Пельмешки

   
   Эта история стала известна мне, когда моя мама приехала из деревни, а  приехала она с подругой, потому, что у той возникли серьёзные житейские передряги, даже больше - серьёзная проблема. Тётю Глашу  я хорошо знал ещё с детства, как никак в соседях жили. Помниться у  них росла дочка, года на два постарше меня, с которой у нас были хорошие взаимоотношения, даже проявлялись первые робкие шаги по ухаживанию.  Но, по окончании школы она уехала из деревни, и насколько мне известно, работает учительницей, в школе расположенной в другом микрорайоне,  больше я о ней ничего не знаю.

    Деревня сохранилась в моей памяти,  как густонаселенная обитель с множеством подворий, на которых селяне содержали  братьев меньших, то есть животных, ну не поворачивается у меня язык называть скотиной того кого мы, возможно на их беду, поработили.
 
     Интересно, если бы они могли говорить, то кем бы они называли нас?  Сдаётся, что уж не как не старшими братьями.    Вся живность твёрдо знала, где их дом, и не разбредалась, при опасности кто куда, как их хозяева, от новаций  перестройки.  В памяти запечатлелось, как гусей  водил чётким строем вожак, готовый вступить в бой со всяким, кто покусится на его клан.  Лично меня однажды гусак здорово проучил, когда я пытался помешать их шествию.

      В деревне было много детворы, и как следствие,  начальная школа и даже клуб.   Правда, церквушки не было, а своё время её спалили устроители новой жизни, а проще – безбожники. Но в церковные праздники люди собирались помолиться на одном из подворий, нас, пацанов, это особо не привлекало. Не мне вдаваться в подробности, в результате которых Союз совершил оверкиль.  Молодёжь, да и  трудоспособные, колхозники, разбрелись кто куда, в основном в города,  да посёлки городского типа, забросив очаги рода своего, а с ними  и природу, на произвол судьбы.  Остались только закоренелые сельчане, как мои родители, и им подобные, да те, кому податься было некуда. К добру это или нет – время покажет, но сдаётся мне, что, отрешив людей от естества трудно ожидать чего–либо путёвого.  Не с того ли в стране воцарилась вакханалия?
 
    А вот  рассказ маминой подруги, в моей интерпретации.

    Уж не знаю у кого как, а у нас, на Руси, беды в одиночку не ходят.  Заявилась одна – открывай ворота. Пока всех  товарок не соберёт, не угомониться.
   
  Перед самым Новым Годом боровок отчего-то занемог, грустный такой стал, и к кормёжке заметно охладел.  Ещё вчера встречал меня  радостным визгом, а ныне как-то отрешенно поглядывает.  Не иначе как простудился, а может что-нибудь не то съел?   А тут ещё соседский кобель лучшую несушку порвал, ну не напасть ли?     Ничего, в следующий раз к нашей Жучке заявится, я его помоями окачу, чтобы неповадно было чужих курей рвать.  Мужики-то  меж собой свару затевать не стали, помянули водочкой  клушу, да и ладно, а мне-то обидно.
 
 Сразу после Новогодних празднеств  заметила, что боровку стало ещё хуже.    Я к мужу, а он ноль внимания, ведь мужикам привычно, западая на спиртное, забывать обо всём насущном. Достала-таки, его и отправила в райцентр, там у нас жил ветфельдшер, с которым они давно были друзьями. Ну, привёз он его, я стол накрыла, магарыч, и всё прочее. Выпили, мужики за политику балам завели, едва  к  насущному вернула. Пошли в хлевушку,  обследовал специалист  боровка по полной программе, да как выдаст, мол, немедленно  надо резать, а  тушку, как есть,  поглубже закопать, так как очень опасную болезнь он где-то подхватил, похоже на свиной грипп.  Узнают, так    весь район,  из-за эпидемии на карантин закрыть могут, а то и вовсе всех свиней под нож пустить заставят.  Меня аж оторопь взяла, а мужикам хоть бы хны.  Пока не опустошили бутылку с прицепом,  не угомонились. Фельдшер было предложил моему помощь, но тут  удача подвернулась, сосед на своём «жигулёнке» в райцентр  собрался, ну и прихватил  гостя захмелевшего. Мой-то тоже отключился, а поутру взялся исполнять наказ.  Подвесил моего любимчика, а тот и впрямь как-то равнодушно воспринимает свою кончину, ну и полосонул.
 
