О конфетах, наглых капитанах и принцессах

Нечто наивное, легкое и очень девчачье


Я сидела на кровати, забравшись с ногами на чистые шелковые простыни, и поглощала в неимоверных количествах шоколадные конфеты. Это была уже четвертая упаковка, и останавливаться на достигнутом я не собиралась. Внезапно раздался стук в дверь, после чего мой дворецкий, верно ее охраняя, возмущенно прокричал:

 - Лорд! Это покои Её Высочества, прекратите так нагло в них ломиться, будто принцесса – крестьянская девка!!!
 - Лорд Анштай, я, как никто другой, уважаю принцессу Сауи, но мне необходимо с ней обсудить вопрос, от решения которого зависит судьбы Империи!
 - Её Высочество велела никого не пускать, - непререкаемым тоном сказал дворецкий, и, я уверена, служил руки на груди.

Послышался тяжелый рык, потом удар в дверь покоев (от чего содрогнулись и покои, и я), визг Анштая, какие-то звуки борьбы (я даже зауважала этого лысого, полного, занудного старикашку), а потом все резко стихло.

Я как раз засовывала в рот очередную конфету с вишневым ликером (и плевать, что я несовершеннолетняя, об этом все равно никто не узнает), когда тяжелая дубовая дверь покоев со скрипом отворилась. И это ужасное создание, именуемое герцогом Вильйским или Благородным капитаном ордена Елены – Святой Прародительницы Храма (личный орден принцессы, между прочем!), с хитрой ухмылкой протопало в мою прекрасную, чудесную комнату, ужас! Падение нравов! Я невинная девушка, что этот искуситель здесь забыл?

Кхм, не будем о плохом.

Уважение к дворецкому как появилось, так и бесследно пропало.
В церемониальном поклоне ехидства было больше, чем во взгляде. Я фыркнула, вспоминая, что просила не кланяться герцога, когда мы наедине. Но кто же будет слушать глупую принцессу Владлену Сауи? Голоса на Совете Императора я не имею (потому что получу его только в шестнадцать, а мне пятнадцать позавчера исполнилось), в армии не состою (по той же причине, что и в Совете), да и вообще, представляю из себя нескладную, недоразвитую девчонку с черничными  патлами во все стороны и вечно прищуренными серыми глазами,  возле которых уже появляются морщинки. О чем мне не перестает напоминать любезный лорд Вильйский.

Все, настроение испортилось окончательно. Хмуро запихав в рот сразу три конфеты, я принялась с видом великомученицы их жевать, совершенно игнорируя застывшего в низком поклоне герцога. Ну ничего, подождет пару минут. По правилу этикета он не может подняться до тех пор, пока я не разрешу. Вот пусть постоит и подумает о своем поведении, а то, как обижать Её Высочество, так мы первые, а как поздравить будущую правительницу с Днём Рождения, так мы забыли! Бесит!

Герцог Вильйский, он же капитан ордена Святой Елены (ну не каждый же раз говорить полное название ордена!), он же личный охранник-надсмотрщик-тюремщик-учитель боевых искусств-и-математики (что вам больше нравится) принцессы Владлены (то бишь меня), был известен и популярен. У мужчин из-за того, что являлся прекрасным бойцом с огроооомнейшей родословной (это, правда, больше волновало старых отцов, мечтавших поскорее сбагрить своих дочерей в чужие, желательно «хорошие» руки). Герцог числился в любимцах Императора (странный у моего отца вкус, однако) и владел территорией от Северного леса (граница со Свободноживущими  гномами) до Восточных вод в том месте, где начинаются Светлые горы (природная граница с одним из драконьих поселений). По сути, он обладал северо-восточным углом карты в размере четырех пальцев.

Женский восторг в отношении герцога был вызван красотой и обаянием этого самого герцога. Высокий, широкоплечий, с длинными, всегда заплетенными в изящную косу, пепельными волосами, с ярко-карими, даже шоколадными глазами, с белозубой и немного безбашенной улыбкой. У него были острые скулы и волевой подбородок, высокий лоб, на который всегда падали несколько коротких прядок, не вплетенных в косу. Герцог, в силу своего положения, считался завидным женихом (пусть и с репутацией настоящего бабника), но расставаться со своей «великолепной» холостой жизнью он не торопился (как бы там девушки не старались забеременеть). Ему двадцать три, какая семейная жизнь, я вас умоляю? Люмьеру бы научиться скрывать засосы на шее (от особо диких дамочек), чтобы при встречах с Его Величеством не ловить насмешливые взгляды императорской семьи (да-да, я тоже люблю мстить за подколы на уроках).

