Разорванный треугольник

- Янчик, приветик, - Димка рассмеялся в телефонную трубку.
- Метель, ты ли это? Какими судьбами ты вспомнил о моем существовании? - Яна улыбнулась невидимому собеседнику.
Много лет назад они познакомились с Дмитрием весьма банально. Яна звонила куда-то по делам и ошиблась номером. Завязалась непринужденная беседа. Симпатия возникла после нескольких фраз, и  впоследствии переросла во встречу. Встреча не разочаровала, они понравились друг другу, и уже какое-то время спустя начали встречаться. Дима был человеком сложной судьбы и посторонних, а тем более женщин, впускал в нее редко и неохотно. После школы ушел служить в армию. Совсем еще мальчишка, был заброшен чьей-то властной рукой из генштаба, в самое пекло боевых действий. Выжил. Выжил вопреки всем закономерностям войны. Демобилизовавшись, вернулся в родной город. Устроился на работу, заочно пошел учиться. Женился. Вскоре у молодой семьи родился ребенок. Живи. Радуйся. Но Димку  начала угнетала «справедливость» мирной жизни. На войне все просто – есть враги, и есть друзья. Врагу пуля, другу последняя краюха хлеба пополам. Здесь же разобраться кто друг, а кто нет, оказалось сложнее. Не выдержал он испытания «гражданкой» и по контракту ушел опять воевать. Бежал он от «мирной» жизни еще и потому, что семейная жизнь тоже не заладилась. Женщина, которой он готов был отдать свое сердце, которую пустил в свою душу, оказалась случайной попутчицей. Разводиться не захотел, вот и сбежал на войну. Жена сама подала на развод, тем самым сняв с его плеч груз ответственности за принятое решение. Но войны не вечны. Закончилась и эта. Он вернулся.  Работа, дом. Встречи с дочерью. Жизнь вошла в ровное русло.
И вот появилась Яна. Все было хорошо. Но внезапно Димка осознал, что привычный уклад готов вот-вот разрушиться. У каждого был свой  мир, с которым расставаться  ни в чьи планы не входило.  И тем не менее, планы планами, а сближение было стремительным, всепоглощающим. И Димка исчез. Как спонтанно родилась их симпатия, так без разборов и выяснений, сошла на нет.  Каждый вернулся в свою реальность. Но, так случилось, что общение не прервалось, они остались  друзьями. Все эти годы они созванивались, изредка пересекались, чтоб посидеть в кафешке, поговорить о жизни. Димка уже несколько месяцев мотался по стране по каким-то неотложным делам и изредка писал Яне. Она, тем временем, работала, стараясь охватить все. Успеть все. После исчезновения Димки, Яна долго переживала, но у всего есть финальная черта, и вот в ее жизнь пришел мужчина, который стал неотъемлемой частью ее реальности. Но даже он, не мог нарушить или упорядочить ту стремительность.  Последнее время ее беспокоили недобрые предчувствия, но дни были настолько загружены, что все ее волнения отодвигались куда-то в самые отдаленные уголки подсознания, не давая возможности препарировать и классифицировать эти самые тревоги.
- Да, вот, думаю, дай позвоню Янчику-танчику, лишь ее бронированная непрошибаемость может придать мне уверенность в завтрашнем дне, - смех парня был искренний, слегка гулкий из-за несовершенства мобильной техники, да и услуги мобильных операторов оставляли желать лучшего.
Янка не любила когда ее называли танчиком, но это прозвище накрепко прикипело к имени, в очень узких кругах, из-за ее напористости. Если Яна ставила перед собой пусть даже самую невероятную цель, то шла к ней напролом, именно как танк.
- Метель, ты же знаешь, что я тебе оторву уши за «танк», - женщина смеялась в телефон, понимая, что несколько утомлена от суеты и ей хорошо и комфортно слышать сейчас именно этого человека.
Метелью Яна обозвала Дмитрия практически с первых минут свидания. Они уговорились  встретиться в кафе, и Яна, зацикленная на пунктуальности, пришла минута в минуту.  Не увидев своего телефонного незнакомца, она вознамерилась возмутить слух опаздывающей стороны, и полезла в сумочку за телефоном,  когда в дверной проем влетел взлохмаченный господин, впопыхах чуть не сбив ее с ног.  Оглядывая полупустой зал, его взгляд недоуменно скользнул по Яне, и,  не задержавшись, переместился вглубь зала кафе.
- Метель, - фыркнула женщина, ведущая сумочные раскопки, даже не удостоив обидчика взглядом.  Мгновение спустя, Яна выдохнула победоносный клич, отыскав наконец-то телефонную трубку. Ей нужно было немедленно выразить свое «фи» тому, кто продинамил ее со свиданием.
Набрав номер, она услышала от рядом топтавшегося господина, таращегося в зал, мелодичный перезвон. Он поспешно вытащил из кармана сотовый, при этом зацепив ее локтем, и буркнув «Извините!», нажал клавишу ответа…И в ухо Яны ответили:
-  Ну, ты где?..
Как же они тогда хохотали. При этом их смех разделили и работники того кафе.
Вот с тех пор Дмитрий стал Метелью.
- Янка, мы можем увидеться? – в голосе Димы проскользнули незнакомые Яне нотки.
- Не вижу никаких препятствий, - ответила Яна, - Что-то случилось или просто соскучился?
- Давай при встрече поговорим… - трубка  крякнула, булькнула и затихла.
Яна посмотрела на экран мобильника, он был в режиме ожидания. Женщина улыбнулась, за все эти годы он так и остался взъерошенным забывахой. Димка всегда забывал зарядить телефон и тот в самый неподходящий момент имел тенденцию отключаться.
- Перезвонит либо пришлет смс, - резюмировала Яна.
Рабочий день в офисе закончился, она выключила компьютер, сгребла в сумочку телефон, перчатки, ключи и, выключив свет,  закрыла кабинет. Сегодня ее вечер имел плотную программу. Надо было посетить мероприятие, куда ее пригласили в качестве почетного гостя. Позвонить Павлу, они уже неделю не могли встретиться. Янка была дама публичная, и Павел, это тот самый, важный человек ее жизни, вынужден был смириться и принять де факто. Ну, или,  во всяком случае,  демонстрировать приятие.
Выйдя на улицу, она плотнее запахнула воротник пальто, дул холодный ветер, свойственный только поздней осени. Небо, темной массой туч, лежало на крышах высоток, намереваясь низвергнуться на землю, обозленными каплями ледяного дождя.
Пригнув к груди голову, Янка торопливо пошла в сторону метро. Метро -  это единственный вид транспорта мегаполиса, которым ты мог добраться в любую точку города, не рискуя встрять в многочасовые пробки.
Входя в подземку метрополитена, Яна услышала звук входящего смс и улыбнулась.
