Двенадцать вечеров с Экклесиастом. Публикация 7

Еще видел я под солнцем: место суда, а там беззаконие; место правды, а там неправда.
И сказал я в сердце своем: «праведного и нечестивого будет судить Бог; потому что время для всякой вещи и суд над всяким делом там».
Нас постоянно пугали судом. Суд уголовный, суд человеческий и, наконец, Высший Суд – Страшный. Казалось бы, такое положение должно быть характерно среди закоренелых преступников – и это нам о нас же самих внушали то же. Ну что можно поделать с первородным грехом?!
Эти мысли сопровождались многими изменениями. Теперь я мог попадать в любую точку обода колеса времени, и ее выбор каким-то образом был связан со словами Книги. Друзья по-прежнему сопровождали меня……
Первое, что я увидел – многочисленные суды закона морали. Чего тут только не было! От мелких преступлений – воровства, мошенничества – через прелюбодеяния и клятвопреступления до измены и тирании. И не было места на всем ободе, свободного от таких судов. Наверное, они родились вместе с человеком! Кровь лилась рекой из-под инструментов палачей. Настоящие изобретения появлялись как проявление «гуманности» к жертвам – гильотины и электрические стулья, виселицы и костры, яды и усыпления….. На противоположном полюсе – особая жестокость, словно самой смерти недостаточно для утоления жажды мщения – бросание в ров с голодными хищниками, разрывание лошадьми или двумя деревьями, сдирание кожи и заливание в глотку расплавленного металла……
Жуть наполнила меня от всего увиденного, и мрак опустился на душу мою. Я думал, что мир вокруг меня жесток – но увиденное заставило усомниться в самих основах веры в человека. Как ТАКОЕ может быть? Почему мы забираем то, что дано не нами – жизнь человеческую – и называем это справедливостью?
Ответов не было. Друзья молчали. Готовый вырваться наружу крик отчаяния комом остановился в горле.
Весь этот проявленный ужас стерся, словно влажной губкой провели по краске на стекле – но сменился он еще более отвратительными картинами. Теперь передо мной – суды человеческие, а проще говоря – пересуды. Казалось бы – что такого? 
Мы так привыкли обсуждать ближних своих – равно как и дальних – что даже не замечаем этого. И каждый раз выносим приговор, даем оценку, судим. Хорошо, что все это не очень наполнено энергией, а потому воздействует лишь частично – но только не в моем случае. Я вдруг увидел все человеческие «приговоры» сбывающимися, все проклятия – действующими….. Это было настоящим кошмаром. Люди не успевали пожелать зла другому – как тут же получали заряд в себя. Вот он – настоящий всемирный потоп, цунами яда ненависти и проклятий.
Выжить в таких условиях не представлялось возможным – но ведь все живут! Или это только кажущаяся жизнь?....
Как только ком в горле оформился вопросом, картины, наблюдаемые мной, сменились чем-то конкретным. Восприятие оставалось эпизодическим – но сюжет рассказа очень напоминал фильмы из моей прошлой жизни.
…..Девушка и парень гуляют в лесу. Они переполнены чувством, и пьют аромат влюбленности из ставшей на этот миг единой души. Эта картина родила во мне свет, и не хотелось думать о будущем. Но пришлось.
Вот их окружает стая диких недочеловеков – просто парни выпили на природе, и захотелось развлечений. Но было еще что-то глубокое в них – затаенная ненависть к человеческому счастью. И они начали мстить.
Сцену насилия мне пришлось пережить во всех подробностях – очевидно, это соответствовало моему же скрытому желанию. Девушка растерзана, но жива – парень же, точнее – его тело -  представляет собой сплошное кровавое месиво и уже безжизненно.
Девушка в клинике для душевнобольных постоянно ищет своего возлюбленного, зовет его, плачет. Отец девушки мстит. Жестоко и по полной программе. И я сопереживаю ему, оправдывая даже чрезмерное насилие. Убиты все – и отец уходит из жизни, потеряв всякий смысл ее продолжения.
Но это – на ободе колеса.
А в глубине уже готовятся новые рождения, и я вижу, что мера мести  перебрана – и теперь роли меняются. Кто и кем родился – становится неважно, но ком мести нарастает, втягивая все новые судьбы и энергии. Вражда становится межродовой, затем – война и уничтожение….
