Hot Kinder - page 52

Горячие детки. роман – психология, секс, отчасти будущее
==================================

...Иначе я своей глупой ревностью, вообще опорочу боевой флот в её глазах. И я попался как мальчишка, но отступать было некуда и это было бы для меня позором. И вот на очной ставке, так сказать, Соломон убедил меня в её чести и мне было зазорно ему проигрывать, тем паче как старшему по званию и офицеру. И он предложил проверить её честь невесты. Я не стану рассказывать как, ибо это стало нашей семейной реликвией и тайной. И вы представляете, я ей почти проиграл по глупости, ибо любовь мне вскружила голову и она ушла, а я так переживал и клял свою глупость. И тут через некоторое время она приходит ко мне сама и так прелестно наряженная и такая красивая и душевная и вызывает на беседу и говорит. Она поняла что у неё очень мало шансов на Соломона и она решила дать мне ещё одну попытку. Но сказала – я хороший муж и любовник, и ревность моя оправдана, но как муж и тем паче офицер, во имя чести я должен уметь держать свои эмоции в железных руках, а не распускать их. И я приложил все усилия и на сей раз победил и она бросилась мне на шею... Я чуть не плакал от счастья как ребёнок. Потом мы расписались и она меня ещё воспитывала как мужа. Но какая она была заботливая и старательная, любвеобильная и душевная. И чем я дольше с ней жил, тем больше влюблялся в неё и не мог поверить в своё счастье. И я понял, что в любви нет чинов и Соломон старше по званию»;
Гости рассмеялись. А потом рассказывала маркиза своё о Соломоне, -
– «Я была на торжественном спуске на воду новейшего ракетного крейсера под именем «Андельштайн», а это имя легендарного герцога при нашей короне, что принимал когда-то участие при сражениях первой мировой войны в качестве вице-адмирала флота и сам командовал флагманским кораблём. Я была тогда молода и ветрена и верила в свою красу и гордыню дворянки. И пришла только ради отца, ибо потом предполагался офицерский бал и я должна была показать свои манеры для практики и экзамена. Отец возил меня на такие торжественные встречи и сам контролировал, как я себя веду. И вот там мне попался один молодой гранд, ибо на балу были не только мы с отцом дворяне. Офицеры меня занимали только ради праздного интереса как и сам грозный флот. И вот мы разогрелись шампанским и танцами и я кружилась как беззаботная пчёлка, но соблюдала манеры, ибо помнила строгий глаз отца. И вот сей гранд, был немалый озорник и слегка вскружил мне голову. Сказав, что эти военные зануды и можно повеселиться куда интереснее. И уговорил меня сбежать с бала. Я как гордячка не хотела при нём показать что боюсь папочки и свободная девица. Короче он меня на моей гордыне и купил. Но мы не добрались до шикарного ресторана как он обещался, а застряли в кустах парка что окружал дворец, где и проходил бал. И он стал меня страстно целовать и обнимал, смеялся и дразнил, что я такая зануда этикета и боюсь свободы амуров. Короче, он вскружил мне голову, страстными ласками и горячими поцелуями... Я очнулась от собственного крика, у меня был задран подол бального платья, почти по пояс. Меня словно что-то изнутри выдернуло из этого ража как из глубокого омута и во мне вспыхнули десять противоречивых эмоций и стыд, и возмущение, и гордыня, и безумная страсть и страх, что увидит папочка. И тут является военно-морской патруль, что ходил вокруг дворца и охранял наши персоны и бал. И вот такой здоровенный старшина (я тогда ещё в чинах не разбиралась) и с ним два матроса. И старшина так грозно произносит, что мол за безобразие тут происходит? Я так смутилась под его взором, забыв про свою гордыню. А мой любовник от растерянности и отпустил моё платье, видно ещё находясь в раже амуров. Ну и он-то и выступил против грозного старшины, как мол тот имеет право повышать голос на представителей дворянского сословия. И вообще должен был предупредить и представиться по чину. И вот старший патруля вытаскивает из кобуры пистолет и стреляет в воздух. Я аж едва не обмерла, неистово завизжав. А тот как ни в чём не бывало говорит – вот вам предупреждение, а я – старшина первой статьи флота Соломон Аршельд и призван сюда долгом и честью охранять порядок. И вообще, все достопочтенные дворяне находятся в здании дворца и развлекаются на балу в честь крейсера «Андельштайн». А вот вы кто такие и что тут устроили за срам на посмешище публике. Разве так поступают