Димка так предсказуем. Сейчас читать сообщение,  не было времени, людской поток подхватил ее и понес к перрону. Она категорически отрицала веяния современной манеры торчать в телефонной трубе везде,  где только возможно.  Современные технологии накрепко вошли в мир. Интернет практически поработил большую часть разумных существ планеты. Всевозможные социальные сети, приложения и игры, буквально проглотили людей, мало-мальски имеющих опыт управления гаджетом.
Уже войдя в зал, где мероприятие было в самом разгаре, Янка вспомнила о телефоне, и тихонько извинившись за вынужденное отсутствие, вышла в холл и достала трубу. Димка ждал ее через час,  в кафе,  на Павелецкой,  а это в 20 минутах езды отсюда. Что-то она забыла сделать?! Ах, да, она так и не позвонила Павлу.
Пальцы набрали привычную комбинацию цифр. Трубка мурлыкнула каким-то незатейливым переливом и раздался голос:
- Я уже начал подумывать, а не украсть ли столь общественную даму и не спрятать ли ее на необитаемом острове, - Паша был неизменен в своей привычке вместо приветствия, выдать перл своих замыслов.
- Павлуш, солнушка, привет! – Янка расцвела радостной теплотой. Так было всегда, когда они общались, и не важно, по телефону или же визави, Павел давал ей то, что не имело никаких номиналов физического мира – гармоничное умиротворение. С ним ей и дышалось как-то особенно. – Воровать меня ну никак нельзя, потому что я в затворничестве умру, - рассмеялась она.
- Ну, это же подразумевается не столько затворничество, сколько уединение. Я уже забыл, когда смотрел в твои глаза, - слегка укорил Павел.
- Солнушка-подсолнушка, обещаю в самое ближайшее время исправиться, - женщина улыбалась.
- Янка, как человек, более умудренный жизненным опытом,  говорю, ты себя загоняешь с такой жизненной активностью. Нужно немного и для себя время уделять.
- Павлуш, мне сегодня Димка звонил,  через час мы с ним встречаемся на Павелецкой.  Я сорвусь с мероприятия, благо народ здесь понятливый, лишних вопросов задавать не будут. А, завтра, я ближе к вечеру тебе позвоню,  и обещаю, буду самой послушной девочкой, - Яна представила лицо собеседника, волна нежности, сформировавшись в области сердечной мышцы, плавно потекла по венам. Они никогда с Павлом не обсуждали, что ими движет, что сближает.
- Да, мой хороший, я тебя услышал.
- Целую макушку солнушки, - Яна отключила телефон и тихонько вернулась в аудиторию.
Когда стало понятно, что их с Павлом многое объединяет, Яна поведала ему свою жизнь, не исключив из нее и Димку. Что ни говори, а Дима был и продолжал оставаться одной из составляющих ее существования. Яна была твердо убеждена, и Павел разделял ее убежденность, что лишь полное доверие друг другу, является гарантом долгих и гармоничных отношений. Тогда Павел сказал, что постарается оправдать ее доверие. И за все то время, что они встречались, не было ни одного раза, чтобы Яна пожалела о своем откровении.
Покуда Яна размышляла, к ней подошла Юлия, организатор вечера:
- Яна Эдуардовна, я вас планирую представить публике в конце мероприятия, так сказать – десертом.
- Юленька, извините, но мне срочно нужно сбежать с вашей вечеринки. Неотложная встреча. Если есть возможность, я сейчас быстренько «отстреляюсь» и незаметно испарюсь, если вы не возражаете, - Яна обворожительно улыбнулась собеседнице.
- Жаль. Так хотелось вас апофеозным аккордом выпустить. Но я понимаю, иногда обстоятельства сильнее нас, - Юля понимающе склонила голову. – Тогда готовьтесь, я вас объявляю.
Янка, на ходу запахивая пальто, мчалась во весь опор. Никогда не любила опаздывать, а тут, подзадержавшись на выступлении, она имела все шансы опоздать.
Влетев в полутемный зал кафе, зацепила какого-то парня, буркнула «извините», и начала разглядывать посетителей, силясь увидеть знакомый силуэт. Из-за спины раздался  смех:
- И кто еще метель?!
Оборачиваясь, Яна уже знала, что зацепила  – Димку.
- Ты же знаешь, как я не терплю опаздывать, - улыбнулась она.
Дима важно выдернул руку вперед и глянул на циферблат стареньких часов:
- У вас, сударыня, в запасе целых сорок секунд.
Они дружно рассмеялись и пошли усаживаться за столик.
Понимание важности этой встречи, пришло к Яне молниеносно. Что-то в Димке было не так как всегда, хоть они давно и не виделись, но она знала все его настроения.
Продолжая смеяться, они прошли вглубь зала и заняли уютный столик в самом дальнем углу, на который мягко ложились блики.
Неслышной тенью материализовался официант, приняв незатейливый заказ, он так же незаметно растворился в полумраке зала.
Яна смотрела на Димку и молчала. Чувствовала, разговор должен начать он, и не торопила.
- Как жила? – спросил Дима.
- Ой, как жила,- передразнила Яна, - как мамонт на марсианском выпасе.
Она негромко рассмеялась.
- Это как?- Дима смотрел на собеседницу, каким-т новым взглядом.
- Метель, ну воображение у тебя напрочь отсутствует,- она хихикнула. – Ты в состоянии себе представить пастбища на Марсе?
-  Откуда у тебя такие образы? Ты все никак не адаптируешься на Земле?  На Марсе буйствуют ураганы, растительность скудная, и по всем правилам выживания, ты должна быть тощей и бледнолицей,– отшутился Димка, но мысленно он явно говорил совсем другое, и Яна это почувствовала.
- Я чувствую, что ты не просто так пригласил меня на это свидание, - Яна сменила шутливый тон.
-  Давай попьем кофе, потом поговорим, - оборвал Дима.
Как по мановению волшебной палочки, на столе перед собеседниками появились чашечки с дымящимся напитком.
- Я бы выпила что-то покрепче,- Яна почувствовала прилив того самого беспокойства, которое последнее время накрепко поселилось в ней.
Дмитрий призвал невидимого официанта и вопросительно глянул на женщину.
- Водки пожалуйста, - она отвела взгляд в сторону темного угла.
- Ого, - только и смог сказать Димка и согласно кивнул гарсону.
Над столиком повисла тишина, оба понимали, разговор не клеится.
И эта тишина гнетуще висела над обоими, пока  не появилась на столе запотевшая стеклянная емкость, заполненная прозрачной «водой откровений».
Яна, не дожидаясь расторопности своего визави, взяла штоф и плеснув в его рюмку немного водки, свою заполнила до края.
Димка молча наблюдал за ней. Они все так же молча выпили.
Яна закурила, выпустила струйку дыма и щурясь воззрилась на Димку:
- Готов начать диалог?
Дима налил себе полную рюмку, залпом осушил и тоже закурил:
- Я не прошу тебя меня простить, мы слишком давно друг друга знаем, и не все нужно обсуждать. Я не прошу тебя меня понять. Ты итак все понимаешь, даже больше, чем мне бы этого хотелось.
Она курила и слушала. Сейчас тот момент, когда прерывать собеседника глупо.