Мне потребовалось все мое мужество, чтобы убрать личные оценки и через призму увиденного и пережитого проследить себя.
Сколько раз выносил я приговор – судил? Руководствуясь при этом самыми благими – в моем тогдашнем представлении – намерениями. Но, оказывается, каждый раз я судил не мнимых жертв – но СЕБЯ! И жертвой был Я! И как теперь разорвать этот порочный круг, когда я всем существом чувствую тот страшный шар ненависти и гнева, который уже готовится накатить на меня?
Такое состояние называется отчаянием – все, что я до этого именовал таким понятием, было жалким подобием истинной его бездны.
Именно в этот момент волна тепла  друзей сначала коснулась меня, рождая надежду – а потом и укрыла мягким покрывалом.
И я ПОНЯЛ, почему «Мне отмщение» - так говорил Господь. Только Высшая сила точно знает меру ответственности каждого – и воздает по заслугам. Я был настолько горд пришедшим осознанием, что не сразу расслышал вопрос Мудрого:
- Кто и кого наказывает, Друг мой? Не ты ли – частица Всевышнего, не тобой ли проживает Он жизнь?
И, словно под руководством талантливого режиссера, передо мной развернулась картина уже другого СУДА – Высшего. И это настолько превосходило все мои ожидания и представления, что буквально стерло их, оставив на мне лишь тепло друзей. 
Никакого суда не было – но был Переход. И переход этот требовал определенных условий. К нему необходимо было подойти с определенным энергетическим потенциалом, «зарядившись» в материальном мире…. Но те, кого я наблюдал, попадали на этот рубеж на грани банкротства – и естественным образом отправлялись, словно неудавшиеся выпускники – обратно. В этом даже намека на наказание не было – если не считать бесчисленных страданий, уже поджидающих «внизу» и организованных самими же «возвращенцами» в своих предыдущих попытках.
Другая участь ожидала тех. Кто получал «пропуск» к переходу. Они попадали в зону действия высоких энергий – духовных сил – которые производили очистку. Невозможно было попасть в мир Любви, неся на себе следы материальных желаний и устремлений. И, в зависимости от их силы и «срастания»  с человеком, процесс этот был достаточно мучителен. Это напомнило мне извлечение косточки из не совсем созревшего персика – она отделяется с приросшей мякотью. И этот этап судом не назовешь – только следствием пребывания человека в мире.
И лишь затем того, кто прошел через предыдущие зоны перехода ожидал еще один «отбор» - опять же, в зависимости от энергий, принесенных с собой из материального мира. Разные уровни ожидают человека, и, если бы мы заранее знали, о чем и как необходимо заботиться, живя в мире – было бы гораздо проще.  На этот вопрос мне еще предстояло ответить. До сколь-нибудь высоких уровней – так же как и до центра «колеса» - я не добрался, но и увиденного было достаточно для начала понимания.
- А как же ад? Я при жизни был уверен, что не смогу избежать его – но даже гордился этим.
Друзья улыбнулись. Очевидно, не я первый задавал этот вопрос.
- Ну что ж, ад так ад, - произнес Соломон.
Мое затухающее сознание еще успело зафиксировать всплывшие строки и изменившийся узор ковра…..
Сказал я в сердце своем о сынах человеческих, чтобы испытал их Бог, и чтобы они видели, что они сами по себе животные;
потому что участь сынов человеческих и участь животных — участь одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом, потому что все — суета!
Все идет в одно место: все произошло из праха и все возвратится в прах.
Кто знает: дух сынов человеческих восходит ли вверх, и дух животных сходит ли вниз, в землю?
Первой мыслью еще не воспринимавшего окружающее меня сознание было «ДУРАК!» Конечно, по отношению к себе…..  Ведь уже мог предвидеть развитие событий. Но оказалось не все так плохо – по крайней мере, ни запаха серы, ни сковородок с грешниками пока не было видно. Да и пейзаж был уж слишком обычен…..
