греха подальше. И я, извиняйте, вам на «чичи» шторки накину.
 И протянул «попутчикам» свой наган, Сергей отдал свой.
- Трость вашу пожалуйте.
Опять обратились ко мне. Я отдал и трость.
Нам завязали глаза.
- Пошел в рысях.
Это уже относилось не к нам.
……………………………………………………………………………………

Когда нас ввели в помещение и сняли сглаз повязки, я прищурился от, как мне показалось, яркого света. Потом, когда глаза привыкли, выяснилось, что свет не такой уж яркий.
 Комната была неплохо меблирована в центре стоял круглый стол над которым завис зеленого цвета абажур.
 За столом лицом к нам сидел Жорж. Жестом он предложил нам присесть на свободные стулья возле стола.
- Здрасте, гараждане мильцанеры. Прошу, делайте присесть, что бы иметь комфорт.
Я и Сергей заняли стулья.
- Я конечно, дико прошу пардону, що интересуюсь кто у вас за пахана?
Жорж смотрел при этом на меня. Я кивнул в сторону Сергея.
Жорж развернулся в его сторону.
- Таки я слышал, що вы имеете до мэня интэрэс? То не тените свой конферанс.
Сергей принял расслабленную позу и сев полуоборота, закинул левую руку на спинку своего стула.
- Я намерен продолжать и дальше облавы по городу, со всеми вытекающими для вас последствиями. Милиция будет усилена войсками гарнизона.
- И що?
- Ну раз это не интересно, мы сейчас встанем и уйдем.
- Ща. Ща, не рвите нерв, ви изводите себя. Що ви такой неугомонный? Ми только начали, а поговорить, за вопрос. Я таки нарисовал картину в голове, що уголовка имеет жилание сделать всем оторванные годы. Таки она это может. За то сомнения не имею. Я хочу слышать слово, за то, чтобы опять было, ща? Таки я имею право за это знать.
- Мне нужен «Фартовый».
- И это есть все?
- Да.
- Ви таки думаете за то, что я возьму, его за бейцы, и на глазах всего Питера,  бикицер, сволоку его, к вам до цугундера? Или шо?
- Мы сами кого угодно сволочем. Мне надо знать, кто такой «Фортовый» и где он.
Жорж начал неторопливо морщить лицо гримасами размышления.
- Таки вы мельдуете одно из два. Нэ, оно конечно, есть весьма западло… но таки из-за этого шлимазала, я имею збыток на свой гешефт и зуд прямо в геморрой. С другой стороны, сдать этого босяка вам, не есть интеллигентный фортель. Таки, що за это скажут уважаемые люди? А я интересуюсь, а що если будет, к примэру, нэт?
Сережа слегка улыбнулся.
- Тогда я вас всех возьму за гланды, и выверну на изнанку через жопу.
- А если к прмэру, таки, да?
- Тоже выверну, но потом.
- Мисье Кондратов, за ваше дело я буду иметь слово с людьми, которые скажут свое мнение за ваш интэрес.
 Сергей встал со стула, я последовал его примеру.
- Даю два дня. Разговор окончен.
- Мойша!
В двери появился Мойша.
- Мойша. Проведите гараждан мильцанеров, до там, где взяли. И щобы усе было интеллигентно.
………………………………………………………………………………………
- Гараждане мильцанеры. То снимайте шторки с чичей, мы уже на месте.
После того как мы сняли повязки, Мойша протянул нам наши табельные наганы, правда, разряженные. Мне он также вернул трость.
- Ваши шпалера, и маслята до них.
Из кармана он высыпал на сидушку пролетки патроны.
- Извиняйте, за що не так.
 Он толкнул в спину извозчика и тот сразу тронул.
Сам Мойша спрыгнув на ходу, подбежал к ожидавшей его другой пролетки, которая сразу отъехала, набирая скорость.
…………………………………………………………………………………
- Стой!
Обратился Сергей к кучеру.
- Сколько мы тебе должны?
- Мне до ентого места все оплачено, Далее ежели ехать надумаете, то ужо за ваши деньги.
- А куда ты нас возил?
- Так у меня пролетку в аренду, шо с вами катались, брали. А тута за углом возвернули. На ходе запрыгнуть довелось, а что вас вез, сиганул с козлов. Все, как мне той шо со мной все енто время был, приказали. Боле ни чего мне не ведомо.
