Так не бывает!

Любимые не изменяют,
Друзья никогда не сдают!
               



                  
А Вы бы не хотели прочитать сказку? Вспомните, когда Вы последний раз брали в руки красочную книгу с большими буквами и яркими картинками? Ну? Вспоминается с трудом? В общем, давно! Тогда я предоставлю вам такую возможность. Только я хочу рассказать сказку для детей изрядного возраста. Я вас заинтересовала? Нет?! Жаль…Но раз уж Вы начали читать, то может, не будете прерываться? Все-таки старалась, придумывала, текст на компьютере набивала. А знаете как это трудно и долго! Особенно когда печатаешь со скоростью черепахи (поясняю: два абзаца в час)? Так что, может, не будете вредничать и дочитаете до конца? А то.…А то.… А то не узнаете, как далеко заведет нас моя фантазия! Вот так!

Вы еще здесь? Отлично! Тогда начнем рассказ…

Когда-то давным-давно, в стародавние времена (а если честно, то в прошлом январе) жил был один принц (ну не принц, конечно, где же сейчас принца найдешь (?), просто владелец парочки-троечки десяточков фирм). Не было у принца ни отца, ни матери, зато имелась куча поклонниц. Они гроздьями вешались на него. Но никакая девушка не могла тронуть его сердца. И вставал вопрос: а было ли сердце? Наш принц был очень жестким человеком. Никто и никогда не видел, как он смеялся или плакал.

Управлял он своим царством-государством хорошо, можно сказать с умом! Подданные его любили (образно выражаясь, конечно). А как же не любить (платил вовремя и хорошо!)? Он уже привык к тому, что на какую бы девушку он ни положил бы глаз - она падала к его ногам (с такими то деньгами и не такое возможно!). Но как только та начинала надоедать принцу или намекала на узаконенные отношения, (кто не понял: хотела выйти замуж) то он расставался с ней (посылал куда подальше).
А если девушка не желала упускать возможность стать королевой, то стражники принца (телохранители) ласково намекали ей, что, мол, надо оставить его высочество в покое.

Но однажды случилось невероятное! Одна девушка не возжелала разделить ложе принца. «Не может быть!» - скажете Вы, и будете как всегда не правы! Принц злился, очень злился:

- Да как какая-то там служанка (между прочим, работница престижной компьютерной фирмы!) посмела отказать мне? Мне?!

Принц не знал, как относиться к этим выкрутасам, он прежде никогда не сталкивался с отказом со стороны женского пола!

А бедная маленькая служанка просто хотела любви! Она мечтала найти своего принца (похоже, наш ей по параметрам не подходил)!

     Так началась наша история….
 
               



                Часть 1
                (Том и Джери. Перезагрузка)      
               

- Черт, что же делать? Черт! Черт, черт! Я убью этого идиота! А я говорила, я предупреждала! Так, нет! Сделал все по-своему! Да еще меня втянул! Козел! Сам влез, пусть и выпутывается сам! Не век же я должна за него дерьмо разгребать! И вообще причем тут я? Я как бы практически левая! Черт! Нет, надо было этого гаденыша еще в младенчестве придушить! А ведь еще тогда было предчувствие, что с ним я оберусь хлопот! А как я тогда орала! Не хочу! С балкона выброшусь! А еще лучше его выкину! Не нужен он мне! А потом как его принесли, такого мелкого, сморщенного, беззащитного, мне его как-то жалко стало! Не поднялась у меня рука это чучело с балкона выкинуть! Вот теперь мучаюсь! Дура!

Позвольте представиться. Я – Елена Денисова, девушка очень привлекательная и обаятельная, достаточно умная, а главное скромная! Большую часть жизни я прожила в маленьком городишке вместе с родителями, а когда окончила школу, то перебралась в Москву. Чучело, которое надо было сбросить с балкона - это мой младший брат, Женька. Он младше меня на целых пять лет, поэтому мне всегда попадало из-за него! Родители вечно говорили мне:

- Леночка, наш Женечка еще маленький, ты должна защищать его.

- Лена! Отдай яблоко. Женечке нужно расти! – Ага, а мне расти не надо?!
Ему всегда доставалось больше конфет и фруктов. Ну, разве это справедливо?

   Вы не представляете, с каким удовольствием я прожила пять лет, пока училась в институте! Но потом пришло время поступать Женьке, и он опять вклинился в мою свободную (!) жизнь.

 А теперь этот недоносок втравил меня в какую-то скверную историю! А именно: он решил создать свою фирму. Типа, он умный! Двух месяцев не прошло, как Жека окончил институт, а уже такие планы! Однажды приходит он ко мне и говорит, что типа, все на мази, все клево, скоро деньги будем лопатой грести и все такое. А потом предложил:

- Ленка, а давай ты будешь у меня работать!

- Кем же? – произнесла я скептически.

- Хакером! – Женька заржал. - А что? Будешь доставать нам деньги, да
конкурентов топить!

Я посмотрела на него как на сумасшедшего и сказала:

- Знаешь, меня пока на работе неплохо кормят!

- Ладно, так уж и быть будешь моим замом!

- Ну, если замом, то я согласна!

Передо мной возникла увесистая пачка бумаг.

- Отлично! Тогда подпиши здесь и здесь.

- Женя, что это?

- Контракт, - теперь он смотрел на меня как на умалишенную. –  Ты же
будешь моим замом. Так ведь? А как я буду платить тебе зарплату, если ты не
подпишешь контракт!

- Слушай, это что прикол? – я недоверчиво посмотрела на него.

- Ты что? Не слушала меня? Я же тебе целый час говорю, что теперь у меня своя фирма и предлагаю вступить в нее!

Что он мне дальше говорил, я лучше не буду описывать. Но скажу Вам точно: это было очень долго. И, в конце концов, он меня уговорил! Что не сделаешь ради любимого братика! Нет, лучше бы я его в детстве с балкона скинула!

А сегодня он пришел ко мне со свеженьким фингалом под глазом и умоляюще, так жалобно сказал:

- Ленка, ты должна мне помочь!

- Что случилось? – испугалась я.

- Короче, на нас наехали, - «обрадовал» он меня.

- Как наехали? – охнула я.

- Молча!

- Ты можешь говорить серьезно? Объясни толком, что они хотели? Денег?

- Ага. Сказали, что, мол, накопали на меня кое-что и если я через неделю
не принесу сто тысяч, то я сяду в тюрьму!

- Сто тысяч чего? Баксов? – я представила эту кучу денег и присвистнула.

- Нет, блин, рублей! – вспылил Женька.

- Да, ладно не кипятись. Только я то, что могу сделать? У меня таких денег нет! Мне их и за десять лет не заработать!

- Ну, ты же умная, придумай что-нибудь! – он так жалобно посмотрел на меня, что я невольно пообещала ему что-нибудь придумать.
Конечно. Я как всегда самая крайняя! Женечка вечно выкинет что-нибудь, а думать, как выкрутиться, приходиться мне!
                ***
На следующий день перспектива увидеть Женьку за решеткой уже не так пугала.

- А что? Посидит лет эдак десять, может образумиться? – мечтала я. - 
Хотя.…Нет! Он никогда не измениться! Да и жалко! Эх, жизнь моя жестянка! Что же делать? А может… - у меня промелькнула мысль, но она показалась настолько абсурдной, что я тотчас же выкинула ее из головы. – Нет. Не поможет. Да и зачем ему мне помогать? Что у него других проблем нет?

Через час та мысль уже не казалась такой уж абсурдной. Через два - приводила в
восторг. Через три – я уже набирала номер телефона.

- Аллоу, - протянул мелодичный женский голосок.

- Здравствуйте, - поприветствовала я. – Можно Дмитрия Громова?

- А кто его спрашивает? – поинтересовался голосок.

- Елена Денисова.

- А по какому вопросу?

- По личному! – я начала терять терпение. Да кто это, черт возьми? Жена? Секретарша? Я хлопнула себя по лбу. Ну, конечно, секретарша!

- Подождите секундочку, я вас попробую соединить.

В трубке запиликала какая-то мелодия. Минут пять я слушала эту карикатуру на бессмертные произведения, пока из трубки не донеслось:

- Леночка, здравствуй. Как дела?

- Здравствуй, Димочка! Не найдешь ли ты минуточку в своей занятой жизни, чтобы встретиться со мной? – меня затошнило от собственного голоса, настолько он был приторно сладкий!

- Для тебя у меня всегда найдется свободная минутка! Неужели ты передумала?
Ага. Мечтай!

- Ну, почти.

- Ну и славненько! Тогда давай поужинаем вместе.

- Я согласна!

Мы договорились о встрече и распрощались.

 Положив трубку, я тотчас же раскаялась в содеянном! Блин, если бы не Женька, я бы не попала в такое дурацкое положение! И что я скажу Громову?

- Димочка, не будешь ли ты так любезен, и одолжишь мне сто тысяч долларов?
Я тебе обязательно верну! Лет через двадцать!

И он, конечно, пошлет меня куда подальше! И будет прав!

                ***

Я вошла в зал ресторана, огляделась, но Громова нигде не было.

- Я могу вам чем-нибудь помочь? – поинтересовался метрдотель.

- Да, - я немного рассеяно улыбнулась. – Вы не подскажете, здесь ли Дмитрий Громов?

Метрдотель широко улыбнулся:

- Вы, верно, Елена Денисова?

Я кивнула, поражаясь его осведомленности.

- К сожалению, Дмитрий Валерьевич задерживается. Вы пройдете за столик или
подождете здесь?

- Я пройду за столик, - улыбнулась я.

После десяти минут ожидания я начала злиться. Вообще-то это девушки должны опаздывать, а не наоборот! Что он там ресницы красит что ли? Это даже как-то не прилично! Сам пригласил меня в ресторан и еще опаздывает! Какая наглость! А…ну, да, конечно, это же, по сути, я его позвала. Все равно наглость!
Я подняла глаза. Громов шел по направлению ко мне. Оп-па, наша красавица явилась! Я все же соизволила улыбнуться ему. Ведь это мне надо!

- Извини, что заставил тебя ждать, - произнес он.

- Ничего страшного! 

Когда мы сделали заказ, Громов посмотрел на меня и сказал:

- А теперь рассказывай, что произошло и что тебе от меня нужно.
Если бы я уже ела, я бы подавилась!

- Ты о чем? - попыталась улыбнуться я.

- Ладно, не прикидывайся. Я же знаю – тебе что-то надо от меня. Ведь так?

Я немного струхнула от его проницательности и кивнула.

