У нас проводы...

     Обильно политая земля запахла первозданной свежестью, наполняя подступающие майские сумерки неповторимым ароматом торжества оживающей после зимы подмосковной природы. Солнце ещё не спряталось за край горизонта, поэтому жизнерадостная возня мошкары над грядками была в самом разгаре.
     Кирилл свернул резиновый шланг в аккуратный «бублик» и отнёс его в деревянный сарай. Вымыл руки и ноги у водопроводного крана. С чувством выполненного долга неспешно потопал к садовому домику.
     На крыльцо вышла жена и, умиротворённо улыбаясь, глубоко вдохнула настоянный на разнотравье вечерний воздух.
   – Господи, хорошо-то как! – сладко потянулась она. – Благода-ать!.. Кирюш, может, здесь останемся ночевать? Бутерброды ещё есть. Чай в термосе тоже. Зато как тут дышится! Лес кругом. Птички поют. Бабочки порхают. Спать будем как убитые…
   – Да я бы с радостью, Ларис, – в тон ей ответил супруг. – Только вот… Мне за компом посидеть ещё нужно. Немного статистики надёргать из Инета. Для завтрашнего доклада. Сама знаешь – шеф халтуры не простит.
   – У-у… Жалко… – разочарованно протянула жена. – Так не хочется домой уезжать! Тут прямо рай небесный.
   – С комариными трелями, – улыбнулся Кирилл. – И мышиной беготнёй.
   – Да ладно! – отмахнулась супруга. – Здесь так сморит, что ничего не услышишь.
   – Хорошо, – муж поднялся на крыльцо. – Если завтра погода будет такой же, останемся здесь. Переночуем. Так уж и быть. Заготовь только побольше провианта.
   – Ура-а! – хлопнула в ладоши Лариса. – Ловлю на слове!
   – Ага. А сейчас… Давай, дорогая, коней запрягать. Собирайся и… Поехали! Чтоб мне потом допоздна не сидеть.
   – Я волль! – дурашливо козырнула жена.
     Через десять минут бордовая «Нива» Хвостовых выкатилась за пределы садово-дачного кооператива и взяла курс на вечерние огни отходящего ко сну города…
   …Спать улеглись в половине двенадцатого. После насыщенного трудового дня «отключились» достаточно быстро. Особенно жена. Вскоре и супруг мирно засопел под лёгким двуспальным одеялом. И всё бы ничего, если б не нарастающе-возбуждённые голоса, которые стали доноситься с улицы. Вначале это была просто «приватная» беседа каких-то подвыпивших молодчиков. Спорили, матерились, гоготали. Однако чем дольше длился их «базар», тем более усиливались децибелы собеседников. Дальше и вовсе стало невыносимо. В мужские голоса вплелось женское повизгивание, блеяние и дикое ржание. Какой-то умник догадался врубить «музыкальную паузу» на запредельных уровнях звука. Потом затренькала акустическая гитара, под которую хмельная компания дружно заголосила: «Не на-адо забывать солда-ата…»
     Застонав спросонья, Лариса встрепенулась и рассерженно буркнула:
   – Бли-ин! Что там за концерт устроили? С ума посходили, что ли? Нашли время.
     Кирилл тоже пробудился:
   – Вот паразиты! Никакого уважения к людям. Орут, будто в тайге сидят. Гады!
     Тяжело вздохнув, он встал с кровати, натянул спортивные брюки и вышел на балкон. В соседнем дома, что наискосок, на площадке с пожарной лестницей пьяно козлетонили человек десять. Если не больше. В основном молодёжь. От двенадцати и старше. Кирилл присмотрелся к фонарным часам, что висели около овощного магазинчика. Стрелки показывали без пятнадцати два. Самое «время» для публичных выступлений. «Вот уроды! – раздражённо подумал мужчина. – Ни стыда, ни совести. Кинуть бы шашку дымовую на их площадку. Сразу б заткнулись. Куда только ДПС смотрит? Когда надо, их почему-то не видно и не слышно».
     Постояв ещё минуты три на балконе, Кирилл не выдержал и во всю мощь здоровой мужской глотки рявкнул:
   – Эй, молодняк на третьем! Хватит орать! Люди спят!
     В ответ – никакой реакции. Только взрыв дебильного хохота.