    Уж чего-чего, а на это дело у него рука набита, лучший вальщик на всю округу, даже  с соседних деревень к нему за этим дело обращаются.  Ну, а где услуга, там,  известное дело – выпивон, вот мужик и стал портиться, от подношений за труды свои, в смысле в запои западать, слава Богу,  ненадолго.

    Едва боровок затих, вознамерился было он его закопать, как ветеринар  указал. Взялся за заступ, а я рядом кручусь и уговариваю, мол, а давай освежуем да посмотрим, что такого заразного в нём образовалось, ели уговорила, и то после того как озадачила, мол,  вон врачи то и дело в людских хворях ошибаются, а тут  скотина бессловесная.
    
   Свежует он тушу, а мясо  так парит, такое аппетитное, впору на сковородку да на плиту.  Подкатываясь к своему  благоверному, мол, сам смотри разве, такое мясо может быть заразным? Наверное,  коновал уже стакан с утра принял, да и у нас добавил, вот и показалось с пьяных глаз, а муж на своём стоит: сказано закопать, значит надо закапывать.  А  я не унимаюсь, все вы мужики на одну колодку. Как начнёте пить, так и мерещится всякое. На прошлой неделе меня отмуздыкал, до сих пор бок саднит. Видишь ли,  к Кузьме приревновал, всё-то руки распускать, а нет, чтоб умишком раскинуть. Ну, на кой мне Кузьма сдался?  Пьянь на пьянь менять – только время терять.
   
   Пилю его и чувствую - мужик расслабляется. А я своё, да только чтоб его выложить сам знаешь,  сколько твоему другу отвалили, сам, то только резать умеешь.  А на прокорм,  сколько я вложила, тебя-то это не колышет?  Всё бы хозяйство по ветру пускать, у,  непутёвый.  Накупил каких-то чеков, машину удумал новую купить, а тебе государство дулю под нас. Ну и где твои чеки? Да ими в пору нужник обклеивать.  Раньше то,  как-никак в колхозе трудились, а нынче предлагают на фермера горбатиться, но что-то ты не очень хочешь. Дуриловка  округ, да  какая!  Раньше-то кооператоры с подворий продукцию забирали и по божески расплачивались, а теперь – кавказцы шастают и за гроши скупают, а противиться, себе дороже.  Сам знаешь, в соседнем селе два дома спалили, как бы в назидание, чтоб другие не артачились, зато на рынке такие цены, что работяги, только затылки почёсывают, да нас клянут, а перечить не моги – власть то безмолвствует.
 
   Уговорила, разделали тушу на кусочки, уложили в багажник, да и,   отправились в город, благо езды-то всего ничего. Пристроились на бойком месте, вскоре и покупатели подходить стали, Цену-то я определила ниже рыночной, вот торговля и пошла бойко. Особо запомнилась одна из первых покупательниц, молоденькая такая, городская, вся из себя.  Почитай все кусочки переворошила, набрала в два пакетика, а пока она копошилась. Очередь образовалась, последние уж покрикивать стали, мол, по кило отпускайте, и не более.., а мне, какой резон?
    Споро распродали мясцо, отъехали в сторонку, подсчитали выручку, конечно не по полной, но и на том спасибо. Муж предлагает, мол,  не  заехать ли нам к дочке, коль в город прикатили, когда ещё доведется вместе её навестить, да и ты, вроде, с соседкой /моей мамой/  договорилась, чтобы она за хозяйством присмотрела. Посидим. Рождество отметим, а уж завтра домой.  Согласилась, как бы в угоду ему,  пусть думает,  что он такой сообразительный.  Но, не с пустыми же руками  в гости заявиться?  Подкатили к комку, я  спрашиваю, мол, пару бутылок водки  какой брать?

