Последние дни каникул

ПОСЛЕДНИЕ ДНИ КАНИКУЛ (повесть-сказка)
Посвящается детям, мечтающим стать взрослыми, и взрослым, желающим оставаться детьми.

Дорогие читатели!
        В 2008 году в полиграфической фирме «Картуш» города Орла была издана моя повесть-сказка «Последние дни каникул». Мне будет очень важно узнать ваше  мнение об этой книге, ваши замечания, советы и пожелания. Такая обратная связь поможет мне в моей дальнейшей творческой работе.
         С пожеланием счастья и любви, Александр Бельский

Вместо предисловия
Дом на правом берегу Оки. С балкона – непередаваемый вид. Серёжка Александров любил свою маленькую, но уютную квартиру на четвёртом этаже, где прожил всю жизнь.
Для мальчишки последние дни каникул, особенно летних, — радостная и печальная пора. Радостная — потому что скоро в школу, а там встретишься со своими товарищами. Столько впечатлений! А печальная — оттого что каникулы на исходе. Это всегда жалко… Серёжка ещё не знал, что каждый из нас — это прежде всего причудливый слепок своих предков и уже потом мы родом из детства и юности.

Глава 1
        Серёжка обожал воспоминания…
        Одно из первых, а может быть, первое – это металлическая черепаха. Её подарили соседи ко дню рождения мальчика, когда ему исполнилось четыре года. Она ползала по полу в разные стороны и вызывала у ребёнка необъятный ужас. Александров, как пуповиной, был связан с этим событием все годы. Событие это постоянно выплывало из немыслимых глубин памяти и с ним, как бы сверялись другие эпизоды. Черепаха была отправной точкой, камертоном Серёжкиного бытия. Жизнь разрушала напрочь стереотипы, преподнося сюрпризы. Мальчишку потрясло посещение музея основателя театра, графа и генерала Сергея Михайловича Каменского. Вроде бы театральная работа – нежная, изысканная, деликатная, но хозяин держал всех крепостных артистов в неописуемом страхе. А ещё Александров припомнил, что объяснял слова по-своему. «Горсад», к примеру, преобразовался в «гурсад». Серёжа был убеждён, что это гуртьевский сад, а не городской, поскольку рядом высился памятник генералу Гуртьеву.
        Один из самых любимых месяцев Серёжи – январь! Да это и понятно. Фейерверк праздников! В Новый год на центральной площади грациозно расхаживала высокая ёлка и ветвями, как руками, раздаривала взрослым и детям бенгальские огни. На санях метели примчались Дед Мороз и Бабушка Стужа, Папа Холод и Мама Стынь, Внук Снежок и Внучка Снегурочка. И всем стало тепло, радостно и легко. Следом – Рождество! А какие однокоренные слова – загляденье! Рождение года, род и природа, родословная и родители, родимый и родинка, родник и родство, родной и родина… Ликование святок: гадание, коляда! Старый Новый год – это сама мудрость! Мы словно не насладились тем Новым годом, и нам для полного блаженства необходим ещё и этот. Богоявление или Крещение! Богоявленский храм – самый старый в городе. Построен ещё в середине XVII века около крепости. В день Богоявления на реках Ока и Орлик вырубали кресты изо льда. Что делали с ними – неизвестно, но они светились, как будто внутри льда сиял огонь. Люди окунались в воду. Знаток народных обычаев пишет, что было поверье: в Богоявленскую ночь перед утреней небо открывается; о чём открытое небо попросишь, то и сбудется…
        Богоявление! Серёже думалось, что его город явлен Богом. А в один из январских дней этого года произошло незабываемое событие. Учительница задержалась в школе допоздна. Серёжка и его друзья провожали её домой. Звёзды были яркие-яркие! Она неожиданно для всех провела урок астрономии под открытым небом, показывала ребятам созвездия и увлекательно говорила о них, как будто о своих родственниках. Легенды и мифы так и кружились над их головами! Серёжа запомнил миф о своём знаке – Водолее… Венчал месяц день рождения Серёжи. А в этот день появились на свет не кто-нибудь, а Вольфганг Амадей Моцарт, Михаил Салтыков-Щедрин, Павел Бажов…
        На следующее утро в окно врывались, как феерия, солнечные лучи. А у Серёжи – двойное веселье: потому что он вспоминал то, что было вчера, да к тому же очарованно разглядывал подарки. Ёлка украшала квартиру до февраля!

Глава 2
        Последние дни каникул. Серёжка стоял на своём балконе.
Пирамидальные тополя выстроились на берегу, как моряки после победного сражения. Александров пристально смотрел на тихие волны Оки, и ему на миг показалось, что его дом находится не на берегу, а плывёт по реке, и можно совершить на этом феноменальном корабле кругосветное путешествие. Мальчишка представил себя капита¬ном!.. А внизу словно летела соседка Наташа Рассохина. Платье бойко развевалось. Волосы были длинные и пушистые. Её стройная фигурка сводила его с ума.
— На-та-ша!!! — закричал Серёжка.
Она подняла голову. Он улыбнулся и помахал рукой. И вспышка радости — в ответ тоже улыбка и вскинутая рука...
Сегодня у мамы день рождения. Дол¬го думал о подарке и наконец сообразил. Зашёл к Мишке Щекотихину:
— Твой дядя там же, на складе, работает? Он не может устроить меня на один день разгружать товары? Нужны деньги для подарка маме.
— Позвоню на склад и узнаю, — ответил Щекотихин.
Он поговорил по телефону.
— Серёга, всё о'кей! Вместе пойдём.
Мальчишки надели спортивные костюмы, обули кроссовки. На улице увидели толстого Володьку Колунова, с аппетитом жевавшего котлету, зажаренную в тесте. Из карманов пиджака торчали ещё четыре беляша.
    — Володь, дай, пожалуйста, пирожок, есть охота, — попросил Мишка.
Колунов проглотил последний кусок пирожка, неторопливо вытер засаленную ладонь о пиджак и показал Щекотихину две крупные фиги.
— Жмот! — гневно крикнул Мишка. – Жадность и тебя сожрёт!
     …На  складе  к  ребятам  подошел дядя Игорь и сказал:
— Я познакомлю вас со своим другом и помощником. Надеюсь, он и с вами подружится. Это Компьютерный Мальчик!
Внезапно окно раскрылось, и в помещение влетел мальчик, похожий на ангела, только вместо крыльев у него были антенны. Ребятам было поручено выгружать товары из автофургонов. Приятели перетаскивали коробки с одеколоном, духами, мы¬лом и зубной пастой. Компьютерный Мальчик не только носил товары, но и поддер¬живал дух ребят во время работы, напевая им весёлые песни, а в перерыве мас¬терски рассказывал анекдоты. В соседнем помещении на вечном перекуре сидели на скамейке инженеры из отдела по соревнованию простоя с застоем. Они тоже пели, но свою песенку:
Мы прославленные люди.
И пришли мы в этот дом,
но работать мы не будем
и с работы не уйдём.
   Больше всего утомляет не работа, а её имитация. А мальчишки трудились до вечера. Устали. Ноги гудели, как у марафонцев. Компьютерный Мальчик своими антеннами послал зелё¬ные лучи в окно, откуда появился, и из того же окна приплыли по воздуху к Серёже и Мише подарки для их мам: флаконы с духами, косметика, торты, коробки зефира в шоколаде и мармелад. Изумлению друзей не было предела.
Вечером Серёжка поздравил маму. Она поблагодарила и расцеловала сына.
В семье у Мишки тоже был праздник…
        А Серёжа предался воспоминаниям. Может быть, самое щемящее впечатление было весной, когда он выскочил из-за угла первого здания Торговых рядов, и вдруг навстречу ему, как живое существо, бросилась громада Спасо-Преображенской церкви. Спустя несколько дней ошеломило наводнение: речную воду можно было достать рукой с Красного моста. По реке плыли брёвна, заборы, телеграфные столбы, обломки дачных домиков и сараев. На движущейся льдине даже стояла коза, ни жива ни мертва. Когда вода схлынула, произошёл трагический случай: утонул пьяный мужчина. Детвора с тревожным любопытством рассматривала водолазов, катер, покойника. Его жена подошла к водолазам, что-то спросила у них, те ответили. Она неожиданно завопила: «Почему ты утонул?! На кого ты нас бросил?!» Рыдания были неутешны. Её фальшь разносилась на оба берега.
У Серёжкиного дома росла акация. Мальчишки придумали увлекательную игру: вырезали луки из этого древесного растения и соревновались, чья стрела поднимется выше. Кто-то победил: стрела поднялась даже выше Спасо-Преображенской церкви. Как-то, минуя заросли акации, Серёжа зашёл в церковь. Полустёртые святые лики беспокойно смотрели со стен. Церковь находилась в аварийном состоянии. Ему было десять лет, а храму – более двухсот! Серёжа забрался под купол и решил проползти по узкой доске. От высоты захватывало дух. Мальчишка продвигался медленно и не учёл, что доске столько же лет, сколько и церкви. Доска громко затрещала. Александров перепугался и вернулся. Это был великий урок. Жизнь подсказывала, что безрассудство может погубить, что впереди — ветхое, тонкое, трухлявое, коварное, что есть грань, за какую ни за что и никогда нельзя заходить. Этот горький опыт, может быть, не раз спасал его.

