Девки с членами, ой, то есть, Стылые ангелы

Проект «Дописываем Библию»


Неореалистическая клоунада


- Куда держите путь, болезные?
- Прихрамывая в храм.
- В хлам?
- Ага. Мы - хламовники.
- Снова заведете педофилию,
Педерастию и пендергастию?
- А последнее это чё?
Нет, мы таким не занимаемся…

Валентин Сидоров.
Из цикла «Незаписанное».

Действующие лица:

Юлий Гогарин, сценарист, асексуальный алкоголик

Павел Востриков, актер-носитель

Гражданка Дышинос, возможно, человек-загадка

Мистер Голдсмит, «темная лошадка», да

Екум, проклятый ангел
 
Кезабель, проклятый ангел

Гадрель, проклятый ангел

Тенемуель, проклятый ангел

Касид, проклятый ангел

Самъяза, предводитель проклятых ангелов

Михаил, архангел

Гавриил, архангел

Лом, чернобыльский сталкер

Лопата, тоже сталкер

Кружка, чернобыльская сталкерка

Граф Феникс, граф Калиостро

Ольга Пердищева, княгиня

Маркиз Урюков, голландский посланник

Кишко, герцогиня

1, выживатель, персонаж компьютерной игры

2, тоже выживатель, тоже персонаж

Зелибоба, якобы «лицо» из зеленых листьев кустарника, проявляющееся под пытливым взглядом. Якобы умеет говорить

Прочие герои и одушевленные предметы.
 
АКТ 1

Комната с тяжелой дореволюционной мебелью. В кресле сидит мужчина средних лет в домашнем халате и держит у уха трубку радиотелефона. В другой его руке – стакан с виски. Время от времени хозяин квартиры, Юла, отхлебывает напиток. Тихо бормочет телевизор. Мужчина молчит.
Раздается стук в дверь. На пороге появляется другой мужчина средних лет в солнечных очках и обычной городской одежде. Это Паша. Он собирается что-то сказать. Однако сидящий поднимает руку с бокалом и жестом останавливает его. 
Так продолжается с минуту.

Юла (отключая телефон): Извини, пришлось подождать.

Паша: Никогда не видел, чтобы ты кого-то слушал с таким вдумчивым видом.

Юла: Почему нет? Я слушал тишину.

Паша удивленно задирает брови, здоровается с хозяином за руку и присаживается напротив. Хозяин наливает ему виски.

Юла: Со мною, Паша, вот что происходит. Как-то раздается звонок, и создание мужеского пола на другом конце провода начинает вежливо нести «пургу». Дескать, его организация разыскивает некую Дышинос, которая задолжала банку, а еще является моей соседкой из восьмой квартиры. «Да вы ее знаете», - как бы убеждал меня собеседник. Дальше последовала кроткая просьба, мол де, не мог бы я оставить в двери ее квартиры записку с телефонным номером моего конфидента?

Паша: смеется.

Юла: В первый момент, я прибалдел. И даже подумал, что коллекторы не чураются модных ныне инноваций. Я вежливо ответил, что не буду заниматься их работой, и прекратил разговор. Каково же было мое удивление, когда звонок раздался снова. На этот раз незнакомец просил позвонить в дверь Дышинос и предложить женщине переговорить с ним по моему телефону.

Паша: Юла, ты меня уморишь! Рубь за сто, ты решил, что говоришь с умалишенным!

Юла: Да нет, я догадался, что меня начали «троллить». Понятно, что я просто отключился. Но у весельчака имеется доступ к нескольким телефонам, так что время от времени он продолжает набирать меня с разных номеров. Видимо, звонит из офиса.

Паша: Веселящийся «планктон»?

Юла: Вроде, того.

Паша: А Дышинос существует?

Юла: Откуда же я знаю?

Паша: Телефоны «пробить» пробовал?

Юла: Думаю, там какая-нибудь хитрая защита. Это же классика «троллинга» - анонимность и безнаказанность. И потом, я слишком ленив, чтобы помышлять о мести.

Паша: Ты просто замолчал? 

Юла: Ты остёр и проворен, как заточка зека… Да, я беру трубку и молчу. Он слышит только канал «Энимал плэнет», я другие не смотрю. Поначалу, он пробовал разговорить меня. Спрашивал, отчего же я молчу, все ли хорошо у меня со здоровьем и прочее. Затем замолчал и он. Это может продолжаться до получаса. Иногда у него что-то шуршит или скрипит. В конце концов, кто-нибудь из нас отключается.

Паша: Зевотная дуэль?

