Дикий огонь

Содержание:
1. Мы с Артубина
2. Убийцы с небес
3. Триада Артфира


1. Мы с Артубина.

Земли вокруг Артубина наделены необычайной красотой. Пролетая над самыми верхушками деревьев, я не перестаю любоваться великолепием природы. С этой высоты мне отрываются невероятные шедевры, при виде которых мое сердце замирает и даже хочется кричать от переизбытка эмоций. Увы, но в последнее время мне представляется возможность насладиться только ночными пейзажами. И вот, сейчас именно тот момент. Подо мной ярко синие и красные макушки бутонов листвы, погруженные в темную пучину ночи. Они нежно переливаются легким свечением от играющего в них ветерка. Лишь стоит ему встряхнуть шапку деревьев посильнее, как в небо внезапно поднимается огромное светящееся и стрекочущее облако мигунов. Я обожаю наблюдать за их мерцающими огоньками. Иногда я сама медленно погружаюсь в это облако и мои мысли просто замолкают. Все вокруг внезапно становится бессмысленным. В этот момент я вижу только окружающий меня мигунов, а вокруг кромешная тьма. И пусть вместе с блестящей сказкой откуда-то возникает жуткое чувство опасности и просыпаются тоскливые мысли о нем, я снова и снова опускаюсь в это светящееся облако. Стоит этому странному чувству поглубже проникнуть в меня, как я тут же взмываю в небо. Всегда, как только оно слишком близко подбирается к моему сердцу. Я вырываюсь из его очаровательного плена и несусь прочь, а чувство остается там, будто каждый раз не зная, что я сбегу.
Что ж, я обожаю эти вечерние прогулки свободного парения после тяжелого трудового дня, когда ветер играет в моих длинных волосах, треплет мое легкое самотканое платье и поет песни в моих ушах. Дивная музыка шума и легкого свиста для меня лучше любого вокализа наших певиц и певцов. Это сочетание захватывает мое сердце и теребит мне душу гораздо сильнее, чем древесный инструментарий нашего оркестра. Я нашла в этом свою прелесть и верю, что это настоящая ценность, хотя бы для меня. И пусть она опасная и запрещенная, но она моя. Зачем мечтать о далеких загадочных краях и неподвластных контролю приключениях, когда прекрасные моменты я могу создавать себе сама прямо здесь. Адреналин? У нас его, особенно в последнее время, хоть отбавляй, но об этом чуть позже.
Лавлоны сейчас, как и раньше, не строят тяжелые огромные города с роскошными апартаментами. Наши классически большие семьи поколение за поколением населяют пещеры природного чуда - гору Артубин. Да, она вместительна и за столько столетий изрядно обжита. Никто из нас, наверное, не испытывает недостатка в уюте и комфорте, хотя мне было бы интересно увидеть, как строится быт у других рас. Артубин, имея невероятную высоту, виден за сотни километров. Но данный факт известен, наверняка, лишь тому, кто может подняться выше деревьев или бывал в местах весьма далеких от дома. Для многих лавлонов габариты Артубина всего лишь теория. Что касается меня? В особенные дни я начинаю свою прогулку, взлетая с самой высокой точки Артубина. Так сложилось, что повторить это никто из моей расы не может. Но я не горжусь этим и не кичусь. О том, что я обладаю такими способностями, впервые отметила моя мать и предпочла это скрыть от старейшин. Я совершила свой первый полет всего в три года, когда прочие дети начинают открывать в себе эту возможность лишь к семи годам. Она скрывала мои возможности как могла, и я сейчас понимаю, что это было большим подвигом, ведь я была неуправляема. Хотя, с тех пор ничего не изменилось. В семь, я уже поднялась над верхушками деревьев, на что в расе лавлонов способны только некоторые взрослые. Что-то не позволяет нам взлетать выше чем на двадцать метров от уровня земли, а густые насаждения деревьев в наших краях достигают порой до пятидесяти метров в высоту. Став чуть старше, я поняла и приняла позицию мамы о запрете высотных полетов, особенно в присутствии кого-то. Стоит сказать, что и до сих пор никто не знает об этом, а ведь я, странным образом, на сегодняшний день, могу скрыться даже за облаками.
Меня зовут Сафминая. В моей семье сорок три лавлона: сестры, братья, дяди, тети. Легче сказать, кого нет. Мамы. Она пропала уже почти шесть лет назад. Мы до сих пор не знаем, что с ней случилось. К сожалению, семей, в которых кто-то исчез, много. Почти у всех пропали двое, а то и несколько лавлонов. И самое страшное, что исчезновения продолжаются, а за последнее время, даже участились. Мы медленно уходим в небытие. Я утверждаю это еще потому, что, не смотря на большие потомства, наша популяция как вид медленно угасает. Мы уже почти все в той или иной степени кровные родственники, поэтому с поиском второй половины возникают некоторые проблемы. Процветает сводничество, но это мало к чему приводит в силу различных причин. К счастью, нас пока не заставляют быть матерями в принудительном порядке, но похищения продолжаются и напряжение на Артубине растет. Старейшины, на данном этапе, больше озабочены исчезновениями лавлонов и ввели комендантский час, что теперь исключает организацию моим отцом сводные свиданий для меня (хоть таких и было всего три, но это были самые неприятные и неловкие моменты, в которых я бы предпочла больше никогда не участвовать). Это, конечно, плюс, но к несчастью, есть и огромный минус. Теперь мои ночные полеты запрещенными. Пусть это покажется легкомысленным, но меня это очень забавляет. Может в силу своего бесстрашия, а может упрямства или вовсе глупости, но я не могу отказаться от полюбившихся прогулок. И пока мне удается незаметно ускользнуть из виду семьи и надзорного поста, я буду это делать.
Сегодня я в очередной раз собиралась насладиться прохладным ночным воздухом, совершив любимый адреналиновый прыжок с самой высокой точки Артубина. Увы, до цели мне не суждено было добраться. Мое внимание привлекло весьма необычное обстоятельство: вдалеке на самой кромке леса, я заметила странное мерцание. Тут же усевшись на первом ближайшем склоне, я стала наблюдать за огоньками на горизонте. Они совсем другие, нежели холодный свет мигунов. Такие же сказочные, но другие. Это большие бледно оранжевые светила. Прежде мне никогда не доводилось видеть рядом с землями Артубина таких огней. Во мне вдруг заискрилась жажда приключений, которая, как я сейчас поняла, всегда была во мне. Мои ночные прогулки пусть и слабая тень настоящих путешествий, но сейчас я чувствую тот же радостный трепет, только в сто крат сильнее. Мне бы сорваться и полететь прямо туда, где клубится какая-то легкая дымка гораздо выше тумана. Она возвышается над деревьями, растет и внезапно тает как раз над теми самыми оранжевыми огнями. Это, наверняка, костры в самой чаще леса. Моя фантазия огромной хищной птицей понеслась навстречу непознанному. Дикий огонь - такой зовущий меня к себе многоглазый зверь. Опасный, внезапный, своенравный. Невероятно сильное чувство потекло по венам и сконцентрировалось в центре груди. И вот уже все мои мысли заняты только им. Я почти там и моя фантазия рисует сразу несколько параллельных сюжетов развития событий. Сейчас я смотрю только туда, где дикий огонь с жадностью пожирает то, что способно продлить его жизнь.
