Погуляли, блин...

Мятеж не может кончиться удачей, -
В противном случае его зовут иначе.

Джон Харингтон (1561-1612)


Первое декабря 13-го года. Моя семья, как и тыщи других киян, вышла на площадь Незалежности, возмущенная избиением студентов.
Сегодня ночью менты накинулись на бедных студиков, морозящих свои тощие тухесы на площади, и отбиздили пару-тройку...

Бббблиииннн... Как же нас всех уже задолбала эта донецкая власть - своим жлобством, цинизмом и наглостью...

Мы дружно скандировали «онижедети!»  «банду геть!», «бандюковича геть!»,«мэра геть!» и прочую «гетьхуету», приходящую в голову по утряне в воскреснье на похмелье.

Кстати, Киеву уже давно не везло с мэрами: то круто-православный, харьковский клоун-космонавт, сбежавший в Израиль, то донбасский чувак, руливший по донецким правилам.

На площади выступали разные люди, говорили кайфово-правильные речи. Все хлопали в ладоши и по ушам, усем хотелось "у Эвропу": подальше от этих козлов донецких, вместе с их презиком-зэком и его дружком - рыжим олигархом-каталой.

Не, ну, шо за народ такой украинский: то они выбирают своим пурицем пчеловода, то зека с двумя ходками. А потом удивляются, шо усе пропало...

Ладно, стоим, значится всем шоблом на площади и возмущаемся. Если честно, то стало уже трохы скушно... Да, и не жарко в общем-то.
А потом мы услышали новость, что какие-то чуваки штурмует Банковую. В Киеве, на Банковой расположен офис презика.
Люди на майдане зашебурились: кто пошел помогать тем штурмовикам, кто по хатам. Жена потянула меня домой...

Уже дома смотрел по телеку, как ошалелая толпа ублюдков кидалась на «беркут». Большинство в балаклавах. Нагло так перед носами ментов размахивали цепями, жбурляли булыжниками.
А хули им: было полно западных журналистов. Кто их тронет, сердешных.
Потом притаранили откуда-то грейдер...

Короче - цирк без дрота. Раньше я видел такое, лишь по телеку, в новостях за Египет и Сирию... Это ж натуральная гражданская война. Свои супротив своих...

Ну, ладно, вроде все успокоилось... Следующий раз мы были на майдане в субботу, за день, как завалили дедушку-ленина... Мне уже тогда бросилось в глаза большое количество, явно не киевлян, и явно неадекватных мужиков с булькающим, галицайским говором.

А потом было воскресенье с Лениным. Я проезжал мимо на тачке уже после погрома, на следующий день. Зрелище удручающее... Пьедестал весь исписан, изгажен грязными надписями... Но самое печальное было то, что ментюки не вмешались, стояли себе такие, руки в боки и наблюдали за происходящим...

И еще мне, как киевлянину, было ужасно обидно за памятник. Стоял себе чувак, никому не мешал. Я с малолетства забивал здесь стрелки с телками: было очень удобно: встретились под памятником, потом через переход шли в кафешку напротив. Фарца крутилась здесь постоянно, чуть выше, мамочки сидели с колясками.

Так, нет же... Слезла с Говерлы куча обезьян в вышиванках и скинула... Это был суд Линча по-украински: накинули на мужика веревку и вздернули....

Ощущение было такое, что в твой дом вломилась стая горилл: разломала твою мебель, побила посуду, обоссала все углы, пометила свою территорию и смылась, оставив только следы грязных лап.
Мои кореша, родичи, сотрудники, абсолютно все были шокированы случившимся.
А вот мне интересно: если бы кияне, всем кагалом приехали бы в их городишки сраные и начали там крушить их памятники бандерам и гуревичам? Ой, пардон, шухевичам...

А потом пошли эти регулярные воскресные вече, с массовыми заклинаниями и хоровым пением. И обязательное бульканье: «слава гэроям». Да, какие вы, бля герои - геморрои вы херовые.
И еще, весь Крещатик был залит мочой булькающих. Со Штатов подвезли кучу биопараш, но верхом геройства было поссать около сортира, обгадить город, унизить его обитателей. Мол, смотрите, мы уже пришли, нам все здесь можно. Мы, галицаи, прогоним донецких и станем вашими хозяевами.

