Шпионская История

Каждый, наверное, не раз слышал истории о секретных службах той или иной страны.  Обычно, главным героем в таких рассказах выступает мускулистый, широкоплечий красавчик, водящий крутые тачки, обвешанный целой кучей разнообразных гаджетов, владеющий десятком боевых искусств и с легкостью использующий любое оружие, что попадается ему под руку. Чаще всего он становится агентом, пройдя какой-то увлекательный и опасный обряд инициации, или его приглашает на службу после того, как он совершит какой-то благородный и героический поступок на благо родины.
Так все обычно происходит в хороших историях.
А вы знаете, как люди становятся агентами в 21 веке?
Через веб-сайт.
Достаточно лишь зайти на нужную страницу, отправить свое резюме на указанный e-mail, приложив все необходимые данные и ждать ответа. Если ты им понравился, тебя пригласят на собеседование. Все, что тебе остается делать – это не ударить в грязь лицом, и «вуаля» – ты секретный агент!
По крайней мере,  именно так все происходит в моей родной Великобритании, в легендарном МИ-6.
Именно так поступил и я.
Перед тем, как продолжить, мне следует немножко рассказать о себе. Это поможет вам  лучше понять все, что будет происходить далее.
Зовут меня Натаниэль Уилтон. Для друзей просто – Нат. К моменту начала истории, мне исполнилось 27 лет, я являюсь гордым выпускником City University of London, а моя специализация -  Advanced Computer Science. Около 7 лет я работаю в IT-отделе “Bertram Security” и занимаюсь… В общем, если вы когда-либо видели в каком-нибудь здании кучу камер, датчиков, сигнализаций, то моя работа заключается в том, чтобы вся эта сложная система взаимодействовала между собой как можно более эффективно и была защищена от взлома. Так себе работка, честно говоря. Иногда бывает действительно интересно, но я никогда не чувствовал себя здесь по-настоящему на месте, моя душа постоянно тянулась к чему-то… другому. Однако, с учебой, работой и кучей других забот мне так и не удавалось найти себя. Несколько раз возникало желание просто бросить все и отправится куда-нибудь в путешествие, попытаться разобраться в себе, но на такой поступок мне, честно говоря, не хватало смелостиЖил я сам, в небольшой квартирке в центре Лондона, доставшейся мне от родителей, что давно уже переехали за городскую черту, устав от суматохи городской жизни. Честно говоря, я никогда не мог их понять. Я не мог себе представить жизни без запаха индийских забегаловок, криков «Большой выпуск!», исходящих от неопрятного вида мужиков, шума автомобильных гудков, бесконечного потока торопящихся по своим делам людей, толкучки в подземке и пробок огромного города. Может быть, я просто немножко помешанный.
Ни жены, ни девушки у меня не было. С этим, как, впрочем, и со многим другим, мне никогда особо не везло. Не то, чтобы я был каким-нибудь уродом или неадекватом. Худощавый и высокий (типичный англичанин), с вполне приятным лицом, спокойный, рассудительный и немного мечтательный. И тем не менее, самые долгие отношения, которые у меня были, закончились полгода назад, когда оказалось что я «совершенно не тот человек, каким я тебя считала».
С друзьями дела обстояли лучше. Я всегда умел быть хорошим другом, и это притягивало людей. Кстати, именно благодаря друзьям я и решил стать агентом. Хотя, это конечно очень громко сказано. Просто как-то раз один мой друг заявил, что из меня вышел бы отличный  шпион. Это было сказано в полушутливой форме, да и человек был не совсем трезв, но… Идея попала на благодатную почву.
Именно поэтому спустя неделю я вошел в небольшой кабинет на пятом этаже знаменитого «Вавилона-на-Темзе». Напротив входа, за столом, находился хорошо одетый, полноватый мужчина. Легким движением руки он пригласил меня присесть и попросил подождать. Я последовал его приглашению и принялся украдкой осматриваться, ожидая начала собеседования.
Следует отметить, что я написал чуть выше «хорошо одетый» просто потому, что моих скудных познаний в одежде на тот момент хватило лишь на то, чтобы мысленно отметить «неплохой наряд» и забыть об этом. Однако важно понять, что мой интервьюер носил очень и очень дорогой костюм. Теперь-то я это знаю.
Гораздо больше меня заинтересовало лицо человека. Круглое, пухлое, однако, вопреки распространенным стереотипам, вовсе не добродушное лицо. Густые, немного нахмуренные брови, чуть вздернутый подбородок и сжатые губы создавали достаточно суровый и строгий образ. Светло-голубые глаза мужчины лучились холодом и без всяких сомнений принадлежали умному и проницательному человеку. Помнится, я тогда подумал, что это вполне имеет смысл – кому еще доверить наем будущих агентов?
Однако, каким бы интересным не было лицо интервьюера, мне довольно быстро наскучило его разглядывать. Комната также надолго не задержала моего внимания – ее обстановка была просто классикой минимализма, никаких тебе интересных сувениров или фотографий дорогих людей – лишь самые необходимые вещи. Единственное, что интриговало – это ноутбук. Матовый, черного цвета, без единого логотипа и гарантийной наклейки. При этом он еще и выглядел абсолютно новым. Я никогда ничего подобного не видел. Возникало ощущение, что он был собран вручную, причем несколько часов назад.
За большим окном открывался просто шикарный вид на реку и поэтому, в конечном итоге, оно полностью заняло мое внимание. И пока мужчина что-то набирал на компьютере по другую сторону стола, я флегматично провожал взглядом мусорную баржу, плавно спускающуюся вниз по течению.
-Мистер Натаниэль Уилтон. – Наконец произнес мужчина и машинальным движением поправил очки.
-Он самый. – Уверенно ответил я, переведя глаза на собеседника.
-Меня зовут Ричард Хопфстедер, и сегодня я буду проводить собеседование.
Тут я слегка растерялся, потому что на полученном мной приглашении говорилось, что собеседование будет проводить некий Дрейк Холоустон. Видимо, мое удивление отразилось на моем лице, потому что Ричард сдержанно пояснил:
-Человек, который обычно занимается такого рода вещами, заболел.
Я слегка кивнул в ответ, мне было нечего сказать. Хопфстедер вполне отвечал стереотипу человека, занимающегося непыльной офисной работенкой, поэтому особого удивления замена не вызывала. А ведь уже тогда мне стоило понять, что в таких организациях как МИ-6 вещи совсем не обязательно являются тем, чем они кажутся!
-Честно говоря, я не совсем понимаю, почему вас пригласили на собеседование, - тем временем продолжил интервьюер, - в вашем резюме есть интересные особенности, однако ваши профессиональные и личностные качества гораздо лучше подошли бы специалисту из «Донута». Вы уверены, что хотите стать именно агентом?
-Абсолютно уверен, сэр.
-Ну что ж, в таком случае мне положено задать вам ряд вопросов, вам на них ответить, и мы сможем приблизиться к пониманию того, насколько вы нам действительно нужны.
Следующий час я отвечал на огромную кучу разнообразных вопросов, начиная с довольно невинных, до достаточно личных и неприятных. Ни сами вопросы, ни уж тем более мои ответы на них, у меня нету никакого желания приводить, поэтому лишь скажу, что, по моему мнению, справился я довольно хорошо. Именно поэтому меня до глубины души поразил вердикт Ричарда:
-Сожалею, мистер Натаниэль, но вы, все же, нам не подходите. Еще раз рекомендую вам обратится в «Донут» или попробовать себя в какой-нибудь другой должности, если уж вы хотите служить родине. А сейчас – до свидания. Выход вы знаете где.
Я был настолько уверен, что идеально подхожу для этой работы! Нет, конечно, реалист во мне подсказывал, что мои шансы совсем не велики, однако я был настолько одержим идеей, что сейчас, будучи грубо опущенным на землю, я просто впал в транс. Я смутно помню, как я вышел из кабинета и попал в уборную. Кажется, я сумел вежливо попрощаться с человеком, разбившим мою мечту, и даже улыбнутся – некоторые вещи, вроде вежливости, в Великобритании впитываются с материнским молоком… Некоторыми людьми.
Мечты рушились перед моими глазами и на секунду весь мой мир пошатнулся. Я сам не заметил, как всего за неделю стал абсолютно одержим идеей стать агентом. Что интересно, я довольно часто увлекался разными вещами в жизни, однако никогда так сильно, никогда с такой страстью. И много раз судьба рушила мои мечты, однако никогда прежде мне не было так… Тяжело.