Кто разжег эти костры? Друг, идущий с миром и несущий добрую весть? Враг, затаившийся на подходе к чужим землям и разрабатывающий стратегию нападения? Уставший странник, скитавшийся долгое время по свету и вовсе не знающий о нашем существовании? Я даже не знаю, как мне действовать в этой ситуации. Кому-то рассказать? Меня непременно спросят, как я об этом узнала. И что я скажу на это? Поэтому, все сейчас остается, как было. Я продолжаю просто сидеть здесь, завороженная диким огнем. Может все-таки долететь туда самой, чтобы убедиться, что там нет ничего опасного? От чего-то сейчас плохие мысли при виде этих огней в голову не приходят. Но я уж больно сентиментальна, когда дело касается ночной иллюминации. Здесь явно необходимо мышление стражников. Только есть одна проблема: самостоятельно надзорный пост не сможет этого обнаружить, ведь, чтобы это увидеть, необходимо подняться гораздо выше, чем сможет любой из лавлонов. Не простая дилемма еще достаточно долго терзала мои мысли и вот вдруг дикий огонь начал меркнуть, пока и вовсе ни исчез. Сейчас я поймала себя на мысли, что неба уже коснулся рассвет и мне необходимо поспешить обратно. Я спрыгнула со склона вниз, но мои мысли все еще остались там. Теперь я непременно должна вернуться сюда завтра, чтобы проверить, будут ли снова гореть эти странные огни.
***
Мне удалось поспать не больше часа. День начинался как в бреду. Все происходящее в реальности мне представлялось сквозь призму этой ночи. Работа не ладилась из-за моей рассеянности и неуклюжести. Я то и дело залипала на образах, увиденных с того склона. Уходя в себя, я даже не замечала, как делаю глупости в работе и меня отправили домой. Природа не терпит такого отношения, когда дело касается ее духовной составляющей, а я сегодня сама не в духе, поэтому как я могу наделить позитивной энергетикой кого-то другого? Безусловно никак. Я вернулась в пещеру и попыталась уснуть. Думаю, из всего сказанного, легко представить, что у меня из этого получилось - одно мучение. Наверное, так бы и выглядел каждый представитель другой расы, если б попытался выспаться на камне. Вот только в моей практике путешествий в сновидения, это редкий случай. Для меня каменная постель является нормой. Во всем виноваты мысли, которые не дают покоя. Как бы там ни было, ночью я снова взлетела на тот склон и уже было уселась, чтобы вновь придаться различного рода мыслям, как оторопела от увиденного. Снова дикий огонь. Не то, чтобы я не ожидала его увидеть снова… Напротив, очевидно, что я хотела. Но на этот раз огни были гораздо ближе. На столько близко, что я, наверняка, смогла бы долететь до них за пару часов. Я уже спрыгнула со склона и было устремилась вперед к ним, как вдруг услышала какие-то крики. Наверняка, это был кто-то из надзорного поста. Мне пришлось тут же вернуться обратно на склон. В любом случае, долго здесь прятаться нельзя, ведь неизвестно, что сейчас происходит внизу. Это я к тому, что, например, стоит кому-то в моей пещере проснуться, непременно раскроется факт моего отсутствия и с этого момента у меня и, что еще печальней, у моей семьи, начнутся невероятные проблемы. Прислушавшись еще разок и не услышав больше криков, я шагнула вниз со склона и в свободном падении стала преодолевать расстояние до пещеры. Вскоре голоса послышались снова, что заставило меня воспарить и, в очередной раз, поспешно разыскать место для укрытия. И вот, опять тишина. Ситуация становилась все более непонятной. Во мне затеплилось сомнение и беспокойство. Немного отсидевшись, я снова шагнула вниз, но, когда до моей пещеры оставалось всего пара сотен метров, мне показалось что кто-то мелькнул рядом. Это заставило меня снова воспарить и застыть на месте. В тумане внизу явно кто-то был. И там, на горном хребте за камнем. Мной овладел страх, и я поспешила к горному склону, чтобы затаиться среди камней. Только я достигла скалы и приникла к камню, чтобы отдышаться, как на мое плечо упала чья-то тяжелая рука. В этот момент у меня возникло весьма странное чувство: противоречивое, сложное, но в любом случае неприятное. Глупое любопытство и, напротив, оцепенение, развернули во мне грандиозную битву, но победа любого из этих чувств совершенно ничего сейчас не решит. Очевидно, что я попалась. Вот только кому? Для надзорного поста высоковато. Ведь так? Сейчас мне стало очень трудно соображать. Как-то даже стыдно и обидно за себя. Что ж, война окончена, победило любопытство. Оцепенение отступает, и я медленно оборачиваюсь к владельцу этой тяжелой, горячей и впечатляюще большой руки. Что ж, и вот мы лицом к… Моему взору открылась страшная ухмыляющаяся морда. Мой голос явно сел, потому что я вроде собиралась кричать, но из своего горла я не услышала ни звука и лишь в голове забила тревогу одна, но весьма емкая мысль: грубтоны!




2. Убийцы с небес.

В далекие времена жизнь в мире строилась иначе. Существовало множество различных рас, которые между собой долгое время жили в мире и согласии. Каждый из тех народов, как гласят письмена и наследия, имел свои особенности, которые они передавали в своей кухне, ремеслах и творчестве. Тогда часто устраивались большие выставки, гостеприимные встречи и масштабные представления. На сегодняшний день, большая часть памяти утрачена, но то, что осталось из их материальных наследий, и по сей день находится у виновников вымирания множества рас – грубтонов.
Когда лидер грубтонов, предприимчивый Ханхар, решил взять силой желаемое у одной из рас, он больше не смог остановиться. Народы, жившие всегда в свободе и добродетели, не готовые к войне и сопротивлению, падали пред ним ниц. Он получал легко и быстро все, что желал. Запросы и потребности его росли, а расправы становились все более изощренными и кровожадными. Раса грубтонов за выработанную стратегию совершаемых ими нападений, в письменах часто именуется, как «убийцы с небес». Они появлялись внезапно, падая будто камень с неба, и убивали всякого попавшегося на их пути. Долгие годы Ханхар получал наслаждение от безнаказанности и убийств, торжествовал упиваясь властью и силой, а вот умер он весьма глупо: от асперации рвотных масс во сне, после очередного победного пира.
Грубтоны, в отличии он нас лавлонов, включая погибшие расы, всегда имели явное физическое и численное преимущество. Полагаю, шансов просто не было. Хорошо, что эти времена позади. Мне, конечно, уже не довелось увидеть грубтонов, но обращаясь к письменам, могу сказать, что это безобразные отвратительные монстры, которые могут взлетать высоко в небо, обладают большой физической силой и не щадят никого на своем пути. Что ж, после смерти лидера Ханхара, к счастью для оставшихся в живых, войны прекратились. Сами же грубтоны, уничтожив шаткие города других рас, один не тронули. Массивные многочисленные постройки из дерева и камня стали их пристанищем, а теперь, через столько лет, и домом этой враждебной своры кровожадных убийц. Нашу расу эти страшные времена тоже коснулись, но тогда грубтоны посчитали нас дикарями, живущими в пещерах и не обладающими какими-либо ценными благами или ресурсами. От смертей близких и потерь устоев нас это, увы, не спасло, но те, кому все-таки удалось выжить, теперь смогли снова стать той расой, которая испокон веков населяла величественную гору Артубин. Грубтонам тогда, как и сейчас, совсем не в домек, что раса лавлонов – это хранители лесов и полей, сеятели цветов и ягод, именно те, кто помогает бегущим и стоячим водам быть живительной влагой для животного мира. Мы обладатели самого ценного в этом мире дара – природы. Мы ежедневно взаимодействуем с ней, помогая ей восстановиться и окрепнуть после очередного сезона. Мы питаем землю, насыщая ее положительной энергией и, свойственной только нам, силой возрождения, но увы, возродить погибших близких нам не под силу.