- Ну, давай, выкладывай.

Давать я ему ничего не собиралась, но рассказала все как на духу. Когда я закончила свой монолог, Громов, подумав немного, сказал:

- Хорошо. Чем смогу помогу, но обещать ничего не буду.
  Вау! Он решил помочь! Круто! А я то думала, что он сухарь! Зря я так думала!
Прости меня, Дима!

                ***

Через несколько дней Громов позвонил мне и предложил встретиться. Я, естественно, согласилась.

Я вышла из дома за час до назначенного времени. Нет, не подумайте, что я такая пунктуальная и не люблю опаздывать на встречи. Еще как люблю! Вот только ресторан, в который пригласил меня Дима, расположен в двадцати минутах езды на автомобиле. А машины у меня нет! На метро же туда добираться минут сорок, а потом еще пешком идти. Я бы уже давно купила какой-нибудь автомобиль типа “Нивы” или “Шкоды”. Но открою секрет: я панически боюсь водить машину. Причем у меня есть водительские права. И я могу проехать по ровной прямой дороге (только при условии, что на этой дороге я буду одна!). В стрессовых же ситуациях я могу перепутать педали газа и тормоза. И вообще, женщина за рулем, что обезьяна с гранатой!

Когда я вошла в ресторан, Громов (как ни странно) был уже там.

Как и в прошлый раз, он начал говорить, когда мы заказали блюда. И сразу перешел к делу:

- У меня для тебя две новости: хорошая и плохая. Хорошая в том, что все бумаги у меня. Ну и натворил же дел твой братец.

Да, действительно, я ошибалась насчет Димы. Какой же он хороший! Стоп. Есть же еще плохая новость.

- А какая плохая новость? – поинтересовалась я.

- А плохая новость в том, что тебе эти бумаги придется отработать.

- Как?

- Очень просто. В течение года ты будешь спать со мной.

- Что?! – я не поверила своим ушам. – Ты, случайно, головой не ударялся?

- Нет. Но если ты не согласишься, твой брат попадет за решетку.

- Но это шантаж!

- Называй, как хочешь. В принципе мне все равно, что ты ответишь.

Что? Ему все равно? Как это -  все равно? Ему, что, плевать на меня? Я
взглянула на Громова. Да, действительно, плевать! Ну почему судьба так жестока
со мной? Уже два месяца Громов пытался затащить меня в постель, но я была непреклонна. Ну не нравиться он мне! А я не могу спать с теми, кто мне не нравиться! В Громове чего-то не хватает. Но чего? Ах, да! Человечности! Он как будто бы на весь свет озлоблен! Я не понимаю тех дур, что бегают за ним.

- Ну, как? – прервал Дмитрий мои размышления. – Ты согласна?

 Спать или не спать – вот в чем вопрос!

- Согласна, - сквозь зубы прошипела я. 

                ***

- Неужели прошло уже девять месяцев? Нет вру. Девять месяцев две недели и три дня! – думала я, сидя за рабочим столом. - Еще немного - и я свободна! Надеюсь, Громов сдержит свое обещание и через два месяца отдаст мне все бумаги. Да, и натворил же Женька дел! Менты были бы в восторге, заполучив эти документы! Сама читала, знаю! Черт, и почему программа не идет?

- Что делаешь?

Я вздрогнула от неожиданности.

- Да не пугайся ты так! – сказала Юлька, заглядывая мне через плечо.

- А я и не пугаюсь! – пробубнила я.

- Да, ладно, ладно! Что задумалась?

- Да программа не идет, - и я уставилась на монитор.

Юлька многозначительно просмотрела программу и изрекла:

- Ну, ты, Ленка, даешь! Влюбилась что ли?

- А что? – обиделась я.

- А ты посмотри!

И она переставила местами парочку команд, нажала «пуск» и программа пошла!

- Внимательней надо быть! – Юлька уселась на край моего стола и
многозначительно посмотрела на меня.

- Так кто он?

- Ты о ком? – я прикинулась дурочкой.

- Да, ладно тебе! Сама догадаюсь, - Юлька сделала вид, что раздумывает. –
О, знаю! Это Сорокин!

- Откуда знаешь?! – произнесла я и прикусила язык.

- Птичка на хвосте принесла.

 Я насупилась.

- По-моему, уже весь отдел знает, что у вас роман намечается! – сжалилась
она.

- Так уж и весь отдел, - не поверила я.

- Конечно! Ходите, милуетесь, многозначительные взгляды…

- Только и всего, - равнодушно произнесла я.

- Поцелуйчики во время обеда, - продолжила Юлька.

 Этот факт меня добил.

- Ладно, сдаюсь! Ты права. Это Лешка.

- Ха! Я всегда права! Ты домой идешь или задержишься? – Юля прищурилась.

Я опустила глазки.

- А, понятно, - разочарованно протянула Юлька. – Первый раз захотелось с
подругой пройтись.…А она меня, на какого то там парня променяла!

- Ой-ой-ой! Какие мы нежные! – съязвила я. – Торжественно клянусь, что когда у нас в следующий раз будет короткий день, я проведу его с тобой!

- Ага, дождешься от тебя!

И Юлька направилась к своему столу, обиженно виляя бедрами.   

Да, в этом вся Юля! Типа, она обиделась! Как говаривал Станиславский – не верю!
                ***
Из офиса мы с Лешкой вышли без десяти пять, а так как Соловьев приезжал ровно в пять (ни позже, ни раньше), то у нас было около девяти минут, чтобы нормально попрощаться.

- Ну, почему ты не разрешаешь проводить тебя? – недоуменно произнес Алексей.

- Я тебе как-нибудь потом расскажу, - мне нравился Лешка, но о Громове я ему ничего не собиралась говорить. – По-моему, тебе уже пора.

- Куда?

- Ну-у, не знаю, - протянула я. – Домой, наверное.

- Ты меня прогоняешь? – Алексей прищурился.

- Ну, что ты такое говоришь? – Кого-то он мне напомнил. Ах, да! Юльку! По-моему они просто созданы друг для друга! Как-нибудь я ей об этом скажу. –
Как я могу!

Лешка притянул меня к себе и поцеловал. Неожиданно я ощутила сильный толчок и полетела в сторону. Ну, ничего себе! Как мог он так бесцеремонно оттолкнуть меня! Сейчас я выскажу этому Сорокину, все, что думаю о нем! Я уже было, открыла рот, чтобы выразить свое возмущение, но так и осталась сидеть на асфальте. Лешка полулежал в стороне от меня, прикрывая глаз, а над ним склонялся…Громов.

- Еще раз приблизишься к ней – убью, - донеслось до меня.

Затем Громов подошел ко мне, схватил за руку и потащил к машине.

- Да как ты смеешь! – попыталась возмутиться я, когда Дима завел мотор, но он окинул меня таким взглядом, что я быстренько прикусила язычок.

Всю дорогу мы ехали молча. Я незаметно рассматривала Громова. У него был такой сосредоточенный вид, что мне на долю секунды показалось, что он…ревнует (?)!

                ***

Дмитрий вел машину и не мог понять, что с ним происходит. Его одолевала смесь злости и какой-то неуверенности, что ли. Когда он подъезжал к зданию, где работает Ленка, то сразу же увидел ее. Она стояла на ступеньках и болтала с каким-то парнем. Дима решил не мешать их разговору и, выйдя из машины, закурил. Ленка всецело была поглощена своим собеседником и не обращала никакого внимания на Громова, и поначалу это даже забавляло его. Но когда парень начал целовать ее, Громов взбесился. У него возникло острое желание дать этому сосунку в морду! Что собственно Дмитрий и сделал. 

- Да, что это такое? Как смеет эта девчонка так вести себя? Что она себе позволяет? – думал Громов, - И вообще, с чего я так распсиховался? Может, послать ее куда подальше, да засадить ее братца в тюрьму. Для профилактики. Ничего, она еще получит свое.

За ужином Дмитрий не произнес ни слова и пресекал все попытки Ленки разговорить его.

                ***

Самое интересное началось, когда мы вошли в квартиру Громова. Дмитрий каким-то спокойно-равнодушным тоном произнес:

- Ты спала с ним?

- С кем? – не поняла я.

- С тем уродом, с которым вы сосались на лестнице.

- Он не урод! – обиделась я.

- Это мне решать.

- Что?! Ну ничего себе! Да, как ты вообще смеешь лезть в мою личную жизнь?
– меня взбесил его тон.

- Смею. Так ты спала с ним или нет?

- Нет, - я была в ярости. – Ты доволен?

- Очень. Знаешь, я не хочу подцепить какую-нибудь заразу. Поэтому не смей ни с кем встречаться, пока ты спишь со мной.

- Поздно! – я понимала, что надо бы попридержать коней, но я уже не могла сдерживаться.

- Что поздно?

- Ты уже подцепил заразу!

- Что?! Ах, ты…

- И зараза эта – ты! – перебила я его. – Вернее твое отношение к людям! В частности ко мне! Ты думаешь, купил меня и все можно? Да?

- Да как ты смеешь?!

- Смею, смею!

Это была наша первая ссора. Я намеренно выводила его из себя. А что? Ему можно, а мне нет! Ха! Сначала я думала, что это просто невозможно. Но я ошиблась. Постепенно мы перешли на крик. И наша ссора протекала в стиле: «Ах, ты такая! Ах, ты сякой!». Орали мы друг на друга долго, очень долго, полчаса, наверное. Бедные соседи! Мне их искренне жаль! Но что поделаешь? Жизнь такая. Наконец, я поняла, что еще немного и Громов меня просто убьет и поэтому начала думать, как из этого выкрутиться (не забывая кричать на Дмитрия, конечно).

- Если ты еще раз посмеешь завести интрижку за моей спиной, - орал Громов.
– То, то…

- То что? Убьешь меня? А? – помогла я ему.

- Нет, его!

А что? Это меня устраивает. Главное, я-то не пострадаю! По крайней мере, физически.

- Молсушку хочешь? - спокойным, даже каким-то будничным голосом спросила я.

- Что?! – Громов опешил.

- Ну, молсушку, - повторила я и протянула конфету, преданно глядя ему в глаза.

Дима как-то автоматически взял ее, развернул обертку, и сунул карамельку за щеку. Затем посмотрел на фантик, потом на меня.

- Да что ты мне голову морочишь!? – воскликнул он, отшвырнув фантик.

И тут случилось невероятное! Громов…улыбнулся! Взяв за затылок, он притянул меня к своему плечу и поцеловал в макушку.

- Ладно, прощаю, – довольно сказал он.