- Ты знаешь мою жизнь, - тем временем продолжал Дима. – Не мое. То, как я сейчас живу – не мое.
- Метель…- Яна внутренне вся сжалась, - только не говори…
- Да. – Дима посмотрел ей в глаза. И тоска сжала сердце. Господи, какой он был идиот, отказавшись от этих глаз.
- Зачем? – ее глаза меняли цвет. Из небесной глубины они превращались в предгрозовую свинцовую тяжесть.
- Мне не место здесь. Мое место там…
- Не понимаю, - Яна закурила вторую сигарету.
Музыка кафе опасливо обходила столик в дальнем углу.
- Все ты прекрасно понимаешь, - Дима откинулся на спинку кресла. Блик красного цвета, кляксой упал на его висок и неспешно начал сползать на плечо.
Янка хлопнула ресницами, отгоняя наваждение,  и передернула плечами. Поднявшись с кресла, она сказала:
- Кажется,  с водкой я погорячилась.  Метель, закажи чего-нибудь пожевать, я только сейчас поняла,  как голодна. Сейчас вернусь.
В туалетной комнате, закрыв дверной замок, она прильнула полыхающим лбом к зеркалу. Слезы крупными каплями заскользили по щекам.
- Его  никто и ничто не сможет остановить, - прошептала она своему зазеркальному собеседнику. – Он собрался воевать. Война это его истинная суть. Он повенчан с войной. А как же я?! Кто я и что я, в этом сумасшедшем мире?! Этот мир никогда не научится жить в мире. Этот мир живет за счет смертей себе подобных. Этот мир сам себя и убьет…
Он смотрел вслед удаляющейся подруги и размышлял.
Так судьбе было угодно, что много лет назад случайный, ошибочный звонок, привел в его жизнь эту женщину. Янка была вроде бы обычной женщиной, но была в ней какая-то закорючка, которая зацепила его. Димка мог похвастаться тем, что после развода с женой, ни одна женщина не смогла завладеть его разумом. А охотниц было немало. Но, в его сердце, ледяном осколке, тепло не приживалось.  До тех пор, пока не появилась Яна. Ему было хорошо с ней. Тем не менее, он понимал, они живут на разных планетах. Он в своем мирке обустроился по-хозяйски, надолго.  Мирок-берлога, куда вход категорически воспрещен абсолютно всем. А Янка это весенний ветер. Вечно несущийся наперегонки с временем. Хроническое движение. Эдакий неугасимый огонек. Когда их отношения переросли в близость, Яна рассказала, что после развода с мужем, который проходил не совсем гладко и ровно,  связывать свою жизнь с другим мужчиной она не просто не хочет, а эта графа находится под грифом «запрещено». Как это оказалось на руку Димке...
Сквозь пляску разноцветья, из облака негромкой плавной музыки, к нему приближалась женщина, которую он любил… Любил ли??? С того самого момента, когда их взгляды впервые соприкоснулись, что он чувствовал по отношению к ней?! Непреодолимую тягу, магнитизм. Яна была интересна ему, как собеседник, и чего уж греха таить – как женщина, уютная и комфортная, при свей своей неугомонности. Почему он сбежал тогда, в первый раз?! Да потому что испугался.  Испугался пропасти, разделяющей их миры, и которую Яна лихорадочно сокращала, всецело покорившись своим чувствам к нему, к Димке. Янка была  восприимчивой натурой, она немедленно бы уловила фальшь или игру. Стоило ли играть ее чувствами?! Но, ведь он играл. Хоть, сейчас, ему хватило мужества, признаться самому себе. Все эти годы играл, когда, в угоду собственным интересам, врывался в ее планы, в ее реальность. Он не задумываясь рушил ее мир. Мир, который она так трепетно строила, который  так тщательно оберегала. Он был уверен, точнее   чувствовал - она его любит, но,  что он мог предложить ей взамен? Свою обугленную войной душу? Свое обожание адреналина,  которое однажды вдохнув с первым взрывом, с первым выстрелом, уже никогда не сумеешь забыть? А нужна ли она, его душа,  Яне? Нужна ли ему Яна?  Любовь… А, что это такое – Любовь? Отношения между мужчиной и женщиной, это ответственность друг за друга. Димка был не готов брать на себя, ни обязательств, ни ответственность.  Зачем он здесь? Чтобы поставить точку, чтобы обрушить мосты, связывающие его с этой женщиной. Но, сумеет ли он ей все это сказать?
Странная, необъяснимая сила. Страсть. Она развеется с первым глотком пороховой гари.  Он – воин. Завоеватель, и этим сказано все.
- Оу, Метелька, ты знаешь все мои желания, - выдернул его из размышлений голос Яны, который  стал более ровным. Она рассмеялась, расслабленно, звонко. Значит, она уже успела обдумать его слова, отметил про себя Дмитрий.
На столе стоял принесенный неслышным официантом заказ – свиные отбивные, как она любит, немного не дожаренные, незатейливый салат, тоненько нарезанные ломтики ржаного хлеба, и обожаемый ею острый соус «чили».
- Ну, если твои желания касаются гастрономических изысков, - Дима хихикнул, - то, да – я их знаю наизусть.
- Димка, я сейчас загордюсь, это раз, и два – тебе угрожает опасность, таки могу и влюбиться, - Янка смеялась, перекрывая музыку. Ее смех журчал весенней капелью, хоть за стенами этого уютного кафе и властвовала самая поздняя осень.
- Мадам, ваша угроза заставляет меня предпринять контрмеры, - Дима расслабился. Какая же она умница, поняла, что к разговору никто не готов, и дабы не усугублять напряжение, просто перевела диалог в другое русло.
Их вечер начался…
Наутро Яна позвонила Павлу:
- Солнушка, я разбита в дребезги, морально и физически, наш вечер отменяется. Мне необходимо упорядочить свои эмоции и мысли. Оклемаюсь, позвоню.
- Малыш, что-то случилось? Ты вчера встретилась с Дмитрием? - его голос был встревоженным.
- Да, вот после этой самой встречи мне требуется уединение. Я даже на работе взяла несколько дней за свой счет. Иначе я просто сойду с ума,- в ее голосе прозвучала усталость всей вселенной.
- Хорошо, Януль, как захочешь поговорить,  или увидеться, номер знаешь, не буду тебя тревожить. Целую глазки, хороший мой.
В телефонной трубе посыпались отбойные гудки. Яна смотрела на мобильник:
- Господи, неужели он действительно существует?! Паша просто идеал. Мечта любой женщина. Всепонимающий. Мудрый. Вдумчивый. С ним как за каменной стеной.
Не то, что Метель. Мальчишка с порванной душой. Ранимый,  и от этого задиристый. Война. Видите ли ему не место здесь, ему место там. Какие они разные. И оба мне одинаково дороги. Может быть стоит позвонить Димке и попытаться отговорить?! Глупо. Он не меняет своих решений. Пусть все идет как идет. Жизнь течет по своим законам Судьбы, и не нам, смертным, менять ее. Она не могла знать, что шасси самолета уже коснулись посадочной полосы, и в это самое время, машина, разукрашенная коммуфляжными пятнами, уносит  Метель на линию фронта.


