Глава 5. Отказ

По приезду домой Олег решил зачем-то форсировать ситуацию с Сашкой. Видимо, он терялся в себе, не знал, что делать дальше и решил разобраться с теми сферами своей жизни, которые оставались в подвешенном состоянии. Несмотря на возраст, он любил определенность. Пусть не в каких-то конкретных делах и поступках, но в каком-то глобальном плане. Ему всегда необходима была цель, к которой он шел, необходимо было все время куда-то двигаться. Отсутствие движения убивало его внутреннее «я». И он знал, что Сашка — чуть ли не единственная цель, к которой он шел всю жизнь. Она была смыслом всей его жизни. Олег просыпался, вставал, умывался, завтракал, занимался учебой, спортом, бизнесом — все, что он делал — было ради нее. В его представлении Саша была его музой, его движущей силой. И он просто не мог оставить отношения с ней в состоянии неопределенности. Да — значит да, нет – значит пошла она ко всем чертям, гореть в аду синим пламенем за то, что не смогла принять его, сжечь мосты, с глаз долой, из сердца — вон.

Олег пришел к ней, любимая девушка встретила его молча,  пригласила пройти на кухню.  Налила чай, угостила соленой соломкой. Он сделал один глоток и сказал:
- Знаешь, я так не могу больше. Я люблю тебя.
- Я тоже тебя люблю.
Она подошла к любимому, прижалась к нему грудью, обняла: тот сидел на табуретке левым боком к торцу стола — она стояла лицом к нему, наклонив голову, и поцеловала в лоб.
- Но я не могу. Я знаю, что ты хочешь. Я тоже хочу. Но я так — не могу.
- Я женюсь на тебе. Выходи за меня замуж!
При этих словах он встал, обхватил ее за спину, правую руку положив на ягодицы, просунул ее под полы свитера, принялся гладить по спине, сверху вниз, добрался до ремня брюк, нырнул под него, и под них, нащупал ложбинку на ее теле и медленно принялся спускаться, пока не почувствовал, как она содрогнулась, тело ее задрожало, она расслабилась и позволила его пальцам было войти, но тут же встрепенулась, покраснела, оттащила его руку и отпрыгнула в сторону, покраснев.
- Я люблю тебя, Олег, но я не могу.
- Почему?
- Я не могу тебе этого сказать. Обещала, что никому не скажу. Но я правда люблю тебя и не могу с этим ничего поделать.
- Дура! Сука! Знаешь, сколько лет я мучаюсь от этой любви к тебе, будь она неладна! Я только и думаю, что о тебе. Ты поселилась в моей голове навечно и я не могу тебя оттуда выселить! Я закрываю глаза — и вижу тебя. Просыпаюсь утром и обнаруживаю, что руками обнимаю подушку. А снилась мне — ты. Я обнимал тебя во сне — понимаешь? Я хочу тебя! А ты — ты говоришь, что любишь, что тоже хочешь, - но вот я не понимаю, почему тогда ты ломаешься? У тебя никого не было, у меня — тоже, может в этом причина? Может, причина в том, что ты боишься, что я не смогу сделать все правильно? Тебе нужен опытный парень, да?
- Нет, дурачок! Как ты мог такое подумать!
- Тогда почему? Почему? Какого хрена ты мучаешь меня и себя?
- Я не могу тебе сказать, ведь объяснила уже...

Олег рассвирепел: глаза его наполнились кровью, зрачки расширились, он негодовал и злился: казалось, злость наполнила его до самых краев, он подошел к ней, схватил за бедра, повалил на диван и попытался взять силой. Расстегнув джинсы, Олег ощутил ее руки на своих запястьях, она крепко сковала его, посмотрела любящим взглядом так, что он пришел в себя, остановился, медленно встал, развернулся к ней спиной, и со всей дури долбанув по двери в ее комнату ногой — выбил ее. Молча, распинывая дверь ногами, чтобы не мешала идти — направился к выходу. Вышел тихо, громко хлопнув входной дверью.

