Эдем XXI. Вторжение. Глава 2

Великий Канцлер любил начало вечера, когда лучи заходящего за горный кряж солнца рисуют на облаках причудливые узоры. Правда, жители Пределов утверждают, что в их местах закаты куда красивее, а несчастным обитателям столицы приходится довольствоваться жалкими отблесками истинной красоты! Это, конечно, утверждение спорное – Эдем прекрасен весь, даже Припустынье имеет особое, суровое очарование.

Полюбовавшись на закат, Великий Канцлер вернулся за стол, откинулся на спинку кресла и задумался. За спиной в камине тихо потрескивали дрова, а рядом на подстилке лежала большая белая собака.

Дверь открылась, и в кабинет вошел Рыцарь-Референт.

- Прибыл Магистр Штольц!

- Просите!

Магистр не носил форменного плаща, предпочитая гражданскую одежду. Он был молод – для Магистра, разумеется, но считался одним из лучших тактиком. Канцлер заметил Штольца еще в Академии, а год назад лично рекомендовал на должность руководителя Группы Ликвидации Магистрата Спокойствия.

Штолц церемонно поклонился.

- Поступило сообщение из Восточного Предела. Я хотел бы со всей почтительностью...

- Оставьте ваш церемонный тон, - прервал Канцлер, - я неоднократно просил вас, Магистр, наедине избегать дежурных выражений.

- Слушаюсь... Поступило сообщение из Восточного Предела. Зарегистрирована масштабная инфильтрация противника на внутреннюю территорию. Первый удар на себя приняла вторая отдельная бригада Лазутчиков, - он секунду помедлил, - к сожалению, из них не выжил никто... Из двухсот человек, находящихся в строю на момент атаки, удалось разыскать тела только пятидесяти четырех. Дальнейшее продвижение противника удалось локализовать оперативными действиями отдельного кавалеристского корпуса, горной штурмовой бригады и иррегулярными частями пустынников.

Канцлер, не мигая, смотрел перед собой. За долгие годы он научился искусно скрывать эмоции, при неярком свете свечей его лицо походило на каменное изваяние. Магистр осторожно продолжил:

- Мы предположили худший вариант, и, как не прискорбно, не ошиблись. Только за последние сутки отмечены восемь случаев появление агентов противника под прикрытием личности Лазутчиков. Причем нейтрализовать их мы смогли только в трех случаях. Избежать потерь среди гражданских не удалось. Также не удалось избежать паники. Для предотвращения распространения спор нам приходилось проводить тотальную дезинфекцию... А попросту сжигать тела агентов на месте. Какой это произвело эффект на гражданских, вы представляете?

- Представляю, - сухо сказал Канцлер, - впредь нам следует подготовить процедуры взаимодействия с населением... Хотя, в любом случае, шокового воздействия уже не избежать, - и, помолчав, добавил: - я знаю, что вы лично принимали участие в нейтрализации группы агентов. Ваши впечатления?

- Ситуация стандартная, - четко доложил Магистр, - у агентов противника, как обычно, имелась идеальная физическая маскировка, а вот с оперативным прикрытием дело обстояло не важно. Мы отследили их передвижения, а собаки подтвердили цель. С моей точки зрения, проводить операции проникновения, да и любые разведывательные действия под личностью людей, официально значащихся пропавшими без вести, довольно безрассудно. Особенно, если эти люди находились в момент исчезновения на воинской службе и подлежали особому учету и контролю. С точки зрения здравого смысла - это нонсенс.

- У вас есть какие-нибудь версии поведения противника?

- Разумеется, - утвердительно кивнул Штольц, - мы рассматриваем вариант относительно невысокого интеллектуального развития представителей противника, принимающих оперативные решения. Вы помните, одна из теорий говорит, что в структуре организации Врага существует искусственная сегрегация по социальным и функциональным слоям с разным уровнем интеллектуального развития. Причем руководство принадлежит вовсе даже не "интеллектуалам"...

- Я знаю, - нетерпеливо прервал Канцлер, - дальше.

- Возможно, мы имеем дело не с разведывательно-диверсионной акцией, а с операцией прикрытия чего-то более тонкого.

- Интересно, - задумчиво заметил Канцлер, - эту версию стоит проработать особенно. Нам только не хватало появления этой дряни в Замке... Это все?

- И, наконец, не исключен непонятный нам выверт психологии противника. Специалисты Экспертного Магистрата бьются над картами психопрофилей...

- Ну и как, получается?

- Штильман уверяет, что ему потребуется еще минимум десять-двенадцать дней.

