Протопоп Аввакум

Еще одно событие связанное с историей Севера - это ссылка Аввакума.
Аввакум Петрович Кондратьев

(25.11(8.12)1620 - 14(27).04 1682 г.)
 Ему приписывают 43 сочинения, в том числе знаменитое «Житие», «Книга бесед», «Книга толкований», «Книга обличений» и др. Его считают родоначальником новой российской словесности, вольного образного слова, исповедальной прозы.
Старообрядцы почитают Аввакума священномучеником и исповедником.

Аввакум Петров родился 25 ноября (8 декабря) 1620 г. в с. Григорово Нижегородского уезда (ныне Большемурашкинский район Нижегородской области) в семье сельского священника. Отец Аввакума "прилежаще пития хмельнова" умер рано, а после женитьбы 17-летнего сына умерла "постница и молитвенница" мать. Наделенный от природы недюжинным умом и силой духа, образования он, тем не менее, не получил. "Аще я и несмыслен гораздо, неученый человек... разум Христов в себе имам...", - писал он о себе. В 1642 г. был рукоположен в Дьяконы, а в 1644 г. - в священники. В 1646-1647 гг., находясь в Москве, был связан с "кружком ревнителей благочестия" и стал известен царю Алексею Михайловичу. В 1652 г. был протопопом в г. Юрьевце Повольском, атем священником Казанского собора в Москве.
 В 1653 г. земляк Аввакума, тогдашний патриарх русской православной церкви Никон распорядился заменить при богослужении земные поклоны поясными, креститься тремя перстами вместо двух и привести иконы и книги в полное соответствие с греческими образцами. Аввакум, И. Неронов, С. Вонифатьев, Н. Пустосвят и другие приверженцы старых порядков отказывались признать нововведения, провозгласили возврат к дореформенным обрядам и традициям, за что и были сосланы в разные концы России. Это движение и положило начало старообрядчеству.
 В 1653 г. Аввакум с семьёй был сослан в Тобольск, а затем в Даурию, на границе Монголии. (до 1662 г.). Десять лет провел он в сибирской ссылке, где как и прежде, "и в церквах и на торгах ересь никонианскую обличал". За эти годы за ним закрепилась слава героя и великомученика за правду. В 1663 г. после падения Никона царь Алексей Михайлович, стремясь примирить Аввакума с официальной церковью, вызвал его в Москву и принял "яко ангела". Но Аввакум не отказался от своих взглядов, не поддался уговорам и обещаниям и с прежней убежденностью и твердостью продолжил борьбу с "никоновскими затейками". В это время он становится "духовным отцом" для многих противников реформ: крестьян, горожан, стрельцов и даже представителей знатного боярства.
 Вскоре последовала новая ссылка, на этот раз в Пустозерск. В конце августа 1664 г. его с семьей и домочадцами повезли в Пустозерский острог. Предстоял долгий и трудный путь через Вологду, Великий Устюг, Холмогоры, Meзень. Пользуясь каждой возможностью, Аввакум на этом пути выступал с обличением никоновских реформ, защищая старую веру.
 В октябре Аввакум "с великою нуждою доволокся до Холмогор". В дороге заболели малые его дети, болела и жена Анастасия Марковна, которая вскоре должна была родить. Аввакум пишет челобитную царю, в которой просит разрешить ему остаться "зде, на Колмогорах... или как твоя государева воля", объясняя, что "в Пустозерский острог до Христова Рождества не возможно стало ехать... и смущаюся, грешник, чтоб робятишка на пути не примерли с нужи... Свет-государь, православный царь! Умилися к странству моему, помилуй изнемогшаго в напастях и всячески уже сокрушена: болезнь бо чад моих на всяк чае слез душу мою исполняет. И в даурской стране у меня два сына от нужи умерли. Царь-государь, смилуйся".
 Один из учеников Аввакума - юродивый Киприян отвез эту челобитную в Москву, и 21 ноября она была подана царю Алексею Михайловичу. Но тот не внял. 29 декабря Аввакум с семьей и домочадцами был привезен на Мезень. Вскоре здесь у него родился сын. Дальше, в Пустозерск, отправить Аввакума не могли, так как крестьяне из Кеврольского уезда и с верховьев Мезени, как докладывал мезенский воевода царю, "учинили бунт... И мне, - писал воевода, - протопопа Аввакума с Мезени отпустить в Пустозерский острог нечим". Московские друзья и почитатели Аввакума тоже просили за него, и царь разрешил оставить Аввакума в Окладниковой слободе (в будущем - г. Мезень). В неопубликованном Прянишниковском рукописном списке "Жития..." Аввакума, который хранится в Российской государственной библиотеке, протопоп объяснял свою остановку на Мезени Божьей волей: "И Бог остановил нас своим помыслом у окияна моря на Мезени; от Москвы 1700 верст будет и жил тут полтора года на море з детьми, промышляя рыбу и кормился; благодаря Бога, а иное добрые люди, светы, з голоду не уморили, Божиим мановением".