- Кто бы сомневался, – фыркнула я, перетаскивая конфету из-за одной щеки за другую.

                ***   
Весь день меня мутило. Я то и дело выбегала в туалет, и этот факт не ускользнул от зоркого глаза  Юльки. Мы сидели за столиком в кафе во время обеденного перерыва, когда Юля спросила:

- Что с тобой?

- Да ничего особенного.

- Ага, а каждые пять минут ты в туалет бегаешь носик попудрить?

- Да нет. Траванулась, наверное.

- Нет. Сдается мне, подруга, залетела ты.

- В смысле? – не поняла я.

- В прямом! Тошнота, слабость…

- На соленые огурцы меня пока не тянет! – возразила я.

- Да, причем здесь огурцы? Например, когда я Мишку носила, мне ужасно хотелось варенья с луком!

- Фу, гадость какая!

- Ничего не гадость! – обиделась Юлька. – Очень даже вкусно!

- Ладно, от меня ты что хочешь?

- Как знаешь, подруга, но мой тебе совет – проверься! А то ненароком
Лешенька папочкой станет!

- А Лешик то при чем?

Да, кто-кто, а Сорокин тут совершенно левый. После того происшествия с Громовым, Алексей ко мне даже не приближается. Ходит фингалом сверкает. И как это Юлька этого не заметила?

- Это что? Не Сорокин? – Юля округлила глаза.

- Нет.

- Ну, ты даешь! А еще подруга называется! Ничего не рассказывает!
                ***
На следующий день Соловьев заехал за мной как всегда ровно в семнадцать ноль-ноль.

Громов каждый день присылал ко мне шофера, потому что как-то я опоздала на пятнадцать минут. Дмитрий не любит ждать, поэтому организовать машину с водителем для него было проще, чем ожидать, пока я соизволю прийти. С тех пор Владислав Соловьев являлся моим личным шофером. Первое время он вежливо приветствовал меня, открывая заднюю дверцу машины. Но вскоре мне это надоело. Что я барыня? Ну не привыкла я к этому! Однажды, когда он уже распахнул дверцу, я подошла к нему, протянула руку и сказала:

- Привет! Меня зовут Лена. А тебя?

- Влад, - оторопел он.

- Оч-чень приятно! – выпалила я и села на переднее сиденье.

- Елена Вячеславна, мне…

- Я же представилась. Если ты забыл, меня Леной зовут! – перебила я его.

- Но мне запрещено…

- Ничего, за полквартала я пересяду, - и я так жалостливо на него посмотрела, что Владу не оставалось ничего – только согласиться.
Постепенно мы стали друзьями. Да еще какими! О таком друге как Владик я всю жизнь мечтала! Мы говорили обо всем! Так и в этот раз, только я уселась на сиденье, сразу же выпалила:

- Владик, нам надо серьезно поговорить!

Он как-то странно посмотрел на меня, потом достал блокнот, ручку и написал: «Если это очень серьезное и личное, то лучше потом. Нас прослушивают». Я отмахнулась:

- Да знаю я.

Влад удивился.

- Откуда?

- Догадалась!

- А-а, - протянул он. – Ну, тогда, валяй! Говори.

Я выхватила из его рук блокнот и нацарапала: « Да и Громову это узнать не
помешает!»

- Ты меня интригуешь.

- Ага. Я такая!

- Ну, давай, не тяни!

- Что интересно?

- Очень!

- В общем, - я сделала паузу. – Я беременна.

- Что? – машину занесло, и мы чуть не столкнулись с “Мерседесом”. Водитель покрутил пальцем у виска и уехал. Соловьев же съехал на обочину.

- От Громова?

- Естественно, - я даже обиделась немного.

- А он знает?

Я покачала головой.

- Почему? – наседал Влад.

- Я боюсь, - вжав голову в плечи, сказала я.

Соловьев молчал. Я опять взяла блокнот: «Не боись, сегодня узнает!». Влад
ответил: «А кто боится?». И завел машину.

- Может, мне аборт сделать? – спросила я.

- С ума сошла, да? Тебе сколько лет.

- Сколько, сколько. Много!

- Вот именно, в твоем возрасте нормальные женщины уже детей в ясли за ручку водят.

- Мне всего двадцать девять лет!

- Ага. А еще десять месяцев и двадцать восемь дней!

Я сделала вид, что обиделась. Напоминать девушке о возрасте неприлично! И так издеваться надо мной тоже! А еще друг называется!


                ***

Громов напряженно вслушивался в голоса, доносившиеся из наушника. Перед ужином к нему подошел Соловьев и сказал, что следует послушать сегодняшнюю запись. Громов взял кассету и решил незамедлительно прослушать. Что там такого наговорила Ленка, что он должен знать? Конечно, Дима никак не ожидал услышать: «Я беременна». Он на долю секунды изменился в лице, но быстро собрался. А когда Лена произнесла: «Может мне аборт сделать?», Громов растерялся.

- Что? Какой аборт?  Какой ребенок? Она, что? Чокнулась? Из какого дурдома она сбежала? – Дима осекся. До него дошло, что он начал рассуждать как Лена, - Стоп. Надо все обдумать, - и тут до Громова дошло. – У меня будет ребенок!?
В голове так отчетливо прозвучала эта мысль, что Дмитрий огляделся. Не слышал ли кто? Нет, никто не слышал. И что он так разволновался? Все путем. Все путем.

Дмитрий был так занят своими мыслями, что не обратил внимания на Ленкины ухмылочки. Так как Елена хорошо помнила разговор с Владом, то она примерно представляла, на какие именно фразы Громов так живо реагировал. Она даже не представляла, что Дмитрия можно чем-то удивить. Знала, что можно разозлить, рассмешить (вызвать сдержанную улыбку), но что бы удивить! Странно, странно!
Громов решил обдумать услышанное и отпустил Ленку домой, сославшись на занятость.


                ***

Как я счастлива! Наконец он понял все! Наконец он понял, что я его люблю! Наконец, он понял, что любит меня, что жить без меня не может! А главное он сделал мне предложение! И, вот, я, Елена Денисова стою в этом сногсшибательном белом платье, в этом прекрасном зале и, он - предмет моих мечтаний, стоит рядом со мной, нежно сжимая мою руку, а вокруг столько народу! Женщины смотрят на меня и завидуют, завидуют! Даже Юлька, которая сменила уже двоих мужей, не говоря уже о бесконечной череде любовников! Та, которая до вчерашнего дня считала меня старой девой! Конечно, такого мена отхватить! Ей это пока еще не удалось!

Ха!

Съела!!

 Вот она я!!!

 Ленка Денисова!!!

А что там говорит эта тетка? “Объявляю Вас мужем и женой!” Ах, я уже его жена!
Вот оно, счастье!

Как он смотрит на меня!

 Какой взгляд!

 Влюбленный!

 Черт, что за фигня? Дорогой ты куда? Что?! Это твоя машина так вопит?! А свадьба? Как потом? Ты, конечно шутишь? Да заткните вы ее!

Я побежала за ним и … проснулась.
                ***
 Звонок гремел на всю квартиру. Кто-то, наверное, палец на звонке забыл!   
 
 -   Черт, что за люди! Такой сон испортили! Сволочи! Блин, совсем совести нет! Ну чего они трезвонят?! Знают же, что в такое время все нормальные люди спят!

 Я взглянула на часы. Пол четвертого.

  -  Нет, они совсем сдурели! Может не открывать?

  Но  любопытство (будь оно не ладно!) потащило меня к двери. А вдруг, что-нибудь срочное? Неотложное? Страшное… Предчувствие меня, как всегда, не подвело! Не успела я выйти в коридор, как дверь с треском распохнулась и моему взору предстали три шкафа. Нет, я не имею в виду предметы мебели! Знаете, есть такой сорт людей, ростом под два метра с пуленепробиваемыми лбами! Таких я видела только в американских боевиках и, всегда это были плохие, о-оче-очень плохие парни! С большими пушками!

    Не успела я не только слова сказать, пикнуть даже не  успела, как один из шкафов оказался позади меня, а мое лицо оказалось в опасной близости от пола!

- Ну, что же ты, Деточка, дверь не открываешь? - раздался мерзкий голос, -
Хороших людей ждать заставляешь! Мы к тебе, между прочим, поговорить пришли! А ты не пускаешь! Не хорошо это, Деточка, не хорошо! А что это ты головку опустила? Поднимите ей кто-нибудь голову!

   Шкаф схватил меня за волосы и потянул на себя. Я вскрикнула от боли. И  увидела обладателя этого “чарующего” голоса. Передо мной стоял любимец фотомоделей! Метр на метр. Короче, голова, живот и кошелек! Правда кошелька я не увидела, но он должен быть! Судя по тому, что верзилы с такой готовностью выполняют его команды, кошелек есть! А какая у него мерзкая рожа! Красная, потная, и прыщ на носу. Вернее из-за прыща носа вообще не видно!

- Деточка тебе больно? - сочувственно спросил Прыщ.
  Меня охватил ужас.

- Кто вы? Что вам надо? – дрожа от страха, спросила я.

- Ничего особенного, просто нам надо поговорить!

- П-п-поговорить? Т-т-так говорите! – взвизгнула я.

- Конечно, конечно твое слово для меня закон! Но что же мы в дверях стоим? Разве так надо дорогих гостей встречать? Или ты нам не рада?

 Нет, я просто счастлива, что они пришли!

- Так ты нам не рада? – расстроился Прыщ.

 Шкаф еще сильнее потянул мои волосы к себе. Черт. Я ведь так без волос останусь!

- Рада, - прошипела я.

- Что-то я не расслышал?

- Рада, - повторила я.

- Что-что?

- Рада! – я уже орала, но не от радости, а от боли.

- То-то! Так, где у тебя тут приемная? – поинтересовался Прыщик и, не дождавшись ответа, прошел в мою гостиную.

    Шкафы проследовали за ним, “любезно” подталкивая меня в спину. На каждом шагу я готова была поцеловать пол. Интересно, как я смогла удержаться на ногах!

 Я вошла в зал. Этот урод уже успел расположиться в моем любимом кресле! Я сделала еще шаг и …полетела! Только не вверх, а вниз!

- Ну что же ты, Деточка спотыкаешься? Осторожней надо! Парни куда же вы глядите? Предложите даме стул!

 Шкафы охотно это сделали. Они так предложили, что у меня, наверное, случилось сотрясение пятой точки!

- Что вам от меня надо? – пересилив боль, спросила я.

- Информацию.

- Какую?