Неделя пролетела незаметно. Все в том же головокружительном ритме. Да у нее других ритмов и не могло быть.
- Девушка, мы с вами случайно не знакомы?- Павел заглядывал в ее глаза, и улыбка нежно касалась его губ. Они сидели в автомобиле, приткнувшемся к обочине загородного шоссе.
Яна, никогда не протестующая против выбранных Павлом маршрутов, сегодня тоном, не терпящим возражений, заявила:
- За город. Подальше…подальше от всего и всех.
- Надеюсь, ты знаешь куда ехать, - согласился Павел.
На одном из творческих мероприятий Павел представлял фирму спонсора, а Яна заменила внезапно заболевшую ведущую вечера. Так они и познакомились. Вечер прошел бурно, весело. Янка была фантазерка и выдумщица, тем более если учесть факт отсутствия подготовки, то своими импровизациями она спасла вечер от фиаско. Павлу женщина приглянулась, и он вызвался довезти ее домой. Ночной город навевал своей волшебной иллюминацией романтическое настроение обоим. Говорили о звездах, о волшебстве, даже попытались заглянуть в будущее. Ее философия была простодушна, и в то же время глубокомысленна. Безмятежная беседа,  вне рамок официального мероприятия, как-то незаметно для обоих, сближала. Он предложил встретиться на выходных. И вот уже довольно длительное время они были вместе. Условно вместе. Павел жил один. Когда-то оставшись один, он решил более не играть в рулетку отношений, и за все эти годы не изменил своему решению. Хотя, у Яны были все шансы внести коррективы в его жизнь.
Она была привлекательной женщиной, начиная с фигуры и оканчивая интеллектом, ни в первом, ни во втором случае, ущемлений со стороны матушки природы не обнаружилось. Более того, практичная и рациональная в их отношениях, понимала, как и где должна себя вести. Что и кому говорить. В ней напрочь отсутствовали позерство и апломб, это была женщина, знающая себе цену и уважающая окружающих.  Был у нее небольшой минус, но с ним Павел смирился. Янка курила, хотя сам он давным-давно отказался от этой пагубной привычки.
- Павлуш, - Яна прервала затянувшееся молчание, - ты знаешь, у меня на душе такое твориться,  после встречи с Димкой.
…Они с Димкой всю ночь гуляли по улицам города. Дима не осмелился признаться Яне, что он разрывает их связь, как и не сказал, что в его нагрудном кармане, среди документов, лежит билет на самолет, который унесет его через несколько часов туда, где ему все просто и понятно.