То шо, вести вас куда, аль пешаком пойдете?
- Давай братец к УгРо.
Произнес я, засовывая патроны в барабан своего нагана.
…………………………………………………………………………………..
- Чай будете, Иван Карлович?
- Нет, Сережа, спасибо.
- А я так буду, что-то я проголодался.
- Немудрено.
- А вообще, как я, а Иван Карлович?
Он смотрел в мю сторону, ожидая услышать от меня похвалу. Какой же он, по своей сути еще мальчишка, которому трудно себя удержать себя от озорства.
- Да обычно, как и подобает, сыщику такого ранга коим являетесь вы.
По выражению его лица я понял, что он остался доволен услышанным.
- Иван Карлович, как вы считаете, они согласятся?
- А куда они денутся?  Вы им все доходчиво объяснили.
- И, что теперь нам делать дальше?
- Ждать.
- Сколько?
- Вы же сами сказали, два дня. Но мне кажется, они управятся раньше.
…………………………………………………………………………………….

 На следующий день ближе к полудню произошло следующее:
Выслушав говорившего на том конце телефонного провода, и тихо ухмыльнувшись, Сергей произнес в трубку: - Пусть проходят.
 - Неужели, так быстро справились?
 - Похоже на то Иван Карлович.
В двери постучали, и не дожидаясь разрешения, в кабинет вошел имея все признаки в своем внешнем виде юноша-шпана.
- Здрасте! Туточки один вам так рассказать че, ну прямо так сильно хочет, аж из заде дым идет. То, че ему зайти можно? А?
- Ну, давай его сюда.
Ответил Сергей.
Шпана попятился и приоткрыв двери проговорил в коридор: - «Шницель», давай ентого, к начальству.
 В  дверях появился «Шницель». Непонятно, при создании «Шницеля», матушка природа в тот момент отдыхала или наоборот сосредоточено трудилась. В кабинет вошло горилаобразное существо, имеющее некий намек на схожесть человеческим существом, в основном из-за того, что на нем была одежда. Зрелище подавляло воображение любого склонного хоть мало-мальски к фантазии. На фоне «Шницеля» не сразу можно было разглядеть худощавого, можно даже сказать с полной уверенностью, худого, невысокого парня с черными кучерявыми волосами у которого на массивном носу закрепились очки в круглой оправе. То во, что он был одет, закрывал фартук из серой ткани и нарукавники не первой стирки.
 Я с интересом стал наблюдать за разворачивающейся сценой.
- Ну, шо ты застыл? Как немой. То говори, шо ты знаешь, тут между прочем люди тяжко работают.
Произнес шпана парню на фоне «Шницеля»
- А ну тихо!
 Взял инициативу в свои руки Сергей.
- Садись на табурет и говори, что там ты знаешь.
- Извиняюсь.
Пролепетал он и присел на указанное ему место.
 После того как Сергей записал его данные, поднял на него глаза и многозначительно произнес.
- Ну.
 - Извиняюсь. А на портрэт, то я бы еще раз взглянуть хотел бы? Извиняюсь.
- На, смотри.
Сергей протянул ему рисунок.
Тот, с пол минуты рассматривал его, поправляя очки.
- Похож.
- Похож или он?
- Похоже он.
-Он или нет?!
- Ну, он.
- Кто это, от куда его заешь?
- Так я сейчас вам все расскажу. Ну, только, вы на меня не кричите, я и так боюсь.
- Меня что ли боишься?
- И вас тоже боюсь.
- Говори.
- Ну ладно. Я год назад работал на втором подгаузе на товарном дворе, что на царско-сельском направлении. Вот этот, что на портрэте, то туда приходил и еще с ним были. Вот.
- То, что налет был на подгауз?!
- Нет, какой, такой, налет? Била, рэвизия. Пришли, забрали начальника второго подгауза. Арестовали, ну а потом… Извиняюсь.
- То, кого ты видел, толком говори!
- Извиняюсь. Вот того, что на портрэте, но он тогда был в кожаной куртке и при ремне с кобурой. Извиняюсь. Звезда на фуражке у него тут была. Ну, вот тут. Извиняюсь.