- Где можно найти Духа?

Может, не расслышала?

- Кого?

- Духа, - спокойно повторил Прыщ.

- А вы не пробовали обратиться к гадалке? Она вам лучше объяснит! Да и
встречу, возможно, устроит!

И тут кулак одного из верзил соприкоснулся с моим лицом. Если бы второй
шифоньер меня не держал, я бы упала со стула! В глазах потемнело.

- Деточка, ты так больше не шути. Видишь, ребята у меня нервные, могут и покалечить.

Да, он просто издевается надо мной! Расположился в МОЕМ кресле и кайфует! Его прихвостни меня бьют, а он получает удовольствие! Нахал!

- Да не знаю я ни какого Духа! – из моих глаз брызнули слезы.

- Деточка, хватит дурачиться. Как это ты не знаешь Духа, когда он тебя уже почти год трахает.

- Что?!

И тут до меня дошло, что Дух это Громов.

- Деточка, не раздражай меня! Отвечай где Громов!

- Дома.

- Где?

- Ну не знаю, наверное, у себя!

И я, конечно, получила в челюсть.

- Деточка, адрес! Нам нужен адрес!

- Но я не знаю!

В этот раз мне врезали по ребрам.

- Слушай, хватит мне лапшу на уши вешать! – похоже я сильно не нравилась Прыщу, да и его громилам тоже. - Отвечай где Дух.

Я задыхалась от боли. Слезы текли по моему лицу и, смешиваясь с кровью, падали на ковер.

- Но… я, правда… не знаю! – каждое слово давалось мне с трудом, - За мной… каждый раз… шофер… заезжает… я не знаю, куда мы едем,… он… привозит меня… к Дмитрию… Дмитрию Валерьевичу… каждый раз… это разный ресторан.

- А потом вы едите к нему, - продолжил Прыщ за меня. – Квартира то хоть одна?

- Одна.

- Ну и где она?

- Я же… говорю - не знаю! Меня… увозит шофер.

- И за год ты не смогла запомнить дорогу?

- Нет…

Мне опять врезали. Я отключилась.

Боль, какая не выносимая боль! Что произошло? Это был сон. Да, мне приснился кошмар. Откуда столько воды? Где я?

- Ты дома, Деточка, дома! Ну что будешь говорить?

Нет, это не сон! Я пришла в отчаяние!

- Буду…

- Где Дух?

- А почему… - я сглотнула, - …почему Дух?

- Деточка, вопросы здесь задаю я! – Прыщ окинул меня презрительным
взглядом. – Ну, хорошо, я тебе расскажу! – пожалел он меня. – Его не возможно достать! Уже, можно сказать, держим его за горло, но самый последний момент он уходит, просто растворяется в воздухе, как призрак!

Если бы не боль, я бы посмеялась! Но я просто сидела и смотрела на него.

- Ну и что ты уставилась? Нам надо его достать! Понимаешь, надо! Достать и…

- Убрать, - подсказала я.

- Надо же, а ты умненькая! Так что будь умницей и поведай нам, где он.

Он что, тупой? Я уже ему сто раз повторила - не знаю!

- Я не знаю…

- А если бы знала? Все равно бы не сказала, да?

Он что, мысли мои читает? Но вопреки мыслям я сказала:

- Нет!

- Все, сучка, ты меня достала! Ребята, она ваша!

И тут начался кошмар! Для разминки они решили меня хорошенько отдубасить. Я орала во все горло. Верзилы  вставили мне кляп. Наверное, они решили, что соседям еще рано просыпаться. Какие заботливые! Шкафы с таким удовольствием мяли мне бока, что я уж мысленно попрощалась со своей жизнью. Но, похоже, моя смерть не входила в их планы. 

Через полчаса я молила только о смерти. Я раз десять отключалась, но всякий раз меня приводили в чувство. Неужели им еще не надоело меня бить? Да, похоже, не надоело и врятли это случится в ближайшие лет десять. Наверное, в детстве их мама не любила, а в юношестве им доставляло огромное удовольствие выпускать кошкам кишки. А сейчас им нравиться бить меня! Когда я уже отупела от боли,
Прыщ решил подать голос:

- Ну, что, Деточка, будешь говорить?

Я лишь промычала в ответ.

- Ребята, она хочет нам что- то сказать. Вытащите тряпку. Деточка, тебе не больно?

- Пошел на … Сволочь!

- Ай-ай-ай, Деточка, тебе разве мама не говорила, что ругаться плохо?

Я не ответила. Боль была жуткая, и я позволила себе отключиться.

Когда я пришла в себя, Прыщ все - еще сидел в моем любимом кресле, а его верзилы завтракали.

Бедный мой холодильник! В нем, наверное, ничего не осталось!

- О, Детка очнулась! Отдохнула? А теперь ты мне скажешь, где Дух! Иначе будет хуже!

- Куда уж хуже? – простонала я.

- Ты недооцениваешь моих ребят! – хмыкнул он. – Ну что, скажешь, где Дух?

- Я не знаю….

- Ё- моё, Детка, опять за старое! Парни, можете продолжать. Делайте с ней
все что хотите, только очень не уродуйте. Через час я вас жду у себя. Колян, за мной.

На лице Коляна отразилось глубокое разочарование.

- Но шеф, - подал он голос.

- Я сказал, пошел! – воскликнул Прыщ.

И шкаф нехотя вышел.

- Шеф, - окликнул Прыща второй шкаф.

- Ну что еще?

- А девку в живых оставить?

Мое сердце сжалось в комок. Прыщ окинул меня взглядом, ухмыльнулся и сказал:

- Да.

И вышел из комнаты. После того как хлопнула входная дверь, парни немного
расслабились.

- Ну что делать будем? – обратился громила к верзиле.

- А х… знает! Из-за этой сучки меня из кровати вытащили!

- А ты чё, как примерный мальчик в десять часов ложишься? – громила заржал.

- Чё я е…утый что ли? Я там другими делами занимался! Слушай, а может она
действительно не знает где Дух?

На лице громилы выразилась глубокая задумчивость.

- А х… ее знает! Может и не знает.

  Я смотрела на них, а к горлу подкатывался комок страха. Что-то будет. Но что.
Господи, хоть бы они поболтали, поболтали и ушли. Мечты, мечты.

- Ну, что делать будем?

- Давай сделаем то, что тебе не дали доделать.

Верзила похотливо посмотрел на меня.

    Что они проделывали со мной, я лучше не буду описывать. Мне просто жалко
людей со слабой психикой и сильным воображением. Это было зверзко! Да, об этом
лучше не говорить…

                ***

После ухода моих мучителей я еще долго лежала на ковре, пытаясь прийти в себя. Но это было сложно, очень сложно. За что они так со мной? За что? Что я им сделала? Все из-за Громова! Или нет? Сволочи! Все сволочи! И Громов в том числе! Кто он такой? Кто он? Этот Громов! Я, конечно, знала, что он не так прост, как хотел казаться, но… Что этому Прыщу понадобилось от Димки? От моего Димки? Или не моего? Это не справедливо. Почему должна страдать я? Я! Почему они мне не поверили? Да я сама бы не поверила, вот почему? Но почему они не убили меня? Боялись? Кого? Громова? Или… Или это только… начало? Надо что-то делать. Но что? Звонить в милицию? Но разве они помогут? Врятли.
Я посмотрела на телефон. Он стоял на журнальном столике. Всего лишь два шага, два. Я попыталась пошевелиться. Все тело моментально сковала боль, жуткая боль. Но надо позвонить, надо! Я приподнялась. Перед глазами все плыло. В голове стоял какой-то гул. И мне очень хотелось приложить голову к чему-нибудь мягкому и пушистому. Нет! Нельзя! Надо позвонить… Но… зачем? Что они сделают? Больше всего мне хотелось лечь на свою кровать, уткнуться носом в подушку и тихонько скулить. И чтобы никого не было… И чтобы никто не мешал… Я провела по комнате невидящим взглядом. Почему до кровати так далеко? А?  Я ползла по ковру и орала от боли. Слезы ручьями стекали по щекам. Вот и журнальный столик. Я потянула за провод, и телефон упал в сантиметре от моей головы. Переведя дыхание, я набрала 02.

- Милиция. Дежурный  Ковалева… алло… говорите…

- Алло… - подала я голос.

- Что случилось?

- Приезжайте,… пожалуйста,  - я продиктовала адрес. – Меня избили и…
изнасиловали…

- Хорошо, я высылаю наряд…

Последние ее слова я уже не слышала. Меня скрутила жуткая боль, и я провалилась во что-то черное и теплое….

                ***

У капитана Давыдова был плохой день. Утром он поругался с женой. Сын выводил его из себя по дороге в школу. И почему он, Сергей Давыдов, должен каждый день отвозить сына в школу? Почему бы это ни делать жене? Ах да, она же жутко занята, чтобы отвлекаться на такие мелочи! Он думал, что хоть на работе отдохнет от семьи. Так нет! Только он вошел в свой кабинет, как позвонила теща. И сообщила ему о том, какой он плохой и как ему повезло с женой: умницей, красавицей. И вообще не понятно, почему жена все еще не бросила Давыдова! Это вывело капитана из себя. Разговоры с тещей всегда выводили его из себя!
Потом его вызвал начальник и сделал выговор за то, что Давыдов все не сдавал рапорты. Ну ненавидел капитан всю эту бумажную волокиту!

В общем, на очередное задание он ехал в ужасном настроении.

Давыдов вошел в подъезд потерпевшей, подошел к лифту и нажал на кнопку. Тишина.

- Черт, не работает! – разъярился Давыдов. – На какой нам этаж?

- На восьмой, - ответил кто-то из его коллег.

Давыдов выматерился. “Ну, конечно, как может быть иначе! Это черте что!  Если не везет, то не везет во всем! Сейчас придем в квартиру, а там труп. По-другому быть не может! И, конечно, висяк! Шестой, седьмой, восьмой. Наконец-то! Да, форма у меня уже не та!” Давыдов нажал на звонок. Ничего.

- Может кто-то прикольнулся? – спросил кто-то.

- Ага, а за одно и дверь выломал! – откликнулся капитан. – Чует мое сердце не все так просто!

 Мужчины вытащили пистолеты и осторожно открыли дверь. Их встретила тишина. Они постояли немного, вслушиваясь в тишину, и прошли в квартиру. Давыдов шел последним.

- Серег! – раздалось из глубины квартиры. – Иди сюда.
Капитан вошел в комнату.

- Бля…

- Точно подмечено.