Придя домой, Олег молча подошел к телефону, поднял трубку и набрал номер Вероники.

Спустя три гудка на той стороне провода сказали:
- Алло!
- Алло, здравствуйте. Будьте добры, позовите к телефону Веронику.
- Это я, кто это?
- Это Олег. Вероника, что ты делаешь сегодня вечером?

* * *

Олег приехал к Веронике в восемь. Родителей не было дома. Вероника была одна. Она открыла дверь, улыбнулась: тонкое красного цвета шелковое платье, голые ноги, без лифчика. Грудь вздымалась при каждом вздохе так, что у парня снесло голову — едва разувшись и скинув куртку, схватил он девушку, крепко обнял, принялся целовать. Та засмеялась сперва, ни капли не удивившись и не смутившись такому его поведению, позволила взять себя на руки и рукой указала в направлении спальни. До спальни он ее не донес, положил на пол и принялся неистово целовать и ласкать ее грудь. Она содрогнулась, схватила его за руку, и потянула ее к низу живота. Он стал ее ласкать, но надолго Олега не хватило: она, поняв это, помогла ему снять платье, приподнялась мостиком, как бы показывая, мол, сними с меня все лишнее; так он и сделал. Затем прильнул к ней, оказавшись сверху. Она сняла с него рубашку, затем — майку, протянула руки к ширинке, расстегнула ее и, запустив руку туда, принялась ласкать его. После чего, не выдержав того, что он не торопится — заметив, по всей видимости, отсутствие опыта в подобных вопросах — взяла инициативу в свои руки, крепко сжав его одной рукой, а второй расстегивая брюки. От неожиданности он перевозбудился и тут же на правой ее руке образовалась большая лужица липкой жидкости. Она улыбнулась, отпустила его, дав таким образом время Олегу прийти в себя и полностью раздеться; сама в это время слизывала языком еще теплую липкую жижу со своей руки: та тонкими струйками стекала с ее губ: увидев, что он наконец готов, она прильнула своими губами к нему и погрузила в горло, что есть сил глубоко. Олег не знал, что делать — он просто стоял и, казалось, потерял на время сознание: оно плыло от смешанных чувств: удовольствия, неловкости, стыда и страсти. Ему окончательно снесло крышу, завалив Веронику на пол, раздвинул ей ноги, та — не сопротивлялась и напротив, покачивала ими из стороны в сторону, как бы приглашая войти. Так он и попытался сделать, но уперся во что-то и не понимал во что. Он уже было подумал, что он первый у нее, но логика событий говорила парню противоположное. Заметив неловкость в его движениях, она взяла рукой его достоинство, которое было уже во всеоружии, и со словами: «вот сюда, чуть ниже» направила его туда, где он уже не встретил никакого сопротивления.

* * *

На следующий день с утра была тренировка по фигурному катанию. Олег поднялся на лифте к Саше на пятый этаж чуть позже обычного. Она встретила его на лестничной площадке, в коридоре — как раз ждала лифта. Обменявшись взглядами через автоматические двери, он и она не проронили ни слова. Саша зашла внутрь, Олег - так же молча - нажал на кнопку первого этажа. В этот раз он не стал, как раньше, нести ее сумку с коньками, не держал ее за руку и держался несколько отстраненно. Смешанные чувства бурлили внутри него: омерзение от предательства, что он совершил, желание повторять эту измену снова и снова, а также понимание того, что все-таки любит он ее — Сашку.

Каждый раз, когда Олег осмеливался взглянуть ей в глаза — ему казалось, что она все поняла. Или догадалась. Сели в троллейбус номер 31, доехали до Юбилейного. На выходе он все-таки подал ей руку и взял себе сумку с ее коньками, водрузил на плечо с одной стороны, с другой — было его спортивное снаряжение, и так — обвесив себя по бокам  массивным тяжелым барьером, оградил он себя от лишних вопросов с ее стороны. Но Саша молчала и ничего не спрашивала. Он же едва сдерживался, порывался ей рассказать. Но не стал.

