Светланка

         В эту поездку они начали собираться рано вечером. Она погладила его джинсы и белую безрукавку, своё лёгкое цветное платье. Вынула из коробки его коричневые, недавно купленные туфли, с ним рядом поставила свои летние белые.
         Он пришёл с работы поздно, часов в семь, с сумкой, полной покупок.
          – Едем, едем! – Он схватил и закружил её – и она смеялась от счастья, вместе с ним. Оба они смеялись по одной, известной только им причине и оттого были счастливы вдвойне.
         Затем в большую спортивную сумку вместе укладывали подарки всей родне – платья, рубашки и платки – а наверх положили розовое платьице и беленькую, в красный горошек, панамку – для неё.
          Вечер промчался незаметно, ночь почти мгновенно, в крепком сне. В шесть утра супруги встали, как и было запланировано. Автобус отходил в восемь, билеты у них были куплены заранее, за два дня. А потом молодая пара стояла на шумном вокзале, в стороне, возле стены. Они стояли и задумчиво молчали. Видно, о чём-то общем была их дума, ибо надёжно отгораживала от всех людей.
         – Мне кажется, я не смогу дождаться, – вдруг сказала Лена. – Как будто эта дорога без конца.
         Павел молча обнял её в ответ.
         Но вот подошёл автобус и они сели. Нет, зачем они тогда оставили её! На целых три недели. Только раз он вырвался на выходной и на попутных добрался до хуторка. А была уже тьма и поздний вечер. Он влетел в хату и вдруг увидел её. Светланка сидела у бабы (у тёщи) на коленях и была повязана серым чужим платком. И вспыхнули разом их глаза. И вырвавшись из бабиных рук, шатаясь на слабых ножках, она к нему бросилась, протягивая крохотные ручки. И смеялась беззвучно и гладила его по голове и целовала в губы – всё, как они её учили.
       А автобус их шёл и шёл – поля золотые, спелые, лесополосы, где-то плывущие вдали, воздух, дрожащий над полу расплавленным шоссе. Скоро они укачались и уснули. Она – положив ему на плечо маленькую русую головку, и он, опустив на грудь свою, лохматую, с буйными вихрами.
        Он встрепенулся первым – когда замелькали по сторонам белые дома.
         – Ленок, пора, – Паша будил жену.
        «Уже, уже совсем близко! Как чудный миг был этот сон», – почувствовали они оба.
        Автобус въехал на станцию, и юные супруги вышли в мир иной. И пока Павел бегал за билетами, Лена невольно смотрела на  жизнь станичную со стороны. Сама она была из этого мира, но вот уже три года, как вышла из него. Что же могла она сказать теперь? Внешний вид: загорелые и пыльные люди. Жизнь, идущая ни зачем и в никуда. Мужики и бабы садились в очередной автобус – ругаясь, застревая в дверях с сумками, мешками. Кучковалась молча, ожидая их, молодёжь.
        Лена знала, что внутри у этого мира. Тяжелейший труд на полях и отсутствие всякой перспективы. Не оттого ли и она умчалась в город?
         И снова, на этот раз был пыльный автобус, и они полетели в свою долгожданную обитель.
         А когда Паша приехал от Светланки, она всё спрашивала и спрашивала его:
         – А  как она ходит? А не падает? А что говорит? А что дают ей? А нет ли запоров у неё?
        Паша смеялся, но терпеливо отвечал.
        – Ну расскажи, расскажи ещё что-нибудь, – выпрашивала она.
        – Да что же рассказывать, – снова смеялся он, – за ней прекрасно смотрят.
        – Ох и мужчины, – притворно вздыхала Лена. – Не хватает у вас порой в лексиконе непрекрасных слов.
        Но сама про себя восклицала: «Неужели я так счастлива! А ведь он хотел именно дочь. Светланка, светлая головка. И любит её, потому что похожа на меня».
        Он же думал иное: «Как нам, людям большим, представить, какая боль, какие муки обрушиваются на это беззащитное создание, когда оно вдруг оказывается без матери и без отца. Без самого надёжного, что было у него. И без единой надежды в обрушившимся мраке. Нет, больше никому в этом мире тебя я не отдам!»
         И они приехали в свой зелёный хуторок. И их конечно встретили: старая мать, сёстры, свояки. И были объятия, рукопожатия и слёзы.
         Но  где же она? Не случилось ли чего?
         Нет, она спит. И Вера смотрит за ней. Всей гурьбой они шли медленно. Женщины обступили Лену и всё расспрашивали её. Тогда Павел не выдержал и пошёл быстрым шагом.
         И она заплакала, вырываясь из рук десятилетней Веры, едва увидела его. Она словно ждала его все эти дни. Она ничего не знала – и ждала. Он подхватил её. Он хотел это маленькое тело прижать, не отпускать. А на пороге уже стояла смеющаяся мама.

          А вечером, за праздничным столом, пересказывалась эта удивительная встреча. Как Светланка кидалась от отца к матери и обратно, целуя их по очереди, безмолвно смеясь, ещё не умея говорить.
         Уезжали они через день. Многие обращали внимание на эту счастливую семью: совсем юных маму и папу, и их маленькую дочку в розовом платьице и в белой, в красный горошек,  панамке. Девочка гордо восседала у папы на руках. И всех, кто любовался этой картинкой, неслышно поцеловала Благодать.