Лишь после нескольких минут обмывания лица холодной водой, я сумел взять себя в руки. Тогда же я понял, что забыл в кабинете ручку. Если бы это была обычная, шариковая ручка, какую можно купить  в любом, самом паршивом канцелярском магазине, моя судьба, вероятно, сложилась бы совсем иначе. Но эта ручка была особенная – возможно не самый дорогой, однако качественный и надежный Паркер, подаренный очень дорогим моему сердцу человеком…Такую вещь я не мог позволить себе потерять!
Когда я вернулся к кабинету, за дверью слышались приглушенные голоса. Я не стал вслушиваться (воспитание!). Собравшись с духом, я быстро постучал и почти моментально открыл дверь. Помимо Ричарда в кабинете находился еще один человек – среднего роста, мускулистый, хорошо одетый, он стоял у окна, спиной к двери и рассматривал Темзу. До моих ушей долетел отрывок разговора – «… в Вавилоне, серьезно?», после чего мой старый знакомый вскочил со своего кресла, захлопнул папку перед собой и закричал:
-Тебе что-то не понятно, мальчик?!! ПОШЕЛ ВОН!!
-Но сэр, мне лишь нужна моя ручка! – громко ответил я, не дав себя запугать.
В ответ Хопфстедер схватил со стола мой Паркер и метнул в меня. Я едва успел схватить  ручку до того, как она бы ударила мне в лоб, и быстро захлопнул дверь под аккомпанемент истошных воплей агента.
Тогда меня по-настоящему взяла злость. Какие-то смешные, полноватые лысые человечки не имели никакого права отказывать мне в моей мечте, кричать на меня и кидать ручками! Какое я вообще имею право быть агентом, если позволяю с собой так обращаться!
 По дороге домой, в родной и привычной для меня толкучке подземки, в тот день, я понял, что, во что бы то ни стало, докажу, что могу быть агентом. И не просто агентом, а самым лучшим агентом, что только видел мир!
Тут следует отметить одну особенность, о которой я раньше не упоминал. У меня очень хорошая память на лица. Каждый раз, когда я вижу лицо – вживую или на фотографии, его уже не выкинешь из моей головы. Именно поэтому, хоть Ричард и захлопнул папку с поразительной для человека его комплекции скоростью, я успел увидеть и запомнить на всю жизнь лицо, красовавшееся на верхней открытой страничке. Легкая небритость, худое лицо, роскошная копна волос, чуть дольше среднего и общая привлекательность лица наводила на мысль о том, что изображенный на фотографии мужчина был французом. Дополнял эту уверенность кусочек имени, что я также успел подглядеть – «Франс». Я тогда предположил, что мужчину звали «Франсуа» и дальнейшие события показали, что я был прав.
Конечно же, я решил во что бы то ни стало узнать, кто такой этот Франсуа и почему им так интересуется МИ-6! А если в процессе я помогу агентству раскрыть дело века, и меня примут в ряды секретной службы – это будет вполне удовлетворительным исходом!
Дома я добрых полчаса пытался изобразить сохраненный у меня в памяти портрет, пока эйфория и чувство всемогущества не схлынула, и я не вспомнил, что, в сущности, не умел рисовать. Мне срочно нужна была помощь, и я знал ровно одного человека, который мне мог помочь. Более того, именно она подарила мне в свое время Паркер, из-за которого я влип в эту историю, поэтому можно было считать, что сама Вселенная направляет меня к ней!
После третьего гудка знакомый голос в трубке немного задумчиво ответил:
-Дааа…?
-Элизабет. Мне нужна твоя помощь. Ты сейчас свободна?
-Для тебя – всегда, - рассмеялась девушка на другом конце линии.
Мое сердце сжалось на секунду от, казалось бы, невинной шутки, и я ответил, слегка запнувшись:
-Б-буду у тебя через 20 минут.
-Я надеюсь ты не собираешься снова приходить с пустыми руками… ?
-Ммм, буду через 30 минут.
-То-то и оно.
И на этой фразе Элизабет отключилась.
Я несколько минут задумчиво смотрел на затихший смартфон в руке, после чего стряхнул охватившее меня оцепенение и направился в гости к... другу.
С Элизабет меня связывают очень давние отношения. Впервые мы познакомились еще в студенческие годы. Она училась на моем факультете, и, хотя она очень неплохо разбиралась в изучаемом нами предмете, я никогда не понимал, что она здесь забыла. В ней было сокрыто невероятное множество талантов и невероятные способности художника (то, чего я сам был лишен) были лишь каплей в море.
Может быть, именно поэтому я в нее и влюбился. Не знаю, это произошло не сразу, просто каждый день я замечал в ней что-то новое, что меня чертовски привлекало – черту характера, цвет глаз, особенность речи… А потом, однажды утром, я проснулся и понял что влюблен.
Однако между нами никогда ничего не было. Долгое время она встречалась с одним замечательным парнем, я был уверен, что она с ним абсолютно счастлива, и я был счастлив за нее. Или просто убедил себя в этом. А когда они расстались, у меня была возможность сблизится с ней, но я ее упустил. За время студенчества я успел довольно крепко подружится с девушкой и мне было страшно потерять все то, что было между нами ради чего-то, что могло и не получится.
Потом я понял, насколько глупым был мой страх, но… Было уже поздно.
Спустя полчаса… Ладно, на самом деле я беспощадно опоздал на добрых двадцать минут, или даже немного больше, поэтому у нужной мне двери я был лишь почти через час после разговора.
Дверь распахнулся буквально через секунду после того, как я нажал кнопку звонка, как будто бы Элизабет в этот момент стояла прямо у входа.
На пороге меня встретила стройная девушка, среднего роста, обладательница роскошной копны длинных, русых волос. На ней был одет пушистый, бордовый халат и я был уверен, что под ним больше ничего не было. Не буду говорить, что мне в голову не полезли лишние мысли – врать об этом глупо и бессмысленно. Ведь зачем людям вообще было дано воображение, если не для того, чтобы… воображать?
Ее изумрудные глаза оценивающе окинули пакет в моей руке и она, театрально вздохнув, пригласила меня зайти жестом руки:
-Ладно, так уж быть, придется тебя пропустить…
Я рассмеялся и шагнул внутрь. За моей спиной хлопнула дверь, и раздался щелчок замка. Я стянул с себя ботинки и сказал:
-Хвала Богу за Теско! Иначе я бы так и остался за дверьми, знаю я тебя…
-Что правда, то правда. – Философски подтвердила Элизабет и, проскользнув мимо меня, скрылась за дверью, ведущей из прихожей куда-то вглубь квартиры.
Ей не нужно было говорить «чувствуй себя как дома», это было самоочевидным фактом. Если задуматься, она никогда этого мне не говорила, просто в какой-то момент в наших отношениях эта фраза стала правилом, что автоматически вступило в действие.
Я зашел на кухню и, пока Элизабет копошилась где-то в другой комнате, разогрел и разложил нехитрый обед на столе. Нашлось там место и для бутылки вина. В тот момент, когда я покончил с приготовлениями, появилась хозяйка квартиры, словно по волшебству. Пока я колдовал с едой, она успела переодеться в короткие шорты, поло, а на ее ногах красовались белые, пушистые тапки, стилизованные под зайцев.
Не могу сказать, что наличие одежды успокоило мое разгоряченное воображение, и… я не имею не малейшего понятия, зачем я сейчас об этом пишу.
Элизабет уселся на диванчике у стола, с восторгом окинула взглядом трапезу, и крикнула, перед тем как с аппетитом накинутся на еду:
-Нат, ты мой спаситель!
Я галантно поклонился и насмешливо ответил:
-Натаниэль Уилтон, благородный рыцарь с сверкающим пакетом и магической микроволновкой к вашим услугам, миледи!
Кажется, я немного перестарался, потому что «леди», увлеченно уминающая еду, рассмеялась, и чуть было не подавилась, после чего она смерила меня взглядом, который ясно говорил – садись и ешь! Я не преминул последовать этому чрезвычайно полезному приказу, и следующие минут 20 мы перекидывались лишь короткими фразами.
Когда еда была уничтожена, а бутылка вина раскупорена, было принято решение перебраться из кухни в просторную гостевую комнату, что плавно переходила в спальню, вмещала кабинет и отгороженный уголок - мастерскую. Здесь царил творческий беспорядок, в котором, наверное, иногда терялась и сама хозяйка.
