Будка для Барона из цикла братья меньшие

       Ему нравилось собственное имя, округлое и устойчивое, с громкой буквой «Р», не то что у других. Странные предпочтения были у хозяев собак на улице. Хозяева крупных  собак  дали им имена  Доллар и  Бакс .А хозяева маленьких – Князь и Барон. Барон  – то самое, красивое имя, которое  как нельзя, лучше соответствует ему  в его новых хоромах. Барон – хоромы! Раньше была будочка. Маленькая и уютная , построенная  давным-давно с учетом его  роста, она  была  ему  дороже любого дворца. Но время шло, во дворе появился   гараж  с  большим окном, затянутым  красивой паутиной из железных прутиков, с зелеными фронтонами и белыми блочными стенами. Двери гаража  при открывании и закрывании  скулили,  почти как соседский  пес бородач  Бакс в минуты грусти .  Барон зажмуривал глаза и представлял, как  он смело бьет Бакса по носу,  а тот скулит. Это было приятно. На фоне нового гаража  старая будка смотрелась бы особенно жалко…И хозяин сотворил чудо собако-будочной архитектуры из остатков стройматериалов. Особенно удивляла крыша. Она так сияла на солнце новой жестью, что смотреть на нее было невозможно без чувства, что это специальная, драгоценная жесть. Новая будка была значительно просторней. Поэтому  уюта в ней было значительно меньше. Барон протестовал, показывая свою печаль – это ему удавалось великолепно. Хозяин сдался  и поместил  внутрь будки ящик,  маленький и уютный. Получилась самая лучшая в мире спальня. Это надо же : он – единственный на улице обладатель  двухкомнатной будки! Днем,  лежа в своей первой комнатке-прихожей, положив голову на  порожек круглого входа, можно было лениво наблюдать за  глупой суетой кур  и вечной заботой петуха. А  ночью , в спаленке, можно было смотреть цветные собачьи сны. А почему нет? Никто не проверял его, Барона , голову –  значит  , думать о том, что собаки видят лишь черно-белые сны, могли  только глупые ученые. Эх, какие  это были сны …

       Он судорожно дернул лапой во сне и вздрогнул от утренней  прохлады. Жесткий холодный бетон крыльца остывал к утру,  и надо было искать другое место. Уходить с крыльца не хотелась – всегда была надежда проскользнуть в прихожую, переполненную запахами котлет и мясного  бульона,   сочащимися из кухни. Только бы  хозяин был рассеян и тогда… Но ничего подобного  не случилось. А  во дворе уже  играло осеннее солнце, становилось все теплее,   кудахтали и все больше наглели  куры, по привычке  воруя  вчерашнюю еду  из  его собачьей миски.   Он  не  жадничал. Попробовал бы кто утащить косточку или мясо из каши! А так  – пусть едят. В  пустой миске  быстрее появится  что-то новенькое. А к  курам он  привык…Привык к резкому запаху их перьев, к  их бесконечному копошению в земле,  галдежу и ссорам. Без них было бы скучно. К кошкам привыкнуть сложнее – склочные выпендрежницы они…Гррр – внутри что-то нарастало, но  … Когда-то давно хозяин назвал его добрячком. С тех пор,  в минуты сильного раздражения,  Барон вспоминал,  что он –  не простой пес, а  добрячок – и все  раздражение куда-то испарялось, замещаемое гордостью и любовью к себе. А еще он гордился своим ошейником коричневой кожи с очень красивыми заклепочками…Барон редко сидел на привязи, поэтому ошейник  был скорее всего,  для красоты и служил отличительным признаком  от  бродячих псов  …Хозяин вынес косточку и наполнил миску ароматной кашей . Барон деловито расправился с обжигающе вкусной  косточкой , поел каши  и  полез в свою спаленку за цветными снами…
Так пролетали дни. Ночи становились всё холоднее,  спать на крыльце становилось всё неуютней,
а хозяин всё больше удивлялся  нежеланию Барона ночевать в своей будке….

        Мы  с подругой сидели на скамейке и разговаривали о хорошем урожае, о средней зарплате и о плохих  руководителях,  о  растущем  людском  пофигизме, когда  ко мне  с радостным визгом выкатился на своих кривых  лапках весельчак Барон.  Он пытался  подпрыгнуть  и лизнуть  в лицо, я не давала ему это сделать, и заметила вслух, какие у этого малыша умные, искрящиеся  радостью  глаза, полные любви  к окружающему миру.
–Да! Он у нас ещё какой добродетельный – вот у кого надо учиться  человечности! –
заметила подруга  и выдала его маленький секрет.
– Знаешь,  что  учинил наш малыш?  Видишь новую будку?
– Вижу.  Красивая
– Дело не в этом. Видишь  рыжую курицу  вон там, в стороне от остальных хромает и еле ходит?
Так  вот!  Он  на ночь ее к себе пускал в будку, а сам на крыльце ночевал. Мы только недавно  узнали,  когда  вышли пораньше утром  и  увидели, как она из будки вываливается, а  он   с радостью свое место в будке занимает. А мы-то думали, будка ему не нравится. Если бы не он,  давно бы хохлатка либо от холода,  либо от чужих собак смерть приняла. В курятнике она и на шесток не допрыгнет, да и обижали ее, слабую, как оказалось.  А  ты говоришь – приюты переполнены .Это потому, что мы, люди, кое-чем ненужным переполнены. Барон  вот  ничем не переполнен. Инстинктивно добрый.. А  хохлатку засечь после всего рука не поднялась. На ночь в отдельную клетушку сажаем. Повеселела. Авось оклемается…
– Ну хватит,  Барон, приставать , слышишь?  Иди гуляй !…

        В конце улицы появилась маленькая точка, дрожащая и исчезающая в закатных лучах. Точка всё увеличивалась, а вместе с ней увеличивалась радость,  и  Барон  с восторгом  кинулся встречать хозяина.
– Они на меня сегодня так особенно смотрели, и гладили особенно –  обомлеть, как приятно  –  мелькнула мимолетная мысль. Он старался бежать еще быстрее и  приятные мысли не отставали..
– За что-то они полюбили меня еще больше…
Он не успел додумать – за что,  бросился хозяину под ноги, перекатился на спину, подставил свое пузцо  под  его ласковую руку  и тут же забыл обо всем на свете …