Улица Кирова

     На улице Кирова солнце светит всем неодинаково.
 
     На площади Ленина, с которой начинается улица Кирова, солнце светит торжественно и официально, в гармонии со зданием администрации. Перебираясь в маленький сквер с большими деревьями позади администрации, солнце ведёт себя совсем по-другому: оно хитро подмигивает и на что-то намекает. Совсем недавно между солнцем и парком встала свежевыстроенная жилая башня, которая властно дозирует эти подмигивания, напоминая, что есть кое-что поважнее солнечных лучей.
 
     По утрам освещается западная сторона улицы,  да и то не вся - только верхние этажи зданий. До нижних этажей солнце не дотягивается. Эта сторона улицы выше и новее восточной,  здесь в одном недружном строю стоят диагностический центр, областная Дума, 9-ти этажный жилой дом и втиснувшаяся между ним и пятиэтажкой, новая, строящаяся высотка.

     Восточная сторона по утрам стоит к солнцу спиной и пропускает его лучи между зданиями. Справедливости и равенства тут тоже не получается. Угрюмая поутру, стена из нескольких пятиэтажных домов послевоенного времени, солнце не пропускает и только через арки видны освещённые старые дворы. Солнце там тихое, мирное и домашнее.
 
    И только над сквером перед зданием бывшего НПО "Энергия"  солнце располагается посвободнее и повольготнее и, счастливое своей свободой, одаряет своими лучами жилую девятиэтажку сверху донизу.
               
    Из окна восьмого этажа была видна невероятная картина. Над левым берегом, между "Энергией" и ночным клубом "Сто ручьёв", где поднималось солнце, зависло НЛО. Анна Алексеевна позвала внучку, что бы убедится, что ей это не причудилось и не приснилось. Они молча смотрели на непонятный объект, из которого, как и должно было быть, струился свет. НЛО провисело достаточно долго, потом двинулось влево и вверх, а затем медленно удалилось в сторону левого берега. Анна Алексеевна посмотрела на часы и подумала, что лучше об этом никому не рассказывать, а ещё лучше и не вспоминать.

     Любимов решил, что вчера он явно перебрал. Ну и сюр! Возле лежащей на асфальте нищенской шапки с мелкими монетами сидели сонный котёнок и серьёзного вида пёсик.  Он не сразу осознал, что его удивило больше: то ли дружное совместное сидение котика и собаки, то ли их занятие.  Он с удовольствием бросил бы в шапку монетки, но  уже давно не пользовался такой мелочью. Бумажку бросать бесполезно, она не загремит и видение не рассеется. Серая куча тряпья рядом с шапкой пошевелилась, и Любимов  удовлетворённо отметил, что это её владелец. Всё встало на свои места, он с облегчением вздохнул и сбросил с себя сонное наваждение.
 
     "Чёрный бумер, чёрный бумер…" запел мобильник, Любимов услышал голос своего генерального директора, почти ласково поздоровался: "Ало-о-о!…" и тут же сорвался: "Ну, и где же Ваше "доброе утро!"? Когда же ты, блин, научишься культурно разговаривать?!" Не успев дождаться культурного приветствия, Любимов чуть не выронил трубу из рук. Мимо проехала машина с зарешёченным окном, из  которого бесстыдно выставились две голые тёлки: белая и чернокожая. Груди торчали прямо через решётку, обе девушки колыхались вместе с ними и машиной в одном ритме. Нелепость ситуации состояла не столько в появлении такого видения в начале дня, сколько в контрасте ёмкости и содержимого. Машина была страшно ободранной и даже заржавевшей. Это видение, как и предыдущее, тоже не поддавалось никакому логическому объяснению. Увлекавшийся в далёком прошлом философией, Любимов отметил полное несоответствие явления времени и пространству. Машина поравнялась с Любимовым и до него, наконец, дошло, что это манекены – атрибут современного челночного бизнеса, который становится всё более респектабельным. Конкуренция, однако! Менеджмент с маркетингом…блин…  Вот, что значит пойти пешком, да ещё утром. Жизнь открывается с неожиданной стороны…

     Он начал набирать номер своего директора и чуть не врезался головой в позвоночник огромного диковинного животного синего цвета. Позвоночник покачнулся, Любимов поднял голову и увидел, что это всего лишь составленные друг на друга пластмассовые стулья летнего кафе. Вместо головы на головокружительной высоте позвоночник заканчивался сиденьем со спинкой. Краном их, что ли, составляют?! Когда же это кончится?! Надо же было встать в такую рань! Вернее, не ложится…

      Любимова стало поташнивать, и он не удивился, когда увидел на маршрутке надпись: "Отрыжка Перхоровича". И всё-таки  оторопел немного от соответствия знаков, которые подавал мир, его состоянию. Не может быть у него гармонии с этим миром! Миром маршруток, челноков, ободранных манекенов и нищих котов! Он – другой! И мир угодливо согласился, подменив надпись на  ПАЗике обычным указанием маршрута: "Отрожка – Перхоровича".

      Короткая улица Кирова резко закончилась самым странным в городе пересечением улиц: именно из этой точки рождались стремительная 20-лет Октября, огибающая городской центр по полукольцу Кольцовская, продолжающая Кирова улица Моисеева и, с флангов от Моисеева,  лихие Краснознамённая и Ворошилова. Любимов с тоской взглянул на строящуюся "Европу" – торговый центр рядом с цирком, могилами поэтов и парком на бывшем кладбище. Конкуренция, блин… Обидно…

     Любимов завернул за угол, прошёл мимо серой громады "Энергии" и мимо магазина "Мир отделки". На углу дома висела табличка с названием "Ул. 20-летия Октября", под которым красовалось ново-старое название "Ул. Большая Чижовская". Любимов поёжился, да уж, ребята с Чижовки так отделают, не обрадуешься, а уж если целый "Мир отделки" с Большой Чижовской! Ну что это с ним! Это же депутат Чижов старается, свой мужик! Но, надо же, какое совпадение. Никогда раньше этого не замечал, а тут…  Ну и утро!