Тренироваться, - кататься в паре — было тяжело. Он не чувствовал ее совсем. Ощущение партнерства исчезло. Его это злило, а она не понимала, почему в тот день у них не получается танцевать. Или делала вид, что не понимала. Или понимала, но отказывалась принять.

После утренней тренировки по фигурному катанию оба пошли в школу и отмучились очередной школьный день за одной партой. На перемене перед английским Олег взял Сашу за руку, отвел в сторону, в уголок — обнял и попытался поцеловать. Она остановила его, отвернулась и заплакала. Тогда он обхватил своими ладонями ее лицо за щеки, повернул к себе и впился ей в губы. Она обмякла. Олег прижался к любимой так, чтобы она почувствовала его мощь и силу внизу живота. Саша попыталась отпрянуть, но было некуда — за ее спиной — стена. «Тут люди» - пробормотала она. А он ответил: «ну и что?». Прозвенел звонок. «Слава богу, на английском - в разных группах», - подумала Саша.

После уроков направился Олег домой, затем — на тренировку к сенсею. Сенсей опаздывал, что было на него не очень похоже.  Олег ждал в коридоре возле входа в раздевалку. Сперва появилась Вероника — жена сенсея, с их сыном — рыжеватым и веснушчатым мальчиком трех лет. Крестник Олега. Матвей. Вероника, увидев Олега, спросила:
- Олег, привет, ты не видел Игоря?
- Привет, да вот, сам его жду. Странно как-то.
- Тогда давай ждать вместе.
Казалось, что время замерло. Сенсея все не было. Видя, как Матвей и его мама волнуются из-за длительного отсутствия Игоря, Олег мысленно попытался представить себе своего друга-наставника, вспомнил его лицо, его запах, его голос и мысленно взял того за руку. Потянул к себе, шепча про себя: «мы ждем тебя: Ника, Матвейка и я. Приходи поскорее! Ты нам нужен. Всем троим».
Едва Олег отбросил мысленный эксперимент, как на пороге объявился Игорь: весь взъерошенный, куртка его была разорвана и он тяжело дышал. Олег тут же подбежал к нему, взял под руки и спросил: «Кто?» В ответ он услышал короткую фразу: «Влад!»
При этом слове Ника упала в обморок. Матвей заплакал. Олег не знал, кого спасать первым, взял мальчика на руки и позвал ребят на помощь. Из раздевалки выбежали ученики сенсея...

* * *

история Влада

Влад с Игорем были друзьями детства. Впервые пересеклись их судьбы, когда обоим было по шесть лет, на занятиях в кружке оздоровительной гимнастики у-шу. Затем  продолжили они свой совместный путь уже в секции восточных единоборств. Вечные партнеры в спарринге, слыли они закадычными друзьями. Так было до тех пор, пока Влад не был принят в закрытую школу одного японского сенсея: тот обучал ребят технике нинджитсу. Влад ничего не сказал Игорю сперва, пройдя строгий отбор у учителя. Когда тот согласился принять нового ученика, буквально на первой же неделе обучения Влад замолвил словечко за Игоря. Разумеется, друга своего он не счел нужным спросить, хочет ли тот заниматься у того мастера. И когда Влад, радостный и довольный, с улыбкой от уха до уха пришел к Игорю и сказал, что поговорил и что, мол, Игоря приняли, - Игорь из солидарности с другом согласился, хотя внутренние ощущения его говорили о том, что не стоило этого делать.
Когда ребята прозанимались у японца три года, их вдруг стали привлекать к участию в различного рода разборках. Действовали они слаженно и беспрепятственно достигали своих целей. Сперва им приходилось просто присутствовать на стрелках, охранять того, кого им скажут. Обычно такие «встречи» проходили спокойно. Но однажды на стрелке  тамбовской группировки с представителями одной из кавказских республик кавказец вдруг достал из внутреннего кармана куртки пистолет и открыл стрельбу. Влад тотчас же выхватил оружие, сломал тому кисть, Игорь вступился за друга и... Кончилось тем, что тело кавказца отвезли за город, привязали к нему кирпичи и утопили. Причем ребята сами не собирались причинять ему серьезного вреда — просто пара ударов — и все вышло само по себе. Так получилось. Не специально. Тамбовцы, с одной стороны, были впечатлены произошедшим у них на глазах, с другой — принялись шантажировать друзей. Добивались того, чтобы ребята стали работать на них. Молодые же ученики боялись прийти к своему сенсею и обо всем рассказать — его реакция была бы, по их мнению, однозначной: учитель прогнал бы их и больше ни в одну секцию их не приняли бы, - это если повезет; а если не повезет — то оказались бы они на нарах. Деваться некуда, пришлось друзьям работать на тамбовскую группировку.

