День, когда закончилась молодость

"And so I'm dead", the young man said
over the hill (not a wish away)
Jethro Tull, “A Passion Play”

Девять дней назад ушёл Джек Брюс. Тем, кто знает его имя, объяснять, чем он велик, не нужно. Тем, кто не знает – бесполезно. С каждой новой смертью послевоенных титанов музыки понимаешь, что твоя старость догоняет тебя ещё на один шаг, на один вздох, на один взмах ресниц. И я знаю, когда она сделает последний. Ведь мне известен день, когда закончилась моя молодость.

Немногие могут похвастаться, что помнят эту дату. Я – могу. Произошло это 12 сентября 2013 года в Ростовском областном театре драмы в 11 вечера, когда закончился концерт Яна Андерсона. Только стоит ли этим гордиться?

«Джетро Талл». Это странное словосочетание я впервые увидел в конце 80-х на пластинке Всесоюзной фирмы грамзаписи «Мелодия». В универмаге тогда стояли очереди за любой новой грампластинкой западного исполнителя. Вместе с, кажется, «Земным оркестром Манфреда Мэнна» и «Группой «Даэр Стрейтс»» в мои руки попал синий конверт со странным человеком в красном кафтане, стоящем на одной ноге и держащим в руках «дуду». О том, что этот инструмент называется «флейта», я узнал уже позднее.
 
Помнится, прослушав винил, тогда я не особо впечатлился музыкой прыгающего флейтиста. Понравился разве что «Менестрель на галерее», но и то – как-то так. Настоящая любовь к творчеству Андерсона пришла несколькими годами позднее – когда я услышал “Игру Страстей”. «Бредя по ледяным пустыням, всюду вижу лица, улыбающиеся из мрака…» Она  рефреном прошла через беззаботно-безработные девяностые, журналистско-писательские нулевые, переменчиво-редакторские десятые, с каждым годом обогащаясь всё новыми джетроталльскими открытиями.

Так моя молодость шла об руку со мной и юродивым менестрелем. Я был Дитя войны и Наблюдатель шторма, слушал Песни леса и Корни ветвей, смотрел на Скалистый остров и Восход зубатки. И вечно был Слишком стар для рок-н-ролла, но молод, чтобы умереть. Когда пришла эра видео, истово собирал отрывки появлений Яна на вэхаэсах и бетакамах (благо, что в те годы работал на телестудии, имея доступ даже к недоступным тогда простым смертным забугорным спутниковым MTV и VH1). Потом появились DVD, и записи Джетро можно стало купить почти на любом рыночном развале. Рухнул железный занавес, к нам вереницей потянулись герои рока, и среди них юродивый менестрель. С каждым новым его концертом в СССР (Таллин, Санкт-Петербург, Москва) я подспудно мечтал: когда-нибудь, желательно ещё в этой жизни, увидеть его не на экране, а на сцене.

И когда мне позвонил лучший друг, сказав: «У нас тут в театре «Джетро Талл» на днях даёт один концерт. Могу пару контрамарок организовать», подумал: «Хорошо же ты меня развёл!». Тем более что для меня это было далеко не лучшее время в жизни. А когда осознал, что это не розыгрыш, а всё по-настоящему, догадался: это она, моя молодость, устами друга зовёт меня попрощаться. И я поехал.

Описывать концерт бессмысленно. Я ведь знал каждую ноту в Thick As a Brick первого отделения и каждый звук в TAAB2 второго. Да и не концерт был важен вовсе – под звуки флейты Яна со мной прощалась молодость. А когда группа на бис исполнила вечное «Дыхание локомотива», вместе с последними словами “no way to… slow down!” она вырвалась из моей груди и улетела на сцену, вослед за юродивым менестрелем. И каждый пошёл своею дорогой, а локомотив своей…

Я вышел на ступени театра. Прямо передо мной расстилалась вечерняя Театральная площадь, и стела в центре сверкала металлом в лучах прожекторов. За ней, невидимый, катил воды ночной Дон, лишь редкими гудками судов напоминая о своём существовании. Сновали машины – с Садовой на Советскую и обратно. За спиной постепенно гасли огни областного театра, где юродивый менестрель и его «Джетро Талл» готовились к отъезду в Санкт-Петербург. И никто в целом мире не знал, что в огромном здании, похожем на трактор, несколько минут назад я навсегда расстался с молодостью. Она теперь навечно останется с одноногим флейтистом на синей обложке мелодиевского винила, который, я уверен, когда-нибудь услышит новый подросток и волшебная флейта поразит его сердце.

А я… Я теперь никогда больше не буду молодым. И точно знаю день моей старости. Это случится, когда Джек позовёт Яна к себе сыграть в Игру страстей. Если только раньше он не позовёт в игру меня.