Юла: Что это с его стороны, не знаю. А вот я смотрю на казус совершенно по-иному. Сегодня распространяется мнение, что цель, скажем,  художественной литературы – это борьба с одиночеством…

Паша (улыбаясь): А, понял. Вы двое освоили новую форму общения? В чем-то, знаковую для нынешнего времени. Как в анекдоте: «Почему в листовках ничего не написано?» - «А что писать-то? И так все понятно!»

Юла (кивает): И это тоже. Однако посмотри на вопрос шире. Только истинные мастера звукоизвлечения могут создать столь великолепную немоту. Опять же эта форма общения ординарных людей напоминает контакты с инопланетными цивилизациями. Когда они нам на фиг не нужны и мы им ничем не интересны. Паша, вся вселенная наполнена сопящей немотой! (Хозяин квартиры веско поднимает указательный палец).

Паша (смеясь): Меня всегда восхищало, как ты обыгрываешь бредовые ситуации. Другой просто выругался! А ты взлетаешь в космос!

Юла: Чтобы эффектно упасть с Олимпа, нужно на него забраться! Кто-то скажет падение, кто-то – полет.

Приятели смеются и пьют.

Паша: А что у тебя по нашим делам? Тоже вселенская немота?

Юла: Наоборот, я обуреваем великими замыслами! Каждый день новый! Как тебе, мюзикл «Икона Дориана Грея»? Или водевиль «Ромео на Джульетте»? Или эротическое фэнтази «Урановый осёл»? Названия, конечно, рабочие, но уже понятно, о чем поведают эти высокохудожественные произведения!

Паша: Уймись, умоляю тебя… От тебя требуется шестой сезон ситкома «Каренина живет на Марсе»…

Юла: Оружие массового извращения…

Паша: …и только.

Юла: Но вы сами запретили откровенные сцены. А без постели нет движения. И продолжения!

Паша: Да, с этим стало хуже.

Юла: А что такое? Вышел какой-нибудь новый указавр?

Паша: Нет. Никто не хочет угодить под пяту православных активистов. Они в чести у власти, поэтому реально страшно… А ведь они станут еще сильнее.

Юла: Наш ответ Керзону?

Паша: Прежде всего, керзонам местного разлива.

Юла (отхлебывая): К черту, виски! Квас, квас и еще раз текила с квасом! Хаханьки переходят в охоньки? Отлично! Создается самая, что ни на есть, творческая атмосфера! Ибо творчество у нас – это невыносимо просто. Убежать из ужасной реальности, попутно создав в испуге несколько мнимых.

Паша: Тогда зачем же дело?

Юла: У меня нет «ключа». Им может быть что угодно. Деталь пейзажа, чудесный парадокс, черта характера, красивая вещица. «Ключ» - это ось, вокруг которой все вращается.    

Паша: Юла, ключ у соседей.

Юла: Что?

Паша: Вспомнил записки в двери. В детстве мне их мать оставляла.

Воцаряется пауза.

Юла: Здесь есть конструктив. Пиши записку.

Паша: Какую?

Юла: «Юла, ключ у соседей в квартире восемь». Ты же сам предложил.

Паша: Хочешь познать гражданку Дышинос?

Юла выходит из комнаты и возвращается в плаще.

Паша: Готово. Мне здесь подождать?

Юла: Жди.

Юла идет в партер и «звонит» в воображаемую дверь восьмой квартиры. Слышен звук дверного звонка. С кресла первого ряда поднимается женщина средних лет (это гражданка Дышинос) и «отворяет» воображаемую дверь. Слышен скрип петель.

Юла: Здравствуйте, я ваш сосед из 13-й квартиры. Вот. (Он протягивает женщине записку).

Та читает, понимающе кивает головой. Она подходит к своему креслу, берет ключ и  протягивает его Юле.

Юла (растерянно): Простите, а кто вам его дал?

Дышинос: Полагаю, автор записки. Я не знаю его имени.

Юла: Когда это произошло?

Дышинос: Три дня назад.

Пауза.

Юла: Эту записку написал мой хороший приятель пять минут назад. Его зовут Павел Востриков. Вы его не знаете?

Дышинос: Он с телевидения? Как-то я читала интервью с ним в журнале. Нет, совершенно не похож.

Юла: Не понимаю…

Женщина равнодушно пожимает плечами.

Юла (торопливо): Вас зовут гражданка Дышинос?

Женщина усмехается и кивает.

Юла: Тогда у меня для вас тоже имеется загадка… Больше двух недель мне названивает неизвестный и намекает, что он – коллектор. Но скорее всего, это телефонный «тролль». Он просит меня тем или иным способом соотнестись с вами. Якобы вы задолжали банку и выпали из эфира.

Дышинос: А почему он звонит вам? У меня есть домашний телефон и два сотовых. И нет долгов.

