08-14. Алмазная колесница

 У Карлоса Кастанеды, исповедовавшего, как я недавно выяснила, тантрическую концепцию мира, есть чудная аналогия – пузырь восприятия. Ребенок рождается открытым миру, но окружающая среда обволакивает его органы чувств в непрозрачный пузырь, на внутренних стенках которого он созерцает внешний мир.  Но видит он не сам мир, а собственное отражение, часть реального мира, пропущенного им через самого себя – свои установки, мнения, опыт, причем, приобретенный не им самим, а другими, и  не теперь, а в прошлом и при других обстоятельствах, часто  понаслышке!  Чем больше он накапливает опыта, тем больше его пузырь, тем шире поле восприятия, но, в любом случае, это восприятие искажено. Мало того, что мы всегда видим лишь часть мира, мы интерпретируем ее в соответствии с положением той точки, в которой в нас происходит «сборка» мира. (Точка сборки – термин из книги К. Кастанеды. Точка, из которой наше истинное Я наблюдает мир, и, передвигая которую, маг попадает в миры иных реальностей.)

То, что ощущает вокруг себя обычный человек, Кастанеда называет словом тональ. То, что существует помимо нас, что не воспринимается нами в силу особого расположения нашей точки сборки и что включает в себя силу, за которой охотится Человек Знания (в йоговской терминологии – прану), Кастанеда называет нагваль.  С помощью специальной практики мы можем сдвигать нашу точку сборки и воспринимать весь нагваль, попадая в миры других измерений. Для этого, Дон Хуан – герой книг Кастанеды - рекомендовал Карлосу накапливать личную силу и идти по пути Война. Воин, подобно бодхисатве, добровольно погружается в мир и совершает в нем  контролируемые глупости, но при этом всегда помнит свою цель и делает свое дело. Цель война (Человека Знания, Видящего) – не бежать от мира в нирвану и, тем более, не приводить в нирвану как можно большее количество людей. Цель практикующего по Кастанеде – расширить до бесконечности сферу своего восприятия, чтобы обрести способность произвольно перемещать точку сборки в любом направлении и свободно  путешествовать  по мирам, оставаясь в них сильным  и сознающим. По Успенскому цель практикующего - стать человеком № 7: тем, кто достиг наибольшего, возможного для  человека развития, кто сформировал в себе  астральное и каузальное тела, обрел свободу и бессмертие, а главное, кто перестал быть Машиной, управляемой извне, и устойчиво находится в состоянии самовоспоминания. Это состояние по сути дела есть та же нирвана, но без ухода из обычной жизни, которая для человека № 7 - всего лишь среда, где он существует и делает.  Обычные люди, включая всех нас, вообще не способны делать, они только управляются внешними обстоятельствами и влияниями, совершенно не замечая этого.

 От школы Тантра-Ваджраяны, которая  во многом созвучна сказанному, я пока готова принять только практику. Она дает мне полезный опыт и делает это очень эффективно. Когда однажды после проверки увеличения  нашей внутренней энергии я  с расстояния более полуметра вдруг почувствовала на своей ладони потрясающий по силе луч, вызывающий покалывание кожи, то была совершенно ошеломлена. Я никак не ожидала подобного эффекта.  Меня уже не нужно было убеждать в существовании энергии, хотя и раньше я верила  в  ее наличие.  Иметь личный опыт и верить словам – не одно и то же. Еще Вивекананда запрещал практикующим принимать что-либо на веру. Использование специальных практик дает нам опыт самопознания. Мой случай с ощущением энергии – капля в море того, что, видимо, может дать эта школа мне – упрямой и уже сильно зашлакованной материалистке!

Практика Ваджраяны (Алмазной Колесницы) хороша, но вот их теория - интерпретация цели и средств - меня не вдохновляет.   К чему она сводится?