Это сейчас, по прошествии многих лет было понятно, что при желании ребята могли бы голыми руками положить всех тех тамбовцев. Равно как ясно и то, что учитель из Японии все равно оказался в курсе тех дел и был одним из заинтересованных лиц. И даже если не был, во что верится с трудом, то все равно заподозрил, что что-то стряслось. Потому, что друзья просто-напросто перестали появляться на тренировках. А тогда... Тогда они были глупые и неопытные.

Спустя какое-то время кавказская диаспора надавила на тамбовцев, и те сдали парочку «ниндзя». Игорь с Владом направлялись на Муринский ручей, где обычно самостоятельно тренировались — в пойме ручья на территории, огороженной Гражданским проспектом, проспектом Луначарского, проспектом Руставели и проспектом Просвещения. Встретились на Суздальском, возле трамвайно-троллейбусного парка, и направились бегом вдоль Гражданки по направлении ручья. У метро «Гражданский проспект» их застали врасплох кавказцы, порядка двадцати человек. Драка длилась недолго, с серьезными последствиями для обеих сторон: в те времена сильна еще была русская солидарность, и к Владу с Игорем присоединилось несколько скинхедов, оказавшихся там каким-то случайным образом. В итоге шестнадцать лиц кавказской национальности остались лежать там, за станцией метро, во дворе. Четверым удалось бежать. Двое скинхедов разделили братскую могилу с ненавистными им «чурками».  Друзей же — Игоря и Влада — задержал наряд милиции.

Несмотря на опыт в единоборствах, у Игоря оказался проломлен череп и переломаны ребра, у Влада также была черепно-мозговая и травма позвоночника. Несмотря на их давнюю дружбу,  Влад на допросе у следователя сдал Игоря.

Игорю повезло: его удалось вытащить из тюрьмы. Он левша, а те, кто дни свои окончил в той бессмысленной разборке — те были избиты правшой. Таковы были результаты судмедэкспертизы. Влад же проходил по делу свидетелем.

Игорь, выйдя из больницы, пробыл какое-то время в камере предварительного заключения. Освободившись оттуда, немедленно наведался к Владу в гости. В ярости как следует побил (правой, разумеется). Тот, в принципе, был к этому готов, и не сопротивлялся. Понимал, что оказался не прав. И... Игорь простил своего товарища.