Юла: Я тоже ничего не понимаю.

Воцаряется пауза.

Дышинос: Вы меня разыгрываете? Вы сказали, что эту записку написали пять минут назад. Зачем?

Юла: История с лжеколлектором… Я решил узнать, существует ли Дышинос на самом деле.

Дышинос: Думаю, существует. Только у вас опять неувязка. Вы говорили, что вас «троллят» две недели. Я переехала в эту квартиру три дня назад.

Юла: Как!.. И сразу получили ключ от моей квартиры?

Дышинос: Я предположила, что здесь так принято. У нас в Молдавии принято именно так.

Юла: Может, это вы меня разыгрываете?

Дышинос: Исключено. У меня слишком много забот, связанных с обустройством. К тому же, вы позвонили в мою дверь, а не наоборот. С запиской.

Юла: Логично. Вы что-нибудь понимаете? Меня, кстати, Юлий зовут. Юлий Гогарин. Так совпало… А вас?

Дышинос (усмехаясь): Гражданка Дышинос. Фамилию как узнали?

Юла: «Тролль» назвал.

Дышинос: Понятно… Розыгрыш это или что похуже, главная интрига в том, что разыграть нас хотят вдвоем. Вместе.

Юла: Зачем?

Дышинос: Чтобы мы могли заполнить друг другом свою внутреннюю пустоту… Шучу. Слушайте, Юлий Гогарин, наше знакомство утомило меня шарадами. Предлагаю отложить его продолжение.

Юла: Но…
 
Дышинос: До свидания.

Женщина «закрывает» квартирную дверь и садится на свое место в зрительном зале. Юла поднимается на сцену.

Юла: Представляешь, она отдала ключ от моей квартиры!

Паша: Как это?

Юла: Она переехала в адрес три дня назад. И сразу же некто ей неизвестный передал запасной ключ от моей квартиры.

Пауза.
Приятели, молча, пьют.

Юла: Ты меня разыгрываешь?

Паша (смеясь): Как бы я не ответил, ты все равно не поверишь. Но я отвечу. Нет. Более того, не могу предположить, кто бы это мог быть из наших общих знакомых. 

Юла: Я тоже. А главное – зачем?!

Паша: Мистика.

Юла: Ты знаешь, я почему-то сразу подумал о выпадающих часах. Когда напиваешься так, что поутру ничего не помнишь. А между тем, знакомые рассказывают, что видели меня, то там, то здесь или в каких-то невообразимых местах. Причем, как будто, трезвого, все время спешащего куда-то.

Паша: Алкомистика. Обратная сторона тебя.

Юла: Смеешься?

Павел: Знаешь, что такое «адреналиновая тоска»? Во время похмелья возникает острое чувство беспредметной вины, ощущение, что накануне сделал что-то безобразное. Ты человек творческий и все такое, твоя тоска стопудовая, вселенская. Поэтому пьяные воспоминания вытесняются на уровень бессознательного.

Юла: Как у Фрейда?

Павел: Фрейд, по-моему, наркоманом был, у них похмелье иное… Ты вот что, поставь на себе автоэксперимент.

Юла: Что?

Паша: Ну, я не знаю. Свяжи себя, включи видеокамеру и ложись спать. Можешь это сделать прямо сейчас. Хорош уже.

Юла (еле ворочая языком): Точно. Свяжи меня.

Паша связывает руки Юлы скотчем, достает из серванта видеокамеру, включает.

Павел: Готово. Юла? (трясет приятеля). Все, вырубился, Франкенштейн.

Паша идет к входной двери. Слышится щелчок автоматического замка.
Юла начинает похрапывать.

Внезапно он выпрямляется, открывает глаза. Смотрит на связанные руки, легко разрывает скотч. Берет в руки плащ. Выходит из квартиры.

Сцена вращается.

Дорогой офис. За столом сидят пятеро мужчин. Это Екум, Кезабель, Гадрель, Касид и Голдсмит. Они зловеще молчат.

Входит Юлий Гогарин. 
 
Екум (визгливо): Мы ждем тебя, Самъяза.

Юлий (визгливо): Долго усыплял свою обезьяну, Екум. Хотя пить виски она начала с утра… Начнем.

Ангелы залезают на кресла с ногами и садятся на корточки. Голдсмит удивленно смотрит на них. (Отныне и до конца ангелы говорят визгливыми голосами. Прим. Авт)

Кезабель: Позволь тебе представить, Самъяза, нашего гостя. Смертного зовут, скажем, мистер Смит.

Голдсмит: Лучше, мистер Голдсмит.

