Анти-сага Красное золото, глава 12

Вампирская анти-сага «Красное золото»
От автора:

Почему анти-сага? Думаю, потому что всем известные "Сумерки" являются сагой. Так что, если вы все еще поклонник "Сумерек", то вам не сюда. Я буду действовать "от противного". "Красное золото" - роман, который был начат до "Сумерек" под вдохновением от творчества королевы мистики Энн Райс. И вот, когда мода на вампиров слегка поутихла и утратила прежнюю силу, и "Сумерки" сменились на книжных полках "50-тью оттенками серого", я решила реанимировать роман, и все же постепенно дописать его до конца. Перед вами очередная глава. Желаю приятного прочтения!
***
Глава 12
Несколько дней спустя, я, рано утром, сладко потягиваясь, подошла к окну, и… Странно. На поселковой дороге прямо напротив моего дома было припарковано авто черного цвета, поблескивая в лучах утреннего солнца. Нет, вроде бы тут не было ничего такого. Но перед моим домом стояло не просто черное авто. Это же был «танк во фраке», ну, или машина-легенда. Газ-21, если не ошибаюсь, или просто «Волга». Простая русская черная волга. Всем до боли знакомая машина, которая в наше время – просто настоящий антиквариат! Откуда в нашем районе оказалась такая старая машина, я не знаю. Ни у кого из соседей не было такой. Тем более, "Волга" должна по законам жанра выглядеть старой и обшарпанной, но она была идеально выкрашена, как новая. И стекла в машине были тонированы.  Мои размышления были прерваны, когда дверца автомобиля со скрипом приоткрылась, и оттуда высунулась голова Ричарда в натянутом на лоб капюшоне и черных очках. «Выходи!» - он поманил меня рукой и скрылся в темноте салона. Я, крайне заинтригованная, запахнула халат и спустилась вниз. Выйдя на улицу, я еще больше поразилась. Черт возьми, наверное, в последний раз я видела такую машину в старых фильмах. Ей-богу! Я нерешительно подошла к «черному танку» и открыла дверцу со стороны пассажирского сидения. «Садись!» - сказал Ричард. Я опустилась на сидение и плотно захлопнула дверцу. В салоне было прохладно и просторно. Ричард завесил лобовое стекло тканью.  Интересно, долго он тут сидел?
- Доброе утро, Рита! – он наклонился и коснулся губами моей щеки.
 - Доброе утро! А это что за чудо техники? - спросила я, восхищенно рассматривая светло бежевый салон изнутри. Все было до жути старомодным и напоминало детство. Тогда такие машины можно было встретить чаще. Например, у моего дяди была такая и он часто возил нас на дачу. Когда у нас еще была дача. Только его волга была светло-бирюзового цвета, примерно такого же цвета,  в какой раньше красили заборы у палисадников.
 - Моя новая русская машина! - с гордостью ответил Ричард.
 - Но ты же вроде предпочитал передвигаться пешком, или даже по воздуху.
 - Да, но, во-первых, я стараюсь быть ближе к людям, а во-вторых, я подумал, что пора бы уже обзавестись авто! Тем более, мы ведь хотели выехать за город, - я кивнула, когда вспомнила эту его идею устроить пикник за городом, а он тем временем продолжал: - Я все думал, раз уж я в России, то и машина мне нужна русская. Все же знают «Волгу»!
 - Я слышала, что все иностранцы, а в особенности американцы думают, что в России у каждого есть ручной медведь, шапка-ушанка, балалайка, все без исключения пьют водку, и ездят на «Волге» и только на «Волге».
 - Да, есть такой стереотип. Но я люблю старые машины. Вот и эта обошлась мне фактически даром, но зато ты только послушай! – он завел машину и она затряслась и загудела, мотор зажужжал, а Ричард запел: - «Словно музыка мотор! Это гордость антиквара - допотопное авто!»
Я непонимающе посмотрела на Ричарда. Он заглушил мотор и сказал:
- Ты что никогда не слышала эту песню? Я, например, увидел видео на you-tube про «Волгу» и там была эта песня.
 - Ох, уж эти мне современные вампиры! – сострила я.
 - Да, и между прочим в одном из клипов rammstein появляется черная «Волга», если ты не забыла.