Глава 3
    Последние дни каникул…
    Ребята будто торопились совершить как можно больше дел. 
    Утром Серёжка Александров, Мишка Щекотихин, Володька Колунов, Лёнька Носов, Колька Алексеев, а также Мишкин брат, детсадовец Костик, и Компьютерный Мальчик отправились в лес. Ребята перешли Красный мост, потом шагали по Гостиной улице, далее по Посадской, Садово-Пушкарной и через Стрелецкую вышли к окраине города. Цветы и травы разговаривали друг с другом, спорили, давали советы юным туристам, куда им идти дальше. Ворона и берёза тоже подсказывали. Луга блестели в алмазных россыпях росы. Если бы кто-нибудь остановился и сосредоточенно посмотрел на любую росинку, то увидел бы в ней целую вселенную, где разумно двигались и звёзды, и солнце, и планеты со своими спутниками. Древние говорили, что невидимый мир развивается по тем же законам, что и видимый. Но нам не хватает внимания и терпения, чтобы понять это. В мире всё мыслит и имеет душу. Земля и вода, воздух и огонь, животные и растения находятся в родстве друг с другом. Но об этом ещё никто из наших безусых путешественников не догадывался…
        Небо было голубым, ясным. Но вдруг оно стало пасмурным, налетел мощный дождь, а через несколько минут произошло чудо: туристы снова оказались в ликовании солнца. 
        Быстрее всех сориентировался с помощью антенн Компьютерный Мальчик. Друзья подо¬шли к домику лесника. Володькина собака Сабля особенно бодро шагала по лесу, разрезая простор, как полотно, и захотела похулиганить, проворно полезла, как по лестнице, по дыму, идущему из трубы домика, а затем моментально спустилась на землю.
     Сабля постучала в дверь. Из домика вышел лесник. Ребята спросили у него, где лучшее место для отдыха. Лесник подозвал кошку Ложку. Кстати, такой кличкой она была награждена потому, что постоянно залезала на стол и роняла все находившиеся там ложки на пол.   
 Лесник попросил принести перстень.
— А где он лежит? — спросила кошка.
— В шкатулке около телевизора.
Кошка побежала в избушку и в зубах принесла перстень. Кольцо его было изумрудного цвета, а камень — голубого.
— Спасибо, — сказал хозяин.
— Пожалуйста, — произнесла кошка.
     Лесник бросил перстень на землю, и он превратился в ясно-бирюзовое озеро с мягкими-мягкими полянами вокруг.
— Чародей! — в один голос воскликнули ребята.
   Они искупались в озере. Серёжка поразился, что в воде теплее, чем на берегу.  У мальчишек было своё бесплатное лакомство: любили облизывать сладкие листья  лип, как леденцы. Это было очень вкусно.
Вернулись в город поздно. У каждого в рюкзаке грибы, ягоды, яблоки-китайка. Колунов радостно развязал рюкзак. Володькина мама посмотрела и рассердилась: «А ну вытряхивай эту гадость скорей!». Наградила его солидным под¬затыльником: «Ты что? Спятил? Мы бы отравились!»
Серёжка, расстроенный от увиденного, побрёл домой. Нерешительно подал маме яблоки. Но мама, к его изумлению, обрадовалась и похвалила сына. Она сварила из китайки необычайно вкусное варенье...
      Серёжа размышлял о родном доме и понял, что покой здесь и не снился...
        — Серёж, — обратился к другу Лёнька. — Прошлой ночью на нашей кухне кто-то блуждал, перебил всю посуду.
        — Может, это инопланетяне? —  усмехнулся Серёжка.
        Серёжка вспомнил, что в его квартире тоже происходило что-то невероятное: кто-то сорвал ковёр со стены, неистово вопил ночью. И соседи замечали, что в их квартирах бродил неизвестный. Все были перепуганы…
   В доме жил парень по прозвищу Ботаник. В детстве он был любителем пакостей: то исподтишка толкнёт кого-нибудь да и спрячется в своей квартире, то мусор с балкона кому-нибудь на голову выкинет, а то и водой обольёт. Собака Сабля после таких выходок Ботаника орала ему: «Гадина! Ты доиграешься!» Мальчишки иногда воспитывали его: сначала словом, а потом и делом. Несколько раз они саданули его. Ботаник моментально жаловался матери – женщине грубой, но слепо любящей своё чадо. Она подстерегла Серёжку и ударила его, приговаривая: «Это тебе за то, что обижаешь моего сына». Александрова ошарашил её поступок, ведь он даже пальцем не трогал Ботаника. Женщина совсем распоясалась, мстя за своего сына: два дня подряд набрасывалась на живущую по соседству девушку и дважды вырывала у неё клок волос со лба. Девушка ничего не могла понять. Она тоже была ни при чём. Почему ум и благородство предельны, а вот глупость и подлость безграничны?
Однажды Серёжка вышел во двор вынести мусор в ведре. Мать Ботаника подскочила к Александрову и хотела ударить его. Он мёртвой хваткой сжал её руки. От дикого страха у соседки затряслись поджилки. После этого она стала шёлковой, ни разу даже не прикоснулась к нему… Мать Ботаника строго соблюдала все посты, регулярно посещала храм. Кто-то о ней подметил: «Богу молится, а людей ненавидит». 
        Ботаник придумал развлечение. Под его квартирой жил мужик по прозвищу Бегемот. Когда он устраивал скандал, неплавно переходящий в драку, то Ботаник кидал на пол таз кверху дном, приставлял ухо и услаждался услышанным. Ботаник питал слабость к растительности. Вот откуда его кличка. Он посадил во дворе клёны, рябины, кусты шиповника и всевозможные цветы, ухаживал за ними, поливал их. Когда-то во дворе Ботаник стал насмехаться над национальностью какого-то мальчишки, презрительно отозвался о ней, рассказывал ему ехидные анекдоты, поговорки и прибаутки, гоготал. Тот – в штыки. Завязалась драка. 80-летняя соседка Зоя Ильинична разняла их и выговорила поборнику чистой крови: «Что ты распетушился? Почти у любого понамешано столько кровей! У меня, например, мама – эстонка, а папа – русский».
        Ботаник рано женился. Его и родичей ещё называли Выгонялкиными, поскольку у них жива была добрая традиция. Сначала мама Ботаника выгнала из квартиры свекровь, затем вытолкала своего мужа, позднее Ботаник и его жена выперли мать Ботаника и её второго мужа, и, наконец, жена Ботаника прогнала взашей самого Ботаника. Где гарантия, что дети не выгонят и жену Ботаника? А Ботаник оказался непредсказуемым. Вскорости его избрали депутатом…
        Судьба заставляет нас (и абсолютно правильно поступает) вернуться на круги своя и жить, как прежде, но в другое время. Всевышний милосердно подсказывает нам, что кругом полно ловушек. Если мы будем жить так, как жили, продолжать общаться с людьми, отнимающими у нас духовную энергию, привыкать к ним, то мы можем серьёзно заболеть или даже умереть. Сначала изобилие ласки, а потом – добро пожаловать в могилу, милости просим в ад! Всевышний мудро дарит нам встречи с духовно близкими людьми, но мы сплошь и рядом не осознаём этого, рвём с ними отношения. Проходит множество лет, и мы невероятно жалеем о том, что мы совершили. Разобраться бы вовремя в своих чувствах!..

Глава 4
        Серёжка подошёл к окну. И снова привиделся плывущий корабль… Ну почему такая тяга к путешествиям? А корабль будто вёз Серёжкины ошибки и заблуждения. И очень хотелось крикнуть: «Не надо брать их в будущее! Сбрось их в воду!» Но кораблю было неведомо это желание, он упорно продолжал идти своим курсом…   
       Нам бы в раннем детстве понять, что, если поддашься бурному течению эмоций, ни на йоту не задумываясь о том, что ты делаешь и что с тобой происходит, то кто даст хотя бы один шанс из тысячи, что ты не рухнешь в пропасть?
Много раз Серёжка вдохновенно рассказывал маме о леснике и его собаке, а ещё о новом друге — Компьютерном Мальчике.
   Александрову нравилось мечтать перед сном. Вот и сейчас, лёжа в постели, он вспомнил, как они с Наташей улыбнулись друг другу. Если бы его попросили словесно изобразить её, то он бы восторженно воскликнул: «У неё ослепительные волосы и ослепительные глаза! Она похожа на радугу!..»
        Наташа рассказывала Серёже много примечательного о своей семье. У Юрия Ивановича – отца Наташи – были свои слова. Он, например, соль называл сольфеджио, сахар – пустыней – от пустыни Сахара, горчицу – писателем Горьким. Было забавно, когда папа садился за обеденный стол, осматривал приборы и спрашивал: «Когда же придёт Алексей Максимович?» И тогда приносили горчицу. У главы семейства были не только свои слова, но и свои приметы. Вот одна из них. Если утром ему встречаются мужик и баба, ругающиеся друг с другом, то день будет очень удачным. Эта примета ни разу не подводила отца Наташи. 
        Наташа вспомнила и то время, когда ей было года три. Ей говорил отец, что она гостила у бабушки в деревне. Бабуля купила цыплят. Внучка растрогалась от их попискивания. Папа, не подумавши, ляпнул жене: «Цыплята вырастут, и мы их съедим». Наташа заголосила: «Жалко цыплят!»         
        — Наташенька, – утешала мама. – Цыплята не настоящие.
        — Почему?
        — Их сделали из опилок и электрического тока.
        Наташа ещё громче закричала: «Какие они не настоящие?! Вы их убьёте».
        Еле-еле успокоили ребёнка.
        Она долго училась правильно выговаривать звуки. Родного брата Славу она звала:  «Вава»,  двоюродного брата Лёшу :«Ляха», двоюродную сестру Аню называла: «Няня». Папа услышал, что Наташа называет велосипед лисапетом и начал терпеливо обучать её правильному произношению: «Повторяй за мной! Ве!» Дочь повторила: «Ве!»
        — Ло!
        — Ло!
        — Си! 
        — Си!
        — Пед! 
        — Пед!
        — А теперь все слоги скажи вместе!
        — Велолисапет!!!
        … Наташа пошла в первый класс, а брат Слава в том же году стал курсантом военного училища в другом городе. Сестра соскучилась и сочинила письмо:                «Привет! Слава!
Как дела как жызнь. Унас всё хорошо. Кошка Маркиза кажытся скоро окотится. А ты не знаеш што я подарю маме? на день рождение. Узнай. мне завтра в школу опять Я возьму свой красный портфель и пойду в школу! и опять зазвенит звонок и мы опять станим как штыки. И учытильница скажит сколько будит ; + ; и я отвечу будит 12 Мы были в цырке! Я там хотела сфатаграфираватсья с лисой потом я увидела што эта лиса пускала пузыри иззубов и уминя пропала желания сьней фотографироватся А ещо мнепонравилась акрабатка. Пака.
12 дикабря».
        Как-то братья и сестра пошли в лес. Слава и Наташа насобирали земляники по целому лукошку. А вот Лёша наелся ягод и решил схитрить: набил полную корзинку травой, а сверху набросал тонким слоем землянику. Наташа удивлялась: «Ради чего обманывать самого себя?».          
        Отец Наташи Юрий увлекательно рассказывал о своём деревенском детстве:
«В одну зиму сугробы были гигантские: не менее шести метров в высоту. И даже за сугробами на дороге не было видно лошадь с подводой. Это мне напомнило, как в необъятной шубе скрывался котёнок».
        Юрий учился в интернате и рассказал о курьёзе. Как-то ночью Юра проснулся и отправился в туалет, вернулся и был ошеломлён: в его кровати лежала одноклассница. Он рассердился и стал её выгонять. Через минуту ему объяснили, что он перепутал и зашёл в девичью спальню. Спустя двенадцать лет он посмотрел телефильм «Ирония судьбы, или С лёгким паром!» и с изумлением вспомнил интернатский случай. В этой кинокартине главный герой стал пленником путаницы.
…В городе знаменательное событие: прибыл Президент страны! Он побывал на заводе, где работал Юрий Иванович. Отец Наташи говорил родным, что директор предприятия пришёл в этот день поздно вечером домой и перепугал жену и детей. Он поднял правую руку, изо всех сил бил левой ладонью о правую и загорланил:
               
        — Эта рука пожимала руку самого; Президента!
        Разговоры с Юрием Ивановичем стали для Серёжи путеводными звёздочками. Отец Наташи говорил: 
        — У России два союзника: газ и нефть. Экономика страны почти не развивается. 
        И ещё.    
— Стоит ли ждать благодарности за добрые поступки и делать то, о чём тебя не просят? Иногда не нужно садиться даже и в свои сани. Подождать бы, постоять на месте, вернуться назад: повторение — мать учения! ... обдумать и не спешить. Изредка спешка нужна, но зачастую губительна. Нельзя забывать поговорку: «Собака лает. А караван идет». Настроится бы так, что собака не только не испортила бы караван, но он превратился во время похода в более закаленный физически и нравственно. Воспитать бы праздник в собственной душе, что праздник этот был, как броня, и позволял победить любые невзгоды, ведь надежда никогда не умирает. Без собственных усилий счастья не достичь. А может быть, счастье — в готовности ко всему?

Глава 5
        Серёжка и Лёнька зашли на Центральный рынок и увидели знакомого пожилого краеведа. Он купил десятка два медалей. Мальчишки удивились, когда он примерил медали на свой пиджак. От рынка дорога вела в Детский парк. 
        На Орлике плавали гуси, лебеди и утки. По берегу гордо прогуливался павлин, неторопливо обедали козлы, бараны, голуби, лоси и олени. Взрослые и дети кормили птиц с мостика кусочками хлеба и булок. В клетках были медведи, волки, обезьяны, лисицы, зайцы, зебры. На середине подвесного мостика важный мужчина любовался на окружающую флору и фауну, нагнулся над перилами, и у него соскочила шляпа и упала в тихую воду Орлика. А недавно… кто-то убил косулю. Виновного так и не нашли.
        Как-то Серёжка и Лёнька пришли сюда. Они встретили заплаканную девушку, подошли к ней и спросили: «Что случилось? Чем мы можем помочь?» Девушка рассказала, что её встретили цыгане, выманили золотое кольцо, а вместо него дали ей «куклу» — стопку чистой бумаги, обёрнутую мелкими денежными купюрами. Ребята утешали девушку, как могли…       
        В клетке Детского парка жил волк. У него такой темперамент – ещё поискать! Волк не просто жил, а творил!!! Его, как и многих в городе, захватила эпидемия поэзии. Он сочинял стихи и буйно читал их, размахивая лапами. В порыве вдохновения он даже бился головой о металлические прутья. Посетители специально ходили смотреть и слушать волосатого пиита. Популярность его распространилась далеко за берега Оки и Орлика. Зрители аплодировали волку, и он улыбался умильно-умильно, за что и был прозван Нежным. Естественно, что весть о златоусте вскорости дошла и до директора парка. Директор поселил волка в своём доме. Каждые субботу и воскресенье на эстрадном помосте парка волк Нежный устраивал поэтические праздники.      
        В популярной песне поётся: «Есть город золотой». Для Серёжи его город был золотым, и жили там золотые люди. Правда, каждый со своими прибамбасиками и заморочками. Но Компьютерный Мальчик пояснил, что если не торопиться с выводами, то поймёшь, что причуды – это и есть индивидуальность, своеобразие, дар; главное – успеть разглядеть лучшие качества, а они, как правило, скрыты в глубине и появляются только тогда, когда очень сильно захочешь их увидеть.