   – Что, не понятно, да? – начал выходить из себя Кирилл. – Оборзели в корягу, подонки!
     Кто-то из галдящей тусовки решил вступить в перебранку:
   – Мужик! Тебе чё, больше всех надо, что ли? У нас проводы, понял? Другана в армию заметают. Так что – имеем право.
   – Всю ночь колемесить, да? Чтоб весь микрорайон на ушах стоял? – повысил голос Кирилл. – Думаете, на вас управы нет?
   – Если такой смелый, вали сюда! – заржал кто-то из парней. – Побеседуем. Мало не покажется.
   – Тьфу, суки! Козлы! – сплюнул с досады Хвостов и вернулся в спальню, лихорадочно соображая, как достойно прервать это «ночное шоу».
   – Кирюш, накапай мне валерьянки, – тихо попросила Лариса. – И не ходи туда больше, не позорься. Не надо! Всё равно никто не оценит. Это же быдляк! Тупьё необразованное. С ними говорить – как с макаками.
   – Да уж… – хмыкнул супруг. – У обезьян только совести побольше.
   – Эх, я как чувствовала! Так хотелось на даче остаться! Сейчас бы третий сон досматривали. В полной тишине.
   – Да, знать бы где соломки подстелить, – откликнулся муж и, сконфуженно поморщившись, накапал валериановых капель жене и себе.
     Поохав и повздыхав, супруги вновь угнездились под одеялом. Шум с улицы то нарастал, то затихал. Компания на некоторое время удалялась в квартиру призывника и, видимо, добавив там очередную порцию «допинга», снова вываливалась на боковую площадку в доме напротив. Начинала вопить ещё истошнее…
     За бежевыми занавесками спальни наметились первые признаки зарождающегося дня. А «гулялово» и не думало затихать. Где-то на верхних этажах со звоном распахнулась балконная дверь и визгливый женский голос заполошно прокричал:
   – Ну сколько можно, а? Бесстыжие! У меня больной ребёнок всю ночь не может заснуть. Глаз не сомкнул. А вам хоть бы что. Никак не обожрётесь и не наорётесь. Прекратите сейчас же! Дайте людям отдохнуть. Скоты бессовестные!
     Из дома напротив тут же откликнулись:
   – Да пошла ты на х…, шалава! Сиди и не вякай! А то камнем в окно засветим. Ишь, бл…ща! Нашлась какая смелая!
     Женщина, запричитав и заплакав, похоже, ушла ни с чем. До Хвостовых донеслось, как наверху отчаянно хлопнула балконная дверь. Во дворе что есть мочи затянули новую песню.
   – Ну всё! С меня хватит! Сейчас я этим ублюдкам устрою! – взбешённая Лариса резко вскочила с кровати и, накинув халат, прошла в прихожую. Подсела к телефону.
   – Кому ты хочешь звонить? – крикнул из спальни муж. – Побереги свои нервы, Лор! Не поможет…
   – Сейчас разберёмся, – отмахнулась супруга и дрожащими пальцами начала давить на кнопки. – Алло? Полиция? У нас здесь на улице Комсомольской в доме номер десять всю ночь дебоширит пьяная компания. Вопли, песни, матерщина, ржание. Просто сил никаких нет! Весь двор не может уснуть. Примите, пожалуйста, меры воздействия. Уймите хулиганов… Какая квартира? Не знаю. Они на лоджии собираются. В торце дома. На третьем этаже. Слева. Да, где пожарная лестница… Что? Фамилия? Моя? А какое это имеет значение? Я ведь… Ну хорошо. Хвостова Лариса Петровна. Адрес? Мой? Господи! Зачем? Не я же хулиганю! Ладно. Улица Комсомольская, дом восемь. Ещё и номер квартиры? Не понимаю! Я-то здесь при чём? Может, ещё и паспортные данные вам продиктовать? А заодно и место работы?.. Я не грублю. Просто мне непонятно. А-а… Вот так, да? Угу. В таком случае – квартира номер сорок семь. Всё? Вы пришлёте наряд? Благодарю!..
     Отдышавшись, порозовевшая супруга вернулась в спальню. 
   – Тоже мне, работнички! – недовольно фыркнула она. – Им, видите ли, обычного звонка мало. «Все данные заявителя должны быть занесены в оперативный журнал. Иначе ваш вызов будет аннулирован».
   – Это в полиции так сказали? – поинтересовался Кирилл.