Кезабель: В финансовом мире мистер Голдсмит считается необыкновенно успешным менеджером. Этому способствует особые свойства ума и огромный практический опыт. Я посчитал, что смертный наилучшим образом подходит для нашей цели.

Юлий: Где Тенемуель?

Гадрель: На страже.

Юлий (к Кезабелю): Продолжай, нижний.

Кезабель: Я открыл смертному кто я. Больше он ничего не знает.

Юлий (Голдсмиту): Я – Самъяза, предводитель ангелов, которые сошли с небес к дочерям земным и имели от них детей. Зови меня «Господин предводитель».

Голдсмит (потирая руками): Ну, да, ну, да.

Юлий: Мы были прокляты. Архангелу Михаилу приказали убивать нас в любое время в любом месте. Нас было двести, которые высадились на горе Армон, в месте, называемом Арадис... Сегодня живы шестеро. Мы спрятались в телах своих отдаленных потомков. Господь исчез, этой новости десять веков. Поэтому нам нет прощения.

Голдсмит: Какие отдаленные потомки? Разве господь не уничтожил человечество, когда проклял вас?

Юлий: Ну, не всё. Господь добр и устал. Он уничтожил только половину.

Голдсмит: То есть, его исчезновение…

Юлий: Господь добр…

Пауза.

Голдсмит: Что вы хотите сделать?

Юлий: Захватить небеса и там укрыться от Михаила. Для этого нужно построить новую Вавилонскую башню. Мы скованы проклятьем. Строить башню, используя все мыслимые ресурсы, будешь ты.

ЭПИЛОГ

На сцене у правой кулисы – небольшая баррикада, за ней два пластмассовых кресла, в одном из которых спит 2. 1 стоит у баррикады, сжимая в руках «навороченный» лук. Нижние части лиц персонажей прикрыты «арафатками».
1 подходит к 2.

1: Нас атакуют, 2.

2 (поднимаясь): Я не сплю, 1. Дремал.

2 подхватывает свой лук. Оба спешат к баррикаде и начинают стрелять в правую кулису. Там слышны звуки частых разрывов.
Бой быстро прекращается.

1 (доставая радиопередатчик): «Красная двойка» вызывает «Куб»! «Красная двойка» вызывает «Куб»!

Голос из радиопередатчика: В канале.

1: В час тридцать семь отбили атаку крионных автоботов. Потерь нет.

Голос из радиопередатчика: Принято. Можете отдыхать. По автоботам сейчас ударят наноклеем.

1: Принято.

1 и 2 отходят от баррикады, садятся в кресла.

2: Чем займемся?

1: Креативщиной.

2: О! Зачем же?

1: Наш черед представлять поучительную сценку в убежище. Ты забыл?

2: Аааа… Да. Тогда надо придумать что-нибудь завиральное…

1: Представить непредставимое…

2: Впихнуть невпихуемое… Кстати, я думал над твоей клоунадой «Девки с членами…» и все такое. Правда, ты ее не до конца рассказал…

1: Тебе интересно? Могу начать с эпилога.

2: Так было бы удобно.

1: Психиатры диагностировали у Антона шизо-аффективное расстройство с галлюцинациями. И он ушел с инопланетянами исследовать Дальний Космос. Игорь и Наталья поженились, в 15-ть лет она родила двойню: Аню и Ваню. У Ани не работала печень, у Вани – почки, поэтому их соединили гофрированными трубками. Первые в мире искусственные сиамские близнецы стали крупными криптоархеологами. В 2025 году Аня-Ваня в экзоскелете защищали от атак украинцев стены древнего Кремля. Их назвали героями. О чете Кувшинниковых ничего неизвестно. Возможно, Владлена и Зинаиды не было вовсе. Жилин и Костылин продолжали томиться в кавказском плену…

2: Великолепно! Все, как в жизни!

1: Это выше жизни. Это – правда.


АКТ 2

Квартира Гогарина. В кровати лежат Юла и Дышинос.

Юла (просыпаясь): Что было?

Дышинос: Ты разоблачил меня.

Юла (с недоверием): Раздел, что ли?

Дышинос: Заставил признаться, что я прогрессорка из Молдовы.

Юла: Кто?

Дышинос: Ну, ты читал у Стругацких романы «Трудно быть богом», «Жук в муравейнике»?..

Юла: Нет. Даже от названий становится плохо.

Дышинос: Прогрессор – это наблюдатель и ускоритель социального и научно-технического прогресса. На другой планете он меняет жизнь к лучшему.

Юла: И за каким ты здесь?

Дышинос: Чтобы русские начали выдавливать из себя по капле раба. Как Чехов.

Юла: Не хера себе занятие с утра…  Значит, ты ускорительша?

