Глава 1. Кража

Юра постучался в дверь Влада. Тот встретил его с порога, выхватил книгу из рук и немедленно принялся читать:

Глава 1: кража

Олег проснулся минуты за две до того, как начал звонить будильник. «Кто только придумал так рано вставать, чтобы в школу идти?», - в сто тысяч пятисотый раз подумал он, выскочил из-под одеяла, убрал постель и пошел в ванную...
Быстро оделся, пришел на кухню, набрал в чайник воды, поставил на плиту и в ожидании, пока тот закипит, включил телевизор. Графитового цвета кинескоп засветился белым, затем по экрану пробежал белый снег и громким шумом зашипел динамик. От звука проснулись родители, на кухне появился отец, немедленно выключил звук телевизора, пробормотав: «не спится же тебе по субботам» и снова ушел в спальню. Но тут же засвистел чайник, Олег в попытке снять его с плиты уронил свисток на пол, пригнулся, чтобы поднять его, а когда встал, помыл его и водрузил на носик чайника, сам не зная зачем, обернулся вокруг и увидел, что только что приготовленные им бутерброды в сухомятку дожевывает сестра, которая успела уже умыться, одеться и собраться в школу. Обронив короткое «Спасибо, было очень вкусно, братик!» Людмила вылетела с кухни, смеясь и подпрыгивая, как лошадь. Своим топотом она разбудила маму... Мелкими, но четкими и очень резкими шагами та влетела в уборную, затем в ванную, и только потом объявилась на кухне. «Позавтракал уже? Посуду не забудь за собой помыть!», - сказала она, указательным пальцем ткнув в тарелку, с которой только что Люда употребила по назначению бутерброды с вареной колбасой... Помыв посуду, Олег оделся, и так и вышел из дому в школу, голодный.
Стоит отметить, что в свои шестнадцать лет он уже вел себя зачастую как взрослый мужчина: а именно — в те моменты, когда очень хотел есть, начинал сильно злиться и становился раздраженным. В полудреме, еще не придя в себя,  вразвалочку вышел он из квартиры и стал запирать за собой дверь на ключ. И тут ему показалось, что на противоположном конце коридора на их этаже мелькнула тень. Он обернулся, но никого не увидел. Однако его ощущения говорили о том, что только что закрылась дверь в квартиру Гурновых, и при этом — подозрительно тихо скрипнув.
Из лифта в этот момент через коридор проходил сосед: Олег не знал его по имени, только в лицо, пожилой мужчина, довольно крепкий на вид, подтянутый, с острым подбородком. Заметив Олега, он спросил: «Что-то случилось, молодой человек?».
«Мне показалось, что вон в ту квартиру кто-то очень тихо вошел. И дверь закрылась едва слышно. Может, посмотрим, что там?»
И медленно, абсолютно беззвучно, Олег подошел к двери квартиры номер четыре, тихонечко взялся за ручку и потянул на себя. Дверь приоткрылась. Мальчик немедленно ее закрыл, подошел все также тихо к соседу и произнес: «там кто-то есть!»
«Точно, Бурновых уже два раза грабили, первый этаж ведь, проще простого. Наверное, опять грабят. Вот что парень, пойду-ка я милицию вызову. Вряд ли они выходить рискнут в дверь с награбленным барахлом, скорее всего, полезут через окно. Ты иди на улицу, покарауль под окном, постарайся их задержать, пока милиция не приедет. А я вернусь и буду ждать здесь, после того, как их вызову.»
В то смутное время, а шел 1989 год, никто уже не удивлялся ни регулярным грабежам, ни перестрелкам. Но граждане еще хранили бдительность и присутствовало чувство единства, взаимовыручки. Этим многие и держались, выживали...
Олег вышел на улицу, встал под окном в ожидании, так, чтобы его никто не мог видеть как из квартиры, так и с улицы. Кусты шиповника были ему в помощь в этом вопросе. Стояла осень, учебный год едва начался, и несмотря на то, что уже стало холодно и зябко, морось пронизывала насквозь, листья шиповника, тем не менее, еще не опали; и даже более того, плоды его приобрели ярко-алый оттенок красного и их можно было есть без вреда для здоровья, и даже было вкусно.
