Глава - 2. Индонезия. Продолжение

           Рассмотрим некоторые важные вопросы, касающиеся сукарновской Индонезии.

           1). Сначала - о "мелкобуржуазном социализме".

           Как известно, Сукарно проповедовал идею об особом "индонезийском социализме". Нетрудно видеть, что подобные идеи "мелкобуржуазного социализма" появляются и в национально-освободительной борьбе многих других стран.

    Кратко говоря, суть "мелкобуржуазного социализма" состоит в единстве трёх идей: справедливая материальная обеспеченность всего общества, демократическое равенство всех, сохранение частной собственности (свободной или в крайнем случае с некоторыми нестесняющими элементами кооперации). Утопичность его очевидна; при сохранении частной собственности, то есть при развитии капитализма, ни первое, ни второе по существу не возможно.

    Подобные теории происходят от соединения двух присущих мелкой буржуазии черт: глубокого её недовольства неустойчивостью своего положения и неравенством в обществе и, с другой стороны, крепкой привязанностью к частной собственности. В национальных движениях, и вообще при массовом подъёме мелкобуржуазных слоев общества, идея "мелкобуржуазного социализма" всегда обязательно появляется.

            Будучи предоставлена сама себе, политическая сила, проповедующая эту теорию, рано или поздно неминуемо получает обычный капитализм, без всяких "социалистических" украшений. При подготовке и проведении пролетариатом социалистической революции (особенно на более высших её этапах) сторонники "мелкобуржуазного социализма", конечно, являются помехой, которую надо преодолевать.

     Но при антиимпериалистической революции, в ходе которой строй остаётся капиталистическим, то есть основанным на частной собственности, но обычным его назвать нельзя и в смысле типа его устройства, и в смысле его экономической политики, и в смысле революционно-демократической диктатуры, без которой антиимпериалистическое государство невозможно, - так вот при такой, не социалистической, а антиимпериалистической, революции  сторонники "мелкобуржуазного социализма"  очень вероятно могут оказаться союзниками пролетариата (главенствующего или ещё не главенствующего) в антиимпериалистической борьбе. Им только надо принять и добавить в свою теорию четыре существенных уточнения, необходимых для успеха антиимпериалистической революции:

                - 1) им нужно принять необходимость централизованного госсектора, главенствующего над прочей, неогосударствленной, частной собственностью;

                - 2) им нужно осознать необходимость диктатуры антиимпериалистических сил, а следовательно, признать наличие в обществе объекта подавления такой диктатурой;

                - 3) им нужно согласиться на изменение классического вида буржуазной демократии, на придание ей такой формы, которая, с одной стороны, обеспечивает обязательную демократию не всем, а лишь массовым антиимпериалистическим силам, а с другой - не разрушает главенства государственной централизации, а служит ей;

                - 4) им нужно понять необходимость тяжёлой борьбы за быстрое экономическое укрепление, требующее ряда существенных внутренних преобразований, иначе успех в антиимпериалистической революции не может быть достигнут.


            Неправильно говорить, что вся мелкая буржуазия неспособна признать необходимость этих принципов. История, например, СССР опровергает это.

     Та часть сторонников "мелкобуржуазного социализма", которая примет эти принципы, органически присовокупив их к своей теории,  становится союзным участником антиимпериалистической диктатуры. Та же часть, которая воспротивится огосударствлению, видоизменению классической демократии и существенным внутренним преобразованиям, якобы из-за нарушения этим прав некоторых слоёв народа, окажутся врагами антиимпериалистической диктатуры, подобно, например, нашим эсерам, которые провозглашали идеи "народного демократического социализма" и никак не могли понять, почему "нехорошие" большевики обращаются с ними как со злейшими врагами.


            Сказать, какую роль сыграл бы "мелкобуржуазный социализм" Сукарно, мы не можем, так как ни пролетарской, ни, как уже сказано, антиимпериалистической революции в Индонезии не было. Какие формы, - реакционные или союзнические, - приняла бы его теория в перспективе  - на этот вопрос история не дала ответа.


            2). Теперь рассмотрим некоторые вопросы сукарновской экономики.

             Насколько велика для стран, подобных сукарновской Индонезии, роль правильной организации хозяйства?