***
Очнувшись, я поняла, что у меня ужасно болит голова. Далее, что лежу на животе. О, как же сильно затекла шея. Мне даже не под силу сейчас попытаться пошевелиться, чтобы оглядеться. Я решила еще немного полежать, чтобы как следует прийти в себя, и пусть тело осталось неподвижным, мысли одна за другой забегали в моей голове. Мне просто жизненно необходимо оценить обстановку. Я пошевелила пальцами правой руки. Как встрепенувшийся паучок, ладонь поползла по горизонтальной поверхности, перебирая ножками-пальчиками. Я медленно убрала волосы с лица и попыталась увидеть что-то перед собой. Мое внимание сразу привлек свет. Это что-то вроде окна. Мои глаза преодолели резь и все вокруг перестало быть просто черным. Тьма успешно прояснялась и вот, я смогла разглядеть и другие детали этого чужого, не свойственного лавлонам интерьера. Мне раньше никогда не доводилось бывать в такой обстановке. Меня окружают какие-то странные загадочные предметы. Конечно, они отдаленно напоминают что-то из привычных мне вещей, но полагаю, я сейчас далеко от дома. Мое внимание привлекло застывшее изображение природы. Картина? О таких я читала в исторических письменах. Этим искусством обладали некоторые умельцы из других рас. Вымерших рас. И тут ко мне стали приходить воспоминания о произошедшем и мое сердце забилось сильнее.  Головная боль почти прошла, и я тут же собралась силами, чтобы действовать. Мне необходимо отсюда уходить. Нет, боль все еще со мной. Я, поморщившись, снова закрыла веки. Тот, кто меня здесь оставил, обязательно рано или поздно вернется за мной. С этими мыслями, я уже и не открывая глаз, через силу привстала на локти и через несколько секунд ощущение боли само сникло. Я осторожно открыла глаза и увидела, что нахожусь на большой красивой кровати. Согласно письменам, такой шик был плодом утонченной и творческой натуры расы… Их больше нет. Теперь это дом грубтонов! Я в огромной опасности! Осторожно встав с кровати, я ощутила некую скованность грудной клетки. В недоумении я посмотрела себе на грудь. Моя талия заключена в тиски какого-то расшитого блестяшками платья, а мои шариками торчат из глубоко декольте. Мое лицо в миг густо залил румянец, и я сначала принялась прикрывать вырез ладонями, но в другой миг поняла, что руки мне явно еще пригодятся: при встрече с грубтонами лучше пусть в них окажется что-то поопаснее, чем моя грудь. Я схватила с кровати какую-то легкую ткань и обмотала вокруг шеи. На тумбе я приметила металлический предмет в виде обнаженной девушки. Что ж, не все из нас такие стеснительные. Взяв ее за талию головой вниз, я была готова применить этот увесистый постамент в качестве смертоносного оружия. Оглядевшись, я поспешно прикинула дальнейший план действий. Сейчас нужно попасть к тому заветному балкончику. На летучих цыпочках я в три шага добралась до дверей. Но стоило мне их распахнуть, как передо мной на балкон, будто камень, с таким же звуком и пещаной пылью, обрушился чудовищных грубтон. Громадная свирепая глыба, завидя меня, от чего-то не кинулась тут же убивать. Хотя, если б они хотели этого, неверное, убили бы меня еще при первой встрече. Но чего ждать? Я уже сама неслась на него, вознеся для удара обнаженную железную леди. Грубтон лишь странно поежился, и в следующий момент смотрел на меня теми же глазами, но совершенно в другом обличии. Он схватил мою руку с железной леди и обнял меня за талию. Мое сердце замерло, а лицо опять начал заливать дурацкий румянец.
- Привет, - только улыбнувшись, сказал мужчина.
Его голос мне не показался противным, а его лицо я нашла даже очень привлекательным. Пусть и так, но я предприняла к ряду сразу несколько попыток вырваться или ударить. Все тщетно. Я лишь еще больше угодила в его лапы, которые от чего-то были совершенно нормальными руками. От бессилия, я начала плакать. Лишь в этот момент его руки ослабли и разжались.
- О прости, если я сделал тебе больно.
Я, недоумевая, взглянула на него и, максимально собрав свои способности в мышцах, взмыла ввысь, не переставая смотреть ему в лицо, которое все больше вытягивалось от удивления. С моей шеи сорвался шарф, который прикрывал мою грудь, но вернуться за ним у меня уже не было возможности. Я видела, как тело грубтона снова видоизменилось и, он поспешил за мной. Теперь мне не до обзорных полетов. Надо действовать быстро и лететь прочь на пределе своих возможностей. Я устремилась максимально высоко. Летела как стрела, но где-то рядом будто мелькнула чья-то тень и я с ужасом поняла, что он рядом. Действительно, чуть поодаль от меня, с той же скоростью, летело чудовище. Я попыталась не паниковать и сменила курс, еще поднажав на свои возможности. Все тщетно. Он будто упал на меня сверху из облаков. Я невольно закричала, но голос сорвался на визг. Таким противным свой голос я еще никогда не слышала. К счастью, это продолжалось не долго. Чудовище обхватило меня огромными лапами, и мы стремительно стали падать вниз. Мы падаем! Свой визг я услышала снова. Монстр стал смеяться. Сначала жутким басом, а потом его голос стал нежным баритоном.
- Ты уже можешь меня отпустить, - сказал он.
Оказывается, я вцепилась в него и зажмурилась. Неужели я ждала, что мы ударимся о землю? Смирилась ли я с неизбежностью? Не помню, о чем я думала в тот момент, но сейчас, когда я открыла глаза и увидела снова красивого молодого мужчину, во мне что-то будто щелкнуло. Не в силах вымолвить ни слова, я стала разглядывать его лицо. Наконец, глаза. Такой мужественный и одновременно нежный взгляд.
- Все в порядке? - спросил он.
Я очнулась и тут же отпрянула, но вновь была поймана в сеть его объятий.
- Только не вздумай опять улетать. Ты меня очень удивила, но мы уже выяснили, что я сильнее.
- Отпусти.
- Восхитительно. Ты снова это сделала.
- Что я сделала?
- Там на Артубине. Ты сидела так высоко, почти на вершине.
Я разозлилась. От одной мысли, что за мной следили, мне стало не по себе.
- Почему бы тебе, наконец-то, ни убить меня?! – вдруг заявила я.
- Убить? Зачем мне это делать?
- Вы ведь грубтоны? Вы убийцы с небес.
- Ты не ошиблась лишь в одном. Я грубтон, но не убийца.
- Тогда отпусти меня. Просто отпусти. Отпусти же, - стала вырываться я.
Но его объятья не разжались ни на миг.
- Постой. Подожди, - захихикал он, сдерживая меня - Ты мне скажи для начала, кто ты?
- Я лавлон, - гордо и твердо ответила я – Теперь отпустишь?
- Так, к этому мы еще вернемся. А зовут тебя как?
- Какая разница?
- Прошу тебя.
- Сафминая.
- Я Уламтон, - представился он и разжал объятья, немного отстранившись - А теперь скажи мне, Сафминая, если ты лавлон, как же объяснишь свои способности? Насколько мне известно, лавлоны - раса весьма скромных возможностей. А ты…
- Нет у меня никаких возможностей. Я просто жить хочу.
- Хочешь сказать, это адреналин тебя подкинул на сотни километров в небо? – засмеялся он - А на склоне?
- Та же причина, но не из чувства страха, а из жажды свободы.
- Интересно.
- Нет тут ничего интересного.
- Неужели? – удивился моему дерзкому ответу Уламтон.
- Совершенно. Не надо из меня делать предмет для исследований. Если ты меня не собираешься убивать, то я бы хотела вернуться домой.
- Ты не можешь, - усмехнулся он.
- Все-таки убьешь? – усмехнусь я.
- Ты останешься здесь. Со мной.
- Это как понимать?
- Ты моя.
- Вот как. Прямо наглядное пособие по грубтонам: хочу – беру силой. Точно как в письменах.
- Что ж, как бы там ни было, ты мне нужна здесь.
- Сам ведь сказал, что мы раса весьма скромных возможностей. Зачем я тебе?
- Понимаешь ли, у нас тут канун ежегодных охотничьих игр. Чтобы ты не стала одной из участников, а точнее, дичью, я взял тебя себе. Как бы это ужасно не прозвучало, я потомок Ханхара, но на сегодняшний день я не единственный и далеко не главный правитель, поэтому спасая тебя, я рискую.
