Последние Хроники. Глава 1. Хранитель

Ночь медленно опускалась на Хайкрик. Ветер стал завывать в высоте и гнать снег белыми дервишами по бесконечному белому полю. Где-то вдалеке виднелись горы и руины городов, по левую руку был виден древний лес с могильниками, погребенными под огромным слоем снега, а по правую руку возвышались огромные кривые хребты.
Город же был расположен на холме, практически рядом с огромной согнутой горой, возвышающейся на несколько тысяч метров вверх и нависая над городом, будто коршун над своей добычей.
Было очень тихо, если не считать дикой симфонии ветра, что по своему обыкновению начиналась с заходом солнца.
Бертхольд стоял на балконе и смотрел на небольшой черный островок внизу, покрытый множеством светящихся точек. Город Хайкрик был последним пристанищем людей в этом мире. Здесь можно было отдохнуть, успокоится и, в конце концов, обрести небольшую надежду на то, что когда-нибудь мир станет лучше.
Но сейчас, спустя десять лет зимы, кошмаров и бесконечной нехватки еды, он понимал, что возможно, светлое будущее, уже никогда не настанет. Хмурое лицо Бертхольда смотрело вдаль, где возможно есть еще спасение, за горами, где никогда не замерзающий океан еще бьется о ледяные скалы. Его зеленые глаза с печалью окинули долину и посмотрели наверх, где даже некогда звездное небо было затянуто тучами, с которых сыпался бесконечный снег.
На его мощном подбородке была густая растительность, которую Бертхольд завязывал в косичку, вплетая туда несколько заговоренных монет на ярких лентах. Губы были потрескавшиеся от мороза и ветра, а нос, который вероятно ломали и не раз, напоминал орлиный клюв. Таким был один из верховных хранителей.
- Хватит там высматривать призраков, Берт – окликнул его из комнаты голос Акселя. Это был молодой Хранитель, вступивший в ряды защитников людей относительно недавно. На его веселом лице всегда была улыбка, а глаза почему-то блестели, как будто он вечно болел. Светлые волосы парня были несколько длиннее, чем того требовала местные обычаи, поэтому за его затылком всегда болтался хвост из стянутых бечевкой волос.
- Степлтона нет уже слишком давно – пробормотал сам себе Берт – он отошел от обледеневших каменных перил балкона и, бросив последний взгляд во тьму, вернулся обратно в башню.
Это было самое высокое строение в Хайкрике. Башня Хранителей. Оно возвышалось над домами и уходило далеко вверх. Даже Императорский дворец был ниже. Хотя с виду оно походило на обычную сторожевую башню, коими раньше изобиловали разнообразные замки, внутри этот гигант был скорее похож на какую-то магическую обсерваторию, с множеством комнат, библиотекой, таинственными механизмами, предназначение которых было известно лишь придворным магам. Все это вызывало дикий интерес и страх у простого населения.
- Да брось – махнул рукой Аксель- этот верзила смог выбраться из могильников императора Байрула, ты думаешь, простое путешествие к старым городам может как-то его сломить.
- Меня волнуют не старые города – пробормотал Берт, он коснулся небольшого кристалла, что висел рядом с выходом на балкон. Тут же проем стал затягиваться льдом, прозрачным и чистым, будто слюда. Пока это происходило, был слышен легкий треск, какой бывает, когда выйдешь на очень тонкий лед, и кристалл пульсировал, синим цветом.
- Да и от холода он тоже не замерзнет – медленно проговорил Аксель, наблюдая за этим действием. Он до сих пор не мог привыкнуть к тому, что вся башня работала на магии.
- Издеваешься – усмехнулся Берт, он сел за тяжелый необтесанный деревянный стол, за которым они с Акселем распивали довольно не плохой эль – мы со Степом прошли Правые горы, от Скалы Смерти до Пика Возрождения, в поисках старого дома Хранителей.
- И что?
Берт рассмеялся от такого вопроса:
- А то, что холод там был жуткий и если ад когда-нибудь перепрофилируется и там вместо огня будет снег, то уверяю тебя малыш, что даже там не будет так холодно как в Правых горах.
Он взял деревянный кубок и допил свой эль.
- Я не про холод, дубина – хохотнул Аксель – я про Пик Возрождение? Вы его нашли?
Берт сразу помрачнел. Воспоминания, которые возможно сейчас вились прочным роем в его голове, были слишком яркими и реальными, чтобы отмахнуться от них.
