Мечты сбываются?

Олег 

Завязав шнурки на коричневых ботинках, Олег тихо вышел из квартиры, осторожно  закрыв дверь, не нарушая сон супруги и маленького сына. В подъезде пахнуло мусоропроводом, сквозь разбитые окна надувало похолоданием, так, что промозглая осень ощущалась еще до выхода на улицу.
Он пересек дорогу, обогнул небольшой сквер и потопал сквозь газон, по уже проторенной тропинке до стоянки. Поднявшись в будку охранника, Олег отметил первые заморозки, отразившиеся на лобовых стеклах замерших на ночь автомобилей, толкнулся в знакомую дверь.
- Привет, как ночь? Сколько с меня, посчитай. – Не давая ответить, Олег протянул знакомому не первый год стояночнику купюру.
- Доброе утро, Олежка. Ночь нормально. – Мужчина раскрыл журнал, куда записывались все клиенты и должники. – Смотри, за неделю ты должен. Это семь раз по пятнадцать.
- Ого, ну я тогда сотку отдам сейчас, вечером довезу.- Он прикинул в голове финансы. Выходило, что есть еще деньги на бензин и на курево. Даже если сегодня заработок будет небольшой, он весь уйдет в семью, а на стоянку и своих хватит.
- Так, надо бы с утра сразу заправиться – он водрузил самодельный плафон с надписью  «Такси»  на крышу и осторожно выкатил прогретую машину по направлению к ближайшей заправке.
В восемь утра вазовская семерка уже вкатилась в курортную зону небольшого городка. По обе стороны проезжей части теснились громадины настроенных санаториев, гостиницы размерами поменьше, рестораны, кафе, киоски по продаже всяческих сувениров и барахла. Город жил, жив и будет жить отдыхающими.

Вопреки ожиданиям, первый клиент был не из числа отдыхающих. Вернее клиенты, так как парней было двое.
- Шеф, братишка, до ямы доедем? – Молодые парни склонились к водительскому окошку.
Оценив одежду, явно далекую от Кардена, и стоптанные подошвы остроносых туфель, Олег назвал ценник:  - За двадцатку увезу.
Ямой в городе назывался гнилой район, в котором жила в основном цыганва и почти легально торговали «ханкой»
- Шеф, это же две цены, - возмутился один из наркоманов.
- Смотри, парни.  Вы назад по любому запроситесь, а ханки возьмете – денег уже не будет. Да и мне проблемы с ментами не нужны – у вас же все на карманах будет. Так что дешевле я не поеду. И деньги вперед. - Мужчина занимался извозом второй год и знал множество случаев, когда такие клиенты просто кидали на деньги, не говоря уже о худшем.
- Ладно, поехали. – Страждущие дурмана  завалились на заднее сидение машины.

Ближе к обеду Олег уже натаксовал  пару сотен, завез деньги домой, быстро отобедал и торопился на намеченную встречу. Он подрулил к парковке санатория, увидел ожидающего мужчину.
- Привет, дорогой, - мужчина сел на переднее сиденье. – Вот, посмотри.
Он передал Олегу черный пакет.
Таксист развернул целлофан, достал из него холщевую тряпку. Развернул и ее на коленях. На тряпице, поблескивая белым металлом, лежал красиво сработанный, небольшой самодельный револьвер.
Идея приобрести что-нибудь стреляющее родилась с полгода назад. Работа таксиста связана с деньгами, да и сам автомобиль - это ценность приличная, в то время, когда и за сотку рублей убить могут. Вот Олег и решил подыскать себе вариант.
- Переделка? – Олег рассматривал оружие, примеряя его к руке.- Удобно лежит, смотри-ка.
- Какая переделка, Олежка. Полностью сделан, как надо. – Мужчина явно гордился работой. – Только качественный металл использовал. Даже с запасом. Получше заводского будет.
- Сколько? – ствол явно понравился.
- Три, Олег. И это только для тебя цена.- Мужчина выжидательно смотрел на покупателя.
- Бля, моя жига двенадцать стоит.
- Братан, я не скину ни сотки. Или берешь, или я пошел.
- Ладно, беру. – Олег завернул пакет. – Ты  стрелял из него?
- Шесть штук  маслят отстрелил. Бьет отлично, осечки не дает. Калибр девять миллиметров, патрон макаровский. – Получив деньги, мужчина вылез из машины.- Ну, давай. Осторожнее с этим.
Вечером, уже дома, перед тем, как лечь спать, Олег заперся в ванной комнате и достал револьвер.
- Красивый, правда красивый. – Он рассматривал его вновь и вновь, перекладывал из руки в руку, открывал и закрывал барабан, щелкал холостым спуском. Машинка работала четко и уверенно. – Блин, как на заводе сделан.
Перед выходом из ванной Олег загнал в шесть камор по патрону.
__________________________________________