            Ответ, конечно, очевиден, - экономика лежит в основе жизни общества, и никакой наикрасивейшей политической трескотнёй её значение не заменишь. Правительство, допускающее длительное, а тем более явно неоправданное объективно, ухудшение экономической ситуации, теряет поддержку народа.

     Но вопрос этот должен быть рассмотрен вот в каком плане. В подобных движениях в слаборазвитых странах очень значительную (даже преобладающую) долю составляют мелкобуржуазные политические силы. Может ли такая политическая сила организовать экономику надлежащим образом или это для неё невозможно?

     Экономические воззрения и навыки мелкой буржуазии сложились на управлении мелкими хозяйствами и на участии в свободном рынке. Сможет ли она организовать так, как это нужно, крупное государственное хозяйствование?

     В свете антиимпериалистической перспективы вопрос очень даже не праздный. Свободное развитие рынка не только подорвало бы сопротивление неоколониализму, но и вступило бы в противоречие с мелкобуржуазными иллюзиями справедливого равенства. А ограничение его свободы централизованным государственным управлением нужно проводить очень компетентно и на основе правильного демократического централизма, - в противном случае разрушительные диспропорции и роковые бюрократические пороки неминуемы. Так может быть, только организованный под руководством своей партии пролетариат способен на организацию такой модели хозяйства, а деятельность мелкобуржуазной политической силы в этом направлении неизбежно приводит лишь к разлагающемуся монстру бюрократического государства, к бесконечным прорывам рыночной стихией всяких ограничительных барьеров и в конце концов - к воцарению обычного капитализма, неотвратимо попадающего в сеть международного неоколониализма? Если это так, то подлинный антиимпериализм без гегемонии пролетариата невозможен в принципе и надежды на непролетарский антиимпериалистический госкапитализм ненаучны, утопичны, а с точки зрения марксистской теории - оппортунистичны.

            Нет, на деле в этом вопросе всё не так упрощённо, и люди, изучавшие марксизм не по Марксу, а по Троцкому, или ещё хуже - по писаниям его хилых последователей, слишком торопятся, когда уверенно делают именно такой вывод.

     Тут в действие вступает ещё один фактор: насущная, тяжелая необходимость вырваться из невыносимых отрицательностей империализма. Этот фактор может рождать в головах радикальной мелкой буржуазии понимание тех мер, которые надо предпринять, и политическая сила с соответствующей программой и решимостью следовать ей может сложиться в обществе.

             Да, вся указанная проблемность имеет место, и даже эта часть мелкой буржуазии столкнётся с нею и будет изо всех сил стараться преодолеть эти препятствия и пороки. Да, получаться будет хуже, чем у пролетариата, да, вероятность провалов и откатов велика, и что самое главное - по мере продвижения неизбежно накапливание этих отрицательностей, и, соединившись с так же неизбежными классическими отрицательностями капитализма (ведь строй будет капиталистическим, хоть и государственно-капиталистическим), они создадут объективный предел такому особому строю, политэкономический тупик, а точнее говоря, "вилку", выход из которой - ЛИБО к расширению обычного капитализма, ЛИБО через социалистическую революцию к социализму. Следовательно, можно и нужно говорить о временности такой антиимпериалистической модели государственного хозяйства, но не о полной, принципиальной невозможности её.

    Принципиальное отрицание такой возможности  означало бы препятствование мировому революционному процессу, так как сразу чисто по-пролетарски он в этих обществах пойти не может, а ТОЛЬКО через эту предварительную стадию при всех её понятных недостатках.



            Но из сказанного следует, что фактор давления империалистических отрицательностей должен быть достаточно сильным. Или чуткость данного общества к этим отрицательностям должна быть по каким-то причинам очень сильной, обострённой. Или и то, и другое вместе. Мы уже говорили, что для Индонезии этого условия ещё достаточно не существовало, и поэтому неудивительно, что в мировоззрении Сукарно вопрос экономического устройства был развит очень слабо, и его хозяйственная система страдала всеми указанными пороками в громадной степени. Экономическое положение общества катастрофически ухудшалось, и авторитет руководства неудержимо падал.


            3). Следующий вопрос - о народных низах.