Глава 6
Вблизи от ребячьего двора находился одноэтажный частный дом, где жил толстый мужик. Мальчишки не знали, как его зовут, да и не хотели знать. Мужик любил ежедневно пить много пива, и поэтому ребятня прозвала его Пивным Дядькой. Он, видно, испытывал удовольствие: во-первых, налакаться пива, и, во-вторых, придраться к подросткам. При доме – роскошный яблоневый сад. Хозяин заставил поросёнка Парю охранять дом и сад. Пивной Дядька служил в пехоте,  но любил военно-морские головные уборы. Он купил на вещевом рынке бескозырку и частенько её надевал. Наверно, тоже хотел быть капитаном.
Когда ребята проходили мимо забора, хозяин постоянно поддевал их: «Если будете воровать мои яблоки, то я вам голову оторву!». Но никто и не думал ничего у него брать. Им такие выходки поднадоели. Как-то Пивной Дядька загорал в громаднейших разноцветных трусах в своем саду, от пива и солнечных лучей его разморило, и он заснул. От могучего храпа зашаталась крыша его дома. Вдруг Паря нечаянно прыгнул на хозяина. Он испуганно проснулся и бросил в поросёнка камнем, а потом снова заснул.
Шестилетний Костик захотел подшутить над Пивным Дядькой. Малыш звонил в дверь его дома и прятался. Дядька открывал дверь, но, к удивлению, никого не видел. Так происходило несколько раз. Тогда хозяин спрятался за деревом около дома, через час он заметил ребёнка. То, что произошло дальше, поразило соседей. Пивной Дядька изо всех сил ударил Костика по голове. Мальчик отлетел на два метра. Дядька мог убить малыша…
Серёжка и Лёнька решили проучить бешеного соседа. Они залезли в сад и стали в темпе срывать яблоки и складывать их в пакеты. Компьютерный Мальчик забирал пакеты с яблоками, перелетал через забор и оставлял их у двери в подъезд ребячьего дома. Поросёнок увидел ребят и сказал о Дядьке: «Он хамло и жлоб». Паря помог им класть фрукты в пакеты. Серёжка и Лёнька съели по нескольку яблок, а огрызки бережно положили на великий живот младенчески спящего Пивного Дядьки.  Но случилось непредвиденное. Мать Ботаника узрела, что Лёнька тащил из чужого сада пакет с яблоками. Она подскочила: «Ты что вытворяешь?! Я заложу хозяину!» Носов перетрухнул: «Дядька сам разрешил».
        — Ну ты и заливать здоров! Ладно, не расскажу. Только при одном условии.
        — При каком?
        — Отдай мне пакет с яблоками.
     Лёнька заколебался. Он представил реакцию Дядьки. И в то же время не хотелось расставаться с добычей. Но страх пересилил. Носов отдал яблоки. Мать Ботаника ушла крайне довольная. 
Поросёнок прочитал ребятам свои стихи:
«Мы не воруем и не мучим.
Пивного Дядьку лечим, учим».
— Да ты поэт! — похвалил Серёжка.
— Шалю немножко.
 Ребята поинтересовались, почему у Пари такая кличка. Оказалось, что Дядька хотел дать поросёнку имя Младенец, но дал прозвище Паря – от слова «парень», на вырост, надеясь, что он будет крупным и смышлёным…
        Пивного Дядьку ужасно обрадовало сообщение, прозвучавшее по всем каналам радио и телевидения: издан указ о повышении зарплаты медицинским работникам в десять (!) раз. Финансовые Дядькины грёзы вскипели, как вода в гейзере. Тотчас решил резко пополнить свой семейный бюджет: привязал к поросёнку Паре медицинскую сумку на ремешке, как это делали на фронте собакам. Когда же Пивной Дядька узнал, что за каждого родившегося ребёнка будут платить колоссальные деньги, то он совсем потерял сон…
           А в квартирах не переставали твориться непостижимые ни рассудку, ни инстинктам дела. Кто-то таинственный блуждал по комнатам и безобразничал. А ларчик, как обычно, открылся просто. Виновницей переполоха была обезьяна, сбежавшая из клетки в Детском парке… Её приютил Пивной Дядька. Обезьяна занималась зарядкой, поднимала гантели и бодро напевала «Нас утро встречает прохладой». А в этот день обезьяна сидела в баре, закинув ногу на ногу, смачно курила сигарету, пила пиво с Пивным Дядькой. Обезьяна уже изрядно окосела, била себя лапой в грудь: «Кого они спрятали в клетку?! Меня?! Ведь я — человек! Я звучу, морды!!!» Дома обезьяна вытерла лапы и физиономию Дядькиным полотенцем. Дядьке это почему-то не понравилось. Он поднял камень, чтобы швырнуть им в обезьяну. Поросёнок сторожил дом и крикнул ей: «Убегай!» Но пришла неожиданная помощь: граф Каменский ударил Дядьку плетью по руке.

Глава 7
        Беседка во дворе была переполнена голосами. Серёжа Александров, Лёня Носов, Наташа Рассохина и Компьютерный Мальчик пылко говорили о родном городе. К ним подошли собака Сабля и поросёнок Паря. А начался разговор с Лёньки. Он рассказал давнюю легенду о том, что между мужским и женскими монастырями есть подземный ход, где спрятаны несметные сокровища, но его никто не видел. Компьютерный Мальчик воскликнул: «Сокровище – сам город!»
        Каждый стал наперебой рассказывать местные истории и предания.
        — Ребята, – сказал Компьютерный Мальчик. – Я хочу показать вам город с высоты птичьего полёта.
        — Как? – отреагировала Сабля.
        — Проведу для вас экскурсию в небесах… Хотите полетать?
        — Мы не сумеем! – бросил Серёжа.
        — У вас получится!
       — Я хочу летать! – крикнул Паря.
        — Как же мы взлетим? – засомневалась и Наташа.
        Компьютерный Мальчик попросил:
        — Выходите из беседки.
        Все вышли.
        — Посмотрите на небо…
        Компьютерный Мальчик поднял антенны и послал зелёные лучи от друзей в поднебесье. Они сразу ощутили лёгкость.
        — Летим!!! – воскликнул Компьютерный Мальчик.
        И все поднялись в воздух….
        Панорама предстала восхитительная!!!
        На солнце сиял собор Рождества Богородицы. Развернулись Большая караульная и Проезжая башни. Начали двигаться, как в калейдоскопе, часовни, воеводский двор, тайник и пушки; промелькнули кузницы, амбары, погреба, таможня. А вот Сошный мост и пристань.
        — Мы над крепостью. Она построена для защиты Отечества. Отсюда начинался наш город.
        А небесные экскурсанты уже устремились вслед за Компьютерным мальчиком в северную часть города. Скорость была поразительная. Шевелюры развевались, как языки пламени. Да и глаза от удивления стали на миг факелами.
        — Вы видите Ильинскую площадь и триумфальные Московские ворота!
        Раздались восторженные крики.
        — Ворота возведены к приезду императрицы Екатерины Великой.
        Торговые ряды, словно соперничали друг с другом: кто больше зазовёт покупателей и быстрее продаст товар.
        Воздушные путешественники повернули к Орлику, пронеслись над Георгиевской улицей и увидели дом, где родился кудесник Иван Тургенев.
        Точно уютное гнёздышко, возвышалась над зеленью каштанов башня штабс-капитана Фёдора Похвалинского.
        — Представляете, он завещал своё громадное состояние городу!..
        Неожиданно попал в облака, сбился с пути и стал отставать Паря.
        Наташа заметила, приблизилась к нему, приободрила. И они догнали остальных.   
        Собака Сабля оказалась невероятно любознательной и неустанно переспрашивала Компьютерного Мальчика. Ей надо было досконально знать, какие улицы и переулки вели к тому или иному зданию.
        Открытия следовали за открытиями. От города шла могучая ласковая энергия.
        — А какие женщины жили в нашем достославном городе! – возгласил Компьютерный Мальчик. – Видите вход в горсад? Рядышком дом. Здесь родилась Анна Керн – любимица Александра Пушкина. А там, на высоком левом берегу Оки, в Успенском монастыре похоронена Софья Сабурова – любимая девушка Михаила Лермонтова. Взгляните на Кромскую улицу – в доме на перекрёстке жила Зинаида Райх – жена Сергея Есенина…
        — Классно!!! – крикнул Лёнька.
        Друзья опять повернули и проскользили над серебряной излучиной Оки, стали снижаться. Серёжка чуть не зацепился за пирамидальный тополь.

Глава 8
        Полёт был коротким, но все почувствовали небывалую гордость за свой город и поблагодарили небесного экскурсовода. Серёжа позвонил по телефону дяде Андрею, оживлённо поведал об экскурсии и сказал: «Большое спасибо за Компьютерного Мальчика!» Александров эмоционально рассказывал и маме о путешествии, о том, сколько он узнал нового. Она сама засияла, как ребёнок. Мальчишка написал о необычной экскурсии стихи. Ему вообще очень нравилось сочинять стихотворения, он мечтал опубликовать их в газетах и журналах. Он ещё не ведал, как тернист путь к славе, как некоторые люди даже стыдятся быть известными. У Александрова была своя тайна. И я вам, милые мои читатели, сейчас её раскрою. Только вы, пожалуйста, о том никому не говорите. Ну что? Заинтригованы? Не спешите. Потерпите чуточку. Чем дальше тайна остаётся тайной, тем она привлекательней. Пусть этот секрет останется между нами: Серёжка любил творчество Андрея Андреевича - Кумира! Самозабвенно смотрел все его выступления по телевидению. Подкупали оригинальность, экспрессивное чтение и яростная жестикуляция автора. И конечно, самое значительное: он постоянно и убедительно говорил о том, что помогает молодым поэтам напечататься. Юный стихотворец вырезал напечатанную на конверте фотографию Кумира, где была пластинка песен на его стихи. Поэт был сфотографирован в чёрном свитере и пиджаке, напоминающем расцветку шахматной доски. Несколько лет любимый образ украшал спальню начинающего автора…
        Серёжа признался Наташе, что хочет показать свои стихи Кумиру, ему очень важно услышать его мнение, поговорить с ним о жизни и поэзии, и вероятно, он поможет издать их. Мальчишка хотел козырнуть перед друзьями тем, что разговаривал с таким человеком! Наташа вопреки ожиданиям Александрова не проявила к этой идее энтузиазма, спросила:
        — А ты не боишься разочароваться?
        Серёжа не знал, что ответить, и промолчал.
        Наташа сказала, что видела афишу с объявлением о предстоящем поэтическом турнире в киноконцертном зале «Юбилейный» и предложила поучаствовать. 
На следующий день Серёжка и Колька Алексеев встали раньше всех во дворе, искупались в реке и обсыхали на берегу. Колька рассказывал-расписывал о своих по¬бедах на городских соревнованиях по прыжкам в высоту среди школьников.
— Я уже имею второй взрослый разряд, — убедительно говорил Алексеев, — всех опередил, как будто состязался с дошколятами.
Серёжка слушал внимательно, но не верил.
— Фантазёр, — мысленно усмехнулся он. — Бывает лишняя фантазия нелепою до безобразия.
Мальчишки оделись и направились к дому. Навстречу им триумфально маршировало пяте¬ро ребят, по виду – их ровесники, лет 14-15.
Один из них спросил у Серёжки:
— Фраера, курево есть?
— Не курим, — ответил Александров.
— Брешут, – выпалил второй.
— А ну показывай карманы! — скомандовал третий.
Первый стал за спиной Кольки. Его лицо было бледным-бледным. Александров почувствовал на своем теле ползущую прожорливую крысу страха. Неожиданно Колька поскакал, как кентавр, оттолкнулся от земли и запрыгнул на крышу четырёхэтажного дома. С крыши перепуганно взлетели голуби. Алексеев спрятался за телевизионной антенной и наблюдал за происходящим. Вылитый лазутчик.
        Все ахнули.
«О прыжках не врал. Быть тебе чемпионом мира. Трус. Предатель», — сердито подумал Серёжка.
Доблестная пятёрка захохотала.
— Дружок-то слинял, но тебе не дадим. А ну показывай карманы! — повторил команду третий и сильно толкнул Александрова.
Серёжка упал, медленно поднялся и изо всех сил врубил кулаком в зубы обидчика. Между тем из-за угла дома вышел Лёнька, и, заметив, что Серёжка в опасности, подбежал, к одному из забияк и продемонстрировал ему то же самое. А тут нежданно-негаданно появился поросёнок Паря и сбил с ног одного из нападавших. С неба примчался Компьютерный Мальчик и послал зелёные лучи в глаза-глазищи великолепной пятёрки. Он разогнал задир. Они в панике, и будто очнувшись, унеслись с космической скоростью  туда,  откуда   геройски прибыли.
    «Жаль, Наташа не видела», — подумал Александров. Он поблагодарил Лёньку, Парю и Компьютерного Мальчика. Лёнька поднял голову и показал прыгуну кулак. Поросёнок Паря шепнул Серёжке:
«По морде двинуть подлецу
к лицу любому молодцу».
Как внезапно Компьютерный Мальчик нагрянул, так и внезапно исчез в бездонной небес¬ной бирюзе.
— Имя у него Николай, — размышлял вслух Серёжка, — в переводе – победитель народов, а фамилия – от Алексея, что значит защитник. Здорово он победил и защитил… Да и моя фамилия от имени Александр – защитник людей. А часто ли я сам защищаю?
— У тебя, правда, нет закурить? – спросил Носов.
— Конечно.
— Досадно. А то бы я с удовольствием посмолил. Ты же вроде курил?
— Да нет. Баловался. Впервые я закурил в пять лет.
— Серьёзно?
— Ага. Хочешь расскажу?.. Мой двоюродный брат Виктор старше меня на пятнадцать лет. За пару дней до призыва на флот он пришёл к нам в гости. Пока мама готовила на кухне обед, я с братом в зале разговаривал. Он курил и предложил мне: «Хочешь попробовать?» Я согласился. Брат сунул мне в рот сигарету. Я был уверен, что дым можно извлечь, если дуть в сигарету. Ну я и дунул!!! Наставник усмехнулся: «Дурак, надо не дуть, а тянуть губами в себя». Я втянул. Мой рот восхищённо выпустил дым. И всё-таки курильщиком я не стал.
Лёнька громко засмеялся.
— Серёж, пойдём ко мне, – сказал Лёнька, – новые записи послушаем.