Клейкин

Осмотр подходил к концу. Группа вяло делала свою работу: медик уже осмотрел тело, техник-криминалист щелкал фотоаппаратом, следователь дописывал протокол.
Бездельничал только Сашка, стоя у дежурной машины и докуривая очередную сигарету.
То, что он уже перекурил, стало понятно на второй затяжке – дым откровенно не лез в горло, и теперь Клейкин просто держал дымящуюся сигарету в пальцах, не поднося к губам.
Сашка курил за компанию с тридцатилетним мужчиной, хозяином дома, где сейчас происходил осмотр.
 Осматривали тело десятилетнего пацаненка, случайно застрелившегося из самодельной ручки-мелкашки своего отца.
Отец теперь курил, не переставая, стоял рядом с опером, в ожидании группы.

- Саш, все. Мы закончили. – Следователь выходил первым из дома, - а ты зачем на него браслеты надел?
- Блин, Серега, - Клейкин отвел под локоть следака в сторону и зашептал ему на ухо. – Как бы мужик с собой чего не сделал. Давай его закроем? Пускай посидит у нас, успокоится.
- Ну, как бы оснований его задерживать нету. Да и зачем? Тут максимум незаконное хранение будет. Нахер он нужен?
- Сереж, ты дело возбуди сейчас, как приедем. И задержим его. Прокурору скажешь, что я просил. – Сашка стал поэтапно объяснять свои мотивы. – А там, через трое суток, отойдет маленько, и выпустим.
- Только за этим? – Следователь пытался нащупать подводный камень, но не получалось. Видимо, Сашка не врет.
- Ну, хорошо, давай так и сделаем.


В кабинете ИВС Клейкин дожидался задержанного для беседы.
- Здравствуй, Вить. Как оно?
Мужчина осунулся после вчерашнего осмотра еще больше, как-то посерел.

- Нормально, командир. Всю ночь, правда, на лестнице сидел. Меня дежурный из камеры вывел, сказал, что ты просил присмотреть, чтобы не повесился. И прицепил наручником к трубе. Так и спал я, сидя.

- Было дело. – Сашка не стал запираться. – Ты скажи мне, ради бога, ты, где эту ручку стреляющую надыбал? Давно она у тебя?

- Года два назад купил. Мы тогда в Белокуриху, на курорт ездили.
А там мужик есть, Антоном зовут. Он токарь от бога. Раньше у нас в городе на оборонке работал.
Вот, встретились случайно. – Виктор тяжело выдохнул. – За жизнь поговорили, спрашиваю – ты чем занимаешься? А он, говорит, токарю, но уже для себя. И достал эту ручку, показал. Мне понравилась, я и купил у него.
- Понятно. – Опер занес в блокнот данные. – Ты на похороны то как?
- Да, а я же арестован?
- Я отпущу тебя, если обещаешь вернуться и с собой ни чего не сделать.- Клейкин достал сигареты, протянул одну задержанному. Закурили оба.
- Нет, командир, уже с собой ни чего не сделаю. Жить надо.
-Ну, тогда утром завтра пойдешь домой. Обещаю. – Клейкин закончил беседу и вышел из кабинета.

Подойдя к пульту дежурного, Сашка взял телефон и набрал вчерашнего следователя.
- Серега, я это. Давай выпускай вчерашнего. Я? Сам? Хорошо.
Клейкин сел за стол, достал бланк постановления об освобождении и заполнил его от имени следака, поставил завтрашнюю дату.
-Семеныч, держи. – Сашка протянул постановление дежурному. – Завтра утром нагоняй моего клиента. И да, пускай, ночь в камере спит. Не должен ни чего с собой сделать. У него похороны завтра.