дворяне? Ваш срам – это прямое нарушение порядка и я тут король и решаю, как поддержать порядок. Что тут вообще за вопли в парке? Я вас сейчас арестую и сдам в комендатуру, до выяснения ваших прав и личностей. Вот пусть ваши папочки, тогда доказывают ваши права дворян. В общем он был такой решительный и грозный, что я на него залюбовалась, конечно в амплуа своей гордыни. Но тут до меня дошло, что он говорит про мой срам и папочку, и что я вообще выходит не дворянка, а преступница... Ну меня и понесло на этого старшину. А тот скрутил меня и говорит своему матросу, ну-ка дай мне свой форменный ремень, я сейчас задеру ей подол и преподам урок, кто тут власть и порядок, кто тут дворянин и срам. Мой любовник дёрнулся, но второй матрос его скрутил за руку. И я едва не заревела от отчаяния. Не знаю чем бы это кончилось, но на выстрел пришло пару офицеров и один гранд от двора. И старшина им доложился по форме, что тут за бардак устроила эта парочка, да и с криком на весь парк. Мой любовник сразу стал оправдываться, что это ложь и мол они только поцеловались и поамурничали немного, а этот грубый военный дикарь в форме сгущает краски. Он уже в своих дворянах видит происки врагов и ему лишь бы из пушек палить. А старшина и говорит, а если бы не он увидел, как ты тут обнажаешь срам девице, а она визжит на пол парка, а какой-нибудь корреспондент, что за сенсацией охотится по части светских сплетен? И тут вдруг мой папочка подходит, у меня всё обмерло внутри. И отец спросил у старшины ещё раз что произошло и просил не распространяться об этом инциденте. А потом говорит, а ну-ка дай матросам команду чтоб они меня, по-моему сраму ремнём отхлестали. А старшина говорит, извините мол, но моё дело соблюдение порядка, а не суд с визгом. Да и судя по вашей дщери не она тут повинна. А вот её кавалеру я бы не то что зад надрал, а поговорил бы по-мужски кулаками. Ибо как он сразу себя выгораживать начал, забыв про честь девицы. Видно знал шельмец, что в случай чего – её первую обвинят. Да и вскрикнула она больно испуганно, чем привлекла внимание патруля, видно никак не ожидала такого подвоха от кавалера. А однако сама бросилась через страх, защищать и свою и его честь. Хорошая из неё дворянка может выйти. Я бы говорит не стал её так шибко наказывать. Иногда и кавалеры должны за честь дамы отвечать. И мой папочка счёл мнение старшины за достойное и не стал меня наказывать, но заставил просить у старшины прощения, раз я пошла против власти и порядка. Ох я краской залилась, а он так смотрит одобрительно, мол ничего девица, всё в порядке. Я потом месяц его забыть не могла, он мне даже по ночам снился. И как подумаю, что было бы, если меня тогда в сраме обвинили... Ох, молодость. А он оказалось и честь мою отстоял. Только потом до меня это дошло. И тут проходит три месяца и бунт на корабле. Об это трубила вся светская пресса. И тут я узнаю, что проявил героизм против бунтовщиков старшина Аршельд, он дважды ранен спасая офицеров и сейчас находится в военном госпитале. Я не смогла удержаться – сбежала из дому и летела сломя голову, не знаю как прорвалась в госпиталь, а там... В общем, доктор мне говорит, вы какая на очереди будете? Тут наверное полк девиц к нему на приём просится. Я кричу я не какая-то – я исконная дворянка. Доктор только руками развёл и пустил меня... без очереди. А он такой добрый, милый и его глаза... нет, я едва не заревела. А она прижал меня к своей груди и поглаживал утешая. Потом светская хроника обо мне раструбила, пронюхали черти. И он в интервью, после госпиталя опять мою честь отстоял. Ибо ему не могли пропустить такой вопрос про мой визит. Но факт, что я как гром среди ясного неба к нему свалилась. Его пассии..., да никто не ожидал ещё и такой поклонницы. Он мне как родным братом стал. Не поверите. Я не знаю, что мной тогда двигало...»;   
И маркиза задумчиво замолчала, гоняя в памяти фрагменты молодости.
– «А я вот о нём почти ничего не знал. Да и узнал, и то косвенно, когда он уже ушёл из флота. Короче влюбился в шикарную девчонку, многие за ней тогда бегали. А я разгильдяй был, но бизнес отца поддерживал тоже, он мне часть дела учредил. И вот пока я под крылышком у папочки сидел, и ни чесался особо и тут она! Я не знаю, в доску был готов ради неё расшибиться, да и как репутацию свою по округе поднял бы! А она рассмеялась на меня сначала, потом всё же уступила моим притязаниям и завалила меня в постели...