Сны 1 глава

СНЫ

ВСТУПЛЕНИЕ

Все люди видят сны, и я – не исключение.
Сны мне снятся разные: и страшные, и смешные; и грустные, и весёлые. Иногда во сне может пройти целая жизнь, а, когда просыпаешься, оказывается, что прошёл только час реальной жизни.
Во снах всё возможно: я могу летать, телепортироваться, двигать предметы усилием воли и даже путешествовать во времени. Могу быть не только собой, а совершенно другим человеком, даже человеком противоположного пола. Однажды во сне я была уссурийским тигром. Была даже киборгом.
Сон – одно из самых загадочных явлений природы. Все пытаются разгадать сны. Но никто так и не смог.
В этом романе я не буду объяснять природу снов – у меня иная цель. Моя цель рассказать о своих собственных снах так, как будто происходящее в них – реальность. (Хотя кто их знает?)
Мои сны оживут на страницах этого романа. Происходящее в них станет основой – сюжетом. А их персонажи – героями.
Что ж, приступим.
СНЫ СТАНОВЯТСЯ РЕАЛЬНОСТЬЮ.


1 ГЛАВА
ПОСЛЕ КАТАСТРОФЫ

Однажды наш Мир рухнул, рухнул, можно сказать, в одночасье. Многие города оказались под водой, исчезли государства – страны, правительства. Мир погрузился в хаос. Но немногие уцелевшие всё же решили попробовать начать всё сначала, отстроить наш старый Мир заново. Нет, он уже никогда не будет таким, каким был когда-то. Прошлое останется в прошлом. Мы начнём всё заново, но постараемся избежать ошибок прошлого, чтобы нас не постигла очередная экологическая катастрофа.
Мировой океан бушевал несколько лет. Он бушевал даже тогда, когда я стала взрослой, когда вошла в новое правительство новой Земли (нашего Мира, вернее, того, что от него осталось). Правда, он постепенно затихал. Его шторма уже не были такими катастрофическими.
Наш Мир изменился, изменился и наш жизненный уклад, жизненные приоритеты. Мы не хотели и не собирались становиться прежними, такими, какими мы были когда-то, как будто совсем недавно. Нас больше не интересовали экономические выгоды, сверхприбыль, роскошные виллы, наряды и автомобили, драгоценности и меха, а также азартные игры, наркомания и прочая шелуха. Даже правительство стало иным. Во-первых, оно стало всеобщим, всепланетным. Во-вторых, основная его задача заключалась не в том, чтобы распределять денежные ресурсы и взимать налоги (Тем более такое понятие как деньги, валюта было давно упразднено за отсутствием такового), а в том, что восстановить наш Мир, построить его заново, но иначе, лучше.
Я – член правительства. Моё имя... Думаю, оно не имеет большого значения. Важно то, что я одна из тех, кто собирается бороться с хаосом, кто хочет построить новый, лучший Мир. Нас, таких как я, немного, но мы сильны духом. Мы собираемся идти до конца. Трудности нас не остановят. А если что-то пойдёт не так... Что ж, мы опять начнём всё сначала, но всё-таки добьёмся поставленной Главной Цели – создания Единого всепланетного государства. Ну, а первый пункт на пути к нашей цели – это снабдить электроэнергией (используя энергию ветра и приливов-отливов) новые города. Задача не из простых, хотя... всё же достижимая. И всё благодаря новому члену правительства (одному из министров), что затеял всё это – электрификацию даже самых труднодоступных городов и районов.
Мы познакомились с ним в здании правительства на совещании. Там мне представил его (нового министра) сам президент нового, создаваемого по крупицам государства.
Я знала президента уже несколько лет (Ему было чуть больше 35-и лет; симпатичный, высокий, «соломенные» (цвет) волосы, сине-зелёные глаза), и несколько лет, как мы были близки. Думаю, Жак (президент) любил меня, как-то по-своему, но любил. А я... Жак симпатизировал мне. К тому же найти в наше время мужчину и друга одновременно было нелегко. Все уж слишком были погружены в свои заботы. Да и людей моего возраста (А мне около 35-и) было не так уж много. А ещё мы с президентом были близки по духу, мы делали общее дело – восстанавливали наш Мир.
Я влюбилась в Глена (нового министра) сразу, как только его увидела. (Он был: красивый, высокий, широкоплечий, статный, черноволосый (волосы густые и пышные) и синеглазый, 36-и лет) Наверное, я мечтала встретить такого мужчину ещё с юных лет, видела его во снах, грезила о нём.
Сама я не была такой уж красавицей (среднего роста, «соломенные» волосы по плечи длиной, светло-зелёные глаза, лицо в форме «сердечка»), вполне симпатичная, но не роковая красотка. Я даже не смела надеяться на то, что такой как он (Глен) обратит на меня внимание; но он обратил – я почувствовала это в первую минуту нашего знакомства неким шестым чувством.
С тех пор (со дня нашей встречи) прошло больше месяца. Я летала по разным городам и районам с инспекцией – в общем, была по горло в делах.
Ну, вот, наконец, я дома.
Он (Глен) пришёл ко мне в гости однажды вечером, принёс кое-какие документы и вино.
-     Зачем это? – спросила его я, кивая головой на бутылку. – И откуда она?