_______________________________________   

Олег

Выгребая из бардачка всякий ненужный хлам, скапливающийся с головокружительной быстротой, Олег наткнулся на визитку.
- Сухорева Галина. Телефон, - он вспомнил эту клиентку, оставившую свою карточку. Около полугода назад  Олег возил курортницу, жившую в соседнем городе.
 Несколько поездок было по курорту, потом увозил ее домой.
Не далеко – всего семьдесят километров. Рассчитывалась бабенка нормально, цену не сбивала.
Судя по рассказам, была какой-то коммерсанткой, да и на курорте не лечилась, а гуляла откровенно.
Шашлык-машлык, рестораны-коньяк. Мужики около нее вились серьезные.
Еще не веря себе самому, Олег подошел к телефону-автомату.
Набрал номер из визитки.
- Алло, да, Галина, добрый день. Это Олег. Помните меня, я вас возил? Да, нормально. Помощь нужна. У меня семья в Германию переезжает, нам бы доллары купить. Сможете помочь? Хорошо, перезвоню.
Положив трубку, мужчина побрел в сторону дома, размышляя на ходу.
- Ну, это же я просто спросил. Я и не буду перезванивать. Зачем? Нет, не буду больше звонить.
Уже дома, засыпая, Олег мечтательно задумался.

-А вот, если бы звонить, сколько я бы мог? Двадцать? Тридцать? Или вообще пятьдесят?
От цифры пятьдесят закружилась голова. Это же…. Много. Очень много.

Весь следующий день Олег был на подъеме. Время за рулем летело незаметно, клиенты были милы и культурны, денежка складывалась купюра к купюре.
 В чем причина такой радости, он понимал.
 Его вчерашние мечты, как во сне, почти реализовались.
Он уже чувствовал этот полтинник, практически видел его в тугих пачках, лежащих на сидении, прямо тут, в машине.
Только руку протяни – и вот они. Хотелось бежать и получать все прелести.
 Первым делом машину бы. Иномарку, да.
Потом куртку куплю кожаную, дорогую, как вон, бандиты носят.
Еще сауну можно построить – чего земля от деда оставшаяся просто так стоит. Будет деньги зарабатывать. Из такси я уйду, конечно, чего мне там делать.
Жизнь меняется. Олег был счастлив. Он  кожей ощутил податливые груди проституток, ласкаемых в собственной сауне, мягкую сидушку новой Тойоты, на которой будет разъезжать по городу, вкус шашлыка и коньяков из самого лучшего ресторана города.
 Как там  оно говорится? Каждый сам кузнец своего счастья? Вот и нужно его ковать.

Бросив вечером машину на стоянке, Олег бегом добежал до телефона, задрожавшими руками набрал по памяти номер.
- Да, добрый вечер, это я снова. Возможно? Да, хорошо. А какой курс? Наверное, устроит, я не сильно разбираюсь в этом. Сейчас, прикину. – Он набрал воздуха в легкие. Откуда-то появилась смелость. – Шестьдесят тысяч долларов.

Через два дня Олег забрал машину, так же как и всегда, со стоянки утром.
Проехав по городу, он уткнул семерку мордой в кусты во дворе, за несколько кварталов от своего дома.
 Дома будут думать, что он таксует по городу.
Выйдя на центральную улицу, Олег  пешком отправился на автовокзал, взял билет и сел в утренний автобус до соседнего города.
Через два часа он вышел на остановке в центре, прошел по набережной вдоль реки, остановился около известной уже пятиэтажки.
Часы  показывали одиннадцать, в запасе был еще час. Бездумно прогуляв остаток времени, Олег вернулся к дому и зашел в подъезд, поднявшись до четвертого этажа, нажал кнопку звонка.
- Кто там? – Знакомый женский голос отозвался, едва затихла трель.
- Галина, я это. Приехал. – Олег был спокоен.
Дверь распахнулась, женщина в цветастом халате улыбнулась и гостеприимно   махнула рукой: - Заходи, скорее.
Олег вошел в коридор и был втолкнут хозяйкой в зал, в котором уже сидели в креслах двое солидных мужчин лет так за сорок- сорок пять.
- Знакомьтесь. Это Олег, - Женщина представляла новых знакомых. – А это Игорь Аркадьевич и Сергей Сергеевич.
- Вы, молодой человек, хотите приобрести шестьдесят тысяч долларов? – Тот, который Сергей Сергеевич, смотрел пронзительно.
- Да, я. Мы в Германию уезжаем, вот квартиры продали и почти все имущество. – Олег сначала замялся, потом продолжил уверенно.
-Деньги?
- Да, с собой – он похлопал по увесистой сумке, висящей через плечо.
- Тогда давайте считать? – Игорь Аркадьевич достал из-под дивана дипломат.