Я замер на пороге, скептическим взглядом окинув комнату. Элизабет запрыгнула на диван и насмешливо спросила, увидев мое мимолетное замешательство:
-Что, снова думаешь о том, как бы ты навел здесь порядок, была бы возможность?
Мне оставалось лишь рассмеяться и виновато пожать плечами в ответ:
-Ты читаешь мои мысли…
-Да уж, не сложное занятие. Между прочим, была я в твоей комнате – не такой уж там порядок, сэр Лицемер!
Я ничего не ответил – она была абсолютно права, свое скромное жилище я при всем желании не мог назвать раем перфекциониста. Но все равно оно было гораздо более прибранное! Впрочем, вслух я этого не сказал. Иногда на меня находит удивительное благоразумие. Вместо этого, я отлип от порога и устроился рядом с девушкой. Молча разлив вино по бокалам, я поднял тост:
-За творческий хаос – бремя каждого гения!
Элизабет улыбнулась и молча поддержала мой тост. Следующий час мы говорили о каких-то мелочах – работе, жизни, новостях и даже немного о политике! Когда бутылка опустела, девушка решительно тряхнула своей светлой головкой и спросила:
-Мне кажется, ты говорил что-то о какой-то просьбе? Или это был хитромудрый предлог, чтобы прийти ко мне в гости?
-Да, вполне в моем духе… Но нет, на этот раз мне действительно нужно чтобы ты кое-что сделала для меня…
И я вкратце описал свою проблему. Следует отметить, что я упустил историю о моем визите в МИ-6 и где я увидел лицо, зачем оно было мне нужно на бумаге. Так как я никому не говорил еще о своем намерении стать агентом, скрыть некоторые факты было не трудно. Почему я это сделал? Тяжело точно сказать. Девушка действительно была моим хорошим другом, но я просто вбил себе тогда в голову, что должен все довести до конца сам, в тайне и потом устроить сюрприз, что-то вроде «А, кстати, я теперь агент…».
Жуткое ребячество.
Я еще не закончил свой рассказ, а в руках Элизабет уже появился остро заточенный карандаш и альбом. Она задумчиво провела несколько линий на листе, затем перевернула лист и нетерпеливо сказала:
-Давай, начнем с формы лица...
Не помню, сколько времени мы так провели — она за работой, а я за немногословным созерцанием. Мне казалось, что слишком мало, но скорее всего, утекло достаточно много минут.
С каждым новым штрихом девушка все больше и больше хмурилась. Я тогда не обратил на это внимание, мне казалось, что она просто сосредоточена на работе. А следовало бы задуматься. Когда портрет был практически готов, что-то на секунду мелькнуло в ее глазах, она на миг замерла, карандаш крепко зажат в руке... Но уже через секунду Элизабет продолжила работу, как ни в чем не бывало. Брови распрямились, и на лицо вернулась легкая полу-улыбка.
Вскоре портрет был готов, и с листа бумаги на меня смотрело лицо незнакомца по имени Франс-и-как-то-там-дальше. Целая буря эмоций овладела мною – азарт охотника, вставшего на след, искреннее восхищение великолепной работы художницы, сумевшей невероятно точно передать внешность с моих слов, сладкое предчувствие скорой победы и почестей… И это только вершина айсберга – то, что я смог разобрать и осознать. Еще целая куча чувств так и осталась для меня загадкой, будоража и туманя мой рассудок.
Стыдно признаться, но я плохо помню, как расстался с Элизабет. Я был настолько увлечен своими мечтами, что наше прощание я практически не запомнил. Кажется, она у меня спрашивала где именно я видел это лицо, а я отмахивался, отшучивался, туманно обещал рассказать позже и всячески стремился вернутся домой с желанным фотороботом и приняться за поиски.
Однако я очень хорошо помню выражение лица девушки, когда она закрывала за мной дверь – задумчивое и немного встревоженное.
Вот такая странная у меня память. Не запомнить ни фразы из прощального диалога, но при этом на всю жизнь вырезать в мозгу выражение лица, увиденное мельком, за сотую долю секунды до того, как человек исчез за дверью.
Как я добрался домой, я тоже помню достаточно смутно. Предвкушение овладело мною полностью. Да и бутылка вина оказала свое воздействие.  Фантазия рисовала мне великолепные картины моего предполагаемого будущего, и я был достаточно сильно охвачен ими, чтобы искренне удивится, когда передо мной оказалась дверь моей квартиры.
Первое, что я сделал по приезду домой... Принял душ. Нет, серьезно. Я довольно щепетилен в некоторых вопросах. Кроме того, после хорошего, горячего душа я всегда лучше соображаю. Да и честно говоря, мне совсем не мешало радостное предвкушение – настолько сладким и приятным оно было.
Десять минут спустя я сидел перед монитором, уставившись на огромное количество совпадений, найденное Гуглом, на основе отсканированного портрета. Честно говоря, только в тот момент, увидев количество найденных результатов, и не увидев на первой странице ничего отдаленно подходящего, я осознал реальный масштаб моей работы. Но мне оставалось лишь грустно вздохнуть и отправится на кухню за кофе. Ночка мне предстояла та еще.
Когда я нашел то, что искал, на часах было 3 ночи. Хорошо еще, что я тогда заблаговременно взял отпуск, и мне несколько дней не нужно было появляться на работе. Благодаря этому я смог позволить себе тратить сколько угодно времени на свой «проект».
Человека из досье звали Франсуа Ля Кардиган. Странное имя, знаю, мне до сих пор кажется, что оно не его родное. Шанса расспросить его мне так и не представилось, так что эта загадка для меня так и осталась неразгаданной. Де и не такая уж интересная она была.
Единственное, что я смог найти о нем в ту ночь– это заметку из архива какого-то французского издания. К счастью, этот язык я знал довольно хорошо – начал изучать в университете, и успел достаточно неплохо напрактиковаться за годы. Кстати, языки – это одно из моих увлечений, в котором я серьезно преуспел. Мой «языковой портфель» включает в себя французкий, немецкий, испанский, беглый русский и начальный уровень китайского. Да, довольно впечатляюще, я знаю. Всегда любил языки. Каждый раз, когда изучаешь новый, ты как будто бы открываешь совершенно новую перспективу, взгляд на жизнь и начинаешь понимать все… немножко лучше. Качественней. Однако, хватит об этом. Вернемся к заметке.
Очевидно, Франсуа Ля Кордиген, уроженец Марселя, был бизнесменом средней руки, занимался торговлей автозапчастей и, в общем, был довольно невпечатляющей и скучной фигурой. В издании также упоминался какой-то скандал, связанный с контрабандой, но, судя по всему, его быстро замяли и Франсуа официально принесли извинения за причиненные неудобства из-за «очевидного недоразумения». Мое чутье подсказывало, что не все так просто с этой историей, но, к сожалению, больше я не смог найти ничего полезного.
А ведь я действительно искал! Нет, лучше даже написать ИСКАЛ. Потому, что в отличии от большинства людей, пользующихся поисковиком, я отлично знал как найти нужную мне информацию, как бы хорошо спрятана она не была. В конце концов, это была часть моей работы на протяжении семи лет.
Еще несколько часов я судорожно пытался найти хоть какие-то зацепки, но тщетно. Помимо этой старой статьи и каких-то совсем малопонятных и маловажных строк, я не смог обнаружить ничего полезного. На часах горело «4:39», отчаянье охватило меня, горечь прожигала душу и стальными тисками сжимала грудь, мешая дышать. С огромным трудом я успокоил себя и заставил сосредоточиться. Не все еще было потеряно.
Снова и снова я крутил в голове воспоминания о моем визите в офис МИ-6. Снова и снова я вчитывался в найденные отрывки информации и строки статьи. Где-то там была зацепка, ниточка, которая привела бы меня к тому, что мне действительно нужно. Я просто знал это, называйте это предчувствием, или чуйкой, или работой подсознания – как угодно. Но я просто знал, что я что-то упускаю.
В какой-то момент я понял, что мой мозг раз за разом возвращается к одной и той же фразе «в Вавилоне, серьезно?», «в Вавилоне, …», «Вавилоне…». Тогда я подумал, что речь идет о штаб-квартире МИ-6, которую в народе называют «Вавилоном-на-Темзе». Но что, если это не так? Что если речь идет о другом месте?