- Стоп. Это благородство ни к чему. Я не скажу тебе спасибо. Мне лучше дичью, чем пытаться выжать из себя благодарность такому как ты. То, что я лавлон, не значит, что я наивная глупышка.
- А по мне, так ты именно такая, если осмеливаешься разговаривать со мной таким образом, - потемнев лицом, выпалил Уламтон.
- Ты выкрал меня против воли с моих земель, нарядил в какую-то распутную тряпку и заявляешь на меня какие-то права! Иначе здесь никак не заговоришь с тобой! – вмиг разозлилась я – У нас давно уже пропадаю лавлоны! Моя мама исчезла шесть лет назад! Веселитесь? Ежегодные кровавые игры тут устроили?
- Повеселимся! – низким басом заорал Уламтон, обратившись в громадное чудовище.
Он быстро настиг меня и, схватив в огромные лапы, взлетел ввысь. Я не сопротивлялась. В голове укоренилась одна мысль, что он меня вот-вот убьет. Где-то здесь или здесь. Но он меня держал в лапах и все дальше летел, а внизу быстро мелькали постройки города Артфир. И вот, земля будто обвалилась глубоко вниз. Водопады. Туман. Природа этого места перехватила мое дыхание. Это величественное, могущественное, невероятно красивое, но опасное ущелье Ламлурт. О нем лишь мельком упоминалось в письменах. Мне известно, что Ламлурт наделен самыми удивительными и необыкновенными дарами природы, о которых нам, с пор завоевания грубтонами здешних земель, наказано забыть. С другой стороны, судя по тому, как прекрасно ущелье, старейшины явно не оставляют его без внимания и совершают обновления каждый сезон. И также, мне известен трудно объяснимый факт того, что лавлоны, попав в это ущелье, зачастую не могут из него выбраться. Резкие обрывы и глубина ущелья не позволяют нашей расе передвигаться привычным образом. Нам отсюда не улететь. Лишь пара мест в Ламлурте будут выходом для нас, но их расположение в письменах не конкретизировано.
Уламтон стал снижаться и вскоре мы приземлились на ветки огромного коренастого дерева. Он был весьма аккуратен и быстро обретя более привлекательный для меня облик, присел рядом и посмотрел мне в глаза.
- Сафминая, это Ламлурт.
- Я знаю.
- Ты бывала здесь прежде?
- Я изучала письмена на курсах истории рас.
- У вас есть образование? – искренне удивился он.
- Образование есть везде. Элементарный пример, мать и дитя.
- Ты не перестаешь меня удивлять.
- Ты меня тоже. И вообще, это мне кажется или ты до сих пор считаешь мою расу дикарями?
- Глядя на тебя, во мне вообще разрушается все, что я о вас знал. У меня четко складывался образ лавлонов, но теперь… Ты будто меня обманываешь.
- Кто здесь кого и обманывает, так это ты меня. Ты должен мне сказать, Уламтон.
- Что ж, я не обманщик. Спрашивай.
- Исчезновение лавлонов это дело рук грубтонов?
- Я бы очень хотел сказать «нет». И мне даже странно осознавать, что все именно так. Но знаешь, ты единственная кто себя проявил таким образом.
- Значит «да», - выдохнула я и, пытаясь пережить данную мысль, закрыла глаза, но начав говорить снова, я предпочла видеть его лицо – Значит, до сих пор лавлоны, которых вы похищали, не развеяли сложившийся о них образ? Самовлюбленность грубтонов не знает границ.
- Я до тебя лицом к лицу ни с кем из лавлонов не общался. Они все, как один, были молчаливы, напуганы, беспомощны. Загнанные зверьки.
- Загнанные зверьки? – с досадой повторила я – А чего вы ждете от мирного народа?
- Нет. Подожди…
Но меня уже было не остановить. Я просто невероятно разозлилась.
- Где они? Где все похищенные? – заорала я – Где моя мама? Ты, монстр! Где моя мама?!
Но сейчас я больше походила на монстра, готового убить Уламтона. Мне стало ясно и без его жалких оправданий, что похищенные раньше лавлоны больше никогда не вернутся домой и моя мама в их числе. На этой мысли я разрыдалась, не в силах сдержаться. Мои мышцы раскисли, и я даже не могла в себе найти сил, чтобы вылить негодование в агрессию. Надо бы подойти к нему и врезать хорошенько, но вместо этого я опустошенная, сгорбившись и обхватив себя руками, ревела. Уламтон пододвинулся ко мне и будто попытался меня обнять, чтобы утешить, но тут меня будто взорвало. Я вскочила с ветки и влепив подряд ему три звонких пощечины, взмыла вверх и бросилась прочь. Я знала, что смогу выбраться из Ламлурта. Для меня это проще простого. Это понял и Уламтон. Казалось, будто он готов был меня отпустить, но через некоторое время я снова заметила его рядом. Так мы вместе поднялись достаточно высоко, а потом он опять проделал со мной небесный трюк и каменное приземление. Это меня вогнало в ужасное уныние и чувство тяжелой апатии. Когда мы достигли земли, я как кукла обмякла в его руках и просто безучастно принимала все, что со мной происходит. Уламтон увлек меня в заросли ущелья и прижал к дереву, сменив облик.
- Сафминая, пожалуйста, послушай меня. Сафминая, нас заметили. Что с тобой? Пожалуйста, послушай.
Он тряс меня за плечи, пытаясь обратить мой взгляд к себе.
- Я умолчал от всех о твои способностях, но они все увидели. Я не знаю, как они отреагируют, но могу предположить не самые благоприятные прогнозы.
- Это хорошо, - лишь сказала я.
- Нет, Сафминая. Нам надо этого избежать этого.
- Что с ней стало?
- Все будет хорошо.
- С мамой. Что с ней стало?
- Тихо. Надо быть тише.
- Говори, Уламтон, - продолжила спрашивать я.
- Они все были дичью. Прости, но это так.
- Что с ними произошло?
- Ты все правильно поняла.
Послышался рык и крики низких голосов, а один из них был совсем близко:
- Уламтон, есть разговор. Где ты? Я ведь только что видел тебя с питомцем, – захихикал монстр, но через мгновение он заговорил уже другим голосом, наверное, обратился - Это я, Бартак. Ну, где же ты?
Уламтон скрылся в зарослях и я услышала, как он вступил в диалог.
- Рад тебя видеть. Как чувствует себя Эстирала? Слышал, она на охоте получила травму.
- Все в порядке. Это был всего лишь коготь. Отрастет.
В этот момент послышались звуки приземления еще двоих монстров и их приветствие.
- Мы тут разминались перед игрой, - голос был сначала грубым, но постепенно стал чуть ли ни фальцетом - И случайно увидели, как твой крайне привлекательный зверек совершил невозможное, - сказал один из двух прибывших.
- Была бы дичь вся такая, игра в этом году получилась бы куда интересней, - сказал другой.
- И дольше, - добавил Бартак и все трое рассмеялись.
- Твоя дикарка просто обязана участвовать, - снова заявил один из них.
- Я, конечно, подумаю над этим, - спокойным голосом ответил Уламтон - Но у меня уже имеются некоторые планы в отношении ее.
- Ее, - захихикал Бартак – Видел нарядил ты ЕЁ весьма пикантно. Твои планы случайно не связаны с…
- Думаю об этом мы непременно поговорим, но в более располагающей обстановке, - прервал его Уламтон - Например, сегодня вечером в «Кастораде» за стаканчиком «Свирепого рыка».
- О, непременно, мой друг. Буду рад нашей встрече. Ну, а где же, все-таки, твой питомец? Я бы взглянул поближе на НЕЁ, - захохотал Бартак и его поддержали в этом двое спутников.
- Зверек сейчас, так скажем, в кустах, друзья, - захохотал в ответ Уламтон.
- Ох, дружище, полагаю это зрелище не для нас. Что ж, вечером в «Кастораде», - сказал Бартак уже низким голосом и после странных свистящих звуков, вдруг все стихло.