- Вы считайте, мальчики, я чай пока поставлю – Хозяйка квартиры удалилась на кухню.

 Игорь Аркадьевич водрузил старый, обшарпанный по бокам чемоданчик, на журнальный столик, откинул крышку.
 Перед глазами Олега, так же как и позавчера, завертелось счастье: и машины и проститутки и все-все-все.
Тугие пачки стодолларовых купюр. Вот они. Руку протяни только.
Олег сел на диван напротив мужчин, откинул клапан сумки, сунул внутрь руку, ухватив там внутри знакомую рукоятку.
Сжал ее, проверяя, как удобно сидит в руке.
Мысли, отказаться от такого реального и близкого счастья, не было. Не мелькнуло даже.
-Считайте, Олег. – Сергей Сергеевич, видя, что парень замешкался, решил поторопить события.
-Да. Да. Сейчас. – Олег вытащил руку из сумки.

-Как негромко.. – Мелькнуло в мыслях после второго выстрела. Олег продолжал нажимать на курок.
Сергей Сергеевич зачем-то соскочил с кресла, перевернул дипломат и завалился на пол. Пачки долларов от таких пируэтов рассыпались веером, купюры  летали по комнате.

Игорь Аркадьевич ломанулся в коридор и выскочил за дверь. За ним побежал и Олег, наткнувшись на выходящую из кухни хозяйку. Женщина сначала опешила, но вдруг стремительно выскочила в открытую уже дверь.
 Олег с двух метров выстрелил ей в спину еще дважды, но, тем не менее, услышал, как заработали дверные звонки соседей снизу. Галина вызывала помощь.
Он оглянулся в последний раз на свою мечту. Кучи банкнот, разбросанные  на ковре, собирать которые не было возможности и времени.
Олег горстью сгреб ближайшие купюры и сунул их в карман куртки, бросив разряженный револьвер, выскочил из квартиры и бегом ломанулся на свободу.
Ему не хватало воздуха.

____________________________________________

Клейкин

Новоиспеченная группа тяжких начала работать недавно. Парни умудрились с помощью куратора раскрыть пару – тройку сто одиннадцатых, но серьезных замесов еще не видели.
Поэтому, вернувшись с последнего осмотра, все посерьезнели.
Планерку в группе вел куратор.

- Так, парни. Имеем что. В квартире у нас огнестрельный труп. Хозяйка квартиры скончалась до приезда скорой у соседей этажом ниже. Третий труп, как уже понятно, случился чуть дальше. Мужчина выскочил раненный в машину и уехал к своему дому. Залил весь салон кровью и умер. В квартире дохрена долларов. Сколько - не особо важно, потому что много. И один револьвер. Какие мысли?

- Может, деньги делили и рассорились? – После раздумья очнулся Клейкин.
- Возможно. Если ствол был не один. А так то барабан револьвера на шесть патронов. В каждом потерпевшем по две дырки. Всего шесть.- Подполковник произносил это, и было видно, что он и сам не пришел к какому-то выводу. Поэтому планерка была партнерской, нежели между руководителем и подчиненными. – Не могли же они одним стволом перестрелять друг друга?
- Тем более  бабу стреляли в спину – подал голос Рогожкин – Иваныч, думаю, еще кто-то был.
-Валер, все может быть. Давайте наметим версии и мероприятия…