Глава 9
  В квартире Носова было уютно. Друзья уселись в кресла и совершенно забыли о Кольке. Забывчивость свойственна людям, внимательные мои читатели. По себе это знаю. Она снимает остроту и болезненность переживаний… И приятели не были какими-то особенными в этом смысле. 
        Все знали, что Лёнька коллекционирует музыкальные записи, но никто их не слышал. Исключение составляли, пожалуй, только родственники. Александров был безмерно заинтригован.
— Серёга, поклянись, что никому не расскажешь...
— Клянусь.
— Никому. Понял?
— Понял.
— Я смонтировал волшебный магнитофон. Слушай и помалкивай.
Лёнька  нажал на  клавишу магнитофона.
Зазвенела популярная песня английского ансамбля «Битлз»... Дверь открылась... Серёжка не поверил своим глазам. В комнате играл на гитарах и пел замечательный ливер¬пульский квартет. Лёнька сидел заворожённый. Как только песня закончилась, Маккартни, Леннон, Старр и Харрисон ушли.
— Ну как? — спросил Носов
— Гениально! Ты можешь их в любой момент вызвать?
— Конечно, и не только их. Вот смотри.
Лёнька снова надавил на клавишу.
Звучал фрагмент из романа «Три мушкетёра» Дюма. Перед мальчишками появились д'Артаньян, Атос, Портос и Арамис. На эфесах сабель мерцала гравировка: «Спасёт ли дружба мир?»
Когда и мушкетёры покинули комнату, Серёжка спросил: «А если я захочу с ними поговорить?»
— Чудак. Говори. С кем бы ты желал встретиться?
— С Пушкиным!!!
— Для этого нужно записать на ленту его стихи, – рассудительно отметил Лёнька и достал с книжной полки поэтический сборник: «Выбери и читай»… Волшебный магнитофон царствовал:
                Я вас любил: любовь ещё, быть может,
                В душе моей угасла не совсем;
                Но пусть она вас больше не тревожит;
                Я не хочу печалить вас ничем.
                Я вас любил безмолвно, безнадежно,
                То робостью, то ревностью томим;
                Я вас любил так искренно, так нежно,
                Как дай вам бог любимой быть другим.

        К ребятам шествовал Александр Сергеевич. Их изумило сочетание его чёрных кудрявых волос и пылающих синих глаз. Звучало молчание – такое благословенное… Ребята снова остались в комнате одни.
        … И я всегда смогу его увидеть? – спросил Александров.
        — Несомненно.    
        — Здорово. Я собирался так много сказать Александру Сергеевичу, а увидел его, и всё из головы вылетело: переволновался.   
        — Лёнь, а почему ты не хочешь показать ребятам магнитофон? Все мечтают увидеться со своими любимцами. Разговор с ними повлияет на судьбы ребят. Многие, возможно, выберут себе профессию и будут тебя добром поминать.
— Чего ты за других печёшься? Каждый встретится с кем угодно, если пожелает. А профессию пусть сами выбирают, так надёжней.
— Зачем же ты изготовил эту механику?
— Нечего было делать, вот и изготовил.
— Что-то ты темнишь.
— Ладно. Кого-нибудь приглашу. Только ты пока, как и договаривались, никому ни слова…

Глава 10      
Серёжка ничего не поведал маме о Лёнькиной технике, хотя его впечатлительность воспламенилась от переживаемого мистического явления. То, что испытал он к Лёньке, можно сравнить с весами. На одной чаше – возвышенное состояние, на другой – нездоровое чувство – зависть к одарённости друга. Одно ощущение даже уравновешивало другое. А зуд зависти и злобы изрядно отравляет жизнь. Досада, вызванная успехом другого, – дело бесперспективное. Бывает так, что кто-то сегодня завидует кому-то, а у того завтра – горе. Оказывается, у него была давняя неизлечимая болезнь.
   Александров сел за письменный стол и начал внимательно читать тот раз¬дел физики, где говорилось о звукозаписывающих устройствах, тайно мечтая создать свой волшебный магнитофон. Однако схемы на каждом шагу задавали Александрову вопросы, и он был не в силах ответить. В со¬знании мельтешили тупики, беспросветность и безвыходность. Научные термины сбивали его с толку. Серёжка рассердился. Когда мама позвала его ужинать, он грубо крикнул: «Не мешай! Видишь, я занят?!» Мама опечалилась. Сын обнял её и поцеловал: «Прости. Виноват. Я скверный». Маме было нелегко общаться с сыном. Учителя ругали Серёжку за то, что он часто дрался, за нецензурные словеса, на уроках всем подсказывал, любил, чтобы  задавали вопросы только ему, любил на них отвечать, уходил с продлёнки без разрешения. В  дневнике Александрова постоянно разгуливали по всем предметам пятёрки и записи  о его дурном поведении.
   Мама развелась с мужем — Серёжкиным отцом. Сын плохо его помнил. Он был пьяницей и буяном, гонял Серёжку и его маму, и они в страхе прятались в квартирах соседей. Как-то мужчина – его знакомый – спросил: «Твоя мама снова вышла замуж?»
        — Да что ж она, глупая?
   Когда маме рассказали об этом, то её  неприятно удивил ответ сына. После развода отец уехал жить в другую область. А через семь лет пришло горестное известие: он умер. Что творилось с Серёжей! Он рыдал. Сын испытал необыкновенную жалость: он никогда больше не увидит своего отца… Отец бывал и другим. Мужественным на войне. Его, тяжелораненого, наградили орденом. Заботился о своей старенькой, больной матери.  Остроумнейший рассказчик! Его называли театром одного актёра. Лёнька был удивлён, что Серёжка так сокрушался, ведь отец давно уехал от него…
        Серёжка – мальчишка с характером, упрямый, жёсткий, нервный, но отзывчивый и искренний. 
Мама поражала его необъятной нежностью и откровенностью, безотказностью и трудолюбием. Она не делила людей на родных и чужих, помогала всем. Проведывала больных, покупала им лекарства, шила-перешивала, вязала-перевязывала людям, нянчила грудного малыша, когда его родители уходили в магазин. Играла на гитаре — заслушаешься! Готовила еду — пальчики оближешь! Мама пекла такой вкусный торт «наполеон», что гости проглатывали его буквально за считанные секунды, как говорится, «вместе со шляпой великого полководца». Мама готовила и пирожки с повидлом и с капустой — за уши не оттащишь. Серёжке больше всего по нраву были пирожки с яйцом и рисом. Чтобы не перепутать, мама помечала эти печёные причуды уколом вилки. Он просыпался по утрам, а в окно спальни, выходившей на восток, врывались солнечные лучи. Фонтанирующий свет одаривал мальчишку высокой усладой. Он придумал себе игру: проснувшись, пробовал угадать до минуты, сколько сейчас времени. И был рад-радёхонек, если результат был близок к точному. Он чувствовал себя баловнем судьбы. А тут ещё мама стучала в стену из кухни, звала на завтрак… На столе диво-дивное: драники – картофельные оладушки – со сметаной или жареная картошечка с мясом, или холодчик с хреном! Короли бы позавидовали таким простым кулинарным шедеврам. Но самое главное – мама была для сына потрясающим другом и советчиком, палочкой-выручалочкой. Она поддерживала его в любую трудную минуту. В один явно не прекрасный день Серёжка нёсся  на велосипеде вниз по 3-й Курской улице и свалился, его протащило по асфальту. Стесал кожу. Крови вытекло полным-полно. И куда только подевалась надменность! Необъятнейшая боль превращает гонор в ноль. Серёжка только успел заметить прыгающую с ветки на ветку белочку…
Самое увлекательное – это путешествие по просторам собственной души и к собственному исцелению. О, как мама ухаживала за ним! И день и ночь! Её ласковые, милые и тёплые руки сотворили чудо. Она поставила его на ноги быстрее, чем это сделал бы самый одарённый врач в мире. И так — во всём! И так — всегда! Сын следовал её мудрым и добрым советам, и неприятности улетучивались сами собой. Когда Серёже было девять лет, мама тяжело заболела. Ей сделали операцию в одной из московских больниц. Тоска сына была безмерной. Он написал письма маме, где были строки о том, как он любит её и желает скорого выздоровления. Серёжа положил монету в конверт, чтобы мама купила себе что-нибудь вкусное. Сын опустил конверт с письмом и денежкой в почтовый ящик. Прошло два дня. Серёжа с болью вспомнил, что он забыл написать на конверте адрес мамы в Москве. Но даже, если бы она получила монету, то что на неё можно было купить? Ему запомнилось изречения, любимые мамой: «К чему стесняться в своём отечестве?», «Что с воза упало, то пропало», «Волка ноги кормят». 
А в своём отечестве люди, действительно, не стеснялись. Трагикомедия пьянки пронизала весь дом. Сосед Фёдор Иванович –  директор завода – женатый, не один месяц захаживал к разведённой женщине, живущей этажом выше. Он устраивал с нею торжества, они добротно выпивали, закусывали, а потом занимались любовными утехами. Но жена директора устроила любовнице скандал, да такой, что та перестала принимать к себе своего ухажёра. И он, надравшись для смелости, прибыл к знакомой двери, звонил, колошматил в неё кулаками и ногами, но хозяйка не отозвалась. Тогда директор спустился и полез на четвёртый этаж по водосточной трубе, виляя крупномасштабным задом и посверкивая государственной лысиной. Вездесущая собака Сабля такого ещё не видела. Она наблюдала за местным альпинистом, скрывшимся на балконе. Сабля заметила Серёжку и рассмеялась: «Вот это был аттракцион!» Но скалолазу всё-таки не повезло: один из многочисленных поклонников той женщины так его отметелил, что он две недели пролежал в больнице и больше уже никогда не бывал у дамы своего сердца…
На втором этаже жил мужчина. Он был на десять лет старше жены и на десять лет моложе тёщи. Комфортную серёдку возраста он использовал после одного торжества, где совершил немалое возлияние спиртного. Он умудрился быть в интимных отношениях не только с супругой, но и с её матерью. Дочь узнала и разругалась с мамашей раз и навсегда.   
Сосед по прозвищу Бегемот начинал пить водку и дешёвое вино – червивку –небольшими дозами, но спился окончательно. Он любил хвастаться: «Я семьянин крепкий!» Правда, от этого крепкого семьянина сбежали три жены: не выдержали его загулов и дебошей. Мать Бегемота с болью жаловалась Серёже: «Уж лучше бы умер мой сынок». Сынок как будто послушался маму и вскоре повесился.
На первом этаже тоже была пьяная квартира. Сюда ежедневно, а иногда еженощно, прибывали и прибывали гости с самогоном. Хозяева ставили на стол и свои горячительные напитки, закуску и гуляли зачастую до утра так, что оконные стёкла гудели, как орган Домского собора. Хозяин квартиры –  50-летний Аркашка. Его так и называли Аркашка-алкашка.
   Серёжка стал свидетелем  странного поведения своего соседа. Мальчик шёл вечером домой и увидел идущего впереди Аркашку. Он упорно следовал за каким-то мужчиной в шляпе. Аркашка подбежал к нему и ударил его по голове. Мужчина упал. Шляпа слетела. Аркашка поднял шляпу, надел её на свой затылок, прошёл, остановился, вернулся к лежавшему мужчине и бросил шляпу ему на лицо. Серёжа привёл в чувство мужчину и помог ему встать…
 Супруга Аркашки была моложе его лет на пять и в питии ему не уступала. Детей у них не было. У хозяев жила 18-летняя квартирантка – статная, светленькая, симпатичная. Сразу чувствовалось, что Аркашка положил на неё свой тёмный глаз. Жена знала за муженьком слабинку: под влиянием спиртного он начинал приставать к прекрасной половине человечества, и придумала оригинальный способ безболезненно решать эту проблему. Спутница жизни по согласию с Аркашкой, учитывая, в каком звании он демобилизовался из армии, и, замечая, что он в подпитии начинал слишком усердно оказывать знаки внимания женщине, строго бросала: «Сержант!» Это был сигнал для Аркашки, что он поступает непотребно. Он выкрикивал: «Слушаюсь, товарищ полковник!» – и вёл себя достойно. История повторилась с юной квартиранткой. Во время застолья «градусы» стали накапливаться, и голова хозяина становилась бездумной, а тело – алчущим. Он не мог совладать с собой, взял девичью руку в свою.
 — Сержант! – выпалила жена.
 — Слушаюсь, товарищ полковник!
   Он стал покорным-покорным, но дополнительная доза самогона лишила Аркашку мыслительных способностей. Похотливая рука хозяина внезапно оказалась на талии девушки.    
 — Сержант!
 — Слушаюсь, товарищ полковник!
     И опять он стал тише воды, ниже травы.
     Ему бы остановиться, не пить, но кураж поглотил его. Аркашка схватил прелестную ножку девушки.
— Сержант!!!
 Глаза Аркашки налились кровью, он взбесился: «Да пошла ты вон со своим сержантом!!!»
  Серёжка узнал, что с Аркашкой случилась беда: ему стало плохо и его отвезли в больницу... Срочная операция. И врачи были вынуждены отрезать ему ногу. Серёжа и Лёня проведали его в больнице. А через месяц Аркашку выписали. Серёжка и собака Сабля увидели в окно очередное застолье и остолбенели. Рядом с многочисленными собутыльниками восседал, как папа римский, одухотворённый Аркашка и произносил искромётный тост. Здесь улыбался и Фёдор Иванович. Какой-то юнец заискивающе заглядывал ему в рот, вероятно, рассчитывая, что директор пригодится ему. Оконные стёкла гудели, как сто органов Домского собора. Собака Сабля, как социальный аналитик двора, тонко заметила: «Пропивают ногу», – и глубокомысленно добавила: «Праздник отрезанной ноги».
Добром эти гулянки не закончились. Как-то один Аркашкин гость в драке зарезал другого ножом.
Серёжка любил иронизировать над собой и при случае рассказывал знакомым о любопытных историях из своей жизни...
Семилетний Серёжа купил билет на художественный фильм о войне.
К несчастью, билет выпал из кармана и очутился в грязной луже. Мальчик постирал билет, как тряпку, под колонкой. Бумага, разумеется, расползлась. Тогда товарищи посоветовали просушить билет на горящей электро¬лампочке. После просушки образовалась бесформенная масса, и он понял, что кинокартину ему не увидеть. Семнадцатилетняя сестра Лена испугалась, увидев Серёжку в истерике. Когда он объяснил, в чем дело, Лена засмеялась: «Не волнуйся. Сей¬час всё поправим. Такая мелочь, и — такой переполох!». Она повела брата в ближайший кинотеатр, где они посмотрели другой фильм, но тоже о войне. Мальчик сразу успокоился…
Серёжке десять лет. Он был на зимних каникулах в детском доме отдыха. В одно из воскресений к Серёже приехала Лена. Она увидела, что брат плачет.
— Мне укол сделали, — объяснил Серёжа. — Больно.
— У тебя же и слеза тяжелее арбуза. Потерпи. Скоро боль пройдёт. А в какое ме¬сто тебя укололи?
— Я не помню. Или в вишницу, или в черешницу, — ответил мальчик, и слёзы ещё сильнее потекли по его лицу.
В доме отдыха Серёжку тронула чуткость воспитательницы, она покупала на свои деньги шоколадки и прятала их под подушку тем ребятам, у кого был день рождения. Воспитательница рассказала детям историю, буквально потрясшую их: на похоронах директора Злынского конезавода плакали лошади…
Запомнился, но по-другому, и переросток. Он три года сидел в одном классе и оказался в комнате с более младшими и более слабыми мальцами. В полночь он разбудил одноклассника Полубабина и стал над ним издеваться: «А ну, вставай, я из тебя сейчас целую бабу сделаю! Делай зарядку!» Полубабин послушно размахивал руками, ногами, совершал наклоны, отжимания, бегал и прыгал. Переросток наслаждался. Рабская покорность дружка возвышала новоиспечённого патриция…
Сколько мозолей набито на языке, когда говорилось, что нельзя никому давать садиться себе на шею! Шея может не выдержать. Нельзя выполнять все требования и просьбы. Это может привести к беде. Если кто-то заставляет кого-нибудь совершать гадкое, но тот настойчиво отказывается, то в конце концов его перестают принуждать. Разумное поведение сбережёт не только время, но и силы, и здоровье, а может быть, и саму жизнь…
После дома отдыха началась учёба… Лёнька предложил Серёжке дружить. Он согласился. Носов пояснил: «Теперь мы будем всегда ходить вместе: куда я, туда и ты, и наоборот». Бродили они вдвоём целую неделю, но такие шатания Серёжке жутко надоели. И он подумал: «Не-е-е… Дружба – это, наверно, что-то совсем другое».
Пожилой сосед всегда интересовался, как учатся ребята.
— Серёж, что у вас было в школе?
— Диктант.
— Какая у тебя оценка?
— Пятёрка.
— А у тебя, Лёнь?
— Двойка.
        В следующий раз в школе была контрольная по математике.
— Что у тебя, Серёж?
— Пятёрка.
— А у тебя, Лёнь?
— Двойка.
Миновало месяца два. Тот же сосед задал те же вопросы нашим друзьям.
Лёнька сказал, что Серёжка – отличник, а Серёжка что-то застыдился, застеснялся, покраснел и произнёс:
— Лёнька сам отличник.
Но эта фраза была в противоположной стороне от истины.