“Так и есть, труп! Ну почему мне сегодня так не везет? ” На полу лежала девушка в луже крови. На нее было жалко смотреть. Наверное, не было не одного участка тела, на котором не было бы ссадины или кровоподтека. В руках она держала телефонную трубку, из которой доносились частые гудки.

- Она жива? – поинтересовался Давыдов.

- Да.

Слава богу! Хоть одна нормальная новость за день. Трупы говорить не могут.

- Вызывайте скорую, - скомандовал он.

                ***

- Ё-мое, ну куда они пропали? – Дмитрий начинал выходить из себя.
Он уже битый час прохаживался возле очередного ресторана. Швейцар посматривал на него с некоторым удивлением. Никогда еще не было такого, что бы Дмитрий Громов ждал кого-то, да еще так долго! Обычно все ждали его.

Охрана Громова уже начинала волноваться. Мобильный Калинина не отвечал. Да и шеф начинал их беспокоить. Он ни в какую не соглашался пройти в помещение, и уже долго находился на открытом пространстве. А что если киллер? А? Кто им платить станет? А Громов не скупился, платил хорошо. Охране не хотелось терять такое тепленькое местечко, и ребята делали все возможное и не возможное, чтобы с их любимым шефом ни чего не случилось.

- Где Соловьев? – прорычал Громов.

- Он заболел. Калинин его заменяет.

- Мне плевать, кто кого замещает! Уволю к чертям собачьим и его, и вас, если через пять минут он не появиться!

Черт, а нас за что? Охрана перепугалась не на шутку. Они знали: Громов может исполнить свое обещание. “Если Калинин сейчас не появиться я его собственноручно пристрелю! На худой конец башку сверну!” - думал каждый из охраны. И тут случилось чудо: из-за поворота вырулил Мерседес, а за рулем был Лешка Калинин. Охранники с облегчением вздохнули.

Но долго радоваться им не пришлось. Только Алексей вышел из машины Громов набросился на него.

- Ты где, гнида, был? – поприведствовал Дмитрий.

- Дмитрий Валерьевич ее нигде нет!

- Что?! – Громов опешил.

- На работе ее сегодня не было. Никто не знает где она. Ни домашний, ни мобильный не отвечают, - Калинин уже мысленно попрощался с работой и здоровьем.

- А ты дома у нее был?

- Нет, - потупился Калинин.

- Почему? – Громов начинал злиться.

- Я не знаю адрес…

- Как не знаешь? Ты же ее домой отвозишь!

- Ее Влад отвозит. А я его сегодня заменяю.

- Идиот! – заорал Громов.

“Почему вокруг меня одни идиоты? – думал Громов, стоя у окна своей квартиры. – Вроде когда на работу принимал были нормальными ребятами. А теперь что? Отупели? И куда она пропала? К маме уехала? Да как она посмела?! Черт, могла бы, и позвонить, предупредить! Найду – убью!” Громов злился, очень злился, он был в ярости! Но больше всего его бесило то, что он беспокоился. Он не знал где она, что с ней. Ведь раньше такого не было! Громов даже не думал, что способен волноваться о ком-то кроме себя! Его отец всегда говорил. Что это все глупости! Чтобы управлять компаниями такие чувства ни к чему! Он должен перегрызать горло любому кто встанет на пути! Друзей нет. Это все сказки! Любой друг первый всадит нож тебе в спину! Все на этой земле решают деньги! Чем больше платишь, тем вернее люди! Но если кто-то заплатит больше, они придадут! Любви нет – это все выдумки! Есть привычка. И ее люди принимают за любовь. Глупцы!   

-  Вот почему, сынок, надо быть умнее всех!

 Отец старательно выбивал из Дмитрия все, что успела вложить в него мать. Она умерла, когда ему было тринадцать лет. Она покончила с собой. Выстрелила себе в голову. Дмитрий помнил тот ужас, который охватил его, когда он нашел мать. Он стоял над ней и не мог пошевельнуться. Ему хотелось орать, орать во всю глотку, чтобы все слышали! Мать была единственным человеком относившимся к нему… по-человечески. Отец подошел сзади, взял его за плечи и сказал:

- Вот видишь, сынок,  что делают чувства. Они делают человека слабым. Твоя мать была слабой, и видишь, что с ней случилось!

       Позже выяснилось, что мать не могла выстрелить. Она была левшой, а пистолет был в правой руке. Но дело быстро замяли.

- Дмитрий Валерьевич, Александр Семенович приехал.

Громов очнулся.

- Зови.



Александр Зимин был начальником отдела безопасности. Он работал уже лет десять, и был предан своему боссу. Много раз ему пытались заплатить, угрожали, но ни разу он не предал Громова. Дмитрий хорошо платил Зимину и если бы не отец, Александр стал бы его лучшим другом.

- Дмитрий Валерьевич, ее квартира опечатана.

- Что?! – у Громова потемнело в глазах, он разозлился на свою слабость. – Что там случилось? Где она?

- Вам лучше самому посмотреть, - и Сашка протянул кассету.
Дмитрий несколько секунд смотрел на кассету. Что это? Откуда? Ах, да, он же камеру в ее квартире поставил! Громов медлил. Он боялся. Боялся посмотреть что там. Громов уже не хотел знать, что случилось, он хотел знать, что все в порядке. Что с ней все в порядке! Дмитрий разозлился. “Идиот! Какой я идиот!” и вставил кассету в магнитофон.

То, что он там увидел очень ему не понравилось. Он готов был убить этих уродов. «Да как они посмели? Как им только это в голову пришло? Что там он говорит? Надо меня убить? Меня? Да они глупее, чем я думал!» Когда кассета закончилась, Александр подал голос:

- Что делать будем?

- Достаньте мне этих ублюдков! Нам надо поговорить! Да, еще…, - Дмитрий помедлил.

- Что?

- Узнайте, в какой больнице Ленка.

- Хорошо.

Зимин подошел к двери и улыбнулся: Громов определенно меняется.

                ***

Я открыла глаза. Глаза резал яркий свет. Откуда столько света?

- Доктор, она пришла в себя.

Надо мной склонился какой-то мужчина. Из-за яркого света я видела только очертания и очки. Очки ярко светились, а лицо казалось неправдоподобно черным. Мне он напомнил доктора из мультика. Сейлормун, кажется. Там тоже был доктор, отец Хотару. У него были огромные очки, отражающие свет и большая красная улыбка до ушей. Он еще демонов делал.

- Как вы себя чувствуете? – спросили Очки.

- Плохо, - прошептала я.

Очки явно расстроились. Я возмутилась. Я что должна ему ответить, что я себя прекрасно чувствую, хотя у меня все тело болит! А еще с криком “Асса” станцевать лезгинку. А, что? Скальпель в зубы и вперед!

- Вы можете говорить?

Он что, тупой? Господи, почему столько идиотов на свете! А еще доктор! Я же только что с ним говорила! Постепенно я привыкла к свету, и смогла во всей красе увидеть врача. Какой молоденький! Почти мальчик! А, ну тогда понятно!
Очки с мольбой посмотрели на меня.

- Могу, - сжалилась я, - что со мной?

- Вас избили и…

- Я сама знаю, что со мной случилось! – бесцеремонно перебила я его. – Я хочу знать, какие последствия?

Мое возмущение прозвучало как-то куцо, но доктор все равно смутился.         

- У вас легкое сотрясение мозга и сломано пара ребер. Ну, там ссадины
всякие и все такое. В общем, жить будите!

Мама, роди меня обратно! И это называется врач? Да если бы я не была так плоха, у него бы у самого случилось сотрясение мозга! Жить будите! Ха! Спасибо хоть на этом! И тут до меня дошло все то, что произошло.

- А… ребенок? – мой голос предательски дрожал.

Доктор замялся.

- Из-за побоев было сильное кровотечение…, - он подбирал слова, но я уже знала ответ. – К сожалению, случился выкидыш.

Я отвернулась от него и до боли закусила губу. Только не плач! Терпи! Терпи! Я ненавижу плакать на людях. Просто не люблю, когда мои слезы кто-то видит, особенно посторонние.

Доктор помялся немного.

- Вам нужно отдохнуть. Я дам вам снотворное.

- Не надо.

Вот чего-чего, а спать я сейчас не хочу.

     После ухода доктора я дала волю слезам. Бедный мой малыш! Мне было безумно его жалко, но еще больше я жалела себя. За что? За что?!

                ***


Давыдов был зол как никогда. Он был в ярости! Столько работы! И какой! Бумажки разбирать! Вся его группа куда-то разбежалась, оставив его одного копаться в них! Уже три часа он писал отчеты, сортировал бумаги по папкам. Куда все делись? Хоть бы кто помог! Так нет у всех дела!

- Серег, ты извини, мне свидетеля допросить надо.

- Не, Серый, без меня! Я осматривать место происшествия. Улики искать!

- Сереж, как-нибудь сам, ладно. А то я это… ну, того… В общем, занят я!
Да, а Давыдову больше делать не чего! В руках у него была папка. Он прочитал. Дело Денисовой. Господи, хоть бы мне сейчас позвонили и сказали, что  она очнулась! Тогда бы я смотался отсюда! Да, мечтай!
И тут раздался телефонный звонок. Давыдов вздрогнул от неожиданности. Когда он закончил разговор, то несколько секунд сидел с трубкой в руке. Очнулась!

- Серый, привет! Это я! Ты скучал? – на пороге возник Геннадий Сомов.

- Очень! – воскликнул Давыдов. – Тебе предоставляется уникальный шанс закончить то, что начал я? 

- И что же это? – поинтересовался Виктор Скородумов, вошедший следом за Сомовым.

- Разобрать бумаги!

- А ты? – в голосе Геннадия появились нотки отчаяния.

- А я снимать показания. Денисова очнулась!

- Мы с тобой.

- Да, ладно сам справлюсь. А вам, как истинным ценителям искусства бумажки оставляю!

Гена с Витей переглянулись.

- Он издевается!

- Да, он издевается! – констатировал Скородумов.

В дверях Давыдов столкнулся с Денисом Козиным.

- О, вся компания взборе! Желаю удачи! – воскликнул Сергей и закрыл дверь.
 Компания с грустью посмотрела на горы бумаг. Кучка разобранных была значительно меньше тех, в которых предстоит разобраться.

- Смылся!

- Кинул!

- Умник, блин.