Тут же из зарослей появился Уламтон, который увидев меня на том же месте где оставил, одобрительно покивал головой. Я все это время, как и сейчас, спокойно сидела, прислонившись спиной к дереву. Мысли меня в этот период не тревожили, напротив, тревожило их отсутствие. Например, от чего-то я даже не подумала улетать пока за мной никто не присматривает. Этот вариант я изначально не рассматривала, исходя из такой большой и свирепой компании рядом. Стоило бы им меня заметить, как тут же началась бы ими любимая охота, а я не уверена, что смогла бы оторваться от них и, тем более, противостоять в схватке хотя бы одному из них. Но вот что точно я знаю, так это нельзя, чтобы кто-то еще из моей расы пострадал. Необходимо прекратить похищения лавлонов для каких-то глупых игр, неоправданно развлекающих инстинкты отвратительных монстров. Вот только надо хорошенько подумать о том, как это правильно сделать, ведь противник очень силен. Когда Уламтон подошел ко мне достаточно близко, я услышала то, с чем не могла не согласиться:
- Да, это слишком. Тебя нужно переодеть.
***
Артфир. Бар «Касторада».
- Сегодня прибудет с Артубина последняя партия дичи, - развалившись в блестящем кожаном кресле, самодовольно сказал Бартак и посмотрел на Уламтона – В этом году охотников будет гораздо больше, поэтому зверюшек пригонят много. Будут брать молодых, чтобы порезвее были. Тебе повезло, Уламтон. Ты ухватил лакомый кусочек. Такой питомец, как у тебя, стоит двух, а то и трех.
- О своем участии я еще думаю.
- Неужели? Не верю своим ушам, Уламтон. Ты пасуешь?
- В этом году достаточно молодых и в первый раз участвующих охотников. Мне уже хочется быть в почетных дедах.
- Рановато в деды тебе, друг, - ухмыльнулся Бартак и хлебнул «Свирепого рыка» - Я тут подумал: ни дикарка ли тебе все мозги промыла? Я тебя, честно сказать, не узнаю.
- Не выдумывай, Бартак. Не надо приплетать ее появление к моим умозаключениям.
- А даже и так, Уламтон, ее привлекательности ты отрицать не будешь, верно? Эта дикарка заставляет…
- Она дикарка, - перебил его Уламтон.
- Да, - захохотал Бартак – И я знаю, как и ты мой друг, что это не преграда для вседозволенности. Я надеюсь ты уже покатался на ней, потому что она должна сейчас ощутить разницу между тобой тюфяком и настоящим грубтоном.
- Что? Ты о чем это?
- О, Уламтон-Уламтон, дружище, - не переставал ехидничать Бартак – Рушпан и Мголадеш сейчас веселятся с твоей зверюшкой. Дикарки очень строптивые, а эта и вовсе обладает необычными способностями. О, ты не переживай, двое крепких самцов усмирят ее точно.
Уламтон вмиг «озверел» и под громкий хохот своего «друга» вылетел из бара к своим покоям. Он летел с невероятной скоростью, подгоняемый страшными картинами своего воображения. Оказавшись рядом, он рухнул на балкон с особой силой. Камень затрещал. Мелкие детали архитектурных убранств и песочная масса посыпались вниз с характерным звуком.
- Рушпан! – заорал Уламтон – Мголадеш!
С этими криками он ворвался в комнату, сорвав с петель балконные двери, повлекшие за собой шторы, а затем и карниз. Его взгляд судорожно и быстро окинул всю комнату, но в ней никого не оказалось. Он в три шага преодолел расстояние до идеально застеленной кровати, затем заглянул в столовую. Никого. Мысли терялись в догадках, а чувства никак не могли определиться хорошо это или плохо. То, что он не застал ужасных сцен здесь, совершенно не значит, что этого не происходит где-то в другом месте. Это умозаключение заставило его закричать. Свирепый громкий рык дикого зверя привлек одного из дежуривших у центрального входа стражников и он поспешил в помещение.
- Уламтон, умерь пыл, - сказал он, приближаясь к тяжело дышащему зверю – Беглянку уже поймали. Скоро она будет здесь.
- Что?
- Зверьков надо запирать дома или не драматизировать и держать на цепи.
- Не спорю. Опрометчиво с моей стороны. Но с ней все в порядке?
- Взбешена, что попалась, но в целом в порядке, - посмеялся стражник.
- Сбежала, - ухмыльнулся Уламтон, а через секунду он уже хохотал, позабыв о гневе.
***
Меня заперли в тюремных катакомбах Артфира. Смешно, но это место мне очень напоминает дом: все вокруг каменное и холодное. После той мягкой кровати, застланной нежными согревающими покрывалами, это безусловно неприятное место, заставляющее страдать привыкшего к роскоши грубтона, но я чувствую лишь тоску по дому. Артубин сейчас мне кажется невероятно родным и уязвимым. Вместе с тем, он будто нереален. Это совсем другой мир. Такой чистый, добрый и до глупости наивный. Сейчас мне как-то даже странно, что я сбегала оттуда почти каждую ночь. Мои дисциплинарные нарушения теперь заставляют меня чувствовать стыд. И только подумать: я сижу в тюремной камере Артфира в плену у грубтонов. Меня тут держат за дичь, а возможно (или даже скорее всего), я еще чего-то не знаю о своем плачевном положении. У меня был шанс сбежать, но… Я почувствовала, как мое тело наполняет отчаяние и поняла, что, если буду продолжать в том же духе, могу и вовсе наделать глупостей, которые будут стоить мне жизни, а ведь я обязательно должна выжить и снова бежать, чтобы как-то спасти Артубин. Хотя бы попытаться, ради мамы. Звук металлического засова откинул мои мысли на второй план, и я тут же посмотрела на дверь. Только сейчас я расслышала мужские голоса, доносящиеся из коридора, среди которых я узнала один – Уламтон. Я ожидала, что он сейчас войдет в дверь и заберет меня отсюда, но в проеме показался хмурый стражник. Он тяжелой поступью, гремя какими-то форменными побрякушками, подошел ко мне и ловко нацепил на мою шею весьма неудобный кожаный ошейник. И вот так, держа меня на коротком поводке, стражник вывел меня в эту заветную дверь к Уламтону. Я молчала, отпустив ситуацию. Вряд ли здесь погнушаются усмирить взбесившуюся зверюшку. Я молчала, чтобы выйти отсюда. Я терпела и не подавала вида того, что чувствую на самом деле, но увидев глаза Уламтона, я поняла, что выгляжу, прямо скажем, хреново и ему (даже ему) не приятно меня видеть на «цепи». Хотя странно, с чего бы ему расстраиваться, если для здешних мест я питомец, а то и дичь, и в отношении таких как я, это в порядке вещей. Стражник, не ослабляя хватку привязи, передал мой поводок в руку моего хозяина. Уламтон крепко сжал его в ладони, а потом нежно потянул к себе. Он увлекал меня к своей груди все ближе и ближе. Осталась лишь пара сантиметров до нашего касания, как притяжение поводка ослабло, но лишь его. Между нами даже воздух будто наэлектризован. Мы как два магнита плюс и минус. Это сродни молнии, которая ударила, но никуда не исчезла. По моей коже побежали мурашки и я испугалась. Еще несколько часов назад я испытывала к нему совершенно другие чувства.
- Благодарю, - наконец, сказал Уламтон.
- Крепче держите ее. Она у вас птичка высокого полета.
И вот мы идем по мрачному длинному коридору. Он впереди меня. Я смотрю ему в спину. Его широкие плечи, лопатки, локти… Вдруг, мою талию обвили его руки. Горячие губы жадно впились в мои. Я почувствовала спиной каменную стену. Это длилось всего пару секунд и Уламтон отстранился. Мой поводок свободно свисает с моего ошейника, мои руки все еще на его плечах. Щеки загорелись. Что это? Стыд? Я медленно подняла ладони с его плеч и стала опускать руки вниз. Я все еще не дышала.  Я стою на цыпочках? Я даже немного в воздухе. Уламтон, наконец, схватил немного воздуха и наши глаза встретились.