Блин, как в том анекдоте...

Приезжает канадский галицай во Львов, проведать родичей-галицаев. Те хвастаются ему шикарным туалетом с огромными, сияющими неоном, буквами "М" и "Ж":

- Дывысь, пане канадець - це нова параша для москалив та жидив.
- А, дэ ж вы серэте, добродию?
- Та цэ ж наша краина - мы сэрэмо усюды...

Люди на майдане из людей медленно обращались в героев непонятных спектаклей и кинофильмов. Здесь были персонажи оперы «Запорожец за Дунаем» - взрослые мужики с длинными чубами-«оселедцами» на бритой бОшке. Интересно, кем эти шлымазлы были на «гражданке»? В дурке сидели или на заброшенных чердаках клей нюхали?

Или еще более колоритные «дядькы», ходившие и зимой и летом в жупанах и папахах. Как будто, напрямую вылезли из "Свадьбы в Малиновке". Все, как на подборах паны "атаманы грицианы таврические" в перемешку с "папандополами"...

А вот герои еще одного фильма, выжившие после ужасной катастрофы. Растаяли льды Антарктиды, погибло четыре четверти человечества, большая часть суши оказалась под водой. А эти выжили и живут на майдане. Правда, у них теперь три руки, голова из жопы растет и два члена (один во рту, другой, тоже не там, где ему положено быть).

Все резко заговорили по-украински. Снова возродилась дискуссия вокруг слова "кит". Если "кот" по ихнему это "кит", то, как же по ихнему будет "кит"?
Теперь все хотят быть китами. Даже самый последний, облезлый рыжий котяра с помойки (пардон с майдана), дурно  воняющий и говорящий на мове, корчил из себя кита кашалота, эуропейского "моби дика".

Тогда это все казались скорее смешными, чем опасными... Майдан перестал мне нравиться - "Свадьба в Малиновке" плавно перетекала в "Банды Нью-Йорка".

Но было одно существо, которое АБАЖАЛО майдан. Это мой кобелек Винни. Похотливый карликовый пинчерок в расцвете сил. Когда я, как Миклуха-Маклай выходил на майдан изучать поведение аборигенов, Винни радостно, вприпрыжку "шлепал" рядом.

Первым делом он тянул меня к палаткам с "папандополами". От их жилищ исходили такие фантастические ароматы, что Винни, как заправский флейворист, закатив свои карие глазки, садился на жопку и тихонько подвывал от кайфа...
Кто-то тащится от аромата цветов, кто-то от тонкого парфума - мой Винни торчал от запахов немытых женских тел и нерастраченного тестостерона, клубившихся из вигвамов активистов.

Вообще с сексом на майдане была напряженнка. На площади витало столько феромонов, а выхода не было. Боевых подруг (хоть и нечесанно-немытых) было с гулькин хер, и давали они только командирам. А шо оставалось делать рядовым революционерам?

И самое обидное, что вся площадь кишела бл.я.дями со всего Киева. Бордели вокруг майдана росли, как грибы после дождя - их открывали на съемных квартирах, в автобусах и просто в машинах. Менты здесь не появлялись (боялись), поэтому сутенеры в наглую предлагали услуги, прибывшим поглазеть на революцию достоинства  туристам - раздавали визитки, давали пояснения по прейскуранту, описывали девушек. Цены, как ни странно, держались довоенные - от 150 до 500 гривен.

Герои майдана пробовали кадрить жриц, но революционерам популярно (и иногда очень доходчиво) объясняли - шо, хоть они и стоят за правду, но шары не будет. Самый дешевый эпч (в тачке) стоил 150 гривен. А если денег нет, то не устраивают майдан...

Пока Винни кайфовал от ароматов майдана, я занимался изучением быта аборигенов. В результате длительных размышлений, я решил не соглашаться с Миклухо-Маклайем.