Глава 12
       Александров любил  такие воспоминания, а ещё ему очень нравилось смотреть сны.  Иногда он не чувствовал чёткой границы между сном и явью. Сны для него – бальзам на душу… Да, он обожал сны. Нестрашные, конечно. Ждал их.
        Ему приснился удивительный сон...
        Серёжка вышел на балкон своего дома… Над крышей вспыхнули белоснежные паруса, и дом превратился в старинный волшебный корабль. Ветер окрылил паруса, и корабль полетел, но не по морю, а по лазурному небу. Солнце дарило тепло и свежесть, восхищение и надежду на что-то прекрасное. И верилось, что этому ничто и никогда не помешает...
     В рубке вальяжно стояла-возвышалась на задних лапах собака Сабля и смотрела-таращилась в морской бинокль, распевая стихи собственного сочинения. Компьютерный Мальчик поднял антенны и, как опытный штурман, прокладывал курс. Рядом, у штурвала, — лесник. Он был одет в чёрный фрак, в белую рубашку с красным галстуком-бабочкой, сверху – телогрейка, на ногах – гетры и бутсы, за плечами — ружьё.
— Лево руля! — крикнула собака.
— Есть лево руля! — усердно отреагировал лесник и повернул штурвал влево.
— Право руля!
— Есть право руля!
— Полный вперёд!
— А может, полный вперёд потом?
— Потом будет суп с котом, а окрошка с кошкой.
— Есть полный вперёд!
   Поросёнок Паря шагал по коридору и увидел на двери одной из кают лист бумаги, наспех прикреплённый кнопками. На листе красовалась надпись:
«Я – художник!
Осторожно: запой!»
   За дверью слышались звонкие удары. Поросёнок догадывался, что любопытство – не порок, а большое свинство. Постучал, но никто не отозвался. Он толкнул дверь. Она открылась. Представшая сцена ошарашила его. Незадачливый художник, вероятно, был на пике помешательства и депрессии. Он вдохновенно рубил топором свои картины. Паре было жалко мастера и его труд. Поросёнок попытался остановить вакханалию, но художник замахнулся топором на него. И Паря был вынужден выскочить из каюты. Он горестно выдал экспромт:
Не лезет мне в горло ни пончик, ни пицца.
И это зловещего действия знак.
В тиши раздавался топор живописца.
Ты слышишь? Он рубит! А я же – в слезах!
        А на облаке плавно дирижировала красными флажками бабушка Зоя, одетая, как в платье, в длинную тельняшку. В громадной каюте в кресле сидел Лёнька Носов, и, словно пианист-наркоман, лихо наяривал по клавишам своего изобретения, вызывая знаменитостей всех стран и народов. В каюте уже ютилась целая толпа разношёрстно одетых людей. Около Лёньки на столе  трёхлитровая банка с мёдом. Мальчишка изредка переставал бить по клавишам, залезал большой деревянной ложкой в банку и глотал-заглатывал изрядную порцию мёда. Серёжка любил мёд, но сейчас во сне он испытал к древнему лакомству острую аллергию. Вокруг банки вились мириады пчёл. Но Лёнька точно не замечал их.
«Зачем ему столько людей? — недоумённо подумал Серёжка. — Он что, рехнулся?»
На мачту вскарабкалась лиса и показывала свой фирменный фокус: пускала пузыри с языка.         
Абсолютно трезвый Аркашка примостился на корме и ласково гладил кошку Ложку. А мимо горделиво проходил Ботаник. Аркашка обратился к нему:
— Как ты стал депутатом? Ты же учился в школе дураков.
— Да, я учился в этой школе, но я ведь её закончил!..
А в небесах парили птицы с золотым оперением. Плыли над облаками диковинные рыбы и невиданные животные. Люди шагали по воздуху, как по земле. Здоровались и приветливо улыбались друг другу. В небе два воздушных гимнаста-китайца вытворяли чудеса: кувыркались, взлетали вверх, прыгали вниз, выполняли всевозможные сальто-мортале. Причём не было ни верёвок, ни канатов, ни трапеций. Серёжка от неожиданности вздрогнул: к нему по небесам, как по мостику, подошла Наташа. Он блаженствовал. Паруса играли как музыка.
— Наташенька, а мечты сбываются?
— Не знаю.
— А можно прожить без огорчений?
— Нет, наверно.
— Как ты ко мне относишься?
Она засмеялась.
Но он так и не услышал ответ Наташи: проснулся, как это часто бывает, на самом интересном и важном месте. Очень расстроился. И только неизвестно откуда взявшийся Компьютерный Мальчик напомнил, что грустить бессмысленно. У Серёжки было ощущение, что все¬го одно мгновение он держал за хвост жар-птицу, но она вырвалась из его рук... Серёжа увидел звёзды. Они свисали так низко, как яблоки в саду у Пивного Дядьки.
А днём собака Сабля призналась Серёже:
«Мне тоже приснился сон…. Я сидела в шикарном ресторане, листала меню. Осёл-официант спросил: «Что будем заказывать?» Я понабрала всякой всячины, наелась-напилась вволю. Осёл выдал мне счёт для оплаты. Я полезла в карманы и ужаснулась: ни копейки, кошелёк дома забыла. Осёл склонил голову ко мне и вежливо так прошептал: «Шахматисты для того, чтобы победить, думают на двадцать ходов вперёд, а мы не хотим покумекать даже о том, что будет через один ход». Вот и верь после этого, что ослы глупые».
…Серёжка с великим удовольствием внимал рассказам мамы. Она восторгалась природой. И больше всего – весной! Пробуждение природы вызывало радостный шок. Очаровывало всё: восход и закат солнца, проклёвывание листиков из почек, полёт птицы, дыхание реки, и, разумеется, невидимые силы, управляющие бесконечным миром…
Однажды соседский мальчишка стал ломать сучья клёна. Она подошла к мальчугану: «Ты зачем это делаешь? Когда ты поранишь пальчик, тебе ведь бывает больно? Дерево тоже испытывает боль»… Серёжка заворожено слушал воспоминания мамы о соседях. Она удивительно рассказывала о детском враче, почётном гражданине города Василии Николаевиче Новикове. Он жил в их доме давно. Окончил с серебряной медалью гимназию, медицинский факультет Московского университета. Даже встречался с выдающимся полярным путешественником, земляком Владимиром Русановым! Новикова любили буквально все. Малыши от счастья видеть его бросались ему на руки. Василий Николаевич был скромный, авторитетный. Он прожил 98 лет и лечил многих людей. Его знал весь город от мала до велика. Любопытно, что однажды пассажиры просили водителя остановить трамвай: «Идёт доктор Новиков!» Трамвай продолжил движение только тогда, когда все поприветствовали врача.