***

- У меня душа болит, - без предисловий и пояснений сообщила Яна.
- Через час я заеду за тобой,- трубка забулькала короткими гудками.
Машина съехала с проезжей части и остановилась. Павел заглушил мотор и повернулся к заднему сиденью, на котором расположилась Яна. Она, приоткрыв окно, курила и смотрела куда-то отрешенным взглядом. Павел, недолго поразмышляв, перебрался к ней.
- Рассказывайте, моя королева, что так вас встревожило, и как знать, может быть могущество моей магии, сумеет вернуть равновесие в ваш пошатнувшийся мир, - Павел даже не подумал смеяться или ёрничать, так он завуалировал растущую в нем тревогу.
- Павлуш, Метель поехал воевать, - Яна как маленький ребенок, который сильно напуган, прижалась к его плечу, - Когда вышли из кафе, ветра не было и решение о прогулке явилось само собой. Неоновые вывески, светофоры, светодиоды на деревьях. Красота ночи неповторима и ни с чем несравнима. Говорили обо всем на свете. Смеялись. Не касались лишь двух тем - его отъезда и о тебе. Так и встретили рассвет, блуждая по улицам. Я понимала, что никто не сумеет его отговорить. Но возможно я ошиблась? Может быть, он именно за этим и назначил эту встречу?
- Хороший мой, не стоит себя казнить. Ты умная женщина и все понимаешь. Он назначил встречу, чтобы попрощаться. Чтобы поставить точку. – Павел покрепче обнял ее плечи.
- У меня грозовая туча на сердце, - вдруг всхлипнула она и разразилась рыданиями.
С момента их самой первой встречи и по сей день, Павел ни разу не видел ее плачущей. И вот сейчас, содрогаясь всем телом в его объятиях, она доверчивой девчонкой плакала на его плече.
- Девочка моя, - Паша погладил ее по волосам, - ну будет тебе. Большинство мужчин делают своей профессией войну. Воин издревле почетная работа.
- Пашка, ну как ты не понимаешь…Он поехал не воевать, а погибать…- Яна как-то неловко вздрогнула и затихла.
- Родной мой человечек, - Паша поцеловал висок, - это жизнь.  Право выбора у каждого из нас, и это право дано нам высшими силами. Есть категория мужчин, да и женщин, для которых война, это единственно приемлемая форма жизни.  Он сделал свой выбор. А выбор нужно уважать, даже если по нашим меркам он ошибочный.
- Павлуш, защити меня от этого страшного мира, - всхлипнула Яна.
- Да, мой хороший…
Далеко от машины, припаркованной на обочине загородного шоссе, в развороченной воронкой земле, лежал окровавленный Димка и стекленеющий взгляд был устремлен в свинцовое небо, пропахшее взрывами и смертью. Ускользающее сознание высветилось картинкой неоновых фонарей и смехом любимых глаз.

Геометрия Судьбы.       


