Свобода воли в дискурсе синергетики

Ниже представлено эссе: Тягло А. В., Воропай Т. С. Свобода воли в дискурсе синергетики // Знання. Освіта. Освіченість. Збірник матеріалів ІІ міжнародної науково-практичної конференції. Вінниця, 2-3 жовтня 2014 року. – Вінниця : ВНТУ, 2014. – С. 68-70.


В конце июня 2014 года директор Института философии НАН Украины академик М. В. Попович встретился с научно-философским сообществом Харькова. Избрание для обсуждения темы «Услышать Шевченко» в год 200-летия со дня рождения великого Кобзаря выглядело вполне естественным. А по существу была предпринята попытка приближения к пониманию некоторых мыслей Шевченко гражданином Украины, недавно пережившим Майдан-2 и сразу же столкнувшимся с рядом судьбоносных внутренних и внешних вызовов.

Позволю себе сравнить выступление Мирослава Владимировича с вольным потоком ассоциаций и суждений, хорошо обоснованных многолетним штудированием «темы Шевченко» в общем контексте взаимоотношений Российской империи и Малороссии, СССР и УССР, наконец, Российской Федерации и Украины последних десятилетий... (см., напр., [1, с. 363-379]). Не ставя перед собой задачи экспликации и анализа всего богатство взглядов академика Поповича по этой теме, обращусь лишь к одной паре из попавших в фокус обсуждения  «вечных вопросов», касающейся способов реакции человека на вызовы судьбы и свободы человеческой воли. Фундаментальные тут альтернативы зафиксирована академиком Поповичем словами шекспировского Гамлета (я использую перевод Т.Л. Щепкиной-Куперник):

Быть или не быть – таков вопрос;
Что благородней духом – покоряться
Пращам и стрелам яростной судьбы
Иль, ополчась на море смут, сразить их
Противоборством?

Одним из популярных сегодня символов западного решения гамлетовского вопроса видится героиня «Терминатора» Сара Коннор: сознавая реальность смертельной угрозы человечеству, она упрямо режет на столешнице «No Fate!», а затем пытается устранить условия нежелательного развития событий любыми средствами – вплоть до убийства.

Эта общая дихотомия была конкретизирована с учетом перспективы «чингисхановщины», сегодня довлеющей в домене Русского мира и грозящей новой экспансией на Украину. «Чингисхановщина» как способ архаично-восточной организации социума противопоставлена М. В. Поповичем современной организации западной, или европейской. Последняя, по его мнению, балансируя между ценностями консерватизма и либерализма, так или иначе признает значимость активности / ответственности индивидуума в судьбе своей и мира, а поэтому – открытость будущего. Мирослав Владимирович привержен ко второй из указанных альтернатив, обосновывая свою позицию, среди прочего, «слушаньем Шевченко».

На уровне научно-философского  познания существенность активности отдельной личности вполне гармонирует с «физикой возникающего» в духе И. Пригожина: «Мир не является ни автоматом, ни хаосом. Наш мир – мир неопределенности, но деятельность индивидуума в нем не обязательно обречена на малозначимость…» [2, с. 254]. Поэтому вполне естественно, что дополнительное – уже не Шевченково, а современное научное – обоснование значимости индивидуальной активности академик Попович нашел в распространяемом на человека и социум дискурсе синергетики. Постсоветские социальные трансформации в ряде стран, в том числе и в Украине, по меньшей мере качественно схватываются понятиями этого дискурса. Понятие социальной трансформации и его значение в анализе состояния России конца ХХ века раскрыла академик РАН Т. И. Заславская в, например, [3]. Обоснованию полезности использования этого понятия в осмыслении Майдана-1 и ряда последующих событий в Украине посвящена статья [4].