Спустя несколько лет Игорь полюбил Веронику. Они жили, как и Олег с Сашкой, в одном доме. Играли в одной песочнице с детства. А тут — встретились в лифте, и поняли, что любят друг друга. После некоторого – непродолжительного, кстати, - ухаживания, у Вероники случился первый мужчина в ее жизни. И все у них было замечательно. Какое-то время.
Периодически Влад и Игорь продолжали встречаться, вспоминать былое. На одной из таких встреч Игорь познакомил Влада с Вероникой. Тогда не знал еще, что зря.
Поступив в вечернюю школу, Игорь познакомился там с Леной. Девушка была не то чтобы очень красивой и умной, но она умела обращаться с мужчинами. Вы понимаете, о чем я? Так вот, Игорь не устоял против ее чар и завис на неделю у той в квартире. А в это время, как выяснилось позже, Влад пришел к Веронике и все рассказал: что Игорь ей изменяет и что ему, Владу как «другу семьи» очень жалко Нику, и что он хочет быть с ней в трудную минуту. В итоге, он Вероникой овладел во всех смыслах. Она, конечно, потом очень об этом жалела и прогнала Влада. И не хотела никого видеть: ни Игоря, ни Влада. А Влад, недолго думая, пришел в гости к Лене, которую, как выяснилось, знал очень давно и очень тесно, и рассказал Игорю о том, что у них было с Вероникой. Видимо, он надеялся на драку, в которой на тот момент он одержал бы безоговорочную победу, так как Игорь забросил тренироваться. Но Игорь сохранил спокойствие и вместе с Владом приехал к Веронике домой. Ей был задан конкретный вопрос, на который она дала конкретный ответ. В результате Игорь с Вероникой поженились. С тех пор никто из них не видел Влада и не хотел ни видеть, ни слышать. И в семье эта тема была — табу.

* * *

Вечером, вернувшись домой и поужинав, Олег было хотел вернуться к Игорю в больницу. Но потом понял, что в тот момент он был бы лишним напоминанием о произошедшем: Ника и так едва оклемалась, слава богу, Матвейка вытянул ее из беспамятства, она быстро, еще в скорой, пришла в себя и вместе с мальчиком дежурила в коридоре у реанимационной палаты, где врачи спасали ее мужа.
Олег понимал, что не сможет уснуть. Слишком много всего навалилось в один день. И скоро надо принимать решение — поступать куда зовут или решительно отказаться. Но он боялся принимать это решение и тянул как можно дольше в надежде на то, что возможно, откроются новые обстоятельства, которые подскажут, что делать. Необходимо было остыть, остудить пар. Он позвонил сперва Саше — ее не было дома. Тогда он набрал номер Вероники.

* * *

Вероника встретила его у порога, с улыбкой, в одном лишь махровом халате. Дома снова не было родителей и это позволило им воспользоваться страстным желанием друг друга еще раз. Олег отвел ее в спальню, снял  с Вероники халат. Молча разделся сам, раздвинул ей ноги и … Понял вдруг, что не может. Она заметила затруднения парня, обняла его ласково, поцеловала и сказала: - ну ничего, бывает, ты устал, наверное — еще не понял, в чем тут прикол, да? Он не стал ничего отвечать, Вероника спустилась с кровати, встала на колени на пол и обхватила его своей рукой, сжала что есть мочи и принялась ласкать. Второй рукой она обнимала его за ягодицы. Затем, почувствовав, что он крепчает, открыла рот и впилась в него своими пухлыми губами. Олег перевозбудился, закрыл глаза, увидел перед собой лицо Саши, представил, что это она — она, девушка, которую он любит — ласкает его и хочет его, и выплеснул Саше в рот все, что накопилось за день.
Всю ночь провел он у Вероники. Утром никуда не пошел, так и завис у своей подруги на целый день. Лишь вечером его вдруг осенило, что жену сенсея тоже зовут Вероника, и возможно, это — не случайность.

* * *

Олег потерял ход времени. Он не понимал, какой сегодня день недели. Но помнил, что в этот день нужно ехать в Большой дом — дать ответ о принятом решении. Но решения — не было. Состояние же его указывало всеми своими признаками, что ему хочется зарыться в песок, спрятать голову в него, как страусу, и никого и ничего не видеть и не слышать: он хотел убежать от себя, скрыться от сияющих глаз пустоты, что внутри, сгинуть вон из этого мира.
Олег покинул Веронику лишь утром решающего дня. Что было до того, вспоминал с трудом: ему было стыдно и мучительно больно за то, что в приступах похоти они проделывали с Вероникой в постели, но он четко осознавал, что хотел этого и хочет повторить вновь, несмотря на то... Несмотря на то, что любит, все-таки, Сашку. Черт ее побери, эту суку-любовь! 
Одно утешение только — что простуда прошла, озноб отпустил и общее самочувствие улучшилось, укрепилось физическое состояние. Отбросив прочь мысли о душевных терзаниях и любви, прогнав эмоции вон из головы, принялся он трезво оценивать ситуацию: он им нужен, а не они — ему. Поэтому твердо решил стоять на своем.