На следующий день Клейкину выпало дежурство.
 Он торчал пока в кабинете один, напарники свалили раскрывать тройное убийство. Дежурство было явно некстати, Сашке хотелось работать вместе с Валеркой и Юркой.
По телефону разродился Серега, прокурорский следак.
- Сань, я дело думаю прекращать по самострелу по мальчишке.
- Чего так? – Клейкину было все равно, спрашивал он лениво.
- Ну, короче, у Виктора этого адвокат объявился, насоветовал ему отказаться оттого, что ручка ему принадлежала, типа мальчишка мог сам найти.
- Серега, мне похеру, если честно. Ты же полностью прекратишь, глухаря не будет?
-Нет, не будет. Постановление вроде бы напечатал. Я чего еще звоню. Мне нужно эту ручку сдать вашему оружейнику. А я его сегодня застать не могу, сейчас уезжаю в Область. Я тебе передам, сдай за меня? Лады? Только квиток не забудь.
- Хорошо, Сереж, сдам. Тащи ее сюда.- Клейкин положил трубку.

Вечером Клейкин допивал чай под повтор новогодней музыкальной передачи, шедшей по телевизору. От нечего делать, он разодрал пакет, переданный Серегой-следователем, и изучал смертоносное устройство.
Ручка как ручка, на первый взгляд. Толстая только и тяжелая. Раскрутить по резьбе половинки, вставить мелкашечный патрон, закрутить назад. Оттянуть ручку на конце, замаскированную под прищепку и щелкнуть, отпустив. Вот тебе и выстрел будет.
Красивая вещь. Выглядит, как заводская ручка. Такие Клейкин видел в магазине. Дорогие, сука. Паркер называются. Вот, похоже, очень. Только толще.
Присмотревшись, поднеся ручку ближе к глазам, под защелкой, Сашка увидел нечто, напоминающее клеймо. Значок какой-то. Типа изогнутой свастики в круге. Может и правда, заводская?
В кабинет ввалился Серега Попов, оружейник отдела.
- Саня, здорова. Чего надо принять?
- Да вот она, видишь, смотрю, сижу. Красивая, сучка. – Клейкин помахал  ручкой в руке.
- Ага, красивая. Пошли вниз я тебе квитанцию выпишу. – Серега явно торопился и разговор не поддерживал. – А то мне завтра с утра ехать на уничтожение в область. Тороплюсь я.

Подведение итогов за девять месяцев прошло спокойно. По крайней мере, для группы тяжких. Иваныч сразу предупредил оперов, что их трогать никто не будет примерно полгода. Да и поводов сегодня не было. Хотя как не было. Тройное убийство висело темняком.
В кабинете Рогожкин достал материалы ОПД, заведенного по этому глухарю и стал откладывать листы, которые нужно отксерокопировать. Последней, наверх, легла экспертиза по орудию убийства.
Хотя опера и были на осмотре, но Клейкин револьвер как-то не рассматривал. То ли прошел взапыхах мимо памяти, то ли ствол срочно отправили на экспертизу -  но факт остается фактом. В кабинете оперском револьвер не был и дня.
Клейкин взял в руки листы экспертизы, бегло прочел содержание и выводы, стал рассматривать фотографии, сделанные с увеличением.
На фотографии нижнего плана ствола револьвера Сашка остановился. Что-то очень знакомое было перед глазами, но он не мог понять, что.
- Валера, а где револьвер сейчас?
- У прокурорских, у Чуя в кабинете. – Дело по убийству расследовал Сашка Чуй.
Клейкин набрал телефон:
- Саня, дуй к нам, живее. Револьвер возьми.

- А нахера он вам? – Чуй бросил пакет на стол перед операми. Рогожкин уже кое-что выслушал и поэтому хитро лыбился во все зубы. – Заебали. Говорите, что ли?
- Саня, вот смотри под стволом значок – свастика в круге – Клейкин сквозь пакет показывал следователю находку.
- Ну и? Что из этого?
- Ты как думаешь, что это? – Теперь издевался, не давая всю информацию, Рогожкин.
- Я не знаю, черти, из вас что, клещами вытягивать? – Чуй улыбался, понимая, что опера нарыли какую-то херню. И херню, судя по всему, интересную.
- Саша, предположим, что это клеймо мастера. – Клейкин выдал, наконец, догадку. – Соображаешь? И если найти мастера, есть шанс найти стрелявшего. Не факт, конечно, но уже что-то.
- А как мастера найти?
- А вот это мы подумаем еще. – Клейкин озвучил мероприятия. – Саш, нам нужен этот ствол. Это раз. Потом два бланка чистых на обыск с печатью прокуратуры. Это два. Еще нам нужно два протокола задержания от твоего имени в Белокурихе на кого – еще не знаем.
- А может, проще я с вами поеду? – Чуй, конечно, был следователем, но вот жаль. Опером бы ему работать. Во все задержания и разработки пихал свою жопу вместе с операми.
- Саш, мы точно не знаем, чего там будет и как пойдет. И машина одна, и едем полняком. Тебе даже сесть некуда будет. Не обижайся.
- Ладно, я пойду, бумаги вам выпишу для обысков. Задерживать – от моего имени пишите сами, кого хотите закрыть.- Чуй оставил пакет с револьвером.- Да, на револьвере палец один был, уже снят. Можете лапать его.