«В том или ином смысле подавляющее число представляющих интерес динамических систем нестабильно, а это означает, что произвольно близкие в начальный момент точки могут принадлежать расходящимся траекториям, или, точнее, траекториям различных типов», –  в общем виде утверждает Илья Пригожин [5, с. 118]. Конкретизируя это утверждение  для человеческих сообществ можно понять, что для сложных открытых социальных систем в условиях нестабильности даже небольшие флуктуации активности, носителями которой могут быть малые группы или отдельные личности, способны приводить к существенному разбеганию траекторий развития, творить будущее. В таких условиях индивидуумам действительно нет смысла склоняться перед якобы «железными» естественноисторическими законами, с радостью или грустью покоряясь «яростной судьбе». В буквальном смысле, они – вольные или невольные – творцы будущего, своего и своих стран, мира. Наиновейшая украинская история, включая Майдан-1 и Майдан-2 как воплощения открытой в мир социальной нестабильности, кажется достаточно наглядным подтверждением такой позиции.

Однако оптимистический вывод о значимости практической активности личности, ее способности создавать будущее проблематизируется учетом понятия аттрактора, имманентного тому же дискурсу синергетики. Аттрактор (от англ. to attract – тянуть к себе, притягивать) – это, просто говоря, состояние или ограниченное множество состояний, к которому в конце концов сходятся все траектории развития системы из некоторой области. «Вырваться» из поля притяжения аттрактора система может при благоприятном изменении условий бытия.
 
Аттракторы, отличные от состояния равновесия или строго периодических колебаний, получили название странных, они обычно связываются с проблемами турбулентности [6, с. 23], [7, с. 206-208]. В последнем случае система без конца хаотически «блуждает» по множеству состояний странного аттрактора.
 
В связи со сказанным возникает,  во-первых,  вопрос о том, не является ли упомянутая М. В. Поповичем «чингисхановщина» неким аттрактором как для Русского мира, так и для Украины? Если да, то можно ли на самом деле «вырваться из его объятий»? Какие условия и каким образом надлежит изменить? Под силу ли это отдельным индивидуумам или небольшим группам? Наконец, что ждет нас в случае достижения цели? Явных и окончательных ответов на эти вопросы академик Попович не дал, да и вряд ли их можно отыскать чисто умозрительно. Но с учетом его общей позиции, в Европе ХХI века оправдано пытаться уйти из сферы притяжения «чингисхановщины», в том числе и на индивидуальном уровне активности. В качестве реальной перспективы для нашей страны многими сегодня признается организация жизни на Западе – в странах Европы или США.

Во-вторых, не попадаем ли мы сейчас под влиянием иного – странного – аттрактора по имени «Майдан»? Ведь на протяжении последнего десятилетия Украина уже дважды пережила собственно «состояние Майдана», в промежутках блуждая «в окрестностях», и не лишены оснований прогнозы относительно Майдана-3. Внутренние и внешние условия бытия страны до сих пор качественно не изменяются. Разве что В. Ф. Янукович и его «семья» превратились из внутреннего фактора в один из внешних, и влияние на страну противоположных сил извне интенсифицировалось.

«Сейчас решается вопрос, будет ли существовать украинское государство как таковое, или нет. Я смотрю на вас, украинцев, и мне кажется, что вам все равно. Вы очень пассивны. Вам не нужны реформы, потому что вы за них не боретесь! Где демонстрации за снижение налогов? Где шествия с требованием проведения реформ? И кому я это говорю? Вам, людям, которые только что совершили восстание и свергли предыдущую власть. Но вы успокоились и расслабились!», – не без оснований констатировал известный грузинский реформатор Каха Бендукидзе летом 2014 года [8]. А депутат Киевского горсовета и активист Майдана-2 Игорь Луценко пишет в этой связи следующее : «Я не раджу киянам радіти, що Майдан очищено. Нашою нездатністю самостійно розчистити Майдан скористалися ті, кого треба було зачистити у першу чергу. Владу в країні не очищено, тому скоро, дуже скоро ця влада прийде за вами – у образі ментів, що кришують ларьки, тітушок, що (тепер уже з автоматами) захищають незаконні забудови і захоплюють медичні заклади, у вигляді повного спектру інших бісів і демонів, котрі так нам приїлися за попередні роки. Пекло повертається, зараз воно робить розминку на Майдані, завтра звично візьметься за вас. Одна надія – що вітер змін все ще дме у вітрила, і наша історія прискорюється» [9]. Однако это «ускорение истории» может свестись к ускоренному «блужданию» по состояниям странного аттрактора.