- Прости, - почти прошептал он.
Я промолчала. А что тут скажешь? Извинение означает ошибку. Мне что-то говорить тут просто бессмысленно. Да я и сама не знаю, что это было и почему все так вышло. Я не в том положении, это не то место и не то время. К тому же, он грубтон.
***    
Ночью мне долго не удавалось уснуть. Мысли крутились одна за другой и все вместе, отгоняя порой приближающийся сон. Я никак не могла улечься на этой невыносимо мягкой и приятно пахнущей кровати. Взяв с собой лишь одну из простыней, я спустилась на пол.
В один из моментов, когда я в очередной раз в полудреме приоткрыла глаза, мне показалось, что я увидела неподалеку в полумраке Уламтона. Но в следующее мгновение, а может прошло и больше времени, его там уже не было. Утро ворвалось в мой сон большой дозой тревоги. Дернувшись, я резко открыла глаза и увидела яркий свет. Неужели я спала? Неужели я даже не попыталась сбежать? Что-то теплое под моей шеей зашевелилось, но сначала я поняла, что снова лежу на кровати, а потом осознала, что не одна. Я резко села в попытке быстрее прийти в себя и восстановить картину происходящего. Это заставило подскочить и Уламтона.
- Что происходит? Почему мы…
- Ты не беспокойся. Сафминая, все в порядке.
- Я не могу поверить. Почему мы…
- Ты кричала. Тебе, наверное, снились кошмары. Я не мог тебя оставить в таком состоянии и на полу.
- Кошмары мне снились? Ты мой кошмар! - выпалила я и поспешно встала с постели.
Затем, немного отдышавшись от внезапно нахлынувшей злости, я медленно побрела к балкону, чувствуя, как Уламтон недоумения смотрит мне вслед. Я открыла двери на улицу и обернулась. Ветер ворвался в комнату и растрепал мне волосы, но даже так, сквозь упавшие на лицо пряди, я ухватила его взгляд, расцвеченный огромным разнообразием чувств. В нем есть много чего, даже любовь, которая заставляет сейчас замирать и мое сердце, когда я вижу его глаза. А также, в нем много вопросов, на которые мне не ответить сейчас. Я не нашла ничего более подходящего, как… я что есть сил понеслась сквозь пространство высоко вверх и вперед, а глаза Уламтона все еще смотрят на меня. Нет. Он не последовал вдогонку. Это все мое воображение и чувства. Мои слова – всего лишь неловкая мелочь, которая оказалась весьма сильным оружием. Я достаточно ранила его чувства, чтобы он все понял и остался. Я смогла причинить ему душевную боль, потому что я вижу, что он ко мне чувствует и должна признаться кое в чем тоже. Да… я его люблю. Я похоже люблю того, чей народ мучает мой народ на протяжении последних столетий. Я, получается, люблю потомка Ханхара, истребившего многие расы. Потомка того, кто стер многие народы с лица земли. Я люблю жестокого монстра грубтона, который однажды принимал участие в зловещей расправе над моей матерью. Так вот, я думаю, что уже понятно, что будет с этим отвратительным чувством в итоге. Я обещаю, что оно умрет! Оно должно умереть… или же стать ненавистью, которая непременно обязана запечься на губах грубтонов. Я обещаю!
Я летела не останавливаясь и не оборачиваясь. Вскоре я скрылась за облаками, но это не дало мне полной уверенности в безопасности. Я продолжила лететь, что есть сил, укрываемая облаками. Еще минута и я услышала рыки монстров, которые искали меня где-то неподалеку. Мое сердце забилось в горле и ушах, я даже на секунду запаниковала и хотела сменить курс, но вовремя овладела своими чувствами и продолжила лететь вперед, несмотря ни на что. Вскоре крики стихли. На свой страх и риск я немного замедлилась, а затем стала осторожно и плавно спускаться, чтобы можно было рассмотреть ландшафт внизу. Я схватила воздух ртом, будто поймала средь облаков кусочек храбрости, и стрелой пошла вниз. Земля от чего-то странным образом приближалась слишком быстро, но я молила все силы природы, чтоб этот маневр не стал моей роковой ошибкой. Я просто не имею права угодить в плен еще раз, но вскоре мне стало страшно вовсе не за то, что меня поймают. Мой полет стал неуправляемым. Я поняла, что это вовсе не я выбираю скорость полета. Я совершенно не контролирую этот процесс. Я просто падаю и не могу остановиться! Земля приближается слишком быстро и я вот-вот…
- Нет!



3. Триада Артфира.

Я очнулась, испугавшись собственного крика. В комнату тут же вбежал Уламтон, но увидев, что я в кровати и решив, что это просто дурной сон, он улыбнулся и застыл в дверном проеме. Мое сердце бешено колотилось и у меня никак не получалось совладать с дыханием. Я все еще не могла отойти ото сна и ощущение неуправляемого падения всецело обладало моим телом. Мне никак не верилось, что все что происходило со мной еще минуту назад всего лишь сном. Картины приближающейся земли через каждую секунду мелькали перед моими глазами полупрозрачными образами.
- Все в порядке. Сафминая, ты проснулась, - слегка обеспокоенно сказал Уламтон, подойдя к моей кровати.
Он присел рядом и взял меня за руку. Мое внимание полностью переключилось на него и образы падения исчезли.
- Я падала. То есть, я сначала взлетела очень высоко, а потом стала падать и не могла остановиться.
Его глаза были опущены. Он смотрел на наши скрепленные вместе руки. Нежно и медленно поглаживая мои пальцы, он даже немного вспотел. Его ладонь стала слегка влажной и очень горячей.
- Сафминая, - вдруг начал он весьма серьезным тоном - Я очень хочу, чтобы ты была счастлива… и конечно я знаю, что тебя сделает счастливой, - он посмотрел мне прямо в глаза и мое сердце немного сжалось - Я должен тебя отпустить.
Мне даже нечего на это сказать. И слова вовсе не застряли в моем горле. Их просто нет. И я вот так просто сижу и, глядя на него, безмолвно хлопаю глазами. Ах да, от чего-то у меня еще рот немного раскрылся. Это вероятно признак удивления. Я, наверное, не это от него ожидала услышать. Хотя, на моем месте я именно этому должна была бы невероятно обрадоваться. Меня отпускают домой! Меня не убили! Я вернусь в Артубин, все расскажу старейшинам и мы найдем какое-то решение, чтобы предотвратить нападки грубтонов. Но я похоже на столько глупая, что теперь чувствую странное расстройство.
- Я чувствую, что больше не могу тебя удерживать рядом с собой , - продолжил Уламтон –Я не хочу причинять тебе боль.
А в этот момент в моей голове мое другое «Я» мне неустанно твердило, что я полная дура и что мне должно быть стыдно за себя. Что лучше пусть меня убьют, чем испытывать романтические переживания к грубтону.
