Глава 44

Ристелл смотрела в мутные голубые глаза блондина, в равной мере мучимые болью и ненавистью. Удивительно, но в схожих обстоятельствах взгляд этого бывшего рудокопа, совсем не походил на взгляд Борлака. Даже сейчас она читала в его глазах обвинение и винил он не злую судьбу, ни темных эльдар и даже не гомункула, бросившего его в объятия агонии. Он винил Ристелл. Он жаждал ее крови. Быть может ей удалось пробраться в измученное сознание человека, имени которого она даже не знала. Кроме боли она увидела уже знакомое желание покончить с собой и даже мысль, как это сделать. Его глазами она видела разорванную на части канонису, а потом залпы имперских орудий, сжигающих ненавистную мутировавшую плоть. Для простого земледельца главной причиной мучений были не ксеносы, а тот, кто обязан был защитить от них.
- Беги! – Прохрипел Малк, которому удалось добежать до воронки от взрыва, прежде, чем гротеск настиг его, теперь он тихо стонал и тщетно пытаясь удержать внутренности, выпадавшие из живота, вспоротого пучком многочисленных щупалец Блондина, которыми он пригвоздил гвардейца к земле.
Этот голос словно пробудил канонису. Она не смогла сдержать обещание данное сержанту Грейту. Все его люди были мертвы и Малк скоро встретится с ними. Возможно если бы не эта мысль, в ней бы больше не нашлось сил бороться с судьбой и надежда на скорое избавление развеялась бы, как в тех наркотических снах, навеянных отравой Вормаса. Удивительно как легко отступили все прочие причины сражаться. Она второй раз потеряла тех, кто доверился ей и эта мысль была невыносимой! Даже несмотря на то, что ее нынешний враг, так же надеялся на ее защиту.
Гротеск не бросался на раненого гвардейца и на какое-то время Ристелл показалось, что и он сохранил остатки разума, но это был разум не закаленного в боях бойца, способного осознать мерзость своего нынешнего состояния, это был разум заплутавшего и озлобленного ребенка, что в сочетании с отравлением наркотиками и бесконечной болью лишало гротеска всякой возможности отступить от жажды крови.
Была еще одна причина, которая совершенно отчетливо блестела в его глазах… он хотел чтобы Ристелл пришла на помощь Малку, хотел на примере гвардейца показать ей, какую боль испытывает, хотя бы один из сотен оттенков, одну из уже знакомых Ристелл нот симфонии творимой гомункулами.
- Ты впал в ересь еще задолго до того, как перестал быть человеком! – Прорычала она и подняла меч.
Гротеск оскалил пасть, словно слова канонисы сумели прорваться через потоки боли и донести смысл. Из его рта вытекал жгучий яд, постепенно сжигая губы и обнажая белую кость черепа. Вормасу удалось заставить сражаться того, кто уже не должен был жить, но не только гротеск шел вперед благодаря боли.
Этот бой будет последним. Чудовище перед девушкой свирепо зарычало и пучок аугметических плетей вырвался из тела Малка. Гротеск все свое внимание обратил на канонису. Химеры за спиной Ристелл, вероятно, обглодали Кэтрол до костей и теперь желали ее плоти.
В такие минуты уже не ждешь чуда, не молишь о спасении. Словно пилот, уже почти коснувшийся земли, отпускает штурвал, зная, что корабль окончил свой путь.
Дальше тело ведут лишь инстинкты и уроки жизни.
Блондин шел в бой свирепо, именно так как надлежало чудовищу, не имевшему в прошлой жизни боевого опыта, но теперь не было гомункула, который сдерживал бы его, а именно этот фактор позволил Ристелл выжить в прошлой битве с гротеском.
Как и прежде, первыми к девушке бросились плети, опережая более медлительного гротеска. Это было ожидаемо и давало шанс избежать мгновенной смерти. Блондин не был воином и гораздо больше полагался на помощь искусственного оружия.
«Бывают воины, которые так искусно владеют оружием, словно ты сражаешься не с одним а с дюжиной». «И как их можно одолеть?». «Сражайся с ним как с дюжиной, Ристелл, не воспринимая как единое целое».
Возможно в тот день, когда Кхан преподал ей этот урок, он имел в виду искусных мечников или простых воинов, но Ристелл решила опробовать его совет в бою с гротеском. Да им не управлял гомункул и это развязывало его многочисленные руки, но это и уменьшало количество врагов канонисы.
Составляя одно целое, гротеск и его аугметические плети, были двумя мыслящими существами и сейчас Ристелл сосредоточилась на более стремительных и сообразительных плетях.
Короткий отдых и помощь Кэтрол вернули в тело некоторые силы и в этот раз первая кровь была за канониссой. Одна из плетей лишилась зазубренного наконечника и едва замедлила свою прыть, как еще пара сегментов была отсечена цепным мечем.