 - Конечно! Точно, в клипе Du hast. О, это потрясающе, Ричард.
 - Несомненно! А еще, как видишь, я покрасил ее, и бедняге также пошел на пользу небольшой тюнинг. Вот с тонированными стеклами мне удобно ездить и днем. Нет, припекает, конечно, но терпимо.
 - Отлично! И когда мы совершим рейд на этом «металлическом коне»?
 - Если леди не против, то прямо сегодня.
 - Не против! Сегодня такая жара!
 - Душно, скорее всего, вечером будет дождь, - сказал задумчиво Ричард, - я хотел показать тебе кое-что там, за городом. Собирай нужные тебе вещи, Рита. А я пока куплю продукты и воду для тебя.
-  Ричард! Не стоит так волноваться о моих потребностях, я возьму что-то из дома!
- Не лишай меня возможности ухаживать за тобой, к тому же я хочу изредка чувствовать себя человеком, прохаживаться по супермаркету в поисках еды, например! – Ричард заулыбался.
- Спасибо, что не забываешь, о том, что я – человек!
- Как тут забудешь, с таким то аппетитным запахом! – Ричард хищно улыбнулся, обнажая клыки и облизнулся, но быстро одернул себя, хрипло кашлянув. Жажда обжигала ему горло.
- Ладно, - сказала я, - жду тебя! Я пошла собираться, - я поспешно выпрыгнула из машины. Не хотелось мучить его. Хотя, находясь с ним, я постоянно его мучила. Что же будет дальше? Мне было и страшно и жутко интересно. Что будет с ним и со мной? Он часто предупреждал меня вот так, предупреждал о том, что он опасен и что хотел бы напасть на меня. Меня интересовало только, когда именно он это сделает?
***
Я собрала небольшой рюкзак: взяла теплую кофту, анти-москитный спрей и другие мелочи, которые по по моему мнению, понадобились бы мне на природе. И снова я подумала о том, что если бы я была вампиром, то я запросто обходилась бы и без этих вещей. Через пару часов я снова услышала «словно музыку мотор». «Волга» Ричарда была снова у моего дома.
- И куда же мы направляемся? – спросила я, вновь оказавшись в салоне «черного танка».
 - Это сюрприз! И тебе мой встречный вопрос: не хочешь ли ты обзавестись машиной?
 - Я даже не думала об этом. И прав у меня нет. Тем более, зачем мне машина, если рядом такой кавалер! – я покосилась на Ричарда. Он улыбнулся моему комплименту. А я задумалась. На самом деле, я всегда хотела водить машину, это  вносило  бы в мою жизнь чувство независимости, самостоятельности и крутости. Я была бы, как все эмансипированные женщины. С другой стороны, женщина за рулем всегда воспринималась как трагедия и армагеддон на дороге. Я не хотела быть трагедией и армагеддоном. Я сказала:
 - А я думала, что ты взвалишь меня к себе на плечи и помчишься в лес, на своих двоих, с такой скоростью, что мне покажется, что от ветра у меня скальп с головы сорвется.
Ричард улыбнулся:
 - Ты что «Сумерек» насмотрелась? Это же там Эдвард носил Бэллу на спине вместо рюкзака? Уж прости, но я обычный вампир, не киношный, и езжу я на «Волге».
Мы направлялись к выезду из города, солнце стояло высоко, на улице было душно. Странно, что в машине жары практически не чувствовалось. Капюшон Ричарда был опущен так низко, что я удивлялась, как он видит дорогу. Рукава были натянуты до запястий и заканчивались плотной резинкой, не оставляя просвета на коже, кисти закрывали кожаные перчатки. Должно быть, солнце причиняло ему дискомфорт.
Мы неслись по трассе, в гремящей «Волге», оставляя Эртиль позади. По бокам проносились поля и небольшие лесопосадки. Русские разбитые дороги сейчас чрезвычайно гармонировали с ревущим мотором старого автомобиля. Не зря же говорят, что у каждой машины есть душа. У этой была не просто душа, а широкая русская душа.
- Еще немного и мы приедем, - заверил Ричард. – Молодец, что обула кроссовки! Нам придется пройти немного по полю.