Дышинос: Ускорителька. Понимаешь, у нас не говорят прогрессорша. Это ассоциируется, ну, типа, жена прогрессора. Как, скажем, докторша. Поэтому мы говорим – прогрессорка.

Юла (догадливо): Как учителка?.. И как я тебя разоблачил?

Дышинос: А ты подметил что-то… Слушай, я не помню… Я пьяная была вдрабадан…

Юла: А почему у меня все болит?

Дышинос: Так ты же плясал. Нижний брейк показывал.

Юла: Свинец.

Пауза.

Юла (неуверенно): Мы с тобой это… живем, да?

Дышинос: Ничего мы не живем. Просто вчера мне далеко идти к себе было. И скучно одной… И, вообще, у вас узурпация и феодализм! Вы ядерная угроза для мира!

Юла: Да, со всем этим лучше спать в одной кровати.

Дышинос: Слушай, отстань, а? Мне и так плохо!

Пауза.

Дышинос: Ты мне вчера кино с видеокамеры показывал. Ты там какие-то путы рвал. Я, вообще, офигела.

Юла: Прикинь, я ничего этого не помню. Даже не понимаю, что случилось… Наверное, это сидит в нас, русских. Нечто изначальное… Татарский амок… Начитанные люди поймут.

Дышинос: Ужас какой-то! Это не тот Кокойто, который в Осетии… Ваше исполинство вас и погубит. И нас заодно.

Юла: Колдун, не морщи жопу.

Дышинос: Что?

Юла: Когда при мне что-нибудь предсказывают, я машинально говорю: «Колдун, не морщи жопу».

Дышинос: И что, помогает?

Юла: Разве что, колдуну.

Дышинос: Скажи еще что-нибудь мудрое.

Юла: Сталь нежнее воска. Это не мудрое, а так – заветное.

Дышинос: Правда?

Пауза.
Затемнение.
Сцена освещается. В кровати лежат Юла и Павел.

Юла (деревянным голосом): Пикантно, конечно.

Павел (визгливо): Приветствую тебя, Михаил.

Юль (визгливо): Здравствуй, Гавриил. (Отсюда и далее архангелы говорят визгливыми голосами).

Павел: Что поделываешь?

Юль: Слежка под прикрытием. Выслеживаю Самъязу и его проклятых.

Павел: Успешно?

Юль: Нет.

Павел: Что собираешься делать?

Входит гражданка Дышинос.

Дышинос: Что вы здесь развизжались? (Перелезает через Павла и укладывается на кровати посередине).

Павел: Кто эта смертная?

Юль: Да, так…

Пауза.

Дышинос: Мне вот, что пришло в голову. Ну, насчет розыгрыша… В 70-е годы восточногерманские чекисты довольно оригинально троллили диссидентов. Они залезали в квартиры, когда там никого не было, и что-нибудь меняли в обстановке. Переставляли стул или выкладывали книгу на кухонный стол или еще что. Диссиденты это дело подмечали, но ничего понять не могли. А замысел прост, как два рубля. Чекистам нужно было, что бы враги социалистического государства постоянно находились в напряжении и испытывали неопределенный страх и страдание. А то и вовсе начинали сомневаться в своем душевном здоровье и исподтишка поглядывали в сторону дома скорби.

Пауза.
 
Дышинос: Или взять, к примеру, нынешние гонения на русский мат. Думаете, его просто так стараются «выпилить»? Ага, как же! (Достает из-под подушки электронный планшет). Вот вы послушайте, что я в интернете «нарыла». (Читает с планшета). «Изучая статистические данные времен второй мировой войны, американские военные историки обнаружили очень интересный факт: при внезапном столкновении с силами японцев, американцы, обычно намного быстрее принимали решение, в результате чего побеждали большие силы противника. Ученые пришли к выводу, что средняя длина слова у американцев составляет 5,2 символа, тогда как у японцев 10,8. Следовательно, на отдачу приказов идет на 56% менее времени, что в бое играет важную роль.
Проанализировав русский язык, историки выяснили, что длина слова в русском языке составляет в среднем 7,2 символа, однако в критических ситуациях командный состав переходит на ненормативную лексику и средняя длина слова сокращается до 3,2 символа. Это связано с тем, что некоторые словосочетания и фразы заменяются одним словом».
Конец цитаты.

Пауза.
 
Дышинос: Ну, то есть, вы поняли. Московские феодалы хотят лишить вас инструмента выживания. Им не нужен смышленый, острый на язык народ. Им нужны безобразные толпы жалких, растерянных подданных.

Павел: Ты понял что-нибудь, Михаил? Я ничего.