Блондина эта рана лишь еще больше разозлила и теперь его громадная туша молниеносно сократила дистанцию и вперед вместе с тремя оставшимися плетьми вырвались массивные руки с острыми клинками, вырывавшимися прямо из ладоней.
Удар был столь же предсказуем, сколь и стремителен. Все же не смотря на адреналин в крови и желание жить, Ристелл не могла отрицать очевидного – у нее есть не больше нескольких минут, до того, как в бой вступят химеры. Невольно она пожалела, что рядом нет Вормаса, тщеславие и самоуверенность которого, могли дать ей шанс на победу.
Слезы отчаяния скользили по щекам, когда она уже скорее инстинктивно уворачивалась от неуклюжих выпадов гротеска. Она слышала хриплое дыхание Малка и легкий шелест камней под тяжелыми лапами хищников варпа. Мысленно канониса считала последние секунды своей жизни.
- Император, помоги!
Война близилась к концу, космодесант сумеет уничтожить остатки армии Агатана, но добраться до беглой наложницы они едва ли успеют. Она лишь песчинка которая пытается выбраться из черного моря эльдар. Какая ирония, в ее руке скрывался ключ от древнего артефакта, способного уничтожить мир, но пока об этом знает лишь она сама и для несведущего космодесанта она не представляет ценности, не стоит того, чтобы пробиваться к ней через толпы врагов и организовывать спасательную операцию. Она просто песчинка войны.
Плети рвались в бой и большую часть времени Ристелл старалась не попадаться на их пути. Довольно часто это приводило к столкновению с лапами гротеска, но его удары были размашистыми и оставляли время для того чтобы уклониться или парировать острые стальные шипы клинком меча. В который раз ее посетила мысль сдаться, но злобный блеск в глазах блондина словно в зеркале, будил ее праведный гнев. Она не желала чтобы его слова оказались правдой, не желала быть слабой рабыней.
После кружения по песку, в немыслимых прыжках и уклонениях, после пройденного пути, начатого еще в тот миг, когда маленькая девочка поддалась всеобъемлющему восхищению воительницами в белоснежной броне, повинуясь внезапному порыву отчаяния и ярости, Ристелл сдалась… Ноги дрожали от бесконечной усталости, руки едва удерживали меч, а глаза застилала слезная пелена. Кошмары не закончатся. Яд гомункула никогда не вытравиться из ее вен, ибо он проник гораздо дальше, в ее душу, в ее веру…, в ее мысли.
Резким движением Ристелл отсекла еще две плети и с яростным криком, полным боли, злости и ненависти, так похожим на вопль гротеска, швырнула подаренный Реосом меч в грудь зверя.
Уже зная что будет впереди, она повернулась назад и лишь устало выдохнув посмотрела в угольные глаза хищников варпа.
Меч не причинил вреда гротеску, только разгрыз его бок, пролив сукровицу и окропив землю мутно-зеленым ядом.
Загонщица, сопровождавшая химер скривила губы в улыбке, ее питомцы ждали команды и Ристелл развела руки в стороны, как совсем недавно делал Реос, она подняла взгляд к небу, как делал он и улыбнулась его улыбкой. Улыбкой демона, которым стала. Обрекая себя на смерть, которую заслужила, за все те потерянные жизни, которые должна была сберечь. С ее губ слетели два слова из молитвы сестер битвы, только два слова из священного текста:
- …Зло отринет.
Она закрыла глаза и ждала освобождения.
Ветер скользил по ее лицу, доносил грохот взрывов и такие далекие голоса болтеров ее сестер, они где-то в этом мире, но словно за непроницаемой стеной.
Если я тебе еще нужна, защити, - Эти слова зародились в ее сознании, но так и не сорвались с губ, в них была только усталость и больше ничего, только осознав это, Ристелл поняла, что обращается не к истинному богу Императору, а к мерзкой твари, обвившей ее запястье. Но тварь молчала,… Оставалось только гадать, кто оборвет ее жизнь первым.
Борись, Ристелл!
- Ристелл!
Словно эхо голоса Кхана, другой голос прозвучал в реальности. Голос не принадлежащий Кхану, он прозвенел в морозном утреннем небе и почти сразу его поглотил звук выстрелов. Сквозь веки канониса видела вспышки огня и невольно вздрогнула, когда гротеск за спиной издал вопль боли.
Она открыла глаза за секунду до того как монстр грузно опустился на землю. Вся его грудная клетка была вскрыта мощными взрывами и обожжена плазмой. Время словно замедлилось и Ристелл как никогда отчетливо ощутила бич судьбы. Она была готова принять смерть, но в очередной раз была избавлена от встречи с ней. Еще не до конца отойдя от шока, канониса бросила взгляд вправо, туда откуда велся огонь, ожидая встретить долгожданный десант или имперскую гвардию, но то, что она увидела, повергло ее в не меньший шок, чем внезапное отступление смерти. В копоти и крови, изувеченные язвами, в ободранных повязках, в пятидесяти метрах от Ристелл стояли ее сестры. Арлин, Элинен, Улишта, Кариган… Словно пустынный мираж или воспоминание самого счастливого сна
- Боже…, - Прошептала девушка.