Трава под ногами была пропитана влагой, виднелась роса и каждый выдох сопровождался выходом пара из легких, поднимавшегося вверх в полном штиле беззвучного утра. Потянувшись к кусту за плодом шиповника, его оборвав, сунул его в рот с мыслью хоть что-то съесть на завтрак. Портфель в это время лежал у стены дома из глиняно-красного кирпича.
Вдруг слышен стал стук и затем — скрип открывающегося окна. Олег тут же выплюнул ягоду, прильнул к стене под окном, слился с ней в единое целое, затаил дыхание и стал ждать... Минуты через две на траву стали аккуратно падать вещи: видик, усилитель «Бриг», колонки «Радиотехника», затем телевизор, швейная машинка «Зингер», и под конец — кожаные куртки, пальто и прочие шмотки. Спустя короткое время на землю спрыгнула фигура в черном. Это был молодой человек около метра семидесяти ростом, среднего телосложения, уже с небольшим пузиком и коренастый. Олег тотчас же, не дожидаясь, пока его обнаружат, боковым ударом в челюсть изменил планы грабителя, намеревавшегося бежать, тот обернулся, брызжа кровью, Олег немедленно нанес еще один удар, теперь уже в нос, пока тот не очухался и не смог ответить, после чего ударом снизу правой в поддых сбил дыхание, и завершил серию ударов ногой в интимное место. Грабитель был в маске из черного чулка, Олег схватился за него сзади и стал бережно душить чулком не успевшего ничего понять молодого человека. Тот встал на колени, обеими руками вцепился в чулок, со всей силы отодвигая его от своего горла, пытаясь не задохнуться. Олег ослабил хватку, громким спокойным голосом дал команду: «Лежать, руки за голову!», и тот подчинился. Взяв грабителя за руки, молодой герой заломал их, почувствовав болевой порог вора, продолжал держать его в таком положении правой рукой, а левой — снял маску с головы.
Вор в это время бормотал: «Олеже, не надо! Отпусти, прошу тебя, умоляю!».
Олег посмотрел на его лицо, ослабил хватку и почти что отпустил вора. «Кирилл? Это ты? Зачем ты? Какого хрена?»
Кирилл учился с Олегом с первого класса. Сидели они за разными партами, не были, впрочем, очень уж дружны, но однажды Кирыч принес с собой в школу солдатика на батарейках: тот ползал и стрелял из автомата, когда его включали, и у ребят это вызвало дикий восторг. Игрушку Кириллу привез из загранкомандировки отец, который был моряком и которого Кирилл видел редко. Ясное дело, что она была ему дорога, как память. Но когда Олег подошел к нему и попросил поиграть — Кирилл разрешил. Они играли на переменах вместе, а по окончании школьного дня Кирилл ни с того, ни с сего подарил Олегу солдатика.
Кирилл продолжал молчать и стонать. Олег отпустил его окончательно, но тот все еще лежал и держал руки за спиной. Олег поднял его, посадил на корточки, сам сел напротив него и сказал: «Давай так: ты меня сейчас ударишь в лицо, вот сюда — в губу, только так, чтобы кровь пошла. Потом сюда — и Олег показал на глаз, - чтобы фингал был. Потом оставляешь все это барахло здесь и бежишь. Делаешь все это на глазах у ментов. Но бежишь очень быстро. А я их отвлеку. Но чтобы это было в последний раз. Если Гурновых еще раз ограбят, я буду знать, кто это сделал, приду к тебе домой и, ты ведь меня знаешь? И вообще, какого хрена Кирилл, Танька же тебя любит, как ты можешь ее родителей...»
Тут разговор их был прерван ревом сирены. Стремительно, что есть мочи, к дому неслась ментовская «буханка». «Давай же!», - сказал Олег и немедленно получил сразу в глаз, а потом и в поддых, да еще и промеж ног до кучи. Лежа на мокрой траве, пытаясь восстановить дыхание, Олег наблюдал, как некогда хороший парень, почти что друг, улепетывает от милиции, стремительно скрываясь из виду в тени деревьев. «И какого черта он не пошел с нами в старшие классы?» - думал он...