Юль: Про японцев, кажется, понял. Как там у классика? «Откупори шампанского бутылку Иль перечти "Женитьбу кимоно"».
 
Павел: Ты к чему?

Юль: Это не я. Это моя обезьяна острит.

Павел: А она не спит?

Юль: Пустое. Все равно ничего не вспомнит.

Дышинос: Я однажды на «Энимал планет» документальный фильм смотрела. Там семья шимпанзе обезьянку пришлую забила. Паренек шел за ними, хотел прибиться… Они его долго убивали. А он принимал это за привычные побои и все равно шел за ними. Потом, так ничего и, не поняв, умер. Я посмотрела и решила, что Дарвин прав. И перестала верить в бога.

Павел: А в архангелов?

Дышинос: Говно вопрос.

Павел: Честно? Одна убитая обезьяна…

Дышинос: Честно.

Паша вскакивает с кровати.

Паша (обычным голосом): Что за херня?! Мы переспали что ли? Втроем?!

Юла (обычным голосом): Дыши носом. Ничего не было. И вообще гражданка Дышинос – прогрессорка. Она здесь с воспитательными целями.

Паша: Мы опять напились до потери пульса?

Юла: Да.

Паша: Какая долгая пауза - жизнь…

Юла: На этот раз я все помню.

Пауза.

Паша: Ты вообще как?

Юла: Примерно, так, как я выгляжу.

Паша: Ужос. День ото дня мы становимся все страшнее. Это хронозагадка мироздания.

Входит Голдсмит

Голдсмит: Хаудуюду. Меня зовут мистер Голдсмит. Могу я видеть господина предводителя Самъязу?

Дышинос: А вам на что?

Голдсмит: Я обязан ему докладом.

Юль (визгливо): Говори, смертный! Говори короче!

Голдсмит (торопливо): С деньгами все в ажуре. Финансисты и благотворители…

Юль (визгливо): Еще бы они не расщедрились! Верно, Гавриил?

Павел (визгливо): Да, Самъяза.

Голдсмит: У строителей появилась одна техническая трудность. Об этом больше знает Тенемуель…

Дышинос (визгливо): Приветствую, верхний! На строительстве кончается силикатный кирпич. Земные месторождения силиката практически исчерпаны. Билл Гейтс предложил использовать пенобетон.

Юль (визгливо): Используйте!

Дышинос (визгливо, обращаясь к Дышинос): Я понял! Я удаляюсь!

Юль (визгливо): Что тебе, Екум?

Дышинос (визгливо): Приветствую, верхний! Карлос Слим предложил устроить в башне харчевни и бордели для строителей.

Юль (визгливо): Хорошо. Только сделайте какую-нибудь канализацию.

Дышинос (визгливо): Проект готов. Там будет желоб по внешней стене. Я понял! Я удаляюсь!

Дышинос (обычным голосом): Можно узнать, почему вы прерываете свою прогрессорскую операцию? Боитесь, что небеса захватит этот… Рогатый?

Юль (визгливо): Он никогда не попадет на небеса. Иное дело мы. Верно, Гавриил?

Павел (визгливо): Да. Вы ангелы. Хоть и дефектные.

Голдсмит: А почему в меня никто никогда не вселяется?

Пауза. Все задумчиво смотрят на Голдсмита.


ЭПИЛОГ


Сцена неосвещена.

Голос: Ранним утром первого апреля 1780 года Калиостро под именем графа Феникса прибыл в Санкт-Петербург. Вечером того же дня он сидел в будуаре первой красавицы столицы княгини Ольги Пердищевой. На неофициальном приеме присутствовали голландский посланник маркиз Урюков, герцогиня Кишко, другие кавалеры и кавалерственные дамы. Сгорая от любопытства, гости Пердищевой уговорили графа устроить сеанс вызывания духов и прозрения будущего. Семь участников мистической процедуры взялись за руки, образовав тем самым магический круг. Сеанс начался.

Сцена освещается. У самого ее края за ломберным столиком сидят Кишко, Калиостро, Пердищева, Урюков, образуя полукруг. На ломберном столе виден огромный шар.

Калиостро: Не размыкаем рук, сиятельные дамы и господа. Искусству повелевать духами я обучился в Египте. Его поведали мне в пирамидах тысячелетние мудрецы, устами которых, кажется, говорил сам Гермес Трисмегист, бог алхимии и тайного знания.

Кишко: Ужель?

Урюков: Как духи прозревают будущее?

Калиостро: По учению Иоганна Бехера о флогистоне, духи состоят из этой огненной субстанции. Они существуют подобно огненной саламандре, а сам флогистон представляется невесомым флюидом. В силу этого, духи способны пронзать как прошлое, так и будущее.