Сестры улыбались и у каждой блестели глаза. Они так же уже не надеялись встретить ее.
Нереальность происходящего снова зазвенела тревожным звонком в подсознании и это не позволило Ристелл рухнуть на землю от всепоглощающего чувства избавления, вместо этого все ее чувства собрались в одно желание, спасти свой возродившийся отряд, забрать этот мираж, поверить в него всем сердцем, даже если это будет последнее, что ей суждено. На какое-то время она даже забыла о ключе, извивающемся под кожей. Боль в руке будто бы унялась и на какой-то миг ей показалось, что Император просто закрыл своими ладонями ее глаза, показал ей кошмары варпа, ужасы плена, падение ее веры, а теперь… Она устояла, она смогла вырваться из тьмы и теперь Император снова вернул ее домой…
- Ристелл, мы снова вместе, - Кариган эти слова дались с трудом, вместе с ними с ее губ сорвалась струйка крови, явный признак множественных внутренних кровотечений, подарков гомункула.
Казалось усталость благодатными волнами захлестнула все мышцы Ристелл. Такой усталости предаешься с радостью после долгого марафона, казавшихся бесконечными испытаний, после победы над лютым врагом… Она безумно желала добежать до сестер и убедиться в том, что глаза не лгут, что она не осталась последней из сестер переживших плен, обнять их, ощутить жизнь, которая казалось уже покинула ее…, но война не закончилась и пауза была иллюзорной.
Воздух дрогнул от хищного рева, разбив сладкую негу, завладевшую канониссой и ее сестрами. Смерть гротеска, их немой диалог заняли не больше минуты и за это время загонщица пришла в себя и бросила своих химер в бой.
В иных обстоятельствах они бы не позволили себе такую слабость, но было очевидно, что сестрам пришлось пережить не меньше, чем Ристелл, а в какой-то мере и больше.
У Ристелл не было даже меча, чтобы встретить атаку первой кошки, но этого и не потребовалось. Едва химера оттолкнулась от земли в смертоносном прыжке, как ее голова разлетелась ошметками плоти и осколками костей. К ногам Ристелл упало обезглавленное тело, вздрагивая от судорог. Ее отряд прежде устранил опасность, угрожавшую командиру и лишь потом они перевели огонь на химер, уже почти достигших цели. Срываясь в головокружительные прыжки твари варпа встречали разряды плазмы плотными мышцами. Их тела содрогались от взрывов бластерных зарядов, а ведьму-загонщицу, вероятно уже пожалевшую о том, что напомнила о себе, несколькими выстрелами разорвало на части.
Сестры обратили смертоносные излучатели на химер, направляя выстрелы на отдельных тварей. Они давали возможность другим хищникам подобраться ближе, но только общим огнем воительницы могли остановить энергию варпа вдыхавшую жизнь в массивы мышц и когтей.
- Ристелл, мы их задержим! – Кариган махнула канонисе, - Ты должна добраться до наших.
- Нет, мы уйдем вместе! – Ристелл выхватила меч из тела гротеска…, а затем увидела то, что сестры увидели раньше нее.
С химерами было покончено, последняя сменив рычание на сиплое шипение подрагивала на земле, выпустив в сторону отряда извивающиеся щупальца, но по той же тропе, которой Ристелл прошла ранее в их сторону двигалась армия, оправившаяся от внезапного нападения безумного сержанта и быть может ей показалось, но в первых рядах возвышалась фигура огромного вичера.
- Уходим! – Ристелл казалось, что ее голос вот-вот сорвется от крика, но он растворился в грохоте очередного взрыва, а после его эхо стерли выстрелы из лазганов. Едва сменив батареи, сестры вступили в новый бой…
Девушка хотела уже броситься к своему отряду и разделить с ним судьбу, но сделав еще несколько выстрелов, сестры стали отступать к ней. Было ясно, что им впятером не одолеть армию и единственным шансом выжить было отступление.
Впервые Ристелл была рада этому, вновь обретя свой отряд, она больше всего на свете мечтала укрыть сестер в безопасном месте, отдать ключ ученым, оставить войну космодесанту, вернуться в тихую беседку в эклезиархии, вернуться к своему учителю.
Она вскинула меч, готовая выцарапывать сестер из толпы наступающих вичеров и в этот момент в ее бедро вонзился длинный шип… Скрутив мышцы судорогой он поверг Ристелл наземь и девушка в отчаянии обернулась назад.