* * *


Войдя в кабинет, не дожидаясь приглашения, без стука, ровно в назначенные десять-ноль-ноль, Олег присел на стул. Мужчина в свитере и со впалыми щеками, оторвав взгляд от документов, улыбнулся и спросил:
- Ну, что вы решили, Олег Валерьевич?
- Я не буду поступать на второй факультет.
- Уверены?
- Да.
- Точно?
- Стопроцентно. На криптографию — пошел бы с радостью, а в контрразведку... Ну где я, а где Джеймс Бонд?
- Напрасно вы так. Очень даже похожи на него.
И окинул Олега взглядом, казалось, с ног до головы. Затем пронзительно посмотрел парню в глаза, улыбнулся и произнес угрожающим тоном:
- Вы же понимаете, что, несмотря на ваш отказ — а я не скрою, мы очень хотели бы видеть вас в своих рядах, - вы будете у нас под колпаком. Правда? Это — осознанный ваш шаг? Хорошо подумали?
- Да. У меня было достаточно времени.
- Ладно. Тем хуже для вас. Вы предупреждены.
Олег молча встал и направился к выходу. Уже на пороге он услышал отчетливую фразу, сказанную низким голосом, словно по слогам:
- О себе не думаешь, так хоть о друзьях своих побеспокоился бы. Как там у Саши дела с оформлением гражданства?
Олег остановился. Хотел обернуться и ответить, но сдержал себя и дрожащей походкой покинул зловещий кабинет, грустного вида здание и, дойдя до улицы Чайковского, свернув на нее — он ощутил, как ноги сами стремятся поскорее убежать оттуда; последовав инстинктам — так и сделал, и выйдя из метро — уже на Гражданке — стремглав бросился к Сашке.

Ворвавшись к ней домой, едва она открыла дверь, Олег взял ее за руки, уволок в ее комнату, усадил на кровати — она, судя по дрожи в теле — снова ожидала попытки взять ее силой, однако этого не произошло: он поцеловал ее и со слезами на глазах спросил:
- Что происходит? Что у тебя за дела с оформлением гражданства? Какого гражданства?
- Откуда узнал? Сам догадался? Ритка проговорилась?
- Нет. Я только что из комитета, из Большого дома.


* * *
Он рвал и метался. Не может этого быть! Он не хотел в это верить. Это пронизывало его насквозь, словно кол. И он не мог от него избавиться и корчился от боли. Что бы он ни делал, куда бы ни направлялся — а вот то ощущение боли, что в тот момент испытал Олег — будет преследовать его всю жизнь.
«Что мне делать? Ехать за ней, в Израиль? Почему она решила уехать из Союза? Неужели тут — так плохо? И как же спорт, как же танцы?»
Олег понимал, что не сможет кататься ни с кем, кроме Саши. И потом — они ведь любят друг друга — как же так? Как она могла предать его? Поразмыслив над этим, он вспомнил про Веронику. И понял, что не вправе осуждать Сашку. Потому что он — тоже ее предал. Предал их любовь.
Пребывая в этих тяжелых размышлениях, Олег направился в больницу к Игорю. Он не знал, почему направился именно туда. Просто ноги повели его сами туда, где, вероятно, в тот момент он был нужен.

- Привет, сенсей, ты как?
- Нормально.
- Расскажешь, как это тебя угораздило?
- Надо?
- Надо!
- Хорошо. В общем, некоторое время назад Влад вышел со мной на связь...