                ***

 Громов уже второй день толком не мог заняться делами. В таком состоянии он находился впервые. Он переживал. Громов не знал, что умеет переживать. Что-то странное творилось с ним в последние дни. Как она смогла? Как смогла эта девчонка залезть так глубоко в душу! Громов не знал, что у него есть душа! Он растерялся. И уже не было папочки, который бы сказал:

- Это все чушь! Тебе это только кажется! Выкинь ее из головы и займись
делами! Наши враги только и ждут этого! Стоит только на секунду расслабиться, и они уже вгрызаются в твою глотку!

Дмитрий боялся отца, но еще больше он его ненавидел. Когда мать была жива, он завидовал другим детям. У них были замечательные отцы! Они возили своих детей на рыбалку, учили кататься на велосипедах, на коньках. Диму отец ни чему не учил, он только «вырабатывал ему характер».

Когда Диме было пять лет, ему купили велосипед. Новенький, красный, трехколесный велосипед. Мальчик очень гордился им. Маленький Дима обожал разноцветные кисточки, которые свисали по обе стороны руля.
Однажды, мальчик решил похвастаться перед отцом и поехал с горы. Горка оказалась круче, чем думал Дима, и велосипед полетел в одну сторону, а малыш в другую. Отец подошел к сыну. Ребенок поднял глаза полные слез. Как он хотел, чтобы его пожалели! Чтобы папа сказал что-нибудь ласковое, хорошее, теплое!
Вместо этого отец наградил Диму затрещиной:

- Слабак! Не смей реветь! Я не желаю иметь в качестве сына тряпку!
 Было больно и очень обидно.

- Не смей жалеть его! – крикнул он жене.

Но мать не послушалась его. Она никогда не слушала мужа. Боялась его, очень боялась. Но все-таки таскала сыну конфеты. Тайно, чтобы муж не видел
На следующий день  Дима увидел, как папа обрезает кисточки с руля. Его любимые кисточки! Ребенок запрыгнул на спину мужчины и начал колотить своими кулачками по большой спине отца. Мужчина сбросил сына. Дима отлетел в угол и очень больно ударился обо что-то.

- Если ты еще хоть раз так сделаешь – убью! – прорычал отец.

- Что ты делаешь? – воскликнула мать.

- Не лезь не в свое дело! – он окинул ее презрительным взглядом и, помахав перед носом ребенка свежесрезанными кисточками, сказал. – Это все для девчонок!
Мой сын должен вырасти настоящим мужиком! Надо вырабатывать характер!
Да, у Димы не было отца. У него была только мать! А когда ее не стало, он уже не завидовал другим детям, Дмитрий просто перестал с ними общаться.
 

Почему-то когда Громов думал о Ленке, то вспоминал детство. Может, она напоминала ему мать? Всего пятнадцать минут понадобилось его охране, чтобы узнать в какой больнице Денисова. Когда он вошел в палату, Лена еще не пришла в себя. Громов взглянул на нее, и сердце сжалось. Он не мог поверить, что эта бледная девушка с перевязанной головой Ленка. На ее щеках всегда играл румянец, а на губах блистала улыбка. А теперь.…Нет, это была не она. Белые щеки, разбитая губа не могли принадлежать его Ленке. Но все же... Все же…
Громов вышел из палаты. Оставив одного из ребят охранять, он ушел. Это выбило его из колеи. Он приказал позвонить, как только она очнется. Громов ждал этого звонка.

                ***

Давыдов осторожно открыл дверь своего кабинета и с удовольствием отметил, что стопка бумаг заметно сократилась.

- О, кто к нам пришел! – воскликнул Геннадий.

- А у вас хорошо получается! – похвалил Давыдов. – Может, я еще часик погуляю?

- А ну иди сюда!

- Ладно, ладно, так и быть, помогу!

И Сергей сел за свой стол.

- Ну, что там с Денисовой? – поинтересовался Виктор.

- Все просто замечательно! Потерпевшая рассказала, что где-то в полпятого в ее квартиру ворвались неизвестные, избили ее, совершили над ней насильственные действия сексуального характера и удалились. Что им надо было, не знает. Внешность описала с трудом. Больше всего мне понравилось такое описание…, - Денисов покопался в портфеле и достал блокнот. – Ага, вот! «Рост небольшой, примерно метр сорок, довольно пухлый, маленькие глаза, большой рот, на носу большой прыщ…»

- Прыщик! – воскликнул Денис.

- Точно! Георгий Адамович Селин, в криминальных кругах более известный, как Прыщ. А теперь, господа, подумайте: что такой шишке понадобилось от скромной работницы компьютерной фирмы?

- Ну, может, жениться хотел? – предположил Сомов.

- Ага, и поэтому его ребята избили ее!

- А может, он ревновал?

- Генка, харе дурить! – влез Козин, а затем обратился к Давыдову. – Что еще?

- А то, что в больнице я встретил громовских ребят!

- И что, может, они просто мимо проходили? – перебил его Сомов.
Давыдов покосился на него.

- Конечно мимо! И случайно решили отдохнуть у ее палаты! Я в такие
случайности не верю! В общем, чует мое сердце, либо нам скоро позвонит высокое
начальство и попросит закрыть дело, либо…

- Либо?

- Либо через неделю мы найдем пару трупов, в том числе и Прыщика, а потом явиться с повинной один из его ребят. Скажет, что совесть замучила, а затем повеситься в камере с горя!

                ***

Приход мента вымотал меня, и я решила отдохнуть. «Мы сделаем все возможное! – успокаивал он меня перед уходом. – Мы постараемся их найти!» Ага, найдут они их! Держи карман шире! Будто бы я не видела, как округлились глаза Давыдова, когда я сообщила ему приметы Прыщика! Почему такая несправедливость? Почему меня даже защитить некому? А Громову нет до меня никакого дела! Хоть бы разок заглянул! В больнице то я оказалась из-за него! И это тот человек, которому я хотела родить ребенка?! Сволочь!

Да, прав народ, говоря: “Вспомнишь гавно, вот и оно!” Не успела я как следует разозлиться, как явился его величество Громов собственной персоной! Вместе со свитой! Я даже немного расстроилась!

- Привет! – поздоровался он.

- Привет! – ответила я.

Громов некоторое время стоял в замешательстве.

- Это тебе, - очнулся он и положил мне на колени роскошный букет роз.

- Спасибо.

Я понюхала цветы. Какой дивный аромат! Я посмотрела на него. Громов не отрывал от меня глаз.

- Что, нравлюсь, да?

- Что?! – не понял он.

- Я тебе нравлюсь? Особенно тебя привлекают мой бледный цвет лица и синие румяна! Только немного неровно легли. Извини, тут зеркала плохие! А что? Мне
даже нравиться! По-моему, сине-зеленый это мой цвет! И что я раньше не поняла?

- Лена…

- Что Лена?

Громов не знал что сказать. Он ни когда не попадал в такие ситуации. И зачем он приперся? Позвонил бы, узнал, что все в порядке и успокоился! Так нет! Приспичило ему! Что его потянуло в больницу? Он не знал.

- Лена. Прости меня, – пробормотал он.

- Простить!? За что? В чем ты виноват?

- Как ты себя чувствуешь? – Дмитрий проигнорировал мои слова.

- Отлично! Превосходно! Просто супер! Не смотря на то что на мне живого места нет!

- А ребенок…

Я не ожидала этого вопроса.

- Какой ребенок?

- Слушай, не выводи меня из себя!

- Ах, какие мы нежные! Извините, Дмитрий Валерьевич! Простите, Дмитрий Валерьевич!

- Лена, я жду ответа!

На меня опять нахлынули слезы. Я отвернулась от него и закусила губу. Но на этот раз это не помогло, и по щеке пробежала слеза.

- Лена!

- Я потеряла ребенка...,– голос мой дрожал.

- Что?!

- Что, что! Что слышал! Что тебе надо? Зачем ты пришел? Узнать, почему я вчера не пришла на так называемое свидание? Так тебе, наверное, уже доложили!
Так ведь?

Громов автоматически кивнул.

- Ну, вот видишь! Узнать, как я себя чувствую? Так в это мне вериться с трудом! Так зачем ты пришел? – слезы градом текли из моих глаз.

- Лена, успокойся! Ты сейчас за себя не отвечаешь!

- А кто спорит? Я и не спорю! Небоись, те дни, что я проваляюсь в больнице, я отработаю!

- Не в этом дело?

- А в чем?

- Я, действительно, … беспокоился!

- Ты? Беспокоился? Обо мне? – я была очень удивлена. – Знаешь что? Иди-ка ты… к черту!

Неожиданно Громов разозлился. «Да как она смеет, эта девчонка так разговаривать со мной? И почему я должен все это выслушивать? Да кто она такая? А я тут, как дурак, уши развесил!»

- Слушай, деточка, ты говори, да не заговаривайся! А то…

- А  то, что? - перебила я его. Меня ужасно взбесила его «деточка». Так говорил Прыщ, а его мне не хотелось вспоминать! – Ты меня побъешь? А может…, - я сделала испуганные глаза. – А может, изнасилуешь? Знаешь, это не актуально! Ты делаешь это со мной уже на протяжении десяти месяцев! А нет, я знаю! – я захлопала в ладоши, весело смеясь. – Ты меня утопишь! Точно! Ноги в таз, немного цемента, и… привет рыбкам!

Громов выматерился себе под нос и ушел. А я еще долго не могла остановить слезы! Все, это конец! Надеюсь, он меня действительно утопит!

“Ничего, ничего не осталось!
Я живу только здесь и сейчас!
Я так долго для Вас улыбалась
А хотите, заплачу для Вас?”

                ***


Через несколько дней в мою палату кто-то осторожно поскребся.

- Входите!

- Можно?

Дверь осторожно открылась, и на пороге возник Владислав Соловьев. Я улыбнулась.

- О, Владик, привет! Заходи!

- Привет! Как ты себя чувствуешь? – произнес он, устраиваясь рядом с моей
кроватью, и протягивая мне букет.

- Нормально! Молодец что зашел! Я так рада тебя видеть!

- Лен, в общем… ну, это…, - он был явно растерян.

- Что? Да не тяни ты!

- Меня, это, Дмитрий Валерьевич прислал.

Улыбка как-то сама сползла с моего лица.

- А-а…, - многозначительно протянула я. – И что он хотел?

- Вот, - и Влад протянул мне увесистый бумажный пакет.

Посмотрела внутрь и застыла с открытым ртом. Я подняла глаза на Соловьева.

- Громов сказал, что здесь все, - Владислав отчего-то смутился.
Я не могла поверить в свое счастье! Свобода! Наконец-то я свободна! В пакете было то, что я должна была отработать! Там был компромат на Женьку!