Мы все ехали и ехали, периодически сворачивая на развилках, пока снова не выехали на главную трассу. Потом Ричард свернул на грунтовую дорогу, которая вела к лесопосадке. Машина затряслась и запрыгала по ухабам. Добравшись до лесополосы, Ричард припарковал машину в тени деревьев. Он забрал из багажника сумки, и, накинув на голову поверх капюшона небольшой темный плед, закрыл машину. Сейчас ему были особенно неприятны солнечные лучи. Мы шли через лесополосу, но, довольно быстро деревья начали редеть, и перед нами открылась огромная пустошь, поле, поросшее выгоревшей травой, мелким кустарником, бурьяном и колючками. У горизонта на ярко-голубом небе собирались светлые облака. Вид был впечатляющим. Казалось, что поле мертвое, а над ним возвышалось вечно движущееся живое небо. Ричард поманил меня за собой. Мы шли прямо, пересекая поле и, вскоре, оставили лесополосу далеко за собой. Я недоумевала, что хотел показать мне Ричард в этой глуши, но терпеливо следовала за ним, не обращая внимания на слепящее глаза солнце. Я была уверена, что Ричарду, даже под несколькими слоями одежды, было гораздо хуже. Облака у горизонта собрались теснее и начали темнеть. Послышались глухие и очень далекие раскаты грома. Вдали виднелось что-то темное, и, по мере приближения, я смогла разглядеть, что это было небольшое строение, напоминающее старый деревенский домик.

Когда мы подошли совсем близко, я смогла рассмотреть домик получше. Он был очень старый и полуразрушенный. Мы обошли его, и остановились у фасада. Здесь возле двери вился дикий виноград. Он создавал природную стену дома, так как фасадная кирпичная стена была наполовину обвалена. Но крыша с виду держалась отлично. Чернота дома пугала своей неизвестностью.
 - Чей это дом? – спросила я.
 - Теперь мой. Я не очень люблю проводить дни в городе. Тут я скрываюсь от солнца и мне здесь спокойнее. Я часто приезжаю сюда. Дома шумно, ведь клан у нас довольно большой. Мне проще одному. Кстати, это чья-то старая брошенная дача. Вон там, - Ричард указал вправо, - даже старый колодец сохранился. Огород, к сожалению, - сплошной бурьян. Но, кому он нужен?
 - То есть ты облюбовал старую дачу? Я читала, что вампиры днем спят в гробах, в склепах, например, а ты в заброшенном дачном доме? Мило.
 - Это же всё бред, Рита. Ты же в это сама не веришь. Никто из вампиров, которых я встречал на своем веку, не спал в гробах. Не то, что не можем этого делать. Гробы, например, очень хорошо защищают от солнца. Но мы не книжные вампиры, которые под воздействием лучей солнца сразу же превращаются в горстку пепла. Так что спать мы можем в любом помещении и без всякого гроба. А чтобы было комфортнее  - с зашторенными окнами. Или просто в тени. И, кстати, любой из нас может смело закопаться в землю или песок и спать таким образом хоть каждый день, вообще не имея дома.
 - То есть существуют вампиры – бомжи? – хихикая спросила я.
 - Мы называем их кочевниками, - спокойно ответил Ричард. – Но я и мой клан предпочитаем комфорт, как смертные.
 - А ты много спишь? – спросила я. Удивительно, почему у меня раньше не возникало желания поинтересоваться такими насущными вещами!
 - Нет, мы можем вообще не спать. Но, в таком случае, сильно страдает психика, потому что мозг вообще не отдыхает. Я не часто сплю, но если сплю, то могу проспать несколько суток. Последний раз я спал на прошлой неделе, проспал сутки. Кстати, мой создатель Чарльз никогда не спал. Может быть, поэтому он был сумасшедшим?
 Я ошалело слушала Ричарда, силясь представить, как это: вообще не спать. Сколько бы времени уходило у людей на мышление, самокопание, обсасывание проблем, разговоры с самим собой, если бы они не спали! Сон – это же универсальное средство, помогающее на время забыть о том, что тебя беспокоит, расстраивает.
Ричард прервал мои мысли, прикоснувшись рукой к моей талии, и указывая на фасад дома:
 - Я немного расчистил дом, поставил сюда старую мебель, прибрался тут. Так что теперь - это отличный летний домик для таких фриков, как мы с тобой. А так же приятная летняя беседка.