Глава 13
Дорогие мои читатели! Кто из нас не размышлял о сложности и противоречивости людей? Вот так и Серёжка. Он думал о добродетельной и общительной соседке - тёте Римме - сочинительнице текстов нежных, жарких, любвеобильных песен. Молодые, ещё неизвестные, непечатаемые поэты, попав под её обаяние, приносили и присылали ей свои рукописи, им было важно узнать мнение такого авторитета, они надеялись, что поэтической небожительнице их стихи понравятся, и она поможет издать книги юным всадникам Пегаса. Благосклонной Поэтессе действительно пришлось по нраву их творчество. Она обещала поддержать их, обильно вешала им на уши лапшу. И действительно изысканно публиковала прилетевшие к ней, как манна небесная, стихи, правда, в изменённом виде и под своей фамилией... Уличить её в плагиате было практически невозможно. За руку не поймаешь. Комар носа не подточит. Всё шито-крыто на протяжении великого творческого пути. Она была, видно, убеждена в собственной безнаказанности…
        Серёжка сказал Компьютерному Мальчику: «Вот девятнадцатый век превосходный! Нравы рыцарские, благородные! Эпоха романтиков! Каждый час – праздничный!»
        – Ты хотел бы побывать в этом столетии?
        – Конечно.
        Компьютерный Мальчик поднял антенны и воскликнул:
«О, прошлое! Сейчас
прими к себе ты нас!»
        И внезапно Серёжка оказался на опушке. Одет он был в длинный плащ, на голове цилиндр. В Александрова целился из пистолета военный. Эполеты усмехались, как два золотых оскала. Секундант – Компьютерный Мальчик. Александров увидел стоявшего вдали Ботаника. Он глазел на Серёжку и ухмылялся. Александров заприметил недалеко от себя белочку. Она тревожно смотрела на него. Серёжка с ужасом догадался, что он участник дуэли, и благим матом заорал: «Ты что?! Анекдотов наслушался?! Перенеси меня в мирную ситуацию!». Компьютерный Мальчик крикнул: «Раз! Два! Три! Прошлое, прими!» И вот уже Александров – актёр крепостного театра графа и генерала Сергея Каменского. Граф читал текст ролей неграмотным артистам. Они повторяли. Если кто-то ошибался, то он бил его плетью по рукам. Благо рядом были и другие орудия пыток: копья, цепи, клещи, дыба.
        — Ты что?! Издеваешься надо мной?! – гаркнул Серёжка. – Верни меня в наше время!
        И Александров, довольный, вернулся восвояси, шагал по набережной и увидел художника. Был потрясён его мастерством. Он работал без мольберта, брал краски кистью из воздуха. Если нужен был зелёный цвет, то он направлял кисть на крону, если красный – на солнце, если голубой – на небо, если белый – на облака. Картины получались такими живыми, что казалось, что их создал не человек, а сама природа. А те, кто их разглядывал, становились просветлёнными и никогда уже не теряли такое расположение духа. Волшебство да и только! Удивительно было и то, что  фантасмагория  эта передавалась другим, как эстафета или цепная реакция. Серёжка попросил Компьютерного Мальчика: «Любопытно побывать в будущем!» Он поднял антенны: «Мы – бойкие, идущие. Спешим к тебе, грядущее». И вот Александров и его друг уже в дальнем далеке. Серёжку поразило то, что потомки очень мало болели, лечились не таблетками, не уколами и не капельницами. Не было хирургического вмешательства. Они исцелялись, как и древние люди, солнцем, воздухом и водой, мелодиями природы и природой мелодий. Средний возраст жизни – 200 лет! Денег не было. Двери были постоянно открыты. «Попробуй сейчас держать открытыми двери», – подумал Серёжка. Энергия добывалась не только от Солнца, Луны, бесчисленных комет и метеоритов, но и от самого космического пространства. Гостей из прошлого удивило и то, что в грядущем не было сотовых телефонов. Для того чтобы поговорить с кем-либо, находящимся вне зоны видимости, надо было попросту представить собеседника и посмотреть на облака. Разговор передавался в «коридоре» от облака к облаку. Люди могли разговаривать и с прошлым, и с настоящим, и с будущим. Александров ещё не имел представления о том, что многовековой опыт доказывает: надо изучать прошлое и размышлять о будущем, но жить необходимо нынешнем днём. Такой подход позволяет избежать многих бед, поскольку человек не будет вязнуть в уже прошедших проблемах и не станет витать в несуществующих высях грядущего.

Глава 14
        Когда Серёжка вернулся в настоящее, то он увидел, как поросёнок Паря ходил в лунную полночь по своему саду на задних лапах, размахивал копытцами и что-то шептал. Александров понял, что поросёнок поймал вдохновение, он сочинял стихи и был на седьмом небе. Поэты живут не только нервами, но и мечтами. Подросток стал нечаянным свидетелем и ещё одной сцены: Володька Колунов, наверно, готовил к поэтическому состязанию собаку Саблю. Он выправлял ей дикцию. Сабля произносила букву «х» вместо «г». Собаке хотелось похохмить и совершенно не хотелось ничего исправлять. Володька злился. Он заметил ей, что предстоит трудное испытание и его следует с достоинством пройти…
    Этой ночью незнакомый парень ловил рыбу. На берег он положил десяток удочек и пошёл домой за кормом. Пивной Дядька воспользовался этим, отомстил невиновному человеку за то, что ограбили его сад. Дядька украл все удочки. Когда рыбак вернулся, то едва не упал в обморок, не мог поверить своим глазам, бегал по берегу, думал, что его разыграли, искал удочки в зарослях осоки, у ракит и в воде.
  А утром дядя Игорь, Серёжка и Мишка сидели на скамейке во дворе, лакомились мороженым-пирожным. Они увидели бегущих и кричащих людей. Устремились за ними. Зрелище открылось зловеще-колоритное: около Красного моста горел двухэтажный деревянный дом.
Подбежал Лёнька, шепнул Александрову:
— Я вызвал на помощь по волшебному магнитофону пророка Илью…
        По небу огненные кони везли огненную колесницу, а в колеснице – повелитель дождя пророк Илья с ангелами. Он собирал тучи над полыхающим зданием. О чудо! Из туч на пожар сорвался обильный дождь, повалил непрерывный дым. Мальчишки ринулись в дымовую завесу. Подлетел и Компьютерный Мальчик. Они выносили из огня людей. Горько и непонятно было то, что вокруг пожара стояло много зевак, но никто не помог. Поэтесса пряталась в толпе. Осклабился на огонь Пивной Дядька. Он как в рот воды набрал. Куда подевались его активность и бескостность языка? Наверное, прибыл сюда, чтобы погреться. Нечаянно-негаданно возник Ботаник, скалил зубы и нашёптывал на ухо Пивному Дядьке, видимо, что-то очень благообразное. Собака Сабля, кошка Ложка и поросёнок Паря вытаскивали из огня раненых. Волк Нежный выносил на спине попавших в беду. Тушили пламя Александр Пушкин, мушкётеры, «битлы» и Наташа. Граф Сергей Каменский, художник и обезьяна тоже выносили пострадавших. Но больше всех ошеломил одноногий Аркашка. Он услышал крик ребёнка, доковылял на костылях до объятого пламенем дома, вошёл, лёг на пол, положил младенца себе на бок и пополз к выходу. Малыш оказался вне опасности. Огонь был усмирён. К счастью, удалось спасти всех. Только у Компьютерного Мальчика чуть обгорели антенны. Пророк Илья промолвил: «Без подвига прошедший день исчезнет в Лете, точно тень».

Глава 15
        Серёжка решил отправиться в библиотеку, почитать о традициях проведения поэтических турниров, чтобы лучше подготовиться к выступлению, а заодно почитать и ещё что-нибудь стоящее. Он вышел на улицу и запрыгнул в подошедший троллейбус. В переднюю дверь вскарабкался Пивной Дядька. Он был подшофе. У окна сидела женщина средних лет. Около неё место было свободным. Дядька нагло бросил ей: «Ты что растопырилась?! А ну подвинься!»
        Стоящая рядом девушка возмутилась: «Вы так невежливо говорите. Ведь она моя мама! Ведь она женщина!»
        — А я кто?!!! – выпалил Дядька.
        Все пассажиры засмеялись…
        Резво пробежали минуты. Троллейбус остановился. Серёжка вышел. У губернской мужской гимназии постоял, подошёл к памятнику исследователю Арктики Владимиру Русанову. Неожиданно… бронзовые уста грустно шепнули: «Говорят, что подвижники вращают земной шар. Справедливо ли, что их благодарят только после смерти? Истлевшим останкам нужна ли благодарность?» Александров задумался…
        Проходя мимо мэрии, он увидел возле старинного здания множество людей – от стариков до малышей. Подошёл ближе и обомлел: собака Сабля проводила экскурсию!
        — А какие мужчины жили в нашем достославном городе! – воскликнула Сабля и показала лапой на древнее строение…  — В этом доме бывали герои Отечественной войны 1812 года, двоюродные братья Алексей Ермолов и Денис Давыдов!!!
        Экскурсанты с упоением слушали экскурсовода…
        «Молодец Сабля», – подумал Серёжа и отправился дальше.
        И наконец вот оно, величественное здание! 
        …Серёжка скок в главный вход. Он любил её, областную, поистине суперпубличную, отчасти научную библиотеку имени жены князя Владимира I Красное Солнышко.
        … Пожар, откровения арктического путешественника, экскурсовод Сабля, – все эти впечатления мешали чтению, отвлекали на воспоминания, но Серёжка собрался. Он баснословно любил читать. Великие писатели и поэты были для него, как наставники, а их произведения – учебниками жизни, хрестоматиями целительства, что помогало ему не возноситься в радости и не падать духом в горести.      
        Серёжа гордился писателями-земляками. Он прочитал, что благороднейший Николай Лесков был награждён золотой медалью за работу в министерстве просвещения России и попросил передать медаль беднейшему воспитаннику губернской мужской гимназии. В этот день Александров с удовольствием читал и Франсуа Вийона:

                От жажды умираю над ручьём.
                Смеюсь сквозь слёзы и тружусь, играя.
                Куда бы ни пошёл, везде мой дом,
                Чужбина мне – страна моя родная.
                Я знаю всё, я ничего не знаю.
                Мне из людей всего понятней тот,
                Кто лебедицу вороном зовёт.
                Я сомневаюсь в явном, верю чуду.
                Нагой, как червь, пышнее всех господ,
                Я всеми принят, изгнан отовсюду.
        Поросёнок Паря и кошка Ложка тоже готовились к поэтическому состязанию, штудировали соответствующую литературу, но попутно, как и Серёжа, интересовались и другими публикациями.
        — Я с викториной почти справился, — подскочил к Серёже поросёнок. —
На все вопросы ответил, а на один не могу. Голову сломал. Подскажи.       
        — Давай!
        — Это слово – фамилия писателя. Оно же птица из семейства утиных и река на востоке нашего края.
        Серёжа призадумался: «Я не знаю».   
        С кошкой Ложкой произошло несуразное: она как взбеленилась, стала бегать по столам, сбросила многие книги. Возмущённые читатели прогнали её из библиотеки. За первым столом сидел грустный, задумчивый Аркаша. А бабушка Зоя приносила брошюры о здоровом образе жизни и что-то горячо ему доказывала.   
        В читальном зале дети перелистывали популярные книги «Рыбий зонт с кукурузой», «Граф мотоциклиста», «Чемпион Лино», «Винный пух», «Приключения Голой Веры», «Бешеный лук», «Ванна с кореньями», «Омлет». Поблизости от Серёжки оказался Пивной Дядька. Слева на боку у него была привязана трёхлитровая пластиковая бутылка с пивом. Он, не отрываясь, читал толстенный фолиант академика Мудрецова-Дурындина «Как вырастить яблоню, дарящую за сезон 100 тонн груш». В глубине читального зала дьявольски корпела Поэтесса. Серёжке было любопытно, над чем она так усиленно потеет. Он подошёл к ней. Одуревшая, потерявшая самоконтроль, Поэтесса жадно листала «Илиаду» и «Одиссею» Гомера, как будто боялась, что кто-нибудь опередит, судорожно и наскоро выписывала целые страницы, ставила под ними свои имя и фамилию. Её рот открывался во всю ивановскую от величайшего кайфа. Александров удивлённо смотрел, как по залу топал в знаменитых трусах Пивной Дядька. Он, наверно, перепутал библиотеку со своим садом. Серёжка обратил внимание на огромный пупок соседа и подумал, что в пупке свободно вместится самый большой огрызок яблока. Около же самого пупка было красиво прицеплено кольцо. Пивной Дядька подкрался сзади к Поэтессе и приставил ей к голове горлышком пластиковую бутылку: «Руки вверх!!! Ловко ты присваиваешь чужое. Так вот кто стибрил мои родные яблочки».
       – Я не брала твои зачуханные яблоки! Я натура широкая, честная!
       Но прибыл граф Сергей Каменский, взмахнул и ударил плёткой по столу: «Ты зачем тыришь?!» Поэтесса испугалась, заикаясь, пролепетала: «Я не т-т-ы ррр-ю. Я н-н-н-атура ши-широкая и ччестная!» Из книг выскочили раздражённые Гомер и его дитя Одиссей и завопили на неё…
        А Серёже не давал покоя вопрос Пари. Дома Александров развернул карту родного края и начал изучать его восточную часть… Мальчишка победно вскрикнул: «Гоголь!»