- Так может, это он переоделся, это точно была ревизия?
- Нет, ну, что вы? Там все было как положено. Обыск, суд, ну и потом… Извиняюсь. Вы, что он был с ГПУ. Я это точно знаю. Извиняюсь.
- Ладно, иди.
- Можно?
- Да, можно.
- Прощайте. Извиняюсь.
Когда кучерявый поравнялся, шпана сказал «Шницелю» кивнув на бывшего работника подгауза.
- «Шницель» вернешь это на место.
«Шницель» заделал это какое, невообразимое движение головой, по всей видимости, означающее понимание того, чего от него хотят или знак согласия, мне так показалось.
Когда те вышли в коридор, шпана спросил:
- А чо мине людям на словах сообчить?
- Скажешь, что потом выверну, не сейчас.
- Ага. Ну, тоды, я пока побег?
- Давай. Только пропуск на входе предъяви, а то тут заночуешь.
- А вот енто не смешно. Досвиданьеце.
……………………………………………………………………………………..
- Что скажете Иван Карлович?
- Прямо не знаю, что сказать. Но надо ехать вам в кадровый аппарат ГПУ. Я по понятным причинам не смогу быть вам полезен. Но в любом случае сей момент проверить есть надобность. Вот только не могу ручаться, что вам дадут сведенья.
- Дадут, куда денутся!
Произнес Сергей уже на выходе из кабинета.
……………………………………………………………………………………..

Прошло два часа и в кабинет вернулся Сергей, у которого в руках был видавший виды портфель на два замка. Он молча уселся за свой рабочий стол.
- Как успехи?
- Нашли.
- И кто скрывался под маской зорро?
- А это еще кто?
- Как, вы не ходили в синематограф? Фильма такая была.
- Нет, Иван Карлович. У меня было трудное детство.
- Ну, в общем-то, тоже бандит, хотя выступал якобы из благородных побуждений.
- Тогда ознакомитесь с личным делом.
Сергей протянул мне извлеченную из портфеля папку личного дела.
- Как вам удалось ее заполучить?
- Как не странно без особого труда. У меня сложилось такое впечатление, что дело приготовили и только и ждали когда я за ним прейду.
- Хм, очень странное наблюдение. Не так ли?
Мой вопрос остался без ответа.
Я открыл папку и первое, что бросилось в глаза…
- Сережа, а где фотографическая карточка?
- Нету, говорят, утеряли.
- Странно. Весьма странно для данного департамента.
Сергей опять предпочел отмолчаться.
- И так. личное дело № 119135 Пантелкин Леонид Иванович, 1902 года рождения в городе Тихвин, Нижегородской губернии. Однако он вызывающи молод.
С 1919 года вступил в РККА и воевал на Нарвском фронте с контрреволюционными военными формированиями генерала Юденича и частями Эстонской армии.
 За проявленную храбрость и незаурядные способности занимал должность командира пулеметного взвода. Хм. Читаем дальше.
 Уволен из РККА по окончанию боевых действий в 1921 году. Год назад.
11 июля 1921 года Л. И. Пантёлкин был принят на должность следователя в военно-контрольную часть дорожно-транспортной Чрезвычайной комиссии объединённых Северо-Западных железных дорог.
Официально сменил фамилию Пантелкин на Пантелеев.
 15 октября 1921 года, назначен на должность агента-контролёра в отдел ДТЧКа по городу Пскову.
8 января 1922 года, уволен из органов ВЧКа. А за, что? Неуказанно.
 Странно. Но зато теперь ясно, от куда продуманность в налетах и отсутствие, каких либо отношений с уголовным миром.
 Сергей а вы поинтересовались у кадрового аппарата ГПУ, ну так, без официоза… За, что уволен?
- Отчего же, конечно поинтересовался, Иван Карлович. Уличен в махинациях с контрабандистами.
- И только лишь уволен, за сею так сказать шалость?! Не растрелен, не посажен в дом заключений, а только лишь уволен?
- Да и то причина увольнения не указана в личном деле.
- Мда, зная нравы, в сей организации, в это трудно поверить. Хотя…
- У вас есть по этому поводу какие-то соображения.
- Ну, так, в качестве рабочей версии, не более того. Знаете ли, не мне рассуждать про это.