Ранним утром, вооружившись постановлениями на обыски, табельным оружием и свидетелем, группа оперов выехала из отдела.
-Вить, еще раз, - Клейкин при всех домучивал мужчину, недавно потерявшего сына, - его зовут Антон, фамилия то ли Торчков, то ли Торзков, то ли Торчнов. Так?
- Да, Торчков или Торчнов, даже. – Виктор согласно кивал.
- Живет где-то у рынка?
- Да, у рынка. Жил раньше у нас, токарем работал на заводе.
- Хорошо. Сначала в милицию местную заедем, там, в адресном проверим. Потом будем подумать. – Опер решил поспать пока. Еще час ехать.

В местном отделе опера сразу нашли начальника УРа, рассказали суть проблемы. В помощь до вечера был отряжен молодой квартирник Лешка.
Леха протащил оперов по адресному, где с помощью паспортистки были пролопачены длинные ящики карточек.  Минут через десять Клейкин держал листок с нужными данными. Благо фамилия редкая. Ткнув локтем в бок Рогожкина, уже начавшего заигрывать с паспортисткой, Сашка вытащил того на улицу.
-Ну, чего делаем?
- Сань, давай в засаде посидим. Пускай Витька его увидит. Тот или не тот. А там решим.- Валерка говорил дело. Убедиться самим нужно в первую очередь.
В засаду сели классически. Машина, битком набитая операми, остановилась у дома, адрес которого был записан в карточке. Сначала хотели отпустить Виктора, но в местном паспортном не было карточки «формы раз», поэтому опознать по фотографии не получалось никак.
Далеко за после обеда, к подъезду, на который опера пялились не первый час,  подходил высокий полноватый мужчина.
Виктор пополз на заднем сидении вниз.
-Это он. – Тихо прошептал откуда-то с пола.
- Понятно. – Рогожкин повернулся.- Саня, я тут останусь, вы езжайте на вокзал, Витьку домой на автобус посадите, Леху в отдел, он не нужен больше. Втроем разберемся.

