Слово об Учителе

Мой материал "Слово об Учителе" опубликован в замечательной книге
"Учитель Звягин глазами единомышленников"
выпущенной к 80-летию со дня рождения великого уральского педагога.
Прямая вводная речь в публикации принадлежит супруге и единомышленнице Ивана Васильевича - Валентине Васильевне Звягиной.
Воспроизвожу текст без купюр и вставок.
Фотоиллюстрация из этого издания.
Номера страниц сохранены для цитирования.

"Эту часть книги я хотела бы завершить словами коллеги Ивана Васильевича Звягина по качканарской школе №6 Ратушного А.
Он часто бывал оппонентом Ивана Васильевича, не всегда соглашался с его доводами.
Узнав о том, что Иван Васильевич завершил свой жизненный путь, он написал своё «Слово об Учителе»:
17
«В моей жизни мне встретилось несколько Настоящих Учителей.
Но сегодня я расскажу об Иване Васильевиче Звягине.
Я узнал о том, что год назад он ушёл из жизни.
И поскольку теперь остались только я и моя память, я считаю своим долгом рассказать о нём подробнее.
Сначала о характере Ивана Васильевича.
Среди всей тусовки педагогов-новаторов я встретил только одного педагога с таким складом характера.
Это всегда энергичный, оптимистичный и даже весёлый академик А.Бим-Бад.
Вспоминаю беседы, споры, споры…участником которых был и я.
Спорил будущий первый министр образования Э.Д.Днепров, спорили собравшиеся…
Иван Васильевич и Бим-Бад были как близнецы-братья, но, к сожалению, так и не встретились.
А близко было!
Педагогика – дело наисложнейшее.
Управление женским педагогическим коллективом ( а они у нас преимущественно
женские) дело архисложное.
Оптимистичный, энергичный, требовательный, жёсткий и в то же время предельно
интеллигентный Иван Васильевич управлялся с этим делом бесподобно.
Он чётко вёл корабль школьной жизни к цели.
Как опытнейший лоцман, он обходил преграды и препятствия на пути.
Среди множества моих педагогических текстов вы сможете обнаружить немало самых различных упоминаний о самом Иване Васильевиче и о техниках, в которых он разрешал встающие проблемы.
Но базисом и основой всему был именно его оптимистичный характер.
Он неиссякаемо шутил, улыбался всем и каждому, и в то же время всегда был предельно внимателен и предельно убедителен.
Однажды Геннадий Александрович Супрунюк сказал мне:
«Когда-нибудь людей будут судить и сажать за то, что они не улыбаются».

18

Ивану Васильевичу при таком развитии событий не грозило ничего.
Он был приветлив и улыбчив всегда.
По существу, меня именно он и создал педагогом.
В том смысле, что создал, по существу, идеальные экстремальные условия, в
которых я смог раскрыться именно в таком качестве.
Вот несколько историй об Иване Васильевиче.

Мелок.

Эту историю он рассказывал мне сам, эту историю взахлёб рассказывали мне те, кто у него учился.
Возможно, читатель помнит историю из Ералаша о педагоге-Хазанове, который из рогатки подстрелил муху?
Между прочим, реальная история намного превосходит эту киноверсию.
Только придя в шестую школу, Иван Васильевич вёл урок математики в одном
из восьмых классов.
Восьмой класс в школе – это всегда маленький конец света.
Возраст такой – белочный.
И вот весь класс слушает, а один – зудит.
Иван Васильевич именно так и выразился – зудит.
И вот он пишет на доске решение примера, нарушитель зудит, класс наблюдает.
Иван Васильевич приостановился и медленно повернул голову лицом к классу.
Зудящий примолк.
Если бы только он знал, зачем Иван Васильевич поворачивался!!!
Теперь учитель вернулся в прежнее положение и продолжил писать.
Тогда зудяка вновь начал зудеть.
И дозуделся!
Неожиданно Иван Васильевич молниеносно повернулся и метнул мелок точно в лоб зудящему!
Класс замер, зудевший схватился за лоб обеими руками.
Иван Васильевич невозмутимо (молча!!!) взял другой мелок и продолжил писать.
В классе стояла мёртвая тишина!
Больше на уроках Ивана Васильевича в школе никто не ставил экспериментов. История с мелком не только распространилась по школе, но и бережно передавалась из поколения в поколение учеников.

19

Дети обычно «проверяют» учителей и если учитель неопытный, они это сразу чувствуют, как чувствуют страх человека собаки.
Педагогично ли поступил Иван Васильевич?
Безусловно, да!
Во-первых, он прекрасно видел, кто зудит.
Во-вторых, он чётко представлял себе все возможные последствия.
Родители этого мальчика никогда бы не пошли никуда жаловаться (для
этого они были очень хорошо воспитаны), а сам получатель был на всех возможных и невозможных учётах.
Воспитательные речи его не интересовали.
Он уважал силу кулака.
Вот на этом уровне бессознательного и был дан ему урок.
Мелок…
Мелок мелок, да дорог!

Фронтальная проверка.