«Эти твари порой дают нам влезть поглубже. Отступают сверкая пятками!» – Голос сержанта Грейта воскрешал в памяти пережитый кошмар и заставлял Ристелл в бессильной ярости сжимать меч,
«А потом сгоняют силы с боковых фронтов и отрезают нас…»
Как в первый ее день на Шенузе…, как теперь!…
Сестры битвы сдерживали натиск наступающей армии, но это уже не имело значения, так как второе «крыло» армии Агатана уже зашло к ним в тыл и теперь против него стояла одна Ристелл с древним мечом в руках и тающей с каждой минутой надеждой на избавление.
- Сестры!
Несмотря на то, что вичеры не давали ни минуты на изучение обстановки, Кариган все же откликнулась и заметила кольцо, в которое их всех пытались зажать.
Ристелл была готова до последней капли крови удерживать те отряды, что шли на нее, но это могло дать сестрам только несколько минут жизни.
Яростно выдернув из бедра шип, она швырнула его в наступающую стену вичеров и кабалитов-предателей, затем перехватив меч поудобней вскинула его к небу и произнесла литанию, оберегающую всякого праведного и страждущего.
Она нужна Агатану живой, он не простит ей того унижения, что пережил благодаря Грейту, возможно она еще имеет свою цену, возможно еще есть шанс сохранить жизни ее сестер, если она отдаст свою.
Как только отряды наступающие на Ристелл оказались на расстоянии выстрела, сестры мгновенно обратили свое оружие против них.
Канонисса стояла между ними и ратью Агатана, словно сияющим ореолом окруженная ионизирующим потоком плазмы.
Ее отряд подставлял спины врагам, только для того, чтобы спасти ее жизнь. Они вырвались из кошмаров гомункула только чтобы погибнуть здесь, защищая своего командира! Нет… Ристелл покачала головой, в ее глазах застыли слеза, она оглянулась на сестер:
- Мы уйдем вместе, мы прорвемся! Мы выживем! – Она взмахнула рукой с мечем,
- За мной, за Императора!
Армия наседавшая на сестер подошла уже почти на расстояние рукопашной и канонисса уже отчетливо видела устрашающую фигуру Агатана, она видела как он вскинул свой бластер и послал разряд плазмы в спину Улишты, но Кариган удалось оттолкнуть девушку, после чего они все вместе бросились к Ристелл.
Канонисса вдохнула свежий воздух наступающего утра и помедлив лишь четыре удара сердца, возглавила отчаянный бросок на бесчисленную толпу вичеров.
Рана на бедре беспрерывно кровоточила, но девушка уже стала привыкать к боли, если боль есть, значит она еще жива, значит еще можно бороться.
Под прикрытием сестер ей удалось прорваться в гущу врагов неся смерть и агонию. Выстрелы из лазганов разгоняли толпу перед ней, позволяя выбирать цель и уничтожать ее и не давали вичерам замкнуть круг вокруг канониссы. Ей было далеко до мастерства магистров арен Комморага, но ее прикрывали верные сестры и то самое благословение, что берегло ее от смерти в битве с Хаосом и в сражении с темными. Благословение Императора – его прощение и утешение.
Руки занемели от усталости, ноги едва удерживали ее, но отчаянная битва медленно приносила плоды. Там где не успевал ее меч, успевал выстрел одной из сестер, там где не успевал выстрел, вступал в дело ее меч или псайкерские способности. Воскресшая вера в благодать Императора обрела материальную силу и казалось по чистой случайности удары вичеров смещались в сторону и не достигали цели. Случайности, ставшие закономерностью…
Под защитой Императора им удалось добраться до множества воронок от взрывов и естественных разломов в земле, держать оборону стало легче, но каждый понимал, что их время подходит к концу. Запасных батарей уже не осталось, а враги только прибывали…
- Ристелл, ты должна прорваться! Мы прикроем огнем – Улишта прикладом лазгана сумела вывести из равновесия одного из кабалитов, после чего добила его выстрелом в упор.
- Мы уйдем вместе!
Ристелл задыхалась от усталости и осознания того, что хочет невозможного. Неужели Император вновь проверяет ее верность? Он вновь предлагает ей невозможный выбор между долгом и преданностью своему отряду от которого осталось меньше четверти!
- Мы уйдем вместе, - Снова повторила канонисса уже едва слышно.
- Надо удержать этих тварей до прибытия десанта, они уже чувствуют что проиграли войну! Ристелл, ты должна бежать, ты должна возглавить атаку Ордена на Архонта.
Слова Арлин заставили Ристелл вздрогнуть и пропустить удар в плечо. Извернувшись, девушке удалось отсечь руку вичера и вторым взмахом отрубить его голову.
- Беги! – Выкрикнула Кариган и вскинула лазган, готовая прикрыть канониссу.
Так же поступили и остальные сестры.
- Это путь для одного..., гомункул оставил нам не много времени, мы намерены посвятить его Императору и твоему долгу перед ним.