Глава 16               
        Эта поездка особенно сильно врезалась в память Серёжи. В начале апреля он приехал на электричке в село Верхнее и вышел на железнодорожной станции. Рядом церквушка. Лежал снежок. И вдруг в зелёный сумрак сосен нырнула белочка. Александров нёс в руке пакет, где аккуратно лежал машинописный текст его поэтической подборки. Навстречу шагала пожилая женщина. Он спросил её, где живёт Кумир. Она показала рукой на особняк. Мальчишка поблагодарил её. Напротив особняка находился дом, где проводился ремонт. Тысячи раз Александров представлял, как он будет идти этой дорогой и встретится с мечтой своей жизни... Он неуверенно подошёл к заветной двери, постоял несколько секунд и всё-таки решительно нажал на кнопку звонка. Неожиданно в правом окошке кто-то отдёрнул занавеску, и возникла озлобленная, обрюзгшая физиономия мужика, на нём рубашка, из-под рубашки на шее повязана косынка. Обнажился стол, где валялась яичная скорлупа.   
        Серёжка не сразу догадался, что это Кумир.
        — Я свои стихи хочу вам показать, – робко сказал мальчишка и приподнял пакет.
        Кумир в ужасе прятался за занавеску, гаркнул: «Позвоните!!!» и задёрнул ткань.
        Александров стоял ошеломлённый, как будто его сейчас ни за что, ни про что оплевали. Он не поверил собственным глазам и подумал: «А может быть, это не Кумир? Может быть, его подменили? Тот в телевизоре – агнец. А этот в окошке — не понятно что». Серёжка приплёлся к дому напротив и попросил разрешения у ремонтников позвонить по телефону. Они разрешили. Мальчик долго звонил Кумиру, но в трубке были слышны непробиваемые гудки. Идеал разрушился. Серёжка понял, какой великий вред приносят мыльные пузыри и иллюзии. Глупая романтика. Ощущал презрение и к самому себе, и к дымящимся развалинам, оставшимся от героя. Серёжа невольно вспомнил себя дошкольника: накануне Нового года он был в гостях у младшей маминой сестры. В зале мальчишку очаровала разнаряженная ёлка. Всё ласкало его взгляд, но сразила наповал красовавшаяся на ёлке большая длинная конфета, завёрнутая в ярчайшую разноцветную обёртку. Ребёнок представил, какой вкусный шоколад скрывается внутри. Когда тётя ушла из зала на кухню, Серёжка сорвал фантик и изо всех сил надкусил конфету… Такого разочарования и боли он ещё не переживал. Конфета была толково слеплена из глины, успевшая затвердеть. Он едва не сломал зубы после подобной дегустации…
     А сейчас Серёжа тоскливо побрёл на станцию. Его поразил эпизод: бежали инфузорные стихотворцы, улыбаясь, но и в то же время разбрасывая встречным гадости друг о друге. Впереди, чуть не подпрыгивая, шпарил главный виршеблуд с огроменной бородой, как у поэта Фета, и орал: «Высоцкий – это профанация!!! Вот я – гений!!!». Серёжка прошёл мимо церквушки и сел на скамейку.
        «Зачем было разоряться о помощи молодым? – подумал Серёжа. – Лучше бы молчал».
        Через полчаса он увидел, что вдали металась электричка. Неведомая, мрачная, горькая сила потянула его броситься под колёса поезда, захотелось прекратить все страдания… Но Александров выдержал и остался сидеть на скамейке. Он снова увидел белочку. Она внезапно обернулась Наташей. Девушка подошла к Серёже, обняла его, погладила по голове и шепнула: «Не переживай, никогда не надо отчаиваться. Жизнь – такая штука: то ломает кости, то целует руки. Придёт время, и ты посмеёшься над нынешней печалью». Серёжа шепнул Наташе: «С этого Верхнего грохнешься – один пшик останется». Сказал себе, Наташе и ещё кому-то о поразившем его открытии: «Он живёт в панике за свою шкуру»…
        Милостивые читатели! Простим Серёже его неопытность. Он ещё не знал, что в жизни нельзя ни на кого надеяться, а надо рассчитывать только на самого себя. Хочешь выздороветь – иди к людям! Хочешь заболеть – иди к людям! Талант и работа, терпение и целеустремлённость, умноженные на веру в свои силы и любовь к своему делу – и тогда успех обеспечен! Но излишнее терпение ведёт в тупик. И всё-таки Всевышний преподносит нам на блюдечке с голубой каёмочкой инстинкт самосохранения. И мы выживаем… И даже если наступит время, когда будет пугать заря – царство света, какое раньше преподносило восторг, то разумность мира обязательно укажет путь к гармонии с самим собой.

Глава 17
        С небес, словно подбадривая, смотрели пылающие синие глаза в аккуратном обрамлении чёрных кудрей…
        На поэтический турнир было паломничество. Вы можете не поверить, читатели мои разлюбезные. Но я сам там был и всё видел до последнего момента… Азартно вышагивали сюда и подружки Хряпкина, Огурцова и Помидоркина. Их называли сёстрами Огородниковыми, хотя между ними не было никакого родства. Их ещё называли ХОП-компанией по первым буквам фамилий. В киноконцертном зале «Юбилейный» было столько зрителей, что казалось, только на потолке они отсутствовали. Среди зрителей были дядя Игорь, мама Серёжи, её старшая родная сестра, лесник, друзья и их родители, соседи, учителя. Но подавляющее большинство — незнакомые. Жюри разместилось за столиками перед сценой. На столиках вазы с цветами, бутылки с минеральной водой и стаканчики.
        В поэтическом турнире приняли участие Кумир, Поэтесса, Серёжка, поросёнок Паря, собака Сабля, волк Нежный и кошка Ложка. Организаторы толково придумали: попросили зрителей задавать вопросы конкурсантам. Обезьяна спросила Поэтессу: «Что самое важное для творческого человека?»
        — Честность! Ответственность! – воскликнула Поэтесса. – Я натура широкая, открытая к любому новаторству!
        Козёл поинтересовался у Кумира: «В чём секрет Вашего успеха?»
        — У меня… связь с божественным! Я только записываю то, что спускается ко мне с неба…
        Серёжка вспомнил возвышенный лик в косынке в селе Верхнее. Как было понять, что слава властителя дум – автора стихотворных ребусов – была феноменально раздута телевидением? Худо, если слава змеится и шипит, как верёвка, сорванная с шеи Бегемота. 
        Среди участников был и лысый старик. Сзади на его пиджаке было крупно начертано: «Мудрецов-Дурындин, академик».
        Кто-то спросил его: «Вы физик или лирик?»
        — Я необыкновенно, разносторонне одарённый. Сам себе удивляюсь: за что ни возьмусь, всё выполняю блистательно, чего ни коснусь, всё становится бриллиантом!
        Когда академик прочитал с пафосом собственное стихотворение, один из зрителей выдал резюме: «Надменный болван! Первого ранга!» 
        Компьютерный Мальчик послал зелёные лучи в потолок, приветствуя Серёжку. Поддержал Александрова и Аркаша. В знак солидарности он поднимал костыли.      
        На первом ряду развалился, как вельможа, конь в безмерном кресле, специально для него сооружённом. Он был одет в потёртый джинсовый костюм, на шее тяжёлая серебряная цепь. Он закурил массивную пенковую трубку, с удовольствием ржал и стучал копытами, выражая восхищение или несогласие, с тем, что происходило на сцене и в зале.
        — У нас не курят, – подкатила к нему билетёрша.
        — Извините.
        Конь погасил трубку.
        Серёжка заметил пожилого краеведа. На его пиджаке красовались два десятка медалей, купленных на Центральном рынке.
        Мужик в пиджаке апельсинового цвета и чёрных брюках, совершенно не смотрел на сцену и не слушал ораторов, постоянно о чём-то шептал даме. Причём мерещилось, что он разговаривал не словами, а растопыренными пальцами обеих рук. Было такое впечатление, что апельсиновый пиджак высасывал деньги прямо из воздуха. Рассказывали, что апельсиновый господин строит имение в соседней области. Тут у него и особняк с картинной галереей, и парк типа Версальского, озеро, дивные аллеи, скульптуры-фонтаны в виде голых баб и необычная оранжерея с экзотичными цветами, овощами и фруктами гигантских размеров. За счёт богача уже построена 10-километровая асфальтовая дорога от города до имения. Многие говорили: «Лучше бы отдал потраченные деньги в детские дома, дома престарелых и инвалидов»… 
        Кошка Ложка начала читать стихотворение, но что-то в её сознании заклинило. Она, не дочитав строку, спрыгнула со сцены, зачесала по столикам жюри, перепугав его до смерти и заорала: «Будьте справедливыми! Будьте справедливыми!» Всюду валялись вазы с цветами, бутылки и стаканчики. Лесник от стыда едва не провалился сквозь пол. 
        Но зрители не обратили внимания на озорство Ложки. Они вопили: «Волчара! Давай! Нежный, поддай пару!» Нежный сжал кулаки и плавно вышел, почти выплыл на сцену, кидая огненные взоры на дам всех возрастов. Волк был одет в изысканный чёрный костюм, как у аристократа. По залу пронёсся девятый вал экстаза. Такого фурора никто и никогда не видел. Одна из дам томно спросила: «Скажите, пожалуйста, что такое любовь?» Волк жадно облизал взором её обворожительные глазки: «Я не знаю, что это такое, но я абсолютно уверен, что любовь обожает не теорию, а практику». Нежный декламировал стихи, с завыванием, долго протягивая гласные, выпучивая глаза:               
                «Прадедушка Конфуций –
                сторонник эволюций –
                учил служить везде
                любви и доброте!»
        Он завораживал, размахивал лапами, шевелил шерстью на груди. Завистники в зале топали ногами, ревели: «Дрянь! Мотай отсюда!» А вот у девчонок было совсем иное отношение. Они, ликуя, закидали волка цветами, стащили со сцены и понесли на улицу, покрывая бесчисленными поцелуями, заставили дарить бесконечные автографы. Одна поклонница только прикоснулась к нему, другая оторвала на память пуговку от его гульфика, третья сорвала с него налапные часы…
        В упорной борьбе в финал неожиданно вышли волк Нежный и поросёнок Паря. Зрители не скупились на аплодисменты, аплодировали всем. Удивительно то, что Пивной Дядька болел не за поросёнка, а за волка. 
        Особенный триумф достался поросёнку Паре, когда он прочитал свои стихи:
«Я лучший, лучший, лучший
поэт, поэт, поэт!
Я круче, круче, круче
любой из всех планет!
      
Люблю я вас, родные.
Меня не ешьте! Хрю!
В столетия любые
дарю я вам зарю!»
        На сцену выпорхнул ведущий и громогласно объявил: «Пока жюри подводит итоги, мы пригласили на встречу с вами звёзд. Они споют лучшие хиты!» И на сцене стали широко разевать рот эстрадные певцы и певицы…
        Серёжа ещё не знал, что звёздность людей – это труха, но кто-то был кровно заинтересован в том, чтобы формировать общественное мнение для оболванивания. Что это за звезда, когда её забывают на следующий день после ухода со сцены? Серёжка ещё не имел понятия о том, как скоротечно время, что ни в одном языке мира нет пока ни одного глагола отражающего скорость, точнее, молниеносность времени. По сравнению с вечностью любой временной отрезок – ничто. С вечностью сопоставима только вечность… Но у каждого есть своя вечность, правда, крохотная – это его жизнь… И надо успеть совершить как можно больше достойного. Перефразируя Пушкина, заметим: «Служение жизни не терпит суеты». Жизнь учит нас, корректирует, подсказывает, заставляет взглянуть на старое по-новому, заставляет сомневаться. А сомнения – это путь к истине. Как ни странно, истина и ложь необходимы друг другу. А любовь иногда укрепляет дружбу между истиной и ложью. Бывает, что ты относишься к кому-либо по-доброму, но он воспринимает твою доброту как слабость. Мы оказываемся не готовыми к тому, что за добро нам платят злом, а за благородство – подлостью. Отсюда уныние, безысходность и приступы одиночества. Мы ещё не догадываемся, что одиночество в определённых дозах полезно и необходимо. Вот так же полезны и необходимы дозировано сомнения, а их изобилие – путь к неудаче. Счастье – самое желанное и загадочное состояние. Говорят, что счастье – это когда тебя понимают. Но это не абсолютная истина. Тебя могут понимать и делать тебе гнусности. Более того, тебе могут приносить паскудства, поскольку тебя понимают. Согласимся с древним афоризмом: «Счастье – это гармония с самим собой и окружающим миром». В стремлении к счастью мы уповаем на иллюзию. Но иллюзия – это пустота. А пустота разве сумеет нас обрадовать? Да, мы живём для себя. Но нельзя жить только для себя…
        Любезные мои читатели! Вспоминаю я, как когда-то давно восхищённо смотрел, как отделочник устилает керамической плиткой огромный пол на первом этаже одного учреждения. Плиточник, стоя на коленях, трудился виртуозно. Его брюки были грязные и порванные.
        – Тяжело работать? – спросил я его.
        Он ответил буквально сразу: «Я умею настраиваться на любой труд, получать от него удовольствие. Лишь бы он был на пользу людям».
        Неожиданно мне подарили ключ к счастью…
        Александров подумал о пассажирах, остановивших трамвай, чтобы поприветствовать детского врача. Бабушка Зоя молвила Серёже: «Жизнь длинная, но проходит быстро». Прежде всего удивляет доброта людей, потом – талант, и затем уже – здоровье. Чем легче и незаметнее люди входят в болезнь, тем мучительнее выкарабкиваются из недуга. Незабвенный Козьма Прутков верно подметил: «Смерть для того поставлена в конце жизни, чтобы удобнее к ней приготовиться». Встретить во всеоружии необходимо не только смерть, но и любой подвох, и болезнь, и одиночество, и старость, иначе можно сломаться.  Люди совершают великие поступки, даже не подозревая об их великости, доказывая, что воистину невозможное всё-таки возможно. И может быть, в этом ответ на вопрос о вечном движении…
        Зрители, ожидали решения жюри, затаив дыхание …
        Ведущий воскликнул: «Титул Короля поэтов присваивается… поросёнку Паре!!!» и надел ему на шею большой лавровый венок.
        Зрители устроили победителю овацию.