     Любимов прибавил шагу и поспешил к своему магазину. Там, там хорошо, там его мир с милыми, вежливо-угодливыми, вышколенными продавщицами, чистыми, красивыми вещами. Не надо больше этих пеших прогулок по утрам!

     Рыжий пёс стоял перед светофором и терпеливо ожидал зелёного света. На дороге не было ни одной машины, но он ждал. Опыт.
 
     Пятиклассник Серёжа, нагруженный ранцем с учебниками, термосом и сменкой, не чуял под собой ног от радости. Сегодня на уроке технологии ему предстоит заниматься электричеством. Педагог дал задание купить провода, вилку, патрон, выключатель и лампочку. Всё это богатство было упаковано в картонную коробочку и грело Серёжину душу даже без электрической энергии. О, о такой школе он мечтал давно. Вот это жизнь! Вот это образование! Это тебе не открыточки к празднику вырезать из цветной бумаги! Серёжа вспомнил всю глубину своего разочарования, когда он пришёл в первый класс. Он ждал этого дня так долго, а время тянулось так нестерпимо медленно, особенно в последние дни и часы перед началом первого учебного года. Если бы он знал,  что его ждёт! Никто не рассказывал в школе об устройстве машин, никто не  объяснял, почему летают самолёты; не было и в помине физики, астрономии и археологии, тем более палеонтологии. Зато были буквы и звуки, первые уравнения и разряды чисел, аппликации из бумаги на уроках с красивым названием "Технология". Были, правда, и интересные уроки, например, уроки по основам права. Жаль, что учебник выдавали только в школе, Серёже хотелось изучить этот предмет поосновательнее, он чувствовал жизненную необходимость этого предмета.  На примере русских народных сказок там рассказывалось, что такое право. Нет, не "право" в смысле "право и лево", а юридическое право. Конечно, интересно было бы узнать ещё и юридическое лево, но этого предмета не преподавали и даже не упоминали. Серёжа был уверен, что оно существует, для симметрии. В сказке  о Царевне-Лягушке было нарушено право лягушки на неприкосновенность её частной жизни в экосистеме болота. Что такое экосистема Серёжа не знал, но решил, что это что-то вроде названия её страны, только написали это название в учебнике неправильно. Нужно было написать "Экко-система" или "Эк-ква-система".  Больше всего Серёжу поразила Маша из "Трёх медведей", которая оказалась настоящей преступницей. Она не только нарушила право медведей на неприкосновенность жилища, но ещё и воспользовалась чужим имуществом, посидев на стуле, поев из миски и поспав - это уже слишком! - в Мишуткиной кроватке. Жаль, что Серёжа так и не нашёл в этом полезном учебнике ответ на свой вопрос: как защитить своё право на неприкосновенность от Витькиных уколов булавкой на уроке? На уроке нельзя шуметь и драться, а на перемене, когда у Серёжи руки развязаны и он может, наконец, вдарить этого Витька как следует, Витёк жалуется, что Серёжа к нему пристаёт. Вот юридическое лево наверняка научило бы Серёжу, как надо правиль…., нет, левольно защищаться!

     Пожилая женщина с сутулой спиной медленно брела вдоль улицы, остановилась у парапета, покачала головой, медленно тронулась с места и опять остановилась. Пальцы её обхватили лоб, и она стала медленно раскачиваться.
     - Что с Вами? Вам плохо? Вам помочь? Скорую вызвать?
     - Не надо...,  я сама… скорая. Всё в порядке…
     - Но Вы плачете…
     - Это…это от обиды…
     Она опять оторвалась от парапета и медленно пошла по улице со своей тяжелой ношей. Сорок лет, сорок лет у постели больных - стучит у неё в голове, а ведь он узнал её, этот водитель, но сделал вид, что не помнит, не знает. У нее не хватило для проезда двух рублей... А она знает, она помнит, как привезли его в отделение после аварии…  Он был таким беспомощным, таким беззащитным…

     Неопознанный летающий объект собрал нужную информацию, за доли секунды обработал  все полученные сведения и передал  результаты в Центр. Конечно, трудно перевести на наш земной язык инопланетное послание на чужом языке, который и языком-то трудно назвать! Тем более, если его не знаешь. Но, попытка, как говорится, не получение информации или долгов активными  методами. В послании отмечалось что-то вроде этого:

     "Сканирование информационно-биологических объектов показало доминирование в системе жизненных ценностей субстанции, которую объекты называют чувством страха. Страх является лидирующей реакцией всех биологических объектов на внешний мир, независимо от их положения в социально-биологических системах и временных параметрах функционирования объектов, называемых возрастом. В течение жизненного цикла отдельного информационно-биологического индивидуума страх видоизменяется: от поисков защиты к созданию защиты, а затем, к потере веры в возможность защиты. В  последнем случае страх видоизменяется и трансформируется в субъективное  ощущение, замещающее страх – суррогат страха, который объекты, обладающие разговорным языком, называют обидой. В отличие от страха, приводящего объекты в активное состояние, обида приводит к пассивному состоянию, которое может закончиться завершением жизненного цикла биологического объекта".

     Вот так-то.

     Да, ладно, шутка всё это. Единственное, что здесь правда,  без тени фантазии - это НЛО над улицей Кирова. А  доклад инопланетян  – это, конечно, выдумка чистой воды. Нет им до нас никакого дела.