Слезы застилали взгляд Ристелл, одна мысль о том, чтобы вновь оставить своих сестер повергала ее в отчаяние и такая пытка недоступна ни одному гомункулу темных эльдар.
- Я не могу, не могу, не могу! – Каждое слово она сопровождала ударом меча по мечу одного из вичеров, совершенно забыв о тактике боя, поддавшись злости и страху.
Ты должна, - Шепнул голос в ее сознании. Ей показалось, что он принадлежал Кхану, но в шуме боя она не могла быть уверена.
Девушка бросила взгляд на сестер, готовых отдать свои жизни. Она могла их понять. Она так же готова была умереть за них, но тогда ключ достанется вичеру и все их усилия потеряют смысл.
- Беги, - В один голос произнесли сестры и как будто ожидая этого момента, целый отряд вичеров прибывший с Агатаном скрыл их с глаз канониссы, словно их уже не было в живых, будто они были лишь десницей Императора явившейся на миг, чтобы спасти жизнь падшей канониссе.
Отчаянно зарычав, Ристелл пронзила ближайшего вичера насквозь и бросилась сквозь все новые ряды гладиаторов.
С каждым пролетающим над головой истребителем имперской гвардии, подсознание жестоко убеждало ее, что они могли спастись все, каждый звук болтерного огня говорил, что надо было только чуть-чуть подождать. Каждый взмах меча будил совесть, ведь она могла стоять рядом с ними, защищать их как они защищали ее, встретить смерть не безликой жертвой ксеносов, а сестрой битвы среди своих соратников…
Словно утешая ее, время от времени рядом мелькали разряды плазмы, признаки того, что ее сестры еще живы и все еще пытаются ее защитить от многочисленных врагов. Под их прикрытием Ристелл удалось преодолеть короткий спуск и снова подняться на небольшой холм, все это время ей приходилось уворачиваться от атак вичеров и некоторых из них отправлять к Слаанеш. Сестры были правы: прибытие космодесанта серьезно деморализовало гладиаторов и во многом именно этому обстоятельству Ристелл была обязана жизнью. Нет, вичеры не боялись гигантов Караула Смерти, но их появление обязывало армию Агатана сосредоточиться на более важных и опасных целях, нежели имперская гвардия и единственная беглая наложница. Конечно вождь гладиаторов позаботился о том, чтобы выделить для ее поисков небольшой отряд…
Впереди маячил участок чистой земли и возможный выход из блокады. Где-то совсем не далеко она слышала стрельбу из болтеров и тяжелых стаберов, где-то совсем рядом имперская гвардия пошла в атаку на армию вичера, окружившую четырех сестер битвы. Космодесант не только сумел нанести серьезный урон темным, но и дал возможность перегруппироваться потрепанным отрядам катачанцев.
Когда была возможность, Ристелл оглядывалась назад и замечала своих сестер, все еще пытавшихся удержать оборону у разлома. Всякий раз Ристелл пыталась убедить себя, что она успеет, но в очередной раз вернувшись взглядом к своему маршруту, который осталось преодолеть, она увидела кабалита вооруженного не изящным излучателем, или оружием ближнего боя, а каким-то немыслимым аналогом имперской мельты или гранатомета.
Он не смотрел на нее, не замечал в окружении своих соратников, да и не было толка от такого оружия при таком изобилии союзников вокруг цели и расстоянии на котором она оказалась. Он смотрел поверх головы Ристелл на небольшое возвышение…, где отчаянно отстреливались ее сестры…
- Нет!
Канонисса взрезала горло кабалита, вставшего у нее на пути и буквально руками вырвала гортань, она бросилась на выраставших перед ней воинов, словно одичавший зверь, с каждым вздохом осознавая обреченность своих надежд.
Она пробилась к стрелку и разрубила его мечом от плеча до паха, но в этот миг снаряд уже взлетел в рассветное небо и словно в загустевшем воздухе поплыл в сторону ее сестер.
Упав на колени Ристелл смотрела как невыносимо медленно словно в кошмарном сне распускается облако взрыва, укрывая собой тех, кому она обязана жизнью, тех, кто лишь на миг вернулся к ней, пожертвовав ради этого мига своими жизнями.
Меч выпал из ее руки и она даже не заметила как второй рукой все еще пытается задушить уже мертвого кабалита.
В ее затылок уперся излучатель, а в спину клинок подоспевших вичеров.
- Лучше бы тебе было не сдаваться живой, - Засмеялся кто-то за ее спиной
Так могла смеяться ее совесть. Она полностью разделяла мысль вичера…
Когда ее вели через строй гладиаторов к Агатану она воспринимала окружавшую реальность словно невзрачные стены давно мертвого замка. После пережитой пытки совести, она уже не испытывала страха перед вичером, все происходящее ее больше не могло удивить, она знала чего ждать и знала, что ничего страшнее собственного предательства ей больше не откроется. Она лишь поклялась себе, что найдет способ уничтожить ключ, если Агатан пожелает им завладеть. На этом ее служение закончится и она предстанет перед Императором и своими сестрами и потратит вечность своей души, чтобы вымолить у них прощение.