- Плохо. Необходимо максимально ускорить работу, повторяю - максимально. Немедленно свяжитесь с Академией и запросите Штильмана потребности в ресурсах. Выполнять все пожелания, даже если они захотят цветы папоротника. Я отдам все распоряжения, но прошу вас лично проследить. Это очень важно.

- Слушаюсь.

- У вас все? - ровно спросил Канцлер.

- Да, Великий Канцлер, - Штольц не удержался и завершил аудиенцию церемониальным глубоким поклоном.

Канцлер кивнул, и Магистр вышел из кабинета.

Оставшись в одиночестве, Канцлер откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Молодец Магистр, отличный воин, прекрасно держит себя в руках. А ведь он один из немногих, кто прекрасно осведомлен об истинном положении дел. Противник ударил там, где его совершенно не ждали, мимоходом расправился с элитным подразделением Лазутчиков, захватив, по-видимому, большинство из них живыми, и был остановлен только массированным ударом всех наличных сил. Но какой ценой! Общие потери превышают четыреста человек убитыми и пропавшими без вести, и почти тысяча раненых.

А что же будет, если Врагу надоест играться и он решит, наконец, задействовать свои основные силы, которые по самым скромным прикидкам превосходят силы Ордена в десятки, а то и в сотни раз. Странно, но за последние два десятка лет это была ли едва ли не самая массированная атака. Лучшие умы экспертов и Академии бьются над загадкой необъяснимой тактики врага - тактики одиночных ударов малыми силами. До сих пор, казалось, противник вовсе не ставит целью захват Эдема, решая какие-то свои локальные задачи. Но последние события показали, что времена могут резко измениться. Переход к масштабным боевым действиям означает неминуемый быстрый разгром Ордена и падение Эдема.

Канцлер резко поднялся с кресла и подошел к окну. Солнце уже почти исчезло, а на юге на небо неспешно поднимались серебристые луны. Господи, как же сейчас не хватает Великого Магистра... Почти двадцать лет назад он отправился с экспедиционным корпусом в Великую Пустыню, и с тех пор вестей о нем больше не было. Даже пустынники, заходившие дальше всех из живых существ, за исключением, может быть драконов, в раскаленные пески не смогли найти никаких следов экспедиции. Впрочем...

Канцлер не просто был уверен, он знал, что Великий Магистр жив. Еще много лет назад между ними установилась незримая связь, нет, не телепатическая, не обмен мыслями, а связь на уровне чувств и эмоций. Странное ощущение в глубине мозга, трудно читаемое и похожее на то, которое возникает, когда кто-то смотрит тебе в спину тяжелым взглядом.

Он попытался отбросить тяжелые мысли. Положение, конечно, непростое, но не безвыходное. Кому-кому, а ему уже приходилось одерживать победы в безнадежных сражениях. Поэтому надежда и вера должны жить до конца, до последнего вздоха. Все еще может случиться. Коридор на Землю последний раз открывался полтора года назад. Ах, как бы сейчас не помешали ребята из спецназа Тихорецкого, хотя... хотя, генерал, наверное, уже очень немолод и навряд ли остался в строю... Да и оборудование обновить ой как было бы не лишним.

После обрушения Башни Великого Магистра и разрушения Зеркала Мира коридор между Эдемом и Землей стал ослабевать, переход давался все с большим трудом, пока однажды не закрылся совсем. С тех пор он возникал самым неожиданным образом, с единственной закономерностью - появления становились все реже и реже. И вот, в конце концов, Эдем оказался полностью отрезанным от Земли.

Последний луч солнца растворился в горнах вершинах, и на небе резко проявились звезды. С какой-то из них в их мир приходит Враг... Канцлер поймал себя на мысли, что стал излишне сентиментальным. Да и помимо сантиментов, это утверждение само по себе весьма спорное. Мы до сих пор не знаем, откуда в Эдем протянулись щупальца переходов, может быть с соседней планеты, а может, и из другой Вселенной.

А собственно, что мы вообще знаем? Мы не представляем, кто этот Враг, его биологическое строение не удается как следует изучить, каждое тело становится источником спор, из которого вырастают новые особи... Если бы не собаки, которых успели доставить с Земли, то не было бы вообще никакой возможности распознать трансформированного агента неприятеля. Все идеи относительно биологии, социального устройства, целей и мотиваций являются не более чем умозрительными заключениями умников Штильмана. За неимением лучшего, нам приходится на них полагаться, но... Это как раз тот случай, когда стоит подбросить монетку и выбрать хоть какой-нибудь план.

Канцлер вернулся за стол и вызвал Рыцаря-Референта.

- Пригласите, пожалуйста, Виктора Александровича, - он по многолетней привычке называл Магистра Московского Магистрата по имени-отчеству.