- Влад, он что? Заболел, да?

- Да нет…

- А что тогда?

- Лен, ну откуда мне знать? – разозлился Соловьев. – Может, нравишься ты ему!

- Нравлюсь? – я засмеялась. – Ой, не смеши мои шнурки! Да он слова то
такого не знает! Нравлюсь! Ха-ха!

- А что? – Влад даже обиделся за своего шефа. – Может, он изменился!
Я с удивлением посмотрела на приятеля. Изменился? Громов? Влад шутит! Ну, конечно, шутит! Быстрее на северном полюсе снег растает, чем Громов изменится!

- Ладно, Влад давай закроем эту тему, а то поссоримся еще! А я не хочу с тобой ссориться!

- Хорошо, только ответь мне на один вопрос…

- Только один? – перебила я его.

- Да, один. Только честно, ладно? – он умоляюще посмотрел на меня.

- Ладно, буду предельно честна! – пожалела я его. – Задавай свой вопрос!
Влад с недоверием посмотрел на меня.

- Ты его любишь?

  Я немного опешила.

- Кого?!

- Громова.

- А это тебе обязательно знать?

- Обязательно!

- Люблю…, - призналась я. – Теперь ты доволен?

- Да.

Мы замолчали.

- А что мы все обо мне, да обо мне? – первая не выдержала я. – Как у тебя
то дела? Жениться еще не собрался?

- Собрался, - вздохнул он.

- А она красивая?

- Очень! – улыбнулся Влад.

- Красивее меня? – я сложила губки бантиком и захлопала ресницами.
 Владислав посмотрел на меня и засмеялся.

- Ты вне конкуренции!!!

- Ну, конечно, сейчас любая кикимора будет красивее меня! – я пропустила мимо ушей его слова, но вскоре до меня дошло. – Что? Что ты сказал? А ну,
конечно, я в любом состоянии вне конкуренции!






                Часть 2

                ( возвращение Терминатора -  блудного попугая)
               

Громов открыл глаза. Света не было. Ему очень хотелось пить. Лежать было очень холодно и мокро, как будто он лежал на голых камнях, где-то в подземелье. Он приподнялся, левую руку пронзила острая боль. Так и есть. Громова затащили в какой-то подвал. В голове был туман. «Где я?» Похоже, вопрос он задал вслух, потому что кто-то откликнулся:

- О, Дух очухался! – сказали за дверью. – Иди, скажи шефу.

В голове Громова начало прояснятся.
             
Пару дней назад его ребята привели к Громову Прыща и компанию. И Дмитрий очень «мило» побеседовал с ним.

Громов разместился в кресле, а Прыщ стоял на коленях перед ним.

- Ну, что же ты, гнида, взял моду маленьких девочек обижать? – на лице
Димы играла улыбка гиены.

- Я…я…я больше не буду! – маленькие красные ручки Прыщика предательски дрожали.

- Конечно, не будешь, кто ж тебе даст? А что это у тебя так ручки дрожат? Боишься? Ну, зачем же? Тут все свои!

- Только не убивайте! – все повторял Прыщ. – У меня дети!

- Дети? – Громов хмыкнул. – А о чем же ты, сволочь, думал, когда беременную женщину избивал?

Прыщ мысленно перебирал все известные ему молитвы.

- Что же ты молчишь? Молишься? Ну, молись, молись, тебе это не повредит!
Громов достал зажигалку.

Прыщ во все глаза смотрел на сигарету. Его лицо еще больше раскраснелось, со лба градом скатывался пот.

Дмитрий прищурился и выпустил дым.

С губы Прыща скатилась первая капля крови.

- А теперь, сука, говори, кто тебя послал, - Громов затушил окурок.

- Никто, никто… я… сам…

- Слушай, гаденыш, ты хочешь поприветствовать рыбок? Отлично! Река рядом!

- Нет…, - Прыщ округлил глаза. – Он меня убьет!

- А ты думаешь, мы тебя не убьем? -  Громов разозлился. – Ты лучше расскажи, а я подумаю, поживешь ты еще или нет!

Прыщ задумался.

- Ребята посмотрите, он еще думает! – засмеялся Дмитрий и достал зажигалку.

- Я скажу, я все скажу! – заметив это, заорал Прыщ.

- Ну, так говори!

- Это Бугор, меня нанял Бугор!

- Зачем?

- Не знаю! Честно! Он говорил, что ты ему где-то дорогу перешел!

- Это правда?

- Да, мамой клянусь!

- Ну, мать твоя мало интересует. Хорошо, иди!

 Прыщ не поверил своему счастью! Он пулей вылетел из комнаты.

 Как только за ним захлопнулась дверь, Громов приказал:

  - Убрать…





Дверь скрипнула, и в подвал пролился свет.

- Слушай, Дух, только без глупостей, ладно? – двое парней осторожно вошли в комнату. – Вставай, пошли.

- Куда?

- К шефу, - и связали Диме руки сзади.

 Громов вошел в комнату, у окна стоял человек и курил.

- Привет, Бугор! Как дела? – начал Громов светскую беседу.

Мужчина оглянулся. Его взгляд был полон ненависти.

- А, Громов, долго же я гонялся за тобой!

- Ну, вот, нашел! Зачем? – Громов был спокоен. Он старался никогда не показывать свои чувства. Отец всегда ему говорил, что твои чувства – первое оружие врага.

- А ты не догадываешься?

- Нет…

 Бугор вытащил пистолет и нажал на курок. Пуля вошла Громову в правое плечо. Мужчина упал на колени и сжал зубы от боли. Бугор остался доволен своими действиями.

- Слушай, Громов, а ведь странно…

- Что? – Дима исподлобья посмотрел на него.

- Почему тебя называют Духом?

     Дмитрий пожал плечами.

- Помнишь 83-ый год, Громов? Ты бы тогда убил бы любого, кто посмел бы назвать тебя Духом! Ведь так?

Громов пытался понять, к чему тот клонит. В 1983 году Дмитрия призвали в армию.

Его отец не пожелал отмазать парня.

- Армия сделает из тебя настоящего мужчину! – говорил отец.

Всего через два месяца Диму послали в Афганистан, служить в танковых войсках. Причину объяснили просто: «Время такое, сынок!» Но Громов догадывался, что это любящий папочка постарался.

После месяца подготовки Дима попал на поле битвы. Это был ужас. Смерть всегда ходила где-то рядом. Громов никогда не забудет звуки летящих пуль, взрывы бомб, стоны солдат.

Потом его танк подорвали. Дмитрий лишь чудом уцелел. Он полгода провалялся в больнице, а позже Громова демобилизовали. Воевали русские с… духами.

- А ты знаешь, Громов, что я был одним из духов?

- Слушай, Бугор, война давно закончилась! Что ты от меня хочешь? – Дима еле сдерживал гнев.

- Для меня война закончится тогда, когда я отомщу! Я должен тебе отомстить!

- Мне? За что?

- Ты виноват в гибели моей семьи! Моим сыновьям было всего 10 и 6 лет!

- Эта была война!

- Мне плевать, что была война! – Бугор второй раз выстрелил. Громов пошатнулся. Пуля оцарапала ему щеку. Кровь стекала крупными каплями. – Был август 83-го. Ты помнишь, Громов? Конечно помнишь! Вас послали найти и уничтожить нашу базу! Разведка донесла, где она расположена. Поступил приказ произвести артобстрел. Твой танк – Т76 замыкал колонну. Ты был наводчиком. Я не знаю как, но ты понял, что это засада! Данные разведки были не верны. Вернее верны, но наполовину. Ты сообщил командиру - тот послал тебя к черту. В самый последний момент, когда ловушка должна была вот-вот захлопнуться, ты выстрелил. Капитан обещал отдать тебя под трибунал, но оказалось, что ты попал в цель. Твой снаряд попал в склад с боеприпасами, и мы раньше времени начали атаку. Тогда духи проиграли. Там было много женщин и детей и они все погибли! Когда все закончилось, капитан подошел к тебе и сказал: «Молодец, Громов! Спас нас!». Позднее тебя приставили к награде.

- Откуда ты детали знаешь? – прошипел Громов.

- А ты помнишь Волохова?

- Лешку? – конечно Дмитрий помнил Волохова Алексея, тот служил на одном танке с Громовым. Парни были чем-то похожи. Волохов был, как бы, сослан на войну любящими родственничками. Родителей у Алексея не было, а тетке надоело держать при себе еще одного спиногрыза. Да и вообще тетушка никогда не жаловала племянника и всегда проклинала тот день когда, после гибели родителей Волохова, взяла его к себе. Лешка был единственным человеком, которому доверял Громов. Их связывали ненависть к духам и желание выжить.  Вскоре после описанных событий Волк (это была кличка Волохова) пропал.

- Так, вот. Это он нам рассказал.

- Что?! – Громов не поверил своим ушам. – Волк не мог предать!

- Мог, мог! И ты бы смог, посидел бы месяцок в яме на одной воде и смог бы! Он рассказал нам, кто был виновником того провала! Я нашел ваш танк и взорвал его. Но ты, сволочь, выжил! Тогда я решил истребить всех твоих близких! Жаль, что у тебя к тому времени остался только отец! – Бугор наклонился и прошептал Громову на ухо. – Это я убил твоего отца! Ты не представляешь, с каким удовольствием я перекрыл ему кислород!

Дмитрий вспомнил день до смерти отца. Они тогда сильно поссорились. Дима обвинил отца в смерти матери.

- Это ты, ты убил ее! – кричал Дмитрий. – Ты выстрелил в нее, а потом вложил пистолет ей в руку!

 Отец равнодушно посмотрел на него.

- Да, ты прав. Это я убил ее. Она мне мешала!

Дима во все глаза смотрел на отца.

- Она мне мешала жить, воспитывать тебя! И вообще, она хотела уйти от меня! От Валерия Громова не уходят!  А ты молодец! Я не знал, что у тебя хватит смелости сказать мне такое! А теперь я пойду спать.

На следующий день Валерия Громова увезли в больницу с обширным инфарктом. Да, зря он завел любовницу моложе его сына на пять лет!

                ***

В офисе Дмитрия Валерьевича Громова творилось что-то непонятное. Сотрудники бегали туда-сюда. Но никто не знал, куда и зачем он бежит. В общем, сохранялась видимость, что люди работают. А что им еще оставалось делать? Ведь случилось невероятное! Утром, когда их шеф уже вышел из машины и направился к офису, из-за поворота выскочили “Жигули” из нее высунулись двое парней и расстреляли охрану. Громова они засунули в салон автомобиля и укатили в неизвестном направлении. Одни говорили, что Дмитрия Валерьевича убили, другие – только ранили.