 - Ричард, мне нравятся такие места, - я восхищенно прикоснулась к старой стене и провела пальцами по ее шероховатой поверхности.
 - Зайдем? – он легонько отодвинул рукой ветви вьющегося винограда, пропуская меня вперед. Я зашла на созданную самой природой крытую «веранду». Это было помещение с полуразваленной крышей и стенами, но эффект запущенности скрадывал старый диван, поставленный у противоположной от входа стены, поломанный стол, и другая старая мебель. На диване лежала целая куча всякого тряпья. Кое-где прямо из пола торчали выломанные доски. Сквозь них в ветхий дом пробивалась трава. В лучах слабеющего, борющегося с тучами солнца ветви винограда отбрасывали тень на стены, создавая прохладу и уют. Я понимала, почему Ричард выбрал это место для уединения, и почему он решил показать его мне.
 - Мне здесь нравится, - сказала я.
 - Я не сомневался. Поэтому я никому из смертных, кроме тебя, никогда бы не показал это место. Ты особенная. Я знал это, знал, что другая девушка твоего возраста покрутила бы пальцем у виска, и предложила бы вернуться в город и посидеть в каком-нибудь кафе, фотографируя еду, либо же предпочитая живую беседу, бесплатному wi-fi. И, знаешь, иногда мне кажется, что ты не создана для времени, в котором живешь.
 - Да, я всегда была не такой, как все. Я же странная Рита, какой меня всегда считали. Хорошо, что в моей жизни появился ты. Я думаю, что все одинокие люди должны быть вместе. - Вот это я загнула. Впервые, я настолько разоткровенничалась. Но мне это понравилось.
 - Люди несомненно должны быть вместе… - Ричард помрачнел и опустил голову. Он сдвинул капюшон на затылок. – Ты человек, ты можешь чувствовать, можешь переживать так, как никто больше не может, как люди, как все нормальные люди. У тебя горячее сердце и горячая кровь, они греют твои чувства и в них теплятся надежды, стремления. Ты развиваешься! Ты живешь. А я просто существую. Я холоден, опасен! Я – результат человеческих страхов. А особенно страха смерти. Но в том, что мы одиноки, ты права, - я почувствовала прикосновение его прохладных пальцев к моему запястью, - но все это глупо. Если мыслить здраво, то я зверь. А ты – моя добыча. Разве у нас есть будущее?
 - Тогда чего же ты ждешь? Будущее у нас есть только в одном случае! Обрати меня. Возьми мою кровь. Попробуй! Это немного утолит твою жажду. И если мы должны быть вместе, сделай меня равной тебе, я перестану быть твоей добычей! – в этот момент я почувствовала такую уверенность, что шагнула навстречу Ричарду, выпрямившись и  откинув назад волосы. Я долго выбирала момент, чтобы сказать ему об этом, но не решалась. И вот сейчас, наконец-то, я высказала все, что накопилось, все к чему я стремилась последнее время. Что со мной не так? Я предложила себя в жертву. Надо быть ненормальной, чтобы на такое отважиться! Но было уже поздно. Что сказано, то сказано. Молния прорезала потемневшее небо и отразилась в сливочных глазах Ричарда. На его лице застыл ужас. Ударил гром, но его слова стали громче и страшнее грома:
 - Как? Как ты можешь вот так относится к своей человеческой жизни?! Я готов все отдать за то, чтобы снова стать человеком. Но это невозможно. Ты понимаешь, какой это серьёзный шаг? Твоя жизнь больше никогда не будет прежней. Ты попрощаешься со всем, что знала, со всем, что было тебе дорого.
Раскат грома повторился. Молния осветила лицо Ричарда. Сейчас оно было похоже на маску. Мое сердце сжалось от мысли о том, что я попрощаюсь с теми, кого люблю, и стану абсолютно другой. Я стану существом, присутствие которого за земле противоречит законам природы. Но мне этого хотелось. Где-то в глубине души, я злобно хихикала, потирала руки и хотела этого!
Крупные капли дождя застучали по старой крыше. Молния снова исполосовала небо.