Через десять минут Виктор Александрович вошел в рабочий кабинет Великого Канцлера Ордена.

- Приветствую вас, Великий Канцлер!

Магистр склонил голову.

Канцлер легко поднялся с кресла и сделал несколько шагов навстречу. Собака у камина заворчала, но ее ворчание было дружелюбным, она узнала Виктора Александровича и таким образом выражала свое расположение.

- Прошу вас, Виктор Александрович, сделайте одолжение, оставьте церемонии. Видит Бог, я трачу в день по нескольку часов, любуясь на ритуальные ужимки! Поверьте, я так рад вас видеть в добром здравии! Посмотрите, как радуется Джина!

Собака открыла глаза, подняла голову и как бы нехотя виляла хвостом, что для суровых орденских собак было выражением высшей радости.

Они рассмеялись и крепко обнялись, как старые друзья.

- Ну, здравствуй, Сергей! - Магистр немного отстранился и пробежался взглядом по крепкой фигуре Канцлера, - А ты в прекрасной форме, как я погляжу. Удается сочетать бюрократию со спортом?

- По мере возможности... Прошу вас, присаживайтесь!

Они проследовали к камину, где среди мягких кресел, обитых нежнейшей зеленой кожей красовался изящный резной столик.

- Прошу вас, Виктор Александрович, - Канцлер сделал приглашающий жест, - я, как мог, подготовился к вашему приезду.

- И, судя по всему, - улыбнулся Магистр, - подготовился весьма основательно. После трех месяцев в пустыне мое обоняние изрядно атрофировалось, но даже я могу почувствовать, собираетесь угостить меня...

- Да, да, вы не ошиблись, это настоящая йеменская арабика - лучший кофе во Вселенной. Вы даже не представляете, каких усилий стоит хранить его в здешнем влажном климате, особенно теперь, когда поставки прекратились... Впрочем, это еще не все. Обратите внимание.

Канцлер поднял плетеную крышку и показал на живописно разложенные на деревянной доске сыры.

- Прошу почтить своим вниманием. Производство местное, но закваска и технология исключительно французская. Я помню ваш скепсис, но продукция получила одобрение Магистра Европейского Магистрата. А он, знаете ли, гурман похлеще нас с вами.

- Ну, если вам удалось получить одобрение самого Магистра Грегора, - развел руками Виктор Александрович, - я вынужден снять шляпу и поклониться. Так, кажется, по-русски?

- Примерно, - усмехнулся Канцлер, - там только нет про "поклониться". Просто "снимаю шляпу".

- Старею, - Магистр сокрушенно покачал головой, - стал забывать.

- Ничего страшного. А у меня еще один сюрприз, - Канцлер достал из-под столика покрытую паутиной бутылку.

- Ого! Если не ошибаюсь, это - чудо из подвалов Шато Марго? Так?

- Именно так, дорогой Виктор Александрович!

- В таком случае, Сергей, я должен заявить, что ты меня пугаешь. Мне почему-то все это напоминает кормление тельца перед забоем.

Собеседники рассмеялись и опустились в кресла.

Канцлер открыл бутылку, плеснул отливающего благородным рубином вина в широкий бокал и протянул собеседнику. Тот невозмутимо принял бокал, внимательно осмотрел его на просвет, немного подождал, позволяя вину напитаться кислородом и ожить, и только после этого сделал глоток.

- Божественно, - Виктор Александрович прикрыл глаза, - изумительно. Давным-давно у меня была дискуссия с моим другом Дональдом о превосходстве его погребов над погребами Марго, он утверждал, что я несправедлив к французским виноделам. Теперь я должен признать, что ошибался, вина Марго ничуть не уступают произведениям Дональда.

- А может быть все проще, - шутливо сказал Канцлер, - насколько я понимаю, за последние три месяца вам приходилось пить исключительно затхлую воду из кожаных бурдюков. Боюсь, что сейчас даже старое доброе российское плодово-ягодное может показаться божественным нектаром.

- Исключено, - уверенно ответил Магистр, - я всегда могу отличить божественный нектар от просто хорошего вина. Многие годы тренировки, знаешь ли...

- Великолепно. Зато теперь я знаю эксперта, который заткнет за пояс самого Штильмана хотя бы по одному вопросу.

Виктор Александрович умоляюще поднял руки:

- Только прошу, не говори Штильману о самом существовании вопроса определения качества вина. Иначе, боюсь, что через пару месяцев мы, жалкие дилетанты, лишимся каких-либо перспектив.