Глава 18
        Да, люди невероятно сложны. Изумил своей отвагой Пивной Дядька. Ему была доставлена повестка о прибытии в военкомат на переподготовку. Он блестяще прошёл медкомиссию. От кого-то из офицеров услышал, что на Северном флоте скоро пройдут чрезвычайно важные учения, и сам попросился на Север…
        Дядьке поручили выполнение уникального государственного задания. Он должен был стать человеком-ракетой. На подводной лодке вышел с экипажем в Баренцево море. Дядьку установили в ракетную шахту. Лодка ушла под воду и выстрелила. Дядька намертво прикусил зубами ленточку, чтобы бескозырка не сорвалась с его головы. Он державно летел десять тысяч километров, приложив правую ладонь к головному убору. Мюнхгаузен в это время отдыхал! Человек-ракета через полчаса достиг заданной цели – острова Сахалин. Но совсем немножко промахнулся и свалился в форточку спальни, где нежились в кровати генерал и его жена. Бравый военачальник рассвирепел, заорал на супругу: «Любовники к тебе уже в форточку сигают при мне!» Жена стала испуганно оправдываться. Генерал от всей души отдубасил Дядьку. Тот, донельзя огорчённый, кое-как сумел объяснить, в чём дело. Почтенный муж извинился.

Глава 19
  Условленный свист Лёньки звал Серёжку погонять мяч… Александров спускался по лестнице подъезда, прыгая через семь-восемь ступенек и цепляясь правой рукой за перила. На площадке первого этажа Носов сосредоточенно следил за Серёжкой и странно улыбался. Александров проехал рукой по не замеченному им плевку на перилах. Лёнька захохотал. Серёжка понял и звонко ударил его по уху.
   «Какие же мы противоречивые, – думал Серёжка. – Вот Носов – смельчак, конструктор. А с другой стороны, и не знаешь, как его назвать».
Во дворе собрались шестеро ребят. Сначала соревновались, кто больше набьёт мяч ногой, потом решили сыграть в футбол. Партнёрами Серёжки оказались Мишка Щекотихин и Колька Алексеев. Их соперники – Лёнька Носов, Володька Колунов и Димка Сапов. Александров пожалел, что Димка — его противник, потому что Сапов — техничный футболист.
— Не беспокойся, — заметил Щекотихин, — я научился отлично играть.
Серёжка, помня об отменной прыгучести Кольки, поставил его на ворота.
Игра началась.
За Серёжкину команду болели Костик, Наташа и Компьютерный Мальчик. Костик картаво выкрикивал: «Сайбу! Сайбу!»
    Однако его призывы не помогли. Сказалось мастерство Димки. Он великолепно обводил всю команду соперника и забил три мяча. Не выручили и Колькины редкостные прыжки. Мишка стал нервничать. В борьбе за мяч он отталкивал противников руками. Когда Димка вышел один на один с Колькой и хотел нанести стопроцентный удар, Мишка дал Сапову жестокую подножку, и Димка упал. Компьютерный Мальчик печально заметил: «Коль играть не можешь честно, то не станешь ты маэстро». В этот момент из окна третьего этажа закричала бабушка Зоя: «Нарушение! Пенальти! Я всё видела!»
         Мишка отпарировал:
  — Чего орёшь?!
Серёжка бросил ему: «Не надо. Зачем ты так?»
— Тоже мне судья! Ты б сидера да морчара, будто деро не твоё! Из тебя же песок сыплется, можно на пляж завозить.
— А-а-а-а! Ты ругаться! Ну так держись!
Старушка мгновенно выросшей до невероятных размеров рукой ухватила за шиворот Мишку и подняла его в свою квартиру… Когда же он вышел из подъезда, то кротко посмотрел на окно третьего этажа и вежливо произнёс:
— Бабулечка, я нарушил правила. Будет штрафной.
        И действительно, Димка   пробил пенальти, счет стал 4:0.
        «Чудеса», — подумал Серёжка.
        «Чудеса», — подумали ребята.

Глава 20
Серёжа вспомнил, как в начале этих каникул он простыл, температура сорок градусов! Четыре дня пролежал в горячке. Он завидовал дружкам, представляя, как весело они вдыхают лето. Соседи создали катамаран из двух списанных авиационных бензобаков. Собака Сабля и кошка Ложка ловко орудовали вёслами на таком своеобразном судне и лихо неслись по реке, как пилоты на самолёте в небесах. Серёжке пришло на память и то, как он с друзьями соревновался, кто больше раз в летний день искупается в реке. Его личный рекорд — 13 раз... Стало так горько и обидно!..
        А теперь, под занавес августа, Серёжка с удовольствием наблюдал, как у берега над осокой и кувшинками летали стрекозы. Их тельца были голубые, а крылышки – тёмно-синие. Ребята переплыли реку и стали нырять с трёхметрового трамплина. Мишка Щекотихин прыгнул и громко приводнился животом. На его белой-белой коже появились бесчисленные красные пупырышки. Мальчишки захохотали. Кто-то спросил: «Что случилось?»
        — Я хотел прыгнуть, как ласточка, а в воздухе передумал, решил, что лучше это сделать «солдатиком». Вот и получилась золотая середина.
        С этими ныряниями сплошные неприятности. Какой-то мальчишка нырнул и долго не появлялся из воды. Люди заволновались. Дядя Андрей подплыл и доставил на берег ныряльщика. Оказалось, что он ударился об острый камень, лежавший на дне. Пострадавший сначала был спокоен, но когда провёл рукой по голове и увидел на ладони кровь, то закричал и заплакал навзрыд. Ему вызвали скорую помощь…
        После очередного плескания Серёжка оделся, пошёл по улице, заглянул в магазин бытовой техники полюбоваться новыми товарами. На экранах более чем трёх десятков телевизоров показывали одну и ту же программу. Она завершилась, и экраны нежданно заполонила знакомая физиономия. Кумир был одет как обычно: изысканный костюм и рубашка, на шее повязана косынка. Кумир с привычным выкрикиванием читал свои стихи. Мальчишка почувствовал, что как будто над ним кто-то издевался. Александрову стало тяжело дышать, как от нехватки воздуха. Серёжка с горечью плюнул на пол и выскочил из магазина…
     О свобода и озон в лёгких!!!

Глава 21
     Последние дни каникул…
    А неутомимый Амур посылал и посылал стрелу за стрелой, и каждая попадала в цель. И опять Серёже не давала покоя Наташа. Он с приятной усмешкой вспомнил, как увидел её и подумал, что его волосы топорщились, выглядели некрасиво, спустился к реке и смочил водой причёску, пригладил вихор и подошёл к соседке. Они гуляли по берегу и о чём-то говорили. Серёжа испытал странное, колдовское, ещё неизведанное им чувство – страсть, когда каждая частичка его духовного мира смеялась и пела, искрилась и ликовала. Он задрожал. И – первый поцелуй как взрыв нервов, сенсация, стресс и землетрясение, восторг, звездопад и небопад!!! Серёжа погладил руки Наташи и коснулся её груди- чарующе маленькой и твёрдой. По коже мальчишки пронёсся электроток наслаждения.  О, неутомимый, желанный и непобедимый, непрестанно посылающий точные стрелы Амур! Он был вечный олимпийский чемпион по стрельбе из лука. Попадает, даже не целясь. О великая вселенская энергия этих стрел!!! Все лучезарно жаждут стать мишенью, надеясь на счастье, но зачастую, как ни парадоксально, на них обрушивается горе, оставляя только боль и разочарование. О, великая, благородная и коварная энергия стрел! И совсем не понятно, почему так происходит: чем лучше ты относишься к человеку, тем быстрее он порабощает тебя и стремится постоянно держать тебя в униженном состоянии. Наступает пора, когда любовь угасает навсегда и остаётся только в воспоминаниях. Это, конечно, неприятно, но не трагедия. К такому повороту событий надо быть готовым. Иногда любовь, как и дружба, бывает не выше горлышка бутылки со спиртным. Любовь зла, полюбишь и козла. Любовь – лихо, полюбишь и козлиху. Вообще все люди – родные друг другу. Но есть совсем близкие родственники. Все нуждаются друг в друге. Похожи друг на друга. Любят друг друга. Каждый бывает кому-то другом, чужим и врагом…  Нельзя жалеть о разрыве отношений с тем, кто тебя не жалеет. Нужно ли бояться быть счастливыми?
        И опять Серёже привиделась металлическая черепаха. Это воспоминание появлялось тогда, когда наступал самый пик переживаний и тревог, непонятного и плохо осознанного. Что-то неизвестное заставило подростка взглянуть в ночное окно… Разъярённая физиономия луны, перекошенная от кошмара, пряталась за занавеской туч над яичной скорлупой песка у реки…
        Серёжа с тяжёлым чувством посмотрел на портрет Кумира, усмехнулся и порвал его изображение на мелкие кусочки. Александров испытал блаженство.

Глава 22
        Закат солнца. Разве  это  не волшебство? Алое небо. Алые здания. Алая река. К зениту величественно и медленно поднимался трехглавый Богоявленский храм. Купола сверкали целебно. Серёжа и Наташа стояли в берёзовой роще на берегу.
Серёжа нежно прочитал Наташе шекспировские строки:
                Ты не найдёшь в ней совершенных линий,
                Особенного света на челе.
                Не знаю я, как шествуют богини,
                Но милая ступает по земле.
                И всё ж она уступит тем едва ли,
                Кого в сравненьях пышных оболгали.
— Грустная красота, — сказала Наташа. — Последний день каникул. Завтра в школу.
Юноша и девушка сели в качели прощальных солнечных лучей и начали раскачиваться высоко над крышами.
— Ликующая красота, — сказал Серёжка, вглядываясь в пейзаж любимого города. — По-моему, это продолжение сна. Вот родной дом, такой маленький, что не верится, что он четырехэтажный. А там кто? Неужели друзья? А вот и крепость. Я чувствую, что она оберегает нас.
Ненаглядные мои читатели! Кто-то из философов утверждал, что счастье – это служение родине. Мы бы поспорили. Счастье – это сама родина. 
    Серёжа и Наташа плавно спустились в рощу на парашютах сумерек. Влюблённые обнимались и целовались. Мимо проходил в своих сокровенных трусах Пивной Дядька, на затылке была нахлобучена бескозырка, на тельняшке прикреплён новенький боевой орден. Дядька возмутился: «Черти! Чем занимаются? Как не стыдно?»
— Почему нам должно быть стыдно? – спросил Александров.
— Прилюдно обнимаетесь. Спрячьтесь за дерево. Быть счастливыми вам не положено.
— Как это?
— Вы ещё малы и не заслужили.
Парочка улыбнулась.
Юноше казалось, что он потеряет сознание от радости и головокружения.
Во дворе мальчишки и девчонки танцевали под очаровательные мелодии звёзд. Деревья тоже плясали. Птицы аплодировали крыльями. Компьютерный Мальчик устроил салют.
Торжественно плыл по волнам океана корабль приключений под названием «Жизнь». И мечталось о том, чтобы корабль этот плавал подольше, о том, чтобы его не сломил любой шторм, не обманул любой мираж, туман и штиль, чтобы попозже вошел он в неизбежную гавань на вечную стоянку...
      Серёжка был счастлив, потому что веселились мама, Наташа, друзья, потому что сделал для себя великое открытие, какое за тысячи лет до него совершили мудрецы: жизнь — главное чудо на свете.