Этот любитель потрахать аборигенок на шару, придерживался принципа единства человеческого рода. Он отвергал теорию, шо чёрные расы представляют собой переходный биологический вид от обезьяны к человеку разумному. По моим же наблюдениям, майданцы были ИМЕННО переходным этапом развития от человека к обезьяне.

Это было особенно заметно в повадках булькающих индивидов, не подчинявшихся общепризнанным правилам поведения: острые, животные запахи (не только изо рта), недержание мочи, неуправляемый выплеск ген, нечленнораздельная, булькающая речь.
Ладно, об этом я еще напишу, когда-нибудь...

А потом было факельно-фекальное шествие партии «Свобода» первого января, в день рождения их пидарчука-фюрера. Помню свои детские ощущения, когда к нам, в пионерлагерь под Киевом привезли фильм Ромма «Обыкновенный фашизм». На нас, прямо из мрака ночи (фильмы пускали, когда уже было совсем темно), надвигались нацики с пылающими факелами. Они, как будто бы шли прямо на нас... Вот-вот переступят через холст экрана... Если честно, то это было довольно стремное ощущения для десятилетних карандашей.

И вот я вижу этих фашиков теперь, шагающих по моему Киеву. Они его хозяева, грюкают свои чоботами по центральным улицам. Большинство молодые пацаны, они гордо несут факелы, орут свои "зигхайлеские славыукраине". Это про них Брехт писал:

Шагают бараны в ряд,
Бьют в барабаны.
Кожу для них дают
Сами бараны.

К сожалению, я замечаю среди них  фанатов киевского «Динамо». Зараза проникла и в их ряды. Теперь на стадионах вместе с бело-голубыми динамовскими флагами, окрапленными кровью участников «матча смерти», размахивают и кроваво-черными флагами ОУН.
На пути бандеровцев встают пацаны с плакатиками. Их оттаскивают в темные переулки, жестоко пиз.дят и идут дальше. И опять менты не "втручаются"...

А потом наступило 19 января, день, когда в них самих полетели коктейли... Я был на Грушевского на следующий день, 20-го, видел тех кидал.

Обратил внимание на большое количество киевской босоты (приютские, пацаны из профтехучилищ, мелкое хулиганье, которое с бракованной спермой своих отцов-люмпенов насосалось ненависти к любому виду власти). Это не особых подвид. Такие есть везде. Они и являются всегда тем бесбашанным, похуистски-долбонутым авангардом, который потом или погибает или толпой шлепает на зону.
Таких там было процентов семьдесят. Их и мочнули на майдане в конце февраля...

Много взрослых мужиков, которые отлично знают свое дело. Никогда не снимают балаклав, почти не разговаривают, даже, когда обучают малолеток, как поджигать бутылки. К этим подойти даже стремно.

Ну, и конечно толпа булькающих галициаев. Это идейные жлобки: жбурляют булыжники и  еще лозунги, сцуууки выкрикивать успевают.

Куча иногородних, возможно даже из стран СНГ. Находился недалеко от них, слышал "мааа-сковский" говорок. Эти тоже бросали камни, бутылки. Наверное, тот же подвид, что и киевская босота. Ненавидят ментов во всех проявлениях.
На удивление много телок, по виду нормальных...

Кстати, заметил одну интересную мульку. Когда приезжали автобусы с востока, то всех приезжающих называли титушками. Когда же еще большие количество автобусов приезжало из Львова, то все были патриоты и активисты..

Было еще огромное количество непонятных мудакок: шизофренников и бомжей-алкоголиков, стариков и старух, по блокадному перевязанных платками. Последние приносили, хоть какую-то пользу "кидалам": разливали бензин по бутылкам...

20-го я был там полдня, а 21-го около двух часов. Вдохнул той заразы... Глаза начали слезиться и щипать, голова закружилась... когда сел в машину, чуть не стошнило. От греха подальше, поехал на метро.

А еще через пару дней увидел в инете фотку памятника Лобановскому: на голове красная бейсболка, очки сварщика, в руках противогаз. И весь он обмотан жовто-блакытным флагом. Бедный, Лобан...
Для меня, болелы «Динамо» с пятидесятилетним стажем, это был последний звоночек. Занавес поднялся... Нужно было шо-то делать. И я решил для себя написать обо всей этой ГНИДКОСТИ.