Когда Клейкин и Мишуков вернулись к подъезду, на лавочке мирно беседовал искомый объект с Рогожкиным. Начинало темнеть.
Валерка махнул рукой, показывая, чтобы водитель подъехал, при приближении автомобиля распахнул заднюю дверь и впихнул мужика на сидение, заблокировав ему выход своим массивным телом.
- Э, ты чего? – мужчина не ожидал такого поворота, начал сопротивляться. Зря.
Валерка пробил ему с локтя в грудь, вызвав спазмы и болезненные ощущения.
- Саня, дай ствол? – речь Рогожкина сквознула блатным манером.
- Так, не менты мы, – понял Клейкин. – Держи.- Сашка подал револьвер.
- Сука, ты делал? – Рогожкин задавал вопросы, почти впихнув ствол в рот мужику.
- Неее, -  неудобно говорить, Антон мотал головой.
- Все, сука. Звездец тебе. – Валерка ткнул по плечу водителя.- Поехали на реку. Я тебе из него же башку прострелю. Будет самоубийство.
Шестерка быстро набрала скорость и двинула к выезду из города.
Увидев убегающие назад жилые массивы и надвигающийся лес, мужчина замотал головой.
- Че, говорить хочешь? – Рогожкин смотрел в глаза ему в упор.
-А, - вместо «да» произнес Антон. Ствол мешал выговорить звук «Д»
- Ну, - Валерка отнял револьвер.
- Мой. Я делал.
- Дальше что? Ты делал и?
- Я продал его знакомому, таксисту. Олегом зовут. У нас тут живет, на семерке таксует.
- Как фамилия его? – Полетел перекрестный допрос.- Где живет, когда продал? За сколько?
Машина развернулась и направилась к зданию отдела милиции.
Перед тем, как завести Антона Торчнова в изолятор местной милиции, опера вымотали из него все.
Клейкин заполнил два протокола допроса от имени следователя.
В одном были зафиксированы события по продаже револьвера, в другом – давние события по стреляющей ручке.
Мишуков и Рогожкин уже нашли семерку такси, которая ночевала на автостоянке. Теперь они расположились в будке охранника, дожидаясь утра. Освободившись, Клейкин выдвинулся туда же. В квартиру решили не лезть по темноте.
Ночь тянулась медленно. Мерзнуть не пришлось - водила грел шестерку постоянно, да и опера менялись местами периодически. Один торчал в будке охранника, двое спали в машине.
Утром, около семи часов, сторож толкнул Мишукова, дежурившего в будке.
- Вон идет. Это он.
Юрка выглянул  из окна.
- Мужики, ну заводите же! – Прокричал своим коллегам. Условный знак был оговорен заранее, любое общение означало, что объект нарисовался.
Мужчина подошел к своей семерке, открыл водительскую дверь.
- Парень, у тебя провода есть прикурить? – Клейкин шел по направлению к Олегу. Во рту сигарета, руки в карманах, в кармане Макаров.
- Нет, спроси у сторожа. – Олег собрался сесть в машину, но неожиданно увидел черный зрачок направленного на него пистолета.
- Упал, быстро. – Сашка выплюнул сигарету и начал разбегаться.- Лежать я сказал!
Олег увидел, как от машины отбегает еще один, здоровый тучный мужик. И из сторожки, прыгая по ступенькам, несется третий.

Четыреста долларов, лежащих во внутреннем кармане куртки, вдруг перестали радовать. Напротив, они отяжелели и потянули Олега на землю. Глядя в мокрую грязь, он, как в кино, видел отчетливую картину, в которой рассыпались и меркли мечты, еще не так давно казавшиеся реальными. Олег уже не чувствовал упругие груди девочек в своей сауне, да и картинка ее постройки как-то больше не возникала. Запах новой машины заменился запахом окурков, лежащих на земле, а вкус шашлыка поменялся на железный вкус крови во рту.
Потом он тупо кивал кому-то, что-то рассказывал, что-то писал. Все это прошло как сон, как произошедшее не с ним, не с Олегом.  Потом он был в милиции в своем городе, потом оказался в соседнем. Дорогу Олег тоже помнил плохо.
Одна мысль не давала покоя только. Как, почему? Все же было так близко и рядом, и не существовало силы, способной помешать. Почему же все пошло не так…

Когда основные мероприятия были закончены, и следователь Чуй официально заявил, что по делу работа оперов окончена,  Рогожкин, не взирая на протесты куратора Иваныча, поперся в магазин за водкой.
Чуй заявил, что работать сегодня от тоже не нанимался, и поэтому останется в кабинете тяжких до конца.
В принципе, такой расклад Клейкина устраивал – если вдруг заглянет в кабинет начальник КМ, опера отхватят, но если тут же присутствует прокурорский следак, то Сашка просто разведет руками перед начальником – мол, заставили наши старшие партнеры. Прокатит.

- Саня, - на второй бутылке Чуй сообразил, что забыл спросить Клейкина об одной бумаге.- Ты два допроса же писал, там в Белокурихе? Один по револьверу, один по ручке той.
- Ну да. А чего?
- Отдал то один только. Второй где?
- Саша, - Клейкин слегка охмелел.- А зачем тебе второй? Дело возобновить? Тогда прицепом Витьку под статью подведем. Он свое уже наказание получил. До конца жизни отбывать будет. Давай, не надо.
- Ну, как знаешь, опер – Чуй налил еще раз в пять стопок.- Не пожалеем?
- Я не пожалею. Я себя хорошо знаю. – Клейкин поднялся. – Мужики, я все. Домой хочу. К сыну.





© Пострелушник