- Иван Карлович, вот умеете вы вот это вот… Поделитесь своими мыслями.
- Ну-с, так сказать к примеру. Не более чем…
- Да ну говорите вы уже!
- Допустим, было принято решение, соответствующие, не просто внедрить своего человека в преступную среду, а и подчинить уголовный мир, достигнув там определенного авторитета. Прекрасная перспектива и неограниченные возможности… Только представьте, уголовный мир на службе государства. Но вот, внедренный, не выдержав испытания к богатством и легкой наживой, вышел из под контроля, и его надо устранить, причем нашими руками. Я имею ввиду, органами милиции.
- Да ну! Я, уж простите меня, ни в тын не в ворота, ваша версия. В органы ОГПУ это острие карающего меча революции! Туда самых лучших отбирают! Просто ушел, может действительно, сорвался, по этому и ушел. Это всего лишь слух, в деле сказано, что уволен. Сам ушел. Ну а там кто знает, что с ним стало. Вот и стал бандитом, да и то… Он же нэпманов грабит, зажравшихся!
- Это по тому, что у пролетариев, грабить нечего.
- Знаете, что Иван Карлович. В вас сейчас случаем, не штабс-ротмистр заговорил?!
- Мда, действительно, пожалуй, я вздор сказал. Такое навряд ли возможно. Нет, натуральным образом, невозможно. Эта версия, сплошной вздор.
Затянулась пауза. Я достал из портсигара папиросу, размял ее постукал о золотую крышку с монограммой и положил ее обратно, а портсигар в карман.
- Иван Карлович, извините меня, пожалуйста, я не имел права, так с вами разговаривать, простите меня. Я отношусь к вам с глубоким уважением и считаю вас своим учителем в розыскном деле. Я не имел права говорить с вами таким тоном.
- Пустое, Сережа, ей Богу пустое. Тем более вы правы. Он обыкновенный бандит. А прошлое не считается. И если можно не только у него, прошлое не считается.
- Значит мир, а Иван Карлович?
- Да, конечно. Сережа, если у вас есть возможность, я хотел бы отпроситься у вас домой. Я скверно себя чувствую, наверно я устал. Просто надо выспаться. Возраст, ни чего не поделаешь.
-Да, конечно. Отдохните Иван Карлович. Завтра тоже можете не выходить, у вас давно не было выходных, больше, к сожалению, дать не могу.
………………………………………………………………………………….
 Вернувшись в свою маленькую квартиру и все время, отпущенное мне на отдых, не покидал ее. Я погрузился в болезненный затянувшийся сон. Разговор с Сергеем не шел у меня из мыслей. Как же так случилось, как же все так нелепо произошло с моей Родиной. Я оказывается, виноват в том, что родился не у тех, что получил воспитание, образование, в том, что выполнял, как мне казалось естественно верное и правильное. Я стоял на страже законов государства, в котором я живу. Теперь все изменилось, по каким-то чудовищным стечениям ряда обстоятельств. Я не могу мыслить, допускать, усомнится, не учитывая рассуждения пришедших к власти. И тут же я, я сам служу этой власти и стараюсь делать это по-прежнему честно. Как же все это нелепо. Я работаю, рискую вместе с ними, испытываю симпатию к этим людям, они отвечают мне благодарностью за это и одновременно я для них чужак и они мне тоже не станут до конца своими. Что меня тогда с ними заставляет «находится в одной лодке»? Только одно! Общий враг. Преступник. Наверно я все же идеалист, а вернее сказать чистоплюй. Я просто уверен, что нельзя обижать, грабить, обкрадывать и убивать ни кого из людей, пускай мыслящих по-другому, и пусть их идеалы не совпадают с моими. Не знаю, во всяком случае, я буду продолжать вместе сними изолировать от общества, всякого кто нарушает элементарные правила сожительства в этом обществе. Прежде всего, мы люди, а уж после монархисты, большевики, эсеры, и иже с ними.
…………………………………………………………………………………..
Когда я утром вошел в кабинет, Сергей уже, что-то писал сидя за своим рабочим столом.
- Сережа! Кому принадлежит сие умозаключение?