- Нет, малыш, не нашли. Это давно утерянная мечта не только Хранителей, но и людей.
Аксель потупил взгляд. Он слышал в детстве сказки про таинственное затерянное место, где раньше обитали Отцы-Хранители – великие стражи этого мира. Они смотрели за тем, чтобы тьма не проникала в этот мир, сражаясь с порождениями вечной пустоты в горах, где было множество разломов. Но в один определенный момент старые Хранители исчезли. Спустя сто лет, когда стало понятно, что их убило нечто страшное и великое, люди отправились на поиски Пика, но не нашли ничего, кроме гигантских скелетов, лежащих на скалах и холмах.
Но, то были детские сказки, тогда Аксель даже предположить не мог, что все, что рассказывал ему дед – было правдой в чистом виде.
В Пике находились неведомые чертежи древней цивилизации, которая могла летать по небу и создавать оружие такой силы, что мечи и луки покажутся детскими игрушками. Но, к сожалению это все утерялось вместе с Отцами-Хранителями. Древнее место знаний было где-то между бесконечных гор, в снегах, где покоились скелеты горных великанов.
- Эта зима, наступила внезапно, будто бы кто-то проклял нас – пробормотал Аксель, глядя на большой подсвечник, стоявший на столе. Огонек одной из свечей прыгал на оплывшем воске и готовился вот-вот погаснуть.
Бертхольд промолчал.  Молодой Хранитель был прав. Холодное проклятие, хороший способ, чтобы медленно сломить дух и веру противника. Особенно это эффективно, если ты бессмертен и готов смотреть на страдания своего врага вечно.
В этот момент дверь их комнаты распахнулась, и внутрь вошел Боливар. Он был одним из старших Хранителей. Это был высокого роста человек с красивым лицом короткими черными, как сама ночь, волосами и волевым взглядом, который обычно встречался у сильных духом людей.
- Бертхольд, Аксель – одним кивком поприветствовал всех Боливар – поднимайтесь!
Хранители переглянулись и с удивлением посмотрели на пришельца.
- Зачем? – тупо спросил Аксель.
- У нас Проснувшиеся…

***

Паренька била мелкая дрожь, руки его были скрещены на груди, а в рот, кто-то из Хранителей засунул ложку, чтобы мальчик не проглотил язык.
Девочка уже прошла стадию физического роста и теперь просто лежала, без сознания, тяжело дыша. На ней было лишь легкое покрывало, как и на парне, чтобы удобнее было держать руки.
Аксель вспомнил, как его организм пробудился и открыл в себе силы бороться со злом. Ощущение не из приятных. Но в тот момент он уже обучался у Хранителей и они знали, когда точно может произойти Пробуждение. Этих же ребят притащил лично Боливар. Он давно уже наблюдал за братом и сестрой, что жили в городке. По заверениям местных, они были сиротами, и их родители умерли давно. Брат присматривал за сестрой, а так как их знали практически все, то помогали всей улицей, чтобы дети не умерли с голода.
Правда они находились под присмотром магов, так как их мать давно была одной из тех, кто мог видеть и ощущать магию. После её смерти, внимание этих подонков привлекли к себе двое детей. Боливар успел их выкрасть до того, как девочку начало колотить.
Это он рассказал по дороге в общий зал, где стояли старейшины Хранителей и некоторые из числа тех, кто разбирался в Пробуждении.
- Зачем нам лишние два рта? – поинтересовался Бертхольд, когда они спускались по крутой винтовой лестнице.
- Затем, что эти рты не будут отданы Стражам Тьмы. Ритуалы магов довольно опасное занятие. Эти подонки редко берут к себе в ученики простых людей с улицы. Они думают, что чистота их крови поможет восстановить прежнее равновесие силы в мире и зима отступит.
Боливар знал, о чем говорил. Не редко выполняя задания для старейшин, он сталкивался с магами. Высокомерные гордые и наглые. Их никогда не волновали судьбы других существ, кроме них самих.
Поэтому двое детей, что сейчас корчились на столе, были победой не только всей башни, но и лично Боливара.
Бертхольд и Аксель уже десять минут стояли и смотрели, как старейшина Вальтер при помощи отрава из цветков полыни и камыша обтирает тела ребят, чтобы снять напряжение с мышц.