Эльдары спешили. Они толкали ее в спину совершенно не беспокоясь о том, что при таком темпе им скоро придется нести ее на руках.
Вокруг звучали оскорбления в ее адрес, многие из вичеров во время ее прорыва получили ранения, но в спешке она не успела отнять их жизни и теперь от жестокой расправы ее отделяло по-видимому только распоряжение Агатана доставить наложницу живой.
Ей было все равно… Она не раз видела как люди столкнувшись с бесконечным ужасом, с беспощадным горем впадали в ступор и не реагировали на окружающую действительность. По долгу службы ей приходилось допрашивать таких людей и очень редко удавалось вытянуть хотя бы слово из жертв Хаоса, беженцев потерявших семью, бывших рабов… Порой инквизиция обязывала применять угрозы, но только теперь Ристелл поняла как это бесполезно – взывать к разуму людей, потерявших со смертью близких самих себя. Ей было все равно, чем закончится ее история, порой финал настолько мрачен, что хочется просто отложить книгу и забыть о ней. Она хотела забыть о своей жизни… как тогда, на колонне… в сумраке варпа.
Когда вичеры впереди расступились освобождая дорогу отряду, захватившему Ристелл, она подняла взгляд к холму на котором остался последний рубеж ее сестер. Пыль еще не осела и казалось еще долго будет кружить над холмом, словно подхваченная вырванными из тел душами. Несмотря на их жертву, она подвела их, это единственное что теперь имело значение.
Ристелл привели в круг командиров отделений армии вичера. Похоже Агатан отдал приказ собраться всем войскам в одном месте, что было явным признаком отступления или отчаянного наступления, возможно он надеялся так же как и канонисса прорваться через кольцо Имперских сил, впрочем она знала чем это закончится, только вряд ли ей доведется увидеть триумф своих братьев и сестер.
- Удивительно сколько неприятностей может доставить одна подстилка Архонта!
Утыканный пирсингом и цепями вичер, возглавлявший отряд, выбранный Агатаном для захвата Ристелл, сплюнул ей под ноги
- У этого выродка явно съехала крыша из-за тебя. Впрочем такую приправу Слаанеш любит.
Похоже вичер желал вызвать какую-нибудь реакцию у Ристелл, но она вернулась взглядом к земле и словно не замечала толпу, собравшуюся вокруг.
Один из вичеров выбрал иной способ и с размаху ударил ногой по ране на ее бедре. Девушка упала на колени, стиснув зубы, пытаясь удержать стон боли, но никого из воинов не удостоила взглядом.
- Не волнуйся, малыш, Агатан умеет заставлять девушек стонать и если будешь хорошо себя вести, то сперва помурлычешь от удовольствия и только потом завопишь от боли.
Ристелл медленно подняла взгляд на изуродованного пирсингом гладиатора и прошипела сквозь зубы:
- Ты даже представления не имеешь о боли!
Ее глаза блестели от слез и ярости и заметив, что вичер напряг мышцы, готовясь защищаться улыбнулась улыбкой, которую видела на губах безумной Длекари.
- Может в таком случае просветишь меня?
Ристелл медленно покачала головой не отводя взгляда от ксеноса:
- Слаанеш просветит…
Глаза вичера вспыхнули и он ударил Ристелл по лицу, заставив девушку осознать простую истину – она жаждет смерти… Ее даже не пугала перспектива стать одной из тех душ, что ксеносы отправят своему богу-проклятию. Осознание того, что в толпе темных эльдар, трепещущих от одного имени своей немезиды, она одна хоть и стоит на коленях, но полностью лишена страха, словно заставило ее заново родиться, почувствовать свое место в мире…, место о котором она мечтала с детства и которое сумела занять лишь сейчас, в конце пути. В памяти всплыла ее отчаянная попытка покончить с собой в тот момент, когда эльдары окружили ее через несколько часов после высадки на Шенузе, неужели весь пройденный с того момента путь был назначен ей чтобы стать тем, кем она мечтала стать, обрести себя?
- Император защищает, - Прошептала она выплевывая кровь.
Он провел ее путем огня и боли, истязая ее тело и душу, чтобы выковать из нее клинок Его воли, чтобы она без страха смотрела в глаза демонам ночи и стала достойной звания Сестра битвы.
- Защищает? – Ухмыльнулся вичер и достал из ножен кривой кинжал, - Давай проверим?