   – Ага! Раньше такого не было. А если человека бандиты убивают? Или грабят? Как он сможет свои данные сообщить? Адрес бы успеть назвать.
   – Н-да. Видно, так положено. Для отчётности, – резонно заметил муж.
   – Лучше б они оперативнее шпану эту разогнали! Визжат, как резаные, на весь двор…
     Словно прислушавшись к словам Ларисы, под окнами взвизгнули автомобильные тормоза. Супруги, словно по команде, вместе выскочили на балкон. Из подъехавшего полицейского «ГАЗика» вышли двое молодых людей в форме. Третий остался за рулём. Патрульные внимательно осмотрели лоджии со стороны пожарной лестницы. Как назло, пьяная компания переместилась в это время под своды «тусовочной» квартиры. Полицейские, догадавшись о подобном манёвре, зашли со стороны фасада и, услышав характерный галдёж в освещённой комнате на третьем этаже, нырнули в подъезд дома. Через пару минут шум в квартире призывника резко стих. Как по мановению полицейской дубинки. А ещё через пятнадцать минут оперативные сотрудники вышли на улицу, обогнули злополучный дом и, сев в патрульную машину, благополучно ретировались. Никого из «дебоширов» с собой они не прихватили.
     Во дворе наступила относительная тишина. Кирилл посмотрел на настенные часы. Они показывали семнадцать минут шестого.
   – Ну что ж, – устало крякнул Хвостов. – У нас есть полтора часа, чтобы ещё немного покемарить. Даже чуть больше.
   – Давай попробуем, – недоверчиво откликнулась Лариса и первой плюхнулась на семейное ложе.
     Минут двадцать было всё спокойно. Супруги, провалившись в тревожную полудрёму, начали постепенно засыпать. Прошло ещё минут пять-семь. И тут многострадальным жильцам пришлось вздрогнуть ещё раз. С улицы донеслись многочисленные вопли, крики, насвистывания, улюлюканья и разухабистое пение под гармошку.
   – Пошли, братва, на площадь! – громче всех гаркнул мощный баритон. – Автобус из военкомата подойдёт туда. Мы звонили…
     Минут десять неуёмная «тусовка» переходила улицу и, веселя саму себя, медленно перемещалась в сторону площади Климова. Наконец и эти звуки из «мира животных» затихли. Улица Комсомольская с облегчением выдохнула и… постепенно начала готовиться к очередному рабочему дню.
     Хвостовы с «чугунными» головами поднялись около семи. Молча умылись, оделись, вяло позавтракали. Приведя себя в относительный порядок, без двадцати восемь вышли из квартиры. Потянулись к выходу. На площадке около лифта топтались трое угрюмых юношей. Рыжий, Чернявый и Белёсый. Увидев парочку, от группы отделился Рыжий и подошёл к Кириллу.
   – Из сорок седьмой? – процедил он сквозь зубы, обдав мужчину винным перегаром.
   – Что? – не понял Хвостов.
   – Хер через плечо! Не горячо? – осклабился парень. – Чё, мужик, слабо было на улицу-то выйти? А? Перебздел малёк, дядя? Лучше жену подговорить в ментовку настучать? Так? Людям праздник испортить?
   – Иди проспись! – решительно отстранился от него Кирилл. – И так от вас натерпелись! Весь дом не спал. Обнаглели совсем.
   – Проспаться я успею, – ухмыльнулся Рыжий. – А за подлянку отвечать придётся. Чтоб в следующий раз неповадно было.
   – Да пошёл ты! Куда подальше! – начал выходить из себя мужчина. – Орали, орали, ещё и угрожать пришли. Умники! А ну валите отсюда! На пятой скорости! И чтоб духу вашего больше тут не было! Щенки!
   – Чё-ё? Чё ты сказал? – парень распрямил грудь и с правой нанёс неожиданный удар прямо под глаз Хвостову.
     Тот пошатнулся, но устоял на ногах. Выждал, пока искры перед глазами не рассеются. Горько пожалел, что не ударил первым. В этот момент Лариса дико закричала на весь подъезд:
   – А-а! Что вы делаете, паразиты?! Я сейчас в полицию позвоню! Сволочи! Твари! 
     Она раскрыла сумочку, чтобы достать мобильный, но Рыжий быстро скомандовал Белёсому:
   – Держи её, суку! Не выпускай!