             Иногда высказывается мнение, что непролетарский антиимпериализм в таких обществах невозможен ещё и по причине отсутствия у мелкой буржуазии чёткого классового представления. Действительно ли это может быть препятствием для антиимпериализма?

     Нет, это мнение неправильно. Для социалистических преобразований это бесспорно, вот почему в социалистических преобразованиях мелкая буржуазия может участвовать только как вторичный союзник, да и то лишь частью. Но для антиимпериалистических преобразований очень качественное классовое представление не обязательно, ибо в антиимпериалистических преобразованиях речь идёт ещё не о противостоянии классов. Это доступно и мелкой буржуазии, такие взгляды ей под силу.

            Но насколько политически самоорганизована национальная мелкая буржуазия?

            Значение организованной активности самих низов очень велико. Очень невыгодным обстоятельством в этом смысле является решение национально-освободительного вопроса лишь в верхах общества. При этом отсутствует активизация низовых масс и, следовательно, неосуществима качественная массовая демократическая опора. Массовое освободительное движение самих низов создаёт самостоятельную политическую силу этих низов (мелкобуржуазных или даже пролетарских), способную противостоять интересам крупной буржуазии. Там, где национальное освобожение происходило не через политические договоренности, а через массовую народную войну, качество и самоорганизованность народных низов несравнимо выше.

           Особенностью Индонезии было то, что крупными, ведущими компрадорами являлась буржуазия китайского происхождения, а индонезийская буржуазия активно выступила за антиколониальное национальное освобождение. В соединении с недостаточной ещё классовой разделённостью индонезийского общества это привело к тому, что индонезийская низовая масса организационно не оформилась отдельно от верхов. Индонезийская крупная буржуазия не теряла своего влияния на мелкобуржуазные низы на протяжении всего сукарновского периода.

       
            Это обстоятельство отразилось и на характере вооружённых формирований, - что является исключительно важным вопросом для перспективы развития подобных обществ.

     Если политическая независимость добывается не путём внешнеполитических соглашений, в которых участвуют преимущественно верхи общества, а через массовое преодоление силового сопротивления колонизаторов, то в освободительном движении складываются вооружённые формирования, включающие в себя немалую часть низового народа.

     В Индонезии такие вооружённые формирования были. Но какова дальнейшая судьба этих вооружённых подразделений в освободившихся странах?

     Понятно, что идеологическая ориентация таких вооружённых формирований будет разной, пёстрой, отражая разницу взглядов различных частей общества. После победы, после взятия власти какой-то политической силой, после перехода от общей национальной борьбы к конкретному курсу, осуществляемому в интересах этой политической силы, новое правительство преодолевает пестроту вооружённых подразделений и формирует единую, целиком подвластную и верную ему армию. Связь этой армии с теми или иными частями общества, в том числе с его низами, определяется политической позицией властной политической силы относительно этих частей общества в соответствии с  её  политическим курсом. Вот почему, чтобы предугадать перспективу таких вооружённых формирований, надо понимать, какой класс и какая часть класса, с присущей именно этой части политической программой, пришла к власти.

    В Индонезии победа национально-освободительного движения дала власть индонезийской буржуазии. Причём поставить вопрос конкретно, - какой буржуазии, крупной или мелкой? - еще было нельзя, так как в индонезийском обществе на первоначальном этапе мелкая и крупная буржуазия ещё существенно не разделились между собой по интересам, ещё не возникла сильно ощутимая противоположность между ними. Преобладал ОБЩЕбуржуазный интерес. Различие было лишь в толковании путей его достижения, но и на той, и на другой стороне было соединение и более крупной буржуазии и низового народа, - разумеется, при главенстве крупной.

    В индонезийском освободительном движении с самого начала была сильна составляющая, которая ориентировалась на международный капитализм, на обычный капиталистический курс, вписанный в мировое капиталистическое хозяйство. Эта составляющая сумела создать подчинённые ей национальные вооружённые силы, и далее общество не имело иных вооружённых формирований, кроме армии в основном обычнокапиталистической ориентации. И хотя сам Сукарно имел взгляды, отличающиеся от обычнокапиталистических, но, будучи не в состоянии преодолеть силы, опирающиеся на армию, вынужден был лавировать и балансировать.

          (mvm88mvm@mail.ru)