 Я положил перед ним на его стол утренние « Петроградские новости» и номер «Бедноты». На передовицах этих газет крупным шрифтом было напечатано: «ТАЙНА «ФОРТОВОГО» РАСКРЫТА», « ЛЕОНИД ПАНТЕЛЕЕВ ПЕТРАГРАДСКИЙ НАЛЕТЧИК».
- Здравствуйте Иван Карлович.
- Добрый день Сережа, хотя какой он к черту добрый.
- Если вы по поводу утренних газет, так это руководство сделало.
- Неужели Павел Кузьмич? Я не могу в это поверить!
- Нет, гораздо выше.
- Сей необдуманный шаг влечет за собой весьма дурные последствия.
Мы имеем дело с противником, который обладает знаниями и опытом. Замети, знаниями, которые мы применяем для его поимки.
 Но и это не самое неприятное. По сути, прибегнув к политике НЭПа, появились люди, ежели желаете, общность людей жирующих на фоне всеобщего недостатка. Они осуждаемы основными малоимущими слоями населения. И то что их грабят и забирают у них предметы непозволительной на данный момент излишней роскоши, приветствуется. По этой причине он вызывает симпатию, я уже умалчиваю про легенды, которыми посвящают ему. И это не смотря то, что с каждым разом он меньше стесняется пускать в ход свой наган.
Сколько сейчас, на данный момент, за ним числится?
- Тридцать четыре.
- Это только, что нам известно!
Мы рискуем породить целое движение, Пантелеевщину. А это, батенька, похлеще, нежели Пугачевщина.
- Со мной не советовались, перед тем как это в газетах печатать.
…………………………………………………………………………………
 С этого времени над Петроградом, как предгрозовая туча зависло имя Леньки Пантелеева.
  Его налеты зловеще изобретательные продолжались с завидным постоянством.
После того как в газетах его имя  было предано огласке, буквально на следующий день, после налета на коммерческий магазин «Сукин и сын», на месте происшествия была обнаружена визитка.
ЛЕОНИД ИВАНОВИЧ ПАНТЕЛЕЕВ. ЭКСПРОПРИАТОР. На обратной стороне карточки, надпись от руки чернилами:  Работникам уголовного розыска, с дружеским приветом! Ленька Пантелеев.
 Правда надо заметить, что и у нас наметились весьма определенные подвижки в деле по поимке сего субъекта.
 От осведомителей, которых интенсивно задействовали в этом деле, стало известно о представителях уголовников имеющих непосредственное отношение к банде Леньки Пантелеев.
 «Сашка- пан», он же Александр Рейнтоп и другой уголовник Михаил Лесенков более известный как «Мишка- Корявый»
   Противоборство Питерского УгРо, против банды Пантелеева продолжалось.
…………………………………………………………………………………..
  Выйдя из авто, я и Сергей, пройдя мимо милиционеров стоящих в оцеплении, оказались на месте события происшедшего всего двадцать минут назад.
На мостовой лежал труп накрытый простыней и обведенный мелом. Рядом валялась форменная милицейская фуражка.
  Рядом стоял Васильев из бригады, занимающейся квартирными кражами. Вид у него был отрешенный.
- Можно тебя.
Обратился к нему Сергей. Тот молча отошел в сторону.
- Как сучилось?
- Сел в трамвай, что идет по Фонтанке. На работу ехал. Тут на остановке этот в вагон заходит. Ну, я сразу его приметил. Нам карточки с его рисунком раздавали, я запомнил. Пантелеев это был, точно, он. Он понял, что я его заметил, быстро он соображает. Я к нему, народа в вагоне много, пока протиснулся… Он на ходу спрыгнул, я за ним. Он выстрелил, я в него. Он по мосту, я отстал. Прытко гад бегает. Тут на встречу, наверно выстрелы услышал, Чмутов выбежал, ну из охраны банков. Начальник он был у них. На перерез ему… Тот в него значит два раза. Пока я добежал… А  вон от туда постовые. В общем,… дворами он ушел, тут проходных, сплошь и рядом. Вот так, значит было.
- Понятно.
……………………………………………………………………………….
- О чем вы думаете, Иван Карлович?
- Когда я служил в полиции, то у нас был такой, негласный закон. Если  в деле фигурирует смерть полицейского, то преступника, старались живым не брать.