Конечно, вполне могло оказаться, что моя первая догадка была верна, или что «Вавилон» - это кодовое название для чего-то. В таком случае мой поиск зашел бы в тупик и, с ретроспективной точки зрения, я могу смело утверждать, что на этом все бы и закончилось. Но мне казалось, что я уже слышал где-то это название. Причем оно было тесно связано с моей работой.
И я был прав. Название «Вавилон» носил клуб, в котором “Bertram Security” устанавливал охранную систему – камеры, датчики, тревожная кнопка, сигнализация, полный набор.
Надежда воспарила в моей душе с новой силой. Я быстро отыскал страницу клуба в интернете. Судя по всему, последние несколько месяцев он был закрыт на реставрацию, и сегодня в девять вечера должна была начаться «грандиозная вечеринка» в честь его открытия.
Мысль о том, что только что найденный мною след – лишь пустышка, глупое совпадение и не приведет меня никуда, посещала меня, и не раз. Однако следует признать, что это была моя единственная зацепка, и у меня просто больше не оставалось выбора.
Я быстро прогнал сомнения, и план медленно начал вырисовываться у меня в голове. Самое важное, что нужно было сделать – это попасть в закрытый список. Конечно, можно просто прийти туда пораньше и надеяться на то, что тебя пропустят. Однако практика показывает, что если ты не молоденькая девушка с отличной фигурой, шансов у тебя… Немного.
Кроме этого, не помешало бы перехватить контроль над видео камерами в клубе. Потому что здание клуба было достаточно большим, и быть везде я бы просто физически не смог.
Что я буду делать, когда все-таки встречу Франсуа… Честно говоря, я не имел ни малейшего понятия. Самая разумная мысль, что мне тогда пришла в голову – это наблюдать за его действиями, дождаться, когда он уйдет домой и проследить за ним. Потом неплохо было бы проникнуть в его дом и найти какие-нибудь инкриминирующие улики, с которыми не жалко было бы снова заявится в штаб-квартиру МИ-6.
Честно говоря, даже тогда это не казалось мне такой уж гениальной идеей. Однако к тому моменту как я продумал свой «план» на часах уже было шесть утра и меня просто невероятно клонило ко сну. Кроме того, меня начинали грызть сомнения по поводу всей этой затеи, поэтому я просто решил лечь спать и пересмотреть план на свежую голову.
Долго спать мне не пришлось – да я и не мог себе позволить. К счастью, мне обычно вполне хватает шести часов сна, поэтому в двенадцать часов я уже сидел на кухне с чашкой горячего кофе и тарелкой яичницы с беконом. У меня было часов восемь-девять на подготовку, и я собирался вытянуть максимум из них.
Первое, что мне нужно было сделать – это попасть внутрь системы «Вавилона». В любой другой ситуации, это отняло бы у меня довольно много времени и сил, но… Так как установкой этой системы занимался я, мне нужно было просто воспользоваться загодя оставленным «бэкдором». У меня нет ни малейшего желания сейчас вдаваться в детали, однако да, специально оставленная брешь в защите – это был заранее продуманный ход. И да, то, что я собирался сейчас ею воспользоваться для доступа к другим частям системы в личных интересах, криминально наказуемо. Если я правильно помню, поймай  меня кто-то на этом, огромный штраф мне грозил лишь в лучшем случае. В худшем, мои следующие несколько лет были бы обеспечены гостеприимными государственными учреждениями.
Внести себя в список было самой сложной частью, потому что одного «бэкдора» здесь было мало. Подключится к камерам с помощью смартфона – это оказалась куда более тривиальная задач. Тем более, что я проделывал ее тысячу раз для проверки инсталлируемых мной систем.
Однако когда я снова прошелся по своим записям и планам клуба, я обнаружил несколько «слепых зон». Вероятнее всего, они были специально затребованы заказчиком, но я успел забыть такие детали к тому времени. Это было неприятно, но было невооруженным глазом видно, что любой, кто решит зайти или выйти из клуба, ни как не сможет полностью избежать внимания камер. Конечно, если точно знать места их расположения, совсем не трудно было укрыть лицо, но мне пришлось положиться на то, что Франсуа вряд ли ожидает… меня.
Тогда мне пришла в голову идея, которая позже оказалось гениальной. У меня не было времени пересматривать старые записи видеокамер, однако я решил на всякий случай скачать их себе на диск (память хранила видео за последнюю неделю).
Некоторое время я подумывал оставить компьютер скачивать в постоянном режиме новые записи камер – ведь их было много и я легко мог что-то пропустить. Однако мне пришлось отказаться от этой идеи – подобного рода стрим файлов был бы слишком заметен, а я очень дорожил своей свободой.
После этого мне осталось только принять душ, выбрать подходящую одежду и выкатить свой мотоцикл из гаража. Я решил, что будет странно, если человек, приглашенный на открытие достаточно престижного клуба, приедет на метро. К тому же, если Франсуа покинет клуб на транспорте, мне будет трудно поспеть за ним пешком. Запрыгивание в первое попавшееся такси с дико горящими глазами и крики «Следуй за той машиной!» я решил оставить для фильмов.
Когда я прикатил на место, перед входом успела выстроиться довольно большая очередь. Я припарковал свой транспорт достаточно далеко от входа, чтобы трудно было рассмотреть мой достаточно простой и не дорогой мотоцикл, однако в тоже время – достаточно близко, чтобы каждый отметил наличие оного. Я уверено прошелся вдоль толпы, ловя завистливые, настороженные, любопытные и достаточно злые взгляды и подошел к фейс-контролю. Большой, крепко сложенный, лысый мужчина в черной футболке (весь его внешний вид кричал «Стереотип!») смерил меня внимательным взглядом, сверился со своим планшетом, и затем кивнул мне и отстегнул ленту, пропуская внутрь.
Музыка ударила по моим ушам, как только я шагнул за огромную, стальную дверь. Я сразу вспомнил, что больше года не был в клубах и как я сильно их не люблю, но особого выбора у меня не было, поэтому я быстро привел себя в порядок, отряхнулся и направился к барной стойке.
Самое главное, что я сейчас должен был сделать – это выбрать место, где я мог бы спокойно склонится над своим смартфоном за стаканом скотча и не казаться уж слишком подозрительным. В тот момент я понял, что неплохо было бы взять с собой несколько человек для массовки, и выругал себя, что не подумал об этом раньше. Та же Элизабет не упустила бы случая поучаствовать в приключении, я уверен. Я до сих пор толком не знаю, почему я не рассказал ей всю историю, а лишь вывалил на нее не самые важные обрывки и требования нарисовать портрет.
Тем не менее, я был один, и мне нужно было попытаться не выделятся. Зная расположение камер наблюдений, я нашел уютно расположенный столик для пары человек в углу, откуда открывался не самый лучший вид на общий зал, но в тоже время, меня было достаточно трудно заметить. Я заказал стакан виски со льдом – единственное, на что я решился в этом месте, достал свой смартфон и подключился к системе безопасности «Вавилона».
Не знаю, сколько я так сидел – полупустой стакан (уже не первый), смартфон и отсутствующий вид на лице, когда надо мной раздался знакомый голос:
-Нат?
Я дернулся и поднял взгляд, проклиная себя за беспечность. Надо мной стояла Элизабет, на ее лице читалось любопытство и только сейчас я понимаю, что там совсем не было удивления. А вот я был достаточно удивлен, и поспешил озвучить этот факт:
-Элизабет? Что ты здесь делаешь?
И тут же понял, что это глупый вопрос. Нет, не то, чтобы совсем идиотский, но удивляться было глупо. Я достаточно хорошо знал девушку – у нее был  широкий круг знакомств, и ее, в отличии от меня, не беспокоила неприязнь к клубам. Достаточно часто она получала приглашение на подобные мероприятия. В нескольких таких случаях я даже был ее сопровождающим.
Элизабет, видимо, также сочла вопрос недостойным внимания, потому что лишь отмахнулась от него, и сказала:
-Что ты сидишь один в углу в обжимку с телефоном? Что за безобразие?
Я растерялся, однако ответить она мне не дала, потому, что практически тут же схватила меня за руку и потащила на танцпол, не обращая внимания на мои слабые попытки сопротивления.