     Тот молниеносно подскочил к даме и вырвал сумочку, кинув её на пол. После чего грубо заломил руки женщины за спину. Лариса завопила ещё сильнее.
   – Заткнись, выдра! – пригрозил Белёсый перепуганной Лоре. – А то на член посажу. И все кости переломаю.
     Кирилл был вне себя от бешенства. Он подлетел к Белёсому, намереваясь вырвать жену из его лапищ, но тут же получил ещё один удар. Сбоку. От Чернявого.
   – Ах вы, паскуды! – промычал он, стараясь удержать равновесие. – Ну держись, собаки!
     Выдохнув, Хвостов резко влепил Чернявому «левый винтаж» под челюсть. Тот, клацнув зубами, ошарашенно выкатил глаза и получил ещё один мощнейший «довесок» с правой. Подлетев на полметра вверх, он рухнул на ступеньки и скатился по ним, отмерив весь пролёт. Подняться парень уже не смог.
   – Кира, сзади! – истошно крикнула жена, вырываясь из рук Белёсого.
     Супруг мгновенно обернулся, успев заметить блеснувшее около шеи лезвие ножа. По-кошачьи увернувшись, он выставил «блок» левой рукой. Однако нож полоснул по предплечью, заставив Кирилла поморщиться от острой боли. Потеряв от ярости рассудок, Хвостов с правой так засветил Рыжему в висок, что тот, выронив нож, кубарем влетел в раскрывшиеся дверцы подошедшего лифта. Влетел с такой силой, что, ударившись затылком о дюралево-пластиковую стенку кабины, тут же осел на пол и потерял сознание, оставив после себя алую полоску крови на обшивке. Дверцы лифта попытались сомкнуться, но им это не удалось из-за торчащих наружу ног Рыжего.
     Стараясь не обращать внимания на саднящую боль в левой руке, Кирилл бросился к Белёсому и судорожно прохрипел:
   – Отпусти жену! Быстро! Иначе я за себя не отвечаю!
   – Только притронься, падла! Только ударь! – заканючил Белёсый, как сопливый школьник. – Только попробуй!
   – Ещё как попробую! – срывающимся голосом выкрикнул Хвостов и точечным ударом с правой впаял пацану такой «звездолёт» в ухо, что тот, даже не пикнув, отлетел на метр от Ларисы и упал на пол. Приподняв его за шиворот, Кирилл ещё раз наподдал Белёсому между глаз, отправив его кувыркаться по лестнице вслед за Чернявым. Они и улеглись почти рядом. Уже без признаков каких-либо телодвижений.
     Лариса подскочила к мужу:
   – Скорее, Кирюш! Пошли домой! У тебя кровь хлещет, как из фонтана. Нужно срочно  перевязать. И жгут наложить.
   – Звони в полицию, Ларочка. И на «скорую»… – еле слышно пробормотал муж и с трудом доковылял до квартиры, на ходу теряя сознание.
     Никто из соседей на лестничной площадке так и не показался…

   …Собравшиеся в судебном заседании слушатели практически не сомневались, что Хвостову «отгрузят» реальный срок заключения. На худой конец – условный. Ещё бы – покалечить троих молодых парней. Одному челюсть сломал, другому носовую кость раздробил, а у третьего, Рыжего, открытая черепно-мозговая травма грозила перерасти в полную потерю зрения с пожизненной инвалидностью. И это не считая многочисленных ушибов, гемотом и ссадин.
     Прокурор упрямо настаивал на превышении подсудимым необходимых мер самообороны и просил назначить ему семь лет колонии общего режима. Однако адвокат тоже не остался в долгу, приведя целый ряд неопровержимых аргументов в пользу подзащитного. В итоге после долгих разбирательств и прений судья полностью оправдал Хвостова, освободив его из-под стражи в зале суда. Апелляционная жалоба на вынесенный приговор никак не повлияла…   

   …В мае следующего года в доме № 10 по улице Комсомольской снова собралась молодёжь на вечернюю тусовку. Поводом стал «дембель» отслужившего свой срок призывника. На этот раз жильцы из окрестных домов спали спокойно. Скромно посидев за столом, компания тихо и мирно разошлась по домам в одиннадцать вечера. Видимо, печальный урок годичной давности для многих не прошёл даром…