Но на самом деле меня это повышенное внимание к лорду медленно, но верно выводит из себя. Да, признаю, я в него влюбилась. Еще в одиннадцать лет, когда его сделали моим личным учителем (и далее по списку). Вот только эта любовь так и останется безответной, потому как я ни за что и никогда не признаюсь, а герцог меня вообще за девушку не считает. Эх…

Раздалось покашливание, и мое внимание снова вернулось к застывшему в поклоне Люмьеру.

 - Не соблаговолит ли принцесса разрешить мне подняться с колен? – голос сочился ядом, а карие глаза метали молнии.
 - Соблаговолю, - кивнула я, снова запихивая в рот парочку конфет (уже с орехами).

Капитан встал, встряхнул затекшими ногами и нагло плюхнулся своей зад…  местом, где спина теряет свое благородное название, на мою кровать. Слава Елене, на фантики от конфет.

Несколько минут мы молчали, каждый занимаясь своим делом. Герцог пристально вглядывался в мое лицо, а я пыталась скрыть смущение от такого внимания, отвернувшись к окну.

 - Вы потолстеете, Ваше Высочество, - произнес Люмьер с улыбкой.
 - Пф! – фыркнула я, раздраженно поворачиваясь обратно. – Тебе-то какое дело?
 - Не хотелось бы успокаивать вас, Ваше Высочество, когда вы не в одно платье не влезете, - обворожительно оскалился герцог, игнорируя мой панибратский тон.

Я насупилась, уткнулась носом в колени, вдыхая запах кожаных брюк и едва слышно всхлипывая. Герцог Вильйский цокнул, и его рука опустилась на мою голову, легонько погладила по волосам, тем самым вызывая самую настоящую истерику.
Я ревела, заливая слезами и соплями все вокруг (включая герцога), меня трясло как в лихорадке, руки дрожали, а натертые глаза неимоверно щипало. Герцог сидел напротив, ошарашенно глядя на плачущую меня. Видимо, сделав в своей голове какие-то выводы (неужели в нем остались частички ума?), он протяжно вздохнул и наклонился вперед, крепко обнимая принцессу-истеричку.
Я судорожно вцепилась ему в мундир пальцами, которые тут же побелели. Л
юмьер осторожно погладил меня по спине, медленно спустился к талии и там сложил руки в замок. Я шмыгнула носом, чувствуя родной и любимый запах (не буду скрывать, что в моем хитром мозгу появилась идея высморкаться в чистенький мундир).

Некоторое время мы так и сидели, крепко обнявшись. А что, тепло, уютно. Когда мне еще такая возможность потом выпадет? Почаще такие истерики устраивать, что ли…

Я отстранилась первой, когда поняла, что достаточно успокоилась (да и сидеть вот так показалось немного неприличным). Люмьер, правда с задержкой, разжал руки, внимательно глядя в мои глаза.

 - Прошу прощения за недостойное поведение, - срывающимся голосом сказала я, вытирая остатки слез, - Такого больше не повториться.
Конечно, не повторится. Я что-нибудь новое придумаю. Только лорду-капитану об этом знать не стоит.

Герцог кивнул, отвернулся и принялся разглядывать мои покои (достойное занятие). Повисла неловкая пауза. Я сделала растроенный-растроенный взгляд, стыдливо опустила глаза и принялась бессмысленно поправлять облепившие меня брюки. Люмьер (сволочь такая!) никак своей заинтересованности в разговоре не проявлял, по-прежнему обследуя высокий потолок моих покоев, украшенный причудливой лепниной (как увлекательно, наверное).

Я, конечно, понимала, что повела себя некрасиво, разревевшись в присутствии мужчины из-за ерунды (а правда, из-за чего?), но молча сидеть и игнорировать его присутствие не собиралась. Собравшись с духом (приняв крайне виноватый вид, и плевать, что вины я не чувствовала) и вспомнив, я как бы принцесса (пусть и неидеальная) спросила:

 - Так зачем вы пришли?

Герцог оторвался от созерцания моей скромной обители и непонимающе на меня уставился.

