Они не имеют копий

Смятение, словно старый паралич, разбило его, он лежал на голой и сырой от дождя земле, накрытый лишь покрывалом из звезд. Веяло холодом, а в голую спину, вгрызались мелкие камни гранита, как и много лет подряд, из года в год, он приезжал в это место, где скрывался от толпы, слухов, взглядов, суеты и жаждущих перетряхнуть ему всю душу людей - искал спасение, отсчитывая часы, пока его тело наполнится холодным дыханием камней и земли, пока из него не выйдет все то, что накопилось за год, а он, не начнет утопать, возносясь в темное небо, с пугающей быстротой покидая свое тело.

Но жуткий цепкий паралич - смятение, вперемежку со страхом - тщетная попытка вознестись; в этот раз, казалось, страх засел настолько глубоко, что в горле пересохло, а тело сводило судорогой - физическая боль, будто чья-то невидимая рука, приказывала остаться здесь, не покидать землю, а прочувствовать всю боль, кто-то незримый, стоящий рядом, пугал, так, что он не в силах был сделать мизерный вдох, и вынужден был хватать воздух, словно рыба, впиваться пальцами в холодные острые камни, в надежде, что сможет очнуться от затянувшегося сна – вырваться, пока не понял, зачем был рожден: он вспомнил ее, ждущую где-то на конце дальнего континента, и вмиг отбросив страх и смятение - рванул в небо с бешеной скоростью, оставляя позади себя и всю боль.

- Ты пришел – тихо проговорила она, сидящая к нему спиной на поваленном старом бревне. Лицо ее покрывала черная вуаль, но лишь он, мог видеть ее глаза сквозь прочный черный материал. Видеть, как из глаз веками-тысячелетиями лились слезы, оплакивая землю. Сквозь ее сердце проходили голоса, а из закрытых глаз, капали кровавые слезы.

Он подошел к ней и, сорвав с нее траурное покрывало, коснулся губами ее век, затем, пальцами, провел по овалу лица. Она открыла глаза, сбрасывая с себя траурные одежды и вложила свою ладонь в его руку. Они тихо удалялись в направлении густого тумана, окутанные сияньем холодных звезд, в своем собственном танце скитальцев, чтобы теперь не потеряться, в направлении, где их больше никто никогда не найдет.

- Ты будешь рисовать для меня звезды? – спросила она.

- Я буду рисовать для тебя звезды, ведь они как снежинки, созданные рукой Творца, не повторяются в своей холодной первозданной красоте - они не имеют копий.