Александр Семенович Зимин рвал и метал.

- Да что же такое происходит? – возмущался он. – Как вы могли такое допустить? А еще охрана! Да  вам только курей от лис охранять! Да и то, наверное, не справитесь!

Охранники дружно рассматривали узор на полу.

- Ну, Александр Семенович…мы это…, - попытался подать голос один из них.

- Что? Ну, что?

- Мы сделаем все возможное!

- Вы не только сделаете все возможное, вы все невозможное сделаете! Чтоб через два часа я знал кто эта мразь, посмевшая сделать это! И где Громов.

- Сделаем! – и охранники дружно смылись, оставив Зимина одного.
Александр Семенович открыл верхний ящик стола и вынул пачку “Marlboro”. Взяв сигарету, он небрежно бросил пачку на стол и закурил. Пачка покатилась и застыла в сантиметре от края стола. «А может, это Бугор постарался?» - промелькнула мысль.

     Александр Семенович набрал номер телефона.

- Да, – ответил голос.

- Проверьте Бугра, - скомандовал Зимин.

- Хорошо, - на том конце отсоединились.

Через час телефон подал голос. Александр Семенович приложил трубку к уху.

- Александр Семенович, вы были правы. Громов на даче Бугра.

- Еду! – Зимин бросил трубку и вылетел из кабинета.


                ***

Бугор наклонился и прошептал Громову на ухо:

- Это я убил твоего отца! Ты не представляешь, с каким удовольствием я перекрыл ему кислород!

Дмитрий рассмеялся:

- Спасибо тебе огромное! Я давно хотел найти того человека, который сделал это и пожать его мужественную руку! Извини, не могу сейчас этого сделать – руки связаны!

Бугор растерялся, но быстро взял себя в руки.

- А ты хороший актер, Громов. Только не надо придуряться. Ты любил своего отца!

Улыбка спала с губ Громова, и он серьезно ответил:

- Я его ненавидел!

Бугор разозлился.

- Ах, ты сволочь! Умри, гад!

И он направил пистолет на Громова. Прогремел выстрел…Бугор покачнулся и упал.
Между глаз красовалась аккуратная дырочка. Дмитрий обернулся. Это был Зимин.

- Дмитрий Валерьевич с вами все в порядке?

- Да. Спасибо тебе, Сашка!

                ***

Давыдов сидел в своем кабинете, когда вошел Сомов.

- А, Генка! Ну что хорошего скажешь? – подал голос Сергей.

- Все подтвердилось, - вздохнул тот.

- Да, видно профессионалы поработали!

- А что случилось? – поинтересовался Козин (он где-то подцепил грипп и после болезни еще не успел войти в курс дел).

- Меньше болеть надо! – съязвил Сомов.

- Я, что, виноват, что ли? – обиделся Денис.

- Ладно, - пожалел его Давыдов. – Ты помнишь дело Денисовой.

- Да.

- На прошлой неделе нашли труп Прыща и двух его парней. Потом кто-то проник на дачу Бугрова, расстрелял всю охрану и убил его самого.

- А Бугров кто такой?

- Ну, ты, чувак, совсем отстал! – издевался Сомов. – Бугров Давид Акиевич, бизнесмен, возможно, замешан в криминале, доказать ничего нельзя. В
определенных кругах известен под кличкой Бугор.

- Понятно.

- Так вот, - продолжил Давыдов. – Пару дней назад к нам является Савлов Николай Александрович, один из телохранителей Прыща, и заявляет, что это он
убил Бугрова.

- За что?

- За то, что тот убил Прыщика.

- Он что так любил своего шефа?

- Ну, любил, не любил, не знаю, но Савлов утверждал, что тот был его отцом!
 Козин прыснул.

- Кто? Прыщик?

- Ага.

- Да это просто смешно! – с сомнением произнес Денис. – Что-то не вериться!

- Вот-вот мы тоже сначала не поверили, но когда начали проверять – все сошлось.

Дверь открылась, и в кабинет вошел крайне задумчивый Скородумов.

- Вить, что случилось? – поинтересовался Давыдов.

- Утром Савлов вскрыл себе вены осколком стекла.



               

                Вместо эпилога.

Я стояла в ванной и критически рассматривала себя в зеркале. Наконец то сошли эти ужасные синяки! Теперь на меня можно хоть нормально смотреть. А вроде ничего, даже симпатичная! Господи я уже и забыла, что я такая красавица! Конечно, целый месяц мне приходилось носить темные очки (на улице, между прочим, ноябрь)! А как мне надоело накладывать тоннами тональный крем! Все! Завтра не буду маскироваться! Пусть все видят, какая я лапочка!

Весьма довольная собой, я прошла на кухню и достала из морозилки мороженое. Целое ведерко мороженого! (Надо же отметить!) Включив телевизор, и поудобнее устроившись за столом, я открыла крышку и запустила в белую массу столовую ложку.

На экране появилась заставка «Чистосердечное признание». Я слушала в пол уха, потому что была увлечена поглощением мороженого. Но кое-что уловила. Суть в том, что когда-то там нашли труп известного криминального авторитета Георгия Адамовича Селина, затем произошло еще одно убийство. Бугрова Давида Акиевича нашли на его даче с дыркой во лбу. Милиция прощупывала знакомых, друзей и врагов убитых. Устраивались засады. Но все без толку. В конце концов, предположили, что эти убийства связаны с переделами сфер влияния. Так и сдали бы дело в архив, если бы убийца сам не пришел в прокуратуру с чистосердечным признанием.

- Савлов Николай Александрович был телохранителем Селина, - вещал диктор.
Картинка сменилась, и моему взору предстал… Колян. Да, да, тот самый Колян, что в тот раз ушел вместе с Прыщом, оставив меня с громилами наедине.

- Зачем вы убили Бугрова Давида Акиевича? – спросили за кадром.

- Я хотел отомстить.

- За что?

- Бугор убил моего отца. Знаете, как больно видеть, как твоего отца убивают? – Колян смахнул слезу.

- Вы утверждаете, что Георгий Селин ваш отец?

- Да, - шмыгнув носом, ответил Савлов.

На экране появилась фотография. Я открыла рот от удивления. С фотографии на меня смотрел Колян в обнимку с…Прыщом. Прыщ – отец Коляна? Я не верила глазам. Значит.…Значит, это Прыщика убили!

- К сожалению Савлов не дожил до суда, - продолжал диктор. – В следственном изоляторе он вскрыл себе вены. « Я потерял своего любимого отца. Я не представляю жизни без него. Кроме папочки у меня никого не осталось на этом свете. В моей смерти прошу винить убийцу моего папы», говорилось в предсмертной записке.

Я была в шоке. Минут пять я таращилась в телевизор, хотя там уже началась другая программа. Из оцепенения меня вывел звонок в дверь. От неожиданности я вздрогнула и уронила ложку. Подойдя к входной двери, я застыла в нерешительности. Черт, уже давно надо было глазок поставить! « А, будь, что будет!» - подумала я и распахнула дверь. Передо мной предстал молодой человек.

- Денисова Елена Вячеславна? – поинтересовался он.

- Да, - ответила я.

- Вам цветы, - парень протянул мне огромную корзину роз. – Распишитесь, пожалуйста.

Я расписалась и закрыла дверь. Какие чудесные цветы! Я пересчитала их. В корзине было тридцать белых роз, а в самом центре располагались пять красных. Я вынула карточку. Без подписи.

«Счастлив, кто близ тебя, любовник упоенный,
Без томной робости твой ловит светлый взор,
Движенья милые, игривый разговор
И след улыбки незабвенной».

Каждый день в течение месяца мне приносили роскошные букеты цветов, и я уже всерьез подумывала: а не открыть ли мне цветочный магазин? Я просто не знала, куда их поставить. Цветы были везде: в спальне, гостиной, на кухне, в коридоре и даже в туалете (!). Но больше всего мне хотелось узнать кто же этот мистер Х. Это уже просто издевательство не появляться на протяжении месяца! Он любит, а мне страдай! Да, я страдаю! Еще немного и я умру…от любопытства!

Вскоре, мне представился шанс узнать кто он, мой робкий поклонник. Воздыхатель поджидал меня после работы. Я чуть не полетела с лестницы, когда увидела его! Заметив меня, он широко улыбнулся, встал на одно колено и протянул мне цветы. Я была в шоке. Это был…Громов. За спиной у него, как всегда, маячила его свита, (то есть, охрана).

Я не захотела показаться хамкой и подошла к нему. Все-таки человек старался, деньги тратил…

- Привет, - поприветствовал он и поднялся с колена.

- Привет, - ответила я.

Мы замолчали. Я посмотрела на него. На щеке красовался свеженький шрам. Я взглянула Громову в глаза. Черт, если бы я не знала Громова, я бы подумала, что он…стесняется. Нет, этого просто не может быть!

- Спасибо за цветы! Это очень… мило с твоей стороны! – поблагодарила я.

Он, наконец, оторвался от своих ботинок и посмотрел на меня. Я улыбнулась.

- Лена, - начал он и запнулся.

- Что?

- В общем, я должен тебе сказать…, - и он опять уставился на свои ботинки.
Да что с ним такое! Может это не Громов? Что-то он больно сильно смахивает на нормального человека! 

- Ну, так говори! – я уже начала терять терпение.

- Я тебя люблю! – выпалил он. – Выходи за меня замуж!

Я открыла рот. Если сказать что я удивилась, значит не сказать ничего! Что он
сказал? Выйти за него замуж? Я не ослышалась? Это, что шутка?

- Что?! – переспросила я.

- Лена, ты выйдешь за меня замуж? – повторил он, глядя мне в глаза.

- Ты, верно, шутишь? – не верила я.

- Так да, или… нет?

Я задумалась. Не каждый день мне предлагают выйти замуж! Тем более Громов! Надо взвесить все за и против…

- Ну, так как? – он с надеждой посмотрел на меня. – Да?

- Нет, - сказала я, пристально глядя ему в глаза. Готова поклясться после этого короткого «нет» взгляд его как-то потух. – Нет, Дима, я не хочу сказать «да»… я хочу ответить «конечно»!

В первые секунды он, похоже, не поверил своим ушам. А когда до него дошло, он как-то даже просиял весь. Я бросилась ему на шею. Громов поднял меня над землей и закружил.

- Я так счастлив!

Все-таки чудеса на свете случаются! А, может, так не бывает!?



2002