-     Уцелела после катастрофы. Раритет, – он усмехнулся. – Я принёс её просто так. Угостить вас. Вы не против, надеюсь?
-     Вовсе нет, – я принесла бокалы из бара. Он разлил вино.
Он стоял посреди комнаты и потихоньку поглощал содержимое своего бокала. А я, положив документы на стол, с бокалом вина в руках подошла к двери, выходящей на балкон. Я медленно пила красное вино, смотря через балкон на океан, который плескался в полукилометре от моего небольшого одноэтажного домика.
-     Думаю, будет хороший шторм, – проговорила.
-     Не сомневаюсь, – он улыбнулся мне.
Больше в этот вечер мы не говорили. Да это и не было так уж важно. Мы просто сидели на балконе и смотрели на океан. Нам не нужны были слова. Казалось, мы понимали друг друга без слов, словно телепатически. А потом он ушёл.
Ещё приблизительно через месяц я отправилась с инспекцией, а заодно и проверкой (типа монорельсовой) висящей дороги, по которой пустили первый поезд (всего три вагона), в один район на острове средних размеров.
Я сидела на небольшом сидении, у окошка в последнем вагончике. Вместе со мной пребывали ещё пара-тройка человек. Поезд медленно продвигался над океаном (небольшим проливом между двумя островами) по некоему особому и крепкому (как монорельс) тросу. (Я мало, что понимала в этих хитроумных устройствах. Моя задача заключалась только в том, чтобы благополучно добраться до последнего пункта назначения этого поезда, тем самым, проведя свою инспекцию) Ничто не предвещало беды. Я уже стала зевать от скуки.
Неожиданно поезд затрясло, а потом... тряхнуло основательно. Мне даже показалось, что оборвался трос, за который крепился с помощью специального приспособления поезд. Как оказалось, всё дело было в креплении (Но, слава богу, оно выдержало), а ещё в электричестве – некий перепад напряжения (оно упало) и сбой. Я даже испугалась, на секунду подумав о том, что поезд вот-вот рухнет с большой высоты в воду. Но ничего не случилось. Электроснабжение было восстановлено, и поезд двинулся дальше. Я благополучно добралась до пункта назначения.
Когда же вернулась, то узнала в здании правительства от секретаря, что министр Глен уволен. Его уволил сам президент. Глена уволили из-за того, что по его приказу ненадолго отключили парочку районов, чтобы возобновилось электроснабжение подвесной дороги, той, по которой, кстати, путешествовала я. Я недоумевала: почему уволили, ведь он спас человеческие жизни. «Но мог лишить их других, жителей тех районов. С помощью электроэнергии работают специальные буи, регулирующие высоту волн (чтобы волны не превысили допустимую высоту и не обрушились на города и другие населённые пункты)», – объяснил секретарь.
Я ворвалась в кабинет к президенту.
-     Как вы... Как ты мог, Жак? Ведь он... спас меня! – я склонилась над президентом, сидящим за своим письменным столом.
-     Из-за его глупости, опрометчивости, халатности и, в конце концов, безрассудности могли погибнуть люди, много людей, – холодно ответил мне Жак.
-     Но он спас меня и людей, находящихся в поезде. Без его помощи мы наверняка бы погибли. А те люди... Ещё неизвестно были бы большие волны или нет.
-     Всё равно его поступок слишком опрометчив. Он продиктован чувствами, эмоциями, а не рассудком, здравым смыслом, продиктован чувствами к... тебе, – выдохнул президент Жак.
-     Я поняла – просто ты ревнуешь. Ты был бы не против, если бы я погибла, лишь бы не досталась... ему, верно?
-     Ты слишком высокого мнения о себе, дорогая моя. Я не имею перед тобой никаких обязательств, так же, как и ты передо мной. Мы же заранее об этом договаривались, не помнишь?
-     Я всё прекрасно помню, Жак. Но как бы то ни было твой поступок – увольнение Глена...
-     Я поступил правильно, – перебил меня Жак. – Я так считал и считаю. Я сделал то, что должен был. И другие министры должны знать, что с ними я поступлю точно также, если они совершат нечто, что станет угрозой для многих человеческих жизней.
-     Тебя не переубедить?
-     И не пытайся.
-     Тогда я тоже уйду, – я выпрямилась.
-     Что?!! – президент поднялся.
-     Что слышали, господин президент. Я ухожу, увольняюсь! Прощайте, господин президент! – и я покинула его кабинет.
-     Прощай! – донеслось мне в ответ. В голосе Жака были нотки грусти. Но он знал, что я рано или поздно уйду, тем более после случившегося.   
Я пришла к Глену домой. Он ждал меня.
-     Я знал, что ты придёшь, – улыбнулся мне Глен. Мы стояли посреди гостиной и смотрели друг на друга.
-     Я не могла не придти.
-     Ты тоже будешь укорять меня, говорить, что я совершил глупость? – он вопросительно посмотрел на меня.
-     Нет. Не буду. Если бы ты не сделал эту глупость, то я не стояла бы сейчас перед тобой.
-     Я не мог дать тебе погибнуть, потому что... Я люблю тебя.
-     Я тоже тебя люблю, Глен.
И мы обнялись. Мы были счастливы, несмотря ни на что.