Телефон

Тем летом я закончила 6й класс. Отвратительное время, когда уже много чего хочешь, но еще ничего не можешь. Спасаясь от жары и пыли, я уезжала на велосипеде за много километров от дома, помогало не очень.
В то время я еще числилась в музыкальной школе, но дома инструмента у меня не было. Однажды маме пришла в голову мысль, что в пустой школе есть пианино и я могу там заниматься. Идея учить менуэты меня не очень вдохновляла, но, все таки, я взяла ключ и пошла играть. Моя мама была училкой и у нее обычно хранились запасные ключи от школы.
Помню, как я впервые пришла в пустое молчаливое здание, села за пианино. Страницы нот громко шуршали, клавиши звенели пугающе громко, мне быстро надоело, и я поднялась в святую святых – учительскую. Там в кипе бумаг и журналов я увидела телефон. У нас дома телефон тоже был, но он меня мало интересовал, так как любой мой разговор слышал кто-то из домашних и разговаривать мне было в принципе не с кем, так как в то время друзей не было совсем. А тут никто меня не слышал и не видел, я сняла трубку и набрала какой-то номер соседнего городка. Мне ответили. Я что-то сказала и понеслось.
Каждый вечер с нотами в руках я шла в школу, закрывалась изнутри и шла к телефону. Я набирала первый попавшийся номер и дальше по ситуации. Если мне отвечала девушка-девочка, я говорила, «ты что, не узнаешь свою подругу?» Обычно мне говорили: «Света/Настя/Лиза – это ты?», на что я отвечала «Конечно! Как дела, расскажи, чем занимаешься?» Дальше мы обсуждали то, чем занималась ответившая. Иногда я любила спросить что-то типа «А что думаешь про Сергея/Лешу/Сашу? Как он тебе в последнее время?» Обычно эти популярные имена срабатывали, и я слушала переживания и вздыхания или гневные высказывания и проклятия. Я бурно сочувствовала и переживала за девушку на том конце провода.
Если мне отвечала пожилая женщина, я радостно восклицала «Это я! Вот решила позвонить спросить как ты?» Обычно меня принимали за внучку и расспрашивали про учебу-какие-то поездки- мамину новую работу- какую-то Марину и тд. Я радостно и вдохновенно вещала все, что приходило в голову, на другом конце иногда удивлялись, но ни разу не спалили.
Если мне отвечал мужской голос, я просто клала трубку. С мужским полом общаться не умела никогда.
Некоторые номера после удачных разговоров я записывала и затем звонила по ним снова через пару дней. Так продолжалось почти все лето. Так я спасалась от одиночества и нехватки общения. Так я училась отвечать на любой каверзный вопрос, реагировать в тему и спрашивать по делу о вещах, про которые понятия не имела.
А потом началась осень, и мне остался домашний телефон. По которому я никогда ни с кем не разговаривала.