***

- Ну, что, касатик, оклемался? – грубоватый грудной голос пробился сквозь темноту и тишину Димкиного сознания.
- Давай, давай, соколик, открывай глаза, негоже валяться такому богатырю.
Метель открыл глаза и резко зажмурился, ослепленный светом. Слезы покатились из-под прикрытых век.
-Так и знала. Очень хорошо, боялась, что слепой. – Голос, долетевший сквозь боль, успокаивающе подействовал на Димку. Он почувствовал, как  чьи-то руки, уверенными движениями накладывают тугую повязку ему на глаза.
- Что со мной? Где я? Кто вы? – град вопросов вырвался из Димкиных уст, прежде, чем он успел их осознать.
- О, да ты, милок, не из молчунов, - глухой булькающий звук долетел откуда-то справа от Димкиного уха.- Ну, давай чтоль знакомится. Я – тетка Наталья, ты у меня дома, неподалеку от той деревни, где вас разбомбили. Я тебя еле отыскала. Валялся в воронке, заваленный землищей, да в небо  таращился. Думала готов, ан нет, пульс поймала, да волоком до своей хаты и доволокла.
Димка поморщился от боли, прокатившейся по всему телу, силясь собрать хаотично мечущиеся мысли:
- Кроме меня еще кто-то остался живой?
- Нет, соколик, никого, акромя тебя. Я там все рытвины облазила, ни ваших, ни местных. Та и от деревушки ничего не осталось, одно пепелище, да и то уже остыло. Токма ты один. А тебя как величать то?
- Метель, - не успев опомниться,  представился Димка.
- Эко тебя чудно родители окрестили, - голос тетки Натальи начал удаляться.
Метель хотел возразить, что к этому прозвищу его родители не имеют никакого отношения, но тьма сгустилась, погасила все звуки и он, подчиняясь невидимой силе, погрузился в бездну.
…Они с Яной сидели за столиком в кафе. Янка забавно морщилась, рассказывая ему что-то смешное. Но Метель неотрывно смотрел в ее глаза. Глаза  женщины были подернуты дымкой грусти, готовые вот-вот пролиться слезами. Димка потянулся рукой к ладони Яны, лежащей на поверхности стола, но никак не мог ее коснуться. Чем больше были его усилия, тем недосягаемее была рука женщины…
В ноздри Димке ударил аромат каких-то трав, тонкий, ускользающе - успокаивающий, и немного терпкий.  Он попытался открыть глаза, но темнота его не отпустила. Тогда, аккуратно, будто боясь спугнуть кого-то, Дима поднес руку к глазам и нащупал довольно тугую повязку, плотно опоясывающую его голову.
- Есть кто? – решил подать он голос.
- Проснулся, соколик, - тетка Наталья подала голос, - вот и славно. Сейчас будем кормиться.
- А у вас отчество какое? – вдруг задал вопрос Димка и пояснил, - я городской, не принято у нас к старшим обращаться тетки-дядьки.
- Аристарховна я, - уже знакомый грудной клокочущий звук долетел до слуха Димки.
« Ага, это она так смеется» - догадался он.
- Наталья Аристарховна, можете рассказать, что вы знаете о том…- Димка замялся, подыскивая нужные слова.
- В тот день, когда вас разбомбили? – подсказала тетка Наталья.
- Ну да, - согласился Метель. – Я помню только вздыбившуюся землю, огонь и боль…
- В тот день даже земля-матушка горела, – подала голос женщина. – От деревни не осталось никаких напоминаний, акромя большущей воронки и пепелища. В моей избенке то все хоровод водило, хотя и далече я от того ристалища. Когда пальба поутихла, я собралась и пошла туда. Вот и тебе свезло, что я наткнулась на тебя. А боле там никого живых не было. Ну, теперь давай силенок набираться, кормить буду тебя, да раны осмотрю.
Аромат горячего напитка щекотал ноздри, и Димка вдруг ощутил приступ голода. Наталья Аристарховна придерживая его одной рукой, второй, аккуратно вливала в его истерзанный организм живительный отвар. Бульон был невероятно вкусным. Димка хотел воздать хвалу хозяйке, но, не успев произнести и звука, погрузился в глубокий сон.
Еще некоторое время Метель существовал как растение, пробуждаясь лишь для того, чтобы принять наваристый напиток, обронить пару фраз, и провалиться в сон.
-
***

Янка закрылась в себе. Полностью отгородилась от общественной жизни и от всего мира. На работе, без каких либо возражений ей подписали отпуск, и вот уже вторую неделю она безвылазно сидела дома. Павел регулярно звонил, порываясь приехать к ней, но Яна мотивируя недомоганием, встречи откладывала.
После той, памятной поездки за город, когда она внезапно разревелась на заднем сиденье машины, тем самым показав ему, Павлу, свою слабость, Яна как-то внезапно стала отдаляться от него. Вроде бы никаких видимых причин для этого не было, но Янка чувствовала, что-то с ней происходит. А пока не будет ответа на это «что-то», она не готова была к встрече. Павел видимо это понимал, и не настаивал, но и не пропадал.
Звонок в дверь выдернул Янку из состояния прострации. Кто это мог потревожить ее, без предварительного уведомления?!
 На пороге стоял смешной молодой человек в униформе, с  букетом в руках. Среднего роста, с оттопыренными ушами, над которыми возвышалась фирменная бейсболка, козырьком сползшая на  усыпанную веснушками переносицу, от чего верхней части лица посыльного не было видно.  Вид посыльного развеселил хозяйку квартиры.
- Вы Яна Эдуардовна? – заглядывая в планшет, деловито изрек посыльный.
- Да, это я, - Яна улыбнулась.
- Служба доставки. Распишитесь вот тут и тут, - все так же деловито распорядился молодой человек.
Яна не стала спрашивать от кого букет, потому что ответ был очевиден, только Павел знал, какие цветы она любит. А любила она хрупкие подснежники, ароматные гиацинты и полевые цветы.
Аккуратный букетик  из разноцветья гиацинтов перекочевал к хозяйке, посыльный развернулся и неторопливо пошел к лестнице, игнорируя лифт.
Яна улыбкой проводила потешного посыльного и вернулась в комнату. Вытащила из застекленного шкафчика миниатюрную вазочку, украшенную лепниной, и аккуратно разместив ароматные цветы, водрузила композицию на журнальный столик. Гиацинты будто бы были созданы для этой вазочки, тугие грозди голубых, розовых и белых соцветий, гармонично перетекали в налитые, будто восковые, листья и элегантно завершались перламутровой покатостью с нежным серебром вазы. Яна залюбовалась цветами. На душе тяжесть истончилась, и незаметно для самой женщины, улетучилась. «Все-таки Пашкин чудесник и волшебник. Чуткий и внимательный…» - додумать мысль Яна не успела, рука самостоятельно протянулась к сотовому телефону и в ухо понеслась мелодия звонка:
- Привет, мой хороший, я знал,  как добиться твоего звонка, - голос Павла подействовал как бальзам, Янка улыбнулась невидимому собеседнику.
- Пашкин, приезжай, я соскучилась.