Для начала вспомним цель, которую ставит более знакомая мне, индуистская йога. Брахмаизм устанавливает  деление людей на группы – варны: брамины, кшатрии, вайшьи и шудра,  то есть – священнослужители, войны и правители, торговцы и слуги. Для каждой варны существует особая дхарма  (закон жизни, долг) и свои способы достижения цели.  Конечной духовной целью всех варн является освобождение, но формы духовной практики различны, например, для слуг почти единственной допустимой практикой является карма-йога. Что же понимал брахмаизм под освобождением? Отнюдь не избавление от страданий и не достижение счастья (это было скорее следствием освобождения, чем целью), а  возврат к своей истинной природе – Атману, который есть частица Брахмана, единого и всеобъемлющего начала мира. «Атман есть Брахман» – на этой идее концентрировался практикующий йоги Патанжали.  Средством достижения такого единства служит разотождествление с видимым материальным миром, непривязанность как к хорошему, так и к плохому. Философия Санхья нацеливает практикующего на успокоение разума, очищение его  сознания (читта) от накопленного в прежних жизнях опыта и привычек (санскар). В терминологии буддизма это, вероятно,  означает очищение каузального тела. Когда, утверждает санхья-йога, на поверхности «озера читта» исчезнет всякая рябь, практикующий сможет лицезреть дно – Атмана или свою истинную сущность.

Примерно то же, но несколько другими словами, утверждает  буддизм Хинаяны. Но цель здесь  формулируется чуточку иначе и, на мой взгляд, более прагматично: она состоит в освобождении от страданий. Будда Гаутама, основоположник данного пути,  во-первых, отказался от деления на варны, признав для всех людей равную возможность  достижения  духовной цели, во-вторых, сформулировал Четыре Благородные  Истины.

1.  Всё есть страдание. Под словом  «всё», видимо, следует понимать всё из явленного мира, поскольку природа высших миров (каких именно?) есть вечное блаженство, иначе зачем бы тогда нас туда заманивали? Атрибутом вечного блаженства обладает наше Истинное Эго. Данное заключение я могу принимать только на веру, поскольку никто из моих знакомых «вечного блаженства» не испытывал, а разовые вхождения в состояние, близкое к самадхи, еще ничего не доказывают.

Что такое блаженство или вечное счастье? В моем представлении счастье существует только в сравнении со страданием. Как тень не бывает без света, так и счастья не бывает, если не знакомо страдание. Если нет контраста, ощущение счастья притупляется и исчезает. Та самодостаточная радость, получаемая от внутренних резервов собственной энергии, о которой говорит Сергей и его учителя, происходит на фоне обычных состояний, она не бесконечна, может быть именно потому и не успевает притупиться. В чем смысл и радость бытия жителей Небес (по здешнему - богов), на протяжении нескольких кальп пребывающих в удовольствии, я не понимаю. В мире людей все действительно есть страдание. Либо страдание само по себе (сущностное страдание), либо страдание из-за того, что удовольствие кончилось (страдание от разрушения), либо страдание от того, что мы чего-то хотим, но не можем получить (страдание от необладания). Кстати, желание последователей Алмазной Колесницы побыстрее получить освобождение, следуя этой логике, есть как раз страдание третьего типа.

 Со вторым утверждением Гуру «в этой жизни невозможно счастье» я не согласна. Счастье не только может быть при наличии страданий, но, если смысл страданий кажется нам оправданным, именно тогда и возникает. Многие люди, не достигавшие нирваны и не помышляющие о ней, умудряются на склоне жизни чувствовать себя счастливыми, несмотря на прожитую тяжелую, часто очень тяжелую жизнь. И думаю, так и должно быть, если мы – люди, а не животные,   для  которых счастье состоит только в отсутствии страданий и в наличии удовольствий.