    -  Да бери три, а какой и сам не знаю, говорят в городе одна палёнка. Дай Бог чтобы трёх хватило. Нам с затем,  по одной, да вам с дочкой одну на пару, вечер то длинный.

  И то правда,  не то в самый разгар веселья   добавки потребуется.  А тут мужичек, явно с опохмела ошивается, и предлагает по дешевке « Лего» -  конструктор для детских забав, не иначе как у сына спёр.  Ну да ладно, это нас не касается, а внучок, поди,  рад будет такому подарку.

   Заявились к дочке, она, конечно, обрадовалась.  Внучок взялся  за конструктор,  муж с зятем  за политику, да авто треп затеяли. А дочка пельмешки лепит, ну я,  разумеется,   в стряпню встряла, споро дело пошло.  При разговоре дочка поведала, что, мол,  соседке повезло - свежего и дешевого мяса купила себе,  и на мою долю.

    А внучок канючит, мол,  шоколадку хочу, я его парой «сникерсов»  одарила.  Но дочка у меня строгая, заявляет, мол, пока пельмешки не поешь – ни каких шоколадок.  Внук поел пельмешки и отпросился гулять, да и правда, чего ему за столом делать,  коль взрослых на выпивку потянуло.  Прихватил сникерс, да и был таков.
   
   Дочка строго-настрого наказала сыну, чтобы в соседний двор не ходил, и всякую дрянь не нюхал, а мне рассказала,  что на днях в соседнем дворе с пацанами клея  нанюхался.  Ну, а мы только начали было расслабляться, как   совершенно неожиданно,  внучёк  вернулся.  Сразу бросилось в глаза, что с ним происходит что-то неладное. Дочка было  решила, что он опять клея нанюхался, но вскоре осознала, что что-то тут не то.  Его стало так сильно рвать,  что она побежала к своей подруге, соседке, которая работает врачом. Та осмотрела пацана и приказала срочно вызывать скорую, так как на лицо серьёзное отравление.  А меня аж холодный пот прошиб, так как я признала в ней ту самую покупательницу, которая купила у меня мясо в двух пакетиках. Скорая примчала быстро, забрали внука, а заодно сникерсы и пельмешки на экспертизу.   Дочь  уехала, мужики сразу  протрезвели, а я места себе не нахожу. А та соседка так пристально на меня посмотрела, что впору было взвыть. Позже выяснилось, что она нажарила котлет и ждёт когда муж придёт, чтобы его  попотчевать, слава Богу,  что не  успела. В нас-то видно водка отраву блокировала.    Вскоре дочка позвонила и сообщила, что сына положили в токсикологию с отравлением, с подозрением на пельмени,  и она остаётся в больнице. Мужики  аж протрезвели и зять, заподозрив что-то неладное, сцепился с моим. Нам ничего не оставалось,  как сбежать. Заехали в ту самую больницу,  но нас  и на порог не пустили, да и дочка разговаривать не захотела. Ничего не оставалось, как отправляться домой,  повезло,  что гаишники не тормознули.  Можете себе представить, в каком положении я оказалась, муж, как есть слёг, а меня в который раз следователь на допрос вызывает.  Не дай бог до ветеринара дойдёт это история. А пока у меня одна отдушина, мол,  мы не знали и не ведали, каким мясом торговали.
 
    Вот такая история, а всё оттого, что в  русских бабах, а может и не только в русских, есть  неистребимое чувство, которое в народе жадностью зовётся.  Это с одной  стороны, а с другой, может и  оттого, что достатка то у простолюдинов кот наплакал.