***

- Слышь, бабка, а ну тащи сюда жратву, - из сна Димку вырвал чей-то грубый голос, раздавшийся в избе.
Димка настолько глубоко спал, что даже не услышал, как в хату ввалились двое мужиков, пропахших табаком, потом, пороховой гарью и алкоголем.
- А ты чевой, служивый, в моей хате командуешь? С какой радости я тебе харчи подавать то буду? Вона какой бугай, иди да заработай, а не как шантропа дорожная, по бабкам шныряй.
Голос у Натальи Аристарховны был спокойный, ровный.
- Ты, чо, старая, ополоумела что ли?- все тот же голос закипел злостью.
- Толян, та ну ее нафиг, эту ведьму. Айда отсюда. Недаром же про нее народ говорит, что она проклятая. Идем, Толян, -  заискивающе раздался голос второго визитера, в его интонации чувствовались нотки страха.
- Миха, ты чо, с дуба рухнул, какие ведьмы? 21-ый век на дворе, - первый голос откровенно издеваясь, раскатисто разлился в гоготе. – Давай, Мих, пусть старая кляча нам наколдует по ляму «зелени», вот тогда я поверю в то, что она ведьма.
Толян заржал во всю свою луженую глотку. Сквозь  хохот, до слуха Димки долетели слова невидимого Михи:
- Толян, я тебе честно говорю, изведет тебя мороком ведьма, пойдем отсюда от греха подальше.
- Мороком, говоришь? – перестал смеяться Толян. – Ну мы щас этот морок быстро превратим в обморок.
Послышался звук стопорной кнопки автомата, щелкнул затвор.
Метель только собрался подать голос, как раздался грохот и выстрел. В ноздри Димке ударила горячая пороховая волна. Ослепительная боль, оглушительным водопадом ворвалась в голову и, отключая сознание, швырнула Метель в безмолвие тьмы.
- Соколик, пора бы и на ноги вставать, - Наталья Аристарховна, ласково гладила Димкины волосы.
-  Что произошло?- Метель приподнялся на локтях, обжигающая волна боли прокатилась по всему телу а женщина тем временем поправила под ним подушку.
- Да, поди разбери кого сейчас тут леший шатает, может вояки, а может и бандюки. В хату, как к себе домой приперлися. Командовать пытались. Один даже стрелять удумал, да видать шибко крепко напитой был, да не один день пил. Рухнул как тюфяк, замертво. А как свалился, его автомат и пальнул.  Я опосля, еле его из избы выволокла. Ух, тяжеленный упырина. А второй. Тот креститься начал как оглашенный, да бегом напрямки через огород стрекатнул, так, что пятки сверкали. Я толком и испугаться не успела,- женщина рассмеялась. На удивление, смех у нее был звонкий, как журчание весеннего ручья, Димка даже чуть удивился, потому как привык к ее гортанному клекоту.
- Я слышал, что второй вас называл…- Метель запнулся.
- Ведьмой? Эт старая история, вот поправишься,  и мы с тобой как-нибудь совершим путешествие в память. А сейчас, мы поглядим глазки.
Время полетело веселее. Димка уже самостоятельно садился в постели, неторопливо делал по несколько шагов вдоль прикроватной стены. Раны постепенно затягивались, благодаря травным отварам спасительницы, боль почти не напоминала о себе. Наталья Аристарховна, тем временем, хлопотала по хозяйству, кормила незатейливой, но вкусной пищей.
- Ну, что, герой, давай пробовать обретать самостоятельность, - тетка Наталья неспешно начала разматывать бинты.
Димка испугался: « А вдруг он слепой. Что, если он никогда больше не увидит ничего и никого». От этих мыслей холодный пот, мелкими горошинами, проступил на лбу.
- Ты, милок, глазки то закрытыми держи, и покуда не скажу, не открывай, - распорядилась женщина.
Димка чувствовал, как ослабевает давление бинтов. Ему не терпелось избавиться от тугой повязки, он устал от нее. Теплые пальцы его спасительницы, аккуратно сняли тяжесть, прошлись каким-то пахучим раствором по его векам.
- Ну, с Богом, открывай,- голос тетки Натальи стал чуточку напряженным.
Димка помедлил секунду, и приподнял веки. Узкая щелочка расплывчатого света, скользнувшая на зрачки, привыкшие к темноте, заставила его крепко зажмуриться.
- Ну, ну, воин, смерти не побоялся, а тут испугался, я не страшная, - Наталья Аристарховна рассмеялась.
Метель мысленно досчитал до пяти и открыл глаза.
Окружающее пространство, размытыми очертаниями, ворвалось в его сумрачный мир.
Рядом с кроватью сидела женщина, но лицо плыло, как будто Димка смотрел через искажающую мир линзу. Глаза начало пощипывать, выступили слезы, и парень устало прикрыл веки.
- Очень хорошо. Значит еще неделька, и ты будешь у меня как новенький, - сказала Наталья Аристарховна.
- А кто вы по образованию, - внезапно задал вопрос Димка.
- О, как, - удивилась тетка Наталья. – По образованию я библиотекарь. С чего вдруг  тебе понадобилась моя профессия?
- Не знаю, - признался Метель. – Вы так чудно разговариваете, в городах давно так не говорят. Вот я и подумал, что кроме сельской школы у вас вряд ли есть другое образование. Метель смутился:
- Извините, Наталья Аристарховна, я не хотел вас обидеть. Он только было собрался открыть глаза, но женщина строго шикнула на него:
- А ну не сметь! Ишь, расхорохорился. Рано еще давать нагрузку глазам. Лежи тихо. Я бинтовать не буду, но маску всеж  надену. Сейчас вечереет, потому в комнате не особливо светло, а утром света в хате будет много, глаз может и не выдержать.
- Вы не обиделись, - сбитый с толку суровой отповедью хозяйки, промямлил Димка.
- Чай не девица на выданье обижаться. Опосля поговорим, - оборвала разговор женщина. – Пей отвар и спать. Утро вечера мудренее, – с этими словами она вставила в руку парня кружку. Аромат, к которому Димка уже привык, защекотал ноздри, и тот не сопротивляясь, сделал большой глоток, смакуя легкую горечь.
Проснулся Димка от того, что где-то неподалеку от избы тетки Натальи, залилась трелью пичуга. И так она звонко выводила свои незатейливые мотивы, что он боялся пошевелиться, будто мог отсюда, из своей постели, напугать певунью.
За стенами избы, весна поторапливала свою соперницу зиму. Почки на деревьях и кустарниках набухали соком, готовясь радостно взорваться, выпуская в мир новорожденную зелень листвы. Ночами еще покусывали, огрызаясь, небольшие морозцы, но днем солнце щедро одаривало закопченную недавними боями, обугленную, землю своим теплом, заставляя, чудом уцелевшие семена, робко пробиваться наружу.


*** 

Время такая интересная субстанция. Когда человеку тяжело душевно, когда его заковывает в цепи неприятностей, бед и утрат, это самое время, будто насмехаясь над тщетностью человеческой суеты, растягивается в бесконечность. Но стоит человеку сменить траурность негатива, на яркую палитру счастья, как это  самое время невообразимым образом преображается в краткость мгновения.
Зима,  завершая свой земной цикл, разукрасила город морозными узорами, и будто дразня неминуемую весну, засыпала белым пушистым снегом продрогшие улицы. Янка вернувшаяся в свое привычное состояние вечно несущейся куда-то субстанции, жила в нескончаемом бешеном,  ритме.
Работа и всевозможные мероприятия, как-то незаметно для самой Яны, отодвинули все ее душевные переживания на задний план.  Павел был занят своими неотложными делами по бизнесу, и от того звонил крайне редко. Яна обретала равновесие.  То самое равновесие, которое Метель так безрассудно выбивал из ее жизни. Впервые, после встречи в кафе, Яна смогла без эмоций и волнений, мысленно посмотреть назад. Когда они познакомились с Димкой, она поняла, что влюбилась в него настолько стремительно, что даже вздохнуть без мысли о нем уже не могла. Чувства хороши, но хороши в меру. Яна сейчас понимала, она просто «заболела» Димкой. И тогда, скорей всего, он почувствовал это и отдалился. Почему? Извечный вопрос «почему». Но ответ был только у него, а Яна могла лишь предполагать и догадываться. А стоит ли это делать?! Наверное,  не стоит. Он выбрал войну, что ж, выбор есть выбор. Впервые с момента знакомства, Яна подумала, а было ли будущее у их с Метелью отношений?! Нет, не было. Разные миры, разное отношение к жизни. Настолько полярны они были с ним, что кроме страсти, кратковременного завихрения чувств и эмоций, им не дано было. Яна вздохнула. Прислушалась к внутренним ощущениям. Боль Димкиной части ее души, сжалась в крохотный комочек, и бережно была перенесена в архив памяти. То счастье, которое подарил ей когда-то Метель, осталось в том промежутке времени, которому имя «прошлое».