Ристелл уже давно игнорировала угрозы и насмешки, осознание своей судьбы заполнило ее душу и стерло все что было лишь инструментами для начертания ее жизни. Девушка обратила взгляд к небу, словно подставляя шею под удар кинжала в ее мыслях звучала молитва, она не призывала месть или кару на ксеносов, захвативших ее мир, не молила прощения у Императора, это была молитва обретения мира в своей душе.
Внезапно она ощутила прикосновение к подбородку и ее силой заставили склонить голову. Перед ней на корточках сидел Агатан. После взрыва устроенного Грейтом он лишился глаза и изрядной части кожи на лице и груди, но при всем этом он казался удивительно спокойным, что явно не предвещало Ристелл ничего хорошего.
- Ты видела его когда-нибудь? Труп на золотом троне? – Спросил он
Когда вичер решил, что Ристелл не станет отвечать, она произнесла:
- Я вижу его за твоим плечом…
Агатан вскинул бровь, а канонисса продолжила:
- Он вознес меч и ждет твоего последнего слова.
- Вот как? – Агатан снова склонился над канониссой и прошипел ей в лицо, - Скоро я заберу его паству и склоню ее на колени, как склонил тебя, планету за планетой, мир за миром…
Вичер приблизился к ее лицу столь близко, что почти мог коснуться ее губ. Чтобы она не извернулась, к ее затылку приставили клинок меча.
- Вот мое последнее слово.
Ристелл прижалась к мечу так, что на затылке проступили капли крови. Вичер с улыбкой коснулся ее волос, а затем слизав ее кровь с пальцев отпрянул и кивнул своим генералам:
- Соберем максимум душ этих фанатиков мертвого бога и уходим!
- Мы несем потери, Агатан, - Решил сообщить одни из генералов, тот, который желал проверить защиту Императора.
- Разумеется, - Вичер отвечал словно бестолковому ребенку, - Наши ряды покидают ничтожества не достойные называться гладиаторами, бывшие воины Реоса. Кто уцелеет, того я приму, остальные меня не волнуют.
- А что с ней?
Агатан посмотрел на Ристелл словно только сейчас ее обнаружил.
- Я люблю когда мои шлюхи обливаются слезами и кровью, когда они смешиваются с их похотью и болью. Эта игрушка Реоса уже не годится для таких игр, пускай наконец встретит своего Императора и передаст ему мои слова.
Он заглянул в глаза канониссе:
- Радуйся, что Вормас сгинул, иначе я непременно отдал бы тебя ему на растерзание, впрочем мои войны то же те еще выдумщики.
Внезапно Агатана схватил Ристелл за окровавленный затылок и прижал ее губы к своим, вызвав у нее жестокую вспышку боли и отвращения.
- Прощай, эльдарская шлюха,
Ристелл плюнула ему кровью в лицо, но вичер лишь ухмыльнулся и слизал языком плевок.
- У твоей крови превосходный вкус, а душа должна быть еще вкуснее.
Он развернулся к отряду, который его сопровождал и направился назад, в сторону Цитадели, бросив по пути:
- Накормите Ту Кто Жаждет, а тело принесите ее сестрам.
Дыхание Ристелл участилось, но не от страха, который словно навсегда покинул ее. Она тщетно пыталась стереть мерзкий вкус вичера со своих губ.
Как только Агатан покинул импровизированный лагерь-пятиминутку, к девушке подошел один из генералов. В его руках она увидела свой меч, которым ее похоже и собирались казнить.
- Едва ли ты скажешь что-то новое, - Прохрипела она, не поднимая глаз, - Ваши вонь и язык ранят меня больше, чем угрозы и насмешки…
Канонисса посмотрела на гладиатора и улыбнулась:
- Руби! Отправь мою душу в варп и я поведаю Слаанеш о том, какой ужас затаился в ваших глазах.
Ристелл подняла взгляд к небу, в котором мелькали громовые ястребы космодесанта, вместе с валькириями, перебрасывающими имперские войска с одной горячей точки в другую, постепенно сводя их на нет.
- Я передам ему, что скоро он утолит свой голод вашими душами.
Гладиатор поднял меч:
- Агатан прав…, ты не заплачешь, но твоей крови будет достаточно для удовольствия Слаанеш… и для моего тоже.
Ристелл закрыла глаза и все стало как прежде… Она вернулась домой, в свой мир. Месяц плена растворился в прошлом, осталась только война вокруг, то к чему ее готовили в эклезиархии. «Исполни свой долг или умри пытаясь». Она сделала все что могла и теперь может уйти как уходят сестры битвы – в пламени войны с еретиками в окружении врагов, в нескольких шагах от победы…
В небе сверкнула молния и секунду спустя грянул гром. В его голосе было что-то странное. Он разорвался слишком сжато и его раскат был краток, как взрыв снаряда. Он не поглотил все небо, а прорычал прямо перед Ристелл, сверкнув перед закрытыми веками сиреневым огнем, гораздо более ярким нежели молния.