* * *
Сперва Игорь встретился с Владом у метро. Честно говоря, не хотел видеть его и даже слышать, но понимал, что тот просто так не отстанет, и что-то ему нужно.
- Привет, давнишний друг! - сказал Игорь.
- Привет, коль не шутишь. Я смотрю, ты школу свою открыл...
- Да, уговорили меня...
- Я даже догадываюсь, кто...
- Ника.
- Я так и знал. Что б ты без нее делал?
- Не знаю.
- Вот и я не знаю.
- Зачем звал?
- Поговорить хотел.
- О чем?
- О том. Ты знаешь, кто она?
- Что ты имеешь в виду?
- Ты знаешь, кто твоя жена?
- В смысле?
- Она — ведьма! Я видел ее демона!
- Не гони ерунду.
- Я тебе говорю! От нее нужно избавиться! Нужно изгнать демона! Она одержима!
- Влад, может — хватит? Ну что было — того уже не переделаешь. Сколько лет мы с тобой были друзьями, а тут, из ревности, ты...
- Послушай меня! Потом сам мне спасибо скажешь! Она — настоящая она — осталась бы со мной, она ни за что на свете не выбрала бы тебя — неудачника!
- Не стану вступать с тобой в подобную перепалку. Каждый живет так, как хочет. Мне нравится, как мы живем.
- В однокомнатной квартире? Втроем, с маленьким ребенком?
- И что? Это тебя не касается.
- А то, что я — со мной — ей было бы лучше. И сыну нашему — тоже!
- Вашему?
- Да!
- Что за бред! Матвей — мой сын.
- Ты уверен? А рыжие волосы — в кого?
- В Нику!
- Вот видишь, друг, ты повелся. Ты играешь по моим правилам. Ты — слаб.
- Иди ты...
- Выясним отношения, как в старые добрые времена?
И бывшие некогда лучшими друзьями, ныне — соперники побежали вдоль Гражданского проспекта от метро, что есть мочи, в сторону Муринского ручья.
Добежав до места, где они в детстве регулярно устраивали спаринги — Игорь встал в стойку и поклонился. Влад просто стоял напротив.
- Ты готов?
- Я — как пионер, всегда готов! - выкрикнул Влад, достал из-за спины нож и атаковал.
Первый удар пришелся Игорю в пах. Тем не менее, траектория его была скользящей, ничего серьезного — после контратаки, Игорь повалил соперника на землю. Схватил его за ноздри, и получил ногой промеж ног. Тут же оказавшись поваленным на землю сам, ногой выбил коленную чашечку Владу. Влад упал и ударился головой о камень. Кровь хлынула из виска с левой стороны: стройное тело некогда друга лежало в конвульсиях, широкие плечи абсолютно ровной стеной лежали на гранитной крошке, горлом он глотал воздух, чтобы не задохнуться. Игорь подошел к Владу, подал ему руку и сказал: «Вставай, друг! Хватит фигней страдать!» И тут же получил ножом в печень.
Он сидел на коленях, нож торчал из живота, схватившись обеими руками, превозмогая неистовую боль — Игорь вынул нож из себя — и принялся искать взглядом обидчика. Тот наносил удары в голову, один за другим. Зрение отказывало, перед глазами — пелена и красного цвета покрывало, что застилало взгляд, отвлекало внимание и кровоточило из-под век. Наконец, отогнав всякие мысли, отключив сознание, выключив мозг — перестав думать, Игорь доверился своим ощущениям: в них он видел представшую перед ним фигуру Влада, тот был подобен смертельно раненому быку в неистовстве — крушил и ломал он все вокруг: и кусты, и деревья, и казалось — попади кто ему под руку в тот момент — немедленно будет разрублен на куски. Голыми руками. Игорь вытащил-таки нож, взял его крепко в правую руку, выждал момент и нанес сокрушающий удар. Тень Влада упала на землю, всякое движение прекратилось, Игорь тут же поднялся, выронил нож и, зажав рану в животе — направился к улице Ушинского, в свой клуб. Он шел какое-то время, оглядываясь вокруг, открывая на секунду глаза, запоминая картинку, затем закрывая их от боли и продолжая идти по той картинке, что запомнил. Так повторялось до тех пор, пока он не смог открыть их и, поскользнувшись — упал. От боли все его тело сводило судорогой. Через какое-то время он почти было сдался. Тело его перестало сопротивляться боли, он расслабился и увидел свет. Свет затем рассеялся, и он услышал голос Олега. Сквозь туманный коридор он шел на голос друга, звавшего его. И пришел в клуб, оперся о входную дверь, встал и не знал что делать. И в тот миг Игорь услышал, как Олег говорит ему сказанные когда-то давно им же самим слова: «когда не знаешь, что делать — делай шаг вперед!» И шагнул. Дверь открылась под натиском веса его тела и сквозь красную пелену перед глазами, впрочем, не открывая их, Игорь увидел сына.