 В феврале 1666 г. в Москве начал работу созванный по инициативе Алексея Михайловича церковный собор. Из различных мест заточения сюда были доставлены мятежные вожаки-раскольники: протопоп Никифор, поп Лазарь, инок Епифаний и дьякон Федор. 1 марта 1666 г. был привезен в Москву и Аввакум с двумя старшими сыновьями. (Жена его с младшими детьми оставалась в Окладниковой слободе.). Его увещевал митрополит Павел Крутицкий. "Он же меня у себя на дворе, привлачая к своей прелестной вере, томил всяко пять дней", - писал Аввакум. Но переубедить его митрополит не смог. 9 марта Аввакум был отправлен в Боровский Пафнутьев монастырь (близ города Боровска, в 90 верстах от Москвы). Там "в темной палатке" его держали "на чепи" десять недель, но добиться от него отказа от старой веры не смогли. Не смог добиться этого и церковный собор в Москве, куда привезли Аввакума 12 мая и где снова пытались уговорить его митрополит Павел Крутицкий и архиепископ Илларион Рязанский. 13 мая в Успенском соборе Аввакум был расстрижен и предан анафеме - церковному проклятию вместе с дьяконом Федором, одним из видных деятелей старообрядчества.
 Опасаясь волнений, которые могла вызвать духовная казнь Аввакума в Москве, его вместе с дьяконом Федором и попом Никитой в ночь на 15 мая повезли в Никольский монастырь на Утреши, везли, как вспоминал дьякон Федор, окружным "путем по берегу реки Москвы да по болотам, чтобы никто не видал знакомый, куды посадят". В монастыре Аввакума посадили в "полатку студеную над ледником", где он "сидел семнатцеть недель".
 3 сентября Аввакума вновь отправили под охраной в Боровский Пафнутьев монастырь. В монастырской темнице Аввакума "скована держали год без мала" - снова пытались заставить его раскаяться, отречься от своих убеждений - и снова безуспешно.
 В конце августа 1667 г. Аввакума и его единомышленников - протопопа Никифора, попа Лазаря и инока Епифания, согласно царскому указу повезли на "ямских подводах" под охраной в Пустозерский острог. Позже туда же был отправлен и дьякон Федор.
 Хотя начальнику охраны был дан строгий наказ не пускать к узникам никого, Аввакум, как говорят сохранившиеся в северных селениях, через которые проезжал Аввакум, предания, находил возможность говорить с людьми, "проповедуя слово Божье" и "обличая безбожную лесть".
 12 декабря узников привезли в Пустозерск. Пустозерскому воеводе Неелову царской грамотой предписано было "тем ссыльным зделать тюрьму крепкую и огородить тыном вострым". Но быстро построить тюрьму в Пустозерске, где не было леса, не могли, и узников разместили "очистя пустозерских крестьян избы", по одному человеку в избе. И пока не построили земляную тюрьму, пустозерские узники имели возможность общаться сравнительно легко: по ночам они выбирались из своих "узилищ" и встречались у преданных им пустозерцев. Отсюда через верных им людей Аввакум и его товарищи - пустозерские узники отправляли послания в Мезень, где находилась в ссылке семья Аввакума. Через нее и осуществлялась связь пустозерцев с внешним миром. Их послания шли из Мезени через верных им людей на Соловки, в Москву, а позже - и в Сибирь. Царь и духовные власти, отправляя узников в заточение, не предполагали, что превращают тем самым Пустозерск в своеобразный духовный и литературный центр.
 Видя влияние пустозерских узников, власти стали действовать со страшной жестокостью по отношению к ним и их сторонникам. В конце февраля 1670 г. на Мезень и Печору был отправлен стрелецкий полуголова И. Елагин. В Мезени был повешен по его приказу юродивый Федор, преданный ученик Аввакума. Сыновья Аввакума Иван и Прокопий также были приговорены к повешению, но "повинились" и были вместе с матерью "закопаны в землю", т. е. посажены в земляную тюрьму.
