Простофиля

                Простофиля.



Выпал  первый  снег,  это  вторая  моя  зима  в  Заполярье.  Купил  ружьё,  и  мечтал  о  своей  первой  охоте.  Но  вышел  я  на  охоту  без  ружья.  За  плечами  в  рюкзаке  был  термос  с  горячим  чаем,  и  несколько  бутербродов.  Мороз  небольшой,  что-то  около  семи  градусов  ниже  нуля,  и  я  не  боялся,  что  бутерброды  замёрзнут.


Енисей  ещё  не  замёрзший  парил,  белейший  и  пушистый  снег  окутал  песчаный  берег.  Валуны  выступали  сереющими  боками  с  шапками  снега  искрящихся  в  лучах  низкого  солнца.


От  посёлка  я  отошёл  прилично,  то  и  дело  пересекал  линию  следов  зайцев  тянущихся  из  треугольных  вырезов  у  берегового  яра. 
В  оврагах  этих  вырезов  росла  местная  полярная  ива — таль­ник,  прибежище  зайцев,  песцов,  куропатки,  полярной  совы  и  волков.


Всё  перечисленное  видел  и  не  раз,  а  сейчас  иду  за  своей  первой  добычей.  Мишка  Фёдоров,  мой  сослуживец  по  работе  в  школе,  научил  меня  охотиться  на  зайца,  без  ружья.


Я  выбрал  несколько  плоских  валунов  у  самой  кромки  воды. Миша,  говорил,  что  зайцы  по  первому  снегу  теряют  голову  и  от  ра­дости  носятся  у  самой  кромки  воды  как  очумелые  и  если  на  по­верхность  валуна  насыпать  пригоршню  махорки, то  заяц  привлечён­ный  запахом  табака  подойдёт  к  валуну.  Зайцу  нравится  аромат  ма­хорки,  он  будет  принюхиваться  и  табак  попадёт  в  ноздри.


И  ясное  дело,  заяц  начнёт  чихать,  а  так  как  у  зайца  слабое  место  кончик  носа,  чихая,  он  ударится  носом  об  камень,  самое  ма­лое,  потеряет  сознание,  а  скорее  всего  умрёт.


Я  накупил  десять  пачек  махорки  и  сейчас  старательно  рассы­пал,  на  предварительно  очищенные  от  снега  вершины  валунов   - та­бак.  Дело  сделано,  поднялся  на  яр,  и  сверху  наблюдал  за  берегом.  И,  о  чудо,  вскоре  появились  зайцы,  и  они  правда  носились  по  бе­регу,  делая  кульбиты.  Всё  так,  как  описал  мне  Миша,  за  исключе­нием  того,  что  зайцы  игнорировали  мою  махорку,  я  бы  сказал,  они  её  обходили  стороной.


Пролежав  так  два  часа,  съев  свои  бутерброды  и  выпив  горя­чего  чая,  не  солоно  хлебавши,  направился  к  посёлку.  Наверное  я,  что-то  сделал  не  так,  или  купил  не  ту  махорку.


В  понедельник  в  учительской  я  рассказал  Мише  о  своей  неу­даче.  Стоял  растерянный,  столь  гомерического  смеха  не  слышал,  ой  как  давно.  Сразу  понял,  что  попал  на  розыгрыш  и  смеялся  со  всем  учительским  коллективом  до  колик  в  животе,  красочно  расска­зывая,  как  тщательно  очищал  камни  от  снега, насыпая  на  них  акку­ратно  махорку.


Вспомнилось,  как  по  молодости  мальчишкой,  я  работал  в  паркетном  цеху,  мне  было  где-то  пятнадцать  лет.  И  к  нам  устрои­лась  на  работу  после  школы,  красавица  Роза  Герштейн,  недалёкая,  можно  сказать  дура,  и  мастер  всучив  ей  цинковое  ведро  послал  к  электрикам,  чтобы  она  принесла  ведро  энергии,  а  то  встанут  все  станки.


Минут  через  десять  она  пришла,  сказав,  (электрики  подыгра­ли)  что  энергия  вся  кончилась  и  будет  только  после  обеда.  Вот  то­гда  я  также  смеялся,  как  сейчас  смеются  надо  мной.
Вспомнил  эту  историю  и  на  душе  стало  так  светло  и  весело, что  я  расплылся  в  дурацкой  улыбке.


Ах,  как  я  скучаю  по  Северу,  это  наверное  были  мои  самые  счастливые  годы  жизни.

Улыбок  вам  всем,  дорогие  мои  читатели.

16  ноября  2014.