- Хороший закон. Теперь этот Пантелеев мой личный враг.
…………………………………………………………………………………

  4 сентября. День выдался самый обыденный. До обеда я и Сергей занимались больше организационными вопросами. Но наступало время обеденного перерыва.
  Я не устаю поражаться, превратностям судеб, тем весьма сложным переплетениям нескольких жизней, который случай сводит в одном месте до секундной точности, не взирая на их планы.
 …………………………………………………………………………………
ТО  ЧЕГО Я НЕ ЗНАЛ НА ТОТ МОМЕНТ: Около часа дня Павел Кузьмич Барзай, привыкший все делать заранее, решил купить себе обувь на осеннее- зимний сезон. Во время обеденного перерыва отправился в обувной магазин «Кожтрест», тот, что на Невском.
 Немногим ранее Пантелеев со своим подельником Гавриковым после того как на углу Морской улицы и Почтамтского переулка совершили очередной удачный налет на артель Мануева, тоже вышли на невский проспект.
Проходя мимо все того же обувного магазина «Кожтрест», они тоже решили обновить свою обувку.
 В том же направлении, неторопливо шли и мы не торопливой походкой. Обеденный перерыв только начинался.
……………………………………………………………………………………

- Иван Карлович, все хотел у вас спросить, но как-то стеснялся, все не мог подобрать подходящего момента.
- Ради Бога, Сережа я всегда к вашим услугам. Что за нелепые стеснения?
- Иван Карлович, помните, полтора года назад мы брали шайку, как его, «Ангелочка»?
- Прекрасно помню.
- Вы ему прострелили колено. Зачем?
- Сергей он пытался бросится на меня.
- Он поднял руки и бросил оружие.
- Да нет же, уверяю вас. У него кончились патроны и он приготовился кинуться на меня. Я выстрелил. Рука дрогнула, и я попал ему в коленную чашечку.
- Иван Карлович…
В этот самый момент раздались выстрелы и женский крик, который тут же затих, а выстрелы продолжали звучать.
- Это в обувном!
……………………………………………………………………………….
В нутрии магазина было тесно. Из дальнего угла гремели выстрелы. Из-за прилавка с противоположного угла тоже велся огонь из наганов с характерным для них звуком.
Один из них схватил стул и разбив витрину выскочил на улицу. Второй последовал за ним и кинулся бежать в противоположную сторону.
…………………………………………………………………………………
Сергей бежал первый я немного отставал от него.
-… Карлович, за ним…
После этой фразы он заскочил в подъезд.
Преследуемый обернулся и выстрелил на ходу в меня. Я инстинктивно увернулся и тоже выстрелил.
Расстояние между мною и Пантелеевым увеличивалось. Вот он уже свернул за угол до которого мне было бежать метров десять.
 Я решил обогнуть угол, что бы избежать пулю… Как увидел, что Сергей стоит над лежащем на земле Пантелеевым.
 Мне же осталось только защелкнуть наручники.
- Все Ленька… отбегался.
Сергей взвел курок и направил ствол своего нагана в лоб Пантелеева.
- Сергей!
Сергей посмотрел на меня.
- Не стоит, Сережа.
Я покачал отрицательно головой.
 На звук свистка уже бежали патрульные милиционеры.
- Я Кондратов, начальник бригады УгРо. Нами задержан опасный преступник Леонид Пантелеев. Необходимо его доставить.
- Понятно, сделаем.
Ответил Старший патруля.
- Что со вторым?
- Его тоже взяли. Конные отличились.
Сергей обернулся в мою сторону.
- Иван Карлович, у вас куртка порвана на рукаве.
Только тогда я обратил внимание, на неприятные ощущения и раздражающую липкость на руке.
- Хм, все-таки задел.
- В больницу вам надо.
………………………………………………………………………………….
Рана оказалась совсем пустяковой, так царапина. Я вернулся в здание УгРо когда выводили под усиленным конвоем Леонида Пантелеева.
- Ну, как рука? Спросил Сергей, сидя за своим рабочим столом.
- Рука? Что рука? Ах рука, нормально.
- Что случилось?
- Павел Кузьмич, умер, не приходя в себя. Теперь все подозрения против него сняты.

                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.