Мне трудно описать следующие… Я даже толком не знаю сколько прошло времени. Полчаса, час, два? Время потеряло свой смысл для меня, и, честно говоря, мне не хочется тратить слова на описание того, что все равно адекватно описать нельзя. Но то, что произошло тогда в «Вавилоне» было не только одним из лучших воспоминаний в моей жизни, но и заставили меня всерьез пересмотреть свое отношение к ночным клубам.
Еще некоторые время мы, усталые и абсолютно счастливые сидели за моим столиком в углу и болтали ни о чем. Точнее, больше говорила Элизабет, а я только мечтательно молчал и улыбался. Тогда я совсем забыл о том, что у меня была какая-то цель здесь, и что мне нужно было следить за камерами.
А в какой-то момент девушка внезапно подорвалась, скомкано попрощалась и ушла. Это было очень похоже на Элизабет, поэтому я совсем не удивился, а лишь остался сидеть за своим столиком, мысли мои были где-то в совсем другом мире, а лицо не покидала дурацкая улыбка.
Когда я наконец пришел в себя, я… Честно говоря, я должен был расстроиться и  отругать себя за беспечность, однако мне было так хорошо, что я просто не мог сделать этого всерьез. Я был абсолютно уверен – чтобы не случилось, я никогда не пожалею об этом дне. И был прав, ведь я не жалею до сих пор.
Я просидел в клубе до самого закрытия и, конечно же, так и не увидел Франсуа. Но надежда не покидала меня – во-первых, мне нужно было скачать и просмотреть видеозапись за то время, что я был, кхм, отвлечен. А во-вторых, меня ждал материал камер за последнюю неделю, который вполне мог оказаться вместилищем полезной информации. При этом, я совсем не волновался – меня наполняло спокойствие и уверенность. Мое чутье подсказывало мне, что француз был здесь и наверняка в пропущенных записях я увижу его и что он тут делал. Иначе просто быть не могло.
Когда я вернулся домой, впрочем, меня ждал сюрприз. Я попытался влезть на сервер «Вавилона», чтобы скачать сегодняшние записи и… там не было ничего. Кто-то стер несколько часов назад весь кэш, оставив меня ни с чем.
Меня как будто бы облили холодной водой. И не только потому, что я очень сильно рассчитывал на записи нескольких пропущенных мною часов. А еще потому, что это значило, что обо мне знают. Глупо было рассчитывать, что записи стерли случайно или это какое-то дурацкое совпадение. Кто-то знал, что я имею доступ в систему и кто-то преднамеренно стер записи, лишь бы я не увидел, что на них было.
Но был у меня и козырь в рукаве – заранее закаченные файлы. Я был очень осторожен, чтобы не оставить следов закачки. Вполне вероятно, что кто-то, хорошо разбирающийся в этом деле (и знающий что искать) смог бы все же раскрыть меня, однако мне тогда оставалось лишь надеяться на свою удачу и усесться за просмотр архива.
Я начал смотреть задом наперед – с вчерашнего дня, поэтому очень быстро нашел, что искал. Хотя честно говоря, ТАКОГО я совсем не ожидал.
Потому, что я нашел на записях Франсуа. Это оказалось достаточно легко – не так много людей имело возможность посетить клуб до его открытия. На этих снимках, в обнимку с  французом также присутствовала стройная девушка, с роскошными, длинными, русыми волосами, вечной веселой полу-улыбкой на лице и горящими изумрудными глазами… Элизабет.
Сказать, что я был в шоке – это значит не сказать ничего. Потому, что описать словами ту гамму эмоций, что я тогда испытал просто невозможно. Боль, недоверие, злость, отчаянье, удивление… Нет, даже не буду пытаться.
Скажу только, что достаточно много времени я пребывал в полной прострации, бродил по квартире, говорил что-то, махал руками, возможно даже смеялся. А когда немного успокоился, просто свалился на диван и уснул. В любое другое время мне бы вряд ли удалось уснуть после таких новостей, однако тогда, видно, сказался недосып, усталость и переизбыток эмоций.
Когда я проснулся, на часах было «14:30», боль сжимало мое сердце невидимой рукой в стальных рукавицах, но странным образом мои мысли пришли в порядок, и ко мне вернулось типичное британское хладнокровие. По крайней мере, теперь я смог привести себя в порядок, налить чашку кофе и попытаться разобраться, что делать дальше.
Первым делом я открыл и просмотрел остатки записей. Франсуа появлялся в клубе еще несколько раз – иногда вместе с Элизабет. По их поведению вместе было вполне очевидно, что между ними была связь. Я довольно хладнокровно отметил этот факт у себя в голове, но, тем не менее, невидимая игла больно уколола сердце.
Больше ничего интересного с записей нельзя было понять – они встречались вместе, занимались своими делами, или болтали о чем-то в баре, после чего расходились – иногда вместе, иногда по отдельности.
Надежда на то, что Элизабет просто встречается с этим загадочным французом и ничего о нем не знает, тлилась в моей душе еще некоторое время, однако быстро угасала. Потому, что все, произошедшее за последние пару дней – ее реакция, поведение, поступки, «случайная встреча в клубе» и стертые видеозаписи… Все это теперь обретало смысл теперь. Девушка однозначно была причастна к чем бы там этот француз не занимался. А если учесть интерес разведки к его персоне, вряд ли это была банальная торговля автозапчастями.
И все же сомнения продолжали меня терзать. Снова и снова я пытался найти оправдание для ее поступка, зачем она так поступила. Может, пыталась меня от чего-то уберечь? Или она была влюблена в этого «Франсуа» и пыталась защитить его? Знала ли она на самом деле все о нем, или была слишком увлечена его образом, чтобы копнуть глубже? Может быть, он просто использовал ее? Но почему, почему, почему она не поговорила со мной?!
У меня не было однозначного ответа на в эти вопросы. Из абсолютной уверенность я снова возвращался назад во тьму непонимания и надежды  и так раз за разом. Мне нужно было определиться, что делать дальше. Прийти к девушке и поставить ее перед фактом, заставить объяснится? Или…
Честно говоря, в любое другое время я бы, пожалуй, выбрал первый вариант. Но тогда я чувствовал себя обманутым и, хоть не до конца осознавал это в тот момент, был чертовски зол на Элизабет. В конце концов, я считал девушку своим другом и мне казалось, что я заслуживал на правду. По крайней мере, вместо того, чтобы отвлекать мое внимание, и ставить мне палки в колеса, она могла бы просто поговорить со мной!
Конечно, вполне разумно было бы отметить, что и я был не до конца с ней откровенен. Но я был слишком зол и горд, чтобы думать тогда о своей вине. Поэтому и выбрал второй вариант.
Двадцать минут спустя я был у квартиры Элизабет. Я знал, где она хранит запасной ключ, а еще я точно знал что сегодня, в это время, ее не должно быть дома. Однако на всякий случай я, вместо того, чтобы вламываться в дверь, решил сначала позвонить. «Если она вдруг окажется на месте, значит, я просто обязан с ней поговорить» - решил я тогда. Однако судьба рассудила иначе.
Я выждал немного, позвонил снова и вскоре понял, что внутри никого нет. Повернув ключ в замке, я шагнул внутрь, и, аккуратно закрыв за собой дверь, включил свет.
В этой квартире я был довольно часто, и даже несколько раз, когда хозяйки не было дома – однако всегда по ее просьбе. Врываться вот так просто, без спроса, в личное пространство другого человека… друга… Это было дико для меня, но я был тогда достаточно зол и упрям, чтобы, стряхнув внезапное оцепенение и сомнения, начать обыск.
Царивший в квартире бардак, теоретически, должен был сильно усложнить мою задачу. Однако я достаточно хорошо знал Элизабет, чтобы понимать, что вещи, по-настоящему важные, хранятся девушкой с особым трепетом и осторожностью. Хотя, следовало признать, что вещи, которые я считаю важными, и которые она считает важными, вполне могут серьезно различаться.
Так и оказалось. Я практически исчерпал время до прибытия девушки, и успел отчаяться, когда совершенно случайно наткнулся на приглашение в груде хлама.
Оно было адресовано некой «Кэтнисс Корнфлауер» и в довольно сухом, деловом тоне (однако с чертовски красивой каллиграфией) приглашало на благотворительную вечеринку, что должна была состояться на следующий день в старом поместье Шэрриганов на окраине Лондона.