 - Когда вы ломились в мои покои, - не переминула ему напомнить я, - То сообщили дворецкому, что у вас дело государственной важности.
 - А… Да, было дело, - закусил губу Люмьер, с безразличным видом поправляя идеальную косу, - На сегодняшнем заседании Совета просто обсуждали свадьбу, Ваше Высочество.
 - Чью свадьбу? – уточнила я, внутренне содрогаясь от догадки.
 - Вашу, вашу, принцесса, - подтвердил мои мысли герцог.
 - И что там, со свадьбой? – слабым голосом поинтересовалась я, придумывая, куда можно сбежать.
 - Ну, одной из кандидатур, предложенных лордом министром иностранных дел, был брат короля Семинайи, Орнурд, - пожал плечами Люмьер, - На мой взгляд, чудный человек: умный, доброжелательный, а что староват – если помните, ему пятьдесят восемь – так и не страшно. Главное, что объединив Империю с Семинайей, мы получим новое, непобедимое государство.
 - А править кто будет? – изогнула бровь я, отметая вариант бегства в соседствующую страну.
 - Ваш отец, император Хорк Вир’ол Сауи, - как само собой разумеющееся  произнес герцог.
Вот тут я взорвалась.
 - Какая к чёрту свадьба? Мне пятнадцать!
 - Деревенские в вашем возрасте уже детей воспитывают! – ехидно осклабился Люмьер.
- И что? А умирают они во сколько? И я не деревенская! Я… Я… я не хочу за него замуж!!!
 - А за кого хочешь? – вкрадчивый голос над ухом и по спине пробежался табун мурашек.

А я и не заметила, что в пылу беседы, капитан оказался так близко.

Мой испуганный взгляд и покрасневшие щеки стали ему ответом.

Герцог осторожно наклонился, касаясь своим носом моего и вынуждая поднять голову. Языком провел по моей нижней губе и, резко подавшись вперед, заставил прижаться к себе, целуя.

Мозг отключился, сердце бешено стучало, ладони вспотели. Я все никак не могла понять, что происходит, рука, надавившая на затылок, информации не доставляла. Такой ехидный и всегда вредный герцог оказался нежным и внимательным, мягко скользя ладонями по спине, успокаивая. И решив, что так и должно быть, я послала все далеко и надолго, приоткрывая рот.

***

 - В общем, я высказался против вашего брака, и император со мной милостиво согласился, - продолжил Люмьер, сидя без мундира, в простой белой рубашке, с широкими манжетами, на моей кровати.

Я, недовольная прерванным поцелуем, косилась на герцога, не совсем понимая, зачем он вернулся к этой неприятной теме.

 - И?..
 - И теперь, дорогая моя, твоим женихом является замечательный и прекрасный – герцог Люмьер Вильйский, то есть я.

Я выпучила глаза и открыла рот, осознавая только что сказанные слова.

 - Владлена, закрой свое разговорное устройство, а то муха залетит, - любезно посоветовал мой…жених? и сам его закрыл.

Я злобно покосилась на Люмьера и нагло поинтересовалась:

 - А если я не пойду за тебя?
 - А у тебя, милая, нет выбора, - сладко потянувшись, выдал герцог, - Либо за меня, либо в ссылку.
 - Уж лучше в ссылку… - тихо буркнула я, устраивая свою лохматую голову у любимого на плече и протягивая руку за новой порцией конфет.
 - Могу устроить, принцесса. Для тебя – все, что угодно, - хитро улыбнулся герцог, недоверчиво косясь на сладкое, - И Бога ради, убери эту гадость с моих глаз!
 - Это не гадость, это – прелесть! – показала коричневый язык я, игнорируя просьбу.
 - Целовать до свадьбы не буду, - предупредил Люмьер, и конфеты ветром сдуло.
 - Кстати, - опомнилась я, - А когда свадьба?
- В твое шестнадцатилетие. А помолвка завтра.
 - И ты только сейчас мне об этом говоришь? – взревела я и принялась бить это несчастное создание подушкой.

Люмьер фыркнул, поймал мои руки, сжимавшие орудие пыток, отбросил его подальше, быстро поцеловал и с хохотом умчался их комнаты, когда я попыталась снова запустить в него подушкой.

Хорошо, когда их на кровати семь штук.

Но прощения он не добьется!!! Во всяком случае, до завтрашней помолвки. А там посмотрим. У нас теперь вся жизнь впереди…