***

…Яна смотрела ему в глаза. Молча, курила свою тонкую сигарету, и, не отрываясь, смотрела в глаза Димки. Взгляд был пронзительный и чужой. Он чувствовал, этот ее взгляд ему не знаком. Он хотел спросить, что с ней происходит, но вдруг лицо Яны начало менять очертания, будто Димка смотрел на него в водном отражении. Метель поднял руку, чтоб успокоить рябь, но лицо женщины начало удаляться, сжимаясь до размеров светящейся точки.
«Она превратилась в звезду. Далекую и недосягаемую звезду. Звезду, которая озаряла его жизненный путь, и которая чуть было не испепелила его истерзанную душу, своим неукротимым пламенем.  Он убежал от нее. В последний и окончательный раз убежал. Я отпускаю тебя, звездочка. Свети миру, а свою дорогу я пройду сам»…


***

- Метель, - голос  Натальи разрушил последние фантомы сна, - поднимайся. У нас сегодня много дел.
Димка открыл глаза и заулыбался. У Натальи Аристарховны как-то особенно произносилось его прозвище, он сказал бы, что как-то нежно, тепло. Сквозь неплотно закрытые незатейливыми занавесками окна, в комнату золотым потоком лился солнечный свет. Как давно он не видел этого самого света?! И если бы не волшебные руки женщины, как знать, увидел бы он когда-нибудь этот самый свет.
Боли в глазах как не бывало, мужчина сладко потянулся, откинул одеяло и скинул ноги с кровати.
- Как спалось, касатик? – Наталья Аристарховна стояла рядом с его постелью с фарфоровой кружкой в руке, из которой вился тонкой струйкой пар.
Димка взглянул на женщину, и невольно вздрогнув, потянул на себя одеяло. Резко заморгал, будто пытаясь освободиться от наваждения.
- Что случилось? Глаза беспокоят? – услышал он участливый вопрос.
Минуту посидев в нерешительности, Димка открыл глаза и воззрился на Наталью.
- Невероятно, - только и смог он выдавить из себя.
- Я чего-то тебя не пойму, аль привидение увидал? – Наталья Аристарховна встревожилась.
- Это просто невозможно, - изрек Димка. – Вы, как две капли воды похожи. Если бы не ваша одежда, ваш голос и не безумные километры, я бы подумал, что это она…
- Стоп, милок. Чтоб ты не снес мне мозг, давай-ка перебирайся к столу, видать созрело время для обстоятельного разговора, - поворачиваясь и делая шаг в дверной проем, скомандовала женщина, - Марш умываться и через пять минут я тебя жду.
Метель торопливо натянул штаны, которые аккуратно висели на спинке стула, рядом с кроватью, и вышел в комнату, вслед за хозяйкой.
Откуда-то справа до него долетело:
- Умывальник напрямки через залу в прихожей. Да не стой столбом, у нас сегодня тяжелый день.
Комната была не особо большой, в самом ее центре расположился стол с круглой столешницей, обставленный четырьмя стульями с высокими спинками. В правом углу, рядом с окном,  виднелся дверной косяк, завешенный бамбуковой шторкой, когда-то давно, очень популярной частью интерьера.  Слева, у стены стоял старенький сервант, заставленный причудливыми кружками, стопками, бокалами. Будучи человеком городским, Димка только в детстве видел подобную мебель.
Повинуясь распоряжению хозяйки, он прошел через комнату в прихожую, не особо большую, но светлую и уставился на рукомойник, рядом с которым висело цветастое махровое полотенце.
 «Бог мой,  такой рукомойник он видел только у бабушки, в деревне, куда еще совсем мелким пацаном его родители отправляли из города на летние каникулы».
Метель заулыбался, и решительно надавил на хоботок умывальника, приготовившись к струе студеной воды. К немалому его удивлению, из алюминиевой чаши, по стержню, потекла теплая вода.
Крепко растеревшись полотенцем, которое оказалось мягким, хорошо впитывающим влагу, Димка вернулся в зал. На столе стоял заварник, украшенный китайской росписью, ну или японской, Димка не силен был в восточных тонкостях, две тарелки с приборами, чашки на блюдцах, вазочка с вареньем, и хлебница. Чугунная сковорода была плотно закрыта такой же чугунной крышкой, скрывая от Димкиных глаз вкусность, запах которой дразнил его ноздри. Не размышляя, Метель уселся на стул и положил руки на застеленный скатертью, край стола.
- Ну и чего ждем? – голос хозяйки раздался за спиной.
Димка обернулся и застыл.
Та же фигура, те же жесты, тот же взгляд…
- Чертовщина прям какая-то, - буркнул Метель.
Тетка Наталья, неторопливо обошла Димку, который пялился на нее во все глаза, и села напротив.
- Рассказывай, - только и произнесла она, раскладывая по тарелкам завтрак.
И не понимая, почему он повинуется этому голосу, этим глазам, Димка начал свой рассказ о том, как он познакомился с Яной. Не утаивая ни малейшей подробности, он рассказывал, как решил, что полюбил эту женщину, как не сложилось у него с ней, то ли в силу его безбашенности, то ли в силу того, что страх сломать свою непутевую судьбу, заставил его пойти на жертвенный шаг. Он пожертвовал чувствами этой женщины.
Рассказывая о Яне, Димка видел ее глаза, видел ее улыбку, в сидевшей напротив женщине. На какой-то миг, ему даже почудилось, что не было ни какой войны, что это они с Яной сидят в кафе, и что дорога в аэропорт еще только предстоит. Его рассказ больше походил на исповедь. Димке нужно было выплеснуть все то, что копилось все это время. Ему было необходимо облегчить душу. Он сожалел, что в очередной раз поддавшись страху, он не осмелился сказать правду Яне. 
- Ты хочешь сказать, что мы очень похожи? – спросила Наталья Аристарховна, замолкшего мужчину.
- Не то слово – похожи. Вы словно она, или она словно вы, только вы немногим старше ее, и голосами вы отличаетесь.
- Мда, чудны дела твои, Господи,- изрекла Наталья Аристарховна.- Ну что ж, всякое бывает в этой жизни, не думала, что где-то за тысячи километров отсюда, живет мой двойник. Вообще, ученые утверждают, что у каждого человека есть как бы копия. Да я считала, что это вздор. Но как-то давно, еще до войны, видела по телевизору представление, там показывали людей похожих между собой, но не близнецов. Кто его знает, как такое можно объяснить.
- Теперь ваш черед, рассказать о себе и о той истории, что случилась недавно здесь, - Димка внимательно разглядывал лицо женщины, сидящей напротив.
Если не замечать морщинок, лучиками расходящимися от глаз к вискам, если не видеть глубокую морщину, пробороздившую высокий лоб, то перед ним была Яна.
- Тебе не терпится узнать, отчего люди ведьмой меня прозвали? Ну,  так слушай. Жила я в той деревушке, на развалинах которой отыскала тебя. Давно это было, еще в советское время. Родители у меня погибли, когда я еще в школе училась, а так как родных больше не было, то меня приютила  бабка Анна повитуха, которая давно схоронила своих детей, и доживала свой век одна. Школу я окончила  хорошо, и после окончания, уехала в город, учиться на библиотекаря, потому как очень любила читать. У нас при клубе была библиотека, но библиотекаря не было, вот я и стала заведовать ею, когда закончив техникум, вернулась в родную деревню. Бабка Анна, у которой я жила, померла, и осталась я совсем одна. По деревне поползли недобрые слухи, что мол в какой дом я не войду, в том обязательно поселяется смерть.  Да я как-то не особо к слухам прислушивалась. Постепенно деревня начала вымирать. Парни, уходя служить в армию, назад  не возвращались, девчата, уезжали учиться в город, да там и оставались, выходя замуж. Оставались еще мужики, которые возделывали колхозные поля, да бабы, ухаживающие за скотом, но деревня постепенно умирала. Я жила замкнуто. Дружбу особо ни с кем не водила. Вот, бабы от скуки, от нечего делать, начали сочинять всякие небылицы. Как то пьяный председатель колхоза, приперся ко мне среди ночи, так я его окатила кипятком.  Он то никому не сказал, что я его «горячо» приняла. А видать перед собутыльниками похвалялся, что я от него никуда не денусь. Да только с той поры, к слухам о том, что за мной по пятам ходит смерть, прилепились новые, что колдовством я балую, что положила глаз на председателя, да морок навела. Опостылело мне все это, и решила я наложить на себя руки, да и пошла ночью к реке. Дурная голова и ногам покою не дает. К речке то напрямки через лес ходили, вот и я пошла. Да пошла ночью, и заплутала. Холодная ночь выдалась, нервишки то пошаливали, вот я где-то в лесу и упала в обморок, толь со страху, толь еще по какой причине. Очухалась в избе, в аккурат прям как ты, - улыбнулась рассказчица. – Давно люди говорили, что в лесу травник старичок  живет, да только мне не доводилось раньше его встречать. Как уж он на меня набрел, не ведаю, да только с той поры я и осталась жить в его избе.
Наталья Аристарховна умолкла. В комнате воцарилась тишина.
Метель молчал, раздумывая над судьбой женщины, которую слепой случай послал в тот злосчастный день на место боя, и благодаря которой, он, Димка, сейчас сидел за столом, живой и здоровый. Мистическое сходство с Яной, не давало ему покоя, он украдкой перевел взгляд на лицо Натальи Аристарховны.
« А ведь ей немногим больше, чем мне», - рассматривая знакомые и в то же время чужие черты, подумал  ошеломленный Метель.
- Так это избушка травника?- разрывая нависшую тишину, спросил Димка, отрываясь от своих мыслей.
- Она самая, - отозвалась хозяйка. – Недолго мы со старичком общались, старый он был. Как только я пошла на поправку, дедушка, не мешкая, начал обучать меня своим наукам и премудростям, как траву в срок собрать, как ее высушить, чтоб она не потеряла своих целебных свойств, где и в какие сроки ее собирать. Какая трава от какой хвори. И так мне было интересно это учение, что тайком ночью, вернулась в деревенскую библиотеку, и унесла оттуда книги, захватив свой незатейливый скарб. Дед Митрич, был человек суровый, неразговорчивый. Его историю мне так и не довелось узнать. Но что касалось трав, он мог часами рассказывать. Как только у меня мало-мальски стало получаться, дедушка занемог, слег. Все мои попытки облегчить его участь ни к чему не привели, старость люди еще не научились побеждать. Попала я к нему в конце зимы, а глубокой осенью его не стало. Схоронила старичка на заднем дворе. И потекла моя затворническая жизнь. Хотя, затворницей трудно мне себя назвать. Когда надо было пополнить запасы, я ходила в дальние деревни, опасаясь появляться в своей. А потом началась война, не война, смутное время пришло в наши земли. Отец пошел воевать против сына, сыновья начали убивать матерей и сестер. Мир перевернулся с ног на голову. И возблагодарила я Бога, что отвел от меня страсти человеческого сумасшествия. Нет-нет, попадали ко мне газеты, одно время даже радио было. Люди перестали быть людьми. То, что твориться по округе, это воистину апокалипсис.
Наталья, высказав свои горькие мысли, умолкла.
«Невообразимая схожесть» - Метель, не осознавая, что делает, поднялся из-за стола, и подошел к ней. Наталья Аристарховна, подняла на него глаза и молча встала со стула. Димка, привлекая к себе женщину, почувствовал запах трав, обволакивающий ее волосы, тепло ее тела. Понимание, что вот она та, к которой его вела все это время звезда Яны, пришло неожиданно. Наталья. Именно ей предстояло исцелить его уставшую душу, только она обладала способностью примирить его с этим миром. Касаясь губами ее виска, он произнес:
- Наташа, я теперь понимаю, янкина звезда вела меня к тебе. Я отпустил ее, а она, судя по всему, отпустила меня… теперь все будет хорошо…у нас, все будет хорошо.

P.S.   Павел припарковал машину у кромки леса. Яна вышла из автомобиля и потянулась, впитывая всем своим существом мягкий ветерок, пронизанный запахом хвои, листвы, недавнего дождя. Подняв голову вверх, к ночному небу, она увидела небольшую, но яркую звездочку, переливающуюся в бесконечности мироздания.
«Звезда Судьбы» - подумала Яна.
Павел обнял женщину, свою женщину, за плечи и поднял глаза в небо:
- Ты тоже смотришь на эту звездочку? Какая она сияющая, яркая. Прям думается, что все у всех хорошо, чувство радости разливается по всему естеству.
Яна обернулась к Павлу, заглядывая в самую глубь его души, своим пронизывающим взглядом:
- Думаю… Нет, уверена, он жив и у него все хорошо. Прошлым жить нельзя. А Метель это мое прошлое. Ты мое настоящее. Свет этой звезды, наша путеводная нить, которая помогла нам выбрать свои пути, обрести свои Судьбы.

1305.2015