Я беззвучно рассмеялся. Для меня совершенно понятно было, что  Кэтнисс Корнфлауер на самом деле - Элизабет Глетчер. Комбинация любимого цветка и имени, которое нравилось девушке – возможно и не самая очевидная, для того, кто плохо знает человека. Но я знал ее очень хорошо.
Аккуратно достав листок из-под кучи вещей, я приложил к нему линейку и сфотографировал. После чего, я так же осторожно вернул все на свои места и вышел из квартиры. Вполне вероятно, что еще много интересных вещей так и осталось лежать под кучей хлама, однако у меня не было времени искать. Девушка должна была вернуться с минуты на минуту, и мне тогда совсем не хотелось с ней встречаться.
По дороге домой я думал, так ли уж хорошо знаю Элизабет. Я всегда считал ее бытовую неаккуратность чертой характера. Эдакая комбинация обычной человеческой лени и творческим пренебрежением к порядку. Но, что если это на самом деле не так? Я знал, что она очень аккуратна и педантична в вещах, действительно важных для нее, но, тем не менее… Приглашение было лишь верхушкой айсберга. Помимо него я обратил внимание на несколько вещей, достаточно неаккуратно брошенных и как будто бы забытых в самых неожиданных местах. Чего только стоит паспорт в медицинском шкафчике в ванной и футляр с достаточно дорогой гуашью под кроватью. Конечно, вполне возможно, что для нее важными были совсем другие вещи, нежели для меня… Но меня не покидало ощущение, что дело было не в этом. Что, если на самом деле за бардаком пряталась тщательная схема? И хаос был лишь маской, за которой прятался тщательный расчет и непонятный постороннему порядок? И если эта часть ее характера была ненастоящей, что еще было ложью?
Я не знал ответы на все эти вопросы, но я собирался докопаться до правды. Все эмоции (включая обиду, злость и боль) временно отошли на второй план, оставив за собой лишь любопытство и охотничий азарт.
Вернувшись в свою квартиру, я достаточно быстро отыскал в интернете информацию о благотворительном вечере. Среди организаторов я обнаружил компанию «las unit;». Это была та самая компания, которую возглавлял некий до боли знакомый француз. Мое сердце заколотилось сильнее, я понял, что чутье меня не подвело, и приглашение не было пустышкой. И самое главное. Обязательным атрибутом вечера были маски. Пока все складывалось на удивление удачно, однако дальше начались проблемы.
Следом, я обнаружил сайт благотворительного фонда «Фарадор», который отвечал за организацию вечера. Пробраться на сервера оказалось на удивление легко, однако ничего по-настоящему полезного я найти на них не смог. Не то, чтобы это было удивительно, просто немного неприятно.
В принципе, я мог бы попасть на вечер, пожертвовав десять тысяч фунтов… Но, честно говоря, мне совсем не хотелось просто так выкидывать большую часть своих накоплений.
Я довольно легко мог подделать приглашение, что и сделал. Однако, если каждого приглашенного дополнительно сверяют с заранее заготовленным списком, у меня возникнут серьезные проблемы. Было очевидно, что мне нужен запасной план.
План здания я нашел в открытом доступе на соответствующем государственном ресурсе. Честное слово, сколько всего полезного в 21 веке можно найти через интернет – просто удивительно! Кроме того, на сервере фонда я узнал, что охранную систему (камеры, датчики и т.д.) особняка инсталлировал один из самых крупных соперников моей фирмы – «Protectron enterprise». Я, в общих чертах, знал, как работают эти ребята, и был абсолютно уверен, что за некоторое время смогу проникнуть и перехватить частичный контроль над системами. Большего мне и не нужно было.
Помимо этого, я нашел на серверах компанию, которая занималась кейтерингом и набором прислуги для вечера. Так я раздобыл изображение униформы для официанта и внес некоего «Шона Арчера» в список. Страшно даже подумать, на сколько лет тянет все то, что я проделал за последние несколько дней, но я искренне сомневался, что меня кто-то поймает. Я достаточно хорошо знал свое дело, чтобы быть очень осторожным. К тому же, я отлично понимал, что если не буду наглеть, никто даже не станет искать следы взлома.
После этого мне оставалось сделать лишь несколько завершающих штрихов. Достать из шкафа мой старый смокинг, аккуратно вытянуть его из полиэтиленового пакета и тщательно прогладить. Купить в магазине жилетку и рубашку, идентичную той, что будет носить прислуга на вечере, купить дорогую меховую маску, отдаленно напоминающую лису. И, самое главное, взять на прокат машину на несколько дней. Ее я заказал онлайн и на следующий день должен был забрать.
Мой план был прост – я собирался подъехать к поместью и, оставив на некотором расстоянии машину, с помощью бинокля попытаться понять, как именно гости попадают внутрь. В выборе идеального места мне помог Гугл Мапс и чуточка здравого смысла. Если одного пропуска окажется достаточно, я после этого должен был вернуться к машине, переодеться в смокинг, одеть маску и пройти в здание через главный вход. Если же оправдаются мои худшие ожидания, и гостей сверяют со списком, я возвращался в машину, одевался в одежду прислуги, прятал галстук и маску за жилеткой и в штанах, а пиджак аккуратно сворачивал и нес под рукой. Если (когда) кто-то спросит меня, что я делаю с пиджаком, у меня уже была готова целая история о некоем госте, умудрившемся испортить пиджак еще до того, как попасть на вечер. Он (гость), якобы, поймал меня возле входа и отправил забрать запасной пиджак из своей машины. В качестве доказательства я собирался помахать собственными ключами, изобразить нетерпение и настоять на том, что мне нужно торопиться, иначе «большой человек будет недоволен». Далее я должен был быстро переодеться в туалетной кабинке, при необходимости временно перехватив контроль над камерами, направив их в другую сторону, чтобы охрана не заинтересовалось внезапной трансформацией зашедшего в уборную слуги. Жакет я планировал спрятать в мусорном ведре там же, прикрыв сверху кучей бумаги.
Сейчас, оглядываясь на этот «план», я вижу невероятное количество недочетов и дырок, однако тогда я был им чрезвычайно горд и считал вершинной шпионского мастерства.. Хех.
Когда все, что я мог сделать в тот день, было сделано, меня снова начали терзать мысли об Элизабет. Снова вернулась обида, злость… Боль. Было достаточно поздно, однако уснуть я не мог. Поэтому, чтобы избежать болезненных мыслей, я отправился в спортзал и вымотал себя на беговой дорожке до такой степени, что, вернувшись домой, у меня хватило сил только принять душ и, дотащив себя до спальни, вырубиться на кровати.
Физические упражнения, крепкий сон и сытный завтрак в обеденное время немного привели меня в чувство. По крайней мере, теперь я мог полностью сосредоточиться на исполнении своего плана.
Забрав машину, я аккуратно упаковал два комплекта одежды, бинокль и… пистолет. Старый, дедовский, маленький револьвер – кольт, произведенный Smith&Wesson, использующий .38 специальный в качестве амуниции.
Честно говоря, не знаю, зачем я его взял. Я даже не был уверен, что смогу его укрыть от охранников, однако что-то заставило меня в последний момент достать его из коробки, прочистить, зарядить и спрятать за пазуху.
Дальше все шло исключительно по плану – что было совершенно удивительно. Я прибыл на заранее обозначенное и сохраненное на телефоне место с помощью GPS навигатора. Осмотрев главный вход и дождавшись появления первых гостей, я понял, что охрана у этого мероприятия ни к черту. Улыбчивые девушки в вечерних платьях принимали приглашения у людей в масках и пропускали их внутрь – без всяких проверок и сомнений. Честно говоря, я ожидал большего. Хотя, сейчас я понимаю, что в этом мог быть и определенный смысл. Небольшая, не привлекающая внимание вечеринка с людьми среднего достатка, скромная охрана и без всякого лишнего пафоса – в чем-то идеальный фон для всяких темных делишек.
Чуть позже, когда я подходил к двери, мне пришла в голову мысль, что за большими, красивыми дверями, вполне мог быть второй периметр охраны, к которому я был совершенно не готов. Особенно не готов был пистолет за моей пазухой, но когда я это вполне осознал, симпатичная блондинка уже приняла мое приглашение и жестом руки пригласила войти внутрь. Отступать было поздно.
Но за дверями меня не ждали злобные двух метровые громилы, сканеры сетчатки глаза, детекторы метала и прочие милости. Меня встретил просторный зал, набитый людьми в масках, едой, прислугой, ярким светом и приятной музыкой. Я был внутри.