2. Причина страданий – наши желания. Именно так формулирует Вторую Благородную истину Гаутама, а не так, как было произнесено  на занятии «вам не избежать страданий». Последняя формулировка есть развитие Первой истины: мы есть  часть «всего», поэтому, конечно, не избежать. Итак, причина страданий – наши желания и привязанность к жизни. Они появляются не сами по себе, а вследствие того, что мы  выдвигаем какие-то требования к жизни, ставим свои цели и ожидаем их осуществления. Принимать жизнь такой, какая она есть, жить настоящим и реагировать на все приходящее адекватно и без возражений, не предвзято, не цепляясь ни за прошлый опыт, ни за будущее,  есть по Ломовцеву  жизнь в состоянии медитации, в чем я с ним согласна. Жизнь  в  такой медитации, вероятно, есть способ уменьшения привязанности к жизни. Если мы мечтаем о лучшем перевоплощении в следующей жизни и ради этого отказываемся от семьи, от счастья отцовства, от чтения книг, не касающихся Святого Пути, от общения с людьми, не имеющего целью поставить их на Святой путь, то этим самым мы точно также взращиваем в себе желания и делаем различение. Иметь возвышенные – святые или духовные  желания типа ускорить эволюцию, спасти людей, наставить их на Путь Истины и т.д. - ничуть не лучше, чем низменное желание «жить хорошо». Они даже опаснее, ибо вводят нас в иллюзию святости и тешат тщеславие: «пусть я полубезработный и бездетный холостяк, ничего не совершивший в жизни, но зато я могу практиковать уже по 20 часов подряд…»   
 
3. Есть путь избавления от страданий.   Так сказал Будда, поскольку он прошел по этому пути сам и от страданий избавился. Третья Благородная  Истина дает нам надежду и ориентир наших усилий.

4.  Этот путь состоит в достижении освобождения (дословно – этот путь есть нирвана). Теперь настало время  много и долго разбираться, что подразумевается под техникой достижения освобождения и самим освобождением.

 Я понимаю под освобождением возврат к своей истинной природе, которая идентична природе творца. В школах без бога – к природе,  идентичной Абсолюту, всеобщему, бессмертному и всеобъемлющему, сознательному началу, частью которого мы все являемся. Теософы эту часть в нас зовут духовной монадой.  Для возвращения  в это состояние разные школы предлагают разные пути. Буддизм Хинаяны – Восьмеричный Святой путь, возможный только для монахов, удалившихся от мира. Махаяна – практику Шести Совершенств (Парамит) или Пределов.

К ним относятся: 1) жертвование (денег,  вещей, успокоения и закона), как способ отрешения от привязанностей; 2) соблюдение Заповедей, как способ сохранения и накопления личной энергии, необходимой для практики;  3) терпение – для укрепления силы воли и  тренировки отрешения от желания испытывать только приятное;  4) постоянное усилие – для реализации усвоенного Учения в деле, обретения личного опыта тонких состояний в практике; 5) медитация. Что имеется под этим словом в данной школе я пока не поняла;  6) мудрость, то есть достижение способности видения сути мира во всей его полноте. Последнее, на мой взгляд, не этап и не средство, а цель, что не совсем логично.

  Чтобы данные Совершенства стали достижимы, необходима  Приверженность к Трем Драгоценностям - Учению, Гуру и Школе (общине) - и далее постоянная фиксация памяти на Учении, осмысление его и применение в жизни.

 О методе фиксации памяти и ее невидимом действии на подсознание уже не раз говорилось,  сам по себе этот метод весьма эффективен. С приверженностью у меня было туго. А поскольку туго, то я противлюсь настойчивой записи в мое подсознание того, что местами мне кажется сомнительным. Я не прочь очистить свой ум от прежних заблуждений (фиксированных идей), но совершенно не хочу заменять их новыми, не менее фиксированными. Например, я получаю громадное удовлетворение (не удовольствие, но удовлетворение) от практики данной школы, но мне ужасно хочется умственной тишины хотя бы во время тех  упражнений, где требуется концентрация. Настойчивые теоретические вдалбливания во время выполнения Тренинга Ветра мне мешают: мой ум, начиная слушать слова, уходит от того, чего я от него добиваюсь –  ментальной тишины и сосредоточения на энергии.

Итак, со способами возвращения в свое истинное состояние, предлагаемыми буддизмом Алмазной Колесницы, более или менее понятно. Куда более интересные вопросы – зачем возвращаться и надо ли это делать досрочно, то есть, правомерно ли с точки зрения Высших сил наше стремление в корне менять свою жизнь, как этого хочет от нас Ваджраяна?

