Снегопад, снегопад...

Весь уже пролетевший отрезок зимы мой город молился и ждал снега. Молился в новогоднюю ночь, молился в сочельник, молился в православный Новый Год - но все тщетно: снега не было. Столбик термометра упрямо стремился к плюс десяти, а угрюмое серое небо обильно сеяло надоедливым мелким дождем. Вся не покрытая асфальтом городская земля превратилась в противную тягучую массу, накрепко прилипающую к колесам машин и к подошвам пешеходов. И проезжая часть, и тротуары были сплошь покрыты этим липким месивом и казались густо намыленными и скользкими. Вся эта природная серость угнетала до депрессии, на душе было тоскливо и сумрачно и нестерпимо хотелось перемен.
Наконец Господь сжалился над грешным моим городом и в день своего Крещения ниспослал ему обильную белую благодать. Снегопад взялся ниоткуда, буквально как снег на голову. В мановение ока он сплошным воздушно-пуховым одеялом покрыл улицы и парки, набережные, мосты, каналы. Долгожданная белая стихия, не на шутку разбушевавшаяся ото всей широты души природного катаклизма, заволокла сплошной пеленой окна домов и машин, да так, что люди, в них сидящие, в одночасье ослепли внезапной снежной слепотой, а пешеходы превратились в снежных баб, мужиков и детишек.
Вот и вспомнила зимушка-зима о делах своих неотложных, вспомнила и разбушевалась, разыгралась, разметелилась, показала, кто тут нынче настоящая полновластная хозяйка! Весело и споро расстелила она ковры-покрывала на мостовые и тротуары, укутала дома, кокетливо нахлобучила снежные шапки на крыши припаркованных на улицах машин.
Прибралась и утихла. И тотчас во дворы высыпала детвора, волоча за собой еще с ноября припасенные санки. Собаки вывели погулять хозяев и, напрочь позабыв про них, наперегонки носились по чистому и пушистому снегу . Радостный детский гомон и визг вперемешку с собачьим лаем резали пропущенный через белое сито воздух. Прохожие не торопились, как обычно, с работы домой, а медленно прогуливались, наслаждаясь чистотой и свежестью зимнего города. И пусть на градуснике все еще было плюс три, и снежное покрывало уже успело чуть-чуть подтаять, пусть сапоги кое-где проваливались в снежную целину и увязали в искусно замаскированной липкой грязи, все равно от вселенской радости, рожденной этим чудесным зимним карнавалом, хотелось веселиться и скакать на одной ножке.