Былое пламя. IV глава

           Очнувшись от прошедших событий, около трех часов дня, я понял что заболел. Из носа сопли текли ручьем, тело ломило, ко всему этому вдобавок мою голову окутывала жуткая головная боль от похмелья. Услышав звонок своего мобильного телефона, я даже пальцем не пошевелил. В это утро я со всей серьезностью решил умирать, а еще клялся перед собой в том, что больше никогда не буду пить спиртное  и куплю себе шапку. Так я лежал в позе Шавасаны на своей растерзанной кровати, уставившись в потолок, пока не забеспокоился о своем  телефоне, которому в эти минуты приходилось  гораздо труднее, чем мне, ведь он никак не умолкал и был близок к перегреву. Было ясно —  тому человеку на другом конце трубки  сейчас действительно нужнее, чем мне. Я встал и медленно, прислушиваясь, откуда идет звук, поплелся в коридор.


           Возможно, это звонили из агентства в котором я работал и тогда мне бы пришлось врать, что произведение готово уже больше чем на половину, что было абсолютной ложью,  с другой стороны, это могла быть одна из тех вчерашних в баре, мама или служба социального опроса, я за секунду прокрутил в своей голове, пожалуй, все возможные варианты развития этой ситуации и для каждого придумал свою отговорку. Во всяком случае, новость о моей болезни могла бы усыпить бдительность всех их вместе взятых. Я знал, жалость – одно из лучших средств манипуляции.


           Так я достал свой мобильный из куртки, валявшейся на полу и, прислонившись лбом к холодной стене, принял входящий вызов. Какого было мое удивление, когда я услышал голос Филиппа на другом конце трубки! Он-то сразу понял, что к чему, и после нашего непродолжительного диалога, а точнее его монолога,  в котором он бурчал о чем-то не совсем понятном для моего состояния (на градуснике было почти 39). И я, собравшись с силами все- таки решил принять душ и почистить зубы, чтобы выглядеть более-менее прилично перед приездом  своего друга.


           Не прошло и часа, как я услышал знакомый стук в дверь, и никак не мог ожидать, что он приедет так скоро. Выскочив из ванной комнаты, я быстро сбросил мокрое полотенце и накинул на себя длинный махровый халат,  вполне возможно я просто потерял счет времени. Открыв дверь, я  увидел Филиппа с огромным пакетом из продуктового магазина. «Неужели он будет кормить меня куриным бульоном?!» - первая мысль, проскользнувшая в моей больной голове. Я улыбнулся, с силой зажмурил глаза, а затем распахнул их так широко, как только мог, чтобы удостовериться, что все это мне не приснилось. Я стоял, молча, просто ожидая его реакции, и тогда он заявил мне с неподдельной обидой: «Впрочем, если не хочешь впускать меня,  я могу оставить все это под дверью»! И он уже действительно  засобирался, то есть серьёзно  был готов оставить меня один на один с моей болезнью. По всей видимости он был не в духе, шутить с таким было опасно, поэтому я, молча, открыл дверь еще шире, так что он ловко проскользнул под моей рукой, и закрыл за ним дверь.


— Надеюсь ты не принес ничего рыбного или мясного или всякого такого, что нужно хранить в холодильнике, потому что у меня его нет.
— Нет, ничего подобного. — серьёзно произнес он. Дальше я развернулся и  зашел в комнату и снова упал на кровать.
— Депрессия?
— Нет, только простуда, а у тебя?
— Местами без перемен. — Он сделал попытку рассмеяться.  Тогда я перевернулся с живота на спину, теперь Филипп сидел на самом краю кровати. По выражению его лица всё еще было видно, что он несколько скован, закрыт от меня. Мы погрузились в неловкое молчание.

— Знаешь мне так плохо! Наверное, это расплата за мои грехи, — я сложил руки на груди, изображая труп.
— Если бы это было так, то мы бы с тобой уже давно сдохли!
— Думаешь?
— Очень часто втянувшись в круговорот  сладкой жизни, люди приходят к трагическому концу!
— Давай вот только без этой философии!— Не ожидая от самого себя, я вдруг резко занервничал. — Нет, серьёзно, ты меня пугаешь в последнее время!
— Тебя пугаю не я , а правда которую я говорю! — Он резко встал с кровати и  подошёл к окну. Я продолжил:

— Кажется, это было несколько лет назад, мы с тобой тогда сошлись на мысли о том, что ложь во благо все таки существует. И правда не всегда приходится к месту.
— Ты просто не понимаешь, о чем я говорю.
— Так объясни мне! 
— Не в этот раз.
— Филипп, это просто отходняк от вчерашнего! Пойми, что все друг другу врут и все друг друга повсеместно обманывают, и даже если мы на секунду перестанем паясничать, мир не станет лучше, а так хотя бы весело!
— Да, возможно, ты прав, — Он выдохнул и поплелся к пакету с продуктами.
— В этом пакете фрукты: апельсины, бананы и еще кое - что из лекарств. То, что обычно помогает мне.
— Хорошо, я понял.
— То, что в синей коробочке принимать за 1-2 часа до или после приема пищи.
— Спасибо.
— Заранее не благодарят! — Он развернулся и исчез в дверях.

           Озадаченный его внезапным откровением, я ,немного повременив, подошел к окну, там где несколько минут назад стоял мой друг и внизу увидел как он торопливо  зашагал прочь от моего дома. Поняв, что сегодня весь день мне придется провести в одиночестве, я уселся на пол в позе лотоса, и принялся, есть апельсины, одновременно размышляя над этой ситуацией. В один момент мне показалось я даже понял о чем он говорил мне. Кажется, некоторое время назад меня тоже посещало это чувство, но это было так давно, а сейчас я был свободен и не настолько глуп, чтобы позволить ненужным эмоциям захлестнуть мое сознание. К тому, же  не в наших правилах было лезть в жизни друг друга, я надеялся он справится с этим сам. Так же легко, как мой молодой организм вскоре справится с простудой.