 - Ты не знаешь, от чего отказываешься! От самого дорогого! От жизни…
Еще немного и дождь хлестал по стене из вьющегося винограда, гроза приняла неожиданный размах. Я смотрела Ричарду в глаза, а он морщился от жажды и внутренних противоречий. Как сжимались его кулаки, как натягивались его суховатые жилы на шее, как трепетали его ноздри от сбившегося дыхания, как полыхали огнем жажды его глаза. Передо мной стоял зверь. Его высохшие губы были так близко, а в глазах отражалось сразу столько чувств! Я не сдержалась и прижалась к его груди, моя оголенная шея оказалась прямо перед ним. Удар грома и прохладные пальцы коснулись шеи, еще удар, и он провёл пальцем по бьющейся вене. Он начинал дрожать всем телом, судорожно хватая воздух. Удивительно, но я почувствовала, что я готова. И что все так, как и должно быть. Я уже чувствовала его дыхание у себя на шее. Но вдруг он резко отпрянул от меня и так стремительно выбежал с веранды, что я успела заметить лишь размытый силуэт. Я выбежала из дома вслед за ним; прохладные струи дождя били меня по лицу. Ричард стоял уже полностью промокший там, в самой пучине дождя, и грустно смотрел на меня.
 - Зачем ты убегаешь? От этого не убежишь!  – крикнула я и подалась вперед.
Ричард вытянул вперед руку:
 - Не подходи, Рита!
Темное небо с тяжелыми грозовыми тучами позади него освещалось молниями, а желтое поле, раскинувшееся вокруг него, будто принимало его в свои объятия одиночества и вечности.
«Нет, ты не будешь один!» - подумала я и вышла под дождь прямо к нему.
 - Нет, нет! - кричал он, но я продолжала идти. Оказавшись совсем рядом, я взглянула ему в лицо. Любила ли я его? Чье лицо это было? Лицо любимого, или лицо моей смерти? Струи дождя омывали его идеально гладкие бледные скулы. Рубашка на мне вымокла и прилипла тяжелым грузом к моему телу. Волосы отяжелели от воды.  Никогда я не видела Ричарда таким грустным, а дождь усиливал это ужасное впечатление его обреченности. Он обхватил мое лицо двумя руками, и слегка улыбнулся.
 - Я постараюсь не причинить тебе вреда, - мягко сказал он и вдруг поцеловал меня. От неожиданности я потеряла равновесие, но он подхватил меня крепкими руками и приподнял. Я почувствовала, как мои ноги слегка оторвались от земли, а губы слились с губами Ричарда. Он судорожно дышал, и слишком сильно сжимал меня руками. Я почувствовала боль в ребрах и наконец-то поняла, что такое вампирская сила даже в самом слабом ее проявлении. С каждой секундой его страсть нарастала, и он сжимал меня все крепче. Мне вдруг пришла в голову ужасная и прекрасная мысль одновременно: если он убьет меня сейчас, если он не сдержит свой пыл, то я умру, хотя бы наслаждаясь его поцелуем. Я чувствовала его острые как лезвия клыки, и не менее острую боль, но не хотела прекращать этот безумный поцелуй, не хотела, чтобы он отпускал меня. Я забылась и полностью подчинилась ему. Дождь стихал. Я вдруг почувствовала солоноватый вкус. Рот наполнился кровью. Этот поцелуй был со вкусом дождя и вкусом моей собственной крови! Ричард оторвался от моих губ и медленно отпустил меня. Мои ноги коснулись мокрой грязной травы. Его лицо исказилось от боли и жажды, и он вытер свои губы тыльной стороной ладони.
 - Какой же я все-таки монстр! – Ричард смотрел на свои руки, покрывшиеся растертой кровью.
 - Ричард! Это было… - я не успела договорить, потому что он подхватил меня на руки и понес в дом. Я не понимала, что он хочет сделать, но не сопротивлялась. Ричард внес меня в дом, толкнув промокшие ветви винограда, и на нас полилась дождевая вода. Он донес меня до дивана и усадил на него, завернув в старый плед: от промокшей одежды меня уже начинало знобить. Мне стало чуть теплее. Во рту по-прежнему был вкус крови. Губы болели и подрагивали. Я сидела молча, в состоянии шока и не знала, как себя вести и что говорить. Я наблюдала за Ричардом. Он распаковывал свои сумки с непроницаемым выражением лица. В одной из сумок он даже припас термос с теплым чаем! Да ладно? Вампир будет угощать меня чаем? Он подсел ко мне на диван и протянул мне термос.