И они снова рассмеялись. Отсмеявшись, Канцлер продолжил уже серьезно:

- Я очень внимательно изучил ваш отчет. Но вы сами понимаете, что живое общение лучше всякой бумаги. Я попросил бы рассказать мне всю историю вашей экспедиции, с самого начала.

Виктор Александрович внимательно посмотрел на него.

- Ты прав, Сергей, так будет лучше. Я начну с самого начала.

И он начал рассказ.

Когда двадцать лет назад экспедиция Великого Магистра отправилась в пустыню, все ожидали, что она продлиться не дольше нескольких месяцев. Тем более, как раз в то время начались первые атаки неприятеля, и Великий Магистр просто не мог, не имел права надолго покинуть Орден и Эдем. Тем не менее, он покинул... Значит причина была более, чем серьезная. Конечно, самым простым объяснением было признать гибель экспедиции, но Великий Канцлер категорически утверждал, что это не так, по его сведениям Великий Магистр был жив. А утверждениям Великого Канцлера в Ордене привыкли доверять не только из-за его высокого положения... Тем более, что для любого противника Великий Магистр, Сабир, десяток отборных Рыцарей и полсотни пустынников были, мягко скажем, непростой добычей.

Самым прискорбным было то, что Великий Магистр не посчитал необходимым поделиться с кем-нибудь целями экспедиции и мотивами, сподвигнувшими его отправиться в смертельно опасное путешествие.

Виктор Александрович вопросительно посмотрел на Канцлера, а тот отрицательно покачал головой.

- Нет, Магистр, я могу только повторить, что не в курсе планов Великого Магистра. У меня, конечно, есть теории, как и у всех нас, но... Мы не знаем, какой изначальной информацией он обладал. В этом-то и проблема.

- Да, - вздохнул Виктор Александрович, - мы вынуждены тыкаться носами, как слепые котята. Но, по крайней мере, мы с вами сходимся в том, что экспедиция отправилась на поиски артефактов?

- Очень может быть. Великий Магистр изучал природу Черного Камня и возможность его восстановления, хотя бы частичного. Возможно, он надеялся разыскать какие-нибудь артефакты Предтеч... Он прекрасно понимал, что самим нам не выдержать атаку противника, тем более, после осложнения сообщения с Землей. Необходимо было предпринимать экстраординарные меры. Мы знаем силу артефактов...

- Вот это точно, стоит вспомнить, во что вы превратили Башню Великих Магистров.

- Да, - очень серьезно произнес Канцлер, - так было. К сожалению, после разрушения Черного Камня, такими возможностями мы больше не располагаем... И, все-таки, давайте вернемся к вашему путешествию.

- Простите, Канцлер, - в тон ему ответил Виктор Александрович, оставив дружеский тон и обращение на "ты", как старшего к младшему. Перед ним сидел не старый друг и ученик, а ожидающий отчета Великий Канцлер Ордена.

Отряд Магистра Московского Магистрата вышел в Великую Пустыню через Южный Предел. Места там достаточно дикие, нередко замечались шайки "диких" пустынников, ставшие особенно многочисленными после начала вторжения. Впрочем, для десятка Рыцарей они не представляли особенной опасности, но бдительности терять не следовало. Необходимость особой осторожности подтвердилась на первой стоянке, когда отряд пустынников попытался ночью застать врасплох спящих Рыцарей. Чуть позже, допрашивая пленных, Магистр обратил внимание, что в своей речи они используют обороты, свидетельствующие о некоем "повторно происшедшем" действии. Он обратился за советом к пустынникам-проводникам и обнаружил, что не ошибся.

Дальнейшие расспросы показали, что действительно, среди местных пустынников ходят легенды о том, как собранные по всей Великой Пустыне "дикие" атаковали остановившийся на привал немногочисленный отряд Рыцарей. Между прочим, именно с тех пор в языке южан появилось новое слово, означающее "полный разгром", "поражение". Поскольку фонетически оно сильно напоминает звучание нескольких русских выражений, употребляемых в чрезвычайных ситуациях, то вполне резонно предположить причастность Сабира к оному разгрому. А произошло это, если верить пленным, около двадцати лет назад. Точнее сказать невозможно, даже сейчас пустынники, разумеется, кроме тех, кто объединился с Орденом, не знают письменности и счета.

Таким образом, можно было принять, что экспедиция Великого Магистра выдвигалась в пустыню с этого же южного направления. К сожалению, больше никаких полезных сведений пленные дать не могли.

