Hic manebimus optime

Путники взобрались на плато и застыли в восхищении. Перед ними расстилалась без конца и без края живописная зелёная даль. Казалось, эти земли так щедры и плодородны, что можно не трудиться ни дня, возделывая их.
– Уууууух, – выдохнул Первый. – Помнишь сказки нашего племени о рае на земле? Похоже, это именно он.
– Сказки, сказки, – обиженно проворчал его спутник. – Я всегда знал, что это не легенды, а истинная правда.
– Да уж, зря ты не стал проповедником. Рассказывал бы сейчас нашим соплеменникам о том, какие красоты им откроются после смерти, – ехидно заметил Первый.
Они осмотрелись и не спеша побрели к ближайшему озеру. Второй наклонился, чтобы утолить жажду.
– Попробуй, она сладкая! – воскликнул он, утирая рот.
Путники до отвала перекусили пищей, которой здесь было вдоволь, и по-хозяйски разлеглись на берегу озера.
– Видели бы нас сейчас эти трусы! – мечтательно произнёс Первый. – Говорил им: кто со мной? А они, мелочные создания, так цепляются за свою работёнку... Никакой фантазии. Вот какой им резон всю жизнь таскать не пойми что? Всё равно самые лакомые кусочки достаются начальникам.
– Такова их судьба, – смиренно ответил несбывшийся проповедник. – Всё едино, что труд, что отдых, что счастье, что страдание.
– Экий ты притвора! Чего ж тогда пошел со мной? Трудился бы, как все, да рассуждал.
Второй слегка повернул голову, с блаженной улыбкой посмотрел на друга и промолчал.
– Да ладно тебе. Я рад, что ты отправился со мной, – негромко признался Первый.
– Ты представляешь? – продолжал он. – Мы ведь первооткрыватели! Держу пари, до нас никто не забирался так далеко.
…Неспешно наступали сумерки…
– Да, возможно, мы первые. Но кто сказал, что никто не придёт после нас? Мы должны быть готовы к обороне.
Первый вскочил и с горячностью воскликнул:
– Да кто сюда доберется? Род наш – ты сам видел – сплошь трусы! Вспомни, как мы карабкались сюда! Какой опасный путь нам пришлось преодолеть! Это теперь наша земля! Здесь заживём чудесно!
– Ты не забывай, что наше племя не единственное в этом мире, – парировал второй.
Первый отмахнулся от пророчества своего спутника и снова растянулся на земле.
Второй смущенно пожевал травинку и заметил:
– Вот говоришь ты, это наша земля теперь. Как она может быть нашей, если вчера она была ничья? А завтра придут варвары, скрутят нам бошки, чья земля будет – наша или их? Или всё же ничья?
– Опять рассуждаешь, – вздохнул Первый.
– А может, есть один, настоящий хозяин? И не только у этого плато, но и у той равнины, через которую мы так долго шли? – Второй показал рукой в направлении горизонта. –  Вообще, у этого всего?
– Опять твои сказки! О нееет, – застонал храбрец.
– Ты не веришь, а в древней легенде нашего племени сказано, что однажды непроглядной тёмной ночью вернётся хозяин, зажжет в небесах три солнца, ярче которых мы не видывали никогда, и раздастся его голос, какого мы вовеки не слыхивали.
– А ты сам хоть веришь в это? – насмешливо спросил Первый.
– Я? Не знаю. Кажется, верю.
– Сам подумай, откуда возьмутся три солнца? Ты когда-нибудь видел такое?
– Не видел. Но мы здесь и не бывали никогда.
Первый рассмеялся. Проповедник, скрывая обиду, притворился спящим.
– Спишь, друг? Ну и я вздремну.
…Проповедник тряс Первого за плечо. Тот, щурясь спросонья, пытался понять, кто перед ним и где они.
Второй в панике громким шёпотом повторял:
– Я их слышу! Они рядом! Их много!
– Кто они?
– Другие! Они вооружены. Нам надо спрятаться.
Сна будто не бывало. Первый подскочил и начал озираться, силясь разглядеть в темноте хоть что-нибудь. Судя по топоту, враги стремительно приближались.
– Здесь негде прятаться!
– Они идут, быстрей, быстрей! – и путники заметались в поисках убежища.
И тут посреди ночной мглы в небе разом вспыхнули три солнца…

*
– Иван! О господи! Тут же полно муравьев! – раздался женский визг.
– Где?
– Вот недотёпа! Ты опять не убрал со стола! Сколько крошек! И чай разлил! – кричала женщина.
Мужчина флегматично подошел к столу и хозяйским ногтем раздавил муравьёв.
– Всего-то семь штук. Они из вентиляции лезут, – пожал он плечами и начисто вытер тряпкой зелёную клеёнчатую скатерть.