Боливар помогал ему в этом, поэтому не слышал всего разговора с Бертхольда с другим старейшиной.
- Места у нас хватит – улыбнулся Альбрехт. Это был глубокий старик, который едва держался за свою трость. Длинная белая борода доходила ему до пояса, а добрые голубые глаза смотрели с отцовской теплотой и любовью.
- И кто их будет обучать?!- удивился Бертхольд.
- Ты и Степлтон, вы довольно умны, чтобы не угробить их, и не так глупы, чтобы угробить себя. Поэтому думаю, что вскоре у нас будет на два Хранителя больше.
Бертхольд с удивлением посмотрел на старика и пробормотал:
- Я обучаю Акселя, а Степлтон обычно исполняет ваши поручения и поручения совета, он…
- Все прекрасно знают, чем вы занимаетесь, Бертхольд. Но Аксель уже порядком вырос, чтобы его обучать. Испытание стойкости он прошел несколько месяцев назад, а это значит он уже не ученик.
- Спасибо, старейшина – пробормотал Аксель и тут же получил подзатыльник от Бертхольда.
- Я не буду с ними нянчиться…
Старик грозно посмотрел на своего ученика:
- Тебя никто не просит, чтобы ты с ними нянчился, дубина, от тебя требуют, чтобы ты научил их жить с их даром!
Общий зал огласил крик мальчика, и он успокоился. Звук отразился от сводчатого потолка с множеством деревянных балок и рассеялся по круглому помещению с большим столом и камином. Пол был устлан шкурами животных, а напротив двери был огромный прозрачный витраж, через который можно было увидеть всю долину.
- Они готовы – проговорил старейшина Вальтер. Он всегда ходил в сером балахоне со странным поясом, на котором висело множество разнообразных мешочков. Ходили слухи, что этот низкий плешивый старикашка употреблял какими-то травами и часто пребывал в странном состоянии. Правда дело он свое знал и если какой-то Хранитель возвращался в башню с ранами или же заболевшим, то Вальтер мог его поставить на ноги в течении нескольких дней.
- Прекрасно, друг мой – ответил Альбрехт и обратился ко всем остальным Хранителям – а теперь дайте им отдохнуть, эти дети вскоре станут нашими братьями и сестрами.
Все двинулись в сторону выхода, а Альбрехт обернулся к Бертхольду, который стоял на месте, и проговорил:
- Готовиться нечто страшное, Берт, и будь уверен, зима нам покажется небесным даром.
Бертхольд удивленно посмотрел на старика. Голос его подрагивал, как и он сам. Все его спокойствие было напускное, а это значит, что дело на самом деле плохо, ведь напугать старейшину Хранителей – это дорогого стоит.
Дверь захлопнулась, оставив Берта наедине с ребятами. Он тяжело вздохнул, представляя, как судьба ждет этих детей и посмотрел в окно. Где-то там, во тьме скакал его друг, и внутреннее чутье подсказывало ему, что везет он плохие вести…
***

Степлтон откинулся на кровати. Стелла как всегда легла, ему на грудь, тяжело дыша. Её черные волосы растеклись по плечам, и он чувствовал, как под пышной грудью колотится сердце.
Спокойствие продлилось недолго, он резко вскинула голову и посмотрела своими черными как ночь, глазам на Хранителя.
- Мне нравится твоя штука – с улыбкой произнесла красавица.
- Стелла, я устал – начал было говорить Степлтон, как девушка легонько хлопнула его по ноге и весело проговорила.
- Я не про то, что у тебя между ног, дурень, я про ваши мечи – она кивнула в сторону стула, на котором хранился лишь позолоченный эфес с очень сложным узором. Отличительная вещь всех Хранителей.
Степлтон улыбнулся, он никогда не обращал внимания на то, что защищает ему жизнь.
- Не понимаю, зачем вы носите обычные мечи, если у каждого из вас есть такая вещь – пробормотал она, и выскользнула из-под одеяла, сотканного из шкур волков. Степлтон валялся на кровати и наблюдал за девушкой. Белая кожа, которая чуть ли не светилась яркого света камина, трещавшего сухими дровами. Гибкая спина, точеная фигура и широкие бедра. Казалось, что тело охотницы было создано богиней любви Адаты.
- Никто из наших не носят обычных мечей, кроме меня – пробормотал Степлтон, глядя на девушку, которая налила из кувшина в небольшой кубок, воду и жадно пила.