- Что, не соответствует ожиданиям? – Голос был до того отвратителен, что уже сам собой вызывал тошноту, поэтому смотреть на его обладателя никак не хотелось. Но Вы же знаете – когда не хочется, шея сама поворачивает голову ТУДА. Ощущения не подвели. Существо, хоть на первый взгляд и человеческое, оправдало все мои худшие ожидания.
- Спешу представиться – иначе наше общение никогда не начнется. В Индусском эпосе меня называли Кали, на западе – десятки имен предупреждали мое появление. Я – дух последних времен….
Пока существо говорило, на меня волнами накатывало отвращение. Но что-то было не так – я не мог развернуться и уйти, не мог даже взгляд оторвать от мерзкого создания. А ОНО продолжало говорить.
- Ты не брезгуй уж так явно – я ведь ваше дитя. Мог бы и обнять собственное творение. Правда, вас много – родителей – но от этого доля каждого не уменьшается. А чтобы ты поверил, покажу свою сущность. Так что главное отвращение впереди – но боюсь, его объектом буду уже не я…….
Господи, если бы можно было избежать участия в ЭТОМ! Все мои воображаемые картины ада померкли перед разверзшейся пропастью низости человеческой. Я понимаю, что не в силах передать ВСЕ – да и не нужно это – но все же кое о чем из увиденного расскажу.
Я стал участником всех войн, которые люди развязали на пути своего «прогресса». В самых примитивных сражениях я видел перекошенное гневом лицо МОЕГО противника, с которым предстояло сразиться лично мне – исход же при этом зависел от соотношения наших персональных состояний. И я испытывал странное удовольствие, вонзая меч в податливую плоть или рубя им части человеческого тела. Но, по мере развития, войны становились все бесчеловечнее – уже не было никаких глаз, а выпущенная из моего оружия пуля убивала на расстоянии неизвестно кого. Дальше – больше. Уже и понятие противника растворилось – сидя за многие километры от места будущей трагедии, я нажимал кнопку – и мог не беспокоиться о дальнейшем – уже миллионах жизней, стертых мною. И, по мере обезличивания убийства, росло мое безразличие к происходящему.
Я видел все последствия войн – искалеченные тела и судьбы, потоки человеческого горя и рождение жажды мести.
Меня заставили присутствовать на многочисленных казнях. Я рубил головы приговоренным, выбивал скамейки на эшафотах, приводил в действие гильотины, включал рубильник электрического стула, нажимал курок на расстрелах, пускал яд в газовую камеру, поджигал связки дров на аутодафе – и еще сотнями способов лишал жизни себе подобных…..
Я видел болезни человеческие, море страдания плоти и духа; в ушах моих звучали стенания снедаемых недугом и мольбы прекратить мучения хотя бы и ценой смерти. Во мне жил смрад тления останков человеческих тел, ранее стремившихся к чему-то…..
Во мне отозвалось каждое проклятие, произнесенное на тысячах наречий человеческого языка. Потоки ненависти к ближнему затопили мое сердце.
И вершиной моей «экскурсии» стали детские страдания. Можно их описывать бесконечно долго – но просто ОГЛЯНИТЕСЬ вокруг, и нужда в описаниях отпадет сама собой.
Волосы встали дыбом на моей голове, кровь застыла в жилах, отказываясь продолжать свое жизнедайное течение. Я ЗАМЕРЗ…..
Из состояния замороженности меня вывел теперь ставший требовательным голос Соломона:
- Какой ад еще нужен тебе? Богу не осталось работы по его созданию после вашего «творчества».
- Но ЗА ЧТО???!!! – этот крик не вырвался из моей груди; я сам стал этим криком.
- Гораздо уместнее был бы другой вопрос – «для чего?» - но к нему еще предстоит придти. Теперь посмотри на последствия такого положения.
Земной шар был передо мной, как на ладони – и каждый человек обозначался на нем светящейся точкой. Это очень напомнило мне посаженные семена – и было полное ощущение присутствия терпеливого Садовника, с любовью ожидающего всходы…..
Но семена умирали. В огромном количестве. Непрерывно. Искры гасли – и от них тянулись тонкие струйки некой субстанции к….. Луне! Она пребывала здесь же – холодная и величественная в своем бледном свете, и поглощала видимую для меня энергию. Люди собой питали Луну, пробуждая ее к жизни – но Садовник ожидал явно чего-то большего, и с поистине Божественным терпением продолжал работу.