Кишко: Ужель?

Мужской голос из зала: А как вы привлекаете их, господин граф?

Калиостро: Не размыкаем рук, сиятельные дамы и господа.

Мужской голос из зала: Да-да, мы не размыкаем.

Калиостро: По учению Антона Месмера о «животном магнетизме», любая сущность, будь то человек, будь то бесплотный дух, привлекаются неким флюидом, исходящим от «магнитезера».

Женский голос из зала: Вы не боитесь их, граф Феникс?

Пердищева: Давайте уже начинать, граф! У меня руки затекли…

Калиостро: Сию минуту, милостивая сударыня! (Закрывает глаза). Я чувствую приближение сущности… Повелеваю тебе явиться, дух! (Начинает трястись). Повелеваю тебе открыть будущность Российской империи!

Пауза.

Калистро (открывает глаза и кажется смущенным): Дух открыл мне будущее.

Кишко: Ужель?

Пердищева: Да не томите нас, граф!

Калиостро: Дух поведал, что в 21-м веке Тмутаракань снова станет российской, а победитель получит титул князя Таврического!

Все участники сеанса (включая сидящих в зале): Ах!

Немая сцена. Все изумленно смотрят на графа.

Голос: Инквизиция судила графа Калиостро, как еретика, ересеначальника, мага-обманщика и фармазона. Великий мистик умер в тюрьме… А Жилин и Костылин продолжали томиться в крымском плену…


АКТ 3


Квартира Юлы. На кровати лежат Паша, Дышинос и хозяин.

Паша: Значит, это Гавриил все заварил?

Дышинос: Ну, да.

Паша: А проклятые ангелы ему зачем? Там ангелов не хватает?

Дышинос: Разлетелись кто куда…

Паша: А проклятые ангелы-хранители где?

Дышинос: Все здесь.

Паша: А почему в России?

Дышинос: Где же еще?

Пауза.

Входят чернобыльские сталкеры с рюкзаками. Они выхватывают из-под одежды обрез и короткоствольные автоматы.

Лом: Раком вверх!

Лопата: Попались, изверги!

Кружка: Привет, Дышинос!

Дышинос: Привет, Кружка!

Юла: Что, черт подери, здесь происходит? (К Дышинос.) Ты их знаешь?!

Дышинос: Только ее. Она из корпуса прогрессорок Молдовы. В Украине работает. А это, как я понимаю, сталкеры из Чернобыльской зоны. Они ищут артефакты.

Юла: У меня в квартире?

Лом: Вы у меня моего не забирайте… (Всхлипывает).

Кружка: Это Лом. Он пьет. У него медицинский запой. Его токсически укусила слепая собака. Он - вне кайфа.

Лом: Вы у меня моего не забирайте… (Всхлипывает).

Кружка: А это Лопата. Он сейчас страхующий Лома, чтобы недоумения не приумножались.

Лопата: Вот счас мы вас и порешим!

Паша: Ничего себе заявы!

Лопата: Считай, что я поцеловал тебя в ротовое отверстие, гейропа! Запечатал, так сказать, рабочие уста!... Что ты вытаращился?  Вы думаете, мы не знаем, кто вы?! Вы «телевизоры». Мы следили за вами, как только началось строительство. Точнее, за этим мистером Голдсмитом, агентом всемирного еврейского заговора. Ну, и вы там засветились. Вас опознали на фотографиях.

Лом: Вы у меня моего не забирайте… (Всхлипывает).

Юла: Да вы просто пьяны! Все!

Кружка: А вы?

Пауза.

Паша: Что вам от нас надо?

Лом: Выпить и ваши жизни. Зачем вы строите в Зоне?

Кружка: Я говорила тебе, гигантская зона отчуждения.

Лом: И как мы с таким саркофагом?

Кружка: Я говорила тебе, это не саркофаг.

Дышинос: Это новая Вавилонская башня. По ней проклятые ангелы-прогрессоры взбегут на небеса.

Пауза.
Лом икает.

Лом: Извините. Я в прошлом профессор-лингвист…

Лопата: Погоди, Лом! Не приумножай недоумения! Ты, Кружка, что-нибудь поняла?

Кружка: Дело серьезное. Иначе прогрессорки Дышинос на этой кровати не было б.

Лом достает из кармана бутылку и пьет из горла.

Лом: А вы знаете, что мы взорвем все на хер? У нас есть артефакт «огнистый добросек». Усиленный «жгучей жгучкой» и «семенами забабашки». Это 200 килотонн, вообще-то.

Лопата (веско): Война артефактов.

Юла (к Дышинос): Ты понимаешь, о чем они?