Две школы в Качканаре боролись за первенство.
Шестая Звягина и вторая Ложкиной.
Ложкина стала заведующей горОНО и тут же назначила фронтальную проверку в шестой
школе.
Создали большую комиссию и двинулись на уроки.
Фронтально.
На все уроки!
Ко всем преподавателям!
По итогам проверки созрела «простыня» замечаний.
Более ста!
Иван Васильевич собрал свой педагогический коллектив и потребовал от каждого написать самоотчёт с анализом своих ошибок, упущений и перспектив по их устранению.
Родился альтернативный отчёт самой школы с более чем тысячей замечаний и предложениями по совершенствованию работы.
И отправился вслед за отчётом о фронтальной проверке в облОНО.
Заканчивался он такими словами:
«Фронтальная проверка не оказала педагогическому коллективу школы помощи, поскольку сам коллектив видит гораздо больше недостатков в своей работе и самостоятельно работает над их устранением».
Больше горОНО к Звягину в школу не совалось.

20

Шахматный класс.

Иван Васильевич не просто любил шахматы.
Он считал их одним их важнейших инструментов воспитания личности.
Поэтому он нашёл математика и шахматиста Геннадия Васильевича Некрасова, который и вёл занятия по шахматам с мальчиками всех классов (девочки во время шахматного урока шли на другие занятия по интересам).
Автор этих строк и оказался вторым преподавателем шахмат, принятым на
работу для ведения уроков у девочек.
Так мне довелось вести тридцать шесть одинаковых уроков в неделю во всех классах
школы с первого по шестой включительно.
Это был первый реальный шахматный всеобуч в СССР.
До Звягина опыты со всеобучем проводил Кибизов в Челябинске, куда я был Звягиным
специально командирован для изучения такого опыта.
Для шахматного всеобуча во дворце Спорта Качканара было оборудовано специальное помещение под уроки и городской шахматный клуб.
Всё это было заслугой лично Ивана Васильевича.
Мы открыли клуб, которым я стал заведовать и провели в первый год тотальное обучение шахматам учащихся всей школы.
Кроме того на базе клуба я вёл занятия со школьниками других школ города.
Целью было отобрать некоторое число детей в специальный шахматный класс.
Этот класс мы открыли 1 сентября 1986 года.
Специально к этому открытию была создана чудесная фонограмма моих шахматных песен в аранжировке талантливейшего композитора В.Мандрыкина.
И когда свет в зале погас и на сцене возникли живые шахматы, в зале зазвучала прекрасная музыка: «Мы с тобой увидим разные – одинаковые сны, нам
приснятся кони красные, разноцветные слоны…»

Интернет-примечание: на ЮТьюбе доступно прослушивание этой песни в обраюотке замечательного киевского аранжировщика.Вот ссылка:
https://www.youtube.com/watch?v=8zDQ__703_E

21

В этом классе помимо шести уроков шахмат в неделю, мы проводили шахматные праздники.
До сих пор храню полный отчёт о Новогодней Шахматной ёлке.
В этом классе были собраны замечательные детки.
Среди них и мой сын и дочка будущего директора шестой школы – Мухаева.
В классе учились Саша Петин, Артём Тарасов, Паша Волков, Алёша Махнёв,
Юлия Шпилевских…
Но об этом классе, пополненном несколькими детками из других школ города, надо рассказывать отдельно.
Из шестой школы той поры вышли как минимум два шахматных мастера – Дима Дрямин и мой сын.
Подлинной шахматной звездой школы была Лена Лободина.
А потом началась перестройка общества…
Геннадий
Васильевич Некрасов ушёл в преподавание информатики, затем – в банковскую сферу… Я создал проект Модульной школы (опираясь на опыт именно шахматного всеобуча и на споры с Иваном Васильевичем).
А шахматный класс, просуществовав два года, стал обычным классом обычной общеобразовательной школы…
Уход Ивана Васильевича из школы привёл и к смене приоритетов в ней.
Но это другая – весьма грустная история.
Позднее он создал от нуля ещё один прекрасный Центр образования.
А мне пришлось искать площадку дляпедагогического эксперимента с моей моделью.
Так я оказался в Урае.

Роль Ивана Васильевича в Урайском эксперименте.

Мне довелось провести тысячи дискуссий с педагогами Урая во время эксперимента. Никто из них не знал, что абсолютное большинство их вопросов было всесторонне,
тщательно «прокатано» в дискуссиях с Иваном Васильевичем Звягиным и Нелли Абрамовной Ноздриной (завучем шестой школы).
Таких оппонентов я больше не имел нигде и никогда.
Доктор наук Громыко Юрий Вячеславович, как оппонент, был намного слабее Ивана Васильевича.
А ведь с ним просто боялись спорить.

22

Среди педагогов-новаторов – по крайней мере, среди первых пяти десятков, Иван Васильевич был бы, несомненно, «своим» человеком.
Думаю, что Шаталову и Щетинину, Амонашвилли и Никитиным было бы очень интересно
пообщаться именно с ним.
В Урайском эксперименте он стоял за мной тенью.
Я как бы сверял свои мысли с ним.
«А что бы ответил здесь Иван Васильевич?» - так рассуждал я перед тем, как открыть рот.
Нет, я не копировал его и ни в чём с ним не соглашался.
Но всё СВЕРЯЛ.
И успех эксперимента в школе №4 города Урая – это и его успех.
Успех в школе старшеклассников – это и его острый взгляд, глубочайшее педагогическое чутьё и несомненное управленческое мастерство.
Великий педагог!
Великий Учитель.
Мой Учитель.
И вот я узнал, что его больше нет.
Но как же нет, когда он есть.
Во мне.
И засыпая, я вспоминаю погасший зал, ярко освещённую сцену:
«Мы с тобой увидим разные – Одинаковые сны»…"