Если странный аттрактор «Майдан» действительно стал для Украины реальностью, то хотя это и не ограничивает свободу воли безусловно, однако устанавливает пределы свободной активности отдельных личностей или групп порождением его модификаций и продуктов – «Помаранчева революція», «Революція гідності»… Хорошо это или плохо? Можно, конечно, согласиться, что для действительно вольнолюбивых и творческих украинцев так жить хотя и опаснее, но «благородней духом». Однако для страны в целом более или менее длительное «блуждание» по (около-)революционным состояниям представляется крайне тяжелым испытанием, грозящим фатальными последствиями.
    
В 2006 году в анализе Майдана-1 и последующих событий было показано, что нестабильная социальная система не описывается общепринятым понятием прогресса, а революция с учетом постреволюционной нестабильности не является необратимым скачком к более совершенному состоянию общества. Поддаваясь интерпретации в понятиях синергетики – как одна из последовательных бифуркаций, в своих отдаленных последствиях она оказывается зависящей от ряда последующих бифуркаций [4, с. 128-129]. Этот вывод, дополненный гипотезой об аттракторах «чингисхановщина» и «Майдан», вполне сохраняет свою силу и после Майдана-2.

Таким образом, июньское представление академиком М. В. Поповичем «темы Шевченко» на научно-философском уровне укрепило харьковчан во мнении, что сегодня будущее зависит от них. Однако оно действительно не предопределено. Его общая направленность и конкретная форма остаются зависимыми от внешних условий, на которые в некоторой мере способна влиять разнонаправленная активность граждан Украины. Сложность социальной системы, разнообразие внутренних и внешних факторов ее динамики в условиях значительной нестабильности не позволяют ни однозначно предвидеть будущее, ни окончательно оценить события ближайшего прошлого и  настоящего... А хорошие новости состоят в том, что свобода воли не отрицается, ее воплощение в практической реакции отдельных личностей или групп украинцев на вызовы «яростной судьбы» пока что признается полноценно-значимым, а жизнь с ней – более благородной.

ЛИТЕРАТУРА
1. Попович М. Нарис історії культури України / Мирослав Попович. – Київ : «АртЕк». – 2001. – 728 с. : іл.
2. Пригожин И. От существующего к возникающему : Время и сложность в физических науках / И. Пригожин. – М. : Наука. Гл. ред. физ.-мат. лит., 1985. – 328 с.
3. Заславская Т. И. Смысл и предварительные итоги российской трансформации / Т. И. Заславская // Методологія, теорія і практика соціологічного аналізу сучасного суспільства : Збірник наукових праць. – Харків : Видавничий центр Харківського національного університету імені В. Н. Каразіна, 2003. – С. 174-178
4. Тягло О. Революція в контексті соціальної трансформації / Олександр Тягло [Електронний ресурс] // По той бік розуміння : Україна та Європа після Помаранчевої революції : Збірник наукових статей. – Київ :  Атіка, 2006. – С. 125-135. – Режим доступу : 5. Пригожин И. Эйнштейн : триумфы и коллизии / И. Пригожин // Эйнштейновский сборник, 1978-1979 : Сб. статей. – М. : Наука, 1983. – С. 109-123.
6. Арнольд В. И. Теория катастроф / В. И. Арнольд. – М. : Наука. Гл. ред. физ.-мат. лит., 1990. – 128 с.
7. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с при¬родой / Илья Пригожин, Изабелла Стенгерс. – М.: Прогресс, 1986. – 432 с.
8. Бендукидзе К. Бендукидзе : Потеряно 5 месяцев для реформ. Ваш парламент безумен! / Каха Бендукидзе [Электронный ресурс] // Ліга. Бизнес. – 29.07.2014. – Режим доступа :
9. Луценко І. На смерть Майдану-2 / Ігор Луценко [Електронний ресурс] // Українська правда. – 10 серпня 2014. – Режим доступу :