 Снова всплывает в памяти наша с Тилопой дискуссия на тему, как мы попали в этот мир людей – упали сюда по собственной вине или нас послали? Тилопа колеблется с выводом, а я думаю, что послали. И не просто «прошвырнуться и пострадать», а в качестве эксперимента заключили нашу духовную монаду – частичку Пославшего – в материю, где она может испытать страдание. Зачем такой садизм? Надо. Страдание – наш учитель, оно заставляет нас методом проб и ошибок самостоятельно искать свой путь возвращения Домой, но уже на новом уровне. Мы приносим в Дом накопленный опыт, который, видимо, интересен Пославшему, и этот опыт не может быть одинаков у всех людей.

 Сергей как-то рассказывал, что глупый ученик Алмазной Колесницы, уцепившись в руку Гуру, быстрее пройдет через «лес» и достигнет цели, чем тот умный, который сам пытается найти путь по карте или даже сам составляет эти карты. Но мне кажется, что заслуга не в скорости. Пославшему интереснее тот, кто идет сам. Уж если он выберется из леса, не став «удобрением», то в другой раз в лесу не заблудится и принесет свои карты. Он найдет в лесу новые пути и способы передвижения. Творчество не терпит следования правилам, а наша жизнь не может не быть творчеством, ибо творчество присуще Сущности, нас пославшей. Не случайно в буддизме прославляют Татхагату – Победителя в Истине, нашедшего свой путь самостоятельно, а не просто «слив свой стакан грязной  воды в чье-то чистое озеро», ради сомнительной цели пройти «через лес» любым способом,  лишь бы как можно скорее из него выбраться.  Зачем так спешить? Не эгоизм ли это? Человеку дано тело, чтобы он учился у жизни и стал способным любить ее, несмотря на страдания, а он бежит на Небеса, отказываясь от того, что есть, живет либо прошлым опытом, либо будущими упованиями, но не настоящим. Именно в настоящем он многое упускает, и это есть его Антизаслуга перед Высшим миром.

Есть и еще одна проблема.  Как правило, такие торопыжки  не относятся к типу «Хорошего Домохозяина». Термин Хороший Домохозяин взят из школы Успенского. Это – человек, который хорошо воспользовался возможностями, данными ему жизнью: образовал и расширил свой ум знаниями, (как, например Вивекананда, Ауробиндо, Кришнамурти), научился хорошо работать, многое умеет, имеет силу воли и способен обеспечить в жизни и себя, и еще нескольких других, умеет ладить с людьми. Он умело играет в игры жизни, но при этом ничего от жизни не ждет. Он уже понял, что его цель может быть реализована не в жизни, хотя и с ее помощью. Такой, и только такой человек, с точки зрения данной школы годится для духовной практики. Но совершенно для нее не годятся три других типа людей. Во-первых, лунатики. Они не имеют прочных знаний, либо имеют ложные ценности, но не умеют в них разбираться, имея только механическое мышление; они не способны управиться с проблемами жизни и паразитируют в ней, витая в облаках чужих теорий, о которых больше говорят, чем используют. Во-вторых, бродяги – способные приспособиться к жизни, но не желающие этого делать, не заинтересованные ни в чем, ничем себя не связывающие и только ищущие новых впечатлений. В-третьих, хасмануссы – собиратели личной силы для использования ее в личных целях – для властвования над другими, живущие часто за счет страданий и труда других. Хаснамуссы не колеблются пожертвовать людьми или создать огромное количество страданий из-за своих собственных идеалов и убеждений.

В нашей группе, вернее во всех группах, подобных нашей, я часто встречаю лунатиков и бродяг. Они или не работают вообще, или работают «легко», так чтобы прокормить только себя и не более, у них минимальные потребности, но завышенные оценки своей значимости на ниве духовности. Им не нужны (до поры!) ни дети, ни родители, ни государство, от которого они, тем не менее, получили неплохое бесплатное образование. Впрочем, они и учились тоже легко – порхая и прогуливая лекции, отчего до сих пор пишут письма с ошибками и многого не умеют из того, чему  учат в обычной средней школе. Багаж  прочитанного ими весьма скромен и специфичен, и именно эта узость интересов часто становится предметом их гордости («у нас нет фиксированных идей!»). Как правило, они посещают занятия только тех Учителей, кто арендует зал поблизости от их дома.