И когда я оказался внутри, я понял, что снова не очень-то понимаю, что должен делать дальше. Каким-то образом среди людей в масках мне нужно было найти Франсуа и Элизабет, проследить за ними и узнать… что? Подслушать разговор, в котором они раскроют все свои страшные секреты? Поймать их в уединенном уголке и под дулом пистолета выпытать все тайны?
Я молча выругал себя. Я позволил своим чувствам затмить рассудок, и был слишком увлечен тем, как судя попасть, вместо того, ЗАЧЕМ мне сюда попадать и ЧТО я собираюсь здесь делать.
Но разобраться в этом я не успел, потому что среди толпы заметил Элизабет.
Когда знаешь человека достаточно долго, тебе не нужно видеть его лицо, чтобы узнать. Достаточно услышать голос, увидеть, как он идет, как держится, какая у него прическа и какие жесты он использует. Так было и сейчас, как только я увидел мельком среди людей стройную, светловолосую девушку, я сразу понял кто она. Конечно, следует отметить, что я ожидал ее увидеть здесь, иначе вряд ли бы обратил внимание. Так как она, скорее всего, не ожидала увидеть меня на вечере, мне не обязательно было слишком тщательно скрываться. Однако я тут же аккуратно ушел в сторону, прячась от нее за спинами и людей и в тоже время, старался не упускать девушку из виду.
Элизабет откровенно скучала, это было заметно несмотря на то, что ее лицо укрывала роскошная, маска, оббитая темно-синим мехом. Что это был за зверь, я не разобрал тогда и сейчас, спустя много лет, не могу с уверенностью сказать.
Некоторое время девушка слушала разговор небольшой группки гостей, затем угостилась вином и канапе из буфета, после чего задумчиво рассматривала картины на стенах главного зала. А я, затаив дыхание, следил за ней, стараясь оставаться вне поля ее видимости и гадал, что она будет делать дальше.
Скучать долго ей не пришлось. Через некоторое время к ней присоединился мужчина в волчьей маске. Некоторое время они о чем-то тихонько переговаривались, а затем Элизабет вдруг звонко рассмеялась и, заговорщицки оглянувшись по сторонам, направилась в сторону бокового коридора, утащив собеседника за собой.
Я выждал немного, вспоминая планировку зала, а затем аккуратно направился следом.
Некоторое время я медленно шел вдоль ряда комнат, внимательно вслушиваясь в любой подозрительный звук. В какой-то момент коридор уперся в развилку. Передо мной была лестница, ведущая на второй этаж, а налево уходил еще один коридор, заканчивающийся двухстворчатой дверью.
Я тихонько проследовал по этому коридору и попытался осторожно приоткрыть дверь, однако она была плотно закрыта. Мне оставалось лишь подниматься наверх и надеяться на то, что Элизабет и, вероятно, Франсуа также пошли туда.
На втором этаже меня снова охватили сомнения – я все еще не был уверен, что собираюсь делать. Однако и тогда у меня не хватило времени всерьез задуматься над проблемой. Тонкий девичий крик разрезал тишину коридора. Меня охватили тревога и страх, затмив на время все остальные чувства. Я смутно помню, как выхватил пистолет, и, на слух определив нужную мне дверь, выбив ее с ноги, ворвавлся внутрь.
Позже, когда я пробовал повторить трюк с выбиванием двери, я понял, что это совсем не так просто, как кажется. Но в тот момент мне либо очень сильно повезло, либо сказалось воздействие адреналина.
Оказавшись в комнате, я понял, что услышанный мною крик… В общем, это было не совсем то, о чем я подумал.
Одновременно с тем, как я направил свой револьвер на людей, Элизабет с поразительной скоростью скатилась с кровати в одной рубашке, замерла на коленях на полу и направила на меня пистолет.
Я до сих пор помню, насколько шокирована была девушка, увидев меня. Я тогда не сразу понял, как она меня узнала, однако быстро вспомнил, что сорвал мешающую смотреть маску, лишь услышав крик.
И в тот момент я совершил самую идиотскую ошибку в своей жизни. Я опустил пистолет. Нетрудно догадаться, что Элизабет не сделала того же .
-Нат? – Все еще не веря своим глазам спросила она. –Что… Как…
Я молчал, внимательно уставившись на нее. Что я мог сказать? Рассказать о глупой мечте, что буквально за несколько дней перевернула мою спокойную жизнь верх дном? Или что я вломился в ее дом, подделал найденное там приглашение и всерьез подумывал угрожать ей оружием, чтобы добиться правды?
Тем временем в глазах девушки удивление сменилось совсем новым выражением – я никогда не видел в них ничего подобного, однако сразу понял что сейчас, здесь, впервые, имею дело с настоящей Элизабет. Честно говоря, в ту секунду мне показалось, что я вижу перед собой совсем другого человека.
Француз тем временем тоже пришел в себя, вскочил с кровати и прошипел:
-Убей его, быстро! Он слишком много видел.
Честно говоря, я тогда был слишком шокирован, чтобы видеть что-то кроме Элизабет, однако после его слов я действительно обратил внимание на комнату, в которой находился. Большая доска, увешанная разными фотографиями. На них изображалось то, что очень сильно напоминало таможню,  лица незнакомых мне людей, некоторые – перечеркнутые красным маркером, большие фуры, оружие и склады. Перед доской стояли несколько сдвинутых рядом столов. На одном столе лежало разобранное нечто, смутно напоминающее какую-то часть двигателя автомобиля, а возле, были аккуратно выложены части пистолета, сильно напоминающее тот, что держала в руках девушка. На соседнем красовалась похожая конструкция, однако вместо оружейных частей, там находились небольшие пакетики, заполненные кристаллами голубого оттенка. Я видел метамфетамин лишь в кино, но тогда был готов поставить свою жизнь на то, что это был именно он. Впрочем, моя жизнь и так был на кону.
-Что ты мешкаешь, Медуза! Кончай его, нам нужно смываться отсюда! – Прервал мои размышления француз.
Я снова перевел взгляд на девушку. В моих глазах светилось понимание, и она это прекрасно видела. В ее ответном взгляде я прочел неуверенность, которая быстро сменилось решимостью, с легкой примесью боли и раздражения (той самой, которая рождается в человеке, когда все начинает идти не по плану). Он крепко сжала пистолет и прошептала одними губами:
-Извини…
Я закрыл глаза. В любой другой ситуации я бы сражался до конца, я бы попытался дернуться в сторону, поднять свой револьвер и выстрелить в ответ – пускай даже тщетно, однако в тот момент меня внезапно охватила апатия. Мне не хотелось ничего – только упасть и умереть.
Позже я попадал в подобные ситуации множество раз. Мне приходилось висеть на волосок от предполагаемой смерти, и разные мысли проносились у меня в голове каждый раз, однако никогда мне не было настолько все равно умру я или нет.
Несмотря на то, что я закрыл глаза, передо мной продолжала стоять Элизабет, однако я будто бы видел ее впервые. То как она стояла, как смотрела, как шептала свое «Извини», снова и снова… Мозг утверждал, что это та же девушка, что я встретил много лет назад и которую любил все эти годы, однако сердце отказывалось в это верить. Оно все еще верило в ту Элизабет, что любило и  кричало, что все происходящее – не правильно, не по-настоящему…
Но мне было все равно. Я был готов умереть.
Однако судьба в который раз рассудила по-своему. Тишину огласил тихий хлопок, следом за которым я услышал вскрик француза и глухой удар. Я раскрыл глаза, недоумевая, почему еще жив.
Франсуа сидел на полу, прислонившись к стене – его глаза неестественно широко раскрыты, его лицо как будто бы навсегда запечатлело выражение ужаса и искреннего удивления.
А рядом, на полу, лежало бездыханное тело Элизабет. Я упал на колени, револьвер покатился по полу. Глаза поддернула пелена. Кажется, я даже заплакал. Мимо меня кто-то прошел и где-то далеко-далеко, в другой вселенной, я услышал тихий голос Франсуа (на самом деле, как я потом узнал, он достаточно громко вопил):
-Кто ты такой?!
И еще более тихий ответ:
-Меня зовут Рейли. Джонатан Рейли.