 Приехав в Пустозерск, Елагин, учинил "перед всем народом пустозерским" казнь над товарищами Аввакума Епифанием, Лазарем и Федором (Никифор к этому времени умер) - им отсекли языки и отрезали правые ладони. Аввакума же вместо смертной казни приказано было посадить в земляную тюрьму на хлеб и воду. Тюрьму к этому времени уже построили - четыре врытых в землю сруба, обсыпанные землей, каждый из них обнесен "тыном вострым" и все вместе - общей оградой. Потолки столь низкие, что стоя на полу, их можно было рукой достать. В самом верху находилось маленькое окошко, через которое передавали пищу и выбрасывали нечистоты. Топили "по-черному", и зимой печной дым удушал и выедал глаза. От этого Епифаний надолго потерял зрение. Весной вода заливала срубы.
 Когда над Лазарем, Федором и Епифанием учинили казни, а Аввакума не тронули, он "умереть хотел не едши, и не ел дней с восемь и больши, да братья паки есть велели". И все-таки дух и воля Аввакума и его товарищей не были сломлены, они продолжали работать. За время почти пятнадцатилетнего пребывания Аввакума в этом заполярном городке (1667-1681) он ни на один день не прекращал борьбы с "никонианами". Здесь в земляной тюрьме создавал он главные свои произведения: "Книгу бесед", "Книгу толкований", а также многочисленные послания, наставления и письма царю, друзьям, "духовным братьям и сестрам". Отстаивая старую веру, Аввакум в своих сочинениях резко обличал пороки представителей официальной церкви (чревоугодничество, пьянство, разврат, корыстолюбие и пр.), жестокость, с которой они проводили реформу церковных обрядов. В борьбе со сторонниками Никона Аввакум критиковал царскую власть, самого царя, его слуг.
 В Пустозерске была написана и главная "книга живота вечного" - "Житие протопопа Аввакума, им самим написанное" (между 1672 и 1675 гг.) - замечательное произведение древнерусской литературы.
 Многолетнее пребывание Аввакума на Севере сыграло важную роль в создании этого новаторского произведения. Почвой, подготовившей это произведение, была северно-русская агиография. Героем чудес в северно-русских житиях становится живой человек с его горестями, переживаниями и страданиями. В рассказе о примечательных случаях из жизни человека все более ощутимо проявляется личность рассказчика, уделяется большое внимание раскрытию человеческих чувств и настроений, описаниям природы. "Отклонение в житиях от жанровых канонов, нарушения этих канонов, обусловленные жизнью, влиянием устных традиций, развитием литературы, способствовали возникновению в житийном жанре, как жанре строго регламентированном церковно-религиозным, служебным назначением, таких явлений, которые превращали этот жанр из церковно-служебного в литературно-художественное явление. В разрушении житийных канонов, начавшемся с возникновения этого жанра в древней Руси, и заключалось развитие житийного жанра как явления литературного. И закономерным завершением развития этого жанра (ибо как живое литературное явление он прекратил свое существование с зарождением новой русской литературы) мы имеем все основания считать гениальное "Житие протопопа Аввакума" (Л. А. Дмитриев).
 Аввакум сумел превратить традиционный жанр "Жития" в автобиографию-исповедь. В своём сочинении он отходит от традиционной формы жития с его каноническими правилами и описывает свою жизнь живым, близким к народной речи языком. В "Житии" ярко проявилась незаурядная индивидуальность Аввакума.
 Тесное переплетение личного и общественного превращает "Житие" из автобиографического повествования в широкую картину социальной и общественно-политической жизни 17 века.
 После смерти Алексея Михайловича (1676) Аввакум пишет челобитную новому царю Федору Алексеевичу, надеясь на изменение отношения к старообрядцам и расправу над Никоном. "А что, государь-царь, как бы ты мне дал волю, а я бы их, что Илья-пророк, всех перепластал в един день". Но после открытого выступления московских старообрядцев, организованного Аввакумом в январе 1681 г., церковный собор с участием Федора Алексеевича принимает решение казнить главарей раскола "без пролития крови" - сжечь на костре.
 14 апреля 1682 г. всех четверых пустозерских узников Аввакума, Лазаря, Епифания и Федора заточили "во един сруб.... и зажгоша огнем... народ же около стояши и вой...". По народному преданию, Аввакум, охваченный огнем, поднял высоко руку с двумя перстами и прокричал свои последние слова: "Коли будете таким крестом креститься вовеки не погибнете. А покинете этот крест, и городок ваш песком засыплет".

Иллюстрация: «Сожжение протопопа Аввакума», 1897 год Пётр Евгеньевич Мясоедов

Источник. Архангельская областная научная библиотека им.Н.А.Добролюбова. Ссылка:http://writers.aonb.ru/map/nao/avvakum.htm