Вдруг в этой картине, наполнившей меня грустью, произошло изменение. Одна из искорок засветилась значительно ярче, наполнив собственным светом огромное пространство вокруг себя. Садовник с любовью начал помогать этому семени, и свет становился все ярче.
- Смотри внимательнее – это Человек пробудился…. – услышал я в себе голос Соломона.
Завораживающая картина. Свет, излучаемый этой искрой, начал пробуждать другие семена, и было понятно, что они, рано или поздно, последуют по пути Света. И моя грусть сменилась всепоглощающей радостью – ТАК будет со всеми – вопрос только в мере и количестве страданий, которые придется пережить до пробуждения.
И эта искра погасла – но совсем по-другому. Во-первых, остался наполнявший ее свет – и он продолжил свою благотворную работу. Во-вторых, отдав и свою часть Луне, это семя протянуло всходы к планетами, а главное – к Солнцу, своему Садовнику. И Он с любовью принял всходы.
К дальнейшему созерцанию я был не готов – и снова очутился в компании друзей. Казалось, не только они – но и ковер знает о происходящих со мной переменах! Мне хотелось говорить!
Теперь я ЗНАЛ – дух сынов человеческих восходит вверх! Но вот для этого мало было родиться в человеческом теле; необходимо было что-то сделать, предпринять какое-то усилие, чтобы из себя самого РОДИТЬ Человека.
В дело неожиданно вступил ковер – он каким-то чудесным образом из себя воспроизвел всю картину эволюции форм. Как было не потерять дар речи! На гигантских отрезках времени сознание осваивало все новые и новые возможности – через практически спящее состояние в мире минералов, через пробуждение чувственности в мире растений, через раскрытие мышления животными до человека. Все это кипело, перетекало друг в друга, боролось за существование, открывая все новые и новые качества. Я не успевал зафиксировать взгляд на чем-то конкретном – но странное дело – каждая форма, от камня до высшего животного – отражалась во мне неким резонансом, словно я вмещал их все. Не успев как следует осознать этот момент, я услышал легкое покашливание Соломона где-то  там, и оно привело к сосредоточению.
Не зря! Масштаб изменился полностью, и бывшее только что огромными промежутками времени на гигантской и неизмеримой его шкале, стало совсем крохотным отрезком на шкале сознания – и в невероятной дали, спустя эоны времени, мерцала ярчайшим светом форма ЧЕЛОВЕКА – истинного предназначения каждого из нас.
Вот теперь слова прекратились – а ковер, словно ни в чем не бывало, продолжил развивать свой узор. О начале нового урока возвестили появившиеся в воздухе буквы…..
Итак увидел я, что нет ничего лучше, как наслаждаться человеку делами своими: потому что это — доля его; ибо кто приведет его посмотреть на то, что будет после него?
Я посмотрел на друзей – и увидел их изменившимся взглядом. Теперь это были мудрецы, простершие свое видение на многие времена до самой вечности и на многие пространства до самой бесконечности. И, странное дело, они были близки мне настолько, словно я был частью их, а они – частью меня! Чувствовалось, что момент требовал объяснения – необходимо было подытожить все пережитое – и сделать это очень просто, без торжественности, но максимально осознанно. И слова сами родились….
- Я понял, друзья, что ничего нельзя откладывать на потом – ни жизнь, ни даже рай или ад! Это безвозвратный вклад – ПОТОМ никогда не будет, это уловка ума, чтобы увести нас от счастья СЕЙЧАС! Дела – не во внешнем мире, а в душе человека, и, если намерения его совпадают с Замыслом – он радуется и наслаждается; если же противоречат Ему – страдает. И невозможно откладывать!
По мере того, как я говорил, от меня, словно комья грязи от быстро вращающегося колеса, начало отпадать что-то лишнее – и я с огромной благодарностью возвращал это Бытию. Это и называлось «жертвовать»…..
Становился я подобным моим товарищам. Соломон сделал шаг навстречу, обнял…..
- Теперь нас четверо, Матфей-мытарь, и наше путешествие продолжается!
Фома и Нафанаил завершили квадрат, и этой общей сущностью мы устремились к новым страницам Книги…….