 - Возьми чай, Рита, тебе надо согреться! - он наконец-то улыбнулся. Его напряжение слегка спало. Я осторожно взяла термос и попробовала чай. Тут же все во рту отозвалось болью. Я вернула термос Ричарду и поморщилась.
 - Черт! Я искусал тебе губы! Постой, - сказал Ричард, изнывая от чувства вины. Я осторожно достала из своей сумки маленькое зеркальце, и взглянула на себя. Мои губы были исполосованы тонкими свежими шрамами от его клыков. Они были похожи на царапины. Он осторожно прокусил подушечку своего указательного пальца, и на ней выступила его темная кровь. Он прикоснулся к ней указательным пальцем другой руки, набрав немного и начал водить им по моим губам. Я почувствовала легкое жжение, и в зеркале я увидела, как медленно начали затягиваться ранки на губах. Я удивленно смотрела на Ричарда.
 - Ты можешь отпить чуть-чуть, чтобы заживить раны внутри, - сказал он.  – Если хочешь. Иначе, ты не сможешь есть и пить чай. Будет больно.
 - Если ты разрешаешь.
Ричард кивнул и снова прокусил, уже успевшую затянуться ранку на пальце. Я слизала кровь с его пальца. Она была совсем не такая, как моя. В ней был металлический привкус, но она никак не пахла и не была соленой, как человеческая кровь. Это был удивительный эликсир, заживляющее действие которого я почувствовала сразу же. Боль во рту утихла, а ранка Ричарда затянулась опять. В тот же момент у меня словно было видение. Это было маленькое воспоминание. Воспоминание Ричарда: мы целуемся в поле, и он крепко держит меня. Но он хочет впиться мне в шею, и сделать большой глоток моей крови, который успокоит жжение в его горле. Он чувствовал поистине звериное желание загрызть меня.
 - Ты что-то видела? – его голос вернул меня к реальности.
 - Неужели ваша кровь содержит воспоминания? – я удивленно смотрела на Ричарда.
 - Да,наша кровь вообще несет в себе очень много информации. Человеческая тоже. Не зря же люди говорят «Это у меня в крови», если у них, что-то получается особенно хорошо. Не зря, анализы крови такие важные для определения множества болезней. И не зря кровные узы бывают такими крепкими, когда люди действительно одной крови. У них есть огромное сходство. Некоторые привычки, черты характера, задатки передаются из поколения в поколение.
 - Я слышала, что какие-то древние племена, не помню индейцы или мексиканцы, пускали себе кровь, потому что верили, что в ней живут злые духи. Так они очищались. Получается, в крови содержатся даже наши мысли.
Ричард кивнул:
 - Да. А вспомни книгу этого русского Булгакова, там Фагот сказал Маргарите перед балом: «Вопросы крови - самые сложные вопросы в мире!» – он улыбнулся и снова протянул мне чай, а потом достал из сумки булочки, конфеты и фрукты.
 - Тебе нужно поесть, Рита.
 - Тебе тоже нужно поесть, Ричард. Твоя еда здесь. – Я указала на шею. Да, я совсем уже расхрабрилась. О чем я только думала?
 - Не смей больше меня провоцировать, - угрожающе процедил он.  -  А теперь ешь. Кстати, я надеюсь, ты не забыла, что кое-что мне задолжала.
 - Забыла. Что именно?
 - Ты обещала рассказать мне о себе. О своем прошлом. Я же не поскупился рассказать тебе свою историю. Теперь твоя очередь.
Про это свое обещание я помнила, и понимала, что мне никуда не деться. Иногда я сомневалась, что Ричарду будет это интересно. Что такое мои двадцать лет, пятнадцать из которых - сознательные, по сравнению с его жизнью и его историей?
Но Ричард дал мне понять, что тянуть уже бесполезно, и мне нужно утолить если не его жажду, то хотя бы его интерес. А его интерес был мне приятен.