Уламтон расцепил наши пальцы и хотел убрать свою руку, но в следующую секунду я поняла, что его пальцы снова сцеплены с моими. Он даже немного вздрогнул, а его глаза вопросительно посмотрели в мои. Теперь мне стало не по себе, потому что это сделала я. Румянец снова залил мои щеки. Я растопырила пальцы, чтобы дать Уламтону возможность свободно действовать, а точнее, убрать свою руку, как он и хотел. Но он лишь еще раз вздохнул, разжав губы, что заставило мой взгляд остановиться на них и, увы, остаться. Это сделало ситуацию еще более напряженной. Жизненно необходима разрядка. Нам нужно что-то решить. Еще секунда и я сжала его ладонь в своей. Еще секунда и немного привстав на постели, он приблизился ко мне. Когда мы стали на столько близко друг к другу, что могли бы… Он остановился. Я почувствовала его приятное горячее дыхание на своем лице. Уламтон немного дрожал. Хотя, это утверждение незримо, и скорее это больше похоже на вибрации воздуха, чем на состояние тела. Наконец, он немного обмяк и стал тяжелее. Кровать здорово продавилась под его весом. Мое сердце будто остановилось в этот момент вместе с ним. Неужели это все? Последняя мысль мне причинила боль своей противоречивостью. Но вдруг его бицепсы напряглись и Уламтон будто стал еще больше. Он медленно подтянул свое тело ближе ко мне и в этот момент в моем животе прокатилась волна щекотной радости, возбуждения и… страха. Его ладонь оставила мою ладонь и стала медленно, еле касаясь моей кожи, подниматься выше по руке под сопровождением его чуткого взгляда. От этого моя кожа будто наэлектризовалась. Когда он настиг моего плеча, я уже знала, что не смогу ему сопротивляться уже никогда, даже если он меня просто собирается убить. Его рука коснулась моих волос, слегка задела грудь, поднялась к шее. Я невольно выдохнула. Мой голос прозвучал так, будто я уже призналась ему в своих чувствах. Неловкость снова попыталась вернуться, если бы ни его решительные действия. Он поцеловал меня. И еще раз. И еще. Наши губы нежно касались друг друга еще несколько раз, прежде чем я услышала его шепот.
- Я помогу тебе улететь, - прошептал Уламтон – Но мне необходимо, чтобы сейчас между нами больше ничего не произошло.
Это не совсем то, чего я ожидала. А должна ли я вообще что-то другое ожидать? Конечно, нет. Я глупая с ума сошедшая предательница. Я омерзительна сама себе. Я готова рвать и метать все без разбора, чтобы только заглушить этот вражеский мотор внутри себя. Я слабая и безвольная размазня, раскисшая при виде красивого парня. Он отстранился и еще раз посмотрел мне в глаза.
- Сафминая, почему ты молчишь? Почему ты не отталкиваешь меня? То, что я делаю с тобой… Я не должен.
- Прошу, - наконец, заговорила я – Помоги мне бежать.
- Хорошо.
Он встал с кровати, и сделав несколько шагов, остановился.
- Сегодня канун охотничьих игр. Я должен появиться на открытии, - он немного помешкал - С тобой. Я буду скучающим и не в духе, как обычно, а ты печальной и боязливой. Мы не должны вызвать подозрение, - он обернулся - А ночью я помогу тебе бежать.
Его лицо было полно решимости. Посмотрев еще раз мне в глаза, всего пару секунд, он, будто избегая проявления каких-то чувств, отвернулся и вышел из комнаты. Задумался ли он о плане побега или еще раз переживал то, что произошло между нами всего минуту назад, для меня осталось неразгаданной тайной, потому что моя эйфория уже прошла и я сидела в кровати даже несколько озлобленная. Как только он скрылся в дверях, я откинула простынь и спрыгнула с постели. Я явно собиралась сделать глупость, коей мог стать мой побег раньше времени. Я быстро настигла двери балкона, открыла их и обернулась, взглянув туда, где еще пару секунд назад исчез Уламтон и… увидела его снова. Он застыл в дверях. На его лице читалась тревога и немая просьба этого не делать, а я лишь улыбнулась, когда свежий ветер затрепал мне волосы.
- Ну что, подыщем мне платье поскромнее?
Уламтон улыбнулся и кивнул.
*** 
Амфитеатр Апалансы перед ущельем Ламлурт.
Огромное каменное строение отличалось невероятной красотой и величием. Уламтон мне сказал, что это единственное, что грубтоны возвели самостоятельно за всю историю своего существования. Конечно, это грубо сказано, но если брать масштабные значительные постройки, то возможно это так. За то недолгое время, что мы сюда летели, он рассказал мне краткую историю этих мест. Например, что этот Амфитеатр был сооружен в период недолгого правления сводной сестры Ханхара - Апалансы. Она была королевой около пятидесяти лет, сорок из которых грубтоны были заняты делом и не думали о войнах. Где она сейчас? Убита. Наверняка убита. Она однажды просто исчезла, а на ее место пришла триада некровных братьев: Уламтон, Бартак и самый старший, стоящий во главе всей троицы - Саптал.
К нашему прибытию Амфитеатр Апалансы уже оглушительно гудел голосами многочисленных грубтонов, собравшихся на торжественное открытие охотничьих игр. Я заметила, что сейчас они обращены в более приглядный мне вид и все как один одеты в шикарные костюмы.
Мы приземлились у сцены и только затем поднялись на ступени, минув кардон стражников. Здесь стояли три огромных кожаных кресла и, я предположила, что это почетные места триады. Я не ошиблась, когда увидела, что с дальнего крайнего кресла жгучим взглядом нас встречает Бартак. Уламтон нахмурил брови, когда тот с ехидной улыбкой поймал его внимание. Бартак демонстративно и самодовольно тут же перевел взгляд на меня. Его глаза стали жадно разглядывать мое тело. Уламтон потянул меня за локоть так, что я оказалась за его спиной, чем была спасена. Затем он увлек меня внутрь большого зала за сценой, где весь этот голосовой шум публики поглотила умиротворяющая и холодная тишина. Я только хотела поделиться своими мыслями по поводу того, что зря он взял меня с собой, как Уламтон кого-то громко поприветствовал и мой взгляд устремился в темноту, которая поглощала большую часть зала.
- Уламтон, я вижу ты не один, - ответил ему голос в темноте и в следующий миг перед нами появился высокий черноволосый мужчина.
Он выглядел очень ухоженно и элегантно. Восхитительное одеяние и впечатляющее количество золотых украшений делало его вид очень важным и говорило о бесспорной значимости его личности. Я тут же замерла, догадавшись кто передо мной, и сейчас мне меньше всего хотелось попадаться на глаза тому, кто может решить мою судьбу не в мою пользу. И пусть любой из грубтонов, если захочет, может запросто переломать все мои кости, в отличии от них, этого грубтона я от чего-то боюсь. Нет, он вовсе не страшный, напротив, утонченные черты лица, слегка поддавшиеся почтенному возрасту, были приятными и располагали к себе, но все же, в его внешности есть что-то угрожающее.
- Саптал, думаю тебе уже известно кто со мной сегодня, поэтому предлагаю перейти к сути, если это не главная тема нашей встречи.
- Непременно, - его голос прозвучал как-то странно, а губ коснулась непонятная мне издевка - Бартак был любезен рассказать мне очень любопытные факты.
- Саптал, в последнюю нашу встречу Бартак вел себя, как ничтожество. Произошел конфликт, который до сих пор не разрешен. Я не знаю какие именно любопытные факты стали тебе известны, но что по мне, так ничего конкретного, подходящего под данное определение, я не припоминаю.
- Она, - отрезал Саптал - Если факт ее способностей подтвердится, я не вижу никакой причины заострять внимания на твоих с ним отношениях. Это ваши проблемы. Но вот твои с ней отношения, - приблизившись к нам, почти шепотом сказал Саптал и перевел взгляд на меня – Это для меня может стать весьма веской причиной для внимания, - он снова посмотрел на Уламтона - Бартак вспыльчив, заносчив и да, Уламтон, он полное ничтожество, но он бывает мне весьма полезен, - улыбнувшись, он стал делать неспешный обход по комнате – Таким образом, я хотел бы знать из первых уст о каких таких способностях было упомянуто?
Он сделал еще несколько шагов, но теперь в нашу сторону и будто хотел обойти нас вокруг, но остановился, оказавшись позади меня.
- Что ж, тишина. Как тебя зовут, дитя? – вдруг обратился он ко мне.
- Сафминая, - ответила я.
Саптал подошел еще ближе и ладонью почти коснулся моего плеча.
- Повернись, - сказал он мне - Взгляни на меня.
Я обернулась к главному и решительно посмотрела ему прямо в глаза. Его брови от удивления в миг вспорхнули на лоб. Наверное, он ожидал от меня взгляда полного ужаса, но вскоре его лицо охватила умилительная улыбка.