- Не говори о том, что ты особенный – усмехнулась она, чуть не поперхнувшись. Её круглое лицо сияло от улыбки и задорного огонька – хотя в постели, возможно.
Хранитель вяло посмеялся.
- Что это было? Неужели шутка обычно охотницы вызвала у великого Степлтона Бервелара  смех.
- Прекрати, тебе не идет паясничать – ответил Степ.
- А я серьезно говорю – подмигнула ему Стелла – ты не обычный Хранитель. Вечно куда-то ездишь, пока остальные сидят в башне и греются.
- Я не виноват, что умею выживать в снегу и морозе.
- Либо просто ты очень хороший мальчик на побегушках – снова подколола его Стелла и вернулась в кровать.
Степлтон часто заходил в этот дом, стоящий практически у самой стены города. Тут было тихо, и гораздо спокойнее, нежели в самой башне. Но их со Стеллой связывали не только физические контакты.
- Так что ты нашел в своих странствиях, Хранитель? – спросила она.
После долгого молчания  Степлтон ответил, хотя и знал, что реакция будет бурной.
- Её кулон.
Повисло молчание. Сердце Степа замерло, он ждал, как отреагирует Стелла.
- После стольких лет, ты до сих пор…
Голос Стеллы был холоден.
- До сих пор…
Девушка поднялась в кровати и посмотрела в глаза Хранителя.
- Я не маленькая Степ, и понимаю, зачем ты приходишь ко мне. Не понимала бы, если бы, не знала тебя, Эви и то, что с ней произошло. Я уже не та девочка, что боролось за твое сердце. Но пожалуйста, не говори так, хотя бы при мне.
- Я Хранитель, мы говорим лишь правду – ответил Степлтон, глядя в потолок.
- Ага, а еще вы с девушками не спите – закатила глаза Стелла – в следующий раз учту.
Она легла обратно. Все прошло как нельзя лучше. Раньше любое упоминание о Эвилане  разжигало в сердце охотнице такой огонь, что она могла уложить сотню лучших Хранителей и целый полк гвардейцев Императора. Сейчас же она смирилась с тем, что Степ жил прошлым и каждый его уход из города, это не способ найти ответы или же спасение для людей. Это способ умереть. И возвращаясь в очередной раз живым, Стелла видела, какую он боль испытывает, не обретя покой. Временами, когда было все плохо и нервы девушки не выдерживали, он готова была сама воткнуть кинжал ему в сердце, чтобы не мучить его. Потому что любила, и не могла смотреть на то, как воспоминание о былой утраченной любви съедают Степлтона живьем.
- А если у меня будет ребенок? – пробормотал она
- Это будет прекрасно – тихо ответил Степлтон.
- Ты не понял, твой ребенок.
Хранитель лишь пожал плечами. Он не знал ответа на этот вопрос.
- Тогда что-нибудь придумаем – растерянно пробормотал он.
- Нет, Степ, тогда я тебя не пущу за стены этого проклятого города. Ты можешь жить в своей идиотской башне, следовать вашему кодексу и играть в рыцарей добра без страха и упрека. Но если у меня будет ребенок, я не хочу чтобы его отец рисковал из-за мнимой надежды о смерти.
Степлтон тяжело вздохнул:
- Я учту это, Стелла, а теперь спи.
Они так пролежали несколько часов. За окном снег тихо опускал на маленькие одноэтажные домики, разбросанные по внешнему кольцу, где жили в основном охотники, плотники, целители, коневоды и кузнецы. Печные трубы выплевывали белый дым, который смешивался с туманом и растворялся в нем. Ночь успокаивалась и с каждым порывом ветра, снег летел не так хаотично, пока вовсе не прекратил свой сумасшедший танец.
Степлтон лежал и ждал, пока девушка уснет. Он не любил прощаться, поэтому предпочитал уходить тихо.
Когда Стелла крепко заснула, Хранитель тихо выбрался из-под одеяло и стал одеваться. Надев на себя теплые штаны наездника, он нацепил мощные сапоги, доходившие ему до колена. На железном кожухе, что защищал голень от ударов красовался тисненный щит – знамя всех, кто жил в гигантской башне. Черная рубаха, поверх которой одевалась легкая кольчуга и кожаный жилет, так же повидали лучшие времена. Тяжелый плащ с капюшоном водрузился на плечи Хранителя. Он застегнул его на три серебренные кнопки, что бы холод не мог добраться до груди и сердца.