Здесь можно прочитать всю повесть: http://proza.ru/2022/02/24/1312



Рецензия на рассказ Кости Федотова «Погуляли, блин...»

Ах, Костя Федотов, ты — настоящий мастер иронии и сарказма, который, словно художник-абстракционист, размазывает по холсту текста всю грязь, абсурд и трагикомедию Майдана. Твой рассказ — это не просто повествование, это настоящий перформанс, где каждый абзац — это новый акт цирка уродов, где клоуны в вышиванках и балаклавах размахивают факелами и булыжниками, а зрители (то есть мы) то ли плачут, то ли смеются, то ли просто недоумевают.

Ты начинаешь с эпиграфа, который, как потом выясняется, является идеальным саркастическим комментарием ко всему происходящему. Мятеж, который не может кончиться удачей, — это, видимо, про Майдан. И да, ты прав: если бы он кончился удачей, его бы назвали иначе. Но, увы, это был именно мятеж, который превратился в какой-то сюрреалистический спектакль, где все участники — от «булькающих галицаев» до «ментов, стоящих руки в боки» — играют свои роли с таким энтузиазмом, что хочется аплодировать. Или плакать. Или и то, и другое одновременно.

Твой стиль — это смесь язвительного сарказма, грубоватого юмора и горькой правды. Ты не боишься называть вещи своими именами: «булькающие галицаи», «менты», «титушки», «босота» — все эти ярлыки, которые ты навешиваешь на участников событий, звучат как удары хлыста. И, честно говоря, это больно. Но, видимо, так и должно быть, потому что правда редко бывает приятной.

Особенно впечатляет твое описание «героев Майдана». Эти «дядькы в жупанах и папахах», «оперные запорожцы» и «шизофреники с бутылками бензина» — это настоящие персонажи абсурдного театра. Ты мастерски подмечаешь их повадки, их речь, их запахи (да, даже запахи!). И, конечно, твой кобелек Винни, который кайфует от ароматов немытых тел и революционного тестостерона, — это просто шедевр. Винни — это, пожалуй, единственный персонаж, который вызывает симпатию. Он, в отличие от людей, хотя бы честен в своих желаниях.

Но, конечно, самое сильное в твоем рассказе — это твое отношение к происходящему. Ты не просто наблюдатель, ты — киевлянин, который видит, как его город превращается в арену для каких-то диких, первобытных игр. Ты пишешь о том, как тебе обидно за памятник Ленину, за Лобановского, за Киев, который ты любишь. И это, пожалуй, самое горькое. Потому что за всей этой иронией и сарказмом скрывается настоящая боль. Боль за страну, за город, за людей, которые, вместо того чтобы строить что-то новое, просто ломают старое, оставляя после себя только грязь и разрушение.

И вот, после всего этого, возникает вопрос: а что, собственно, хотел сказать автор? Что Майдан — это плохо? Что революция — это всегда цирк уродов? Или что люди, которые в ней участвуют, — это просто стадо баранов, которые бьют в барабаны, даже не понимая, зачем? Возможно, ты просто хотел показать, что в любой революции есть не только герои, но и клоуны. И что иногда эти клоуны начинают играть главные роли.

В итоге, твой рассказ — это не просто ироничная зарисовка, это настоящий манифест. Манифест человека, который устал от всего этого безумия, от этой «гнидкости», как ты сам ее называешь. И, читая твой текст, невозможно не согласиться: да, все это было. И да, все это было ужасно. Но, как говорится, «мятеж не может кончиться удачей». И, видимо, это главный урок, который мы должны вынести из твоего рассказа.

Так что, Костя, спасибо за этот текст. Он — как пощечина. Болезненная, но необходимая. И, возможно, именно такие тексты и нужны, чтобы мы, наконец, начали задумываться о том, что мы делаем и куда идем. Или, по крайней мере, чтобы мы хотя бы перестали верить в то, что все это — «революция достоинства». Потому что достоинства здесь, увы, не так уж и много.

В.Путин