- Восхитительно, - провозгласил Саптал и быстрым шагом проследовал к большому буфету - Свирепого рыка? – предложил он, наливая себе порцию, но не дожидаясь ответа, продолжил – О, что же это я? Участнику нельзя принимать допинг за день и во время игр.
- Я в этот раз не претендовал на участие, - тут же озвучил Уламтон.
- Нет? – будто искренне удивился Саптал и его брови опять подскочили высоко на лоб – Правда? – не меняя выражения лица, он посмотрел на нас – Должно быть сейчас именно тот момент, когда я впервые говорю тебе об этом, ведь ты не являешься последнее время на организационный комитет, - он в один глоток опрокинув в себя рюмку и затем снова заговорил - Уламтон, правила изменились, - Саптал громко поставил рюмку на столешницу - Ты не в курсе? В этот раз участие командное: по 20 охотников под нашим предводительством. Советую набрать грубтонов из оставшихся желающих участников.

Мой страх перед величием Саптала к этому времени уже померк и стал бледной тенью, по сравнению к острому и ядовито яркому чувству неприязни. Вся его элегантность и красота стали безобразным подобием и сейчас мне хотелось кричать о несправедливости и о том, какой же он подлец. Лишь одна мысль, что мы сегодня ночью убежим, заставила меня промолчать и усмирить нахлынувшие чувства. Сейчас я услышала, как Уламтон тяжело дышит. Я увидела, как его мышцы напряглись и сжались кулаки. Он сделал шаг к Сапталу, но остановился.
- Отлично, - только и смог выдавить из себя Уламтон – Я буду готов.
- Вы будете готовы, - тут же поправил его Саптал - Я верю, что Сафминая способна сделать эти игры лучшими за всю их историю.
- Нет у нее никаких особых способностей, - несколько несдержанно вдруг заговорил Уламтон – Сафминая примитивный лавлон. Их способности заурядны и это нам прекрасно известно. Не стоит полагаться на ложную информацию и вмешивать в это моего питомца.
- Защищаешь ее? – почти злорадно захихикал Саптал – Мне стало еще кое-что известно, - он снова медленно направился в нашу сторону - Значит у тебя чувства к дикарке? К примитивному лавлону, как ты сейчас выразился, - его взгляд скользнул по моему лицу, пытаясь ухватить мою реакцию на сказанное, но я старалась сдержать любую эмоцию - Неужели? – глаза Саптала сузились, при взгляде на Уламтона, будто он пытается заглянуть в его голову – Ты, отверг столько сильных, умных и красивых женщин… Апалансу… чтобы им предпочесть обычную дикарку? Как ни старайся, но очевидно, что ее смазливое личико не главный ключ к тебе.
- Я привязан к питомцу лишь чувствами любящего хозяина. Я сам выбрал ее и совершенно не желаю терять ее из-за мстительных козней, которые затеял Бартак.
- Не плохая попытка, - снова захихикал главный – Но не смотря ни на что, ты только подтверждаешь слова Бартака.
- Саптал, к сожалению, это заходит слишком далеко и мне жаль, что Бартак имел неосторожность дезинформировать тебя и втянуть в свою мелочную игру против...
- Что ж, Уламтон, - прервал его главный - Я тебя выслушал и бесспорно это была интересная беседа. Только решение мое окончательное, - твердо сказал Саптал - Возможно, я пересмотрю участь твоего питомца в руководстве для охотников, но в случае неисполнения вами моего распоряжения, я постараюсь, чтобы мое наказание затмило славу Ханхара.
Одарив Уламтона грозным, а меня неоднозначным взглядом, Саптал быстрым шагом вышел из зала на сцену. Стало ясно, что на этом разговор окончен, а в зале мы остались одни. Уламтон шумно вдохнул через нос и, закрыв глаза, застыл словно статуя. Это пробудило во мне сверчка беспокойства. Мой монстр явно переживает, но мне не понятно почему, ведь игры завтра, а сегодня ночью мы условились сбежать…
- Уламтон, летим со мной, - вдруг предложила я.
Он удивленно открыл глаза.
- Даже не представляю, что с тобой будет, если завтра ты объявишься без меня. Я не могу тебя оставить здесь в таком положении.
- Ты зовешь меня в Артубин?
- Я зову тебя с собой. Уламтон, прошу, полетели, - я взяла его ладонь в свои руки и подтянула ее к себе – Если ты откажешься, я тоже лучше останусь.
- Глупая, - отрезал он и немного грубовато опустил свою руку, вмиг одним движением расцепив мои ладони – Ты хоть понимаешь, что говоришь? – он снова вдохнул и застыл.
- Уламтон, почему нет? – чуть громче заговорила я.
- Артубин, - он хмуро посмотрел на меня – Ты понимаешь, что с ним будет, когда туда заявятся разъяренные жаждой мести грубтоны во главе с Сапталом? Они разорвут всех лавлонов на части, а Артубин рухнет как песочный. Вы не сможете дать отпор. Равного своей силе мы никого не встречали, а нас таких там будут сотни.
Нахмурившись, я опустила глаза. Горестные мысли закрутились каруселью и я снова заговорила.
- Медленно, но мы все равно исчезаем как вид. Это жутко и смешно, но мы пришли к тому, что наше поколение уже почти все друг другу кровные родственники. Да что уж говорить: мы становимся дичью гораздо чаще, чем даже думаем о зачатии детей. Кстати, хочешь хохму? – саркастично усмехнулась я и посмотрела на Уламтона - Мой последний сводный женишок был похищен вами два месяца назад. Так что у меня минус один шанс. И пусть я противилась ему тогда, но сейчас мне страшно, - я снова нахмурилась и опустила глаза - Ведь дело даже и не в этом. Уламтон, я, - на секунду я замолчала, понимая, что на моем лице загорел румянец – Я похоже, - слова было трудно подобрать, но говорить однозначно о любви показалось странным, – У меня есть к тебе чувства, - и я замолчала, когда увидела, как он на меня смотрит.
Эти глаза заставили целый табун мурашек пробежать по моей спине и плечам.
- Сафминая, - легкая улыбка коснулась его губ, но тут же исчезла - Именно потому что я, - он тоже запнулся, но не сдрейфил как я - … люблю тебя, я тебя отпускаю. Я буду здесь, при чем на виду, чтобы не вызывать подозрений. Это даст тебе время и ты доберешься до Артубина, чтобы предупредить и успеть уйти.
Его слова о любви загремели в моей голове, а внутри тела все затрепетало, но страх потерять его и упустить драгоценное время оказался сильнее и я задавила в себе все чувства, чтобы продолжить разговор.
- Не надо сейчас корчить из себя героя-мученика, - прервала его я - Мы уже сегодня не вызывали подозрений. И что из этого получилось?
 - Ты должна понять, что существует реальная опасность снова разжечь бойню, вследствие которой лавлоны без предисловий полетят вслед за теми, кто сгинул в эпоху Ханхара.
- Саптал и так устроил для лавлонов эпоху Ханхара. Мы и оклематься не успели, как снова стоим на грани вымирания.
- Да, он порой готов раздавить даже за то, что ему не понравился твой взгляд. И Бартак -  мерзкий подхалим, все на него равняется и всегда занимает его сторону, но при этом я точно знаю, что он метит на место главного и однажды поступит с Сапталом так же как с Апалансой.
- Но ты же сказал, что она исчезла. Что с ней сделал Бартак?
- Здесь много всего есть, чего лучше и не знать. Но раз я знаю, значит представляю на сколько велика опасность и чем это нам грозит.
- Чем бы это ни грозило, мне сейчас важно знать одно: ты со мной? – сказала я и стала пытаться предугадать ответ в глазах Уламтона.
Он еще пару секунд стоял в полумраке, глядя на меня, но лишь только я услышала слетевшее с его губ «Да», как эти же губы страстно впились в мои и в тот же миг я была заключена в крепкие объятья любимого.