Крутой маршрут

              Посвящается Сергею Шаргунову в благодарность за Медузу Горгону.
   Эшелон уходил на восток.
   Домкрат Иванович, боец интернациональной бригады КОМУЧа, босниец, мягкий и отзывчивый человек, собственноручно зарубивший Чапаева, оттолкнул вставшего на пути барона Трауде и ворвался в купе генерала. Мацумото заваривал цикорий. Невысокий, ладно скроенный генерал одним глазом покосился на бойца и продолжил древний ритуал. Он шипел сквозь зубы, цокал языком, топорщил усы , что-то бормотал, может, и заклинания; левую руку он приложил к затылку, а правой сжимал так, что побелели пальцы и волосы на руке встали дыбом, остро отточенную катану. Чистокровный грузин из остзейских баронов Трауде с завистью смотрел на мастера тайной церемонии заваривания цикория. Такой нигде не пропадет.
  - Засада !!!
   Домкрат Иванович прокричал лишь одно это слово, больше не смог, перехватило горло. Мацумото упал на пол и, безупречно извиваясь в стиле змеи, пополз по купе.
  - Цис рихсва,- шепнул барон, - так я не сумею. А значит...
   Что-то внезапно для себя решив, барон побежал по вагону к тендеру. Генерал уткнулся лбом о мягкую обивку дивана и понял : " Хватит!" Сэнсэй говорил, что момент полной заварки можно почувствовать, но не увидеть, так как истинный дзэн считает заварку цикория не просто одним из видов спорта, но и целой философией, чего так и не понял Киплинг. Англичанину переводил какой-то мудак с Хирохитовых гор, переводил неправильно, с жутким акцентом, путая слова и упуская смыслы, оттого Маленький Пилигрим не сумел донести свою мысль до королевской семьи, они его не поняли, ибо по академической привычке он слово в слово цитировал переведенное ему, с тем же жутким акцентом, что и хирохитовый горец. Мацумото отхлебнул напиток и блаженно заурчал. Хорошо.
   Домкрат Иванович поразился выдержке хрупкого с виду японца. Они мчались по земле, раскаленной, как ад, полыхавшей ночными пожарами, а днем - днем еще хуже. К гари и дыму добавляло ярость лучей солнце, глазом забытого бога неведомых народов, издавна населявших необъятную Азию, оно таращилось с неба, заливая сибирскую тайгу гневом и злобой. Люди забыли богов. Давно не было кровавых жертв, когда алая жидкость плескала на каменные алтари, жрецы резали свои лица обсидиановыми ножами, а толпа, стоя на коленях, выла благодарственные гимны. Жертвы приносились тысячами новой богине, вознесшейся живой на небо из лесных дебрей Германии, бесцеремонно свергавшей старых обленившихся беззубых богов вниз, в бездну. Пурпурный плащ новой богини стал символом ее адептов, принявших новый культ сразу, без раздумий и сомнений, с упоением приносящих в жертву собственный народ, по слову богини, " да зарежь ближнего своего и воссияет благодать". В ужасе от жутких ритуалов туземцев бойцы первой интернациональной бригады КОМУЧа перекололи штыками конвой адмирала, захватили эшелон и теперь прорывались на восток.
  - Пути преграждают отряды партизан, - собрался босниец и докладывал уже без истерических криков, спокойно и размеренно, как и подобает почетному бригадиру.- Соединенные силы Мао и товарища Кима. Нам не хватит топлива, чтобы прорвать засаду.
   Мацумото допил нектар божественного цикория. Встал. Прошелся по купе. И металлическим голосом приказал :
   - Топить комиссарами.
   На третий год русской революции Домкрат Иванович уже ничему не удивлялся. Комиссарами так комиссарами. Но их мало. Все равно не хватит.
   - Адмирала и барона в топку, - приказал Мацумото. - Мы не имеем права здесь оставаться. По решению Гаагского трибунала мы должны немедленно, слышишь, боец, немедленно покинуть территорию, подконтрольную незаконным вооруженным формированиям.
   - Опять же не хватит.
   Генерал, не повышая голоса и издевательски кланяясь бригадиру, прохрипел :
  - Половину золотого запаса - за борт.
   Эшелон уходил на восток. Партизаны честно делили золото.