Дышинос: Они хотят подорвать Вавилонскую башню. Чтобы она стала походить на Пизанскую.

Паша: Тогда ангелы промахнутся и убегут в другие небеса?

Лопата: Во «телевизоры» глаголом жгут! Это, поди-ка, Ванга написала в завещании. У нее многотомное завещание.

Лом: Да, а вы-то здесь причем?

Юла: Ангелы прячутся в нас.

Лом: Не понял. Зачем?
 
Дышинос: У них типа маскарад. Мы для них наряды.

Паша: Архангел Михаил – маньячина и поточный убийца. Он их истребляет.

Юла: А для нас все это – клоунада бессознательного.

Кружка: Тут даже я не поняла…

Дышинос: У ангелов нет физической сущности. Можно говорить только о присутствии. Это как с призраками.

Кружка: Тогда зачем им башня?

Юла: Чтобы обойти запрет.

Пауза.

Лопата: Значит, мы не убьем их, если убьём вас?

Дышинос: Нет.

Лопата (уныло): И что нам делать?

Дышинос:  Переквалифицироваться. Вы будете приходить к бабушкам сантехником. Помните немецкие фильмы? Даст ист фантастишь?

Лопата: Что? (Вскакивает). А это зачем?
 
Юла: Прах к праху. Интим к интиму.

Кружка: Ты извини, Лопата. Это текст из другой клоунады проекта «Дописываем Библию». Приключилась флуктуация.

Лом: Я бывший доцент лингвистики и нейролептики. Я сейчас все объясню…

Дышинос: Подожди, я не слышу в себе ангелов.

Паша: Я тоже.

Лопата: Я тоже.

Кружка: Подождите. Сейчас.

Она усаживается в какую-нибудь позу полулотоса, раздвигает руки и вслушивается.

Кружка: Я вижу проклятых прогрессоров, которые бегут по башне. Они цепляются и подпрыгивают как обезьяны. А в это время Илона и Потапкин лежат, связанные в «темной» комнате, и сквозь их тела в наш мир прорывается что-то чуждое, что-то предельно враждебное. Безумие и рак.

Паша: А кто это, Илона и Потапкин?

Дышенос: Это текст из другой клоунады проекта «Дописываем Библию». Приключилась флуктуация.

Павел (визгливо): И чего вы ждете, обезьяны?! Взорвите вашу бомбу, стряхните их!!!

Юла: Это ты Михаил?

Лопата: Михаил! Покровитель десантников! Либо мы, либо нас! Нет, ерунда какая-то! Ну, в общем, считайте, что я прокричал десантную «кричалку»!

Кружка: У меня спутниковый телефон работает только под открытым небом!

Юла: На волю, люди. И архангелы.

Сцена сдвигается.

Все выбегают на улицу. Кружка нажимает кнопку радиотелефона.

Павел (визгливо): Ну, вот и все.

Дышинос: А как там, на других небесах?

Павел (визгливо): Лично тебе, смертная, будет интересно. Прощайте… Меня всегда удивляло... Он сделал вас по своему образу и подобию… Но другой глины, кроме ленивой семьи обезьян-гедонистов, у него под рукой почему-то не нашлось…   

Дышинос (с напором): Мы уведем туда всех.

Кружка (с напором): Всех русских. Всех украинцев. Всех белорусов. Всех американцев. Всех…

Павел (визгливо): Когда станет совсем тяжело, мы вернемся.

Юла: И начнется «ядерная весна»?

Пауза.
Пауза.
Пауза.

Кружка: У меня реально начинает отставать психогрим. Мне нереально страшно.

Лопата: Не ссы, герлёныш. У нас еще «долбаный цвет» есть. Всем артефактом артефакт. Факт! Им весь свет накрыть можно. Куда там «Кузькина мать» Хрущева.

Дышинос: Вот оно счастье. Совсем рядом.

Юла: Мы уведем всех. Кто захочет. А там, как получится.

Дышинос: Молодец.

Кружка: Красавчик.

Павел (визгливо): Пожалуй. Теперь, навсегда прощайте.

Юла: Станет тяжело, зовите.

Павел (визгливо): Ладно…

Дышинос (к Юле): Ты же не христианин? И не исламист? Как насчет гарема?

Кружка: Две первые кандидатуры есть.

Паша (просыпаясь): А, гарем?.. Ну, вы, мужчины, все такие внезапные, такие противоречивые все…

Лом: Более чем. Поэтому я и говорю. Крибле-крабле-бумс!

Все замирают в неестественных позах, в которых их застало заклинание.

Лом (сгребая рюкзаки сталкеров): Ходит бог среди миров, собирает артефакты…

КОНЕЦ