- Тебе страшно? - спросил Олег.
- Нет. А тебе?
- Мне-то чего бояться? Не меня же порезали...
- Друг мой. Спасибо тебе.
- За что?
- За то, что вытащил меня.
- Игорь, я на самом деле пришел, чтобы кое-что в свою очередь рассказать.
- Что?
- И мне нужен твой совет.
- Говори.
- Мне предложили поступать в Высшую Школу КГБ. Сперва я согласился...
- Дурак!
- А потом отказался...
- Дважды дебил!
- Мне предложили поступать не на тот факультет, куда я хотел.
- Это же очевидно. Ты — прирожденный шпион. И я тренировал тебя как ниндзя. И ты — экстрасенс. Ты знаешь, что у них есть спецотдел, в котором работают подобные тебе?
- Ты хочешь сказать, что таких, как я, — много?
- Ты себе даже не представляешь, как много, на самом деле. По сути — это есть в каждом из нас. А в последнее время — участилось...
- Ты понимаешь, что я теперь под колпаком?
- Это очевидно.
- Ты — со мной? Ты — поможешь мне пройти этот путь до конца, каким бы он ни был?
Игорь замялся. Было понятно, что для него нет друга дороже Олега, но рисковать семьей он не хотел.
- Прости, друг. Прости, мой лучший ученик. Но я не смогу тебе помочь в этом деле. Пожалуйста, не вовлекай меня и мою семью в эти игры...

* * *
Влад вложил в книгу закладку из фантика упаковки от капсулы с кофе. Отбросил томик в сторону, чертыхаясь, словно вампир, случайно взявший в руки святой крест. «Черт тебя дери, не побоюсь этого слова, Василий. Ну нельзя же так явно, практически один в один...»

Он закурил сигару. Выкурил. Повращался в кресле. Позвал Юрия.
- Юр, надо срочно форсировать расследование убийства Василия. Сдается мне, не убийство это вовсе. Что по новостям показывают?
Он включил телевизор. Пощелкал каналы. Наконец, по пятому — в прямом эфире репортаж из больницы:
- Это снова я, Виталий Лукашов. Итак, мы находимся в реанимационном отделении Екатерининской больницы. Сюда после покушения был доставлен писатель Василия Красного. Сейчас мы узнаем и расскажем вам в прямом эфире про состояние Василия. Как раз перед нами — главный врач больницы, Анатолий Степанович Русаков.
- Здравствуйте, уважаемые телезрители!
- Анатолий Степанович, каково состояние Василия Красного, доставленного к вам в отделение четыре часа назад?
- Простите, но я не понимаю, о ком речь. Такого больного к нам доставлено не было.

Ух ты, Василий! Я же говорил, тебя просто так не возьмешь! А что охрана? Что менты? Что наши сотрудники? Наверняка и ФСБ всполошилось ведь? Вот так бучу ты заварил, друг мой. Не перестаешь радовать..