***
Я сидел в шикарном Астон Мартине и невидящем взглядом смотрел на большой, ярко освещенный особняк. В машине тихо играла музыка, и певец пел об ушедших вещах. Кажется, это был Бен Ховард, но мне все еще трудно вспоминать детали того дня.
Последние десять минут мы сидели молча, я и человек, спасший мне жизнь… Убивший Элизабет…
-Как ты? – Наконец спросил незнакомец.
Я ничего ответил. Что я должен был сказать? Что часть меня умерла и никогда уже не оживет? Что я ненавижу его всем сердцем, и я бы лучше умер сам, чем продолжать жить с памятью обо всем, что случилось? Что за несколько дней, моя жизнь превратилась в полный ад и погоня за мечтой уничтожила самый дорогой кусочек моей жизни?
Слова были бессмысленны и не могли высказать ничего из того, что я испытывал в тот момент. Впрочем, что-то мне подсказывало, что человек, сидящий рядом со мной, это все и сам знал. Возможно, знал по собственному опыту.
Некоторое время мы сидели молча. Не знаю, почему Рейли тогда тратил на меня свое время. Наверное, чувствовал себя частично ответственным за то, что случилось. Однако в какой-то момент, я понял, что если продолжу молчать и снова и снова переживать случившееся, я просто сойду с ума. Я знал только один способ отвлечь себя – любопытство. Слишком многое в этой истории мне казалось странным, нелогичным, и я все еще хотел докопаться до истинны. Поэтому я спросил у агента:
-Это все была какая-то подстава? Что ты делал в этом особняке? Что вообще произошло?
И тогда он мне рассказал всю историю, со своей перспективы.
Я узнал, что на самом деле целью агентства был совсем не Франсуа, а Элизабет, с самого начала. Француз привлек внимание МИ-6 потому, что он был связан с девушкой и в последнее время как-то слишком быстро поднялся в этом мире – знакомства, деньги, расширение бизнеса. Он был известен как мелкий контрабандист, но после встречи с Элизабет, внезапно стал достаточно крупным игроком на преступной арене.
Я узнал, что за девушкой охотились много лет, однако кроме прозвища «Медуза» ничего о ней не знали, пока несколько месяцев назад абсолютно случайно не смогли связать некую Элизабет Глетчер с таинственной «Медузой». Да и то, все, что у них было, строилось практически на туманных предчувствиях.
А досье у медузы было впечатляющим. При том, что напрямую она редко была в чем замешана, девушка была координатором огромной преступной сети – картели, синдикаты, уличные банды и грязные политики. Следы их деятельности находили в самых разных уголках мира, и кроме таинственной «Медузы», их ничего не связывало. Рейли признался, что считает, что много чего они так и не смогли найти и никогда не смогут. Более того, он сказал тогда, что считает, что Элизабет была настоящим руководителем организации, умело манипулируя могущественными людьми, и честно отыгрывая свою роль, что была чрезвычайна важна, но с первого взгляда казалась мелкой и незначительной. Не знаю, мне трудно было поверить в то, что человек, которого я так долго и хорошо знал, способен на такое… Однако с другой стороны, события последних дней показали, что я совсем ее не знал. На что она была на самом деле способна?
Джонатан, тем временем, продолжал свой рассказ. Далее, он поведал о том, как они начали наблюдать за девушкой, ее ближайшим окружением и ее действиями. Возможно, она почувствовала слежку, потому, что кроме регулярных свиданий с Франсуа (которые трудно было назвать инкриминирующими), вела обычную жизнь и ничем не выделялась среди других людей.
А затем, внезапно, один из близких друзей Элизабет (мое сердце больно кольнуло, когда он сухо высказал этот факт, хотелось что-то ответить, однако я сдержался и промолчал) подал резюме через сайт МИ-6 на агента разведки. Это вызвало достаточно большой переполох среди команды, работающей над делом «Медузы».
Было решено пригласить его на собеседование и попытаться понять, нету ли у человека скрытых мотивов. Возможно, даже попытаться завербовать.
За день до этого в Лондон вернулся сам Джонатан  и его друг, который как раз занимался этим делом, ввел его в курс и попросил помочь. Тогда Рейли заменил предполагаемого интервьюера на другого – своего хорошего знакомого, частного психиатра, который был настоящим мастером в «чтении» людей. Этим агентом и был Ричард Хопфстедер.
Ричард пришел к выводу, что я искренен в своем желании попасть на службу, однако, в тоже время, понял, что я привязан к своим друзьям слишком сильно, и пытаться завербовать меня, чтобы следить за Элизабет, было бессмысленно и опасно. Наверняка агент на самом деле понял, что я влюблен в нее – сейчас я это понимаю. Однако Джонатан, рассказывая историю, решил немного перефразировать знакомого, чтобы не ранить меня еще сильнее.
То, что я увидел лицо Франсуа, услышал обрывок речи, и на основе этого отправился на поиски, было случайностью. Однако Рейли (который, кстати, и был в кабинете вместе с Хопфстедером, когда я вернулся за своей ручкой), вспомнил о моей фотографической памяти на лица и, связав это воедино с моим психологическим портретом, решил приставить ко мне слежку. Как он сам объяснил, у него было предчувствие насчет меня, а в его деле к таким вещам прислушиваются.
После этого события начали разворачиваться совершенно удивительным образом. Он внимательно следил за моим расследованием, и даже немного помогал – к примеру, статья в интернете о Франсуа не существовала до того, как специалисты поместили ее на нужное место. Рейли было страшно любопытно, до чего я смогу сам дойти и оказался в этом поместье только благодаря мне. Судя по его словам, девушка скрылась от слежки за несколько часов до начала мероприятия, и никто не знал, что она находится на этом вечере.
На этом его рассказ подошел к концу. Тогда моя голова была затуманена горечью утраты, и я больше не задавал вопросов. Однако гораздо позже, когда я вновь задумался над этим делом, я понял, что комната, загруженная невероятно компрометирующими уликами совсем не вязалась с образом скрытной и невероятно умной «Медузы». Ведь она скрылась от слежки – хорошо, однако Франсуа даже не думал скрываться. Да и хорошенько изучив досье француза, я понял, что тот, мягко говоря, был не самым умным и хитрым преступником. Что тогда она делала вместе с ним? Почему так близко общалась со столь опасно недальновидным человеком? С этими вопросами я в один день заявился к Джонатану.
Агент рассмеялся в ответ и честно признался, что и сам не смог разгадать этот последний трюк Элизабет. Он рассказал, что спустя пару часов с предоплаченного телефона неизвестный набрал Скотланд-Ярд и сообщил, что в поместье находятся особо опасные террористы. Прибывший на место спецназ, помимо комнаты, где произошла трагедия, в ходе тщательного обыска обнаружил огромное количество взрывчатки в подвале – вполне способное стереть особняк с лица земли.
Рейли еще долго пытался разобраться в том, что именно планировала девушка, да и я время от времени возвращаюсь к событиям тех дней, пытаясь найти отгадку, однако так до сих пор ни он, ни я так и не сумели этого сделать.
Наверное, это имеет смысл. Девушке было всего 28, но она исхитрялась много лет водить за нос многочисленные разведслужбы мира, и лишь случайность позволила британской разведке выйти на ее след. Чтобы она не задумала, эта тайна умерла вместе с ней.
В тот роковой день закончилась одна моя жизнь и началась совсем другая. Джонатан, после того как поведал свою сторону этой истории, отвез меня домой. На прощание он протянул мне визитку и сказал:
-Переживи следующую неделю, займись тем, что всегда помогало тебе жить, приводи себя в порядок, а затем, когда поймешь, что способен жить дальше, набери этот номер. Британии нужны такие люди как ты. Возможно, сейчас ты этого не понимаешь, не веришь даже, что сможешь прожить хоть один день, но… Я вижу это в твоих глазах. Ты выживешь, станешь сильнее и сделаешь боль частью своей силы. Ты будешь отличным агентом.
Некоторое время я стоял в темноте у своей квартиры, смотря вслед  удаляющейся машине, а затем отправился домой, чтобы остаться один-на-один со своей болью.
В конечном итоге Рейли был прав. Я действительно пережил это и стал достаточно неплохим агентом. По крайней мере, мне так кажется.
Сейчас, перечитывая свои записи, я понимаю, что, по сути, всё-таки прошел своеобразный обряд посвящения. Однако назвать эту историю хорошей у меня просто не поворачивается язык.


Демченко Святослав Русланович, Киев, 2014