Она хотела что бы последней картиной перед ее глазами стало необъятное небо, в которое надлежало окунуться ее душе, но вспышка света заставила ее невольно моргнуть.
Ее обдало жаром и брызгами влаги, словно морской бриз донес капли соленой воды с моря. Только посмотрев на свои руки она видела, что их почти полностью покрывает кровь.
Гладиатор перед ней смотрел ей за спину, туда, где стояли остальные вичеры. В его глазах светилось удивление, которое почти сразу померкло, сменившись пустотой.
Кровь окатившая Ристелл с головы до ног маленькими фонтанчиками продолжала выплескиваться из разорванных в огромной дыре на его груди артерий.
Ее меч выскользнул из руки гладиатора и только после этого воин сам рухнул на землю.
Вичеры за спиной девушки вскинули оружие пытаясь отыскать невидимую цель в клубящемся сиреневом тумане варпа. Она впервые видела на их лицах панику и уже предвидела появление огромных космодесантников, способных голыми руками разорвать эльдара пополам, но…
Словно во сне она увидела знакомые очертания, те, что будили ужас во всех праведных сердцах Империума. Тогда ее сердце так же дрогнуло, в тот момент, когда проснувшись от пинка под ребра, она увидела мрачную тень в другом конце лагеря эльдар. Тогда она еще не знала, как невообразимо закружиться ее судьба и кого она выбирает ей в партнеры.
Словно призрак из черного металла и сиреневого сияния, будто оживший древний корабль, всплывший со дна океана, перед Ристелл возвышался Опустошитель, а на его носу, у бортового орудия замер силуэт эльдара в плаще. Незыблемый, неустрашимый и навсегда поселившийся в ее сердце…
Новая вспышка бортовых орудий и отряд Агатана за ее спиной почти весь обратился в пепел, оставив лишь туманное облако органического пара, заставив тех кто уцелел отступить на несколько шагов.
Ристелл не могла поверить своим глазам и Реос также заворожено смотрел на нее. Казалось, стоит на миг прервать связь их взглядов и они потеряют друг друга в безумии войны, станут миражом друг для друга.
Ристелл сама не заметила как ее ноги преодолевая усталость подняли ее и сделали пару шагов навстречу Опустошителю. Она не могла говорить и даже мысли не могли сложиться в четкую линию. Казалось она стала одним единственным чувством, вмещавшим в себя и покой и триумф и счастье и удивление и облегчение. Она ощущала его прикосновения, его объятия, даже несмотря на расстояние, разделявшее их.
Прости, что так долго

Голос Реоса нежно коснулся ее сознания.
Ристелл медленно покачала головой отметая все не нужные слова и отказываясь до конца поверить в то, что Реос стоит перед ней и вопреки ее страхам не испытывает к ней ничего иного, кроме прежней нежности.
Если гибель сестер полностью опустошила ее душу, то появление Реоса словно наполнило ее вновь и в этот раз не отнимая ее свободы, словно два друга встретились в кошмаре войны, к которой не имели никакого отношения, словно все можно было начать заново…
Но реальность не отступала и так же внезапно как замерла, она вновь вспыхнула жизнью. Те вичеры, что уцелели мгновенно мобилизовались и бросились к ней, но теперь Ристелл была лишена страха, за ее спиной стоял Опустошитель и она подхватила с земли свой меч.
Реос словно наполнил ее новыми силами, для этого ему было достаточно заглянуть в ее глаза и не винить ее за сделанный выбор. За время в плену она узнала нечто невозможное, что противоречило всем ее убеждениям. С детства ее учили, что ксеносы это чуждое племя и худшие из них дети тьмы, но теперь… Реос не просто спасал ее жизнь, не просто пытался сбежать из своего мира, он показал ей, что все границы и запреты надуманны, словно стены между людьми и другими расами и что еще хуже, эти стены вырастали вокруг каждого человека, превращая его мир в крепость, которую он защищает всеми правдами и не правдами. Ристелл не боялась смерти, она могла бы справиться с гибелью сестер и потерей артефакта, могла бы справиться с тем, что станет позором Сестер битвы, но чего она не могла пережить так это новой стены между ней и мятежным Архонтом. Словно откровение подаренное им было наивысшей ценностью, обретенной в плену садистов и убийц. Если бы Реос не простил ее, мир бы остался прежним и никто не сумел бы убедить ее в том, что его можно изменить к лучшему. Пока продолжают строить стены, война не закончится…
Ристелл бросилась на вичеров, зная что этот шанс последний. Больше она не сможет играть со смертью и больше не будет другого шанса остановить войну. Да, она не могла отдать ключ Архонту, довериться ему и решить судьбу мира вместе с ним, но это не значило, что они должны отказаться от возможности закончить войну. Теперь Ристелл видела свою цель совершенно четко – судьбу мира должен решить сам мир, а она лишь вестник, который принесет им возможное спасение, принесет ключ.