Через два дня отряд подошел к границе Великой Пустыне. Только здесь можно понять, почему к слову пустыня добавляется эпитет "Великая". Четкая линия, словно прочерченная карандашом, отделяет зелень предгорий от уходящих в бесконечность раскаленных песков. Их дыхание обжигает кожу и высушивает глаза. Если не надеть специальные очки, то человек ослепнет за пару часов. Другое дело пустынники, их коже не страшна жара, их глаза прикрывает прозрачное третье веко, они не знают усталости и могут неделями обходиться без воды. Но даже эти родные дети пустыни не заходят вглубь более чем на три-четыре дневных перехода, а селятся в основном вдоль границы.

И, тем не менее, Великий Магистр с товарищами где-то здесь вошел в пески и направился на юг, в неизвестность. У пустынников очень скудный фолклер, да и то он, как правило, связан с противостоянием с Орденом. И не единого упоминания о том, что находится в глубине пустыни, ни единого, даже самого сказочного предположения... Какая-то черная дыра.

Отряд углубился в пустыню, оставив лошадей на границе - в песках они попросту не могли передвигаться. Там же пришлось оставить доспехи и тяжелое оружие. В конце второго дня тренированные рыцари были полностью обессилены. Ночь не приносила облегчения, когда прекращало жарить солнце, пустыня превращалась в душную, дышащую жаром темную духовку, а яркие звезды, наводящие на мысль о прохладных водах ночной реки и прозрачности горных озер, дрожали в поднимающемся от раскаленного песка мареве. И ветер... Горячий ветер в лицо, с каждым шагом он становился все сильнее и сильнее, на третий день стал попросту валить с ног даже устойчивых пустынников, уверенно вышагивающих по текучему, как вода, песку своими широченными лапами. Стало понятно, почему эти выносливые жители пустыни не углубляются слишком далеко. Да и не только они. Если на первый день путешествия встречалась хоть какая-нибудь растительность и живность - жесткие колючки, рыжая трава, глубоко закопавшаяся в землю длинными корнями, ящерицы и змеи, оставляющие на песке замысловатые следы, то к исходу третьего дня, пустыня была совершенно мертвой.

Легче всего было предположить, что экспедиция Великого Магистра навсегда сгинула в проклятых песках. Но авторитет Великого Канцлера, утверждающего обратное, заставлял Рыцарей идти вперед, вызывая изумление самих пустынников, которые изрядно поубавили прежнюю прыть и уже не так легко двигались навстречу ветру.

В начале пятого дня ветер перешел в раскаленный ураган. О том, чтобы двигаться вперед не могло быть и речи. Из за облаков мелкого песка и пыли, видимость была крайне ограниченной, но, вместе с тем, это не была песчаная буря в обычном ее понимании. Чем дальше в пустыню, тем более слежавшимся становился песок, и, по-видимому, поэтому песчаные облака были не такими плотными, и временами сквозь них можно было разглядеть солнце. Магистр подумал, что это очень странно - если идти от Эдема вглубь пустыни, то ветер всегда в лицо. И, как говорят пустынники, то же самое происходит и на Северном пределе, и на Западном и Восточном. А ведь постоянный ветер должен за долгие годы принести мегатонны песка, соорудив даже не барханы, а горные вершины. Между тем, плоскостность равнины нарушалась лишь небольшими холмиками... Поразительно. А ведь это означает, что...

- Что, - Канцлер прервал рассказ и доверительно наклонился к Магистру, - а только то, что существует встречный поток переноса массы вглубь пустыни. И поток мощнейший. Я прав?

- Признаться, я пришел к таким же выводам. Орден, признаться, как-то упустил климатологические исследования Эдема вообще и Великой Пустыни в частности. У нас не было возможности на три месяца провести детальные исследования, многие выводы делались не на основании наблюдений, а на основании расспросов пустынников, но со своей стороны я убежден, что, будучи впоследствии проверены, они полностью подтвердятся.

Итак, в Великой Пустыне со всех сторон ветер дует в направлении Эдема. Мы находимся в как бы центре притяжения ветров. И, чем дальше от Эдема, тем скорость выше.

- Ваши выводы? - коротко спросил Канцлер.

- Первый и очевидный. В такой конфигурации простого атмосферного варианта отвода массы наносимого ветром песка от Эдема не существует. Второй - не менее очевидный. И все же такой механизм есть, иначе пустыня давно перешагнула бы за горные хребты. Но он нам не известен. Третий - предположение. Великий Магистр мог прийти к таким же выводам и сконцентрироваться именно на поиске механизма массопереноса, обладающего, между прочим, колоссальной производительностью - миллионы тонн в сутки. И, наконец... - он замялся.

- Прошу вас, Виктор Александрович, у нас с вами все-таки доверительная беседа, допустимы любые гипотезы.

- И, наконец, подобная конфигурация явлений позволяет сделать предположение об искусственном происхождении феномена.