Кинув последний взгляд на спящую девушку, Степ улыбнулся. Она была мила, когда спала и на этот раз, тяжелый камень висел на его душе. Ему казалось, что он в последний раз видит Стеллу и больше никогда не почувствует её запаха.
Пересилив себя, Хранитель накинул капюшон и захватив с собой позолоченный эфес тихо вышел из дома.
На улицах города было тихо. Все спали, видя прекрасные сны о летнем зное или о теплом солнце, греющем нежно и любя. Люди жили в ожидании чего-то большего, чего-то страшного и неведомого.
Постояв несколько минут на деревянном крыльце с резными перилами, Хранитель двинулся в сторону башни. Он чувствовал ответственность за каждого жителя, за каждую душу, что смогла пережить все напасти. Степлтон буквально слышал страх каждого и молитвы всем существующим богам.
Он продолжал свое движение по пустым улицам, по сторонам которых тянулись бесконечные кривые домики со светящимися лучинами или кристаллами внутри, а черная тень башни нависала над городом. Где-то высоко вверху, облака рассеялись, расходясь перед черным полотном небес на котором мерцали далекие холодные огоньки, безмолвно наблюдая за тем, как мир умирал…
Его называли Хранителем, хотя на самом деле он был простым трусом, которые никак не мог забыть прошлое и жить настоящим днем, постоянно убегая в прошлое, путешествуя по давно заброшенным городам, в надежде найти свою дверь в тот мир, где она все еще ждет его. Но как бы Степлтон не старался, он понимал, что чем яростнее он ищет, чем больше он жаждет найти свою смерть, тем дальше она отстраняется от него, оставляя в памяти лишь следы, тая в сердце, словно весенний лед.
Хранитель медленно шел по улицам, скрипя снегом. Ветер стал постепенно подниматься, а облака стали закрывать звездное небо. Она оставила его. И больше любви Степлтона нет, как нет и надежды на то, что все измениться к лучшему. Остался лишь большой холодный мир…

***
Одинокая фигура в черном балахоне, чьи полы волновал степной ветер, стояла на небольшом холмике и глядела на гигантский черный силуэт Хайкрика. Длинные тонкие пальцы, обтянутые белой кожей сжимались и разжимались. Медленно, методично, будто бы готовились к чему-то. Из-под капюшона высовывался лишь кривой белый нос и омерзительный рот с большим количеством острых зубов, заточенных будто бы специально. Он уже несколько часов стоял и смотрел на последний город. В его мрачном сердце играло неведомое чувство – радость. Впервые за сотни лет он мог радоваться тому, что будет. Предвкушать события и смаковать их последствия. Такого не было уже очень давно, и существо стало уже забывать, что значит почувствовать победу.
Балахон был подпоясан широким кушаком, на котором покоились кривые изящные ножны благородного клинка из темной стали. А там, где балахон расходился, виднелись тонкие стальные доспехи с изображением черепа.
Казалось, что холодный ветер не трогает его, а снег, что начал опять идти не был для него помехой.
Он лишь обернулся назад. Сзади стоял десяток таких же фигур как он. Из тьмы капюшона светились красные угольки. Они смотрели на своего предводителя и смиренно ждали команду.
Наконец, когда существо окинула взглядом присутствующих, оно заговорило.
- Действовать быстро. Наша цель – дети. По возможности никого не убивать – его голос шел как будто бы изнутри. Натужный, шипящий говор, какой наверное будет у мертвеца, если того разбудить от смертного сна.
- Но Виаран – возразил один из десяти. Он был крупнее остальных, поэтому ему давалось слово всегда – как же план нашего владыки?
- Ты хочешь сломать Хайкрик? – с недоверием спросил Виаран.
- Не просто уничтожить. Я хочу, чтобы они страдали – в голосе крупного играли нотки, которые простому человеку не понять. Это была дикая смесь горечи, жажды мести и кровавая алчность. Такой голос мог принадлежать тому, кто не просто убивал, а высасывал душу.
- Тогда погрузи город во мрак и страх, Никрау, мне будет все равно, сколько крови прольется, пока мы идем до Башни…
Виаран обернулся и посмотрел в сторону Хайкрика.
- На рассвете – прошипел он – они должны быть мертвы…